По этому случаю я  снял  номер  в  отеле.  Не  хотелось  это
устраивать на улице или, более того, дома. Не хотелось бы  вообще
создавать кому-то проблему. Если бы существовал другой безопасный
и безболезненный способ - я бы использовал именно его. Но вариант
с отелем подкупал своим спокойствием, уединенностью и,  в  то  же
время, какой-то значимостью.
     Вот и наступил  вечер.  Пять  часов.  Пора.  В  дверь  моего
кабинета постучали. Элис - я совсем забыл, что в  пять  она  меня
навещает. Приносит кофе и вечернюю прессу.
     Элис. Моя верная Элис. Подтянутая  и  сухощавая  как  старая
боевая лошадь и такая же надежная. Она разбирается в делах ничуть
не хуже меня - как и все старые девы. Ее можно оставить с  делами
на месяц без всяких поручений. Ничего не завалится - она вытащит.
Все вытащит. "Хорошо", - подумал я, глядя, как она  вышагивает  к
столу с подносом. "Будет кому...".
     Элис ловко поставила передо мной чашку ароматного "Грейса" и
положила рядом аккуратно свернутую сводку.
     - Ну, Эл, как там у нас? - задал я обычный вопрос.
     -  Все  нормально,  мэтр.  Звонил  Лоран  -  хотел  с   вами
встретиться.
     - Что ему понадобилось?
     - Насчет перераспределения ресурсов.
     - Так пусть перераспределяют.
     - Я ему так и сказала.
     - Умница моя, - я хотел ее похлопать по плечу, но удержался.
Элис не из тех, кого хлопают даже по плечу.
     Я принялся пить кофе. Она стояла рядом и чего-то ждала. "Что
я могу сказать ей сейчас?" Что-нибудь особенное. Нет.  Пусть  все
будет, так как обычно.
     - Да, - сказала Элис, - еще звонила ваша супруга.
     - И?
     - Сказала, что еще задержится на неделю в Фолери -  какие-то
там просмотры дополнительные открылись.
     - Всего-то, - я для вида сделал запись  в  ежедневнике,  но,
как, наверное, уже догадывалась Элис, мне было все равно  где,  а
главное с кем задерживается жена, и чего они  там  просматривают.
"Тем лучше для нас"
     Элис развернулась и пошла к двери. "Надо  сейчас  что-то  ей
сказать. Что-нибудь важное"
     - Элис.
     - Да, мэтр, - она обернулась и достала блокнот.
     - Завтра  я...  Задержусь  немного,  до  девяти.  Нет,  нет,
пожалуй, до двенадцати.
     - Завтра у Тагерта слушается дело.
     - Я знаю. Скажите что... Ну вы знаете что сказать.
     - Да, мэтр. Все?
     - Да, Элис. Прощайте.
     При этих словах Элис коротко взглянула на меня своими белыми
рыбьими глазками. "Что-то все-таки не так я  сказал".  Не  говоря
больше ни слова, она вышла.
     Вот и все. Никого не осталось.  Я  решил  посидеть  немного.
Выкурить  "трубку  мира"  как  говорил  мой  старик.  Ничего   не
помогает. Ничего. Внутри, где-то в глубине лежит пустота.  Как  в
бочке. В сущности, я и сам как старая пустая бочка,  которую  уже
никто не может заполнить. Пустота внутри.  Ничего  за  что  можно
зацепиться  и  удержаться.  Ничего.  Есть  два  выхода  борьбы  с
пустотой. Заполнить ее или разбить бочку  к  черту.  И  все.  Так
просто.
     Вот и шесть часов. Теперь уже точно пора. В  конторе  никого
только Грем на выходе смотрит по  видео  порно,  сложив  ноги  на
столе. Увидев меня, вскакивает.
     - Развлекаешься, Гремми?
     - Нет, босс. Это видеонаблюдение.
     - Вижу - что наблюдаешь!
     -  Ничего,  босс,  -  бездельник,   вскакивая,   уже   успел
переключить канал. - Всего хорошего, босс!
     - Прощай, Грем.
     Я сел в машину. В подземном  гараже  пусто  и  холодно.  Но,
прежде чем ехать, проверил все ли на  месте:  красный  капроновый
шнур и ножницы я переложил из портфеля в карман пиджака. Пожалуй,
все.
     Путь к отелю,  если  ехать  через  северное  кольцо,  совсем
короткий, и если не попасть в пробку, то я буду в  отеле  еще  до
захода солнца. Но мой план был не таков.
     Покрутившись по центральным улицам, я сначала убедился,  что
за мной никто не следует. Я понимал, конечно, что все это бред  -
кому я нужен? Но то, что я задумал, требовало, пусть  лишней,  но
осторожности. Или я просто мечтал продлить время тогда. Не  знаю.
С центральных улиц я свернул в "зеленый бульвар".  Здесь,  именно
здесь, я должен начать осуществлять свой план.
     "Зеленый бульвар" еще цинично назывался "бульваром  невест".
Сюда, ближе к вечеру, тянулись вереницы машин старых  холостяков,
извращенцев,  уставших  отцов  семейств,  словом   всей   мужской
неудовлетворенной по разным причинам части населения.
     Я замедлил ход,  вглядываясь  в  лица  девушек,  стоящих  на
обочине. Среди буйства  красок  я  искал  что-то  особенное,  что
идеально впишется в мой план. Как ищут хороший и дорогой костюм.
     Я смотрел и понимал, что остается мне совсем немного до того
момента, после которого уже не будет возврата. Я  смотрел  на  их
лица. Каждая из них улыбалась, некоторые махали рукой, показывая,
что я желанный гость. Накрашенные, иногда чрез меру,  накрашенные
для того, чтобы, как правило, скрыть возраст и несовершеннолетие.
Нет, не то. Девушки лезли чуть не под машину. Эх, знали  бы  они.
Знали бы, для чего я делаю свой выбор.
     А все очень просто.  Жизнь  моя  протекала  счастливо.  И  с
образованием, с карьерой все было в порядке.  И  жена,  выбранная
родителями, устраивала. Пусть и не было у нас детей,  но,  как  я
считал, есть же другие радости. Все было хорошо, все  устраивало.
Но когда появилась пустота, я даже не  помню.  Она  как  ползучая
болезнь сначала вообще не видна, у нее нет симптомов, но она  уже
разрушает своим присутствием.  Когда  я  осознал  это,  было  уже
бесполезно бороться.  Уже  поздно.  Пустота  оказалась  везде.  В
каждом  уголке  моего  сознания,  и  в  каждом  встреченном  мною
существе, и в каждом сознательном часе жизни. Пустота пришла  как
осознание - ничего больше уже не будет со мной.  Ничего.  Мне  не
было плохо. Ничего не довлело  надо  мной,  и  многие  меня  даже
считали успешным. Но это все было для меня недостаточным, так как
там, внутри меня, ничего не было, за что я бы  мог  зацепиться  и
противостоять пустоте.
     Жена моя, старательно изображая светскую даму,  не  вылезала
из клубов, приватных показов и просто скотских вечеринок. До меня
доходили слухи об ее увлечениях, но возмущало и даже пугало  меня
не то, что она этим занимается, а то, что мне было абсолютно  все
равно. Нельзя сказать, чтобы я не любил ее. Я,  наверное,  всегда
любил ее, так, как сейчас, или никогда не  любил.  Не  знаю.  Все
равно это теперь уже не важно. Пустота оказалась сильнее.
     И тогда я придумал сегодняшний день.  Как  способ  борьбы  -
нет,  точнее,  способ  навсегда  покончить  с   пустотой.   Одним
прекрасным вечером.  Но  мне  хотелось  не  просто  покончить,  а
предельно обострить этот конец. Так, чтобы сотрясти мою пустоту и
пустоту окружающего. Так, чтобы то, что я совершу, шокировало  бы
других и, прежде всего, знающих меня.
     Но сначала мне надо найти девушку.  Это  было  начало  моего
плана. Но если бы я знал - какую именно. Точно  не  из  тех,  что
лезут под машину сейчас. По их лицам сразу видно - кто они.  Нет.
Мне нужна была другая. Которая отличалась бы от этого сброда и, в
то же время, была бы одной из них. Именно по сути такой  же,  как
они, у которой своя  пустота  и  которую,  не  в  пример  обычным
девушкам, мне не жаль...
