Перевод авторских заметок с японского Lamy Steppenwolf
TRINITY BLOOD
Rage Against the Moons
(автор Сунао Ёсида)
ТОМ VI. АПОКАЛИПСИС СЕГОДНЯ
История третья
Апокалипсис сегодня
Не радуйся, когда упадет враг твой,
и да не веселится сердце твое, когда он споткнется.
Книга Притчей Соломоновых 24:17
I
- Ферзь самая сильная шахматная фигура, но всё же уязвимая.
Съев ладью белых, Василиск поглядел на доску, где разыгрался бой между белыми и чёрными фигурками.
Рокировка - искусный ход, при котором короля и ладью меняют местами. Этот ход вышел у него прекрасно, а потом он и вовсе съел ладьёй отступившего вражеского коня.
- Даже если ладья останется, а короля съели, игра заканчивается... - спокойно сказал Василиск. - Так, G7. Вам шах, графиня.
- То есть ферзь всегда должен защищать короля, так?
Из окна кабинета с защитным от ультрафиолета стеклом виднелись голубая лента Дуная и Вена, распростёртая на берегу реки. Ни одно здание, даже самое высокое, не могло сравниться с парящей в нескольких километрах над городом воздушной крепостью, откуда открывался изумительной красоты вид.
Молодая женщина, хозяйка Башни, искоса поглядела холодным взглядом на зелёное поле посередине, похожее на лоскутное одеяло.
Хельга фон Фогельвейде, по прозвищу Ледяная Ведьма, сбила чёрным ферзём ладью и разочарованно хмыкнула.
- Вот так. Чтобы заполучить голову Мага, этого чудовища, нужно использовать Младшего Братца как приманку. И всё же я не понимаю. Почему Братец... Авель Найтроуд так выглядит? Почему он совсем не похож на нашего господина? Они же оба кресники. Зачем быть в этом человеческом обличии, когда в твоих руках мощь всего мира?
- Кто знает. Я наблюдал за ним несколько месяцев, но так и не понял... Но даже если не понимаешь ничего, игра всё равно продолжается, - отозвался мафусаил с каштановыми волосами и пожал плечами. - Пешка с E7 на F7.
Он переставил вперёд пешку, слабейшую фигуру, чтобы не потерять короля, как он до этого потерял коня.
- Кажется, это моё девяносто девятое поражение, да? За полвека ни разу не выиграла у тебя, - вздохнула Хельга.
По её безупречному лицу без единой морщинки пробежала тень досады. Впрочем, на самом деле она ничуть не расстроилась и лишь изогнула губы, накрашенные синей помадой, в лёгкой улыбке.
С Василиском они подружились ещё, когда Герцогство Остмарк было независимым государством, и уже тогда Валтасар играл очень искусно. И Хельга нисколько не стыдилась проиграть ему даже в девяносто девятый раз.
- Маг сейчас присматривает за Братцем.
Хельга взглянула на бесстрастную служанку, молча убиравшую шахматные фигуры, и перевела взгляд на далёкий город. Вена, другая их шахматная доска, красиво мерцала, залитая солнечным светом.
- Похоже, ферзь пока не может покинуть короля, а король намерен до конца защищать другого короля.
- Пешка сейчас перезаряжает Беззвучный шум, - тепло улыбнулся Валтасар и нежно поглядел на терранку, которую всегда защищал.
Повстречав Хельгу полвека назад, он тут же был сражён её взглядом, таким безжалостным и честолюбивым. Тогда эта хрупкая терранка вот так и посмотрела на него, когда искала на развалинах утраченные технологии. Валтасар, всю жизнь плывший по течению без какой-либо цели, был потрясён её взглядом.
- К вечеру Беззвучный шум зарядится. Наша парочка не знает, где он спрятан.
- Сопротивление... Теперь от него никакого проку.
Хельга сверкнула пронзительным взглядом. Может, она видела перед собой врага?
Она прислонилась лбом к окну и посмотрела вниз на город.
- Повстанцы нужны были, чтобы Четвёртая и Братец встретились. Как только наша парочка увидится снова, надо сразу же избавиться от сопротивления.
- Я тоже так подумал. Я уже всё подготовил. Но, графиня...
Валтасар принял чашку, которую ему подала Вторая, механическая кукла Зигелинда, и многозначительно посмотрел в сторону. Его взгляд упал на середину кабинета, где в полу виднелся пятиметровый бассейн.
