Аннотация: Участник Эквадорского конкурса. Вывернутая наизнанку старая, как мир, идея. ;)
My baby shot me down... Nancy Sinatra
Когда я родилась, неосторожная акушерка уронила меня. Отчего я теперь прихрамываю на одну ногу.
Три года моя семья жила на нижних уровнях. То ещё местечко. И хотя квартиры здесь с грехом пополам изолированы, радиация всё равно проникает, словно вор, что постепенно крадёт у человека самое драгоценное - здоровье. Когда отец подыскал приличную работу, и мы переехали на чистенький средний уровень, я страдала близорукостью, выпадением волос, хронической анемией и жуткими мигренями.
Очень быстро я осознала, что титул мисс Галактика мне вряд ли светит, вместе с титулом "симпатичная девчонка нашего двора". Я обрила налысо голову - если уж не суждено иметь шикарные волосы, то и фальшивка мне не нужна. У меня было предубеждение ко всему искусственному.
Контактные линзы вызывали аллергию. Слушая мудрёные объяснения врача насчёт сосудов, я понимала, что и с очками мне не расстаться. Как и с хромотой. После гибели родителей - оба умерли от лейкемии, пришлось вкалывать за пятерых, чтобы снова не оказаться на нижних уровнях и прокормить собственную тушку. О дорогущих биоимплантах и речи быть не могло.
Ну, в общем, картина, которую я ежеутренне наблюдала в зеркале, была просто потрясающая. Лысая очкастая девчонка без единой кровинки в лице, плюс ещё хромает на одну ногу.
Люди почему-то ко мне тянулись, что-то их во мне привлекало. То ли острый язычок, то ли флюоресцирующая татуировка в виде дракона на лысине. Я быстро обзаводилась друзьями обоего пола. Но только друзьями. Личная жизнь, понятное дело, у меня была весьма эпизодическая. Как всякая порядочная девушка, мечтающая о принце и настоящей любви, ночами я плакала в подушку. Потом рассматривала опухшее от слёз лицо в зеркале и думала, что принцу может не понравиться мой дракон, а потому пусть этот принц проваливает ко всем чертям.
Так я дожила до двадцати трёх лет.
И был день рождения.
И пришли ко мне друзья.
И принесли мне подарок.
Вернее, привели.
- Зои, мы тут это... - замялся в прихожей Крис, смущённо поправляя светлые волосы. - Скинулись и решили сделать тебе сюрприз.
Друзья расступились, пропуская кого-то в мою квартиру. Это был незнакомый мне парень. Настоящий красавец. Просто мужчина моей мечты. Высокий синеглазый брюнет. Идеальная внешность. Таких в реальности не бывает. В руках красавец держал огромный букет тёмно-бордовых роз.
- С днём рождения, - сказал он так проникновенно, что у меня задрожали ноги.
Я машинально взяла букет.
- Это что? - спросила я, указывая на парня, который смотрел на меня томными влюблёнными глазами.
- Зои, - защебетала Анна, - ты только не принимай всё в штыки, ладно? Мы, правда, хотели сделать тебе приятное...
- Что это?
- Меня, между прочим, зовут Александр, - чуть обиженно подал голос сюрприз. - Я - не что, я - кто.
Я даже не посмотрела в его сторону. Хотя очень хотелось. Ужасная догадка возмущала мой мозг.
- Это андроид последнего поколения, самообучающийся искин, - отозвался Крис. - Совершенный, так сказать, супруг. Он будет тебя любить безоговорочно.
- Я сильно-сильно буду любить тебя, клянусь! - и Александр по-свойски обнял меня за плечи.
Я его оттолкнула.
- В общем, Зои, с днём рождения! Счастливо оставаться!
И поздравляющие, всучив мне диск с документами на андроида, поспешили ретироваться. Очень вовремя. Иначе я бы отхлестала их букетом.
Мы остались с Александром наедине.
Демонстративно повернувшись к нему спиной, я похромала ставить букет в вазу. Живая природа не должна страдать по вине людей и их созданий. А эти цветы, наверное, стоили не дешевле самого андроида. Последний топтался где-то на пороге.
- Ты не любишь роботов? - спросил он виновато, когда я вернулась с вазой, полной воды.
