... к вечеру совсем похолодало и трамвайное стекло стало подмораживать уже почти по зимнему замысловатым узором. Он ехал с ритуальной митоты - культового собрания магов и колдунов всевозможных духовных концессий. Ритуал длился двое суток и он порядком подустал. И сейчас ему ни до кого не было ни какого дела. Он смотрел на замерзающий вечерний город и обдумывал случившееся с ним во время ритуала. Будучи под впечатлением от эффектного финала митоты, воспоминания о волшебных приключениях всплывали в памяти ещё более заворожительными картинками. Финалом служило воздаяние почтения всем Богам всех религий всех участников мистического действа; Джа, Шива, Кришна, Заратустра, Пернатый Змей майя, духи тольтеков и языческие боги древних Ариев - все получили свои восхваления: настоящий индийский кальян из какого-то буддийского храма "дышал" пару часов, пока все не согласились, что митота окончена. И вот теперь, в крайне измененном мировосприятии, он отрешённо взирал на серость обыденного мира сквозь дырочку, лениво продуваемую им в оконных октябрьских узорах. Он был колдуном, он был джадаем - воином Джа, и его Бог был с ним. В нём!

"Невероятно! - размышлял он - Как может действовать сознание при позитивных настройках коллективного бессознательного! Сколько я, оказывается, не знаю о своих возможностях и способностях! Какой заряд психоэнергии! Ва-а-ау! И жрать охота. Двое суток - довольно серьёзно", - энергия финального кальяна тёплыми волнами растекалась по телу, придавая ему некую загадочную эфемерность и метаэлластичность. "В теле такая приятная гибкость образовалась", - промелькнул в голове кадр из старого мультика, улыбнул его и тут же испарился в мыслепространстве тонких энергий пассажирских сплетен.

Почти пустой трамвай ехал медленно. Как будто водила и толстая кондукторша договорились никуда не торопиться и просто покататься по вечернему городу. На ближайшей остановке в салон запрыгнули пара "моментных" беспризорников - трамвай тут же наполнился характерным ароматом. Поддатый ветеран, гремя медальной кольчугой, прикрывающей всю грудь как бронежилет, плюхнулся в ближайшее кресло и шумно, с прохрапом, засопел. Последним заскочил босоголовый курсант какого-то военного училища - в самоволке, сразу видно.

Толстая кондукторша полуприкрытым левым глазом сонно оценила новых пассажиров. Беспризорники сидели на удивление тихо - и наехать не за что и взять нечего. Ветеран во сне привычно махнул удостоверением и сунул куда-то внутрь своих одежд. Только курсантик сразу встал у первой двери с виноватым видом "зайца".

- Что у вас? - не вставая с тёпленького места и не открывая второго глаза, прогудела кондукторша.

- Военник. - не поворачиваясь, буркнул курсант.

- Покажи! - приказала толстая кондукторша, почуяв жертву поразвлечься, и двинула задницей в попытке подняться.

- Зачем? - настороженно спросил курсант и повернулся посмотреть на нападающую и оценить ситуацию. И тут весь трамвай осветился свежайшим иссиня-сизым фингалом под левым курсантским глазом.

- Положено!! - ещё громче загудела кондукторша, кряхтя слезая со своего места.

- Да у меня всё равно бесплатный проезд, какая разница покажу я военник или нет, - попытался защищаться безбилетник.

- Показывай или плати! - толстая кондукторша явно решила поразвлечься на полную и пошла на принцип.

- Ну нету у меня военника с собой и денег нету! - чистосердечно раскаялся курсант, - да я выхожу через пару остановок, можно так проеду? - дипломатии халявы курсант явно не знал, чем вызвал не просто гнев, а уже почти ярость разогревшейся кондукторши...

"назойливый кондуктор пытается сломать мой сон,

он хочет выжать из меня последних капель едкий звон.

ему плевать кто я такой,

ему плевать на мой покой -

он просто хочет обломать мой сон!"

- в голове колдуна вертелась какая-то песенка, навеянная создавшейся ситуацией. Он отрешённо наблюдал за событиями; это напоминало ему скорее какое-то глупое кино, чем бытовую реальность.

"Странная песенка. Я нигде и никогда её не слышал. А-а-а! Это из разряда тех песен, что приходят сразу целиком! Надо бы не забыть её, вроде как неплохая песенка",

Тем временем накал страстей вокруг безбилетного курсанта превратился в массовое событие - всё больше пассажиров решилось принять участие в заварушке. Даже водила приоткрыл дверь послушать, что происходит, и поехал ещё медленнее.