- Он до сих пор жив? По мне так он пострашнее Мага будет... Почему вы не избавились от него?
- Он ещё сыграет свою роль.
Хельга бросила зловещий взгляд на бассейн и смахнула улыбку.
Под гладким льдом, сияющим сине-белыми переливами, виднелся замороженный человек.
- Маг не спасёт этого болвана, даром что второй по званию в Ордене. Я убью юнца, но потом. Мне ещё побеседовать с ним нужно. Надо же утрясти всё...
- Так вы ищите козла отпущения? Выходит, с Магом разделается Кукловод, а не мы, да?
Валтасар понимающе покивал, глядя на падшего ангела, замороженного в воде. Конечно, когда они задумали этот заговор, больше всего они волновались, что скажут другие розенкрейцеры после смерти Мага. Вот и решили пожертвовать юнцом. Валтасар тогда ещё не присоединился к Ордену, но он слышал известную историю о том, как Кукловод ещё мальчишкой объединился с Магом, и они бросили вызов самому Ему, но проиграли. Можно будет сказать, что эта парочка так решила покончить со старым спором - другие розенкрейцеры должны поверить.
- Теперь я спокоен, графиня... Тогда я начну охоту на Мага.
- Только сильно не расслабляйся, Василиск.
Хельга резко обернулась и обеспокоенно посмотрела на него.
- А ничего, что ты один? - прошептала она. - Я не сомневаюсь, что ты справишься, но может лучше возьмёшь Мельхиора с собой?
- Мага силой не победить. Нет смысла брать с собой Мельхиора. К тому же я попросил его разобраться с нашими недругами.
- С кем же?
- Вы забыли? С уполномоченными исполнителями. Агенты Миланской Лисы всё ещё тут.
Валтасар кивнул на город внизу. Он неторопливо вынул из кармана маленький пузырёк и начал втирать в кожу холодный прозрачный крем.
- Я уничтожу любого, кто мешает вам, графиня. Хоть Мага, хоть агентов АХ, - бесстрастно сказал он.
II
- Так, теперь уже трое пропали.
Дворец Шёнбрунн, чьё название означало "прекрасный родник", находился в пяти километрах к юго-востоку от центра Вены.
Рядом с величественным дворцом лимонно-жёлтого цвета раскинулся просторный парк, где можно было гулять среди бесчисленных фонтанов и прудов. У Звёздного фонтана, что находился на юго-западе от замка, в инвалидной коляске сидел юноша.
Стояла весна, но в воздухе ощущалась прохлада. Изящными тонкими пальцами он поправил плед на коленях. На его по-девичьи точёном лице было написано сочувствие.
- Жандармерия помогает полиции в поисках. Вена не слишком большая, да и священнослужителей здесь мало... Больше я, правда, ничего не могу сделать. Простите, отец Гарсия, - сказал Жестокий Король.
- Да брось, государь. Извини, что вообще попросил обо всяких глупостях.
Леон заметно понурился и поник плечами. В его душу закрался страх.
- Ладно, хватит их искать. Они же не дети малые... Вернутся рано или поздно, - сказал он с хмурым видом.
- А как же ваше задание, отец Гарсия? - раздался голос.
Рядом с Людвигом, кормившем карпов в пруду, вытянувшись по струнке, стоял пожилой мужчина. Он был одет в костюм дворецкого, глаз его закрывала повязка. Артур фон Зейдлиц, отставной вице-адмирал, а ныне слуга короля. Он-то и спрашивал Леона.
- Вы же Орден ищите, да? - задумчиво протянул Зейдлиц с видом заправского разведчика. - Ватикан послал шестерых агентов уничтожить этих террористов, а сейчас ваших осталось только трое. Вы справитесь?
- Ну, выход есть всегда, - довольно дерзко усмехнулся Леон и провёл рукой по волосам.
Избегая встречаться с взглядом отставного ветерана, он нарочито принял невозмутимый вид.
Леон был настороже, что, впрочем, не удивительно. Суровый Зейдлиц ещё полгода назад служил командиром германской разведки. После отставки он не пошёл на казённую должность, а стал личным слугой короля. Всякий, кто хоть мало-мальски был связан с подпольем, знал, что он доверенное лицо Жестокого Короля и до сих пор рьяно нёс службу.