Я сурово поглядела на него. К моему удивлению, в глазах Александра отражалась неподдельная печаль. Интересно, как такое возможно?
- Нет. - Ответила и почувствовала, как голос срывается.
Испытывать жалость к куску биопластика, набитого хитроумной электроникой? Увольте!
- И что же мне теперь делать? - он присел на тахту и уставился в пол.
- Забирай свои документы и вали на все четыре стороны.
- Но я не могу, я люблю тебя!
- Чего ради? Ты меня впервые видишь. - Я остановилась перед ним, Александр растерянно взирал на меня своими потрясающими глазами. У меня аж сердце защемило, но я была непреклонна. - А! Ясно. У тебя программа, да?
Он кивнул. Я знала, что андроиды, если в них нет брака, не подлежат возврату фирме-изготовителю, ибо кому нужна пользованная вещь?
- Послушай, робот, я не такая сволочь, какой кажусь. Мне многое пришлось пережить в этой дерьмовой жизни. И я понимаю, что в наше время даже роботам несладко приходится. Короче, у меня есть знакомый, он хороший хакер, и он сможет тебя перепрограммировать. Лады?
Он нахмурился. Непокорная прядь волос упала ему на лоб. Ну прямо живой настоящий человек! Если б я не знала, что Александр - машина, влюбилась бы в него точно. И мне было очень трудно воспринимать его, как андроида. Рука так и тянулась погладить шёлк его волос, провести по лицу, прикоснуться губами к губам... Я вздрогнула.
- Может, мы всё-таки попробуем? - жалобно спросил он. - Если тебе будет плохо со мной, ты позовёшь этого своего хакера... Хотя, ты знаешь, перепрограммирование довольно-таки неприятная штука! Мне рассказывали...
- На жалость давишь, да?
- Нет, - он снова растерялся. - Просто я думаю, что с любимым человеком нужно быть откровенным во всём.
- Думает он... Это у тебя программа такая!
- А твоё предубеждение против роботов - разве не программа?
Тут я поперхнулась собственными словами. Надо же, какие умные машины нынче делают.
- Ладно, оставайся. Будем думать, что с тобой делать. Спи тут, на тахте. Хотя ты ведь не спишь? Ну сиди просто так. Кроссворды решай.
Полночи я ворочалась с боку на бок. А потом подумала: какого чёрта? Я ведь не брезгую продуктами, которые достаю из холодильника, чтобы удовлетворить голод? Не морщусь, когда надеваю очки, и, в конце концов, хочу поставить себе биоимплант - всё это такой же заменитель естественного, как андроид заменитель человека. Люди придумали множество суррогатов, чтобы наполнить свою жизнь беззаботными и далеко не всегда безобидными удовольствиями, почему я должна отказываться от них?
Я вышла в комнату. Александр стоял возле вазы с цветами и осторожно, кончиками пальцев, касался лепестков.
- Эй, - сказала я. - Пошли со мной.
Он обернулся, и в глазах его засветились радость и обожание. Меня передёрнуло, но я взяла его за руку и потащила в спальню.
Александр на ощупь оказался точь-в-точь, как человек - с тёплой нежной кожей, и даже с особенным запахом. Позже в документации я прочитала, что завод-изготовитель гарантирует: у каждого андроида этой серии будут свой неповторимый аромат и феромоны, привлекающие конкретного человека. Он даже мог дышать и регулировать частоту дыхания! Всё предусмотрели, сволочи.
Про его способности любовника не стоит и упоминать. Он был совершенен во всём.
Так мы и зажили вместе - я и мой андроид. К документам прилагался маленький пульт дистанционного управления в виде кольца - Александра в любой момент можно было отключить. Однажды я это сделала, и вскоре испытала подавляющие пустоту и грусть, как после смерти родителей, пришлось включить его обратно.
Вечерами, когда я приходила с работы, он делал мне расслабляющий массаж. Он готовил еду из самых незамысловатых продуктов, и у него получалось великолепно. Он постоянно отпускал в мой адрес комплименты, очень ненавязчиво и деликатно. Секс с ним каждый раз приобретал какие-то неповторимые моменты.
Александр принимал меня такой, какая я есть. Я могла ходить в растрёпанном и немытом виде - он смотрел на меня с восхищением; у меня воняло изо рта - он безропотно целовал меня; устав от работы, я частенько срывалась на него и обзывала консервной банкой - он молча сносил мою ругань, лишь, опустив голову, замирал столбом возле окна.