     Я искал среди  лиц  особенное,  на  чем  хочется  остановить
взгляд, как режиссер подбирает актеров для спектакля. То,  что  я
задумал - да, это,  пожалуй,  спектакль,  который  предусматривал
даже благодарных зрителей.  Она  стояла  одна.  Чуть  поодаль  от
остальных. Она не обращала  внимания  на  буйную  кампанию  своих
развратных подруг,  как  и  они  не  обращали  внимания  на  нее.
Казалось, ее  вообще  не  интересовало  происходящее.  Будто  она
просто кого-то ждала или задумалась,  опустив  голову,  изображая
невинность. Миловидное лицо, рыжие волосы, закрывающие  плечи,  и
это изображение невинности. Так я и  сделал  выбор.  Я  остановил
машину и стал смотреть на нее, а когда она поняла, что я  заметил
ее, улыбнулась,  но  не  так,  как  остальные,  а  так,  будто  я
показался ей смешным.
     А потом девушка подошла к моей машине и открыла  дверь.  Все
так же улыбаясь, она спросила:
     - Так я сяду?
     Она  действительно  отличалась  от  других.  Голубые  глаза,
растрепанные  непослушные  волосы.  "Вот  тебя-то  мне  и  нужно"
подумал я, разглядывая ее, вполне милое, лицо.  И  никто,  увидев
нас вместе, не скажет, что она с бульвара. В лице ее было  что-то
неуловимое, несоответствующее ситуации. Глаза,  слегка  уставшие.
Но контрастировало не это. Я понял это позже - выражения ее  лица
были какими-то  чистыми  и  даже  невинными.  Нет,  она  не  была
малолетним подростком, но вела себя  словно  школьница,  случайно
попавшая в ад.
     Я долго смотрел на нее, не отвечая, а потом спросил:
     - А, вы, что делаете сегодня вечером?
     Девушка ожидала любого вопроса, но  только  не  такого,  она
прыснула в рукав, а потом сказала:
     - Да все, что угодно, милый!
     "Все, что угодно. Знала бы ты...",  -  вертелось  у  меня  в
голове.
     Некоторое время мы еще ехали  по  бульвару.  Девушка  сидела
рядом со мной, а ее подельницы на тротуаре по-прежнему лезли  под
машину, словно они и не видели ее, или  полагали,  что  мне  мало
одной, но мне было не  мало.  Мне  было  вполне  достаточно.  Она
молчала, и я искоса рассматривал ее. По моему  вкусу  она  слегка
худощава, но, что меня  удивило  и  даже  поразило  -  я  не  мог
определить  -  сколько  ей  лет.  Даже  приблизительно.  То   мне
казалось, что ей не больше  семнадцати,  то  проскакивало  в  ней
что-то взрослое и женское. Она улыбалась мимолетно, будто чему-то
своему иногда озиралсь по сторонам.  А  затем  сказала,  нервным,
слегка срывающимся голосом:
     - Можешь здесь повернуть - там отличная стоянка на холме.
     - Нет, - сказал я, - мы поедем в другое место.
     Она пристально  взглянула  на  меня  "Только  бы  ничего  не
заподозрила - надо вести себя как можно проще", подумал я.
     - Ты хочешь со мной  заняться,  -  она  подбирала  слова,  -
подольше?
     - Можно сказать и так.
     - А. Где?
     - Ну, скажем, у меня в номере. А ты что - боишься?
     - Я? Боюсь? - девушка засмеялась, - с чего это ты взял,  что
я боюсь?
     - Показалось.
     - А что тебе еще показалось?
     - Не знаю, наверное, только что ты боишься.
     - Я не боюсь..., -  сказала  она  как-то  по-детски,  словно
отвечала не мне, а внушала себе.
     Бульвар кончился, и мы  выехали  на  кольцевую  трассу.  Она
огибала город с севера и там, на противоположном конце  города  и
находился отель,  в  котором  я  забронировал  номер.  "Последний
номер" как называл его я.
     Девушка принялась еще больше вертеться по сторонам, словно в
парке на карусели, она разглядывала  соседние  машины,  эстакады,
несущиеся мимо дома у дороги с зелеными лужайками.  Будто  видела
все это или впервые или, по крайней мере, нечасто.
     - Я так люблю ездить на машине, - сказала она, - а ты можешь
быстрее?
     - Тебе нравится скорость?
     - Мне вообще нравится все, - ответила девушка.
     Ветер из открытого  окна  спутывал  ее  волосы,  но  она  не
обращала внимания, а была  поглощена  гонкой.  Она  эту  гонку  и
устраивала.
     - Давай, давай, обгони их, обгони! - кричала она в азарте.
     Я так и делал, не понимая, куда же я спешу. Словно вся жизнь
еще впереди у меня...
     А потом девушка придвинулась ближе ко мне  и  положила  руку
мне на живот. Она наклонила голову и  пыталась  заглянуть  мне  в
глаза.
     - Посмотри на меня, - прошептала она.
     Я на секунду бросил взгляд в ее голубые глаза.
     - Мне нравится скорость, и мне нравится на скорости.  Хочешь
сейчас? - спросила она, еще приблизившись.
     - Нет. Нет..., - ответил я, - подожди.
     -  Ты  не  представляешь  -  как  классно  на  скорости,   -
продолжала она.
     - Нет. Подожди, я не  могу,  -  больше  ничего  не  придумал
сказать.
     - Не волнуйся, ты не волнуйся, - она принялась ласкать меня,
- я все сделаю сама.
     - Нет, нет - сядь, - "что сказать ей?" думал  я.  Правду  не
скажешь. Не скажешь, что мне это не надо...
     - Я люблю не на скорости, - только выдавил я фальшиво.
     - Ерунда. Ты просто не знаешь.
     - Я... я  плохо  вожу  машину.  Мы  разобьемся.  Пожалуйста,
сядь.
     Она прекратила ласкать меня, но не отстранилась.
     - Ну, тогда еще быстрее, ладно?
     - Ладно.
     Я прибавил еще. Мы понеслись,  обгоняя  всех,  и  девушка  с
азартом начала высовываться из окна  и  показывать  разные  жесты
отстающим. Она откровенно веселилась.
     Но вдруг я заметил, что она  будто  задумалась.  Безудержное
веселье ее сменилось каким-то  напряжением.  Она  обернулась  еще
пару раз назад и наклонила  голову,  словно  хотела  скрыть  свое
лицо. Только тогда я заметил черную машину, которая следовала  за
нами по той же полосе. "Мало ли кто едет за  мной"  -  подумал  я
тогда  -  наверняка  какой-нибудь   нереализованный   гонщик.   Я
попытался  оторваться  от  него,  пытался  и  притормозить,  дать
возможность обогнать. Ничего. Он будто следил именно за нами.
     - Чего замолчала? - спросил я.
     - Да ничего, - фальшиво ответила девушка, - я хотела  только
носик попудрить. И действительно достала зеркало. Но, я  заметил,
не только для того, чтобы смотреться в него, сколько назад.
     - Твои приятели? - проницательным тоном спросил я.
     - Где?
     - Ну там - ты знаешь где.
     - О... о - нет. Нет. Все  нормально,  -  ответила  она  чуть
хрипловатым, нервным голосом, - ты не думай. Не думай ничего.  Не
волнуйся. Давай...
     Девушка положила свою ладонь на мою руку на руле.  И  тут  я
впервые ощутил странное состояние. Я не могу его описать. Я будто
провалился в какой-то сон.  Помню  только,  что  вдруг  дорога  и
окружающие меня машины начали двигаться  очень  медленно.  Как  в
замедленной съемке. Все происходило в  полной  тишине.  И  тишину
нарушил  голос  моей  спутницы.  Он  был  словно  далекий   звон,
перемешанный с шумом ветра.
     - Смотри, как ты ползешь - езжай быстрее, - сказал ее голос.
     И тогда я нажал на педаль. И тогда я  действительно  увидел,
что еду быстрее, а  остальные  словно  стоят  и  странная  черная
машина остается сзади маленькой точкой.  "Что  же  происходит"  -
думал я, глядя на дорогу, но, взглянув  в  сторону,  я,  к  ужасу
своему, ничего не увидел. Все было смазано, будто размыто водой.
     И тут все кончилось. Наваждение прошло.
     - А ты молодец, - сказала моя спутница, - ты можешь.
     Я тряс головой, словно едва оправился от обморока. Все  было
вокруг меня обычно. Черной машины сзади не было.
     - Что это? - только спросил я.
     - Да ничего, - отшутилась она, - голова у тебя  закружилась?
Что, вскружила голову я тебе, а? -  и  она  рассмеялась,  -  буду
звать тебя гонщик.