- Тогда... что вы будете делать, отец Гарсия? - спросил Людвиг, глядя на нарочито невозмутимого Леона. Он бросил хлебные крошки в пруд и улыбнулся. - Жандармы ищут священников по всему городу. Может, пока ждём вестей, отдохнём во дворце?
- Я бы и рад, да не могу, к сожалению.
Леон немного растерянно поглядел на Жестокого Короля, прелестного юношу пятнадцати лет с белоснежным по-девичьи точёным лицом. Он невольно улыбнулся и почесал затылок.
- Сегодня из Рима пришли вести. Из Милана привезли новое снаряжение. И возможно оно нам пригодится. Надо мне пойти к нашим.
- О, как жаль, я думал мы чаю попьём...
- Прости, государь. Мои сослуживцы, Стрелок и Железная Дева, уже над Веной. Будут какие-то известия, свяжешься со мной, хорошо?
- Конечно, не волнуйтесь... Наше королевство поможет Ватикану всем, чем сможет.
Людвиг, прелестный как лесная нимфа, кивнул и протянул Леону изящную ладонь. Пожав руку Львиному клыку, он улыбнулся.
- Удачи вам, отец Гарсия. Надеюсь, всё пройдёт успешно... Зейдлиц, проводи, пожалуйста, отца Гарсию. Я, как видите, не могу, вы уж простите.
- Слушаюсь, ваше величество. Идёмте, отец, я провожу вас, - поторопил пожилой слуга.
Леон кивнул и развернулся. Дворецкий повёл здоровяка по аллее к выходу. Глядя им вслед, Людвиг в задумчивости слегка наклонил белоснежное лицо.
- Простите, ваше величество, позволите? - прервал его размышления учтивый голос, в котором едва проскальзывали надменные нотки.
К нему шёл мужчина средних лет в военном мундире. Жандарм, чем-то напоминавший медведя, дружелюбно улыбался королю.
- Что стряслось с утра пораньше, Йодль?
Людвиг посмотрел на мужчину, слегка склонившего голову набок. Типичный германский солдат - высокий, светловолосый и голубоглазый.
- С чем ко мне пожаловал сам командир жандармерии? - с холодной улыбкой спросил Людвиг. - Что-то случилось в городе?
- Мне сообщили, что нашли штаб сопротивления, - учтиво ответил жандарм.
Генерал-полковник Герхард Йодль, командир жандармерии, только сегодня утром приехал из Ибер-Берлина в Вену. После покушения на короля прошлой ночью он наверняка глаз не сомкнул, но на его лице, будто высеченном из камня, не было и тени усталости. Лишь холодные глаза слегка покраснели.
- Штаб повстанцев в парке Пратер. Мои жандармы разберутся с ними.
- Как ты сказал? Нашли штаб сопротивления?
Людвиг посмотрел на Йодля. Тот говорил учтиво, да только вот в его взгляде сквозило презрение. Юный король горько усмехнулся.
- Занятно, Йодль, - насмешливо произнёс Людвиг. - Так ведь ты и так давно знал, где штаб. Ведь жандармы поддерживают повстанцев... Во всяком случае, ты-то точно.
- Прошу прощения, - учтиво сказал Йодль.
Однако сняв фуражку, командир жандармерии смахнул с лица маску почтительности. Он изогнул полные губы в усмешке и холодно посмотрел на короля, вернее, юнца, которого называли государем.
- Правда, вы немного ошиблись, ваше величество. Хоть сейчас я служу командиром жандармерии, я рыцарь Ордена розенкрейцеров и мой ранг 3=8.
- Да? Ну прости тогда ... Ох и занятые вы ребята.
Людвиг даже не стал ни в чём обвинять Йодля, гордо вскинувшего подбородок. Напротив, говорил он дружелюбно, как и с Леоном.
- Ещё вчера помогали повстанцам, сегодня уже хотите уничтожить их... Смотрю, трудитесь в поте лица. Даже как-то жалко бунтовщиков.
- Мы хотели избавиться от них ещё вчера.
Йодль потянулся к хлысту у бедра. Его губы слегка изогнулись. Он говорил осторожно, подбирая слова, хотя тон у него был наставительный, словно у учителя, журившего нерадивого ученика.
- Пришлось отложить на один день - Ватикан внезапно вмешался. Конечно, для нас это ничего не меняет.
- Внезапно вмешался?.. Но мне ведь повезло, так? Если бы священники не вмешались, лежать мне сейчас под обломками оперного театра, - немного ехидно заметил Людвиг.