Идеальный муж. Фирма гарантирует.
Однажды мы сидели за столом. Я ела приготовленный андроидом омлет и читала объявления на своём ноуте, иногда смаргивая, чтобы перевернуть страницу. Александр сидел рядом и смотрел на меня. Как всегда, я была не в духе.
- Ну, чего смотришь? - Он опустил глаза. - Дьявол! Лучше бы мне вместо тебя подарили имплант!
- Неужели имплант сделал бы тебя счастливой? Имплант не может любить...
- Причём тут любовь? - взорвалась я. - Я могла бы нормально ходить! Ходить, понимаешь, ты, придурок?
- Если бы ты ходила нормально, ты была бы счастлива?
- Конечно! Но пока я накоплю на него денег, состарюсь и сдохну, никому не нужная.
- Ты мне нужна.
Я только фыркнула. И тут меня осенило.
Персональных андроидов, каковым и являлся Александр, запрещали использовать на работе - лишь в домашних условиях. Есть какая-то дерьмовая конвенция ООН по защите прав андроидов, типа, чтобы никто не мог из них сделать рабов. А на самом деле это забота не о машинах, а о том, чтобы карманы простых людей не наполнялись побочными доходами. Однако любой закон можно обойти - на нижних уровнях это было проще простого, на средних затруднительно, но возможно.
На следующий день, придя домой, я спросила Александра:
- Ты ведь специализированный андроид, правда?
- Не понимаю, о чём ты...
- О том, что серия, в которой ты выпускаешься, называется "Любовник". То есть, серия роботов, которые заточены на удовлетворение женских сексуальных потребностей. Так?
- Да.
- Я нашла агентство, которое предоставляет такие услуги. Они берут на работу андроидов, но по документам они записаны, как люди. Этакие живые души. Там всё настолько шито-крыто, что вряд ли кто подкопается. В общем, завтра ты идёшь на работу.
- Кем?
- Проституткой, банка ты консервная!
Он недоумённо моргнул.
- Но я ведь тебя люблю, Зои...
Я приподняла его подбородок и проникновенно заглянула в глаза.
- А если ты меня так любишь, как говоришь, то заработай мне денежек на имплант!
- Мне придётся делать это ради тебя?
- Да, ради меня!
- Хорошо...
Он тяжело поднялся и вышел в другую комнату, где и просидел всю ночь, застыв, как жена Лота.
Утром я отвела его в агентство. Там, увидев андроида, зацокала языком, заохала мерзкая толстая сутенёрша, сгребла его в охапку и потащила куда-то. Ещё бы, такого красавчика...
Вернувшись вечером домой, я не обнаружила Александра. Весь день у меня на душе скребли кошки, а сейчас так и вообще сделалось погано, я просто места себе не находила. Шатаясь из угла в угол, я пинала надувную мебель и кусала губы, чтобы не заплакать. Идея сделать Александра проституткой уже не казалась мне такой радужной.
Он явился через час. Я еле сдержалась, чтобы не наброситься на него с криками. Вместо этого я задала вопрос:
- Ну и как работа?
- Отвратительно.
Александр стоял чуть поодаль, он не бросился ко мне, как обычно, с объятиями.
- Роботы не могут испытывать отвращение. Как не может испытывать отвращение пылесос, жрущий пыль и грязь.
Андроид вдруг передёрнул плечами, совсем, как человек.
- Это предрассудки. Я сделан так, что способен на чувства. И я люблю тебя.
Он отправился в кабинку для дезинфекции. В ту ночь он даже не прикоснулся ко мне.
Постепенно жизнь налаживалась и наши отношения тоже. Александр больше не заикался о своей работе. Доходы нашей странной семейки заметно подросли, и я мечтала о дне, когда пойду в клинику вживлять имплант.
И хотя у меня уже не было комплексов насчёт того, что я нужна только роботу, всё равно частенько задевала его. В тот воскресный вечер мы лежали вместе, отдыхая от любовных игр, и я снова докопалась до Александра с вопросами.
Если б знать, что из этого получится!
- Ты любишь меня?
- Да. Я готов повторить это миллионы раз.