     - А как тебя. Как мне называть тебя?
     - Меня? Да хоть как назови. Мне, знаешь, как-то  все  равно.
Некоторые меня вообще никак не зовут.
     - Нет, я хочу знать твое настоящее имя. Скажи мне.
     - Зачем? Я со школы придумываю себе разные имена, сейчас вот
я зовусь...
     - Нет - мне нужно знать твое настоящее имя.
     - Сначала скажи зачем? - серьезно спросила девушка.
     - Интересно. Интересно - соответствуешь ли ты ему.
     - То  есть,  ты  считаешь,  что  люди  всегда  соответствуют
именам?
     - Конечно.
     - Как собаки похожи на хозяев?
     - Как костюм на то, что в голове, - попробовал пошутить я.
     - Мне в детстве свое имя не  нравилось.  Мама,  когда  звала
меня к завтраку, удивлялась - чего это  я  не  иду.  А  мне  было
стыдно за свое имя, и  я  придумывала  себе  другие  имена.  Я  к
каждому имени подбирала одежду и вела себя  по-разному.  А  потом
сама путалась - кто же я сегодня.
     Я посмотрел  на  девушку  и  подумал  -  как  остановить  ее
болтовню. Но меня самого удивляло - почему я хочу узнать имя  ее.
Наверное, где-то, я понимал, что участь ее настолько  зависит  от
меня, и что я настолько принимаю участие в судьбе ее сегодня, что
просто должен знать, как ее зовут. Как  судья  должен  знать  имя
обвиняемого, или, точнее, как палач имя жертвы своей.
     Она сама прекратила свои воспоминания.
     - Ты думаешь... - не закончила она фразу.
     - Да?
     - Думаешь о чем-то? - продолжила  она  с  таким  выражением,
будто хотела сказать: "О чем-то нехорошем".  Только  не  дать  ей
понять.
     - Нет, - улыбнулся я, - просто жду когда ты наконец назовешь
свое имя.
     - Что в моем имени тебе...
     На горизонте показалась блестящая в красном закатном  солнце
круглая башня отеля. "Вот и все" - подумал я.
     - Это твой отель? - спросила она.
     - Да, здесь мы... - я подбирал слова, -  и  займемся  нашими
делами. Тебе понравится.
     - О да. Конечно понравится, я и не сомневаюсь, -  улыбнулась
она.
     Я остановил машину на стоянке, неподалеку от входа в  отель.
Моя задача  была  сейчас  одна  -  как  можно  меньше  привлекать
внимание всех. На счастье мало кто видел нас.
     Швейцар у входа  в  отель  лишь  слегка  поклонился,  смерив
взглядом меня с  головы  до  ног,  но,  почему-то  совершенно  не
обратив внимания на мою спутницу, которая повисла у меня на  руке
с таким  видом,  словно  мы  собираемся  провести  здесь  медовый
месяц.
     - Ты бывала здесь? - спросил я
     - Почему ты спрашиваешь?
     - Не знаю - просто хочется о чем-то спросить.
     Я разговаривал с ней в расчете на взгляды со стороны - пусть
мы войдем мило беседуя.
     В холле  отеля  никого  не  было.  Только  приглядевшись,  я
заметил развалившегося в углу лысого и  худощавого  человека.  Он
читал "Криминальные хроники", лениво жевал  и  из-под  полутемных
маленьких очков, будто  одновременно  наблюдал  за  происходящим.
Может, он был охранник, может, просто кого-то ждал. Я  бы  вообще
не обратил на него внимания, если бы  не  реакция  моей  девушки.
Она, едва заметно, сжала мою руку и будто  сильнее  прильнула  ко
мне, словно хотела слиться со мной или спрятаться от постороннего
взгляда.
     - Знакомый? - шепнул я.
     - Так, - стараясь сохранить прежний  тон,  ответила  она,  -
показалось.
     Человек в  углу  не  проявил  никакой  реакции  и  продолжал
читать. Все же у меня осталось впечатление, что он нас пристально
разглядывает.
     Менеджер встретил нас широкой улыбкой.
     - Я у вас забронировал номер до завтра, - сказал я и  назвал
себя.
     - Красивое имя,  -  сказала  девушка,  -  это  твое  имя,  -
добавила она странным тоном.
     Менеджер закончил формальности вопросом.
     - Вы будете один?
     - А что - разве не видно?  -  спросил  я,  слегка  кивнув  в
сторону моей спутницы.
     - О да, - менеджер, будто  не  знал,  что  сказать  и  снова
улыбнулся.
     - Да и вот еще, - сказал я, - я хочу,  чтобы  нам  никто  не
мешал, вы понимаете меня?
     - Вам? - портье улыбнулся еще шире, - ну да, конечно.
     Мы поднялись на лифте на девятый  этаж.  Маленький  номер  с
видом на город. Большая  кровать,  письменный  стол,  мохнатый  и
теплый пол, блестящая ванная комната. Минибар и напитки на  любой
вкус. Все, что нужно для меня и даже более чем нужно.
     Как только я закрыл дверь, девушка  радостно  взвизгнула  и,
скинув туфли, побежала по ковру.
     - Ты что? - спросил я.
     - Я люблю ходить босиком. Я вообще  люблю,  когда  хорошо  и
чисто вокруг. В такой чистоте я бы вообще ходила голая. Давай,  -
и она начала расстегивать кофточку.
     - Подожди, - остановил я ее руку, - подожди, успеем еще.
     - Так ли много времени у нас? - она смотрела мне в  глаза  и
впервые я ощутил в них странное,  совершенно  не  нужное  теперь,
выражение незащищенности. Она старалась просто нравиться мне,  но
ее глаза говорили, будто, об ином.
     Девушка начала прижиматься ко мне, но я снова остановил ее.
     -  Подожди,  -  сказал  я,  -  подожди  мне   надо...   Надо
подготовиться. "Чего тянуть", - думал я при этом, "ведь  я  здесь
не для того..."
     - А, да, да, конечно! - сказала она, - иди, а я. Я пока вот,
- она принялась раскладывать постель.
     Я направился в ванную и включил душ послышнее, чтобы создать
шум. Но я снял только пиджак. Во мне все трепетало  от  осознания
того,  что  я  собирался  сделать.  Я  трепетал  одновременно  от
омерзения  и  странного  чувства  похожего  на  месть,   которое,
наверное испытывают те, кто решился на непристойную  и  публичную
выходку с целью доказать окружающим и самому себе -  на  какую  я
способен  мерзость,  и  дать,  таким   образом,   пощечину   всем
одновременно.
     Я достал  из  кармана  пиджака  красный  капроновый  шнур  и
ножницы, нашел над ванной подходящее место  -  прочную  блестящую
трубу.  "Вот  тут  все  и  будет".  Отрезал  капроновый  шнур  и,
взобравшись на край ванны, соорудил петлю. "Вот здесь, моя милая,
тебе и место". Я отрезал вторую часть шнура  и  соорудил  там  же
рядом вторую петлю. "А вот здесь место мне". Так и будет.  Так  и
найдут нас как виноградины, висящими и голыми. О - это будет шок!
И не просто шок, а из ряда вон.
     Я отрезал  третью  часть  шнура.  Не  такую  длинную.  Чтобы
свернутый он помещался в руке незаметно. Ни  одна  девушка,  даже
самая последняя, а  именно  такой  я  считал  свою  спутницу,  не
согласится полезть в петлю добровольно,  даже  в  процессе  игры.
Поэтому я решил действовать гораздо проще. Зачем ее  уговаривать,
если просто можно ее сначала перевести  в  мир  иной  при  помощи
маленького отрезка шнура.
     Только я сомневался - сначала я сделаю это, а потом  раздену
ее, или наоборот, заставить ее раздеться, а потом зайти со  спины
и накинуть ей на  шею  шнур.  Поразмыслив  немного,  я  пришел  к
выводу, что чем дольше я буду тянуть время -  тем  хуже.  Я  могу
выдать свои намеренья и напугать ее, или что-то еще произойдет, и
нам помешают. Поэтому  я  решил  действовать  сразу  и  на  одном
дыхании.
     Я никогда не совершал  ничего  подобного.  Я  долго  не  мог
собраться духом, потому что внушал себе, что она недостойна,  что
у нее есть своя пустота, иначе бы я не нашел ее  на  бульваре,  а
если у нее и нет пустоты и она занимается этим  из  удовольствия,
то тем более ее нечего жалеть. Она исполнит  свою  роль  хотя  бы
тем,  что  усилит  впечатление.  "Интересно  -  как  назовут  нас
бульварные газеты?" - подумал я. Наверное "грозди",  или  "ягоды"
или еще как-нибудь с присущим бульварным газетам чувством черного
юмора.