С лица Йодля тут же слетела ухмылка. Он холодно посмотрел на ангела и сказал суровым тоном:
- О, не беспокойтесь... Мы с самого начала задумывали, чтобы нападение провалилось. План повстанцев так и так был обречён, потому что в театре были жандармы. Просто ватиканцы не вовремя объявились и смешали все карты... Для Ордена вы ценный соратник, ваше величество. Неужели вы думали, что мы позволим навредить вам?
- Соратник... да?
А вернее, пешка. Но Людвиг лишь улыбнулся тому, как Йодль дипломатично выразился. Розенкрейцеры держали его за дурачка. И уже довольно давно. Но он даже не рассердился.
- Я рад, что мы наконец-то всё выяснили, - мягко улыбнулся Людвиг. - Мне сразу стало спокойнее. Какое сегодня знаменательное утро, Йодль.
- Вот и чудесно, - кивнул жандарм. - Что ж, прошу простить меня, ваше величество.
Йодль бросил на короля холодный взгляд и надел фуражку.
- Я беру командование на себя. Как только покончу с повстанцами, сразу же сообщу вам.
- Хорошо.
Йодль уже развернулся, чтобы уйти, как Людвиг окликнул его.
- Да, кстати, Йодль, хотел тебя спросить... - начал он невозмутимо. - Ты на чьей стороне? Ведьмы или Мага? Можешь сказать мне по секрету?
- Вы это о чём?
Йодль резко остановился и обернулся. Он прищурился и впервые за всё время настороженно посмотрел на Людвига.
- Что вы имеете ввиду?
- А, да ничего. Забудь, - тут же сказал Людвиг. - Ты лучше поскорее разберись с повстанцами. Всё-таки приказ Ордена.
- Да-да...
Йодль ещё раз поглядел на юного короля немного настороженно, но тут же отбросил все сомнения. Он сжал губы и сухо отдал честь.
- Тогда прошу простить меня, ваше величество, я пойду. Ждите от меня вестей.
- С нетерпением. Я помолюсь за твой успех...
Людвиг безразлично посмотрел вслед Йодлю, слушая эхо его армейских сапог.
- Хм-м, да ты видимо такая мелкая сошка, что даже не знаешь о внутренней разборке, - прищурился он, проведя длинным пальцем по алым губам. - Ведьма и Маг... Похоже, младшие по званию только выполняют приказы начальства, а о борьбе не знают. А впрочем, что тут удивляться. В Ордене нет ни единства, ни чёткой системы управления. Младшие лишь выполняют указания старших...
Стоит ли от этого отталкиваться, если я захочу разобраться с розенкрейцерами в ближайшем будущем? Может, удастся как-то посеять смуту в Ордене. Они даже и не заметят, кто за этим стоит. Хорошая возможность для пробного шага. Надо посмотреть, что да как, и взять на заметку...
Но ошибиться нельзя.
Командир жандармерии Йодль мелкая сошка в Ордене. Вполне вероятно, верхушка даже не считает, что он и на десятую долю так важен, как он думает сам о себе. Однако удивительно, что Орден вообще обращает внимание на таких людей. Станется, что и слуга, начищающий Йодлю каждое утро сапоги, даже выше его по званию. Нет, тут надо всё тщательно продумать.
- Да, надо быть настороже, - тихо предостерёг Людвиг сам себя, глядя на своё отражение в пруду. - Что-то я дал маху...
Отец хотел вырваться из хватки розенкрейцеров и погиб. Нельзя повторить его ошибку. Король Людвиг Второй будет служить Ордену пешкой, пока не станет достаточно сильным, чтобы противостоять розенкрейцерам. И тогда...
Людвиг вздохнул и вынул из кармана лист бумаги. К нему была прикреплена фотокарточка давешнего смуглого священника, а рядом написаны подробные данные: от самого рождения до сегодняшнего дня. Он провёл тонким пальцем по смуглому лицу на изображении.
Мне нужны собственные острые клинки. Дальновидные и смелые люди, а самое главное, сильные духом и преданные...
III
Раздался стук в дверь, и показалось лицо худенького клоуна.
- Хорошо спали, отец?
- Да, неплохо... Но что за наряд, мадемуазель?
Гюг настороженно посмотрел на клоунессу.