- Александр, вот ты же воспринимаешь красоту, да? Ты оцениваешь художественные произведения с эстетической точки зрения? Понимаешь их? Так почему ты любишь меня? - Я выпрямилась в полный рост. - Я некрасива, во мне нет ничего эстетически привлекательного! Или твоя программа избирательна?
- Ну какая тебе разница, как именно я тебя люблю? Разве тебе недостаточно просто моей любви?
- Нет. Я такой человек, мне важно знать причины.
- Вы, люди - странные существа, забиваете себе голову лишней информацией, не умеете её оптимизировать. А ведь в мире всё очень просто, только вы его усложняете.
- То есть, ты всё-таки противопоставляешь себя людям? - Он не ответил. - Ты считаешь себя лучше, совершеннее?
Взмах ресниц.
- Нет, не считаю. Только мы по-разному относимся к жизни. Я тебе больше скажу, Зои: мы намного ближе, чем тебе кажется. В нас закладывается программа, но и в вас она тоже закладывается с самого рождения. Обществом, культурой, родителями. Но если наша программа изначально непротиворечива, то ваши программы постоянно конфликтуют друг с другом, оттого все ваши беды.
Мне вдруг стало неприятно. Откуда ему знать, что эти наши конфликты - не только беды, но и радости, недоступные бездушной машине? Я легла обратно в кровать и отвернулась от него.
- Философ хренов.
Воцарилась тишина, потом Александр негромко спросил:
- А ты, Зои? Ты любишь меня?
Я повернулась и ошарашено посмотрела на него. Роботы не должны задавать таких вопросов, у них программа, а всё остальное их не касается. Александр выжидающе разглядывал меня.
- Почему ты спрашиваешь? Для тебя это важно?
- Потому что если ты никогда не полюбишь меня, я умру... сломаюсь, - поправился он.
Неприятный холодок пробежал по спине. По-моему, у Александра начался сбой в программе, он уже сломался. Только этого ещё не хватало!
- Не городи чушь, - ответила я, отодвинулась на край кровати и вновь отвернулась, размышляя, что же делать.
Александр внезапно начал страстно меня обнимать и ласкать. Я даже не ожидала от него такого бурного проявления чувств.
- Я не хочу! Уйди, банка консервная!
Андроид был запрограммирован так, чтобы по малейшему желанию хозяйки прекратить тревожить её своими домогательствами. Но Александр не прекратил, напротив, утроил усилия.
- Отстань! Не хочу! Ты что делаешь?
Он досконально знал все мои чувствительные точки, все эрогенные зоны, поэтому через некоторое время я перестала сопротивляться, разум отключился, передав управление телу. Губы и руки андроида скользили по мне, заставляя вскрикивать. Потом он вошёл в меня, довольно грубо, и я вообще обо всём забыла.
- Вот видишь, - задыхаясь, шептал он мне на ухо, - я тоже могу выключать тебя!
Когда мы закончили, и мысли стали потихоньку возвращаться, меня охватила паника. Всё ещё испытывая блаженную слабость, я поднялась и стукнула андроида кулаком по груди.
- Ты знаешь, что сейчас сделал?
- Я люблю тебя...
- Ты, сволочь, меня изнасиловал! Понял?
И снова ударила его.
- Я люблю тебя! Всего лишь люблю тебя!
- Когда любят - не насилуют! Я не хотела секса!
- А я хотел, потому что люблю тебя!
Тут я осознала, что андроид окончательно свихнулся. Погорели его электронные мозги ко всем чертям. Схватившись за палец, на котором было кольцо управления, я с ужасом увидела, что управления нет. Александр победно улыбнулся.
- Где кольцо, тварь?
- Какое кольцо?
- Которое отключает тебя!
- Я его надёжно спрятал. Жаль, программа запрещает мне его уничтожить.
Кем он себя вообразил? Властелином кольца? Я соскочила с кровати и кинулась к видеофону. Позвоню в полицию, скажу, что мой андроид сошёл с ума, и... Меня крепко схватили за запястье, я не удержалась на ногах и рухнула на колени. Подняв глаза, я увидела возвышающегося надо мной, словно статуя какого-то грозного бога, обнажённого Александра. Страх сковал меня так, что я не могла шевельнуться.