     Главное  заставить  ее  отвернуться  от  меня  -  со   спины
накидывать петлю легче.
    "Ну все - нечего тянуть", -  сказал  я  себе.  Выключил  душ,
скомкал в ладони шнур и вышел в комнату.
    Она  сидела  на  постели  спиной  ко  мне.  Она  была  чем-то
увлечена. Она не разделась, а только расстегнула кофточку.  И  не
обернулась. Я стал подходить. Мне совсем не было интересно -  чем
она  там  увлеклась.  Она  для  меня  уже  не  существовала   или
существовала лишь как средство, способ оформления моих поступков.
Я подходил ближе и начал  готовить  свое  орудие,  взял  шнур  за
концы,  предварительно  обмотнув  вокруг  пальцев  -   чтобы   не
вырвался. Я подошел к ней вплотную и только тогда  увидел  -  что
заинтересовало ее.  Это  рекламный  буклет,  что  раскладывают  в
каждом номере. Яркие фотографии о прелестях жизни в отеле.
    Я приготовился охватить ее шею шнуром.
    - Сейчас, - сказала она,  словно  была  занята  очень  важным
делом, - а знаешь, здесь на десятом этаже есть бар с  гольфом.  Я
всегда мечтала поиграть в гольф.
    Она обернулась, я успел спрятать шнур за спиной.
    - Когда я еще ходила  в  школу,  дорога  шла  мимо  поля  для
гольфа. Там ходили такие солидные дядечки и дамы,  разговаривали,
щелкали клюшками, смеялись. А я наблюдала  за  их  играми  сквозь
решетку забора. Я им очень завидовала и даже плакала,  что  я  не
среди них. А ты играл в гольф?
    - Я... я не знаю, - я думал, конечно,  теперь  о  другом,  но
понял, все же, что ответил что-то не то.
    - Ты не знаешь? - девушка  засмеялась,  -  а  я  до  сих  пор
мечтаю. Мне кажется  это  не  игра,  а  состояние  -  когда  тебя
признают. Когда у тебя получается что-то. Как другой мир.
    Девушка взяла мою руку. В другой я скомкал шнурок за  спиной.
Она посмотрела на  меня  снизу  вверх.  Голубые,  слегка  усталые
глаза. И в них что-то...
    - Давай сходим туда. Я останусь с тобой, насколько ты хочешь.
Давай сходим, а?
    - Нет. Нет, не теперь. Потом, после. После может быть.
    Она продолжала  смотреть  мне  в  глаза,  и  улыбка  медленно
начинала сходить с ее лица. На мгновение я подумал -  может,  она
догадалась? Меня вдруг стало  интересовать  ее  лицо.  Из  просто
милого оно превратилось в красивое и даже прекрасное.  Оно  стало
какое-то очень спокойное,  и  даже  успокаивающее.  "А  ведь  она
действительно красива" подумал я и  незаметно  спрятал  шнурок  в
карман. Я  обхватил  ее  голову  ладонями.  "Может  быть  шею  ей
свернуть? Как хоть это делают?". Но вслух я произнес, и  даже  не
знаю почему, произнес:
    - А ты красивая. Правда. Очень красивая.
    -  Я  знаю,  -  улыбнулась  девушка.  И  лицо  ее   мгновенно
изменилось - оно не стало менее красивым - оно стало другим.
    Я опустился перед ней на колени - она  продолжала  сидеть  на
краю постели. Теперь я на нее смотрел снизу вверх. Я обнял ее  за
плечи. Я плохо понимал - что делаю, одно я знал  теперь  точно  -
делаю не то. Не по моему задуманному  плану.  Желание  убить  ее,
властвовавшее надо мной, и руководившее мной безраздельно  минуту
назад, куда-то уходило.
    Она смотрела на меня,  и  губы  ее  сложились  в  напряженную
улыбку.  Словно  она  не  могла  придумать  как  вести  себя.  Ее
нерешительность что-то меняла во мне, пробуждала  будто  какую-то
силу, способную защитить ее. Хотя бы от меня же самого.
    Она принялась развязывать мне галстук, но вдруг вздрогнула  и
будто прислушалась.
    - Что ты? - спросил я.
    - Подожди,  -  сказала  она,  -  и  в  голосе  ее  прозвучала
настороженность.
    Я готов был поклясться, что ничего не слышал.
    - Да не волнуйся - ничего же нет.
    Я обнял ее за шею, но только  для  того,  чтобы  притянуть  к
себе. Но она отстранилась и встала с постели. А  потом  приложила
палец к губам - "тихо". Она почти подбежала к входной двери,  все
еще прислушиваясь, жестом подозвала меня и сказала одними губами:
    - Выгляни в коридор, только тихонько.
    - Зачем?
    - Ну, я тебя прошу.
    - Ты боишься кого-то?
    - Никого я не боюсь - только выгляни.
    Я открыл дверь и посмотрел в одну  потом  в  другую  сторону.
Возле лифта в конце коридора я заметил двух мужчин. Один  из  них
показался мне знакомым. Длинный и худощавый, совершенно лысый,  в
полутемных очках и черном,  похожим  на  рабочий  комбинезон  или
военную форму костюме. Второй более полный и солидный. Сразу было
видно,  что  он  старший,  так  как,  отдавал,  видимо,  какие-то
указания высокому. "Начальник", словно  полная  противоположность
своего "подчиненного", имел  богатую  вьющуюся  черную  шевелюру,
небольшие усы и  маленькую  заостренную  бородку.  Хороший  серый
костюм его отливал металлическим блеском, а  на  лацкане  пиджака
красовалась большая золотая заколка - словно орден, но  точно  не
орден.
    Эти  двое  стояли  достаточно  далеко  и  увлечены  они  были
разговором  настолько,  что  не  обратили  на  меня  внимания.  Я
вспомнил, где видел лысого, в нижнем холле отеля.
    - Ну что там? - спросила девушка мне в самое ухо.
    - Там двое - лысый, такой и еще один.
    - Они, - сказала девушка тихонько, но, будто,  сама  себе.  А
потом зашептала, - я не хочу с ними встречаться, они ищут меня.
    - С чего ты взяла?
    - Я знаю.
    - Твои знакомые что ли?
    - В общем да, но, лучше с ними вообще не  встречаться.  Тебе.
Им нужна я. Они сейчас придут сюда.
    - Да ты не бойся - я их не пущу и все.
    - Ты их плохо знаешь.
    "Вот связался" -  подумал  я,  но,  вспомнив,  что  я  вообще
недавно хотел выкинуть с ней и с самим собой, решил, что  немного
этаких "приключений" вовсе мне  не  помешает.  А  то  может  и  к
лучшему - не надо, так сказать, самому  изобретать  и  пачкаться.
"Может быть они вообще посланы судьбой, чтобы выполнить  за  меня
черную работу" -  подумал  я.  И  я  решил  подыграть  судьбе.  Я
повернулся к девушке, спрятавшейся за моей спиной, и сказал:
    - Там, на десятом этаже, есть бар, ты сама говорила. Так  вот
иди и посиди там, а я пока с этими  поболтаю.  Только  подожди  -
когда я скажу "можно" выходи и беги по  коридору  в  ту  сторону.
Хорошо?
    - Да, только, - девушка торопливо приводила себя в порядок  и
надевала туфли.
    - Что "только"?
    - Не разговаривай с ними долго. Прошу тебя.
    Я понял ее просьбу по-своему и ответил:
    - Ничего, думаю, ты в баре не соскучишься.
    Я снова высунулся. Двое по-прежнему были увлечены беседой,  а
в противоположном направлении коридор изгибался, повторяя  контур
отеля и достаточно пройти  несколько  шагов,  чтобы  скрыться  за
изгибом.
    - Можно, - скомандовал я.
    Девушка порхнула в противоположную сторону и скрылась из виду
незамеченной. Некоторое время я еще наблюдал за  людьми  в  конце
коридора и, убедившись, что они на самом  деле  не  заметили  мою
спутницу, закрыл дверь.
    Стук раздался через пару минут. Я открыл дверь  и  на  пороге
увидел боевую диспозицию господ преследователей  во  всей  красе.
Первым, заслоняя почти весь проем, стоял "начальник", а  над  его
левым плечом возвышался узкий лысый череп его "оруженосца".