Девушка поставила на прикроватную тумбочку поднос с завтраком: яичницу, венские сосиски, салат из капусты и разрезанный надвое рогалик.
Скованный по рукам и ногам, Гюг слегка приподнялся на постели и вгляделся в разрисованное лицо - грустное и весёлое одновременно.
- Это ты на маскарад собралась или просто всегда так красишься? - спросил он.
- Это я по работе. Повстанцам тоже надо на что-то жить, - засмеялась прелестная клоунесса, похожая на куклу. Она ловко сняла кандалы с рук Гюга и сказала: - Вы уж не обессудьте, я гостей не ждала, поэтому приготовила, что смогла. Надеюсь, вам понравится.
- Ну, для узника завтрак роскошный. Спасибо, мадемуазель.
Руки у него были свободны, но ноги так и остались прикованы к трубе на стене. Он изящно взял завтрак, который так любезно приготовила юная баронесса Вальтраута фон Дёниц.
У двери стоял вооружённый мужчина. Единственное окно едва пропускало свет сквозь толстую железную решётку - что снаружи было не видно. Обычному человеку, наверное, кусок бы в горло не полез от ужаса, а Гюг лишь скользнул ярко-зелёными глазами по еде и решительно принялся за завтрак. Изящно отщипнув кусочек рогалика, он взглянул на девушку, наливавшую ему кофе в небольшую чашку.
- А где мы вообще? - спросил он. - Тут с утра столько народу переходило.
- Этого я сказать не могу. А то какой толк было завязывать вам глаза вчера? - едва заметно улыбнулась Вальтраута.
Она добавила в кофе сливки и протянула ему горячую чашку. Очень осторожно, чтобы он не обжёгся.
- Сопротивление требует сообразительности, смелости и осмотрительности, - слегка насмешливо сказала она. - Даже священнику я не могу сказать, где находится мой штаб... Держите кофе. Осторожнее. Он очень горячий.
- Merci, спасибо... Только вот несмотря на всю вашу осмотрительность, вчера-то ваш террористический удар провалился, да? - съехидничал Гюг, нарочно сделав ударение на словах "террористический удар".
Мужчина с пулемётом в руках кинул на него злобный взгляд, но Гюг как ни в чём ни бывало отпил кофе.
- Просчитались вы где-то или сглупили, да?
- Неужели? Что ж мы такие глупые, а вас поймали? Знаете, что? Как ни крути, а дурак-то здесь вы, отец.
- Да уж, тут не поспоришь.
Гюг вдруг посмеялся над собой, и язвительная ухмылка на красивом лице сменилась холодной усмешкой.
Прошлой ночью он попытался схватить Вальтрауту в оперном театре, а схватили его. Повстанцы прятались неподалёку и повязали его. Он прожевал рогалик и нахмурился, слегка скривившись от боли.
- Честно говоря, до сих пор не понимаю, мадемуазель. Ты же дочь барона. Зачем ты связалась с этими террористами? - сказал Гюг.
- Но мы не террористы.
Улыбка на прелестном лице Вальтрауты увяла. Она разом посерьёзнела и кивнула на молчаливого мужчину в двери и себя.
- Я же говорила, мы поданные Герцогства Остмарк. Эдельвейс - это наша армия, - сказала Вальтраута, гордо выпятив грудь. - Мы ведём подрывную деятельность против противника. Так мы боремся.
- Ловко ты выкрутилась, - прошептал Гюг.
Он поглядел на свои белоснежные гладкие руки и горько усмехнулся, будто упрекал себя в чём-то.
- И сколько же невинных людей ты убила, пока боролась? Сколько семей ты разрушила? Как красиво ты ни говори, а ты всё равно террористка, мадемуазель.
- Да что ты понимаешь! Ты же ни черта не знаешь!
Похоже, слова Гюга сильно задели Вальтрауту. Кровь бросилась ей в лицо.
Не будь он священником, да ещё закованным в кандалы, она бы уже схватила его за глотку. Она невольно вскинула правую руку, но тут же остановила себя.
- Это война, так? - сказала она дрожащим голосом, словно убеждая себя в правоте. - А на войне всегда гибнут люди! Без жертв никак! Мы же...
- Эй, Валия, - ласково позвал её мужчина у двери.
Судя по его одежде, работал он в гостинице.
- У нас времени нет. Заканчивай уже препираться с ним, - укоризненно сказал он. - Лучше...
- Да, знаю... Простите, отец, меня немного занесло.
