Как часто он вспоминал свою Танюшу, как часто! И сейчас, словно наяву, он видел ее лицо, смеющиеся глаза, черные как смоль волосы, ее нежные добрые руки, которые всегда были готовы помочь ему, приласкать его, ее приятный голос! Как ему не хватало всего этого! Когда у Татьяны случился этот проклятый сердечный приступ, он думал, что не переживет ее смерти. Он не представлял себе жизни без нее. Но пришлось жить...

Он постоянно думал о том, что период его жизни от потери Татьяны до появления Сашка был потрачен зря. Это был ненужный кусок его летописи. И он хотел забыть об одинокой жизни вдовца, но ему это нечасто удавалось. Потом он понял, что раз он все еще живет, значит, что-то еще в его жизни должно произойти. С того дня он молил Бога, чтобы это оказалось чем-то хорошим. И вот волею судьбы он стал жить не один. Рядом с ним появился Сашок.

Сашок был его внуком, его единственным внуком. У них с Татьяной была дочь Катя. Сейчас она уже взрослая, поди, 32 года. Когда-то она жила с ними, училась в школе и была самой обыкновенной девочкой. Повзрослела же Катя в один момент, как ему показалось. Внезапно она выросла, окончила школу, институт, уехала из родительского дома...

Катя не баловала мать и отца своими посещениями. Они виделись довольно редко. Но, как заботливая дочь, она периодически звонила им, писала, интересовалась их делами, здоровьем. Узнав о смерти матери, она сразу же приехала в родной город. Катя очень горевала от этой потери. Но почему ему сейчас кажется, что она слишком быстро утешилась?.. Ах, какое право он имеет ее судить! Катя исправно навещала отца, ходила с ним на могилу, помогала материально. Прошло четыре мучительных года. Катя стала реже появляться, почти не писала, звонила от силы раз в месяц.

И вот настал памятный день, когда Катя вновь приехала в его город и пришла в гости к отцу. Она вошла в квартиру не одна, а держа за руку мальчика лет четырех. "Папа, - сказала она виноватым тоном, - это мой сын Саша". Он удивился: "Разве ты замужем?" "Нет", - был тихий ответ. Он помолчал. "И сколько же годков мальчонке?" "Да вот уже почти четыре". "И ты все эти годы молчала?.." Катя не ответила.

Позже он узнал, что стыдилась своего ребенка, потому что он внебрачный. К тому же отец Саши бросил ее. И она решила, что лучше ее отцу не знать о существовании мальчика. До поры, до времени она молчала. Но вот возникли финансовые проблемы. Денег стало катастрофически не хватать. Катя решила устроить сына временно пожить к деду. Сначала он отказывался, говоря, что мальчику будет непривычно жить со стариком, на что Катя рассмеялась: "Ну не такой уж ты старый, папка! Да и Санька к тебе скоро привыкнет. Ты же такой веселый!" Она и не заметила, как он изменился со смерти Татьяны. Но ее вера в то, что у него все получится, поддержала его, и он согласился пожить с мальчиком.

С того дня в его жизни появился смысл, вернее, появился тот, ради которого стоило жить. Катя пробыла в его доме недолго. Легонько поцеловав сына и сказав: "Я буду вас навещать", она ушла. А он первый раз хорошенько рассмотрел своего новоявленного внука. Сашок был полной противоположностью своей матери. В отличие от Кати, не похожей на Таню, у Саши были те же черные смеющиеся глаза и те же темные курчавые волосы. Он невольно залюбовался этим детским личиком, отчетливо напомнившим ему покойную жену.

Мальчик же, испугавшись его взгляда, забился в угол и отвернулся. Он боялся этого большого незнакомого человека. "Почему мама ушла?", - думал он. "Не бойся меня, малыш, - сказал человек. - Я не причиню тебе вреда. Я папа твоей мамы, твой дедушка". И Саша почему-то сразу поверил ему, вышел из угла. "Мама сказала, что я буду жить с тобой, - тоненьким голоском произнес мальчик. - А как мне тебя называть?" "Просто дед, - ответил он. - Зови меня дед".

Поначалу Саша немного стеснялся своего деда. Но не прошло и недели, как дед и Саша стали хорошими друзьями. Саша оказался на редкость послушным и тихим ребенком. Он без истерик ложился спать в девять вечера, спокойно вставал, когда его будил дед, ел все, что он ему предлагал, не подавая виду, что ему что-то не нравится. К тому же мальчик был достаточно самостоятельным - он сам стелил постель, сам умывался, делал зарядку, одевался. Саша не доставлял деду хлопот. Хорошенько позавтракав и одевшись, они выходили на улицу.

Каждый раз, выходя из подъезда, Саша крепче сжимал руку деда. Мальчика пугала уличная суетливость, шум, яркое солнце. Он понимал это. Как сейчас, он чувствует ладошку Сашка, крепко сжавшую его огромную морщинистую ладонь! Все их прогулки Саша ни на шаг не отходил от деда. Если тот хотел посмотреть газету в ларьке, внук шел за ним, отрываясь от игры в песочнице. Сашок не дружил с соседскими мальчишками его возраста, хотя они часто встречались во дворе, и это немного огорчало деда. Саша предпочитал держаться особняком.