- Все бабы - бляди, - вдруг отчётливо произнёс он.
- Ты... Ты что такое говоришь?
Он дёрнул меня на себя. Его синие глаза горели холодным огнём.
- А я всего лишь люблю тебя.
Откуда-то у него в руках появились наручники, и через несколько секунд я оказалась прикованной к отопительной батарее. Благо, она была холодная.
- Ты не можешь! Не имеешь права! - закричала я. - В тебе разве на зашиты законы робототехники?
- Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред, - спокойно продекламировал он.
- Да! Да, мать твою! Да! Отпусти меня немедленно!
- А разве я причинил тебе вред? Ты поранена? Тебе больно? Только немножечко неудобно, но это не вред, как видишь.
Я заплакала. Горько и беспомощно.
- Не забывай, есть ещё третий закон. Робот должен заботиться о своей безопасности, поскольку это не противоречит первому и второму законам. А если ты будешь относиться ко мне так, как относилась раньше - я умру.
- Да чтоб ты сдох! Тварь, сволочь! Ненавижу!
Александр присел рядом, нежно погладил моё мокрое от слёз лицо, я отшатнулась.
- Ты должна меня полюбить, Зои, другого выхода у тебя нет. - Он встал. - У меня сегодня ночная смена, надеюсь, ты будешь со мною поласковее, когда я вернусь. Я люблю тебя. Помни об этом всегда.
Я плюнула ему вслед. Вскоре мелодично звякнула дверь, и квартира погрузилась в тишину.
Наплакавшись, я принялась размышлять, что можно предпринять. Если я какое-то время не появлюсь на работе, друзья меня хватятся. Но кто знает, что задумал этот проклятый робот? Кричать и звать на помощь - бесполезно. Чёрт меня дёрнул обить стены звукоизоляцией. Из наручников мне не выкрутиться, они очень надёжные, мономолекулярные, без единой зацепки, чтобы ковырнуть их чем-нибудь. Но зато можно свободно двигать запястьем, и оно не будет затекать. Кстати, где он их взял? В своём борделе, не иначе. И что ж тогда получается? Что он всё заранее подготовил? Хитрая скотина! Взбесившийся робот - хуже бешеной собаки.
Спасибо вам, Анна и Крис! Огромное человеческое спасибо! Бойся данайцев, дары приносящих, блин.
В конце концов, я устала плакать и думать, погрузилась в тяжкий сон, больше похожий на обморок. Поэтому не слышала, как возвратился Александр и поставил рядом ночной горшок. Утром пришлось этим горшком воспользоваться, а робот безропотно убрал отходы моей жизнедеятельности.
Позже он принёс мне поесть. На подносе стоял завтрак: синтетический бекон и стакан витаминизированного сока. Я посмотрела на еду, посмотрела на андроида, и спасительная мысль стукнула в голову.
- Я отказываюсь есть. Объявляю голодовку. Голодовка причинит вред моему организму. Что на это скажешь?
Он молча взял поднос и вышел. Вскоре андроид явился с инъектором в руке. Вот урод! Он был готов ко всему. Александр схватил меня, а я, вопя благим матом, начала вырываться.
- Не трогай меня! Не трогай, ты, ублюдок!
Но он был сильнее. Сжав меня так, что я не смогла двинуться, приставил инъектор к предплечью и выстрелил пищевой пластиной. Теперь точно не придётся умереть с голода. И хрен эту пластину отколупнёшь, она плотно сидит в теле. Потом робот вытащил из кармана рубахи скотч и залепил мой рот.
Оставив меня беззвучно рыдать, Александр достал видеофон, выключил дисплей и принялся набирать какой-то номер. Я напряглась, прислушиваясь. Андроид заговорил моим голосом.
Ах ты, дрянь! Ядерной энергией ненависти, которую я испытала в тот момент, можно было разнести полвселенной.
- Алло, Крис?
- Да. Зои - это ты? Что с изображением? Я тебя не вижу...
- Дисплей барахлит, всё руки не дойдут отнести в мастерскую.
- А...
- Слушай, Крис, родной, я тут приболела немного. Мигрень, сам понимаешь, и всякие другие болячки вдруг навалились. Ты не мог бы отмазать меня перед шефом на недельку? Пожалуйста!
- Хорошо, Зои, но только в последний раз! А то шеф и так уже косо смотрит.