Вальтраута закрыла глаза и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Она кашлянула и приняла невозмутимый вид.
- Я пришла сюда не ссориться с вами, отец, - спокойно сказала она. - У меня к вам просьба.
- Просьба? Ко мне?
Неожиданно, подумал Гюг. Не об этом ли намекал мужчина у двери?
- И что же я могу сделать для тебя? - настороженно спросил он.
- Я за вами понаблюдала вчера в тюрьме. Признаться, вы меня поразили... Вы не поможете мне? Вы же слуга Божий. Не хотите спасти угнетённых?
- Помочь тебе? - недоумённо переспросил Гюг, взмахнув длинными ресницами. - То есть помочь повстанцам?
- Ну да... Мы вчера оплошали. Если честно, мы не знаем, что делать.
Клоунский грим девушка нарисовала лишь на левой стороне лица, на правой же она была собой, прелестной, но очень печальной аристократкой.
- Король уже завтра может уехать из Вены, - вздохнула она. - Кто знает, когда мы ещё сможем воспользоваться той штукой.
- Той штукой? Это ты про низкочастотное оружие?
Беззвучный шум. Система разрушения, работающая на основе низкочастотных волн. Страшное оружие, погубившее сотни тысяч жителей Барселоны.
Гюг сверкнул глазами и расслабил плечи. Глядя на мужчину с пулемётом, он немного передвинулся на кровати, чтобы успеть спрятаться за кроватью, если понадобится.
- Значит, вы всё-таки используете его!
- Ну-у... Один раз только. Оно так долго перезаряжается.
Вальтраута вздохнула. Ей бы и самой не помешала перезарядка.
Беззвучный шум, наследие утраченных технологий, поистине невероятное оружие, да только вот управляться с ним сложно. Просто так для показухи им не воспользуешься. Не только Вальтраута, но и её охранник прекрасно это понимали - у них на лицах всё было написано.
- После вчерашнего провала я сразу же поставила оружие на перезарядку, но в лучшем случае использовать его получится лишь ещё один раз. В общем, это наша последняя возможность убить Кровопийцу. Оружие ведь разрушает только здания, так? Людвиг сейчас во дворце Шёнбрунн, и мы не уверены, что он погибнет под завалом.
- Но если дворец обрушится, стража придёт в смятение, - вмешался мужчина с пулемётом. Он посмотрел в окно и с жаром добавил: - А мы воспользуемся суматохой, подберёмся к королю и убьём его... Только так можно от него избавиться!
- Да, только так... Прошу вас, отец, помогите нам!
- Ни за что! - Гюг решительно покачал головой с мрачным видом.
Он бы мог поговорить с ней, как-то выудить сведения, но он совершенно про это забыл.
- Мадемуазель, ты хоть понимаешь, что творишь?! - хмуро спросил Гюг. - Мне в общем-то всё равно, что вы бунтуете против короля, но вчера едва не погибли невинные люди! Тебя совесть не мучает?
- Невинные? Невинные, как же! Отец, вы хоть знаете, что за люди вчера были в театре?! - гневно закричала Вальтраута.
На лице клоунессы не было и тени раскаяния. Скорее, она выглядела как богиня возмездия.
- Да там одни предатели! Они же помогали германским оккупантам! А потом ещё и поддерживали режим! Изменники родины, вот они кто! Из-за этих тварей наша страна погибнет... Пусть их подохнут сотни, да хоть десятки тысяч, мне всё равно!
Прелестное личико Вальтрауты исказилось от ненависти и гнева.
Гюг вздохнул от её напора. Он понимал её и знал, что говорить бесполезно.
А богиня возмездия продолжала с жаром говорить:
- Вы хоть знаете, как мы настрадались после германской оккупации, отец? Многих казнили или сослали в концлагеря, другие сами покончили с собой... Мои друзья опустились в беспросветную пропасть. Кто-то умер от наркотиков, кто-то от болезней.
С лица Вальтрауты схлынула ярость. На место гнева пришла глубокая печаль, и девушка заплакала.
- Мадемуазель...
Гюг молча протянул ей бумажный платок. Девушка тут же спрятала мокрые глаза. Она не хотела, чтобы он видел её сожаление.
- Прости, я не имел права вот так нападать на тебя... Мадемуазель, но я всё-таки...
- Я Вальтраута. Зовите меня Валией, отец. - Она шмыгнула носом и улыбнулась. Она простила его.