Лишь один раз Саша позволил вырваться своему желанию. Как-то в воскресный день они пошли в универмаг купить мальчику курточку. Когда покупка была сделана, она пошли к выходу. Проходя мимо прилавка с игрушками, Сашок увидел большую венгерскую машину. Это был джип, и стоил он очень дорого. Машина была невероятно красивая, около нее остановилось немало мальчиков. Саша вдруг тихо сказал: "Какая замечательная машина!" и потянул деда к выходу. Дед понял, что у мальчика мало игрушек, и он стал ему их покупать, но он знал, что в душе Сашок мечтает о той машине. Когда мальчику исполнилось пять лет, он ему подарил эту дорогую венгерскую машину. На нее ушла четверть пенсии. И хотя Саша в благодарность просто тихо сказал: "Спасибо", дед знал, что для внука этот подарок много значит. Он опасался, что машина скоро сломается, но это было напрасно. Насколько ему известно, джип до сих пор цел и невредим.

Катя часто навещала их. Она приходила по субботам. Шумная, веселая, в новых модных платьях, ярко накрашенная она как вихрь врывалась в их жизнь. В тихом молчаливом домике менялась атмосфера. Он накрывал стол, доставал лучшие угощения, словно Катя перестала быть его дочерью и стала чужой. Тогда он об этом не задумывался. Потом она уходила, и в их доме вновь становилось тихо. Саша молча играл с новым маминым подарком, он садился читать газету, и жизнь снова текла своим чередом. Но надолго еще в комнате оставался запах ее духов, который нравился Сашку. Он любил аккуратно втягивать его своим маленьким носом, а дед, улыбаясь, смотрел на него...

Внезапно он вспомнил приступ. Ведь только благодаря Сане он остался жив. Тогда целый день шел дождь, и он чувствовал себя неважно, но врача не вызывал. А вечером часов в семь земля стала уплывать из-под ног, шкаф и стол заплясали, защемило в груди. Ему показалось, что сердце разрывается на куски. Играющий на полу Саша поднял на деда глаза, вскочил, подбежал к нему и взволнованно спросил: "Что с тобой, дед?" С трудом дошел он до кровати и лег. Ему мерещилось, что смерть пришла за ним. Он молил ее избавить его от страданий, от этой жуткой болт, которая, казалось, целиком поглотила его. И сквозь эти видения видел он так же заплаканное лицо Саши, который настойчиво повторял: "Не уходи, дед! Не уходи, я прошу тебя!" И этот детский лепет дошел до его сознания. И он стал бороться с болью, со смертью. Потом он потерял сознание...

Очнувшись в одиннадцать часов, он увидел сидящего на табуретке возле его кровати Сашка. Он увидел, что накрыт одеялом, что на тумбочке стоит стакан воды. Саша заботливо подал воду и сказал: "Хорошо, что ты выздоровел, дед!" Как часто он вспоминал лицо мальчика, который спас его от смерти...

Когда мальчику было 6 с половиной лет, Катя вышла замуж. Ее муж Антон работал в банке и был финансово обеспечен. У них сразу же появилась квартира и средства, чтобы забрать Сашу. Он не представлял себе жизни без внука и не думал о том, что Катя рано или поздно заберет мальчика к себе. Но этот день настал, когда Катя пришла с Антоном, и они стали собирать вещи Сашка в большой чемодан. Саша в свои шесть лет отлично понимал, что с дедом теперь будет видеться редко. "Ты извини, папка, но теперь, когда у нас есть деньги, Сашка может жить с нами, - весело сказала Катя. - Правда, Шурик?" Но мальчик не ответил. На прощанье Саша поцеловал деда, и тот почувствовал, что мальчик плачет. Дверь закрылась. Катя с Антоном и Сашей ушли.

Он молча оглядел пустую квартиру. Пытался утешить себя тем, что они обязательно будут его навещать. Но это не помогло. Отобрав у него внука, Катя унесла с собой частицу его сердца. Ему было плохо, как в день смерти Татьяны...

Они действительно навещали его, но не так уж часто. Не слишком прозорливая Катя не могла догадаться, как дед тоскует по внуку. Он часто звонил и разговаривал с Сашей по телефону, но этих разговоров ему явно не хватало...

Саша рос. Чем старше он становился, тем яснее чувствовал дед, что мальчик отдаляется от него. Он уже стеснялся пойти с ним погулять. На предложения деда уклончиво отвечал: "Понимаешь, мы с папой договорились..." Папой он называл Антона, Катиного мужа. И дед понимал, что мальчик больше в нем не нуждается. И ему было от этого очень горько. Никого он так не любил, кроме Татьяны, как Сашка! Даже свою дочь, как ни стыдно было ему в этом признаваться! Кто мог теперь с ним поспорить, что нет любви, сильнее материнской? Он знал, что мальчик не любит его так сильно, как раньше, но он знал, что Саша счастлив. И от этого у него становилось спокойно на душе. Но жизнь его стала пуста, когда Сашок стал жить с матерью...

"Санек, мой Санек! - думал он, сидя на кровати. - Тебе уже одиннадцатый годок пошел! Совсем взрослый!" И в груди вновь заболело. Он выполнил свой долг. Он жил для мальчика, и вот теперь ему уже не для кого жить. Он свободен и может спокойно покинуть этот мир. Катя счастлива с Антоном, Саша в хороших руках...

Он лег на кровать, зная, что если заснет, то никогда не проснется. Он чувствовал наступление смерти, как тогда, когда у него был первый приступ. Но если тогда его спас Саша, то теперь некому было его спасать. И он не собирался теперь бороться со смертью.

Новая волна боли захватила его и понесла в шумный океан грез. В его последние минуты как стена стояло перед ним лицо Сашка. "Живи хорошо, мой малыш, и будь счастлив", - прошептал он и закрыл глаза. Боль вдруг отступила, стало легко на сердце, тепло, радостно, но он уже не мог проснуться...