    -  Извините  за   беспокойство,   -   раскатистым   баритоном
проговорил  "начальник",  -  инспектор  Велз,  служба  внутренней
безопасности.
    Он показал и тут  же  спрятал  черный  документ  с  блестящим
золотом гербом.
    - А это, - Велз кивнул через  левое  плечо,  -  мой  помощник
Абби. Еще раз извините за беспокойство.
    Глаза Велза задержались на мне  лишь  на  секунду,  после  он
сразу начал шарить по комнате у меня за спиной.
    - Чем могу? - спросил я.
    - Видите  ли.  По  нашим  сведениям  у  вас.  С  вами.  Здесь
находится девушка, которой нам надо задать несколько вопросов.
    - По-моему это мое дело - кто находится у меня, а  тем  более
со мной.
    - Ошибайтесь, это не ваше  частное  помещение,  во-первых,  а
во-вторых, вы не понимаете.
    - Чего это я не понимаю?
    Я разговаривал с Велзом  со  странным  ощущением,  что  играю
партию в шахматы с умным противником.
    - Вы не понимаете, - повторил Велз,  -  какая  опасность  вам
грозит.
    - Ну, разве что, от вас?
    - Нет, что вы, вы позволите пройти?
    - Нет, не позволю.
    - Вы не понимаете. Это в ваших же интересах, - продолжал Велз
настойчиво, - я же могу  пойти  по  чисто  формальному  пути.  Вы
забронировали номер один, а у вас, а с вами  еще  кто-то.  Вы  же
понимаете - такие неприятности на самом деле ведь не нужны вам.
    - А мне все равно, - сказал я, - попрошу вас уйти. А иначе.
    - Что "иначе"? Закатите скандал?
    - Хотя бы.
    - Вы не понимаете - видите ли, не хотел вам  говорить  сразу,
но речь идет о вашей жизни. Понимаете? В самом прямом смысле.
    Это было уже интересно. Причем тут моя жизнь.
    - Я хочу задать вам всего пару вопросов, - сказал Велз, - так
вы позволите пройти?
    Несмотря  на  свою  настойчивость,  Велз  выглядел  предельно
располагающим  и  солидным,  а  главное  выглядел  представителем
действительно серьезной, чуть  не  государственной,  службы.  Так
что, немного еще поразмыслив для вида, я пустил его с  помощником
в комнату. Тем более, что мне нечего было скрывать.
    Велз ответил на мое приглашение едва заметным кивком, а потом
сделал знак Абби  -  мол  "оставайся  и  смотри  вокруг".  Он  не
торопился пройти в комнату, а  задержался  в  прихожей.  Он  явно
искал приметы - следы пребывания своего "объекта наблюдения".
    - Так-так, - буркнул Велз себе под нос, - хорошо.
    Он  осмотрел  прихожую,  а  потом,  открыв  дверь  в  ванную,
заглянул туда.
    Сердце у меня упало. Я вспомнил свой приготовленный  реквизит
-  две  петли  над  ванной,  которые  трудно   не   заметить.   Я
приготовился к неприятным расспросам. В конце концов "мало ли что
там висит". Хорошо, что только петли.
    Но к моему удивлению, Велз ничего не спросил, а напротив, еще
рассматривая содержимое ванной комнаты, снова произнес:
    - Хорошо. Очень хорошо. Просто замечательно.
    Он  закрыл  дверь  в  ванную  с  еще  более   добродушным   и
располагающим видом, чем до этого, и пошел тогда уже  в  комнату,
предлагая мне жестом сесть в кресло у столика, а сам устроился  в
другом с очень довольным видом.
    - Итак, - начал я, - чем могу?
    - Да, - сказал Велз, - будто вспомнив  предмет  разговора.  Я
вам сейчас кое-что покажу. Он достал небольшую пачку фотографий и
принялся раскладывать их на столе. На фотографиях  были  женщины.
Разные.  Блондинки,   брюнетки,   совсем   молодые   девчонки   и
блистательные леди. Совершенно  разные,  но  чем-то  неуловимо  и
незначительно похожи. Я принялся их рассматривать.
    - Симпатичные, - сказал я.
    - О да. Этого не отнимешь, - согласился Велз.
    - Но что вам от меня-то надо?
    - Я думал, вы поняли - чтобы вы помогли  нам.  Опознали  вашу
спутницу.
    - А с чего это я буду помогать вам. Мне может быть это  и  не
интересно совсем и вопросы ваши и фотографии, да и вы сами.
    - А вот тут вы ошибаетесь, - сказал Велз и достал из  другого
кармана еще  фотографии,  -  вот,  пожалуйста,  полюбопытствуйте.
Может быть вас это убедит. Правда, они не такие симпатичные.
    Он стал давать мне фотографии по одной.
    На первой был  окровавленный  голый  мужчина,  привязанный  к
кровати. Мужчина явно был не живой.
    - Это известный адвокат, -  прокомментировал  Велз,  -  такая
неприятность случилась с ним месяц назад.
    Он подал следующую. На  ней,  в  ванне,  в  воде  выкрашенной
кровью, спиной вверх плавал еще один труп.
    - Это бизнесмен - владелец яхт клуба. Громкая история, думаю,
вы слышали.
    Следующая фотография  содержала  вообще  результаты  побоища.
Трое полуодетых мужчин валялись в разных  позах  на  столе  и  на
полу. Судя по следам на телах, они были просто расстреляны.
    - Это финал корпоративной  вечеринки  известной  компьютерной
фирмы.
    Велз достал следующую  фотографию,  но  не  дал  мне,  словно
раздумывая.
    - А здесь и вовсе анатомический театр -  показывать  вам  или
достаточно?
    - Что вы хотите, - я слегка замешкался.  От  этих  "картинок"
стало как-то не по себе, - что хотите сказать?
    - Дело в том, что по нашим  сведениям  к  этому  всему  имеет
отношение женщина похожая на ту, что была у вас. С вами.  Похожая
на них, - Велз кивнул  в  сторону  женских  фотографий.  Все  эти
случаи произошли в разных концах города. В отелях и не только. Вы
не представляете, какой опасности подвергаетесь.  Так  что,  сами
понимаете, лучше перестраховаться. Посмотрите еще на  фотографии.
Кто-нибудь из них похож на нее? Хотя бы отдаленно?
    Я  стал  рассматривать  их  повнимательней  и  уже  с   явным
намереньем опознать свою спутницу.
    Одна из фотографий - рыжеволосой, игриво улыбающейся девчонки
мне показалась похожей.
    - Вот эта, вроде бы, чем-то...
    - Похожа? - продолжил Велз.
    - Не знаю, - она здесь будто моложе. Немного моложе.
    - Отлично! Очень хорошо, а теперь самое интересное хотите?
    - Чего уж.
    - А самое интересное в том, что это фотографии одной и той же
женщины.
    Это  действительно  меня  удивило.  Я  взял  еще  раз   пачку
фотографий и принялся изучать  их.  Действительно  неуловимо  они
были похожи. Действительно это была одна и та же. Не просто одна.
Это была она!
    - Она? - будто прочитав мои мысли, спросил Велз.
    Я едва заметно кивнул.
    - Ну и теперь самое несложное - где она?
    Я  бросил  фотографии  на  стол  и  словно  говорящая  машина
монотонно произнес:
    - В баре на десятом этаже.
    - Она ждет вас?
    - Да.
    - Нам нужна ваша помощь.
    - Еще какая помощь нужна вам?
    -  Понимаете,  бар  место  такое  людное,  а,  я  думаю,   вы
убедились, что она  очень  осторожна,  а  теперь  убедились,  что
решительна и безжалостна. Думаю, лучше обойтись без лишнего  шума
и тем более без лишних жертв.
    - Чего же вы ждете от меня?
    - Пойдите в бар, посидите  с  ней,  поговорите,  как  обычно.
Вернитесь с ней сюда. А мы будем ждать вас здесь  и,  гарантирую,
вы останетесь в безопасности.
    - То есть я приведу ее в западню?
    - Точно, особенно учитывая ее звериный характер. Так что - вы
согласны?
    Я кивнул. "Это же так просто".
    - Совсем не сложно, - продолжил Велз,  -  итак  договорились.
Приводите ее  сюда.  Пропускаете,  естественно,  вперед,  а  сами
захлопывайте дверь  и  остаетесь  снаружи.  Все.  Остальное  наша
работа.
    Я ничего не отвечал.  Странные  и  какие-то  смешанные  мысли
вертелись у меня в голове. Правильно ли я  веду  себя?  Наверное.