- Ишь какой, вы посмотрите-ка на него! - у кондукторши появилась союзница по принципам и по габаритам фигуры, если "ЭТО" можно назвать фигурой, - Все платют, а он не хочет! Нашёлся тут, особенный!

- А вам то какое дело! - курсант понял, что просто так от него уже не отстанут и сам перешёл в нападение, - вас не трогают вы и не лезьте!

- Но-но-но! Гонор-то попридержи, щенок! - судя по всему, муж толстой союзницы кондукторши решил подзаработать дешёвый авторитет и приподняться в глазах своей жёнушки, похожей на товароведа овощного магазина. Они шли из гостей, но праздник у них, видимо, не совсем удался, - Плати давай или выходи!

- Да отстаньте вы от солдата, - прохрапел сквозь сонный перегар ветеран, - может ему в окопы завтра, врагов стрелять, а вы ему всю душу разворотили! Да пущай проедет куда надо, всё равно же ночь на дворе! Вот ведь...

Беспризорники, воспользовавшись ослабевшим контролем за ними со стороны кондукторши, закурили беломорину в конце салона. Потянуло сладковатым дымом...

"60 сидеть"
"120 стоять"

"Столько народу могут ехать в трамвае тихо-тихо, а тут какая-то "чертова дюжина" заскучавших обывателей умудрилась устроить такой бедлам", - боги джадая устали наблюдать весь этот спектакль человеческого перелая псевдоморальных принципов. Они вернули его внутрь себя, подальше от тотального негативизма эмоциональной мастурбации толстой кондукторши сотоварищи. Боги продолжали напевать ему неизвестную песенку:

"а я не сплю совсем, я просто вышел за врата,

я просто перешёл рубеж, что называется Астрал

и мне плевать кто он такой:

кондуктор или постовой -

ему не суждено узнать, что я узнал!"

Трамвай подъехал к остановке.

- Выходи! - однозначно приказала толстая кондукторша и угрожающе вытаращила глаза, подавшись всей своей тушей на курсанта, давая понять, что лучше с ней уже не спорить.

- А вот хрен вам всем! Никуда я не пойду! Из принципа! И платить не буду! А силой будете выталкивать - буду драться! Могу! - и выпучил на передний план свой фингал, который от натуги страстей начал поблёскивать странной зеленой.

- Эй, выходи! - водилу тоже зацепила волна всеобщей оргии справедливости, - никуда не поеду, пока не выйдешь!

Но особо надсажаться в споре ему не хотелось. К тому же в трамвай зашел молодой выпускник местной школы милиции со своей девушкой и водила решил, что до следующей остановки тот сможет как-нибудь разрешить ситуацию. Постояв минуты три он закрыл свою дверь, двери трамвая и поплелся дальше, также прогулочными темпами с редкими простуками колес.

Кондукторша, в поиске очередных объектов своей профессиональной деятельности и союзников по спектаклю обозрела салон. Приструнив накурившихся "Беломора" шпанят, её взгляд на сотую долю секунды пересёкся с взглядом колдуна. Что-то кольнуло её в области пупка...

"и я смотрю в его глаза, а в них написано "давай!

давай! давай! давай, плати! давай! давай! давай! давай!"

но мне плевать, что хочет он,

уже он обломал мой сон

и мне по-новой заходить в мой рай".

- боги колдуна продолжали напевать ему весёлую песенку. Но ярость кондукторши, почти доведённая до неконтролируемой аффектной агрессии, несколько отвлекла джадая от ловли Музы.

"Похоже, придётся мне вмешиваться, - его мысли, так плавно и замечательно выстраивающиеся в прекрасное впечатление волшебной митоты вдруг перестали связываться в стройные цепи фантасмагорических видений, поблёкли и их мистические танцы остановились. - Надо хоть понаблюдать и выяснить, что же тут у них происходит".

Трамвай подъезжал к очередной остановке. До конечной оставалось две.

- Гражданин, покиньте на остановке салон, - стараясь быть жёстким в голосе, говорил молодой выпускник школы милиции. Кондукторша, только завидев серую форму в своём салоне, непременно решила ею воспользоваться. Ну а тот при девушке не смог отказать - ну как же, легкое - почти на халяву - геройство, дешёвая бравада ставила большой плюсик в его пользу в туманных чувствах его девушки.

- Никуда я не пойду!!! Пошли вы все!!! Сволочи!! Вам что всем жалко, что ли!! Будто я за ваш счет еду! - безбилетный курсант, балансируя на грани нервного срыва, уже разминал кулаки. - А ты, - обращаясь к молодому выпускнику и брызнув на форменную куртку натужную слюну, - ты - ещё не мент и не можешь мне ничего сделать. А попробуешь - пожалеешь!