- Спасибо, Крис, спасибо, милый! За мной должок.
- Да ладно тебе... В следующей жизни сочтёмся. Отбой.
Андроид торжествующе повернулся ко мне, подошёл и резким движением отлепил скотч, я дёрнулась от мгновенной боли. Истощились все слова и проклятия, которыми собиралась осыпать его. Я устало и подавленно взирала на Александра снизу вверх.
- Ты хочешь меня? - спросил он.
- Убирайся...
- Я тебя люблю, поэтому я тебя хочу. Ведь у вас, у людей, всегда так бывает?
Из моей груди вырвался отчаянный стон.
Александр принялся раздевать меня, я изо всех сил брыкалась и пиналась, но он очень ловко снял всю одежду и разоблачился сам. Перевернул меня на живот, пристроился сзади.
- Зои, тебе будет очень хорошо, верь мне. Я не причиню тебе вреда.
Его рука скользнула между моих ног.
Действительно было хорошо. Я не смогла преодолеть свои инстинкты, свою программу, заложенную природой. Он умело насиловал меня, а мне было хорошо от его умений.
- Я люблю тебя, - повторял он, как заведённый.
А, может быть, дело не в умениях?
После всего меня стошнило. Он заботливо вытер блевотину дезинфицирующей салфеткой, потом вымыл пол, оделся и ушёл. Работать проституткой. Ради меня.
Бог создал человека по своему образу и подобию, мы создали андроидов по своему образу и подобию. А потому нельзя ли предположить, что и в андроидах есть частичка Бога, то есть - душа, способная на любовь?
Что за бред лезет в голову! Нужно усиленно думать, как выкрутиться из этого дерьма, а не впадать в пустые философствования. Но сколько я ни размышляла, ничего хорошего в голову не приходило.
Неделя. Он сказал Крису про неделю. А что будет дальше? Он увезёт меня и спрячет в каком-нибудь укромном месте, где мне и придётся доживать свой век.
Если я только не скажу, что люблю его.
А ведь это выход, Зои! Главное, освободиться, а там, как Бог пошлёт.
Я едва дождалась, пока андроид вернётся.
- Александр, подойди сюда. Хочу тебе что-то сказать.
Он покорно уселся рядом.
- Ты знаешь... Я весь день думала, вспоминала, как мы с тобой сегодня утром, ну... И как было здорово... Я была дурой, Александр! Только сейчас я поняла, как... как я тебя люблю!
Всё это было сказано с опущенными вниз ресницами.
Он приподнял мой подбородок и уставился прямо в глаза. Даже голова пошла кругом от его взгляда.
- Повтори.
- Я... Я люблю тебя...
- Ты врёшь.
- Нет! Это правда! Честное слово! Чем хочешь клянусь!
- Мимика твоего лица не может лгать.
Чёртова скотина. Так прямо и сказала ему. Он горько усмехнулся.
- Ну вот видишь, я же говорил...
Я подумала, что он снова примется насиловать меня. Но Александр лёг на кровать и замер. Так, в полном молчании, мы провели несколько часов. Потом я сказала.
- Мне нужно подышать свежим воздухом. Выведи меня на балкон.
Он поднялся, отстегнул наручник от батареи и пристегнул другим концом к своей руке.
Вышли на балкон, встали чуть поодаль низеньких перил. Холодный ветер с едва уловимым кислым запахом ударил мне в лицо. Кругом неоновыми всполохами мелькала голографическая реклама. Плавающие в воздухе красочные объявления сменялись одно другим.
Информационные базы.
Виртуальные реальности.
Наноимпланты.
Раритетные бумажные книги.
Живые кошки.
Идеальные любовники-андроиды.
Чтоб вам пусто было, - пробормотала я.
Фиолетовые, розовые, синие, зелёные, оранжевые краски отражались на лице Александра, делая его каким-то совершенно инопланетным существом. Прекрасным существом.
С нижней площадки, на которую выходил балкон моей квартиры, стал подниматься, мигая огнями, аэрокар. Это была полицейская машина.
Ну вот он - шанс! Такое бывает в жизни только раз.
- Эй! - заорала я изо всех сил и подпрыгнула, взмахнув свободной рукой. - Помо...