Ведь мне сейчас раскрыли глаза. В сущности, я был на  волосок  от
гибели, и только появление Велза и Абби спасло меня. Значит  надо
быть на их стороне. До конца. Значит, я сейчас должен буду играть
сложную роль и может быть  реально  рисковать  жизнью,  особенно,
если буду плохо играть. Эта мысль меня даже слегка развеселила  -
чего это я забочусь о своей жизни?  Что  заставляет  меня  о  ней
вдруг заботиться, если я хотел покончить с ней сегодня.
    - Ну, ну не думайте о грустном, -  прервал  ход  моих  мыслей
Велз, - вам же действительно ничего теперь не угрожает. Все  ваши
угрозы  закончились  с  нашим  приходом.  Считайте,  вам   крупно
повезло.
    - Я не знаю, может быть, вы  все-таки  как-нибудь  сами.  Без
меня? Неужели вы не справитесь без меня?
    Велз тогда придвинулся поближе  и  перешел  на  доверительный
тон.
    - Конечно справимся. Мы справлялись и не с такими. Хотя, если
честно, что-то я сразу и не вспомню ничего подобного, но дело  не
в этом. А дело в том, что, как вы сами понимаете,  это  заведение
частное и если мы на глазах у посетителей бара будем  производить
нашу "спецоперацию", то, при всех благоприятных  обстоятельствах,
это  многих  шокирует,  а  значит,  пострадает  репутация   всего
заведения. Не хотелось бы нам этого,  а  хозяину  уж  тем  более.
Понимаете? Ну и, напротив,  ваше  участие  в  операции  будет  по
достоинству вознаграждено, в  том  числе  и  хозяин  в  долгу  не
останется. Уж я позабочусь, обещаю вам.
    Потом Велз позвал Абби и они расположились в  креслах.  А  я,
заперев по  просьбе  Велза,  дверь  для  натуральности,  пошел  к
лифтам.
    Только бы не выдать себя каким-нибудь фальшивым движением или
взглядом. Тут я подумал, что даже не знаю, как говорить ей о моих
гостях. Скажу, что отправил их вниз, что спрашивали они не ее.
    На десятом этаже бар  был  почти  полон.  Освещен  фиолетовым
полумраком и только на бильярдных столах  и  дальше  -  поле  для
минигольфа выделялись  светлые  пятна.  Она  сидела  у  стойки  и
потягивала через трубочку  коктейль.  Как  только  я  вошел,  она
улыбнулась и подмигнула мне. Я подошел к ней и сел рядом.
    - Ну что - напугали тебя друзья мои? - спросила девушка.
    Я решил вести себя более достойно. Чего, в  конце  концов,  я
должен перед ней оправдываться  и  придумывать  разные  небылицы.
Конечно, правду я ей не скажу, но и придумывать не буду.
    - А, - махнул я рукой, - чего-то хотели узнать. Я даже  и  не
понял чего.
    - По меня?
    - Я же говорю - не понял, -  они  искали  кого-то.  Наверное,
тебя.
    - Ты разговаривал с ними? Долго разговаривал?
    - Почему ты спрашиваешь? Нет. Не очень долго.
    - Хорошо, значит они ушли?
    - Ну да.
    Я отвел глаза. Я страшно не  любил  врать.  Не  любил  именно
из-за того, что у меня это  всегда  плохо  получалось.  Некоторое
время мы молчали.
    - Я понимаю тебя, - вдруг прошептала  девушка,  -  ты  хочешь
вернуться в номер?
    "Почему она спрашивает?" - подумал я. "Да. Да, конечно  хочу!
Пойдем скорее!" - я уже хотел сказать  что-то  в  этом  роде,  но
снова сказал не то:
    - Давай еще посидим. Ты хотела поиграть в гольф? Так поиграй.
    - Правда? - воскликнула она, - пойдем!
    Я вообще не хотел играть.
    - Нет, я посижу, - сказал я, - посмотрю, как ты играешь.
    Я перешел за столик около  площадки  и  стал  наблюдать.  Она
играла увлеченно, с азартом. Она совсем не умела скрывать эмоции.
Она прыгала как ребенок, когда ей  удавались  удары,  и,  так  же
искренне, огорчалась. Я думал, как назвать ее, каким словом можно
ее точно описать. И, наконец, я понял  -  девчонка.  В  ней  была
непосредственность, озорство и какая-то детская органика. Но  она
не казалась маленькой или подростком. Она вела себя так. Девчонка
- это скорее сущность ее, чем внешность.  Скорее  состояние,  чем
одежда, волосы, улыбка - то, что  видно  снаружи.  Чем  дольше  я
наблюдал за ней, тем больше я утверждался в убеждении  -  она  не
могла. Не может такая непосредственность быть даже  причастной  к
чему-то ужасному. Я  вдруг  понял  еще  одно,  что  мне  нравится
наблюдать за ней. Как  она  двигается,  как  реагирует.  Будто  я
наблюдал за чем-то радостным и  красивым,  словно  фейерверк  или
водопад. Я не знал, чего я хочу -  чтобы  она  скорее  прекратила
играть и подошла ко мне, или чтобы  продолжала,  и  наблюдать  за
ней. Наверное, чтобы продолжала  -  ведь  это  оттягивает  момент
завершения  "спецоперации",  чтобы  она  была  проклята.  Но  все
заканчивается.
    Девушка, слегка запыхавшись, подбежала к моему столику и села
напротив.
    - Ну как? - спросила она еще не успокоившись.
    - Что "как"? Наверно я тебя должен об этом спросить?
    "Как мне хочется говорить с ней!" - подумал я, погружаться  в
ее глаза, слушать ее голос. Говорить дольше о чем угодно.
    - Нет, -  сказала  она,  -  сначала  ты  ответь  мне.  Как  я
выглядела?
    - Прекрасно.
    - Как настоящая леди? Из высшего света? -  она  ждала  вполне
определенного ответа, но я решил тянуть разговор.
    - Нет, как девчонка, которую первый раз пустили на стадион, -
ответил я, стараясь сохранить шутливый тон.
    - Ну вот, - она надула губы, но и в  моем  же  шутливом  тоне
продолжила, - как же вести себя, чтобы быть похожей на леди?
    - Ну, наверное, если бы я был леди, посоветовал бы тебе.
    - Но ты же видел, как они себя ведут?
    - Пожалуй, для начала, более степенно  надо  двигаться  и  не
показывать никому, что чувствуешь. Мне кажется, никто  не  должен
видеть - что тебе нравится, а что нет.
    - Что, - следить еще и за этим?
    - А ты как думала. Чем меньше  про  тебя  знают,  тем  больше
усилий  будут  прикладывать,  чтобы  узнать,  а   значит   больше
внимания.
    - Понятно, господин учитель, - улыбнулась она, - но я  ничего
не могу с собой  поделать.  Если  мне  это  нравится,  я  забываю
следить за собой. Наверное,  из  меня  леди  никогда  не  выйдет.
Наверное, это действительно скучно. Всякие там приемы, встречи  и
везде надо быть вовремя и вести себя как требуется. Да?
    - Конечно.
    - Тюрьма какая-то.
    - Вроде того. Только многие мечтают в ней оказаться.
    - Так значит, тебе не понравилось, как я играла?
    - Ты прекрасно играла.
    Я взял ее руку.  Я  смотрел  в  ее  глаза.  И  было  странное
чувство, будто я  проваливаюсь  в  какую-то  пропасть,  но  не  с
ужасом, а  с  радостью,  которая  поселяется  во  мне.  Ее  лицо,
оставаясь  прекрасным,  как  и  все  ее  движения,  менялось   от
малейшего движения губ, поворота головы, освещения. Словно  грани
драгоценного камня оно было разным  каждую  секунду.  И  я  снова
увидел в ее уставших глазах  незащищенность.  Ту  незащищенность,
что лучше всего пробуждает силу и желание защитить. Любой  ценой.
Я поднес ее ладонь к губам.
    - Девчонка, - сказал я едва слышно, - моя девчонка.
    - Пойдем? - спросила она, - пойдем к тебе?
    - Нет, - я понимал, что должен вести  себя  не  так,  но  все
перевернулось во мне. И теперь я стал другим. И вести себя я буду
иначе. Будь что будет. "Я защищу тебя, моя девчонка!".
    - Не пойдем. Там... Там они.
    - Кто? - она удивилась. Будто искренне.
    - Эти двое. Они, - я подбирал слова, - они пришли  за  тобой.
Они хотят арестовать тебя.