- Да отстаньте вы от солдата! - бубнил хмельносонный ветеран.

- Плати или выходи!!! - орала остекленевшими глазами толстая кондукторша

- Ишь какая цаца!!! - ёрничила товаровед овощного магазина.

- Обнаглевший подонок! Хоть бы не матерился - здесь же дети! - поддакивал её муж.

- Идите в жопу!!! - распалялся курсант.

- Не хулиганьте, молодой человек! - привыкал к будущей работе молодой выпускник местной школы милиции.

- Вань, а может ну его, а? - начинала переживать его девушка.

- Бей его, бей! - хохотали сзади беспризорники.

- Да отстаньте же вы от солдата! - уже по привычке выронил ветеран, пахнув на всех очередной дозой уже несвежего перегара.

- Гони бабки, козёл! - кто-то ещё в вагоне подливал масла в огонь, провоцируя взрыв этой поджарившейся бомбы.

- Иди и купи! - сказали уставшие боги колдуну. Особенности российского трамвайного менталитета были чужды, неведомы и непонятны джадайским богам. И они подарили колдуну Озарение.

Он встал и, не торопясь, подошёл к эпицентру конфликта. Вынув из кармана 4 рубля, джадай молча протянул их толстой кондукторше и пристально посмотрел внутрь её левого глаза - так смотрят колдуны, когда готовы использовать свою магию в полную силу.

- Чего тебе? - не поняла действия кондукторша. Окружающие притихли. Наступила короткая передышка. Выждав некоторую паузу, джадай тихо, но жёстко сказал, продолжая сверлить глаз кондукторши:

- Билет, пожалуйста.

Толстая кондукторша взяла деньги и полезла за билетиком, но, вовремя спохватившись, возмутилась:

- У тебя же есть билет, ты же давно едешь?

- Это за него, - почти прошептал джадай и еле заметно кивнул в сторону курсанта, не отрываясь от левого глаза кондукторши.

Такого разворота событий не ожидал никто. На минуту возникла кромешная тишина, заполняемая наливающимся негодованием в глазах активистов маразматического спектакля да нудным постукиванием трамвайных колёс.

- Он сам должен платить за себя! - голос откуда-то из толпы прозвучал как детонатор.

- Да что же это такое твориться, товарищи!

- Ишь чего, развели тут благотворительность, меценат хренов!

- Чё, богатый, да? Дай бобов, а?

Трамвай, громыхая, медленно подъезжал к перекрёстку. Загорелся красный и остановка трамвая слилась с остановкой упражнений оскорбительного красноречия пассажиров.

- Билет, пожалуйста. - чуть помедлив, повторил колдун и протянул руку, чтобы получить требуемое.

В полной гнетущей тишине, в стоящем на светофоре трамвае, под ничего не понимающими взглядами "великих режиссёров" обывательской морали трамвайных традиций, раздался долгожданный хруст обрываемого билета. Колдун повернулся к курсанту, оставив в покое глаз кондукторши. Та тяжело вздохнула, её глаз задергался и выпустил крупную слезу, которая, пробороздив морщинки на щеке, капнула на пол.

- На, - джадай протянул билет курсанту. Тот, с опаской в глазах, молча взял дармовой билет. Джадай отвернулся и направился к своему месту.

Красный глаз светофора уже начал мигать в унисон глазу толстой и замолчавшей, наконец, кондукторши, когда нарушилась мёртвая тишина вагона.

- Но почему? - недоумённо спросил курсант. Он уже не представлял никакого интереса для окружающих, в отличие от загадочного молчаливого пассажира, в считанные секунды изменившего ситуацию на корню.

Колдун медленно поднял глаза. Боковым зрением, через слегка оттаявшее от накала страстей стекло вагона, он отметил, что зелёный свет уже горит, но трамвай всё ещё стоит: водила высунул лысеющую голову в приоткрытую дверь кабины. Ему тоже было интересно, чем же всё это кончится. Колдун осмотрел всех пронизывающим насквозь взглядом и сказал:

- Очень редко выпадает удача так дёшево купить так много кусочков чужих душ!..

До конечной остановки трамвай ехал в полной тишине. Очень медленно...

"послушайте, кондуктор, вам не легко меня понять,

работа ваша сложная - народ на бабки разбавлять,

но мне плевать на ваш обяз,

назойливость не красит вас,

поэтому я вынужден стрелять..."

10.2002.