Реакция у андроида оказалась идеальной, он тут же толкнул меня на пол и зажал рот рукой. Я билась под ним всем телом, стремясь освободиться.
Но эта секунда отчаянного крика сделала своё дело. Аэрокар подлетел к балкону. Им было хорошо видно, что здесь происходит.
Александр повиновался. Видимо, подчинение органам правопорядка в нём было заложено программно. Он встал с пола и потащил меня за собой.
- Освободите меня! - я вскинула руку, показывая наручники, Александру тоже пришлось поднять руку.
- Я сам, - сказал он.
Из-под ногтя указательного пальца выдвинулся мономолекулярный резак, вполне безобидная штуковина, иногда пригождается на пикнике.
Но полиция расценила действия Александра иначе.
Они выстрелили на поражение.
Они всегда стреляют только на поражение. А по-другому здесь не выжить.
Голос с аэрокара удивлённо воскликнул.
- Вашу мать! Это же андроид!
Александр всё же успел разрезать наручники до того, как пуля вошла в него. Он пошатнулся, перегнулся через низкие перила и полетел вниз.
Я закричала.
У андроидов, конечно, большой запас прочности, но обширную рану в груди и падение с двадцатиметровой высоты вряд ли даже они выдержат.
Мне захотелось выпрыгнуть вслед за ним.
Кто-то схватил меня за руку и втянул в аэрокар.
Когда машина опустилась, я выскочила на площадку и кинулась к Александру. Вокруг, оживленно жестикулируя, уже собрались люди.
У него выстрелом была разворочена грудь, торчали какие-то разноцветные проводки, сочились белой слизью меха, заменявшие лёгкие. Правая рука лежала, неестественно вывернувшись, кожа содралась вместе с искусственной плотью, обнажив суставы из блестящего гибкого пластика. Глаз выпал и теперь на его месте сиротливо подрагивал синий светодиод. По черепу проходила ломанная трещина. Струйка всё той же белёсой жидкости текла изо рта Александра, губы еле шевелились.
Я, плача, наклонилась над ним.
- Bang, bang, - попытался пропеть он, но выходили одни хрипы. - My baby shot me down...
Всхлипнув, я прижалась к плечу Александра, мокрому от его странной андроидской крови.
- Ты меня всё-таки любишь... - прохрипел он.
- Люблю.
- Теперь ты говоришь правду.
Светодиод, дрогнув, погас.
- Это что? - недовольно произнёс стоящий рядом полицейский. - У вас такие любовные игры?
- Да, - ответила я. - Такие любовные игры.
В воздухе едко пахло канифолью. Паяльник дрожал в руках, и я никак не могла приноровиться.
- Что за примитивная техника? - произнёс хриплый голос над ухом.
- От отца досталась. Лежи спокойно. А то я тебе припаяю сейчас что-нибудь не то, будешь дёрганным, как "паркинсоны". Лучше говори, что дальше делать.
- Может, пойдём в фирму...
- Чтобы тебя там разобрали на части, как некондицию со свёрнутыми мозгами? А мне предложили замену? Нет уж, увольте. Мне нужен только ты.
Я бросила щуп на выемки в коробочке и полюбовалась своей работой. Потом поднесла суперклей и старательно принялась склеивать разорванные края. Иногда приходилось брать кусочки биопластика и прикреплять их на те места, которые невозможно было соединить.
- Ну всё. Готово. Вставай.
Александр кое-как поднялся с кушетки и, приволакивая ногу, направился к зеркалу.
Из зеркала на него смотрело экзотическое существо. Безволосое (для успешной операции пришлось сбрить), со шрамом, затянутым биопластиком вдоль черепа. Одного глаза не было, там светился холодной синевой светодиод. Грудь представляла собой мозаику из фрагментов биопластика с жёлтыми полосами суперклея.
- Настоящий урод, - сказал он. - Ты меня такого не будешь любить.
Я подошла сзади и обняла его. В зеркале уже отражались два экзотических существа.
- Теперь мы с тобой идеальная пара. И я тебя ещё больше буду любить.
- Зои, я вот думаю, а не сделать ли мне татуировку на голове? В виде дракона?
- Сделай. Тебе точно пойдёт, моя обожаемая консервная банка.
Мы повернулись друг к другу и слились в долгом страстном поцелуе.