    - Но я ничего ведь не сделала. Такого ничего. Правда.
    - Я знаю, - наверное, я должен был сказать "я верю", но я был
уверен, абсолютно уверен, что знаю!
    - Но ты не бойся, я тебя не отдам, - сказал  я,  -  они  ждут
нас. Ждут тебя.  А  пусть  ждут.  Нам  сейчас  надо  уехать,  чем
быстрее, тем лучше.  Сейчас  давай  спокойно  встанем  и  пойдем.
Главное, чтобы на нас никто не обратил внимания. Пойдем...
    - Подожди, -  она  остановила  меня,  -  посмотри-ка,  -  она
указала глазами на что-то у меня за спиной.
    Я, невзначай,  словно  хотел  позвать  официанта,  оглянулся.
Ближайшая дверь - выход  из  бара  была  открыта,  но  за  ней  в
полумраке фиолетовых  ламп  я  увидел  долговязую  фигуру.  Лысый
череп. Абби...
    - Ты уверен, что они остались в комнате? - спросила она.
    Тут впервые я почувствовал волну страха. Даже  не  страха,  а
какой-то безысходности. Я посмотрел на другую дверь. И тот  проем
занят неясной фигурой - неразличимой отсюда, но я был уверен, что
это Велз.
    - Они здесь, - сказал я и тут же сжал зубы, чтобы  наивный  и
детский вопрос "Что же теперь делать?" не слетел с языка. "Нет. Я
должен быть сильным. Я ведь собрался защитить тебя!"
    - Спокойно, - сказал я как можно уверенней, - не волнуйся,  я
же с тобой. Сейчас что-нибудь придумаем.
    Первое, что пришло мне в голову, броситься напролом в сторону
Абби. Но это,  наверное,  не  лучший  вариант.  Все-таки  "служба
безопасности" - так что  неизвестно  чем  это  закончится  и  кто
одержит верх. Нет. Надо действовать умнее.
    Я искал выход из западни,  а  девушка  смотрела  на  меня  и,
видимо, думала совсем о другом.  Глаза  ее  не  выражали  страха,
наоборот,  они  будто  успокаивали  меня   своей   доверчивостью.
Официант, выйдя из-за стойки бара, направился куда-то  с  большой
пиццей. А там за стойкой дверь. Конечно, здесь же есть кухня.  Но
сначала надо подойти туда.
    - Пойдем, выпьем коктейля, -  сказал  я,  сохраняя  беспечный
вид.
    Мы подошли к краю стойки. Вход в кухню в трех шагах от нас. Я
понимал, что войти туда по своей  инициативе  -  только  привлечь
внимание.  Возможно,  нас  еще  попытаются   остановить   и   там
неизвестно куда идти. Только потеряем время.  А  те  не  заставят
себя ждать. Конечно, они все поймут и кинутся за нами,  если  они
уже не все поняли.
    Я  остановил  ближайшего  официанта  и   сказал   как   можно
беспечнее, изображая изрядно подвыпившего.
    -  Слушай,  брат,  нам  тут  смыться  надо.  Здесь  муж  моей
девчонки, понял? - сказав это, я, не долго думая, подтвердил свои
слова зеленой бумажкой - запихнул  ее  в  жилетку  официанта.  Он
сразу по-свойски подмигнул и позвал нас на кухню.
    Там  никто  не  обратил  на  нас  внимания.  Повара   сновали
туда-сюда, клубы пара, грохот кастрюль - никому не  было  до  нас
дела. Официант провел нас, лавируя между столов  и  кастрюль,  на
задворки  этого  адского  места  и  открыл  дверь  на   служебную
лестницу.
    - Лифта, к сожалению, нет, - сказал он.
    - Беги, я тебя догоню! - крикнул я девушке,  и  повернулся  к
официанту, - Спасибо, брат. Да, еще если кто  соваться  будет  за
нами или спрашивать - сам понимаешь, - закончил я, сунув ему  еще
одну бумажку.
    - Само собой, - ответил он и захлопнул за нами дверь.
    Уже спускаясь, пролетом ниже,  я  услышал  со  стороны  кухни
какой-то шум и сдавленный не то крик, не то писк.  Но  не  придал
этому значения.
    Ступени были сделаны из мелкой металлической решетки. Каблуки
мешали ей бежать. Она сняла туфли и побежала босиком. Вниз, вниз.
Мы пробежали пролета четыре  вниз.  Я  еще  не  догнал  нее.  Она
опережала меня на целый пролет, когда  я  услышал  треск  и  звук
падения. "Боже! Я должен быть с ней, держать ее! Что же это я!"
    Она лежала на площадке без сознания. Я наклонился,  попытался
перевернуть ее на спину, и в этот  момент  почувствовал  в  спине
что-то твердое, словно в меня ткнули двузубой вилкой. Треск  -  и
от вилки в мгновение распространился по всему телу огонь. "Шокер"
- я даже не успел  повернуться,  только  почувствовал,  что  ноги
больше не слушаются.
    Сначала я услышал звук падающих капель. Потом понял, что сижу
на чем-то твердом и неудобном. Все тело ныло, словно я  всю  ночь
таскал мешки с песком. Движения давались с трудом,  с  болью,  но
получались. Я открыл глаза. Мы находились  в  каком-то  служебном
помещении. На потолке много труб. Кругом разбросаны ящики  разных
размеров и я, оказывается, полулежал на  ящиках.  Напротив  меня,
тоже на ящике сидела она. Руки у нее связаны за спиной, на голове
черный странный колпак,  закрывающий  лицо.  Она  тоже  пришла  в
сознание и тихонько всхлипывала. Между нами слева  сидел  Велз  и
поигрывал каким-то маленьким красным шариком.
    Увидев, что я пришел в себя, он оживился:
    - Так, очень хорошо, - сказал он, - вот и все в сборе!
    Он был очень доволен.
    - Посмотри-ка, Абби, наш Джеймс  Бонд  проснулись,  -  сказал
Велз, посмеиваясь, - наш герой!
    Абби стоял сзади у двери у двери и ничего не ответил.
    - Ну что, спаситель, - сказал Велз, - пора!
    - Что?
    - Заканчивать, что задумал пора.
    - Я вас что-то не понимаю, - сказал я. Его  слова  как-то  не
вязались с ситуацией. "Может быть, я еще не полностью очнулся?"
    - О нет, вы прекрасно понимаете, о чем я,  -  сказал  Велз  и
начал разворачивать скомканный красный шарик. Я похолодел  -  это
оказался капроновый шнур. Тот,  что  я  успел  спрятать  тогда  в
карман. Тот, которым я хотел...
    - Именно, друг  мой.  Сейчас  у  вас  есть  такая  счастливая
возможность. Честно скажу,  редко  кому  выпадает  такое  счастье
безнаказанно. Прошу, сделай это.
    И он протянул мне шнур.
    - Чего вы хотите, чтобы я сделал, - я начал догадываться,  но
отказывался поверить. Настолько нелепо  и  чудовищно  теперь  это
было для меня.
    - А будто ты не догадываешься. Именно  то,  что  ты  и  хотел
сделать с ней. Давай. Получи удовольствие.
    - Но как это? Кто вы? - спросил я и  подумал:  "Уж  точно  не
служба безопасности"
    - Ну, вам это  необязательно  знать.  Хотя  мы,  в  некотором
смысле, именно служба.
    - Нет.  Хотите  арестовывать  меня  -  арестовывайте.  Хотите
что-нибудь еще сделать со мной - делайте. Мне все равно.
    - А то мы не знаем, что тебе все равно, - усмехнулся Велз,  -
или забыл, зачем пришел вообще сюда?
    - Откуда вам известно?
    - Такая работа, мой друг. Такие поступки, а, тем более, такие
намеренья очень  трудно  утаить.  Особенно  от  тех,  кто  в  них
заинтересован.
    - Я не понимаю вас.
    - И хорошо, и не надо много понимать. Просто сделай  то,  что
хотел и все. Представь,  что  кому-то  это  действительно  нужно.
Давай,  сделай.  Тем  более,  что  это  так  приятно.  Невыносимо
приятно, когда в твоих руках гаснет  жизнь.  Ты  ведь  это  хотел
испытать. Я знаю. Так вот.
    Велз смотрел на меня. Его взгляд проникал в душу  куда-то  до
самой ее  глубины.  До  темных  закоулков.  До  диких,  животных,
первозданных  инстинктов,  стоящих  на  грани  жизни  и   смерти,
испытывающих  и  дающих  животное  удовольствие,  основанное   на
пустоте.