Она забрала поднос и кивнула.
- Простите, отец. Глупости я просила... Я понимаю вас и не буду больше наседать. Только, пожалуйста, оставайтесь здесь. Не хочу, чтобы вы вмешивались. Если будете мешать, я жалеть вас не стану.
- Я помолюсь, маде... Валия.
Гюг, сдерживая обуревавшие чувства, посмотрел на тоненькую, почти прозрачную, фигурку девушки.
- Я помолюсь, чтобы твои руки больше не обагрились кровью.
- Это вряд ли...
Вальтраута едва заметно улыбнулась.
Мужчина с пулемётом открыл дверь.
- И всё же спасибо. Прощайте, отец, - послышался её голос из-за железной двери.
Оставшись один, Гюг некоторое время сидел неподвижно.
"Я хотел переубедить её, но..."
Поэтому-то вчера он и не подал виду, что заметил повстанцев. Пришлось дать себя побить и грохнуться в обморок. Нужно было подобраться к девушке поближе. Но времени не хватило, чтобы переубедить её.
- Значит, они попытаются убить короля до его отъезда из Вены, так?
А значит, время на исходе.
Скорее всего оружие они нацелят на покои короля во дворце Шёнбрунн. Но дворец огромный, это не оперный театр. Даже если он обрушится, король может и выжить. А значит, повстанцы ворвутся в замок посреди суматохи и убьют государя прямо там. Вот только и бунтовщиков потом прикончат. Их пристрелят либо дворцовая стража, либо жандармы. Но Вальтраута всё равно настроена решительно.
- Дело дрянь... - Гюг проскрежетал зубами и крепко сжал кулаки.
Запястье замерцало ярким сиянием. К титановой пластине был прикреплён стальной кинжал с частицами бриллиантов - алмазный резец, способный разрезать даже металл. Однажды он уже был узником, правда, у вампиров. После этого-то он и вживил себе в руки такие клинки.
Гюг поднялся и подошёл к окну. Нож скользнул по железным прутьям, как по маслу.
От яркого солнечного света Гюг сощурился. Вчера ему, конечно, завязали глаза, но он смог примерно вычислить расстояние и место. Он где-то на северо-востоке Вены, но в каком здании его держали?
Он посмотрел на солнце.
- Ну и где он? - донеслось до него.
Гюг растерянно нахмурился.
***
- Ну и где он? - тоскливо спросил Авель Найтроуд.
Выглядел он мрачнее тучи. Со вчерашнего дня он был в бегах. Под глазами залегли тёмные круги.
Он посмотрел по сторонам.
День был погожий, небо ясно-голубое. Светило яркое солнце. Да и не только солнце сияло. По зелёным лужайкам сновала толпа народу. Семьи и влюблённые парочки так и лучились радостью. У лотков с едой, каруселей и крутых горок со смехом бегали дети.
Парк Пратер, находившийся на окраине Вены, тянулся зелёными просторами от Дуная до речного канала. Некогда это был королевский охотничий лес, но сейчас здесь посреди чащобы построили парк аттракционов. Глядя на эту красоту, будто благословлённую Небесами, сребровласый священник вздохнул.
- Кемпфер, прошу скажи уже, где мы? - спросил Авель хриплым от усталости голосом.
- Ну что вы спрашиваете... Сами же видите.
Рядом со сребровласый священником шёл молодой мужчина с длинными чёрными волосами и бесстрастным лицом. С совершенно невозмутимым видом он взял воздушный шарик у клоуна, стоявшего у шатра, где показывали парад уродов.
- Или... Вы впервые в парке аттракционов? - равнодушно бросил он.
- Д-да я не об этом! - зло рявкнул слегка взвинченный Авель.
Даже не замечая, как испуганно на него посмотрели окружающие, он вперился взглядом в своего спутника.
- Ты же сам сказал, что знаешь, где Беззвучный шум! - обрушился Авель на него с проклятьями. - Я тут помогаю тебе, головой рискую! Какого чёрта ты притащил меня в парк аттракционов?!
- Досадно... - печально вздохнул Исаак Фернанд фон Кемпфер, опаснейший террорист в мире.
Он прищурился и посмотрел на Авеля тусклым немигающим взглядом.
- Я понимаю, вы мне не очень доверяете, и всё-таки это досадно. Я совершенно искренне хочу вам помочь.