    Но пустоты больше во мне не было. Я вдруг понял это. Я  начал
думать только об одном -  как  выпутаться  нам.  Как  спасти  мою
девчонку от этого ужаса.
    Я встал и подошел к Велзу. Ноги были как ватные, и я понимал,
против него я ничто. Велз протянул мне шнурок  и  подмигнул.  Как
только шнурок оказался у меня в руках,  послышался  металлический
щелчок. Абби, стоя  у  двери,  достал  пистолет  с  глушителем  и
нацелил на меня. Наверное, я представлял действительно опасность.
Наверное, он подумал, что я брошусь со шнуром на босса. Дурак! Он
так ничего и не понял.
    Я подошел к  девушке.  "Что  придумать!  Что!"  -  ничего  не
приходило в голову. Она под черным колпаком тихонько всхлипывала.
И тогда я услышал ее шепот. Он предназначался только мне.
    - Им нужен ты, - шептала она, - им нужна твоя душа.
    - Давай, начинай, - подбадривал Велз, - ведь это так приятно.
Безумно приятно!
    Я только смотрел на ее колпак. Я так  и  не  придумал  -  что
можно сделать. И тогда я сделал то, что  больше  всего  хотел.  Я
сказал:
    - Душить приятно, говоришь? Но смотреть в ее глаза несравнимо
приятнее! - и сдернул с нее колпак.
    Заплаканное лицо, разбитая  губа.  "Ты  так  страдаешь  из-за
меня, моя девчонка!"
    И тут я услышал пронзительный, звонкий и страшный крик Велза:
    - Абадон! Глаза! Выбей ей глаза!
    Я успел обернуться и  увидел  странную  картину.  Велз  стоял
будто испуганный, а Абби у двери сделал шаг  в  сторону  и  из-за
него вдруг  вышел  еще  один,  такой  же  точно,  Абби  -  словно
брат-близнец или  отражение  первого  и  оба  они  прицелились  в
девушку. И тут же комнату залил  белый  свет.  Он  был  абсолютно
яркий, но нисколько не слепящий. Не помню, что  произошло  потом.
Помню, как лежал  на  полу,  и  девушка  тормошила  меня.  Вокруг
валялись опрокинутые ящики. Велз и Абби куда-то подевались.
    - Как ты? - спросил я, пытаясь встать, - что это?
    Она не ответила, а только сказала.
    - У нас мало времени. Скорее!
    Мы вышли  из  комнаты.  На  ту  же  лестницу.  Никого  вокруг
по-прежнему не было.
    - А где эти? - спросил я.
    Но она снова не ответила.
    - Наверх. Нам надо на крышу! - только сказала она.
    Я не стал с ней спорить. Мы побежали вверх. Я  держал  ее  за
руку. "Теперь-то я тебя  не  отпущу!"  Непонятно  откуда  брались
силы. Подниматься было почему-то совсем не тяжело. Вверх,  вверх.
Пролет за пролетом.
    Я хотел задать ей много вопросов, но вопросы путались, и я не
знал какой выбрать. А, может быть, я уже знал все ответы на них и
боялся получить подтверждение, настолько они были невероятные.
    Вот и  последний  этаж.  Мы  выбежали  на  крышу.  Неподалеку
вертолетная площадка - дальше, на другом конце небольшое кафе под
открытым небом.  Там  во  всю  шла  какая-то  вечеринка,  звучала
музыка, кто-то танцевал.
    - Туда, - сказала она, - нам туда!
    Мы бежали по крыше, как можно быстрее. И тут я  почувствовал,
что она сжала мою руку как-то по  особенному.  Оглянулась  назад,
увидела что-то и отвернулась, будто ей было все равно. Она бежала
рядом со мной и что-то шептала. Я прислушался, но смог  разобрать
только:
    - ... пусть минует..., - не понял я к чему это.
    Я тоже хотел оглянуться и  в  этот  момент  услышал  тихий  и
короткий визг - словно пролетела муха. А девушка,  бегущая  рядом
со мной, будто запнулась и остановилась. Из  груди  ее,  ближе  к
шее, вылетел фонтанчик крови -  пуля  прошла  со  спины  навылет.
Затем снова визг и  второй  фонтанчик  рядом.  Девушка  упала  на
колени. Я оглянулся. Сзади стоял Велз  и  снова  прицеливался  из
пистолета с глушителем.
    - Смотри, как классно! - кричал он, смеясь,  -  правда  ведь,
классно!
    - Ты сдохнешь! Сдохнешь, тварь! -  крикнул  я  и  рванулся  к
нему. Думая только об одном - разорвать  эту  нечисть!  И  еще  я
хотел  поймать  следующую  пулю,  чтобы  она  не  попала  в   мою
девчонку.
    Велз перестал смеяться.
    - Посмотрим еще, - процедил он сквозь зубы, убрал пистолет  и
пошел назад к лестнице. Я бежал изо всех сил, но так  и  не  смог
его догнать.
    Потом я вспомнил о более важном и  вернулся  к  девушке.  Она
прерывисто дышала и сжимала мне руку.
    -  Ничего,  -  говорила  она,  -  ничего.  Все  хорошо.   Все
нормально!
    Кровь залила почти всю ее кофту. Я зажал ее рану ладонью.
    - Не бойся за меня, - прошептала она, - главное.  Главное  ты
спасешься. Главное.
    -  Тихо,  сказал  я.  Тебе  нельзя  разговаривать.   Потерпи.
Потерпи, я сейчас.
    Я приподнял ее, словно убаюкивал ребенка.
    - Не больно. Мне совсем не больно, - повторяла она.
    - Тихо, тихо, - я успокаивал  ее  и  оглядывался,  но  никого
поблизости не было.
    - Мариэль, - вдруг сказала она.
    - Что? - не понял я.
    - Меня зовут Мариэль. Смешное имя, правда?
    - Нет. Не смешное, - сказал я, - прекрасное. Самое прекрасное
имя у тебя.
    - Обманщик, - сказала она и начала терять сознание.
    - Подожди. Мариэль, подожди! - крикнул я. И она снова открыла
глаза, - я сейчас - найду  кого-нибудь,  сейчас,  -  сказал  я  и
подтащил ее к какому-то ближайшему возвышению.
    - Я сейчас, - сказал я снова  и  побежал  обратно  в  сторону
лестницы.
    Я  хотел  спуститься  хотя  бы  на  один  этаж  и  найти  там
кого-нибудь. Я открыл дверь на лестницу  и  хотел  уже  броситься
вниз, но краем глаза увидел рядом стоящую лысую фигуру. Абби ждал
меня.
    - Сюрприз! - сказал он хрипло и толкнул меня в  шею  вниз  по
лестнице, одновременно подставив подножку. Помню, как я  катился,
пытаясь ухватиться за перила. Самого удара  внизу  пролета  я  не
помню.

    Сначала  возникло  ощущение  теплоты.  Потом  -   абсолютного
комфорта. Я лежал на чем-то  мягком  и  удобном.  Потом  возникла
боль.  Половина  головы  гудела,  словно  меня  огрели   огромной
дубиной. Я открыл глаза. Вверху белый потолок с лампами.  Я  стал
оглядываться и понял, что лежу в больничной палате. Большое окно,
яркий день за окном и яркие зеленые  деревья.  Больше  ничего  не
видно.  Я  попытался  осмотреть  себя.  Вроде  все  цело.  Только
забинтована рука и голова. "Где ты?"  -  первое,  что  подумал  я
связно. Никого вокруг я один. Никого.
    Через некоторое время пришел врач.  Гладко  выбритый  пожилой
человек в серебристых очках и синем халате.
    - Добрый день, - сказал он бархатным, располагающим  голосом,
- как вы себя чувствуйте?
    - Не знаю. Я хотел бы только узнать - на каком я свете?
    - Отлично! - ответил доктор, - отлично. Раз  шутите,  значит,
скоро поправитесь.
    - Но я не шучу. На самом деле?
    - Болит голова? - спросил доктор.
    - Да. Немного болит.
    - Ну вот и ответ на ваш вопрос, - сказал доктор,  -  если  бы
вот не болела - еще можно сомневаться на каком вы свете.  Правда,
ведь?
    - Пожалуй.
    - Да и вот вам еще  подтверждение  -  звонила  ваша  супруга.
Очень беспокоится. Говорит, что приедет завтра ближайшим  рейсом.
Вы потерпите до завтра?
    Я не ответил.
    - Не сомневаюсь, - ответил доктор за меня. - Да и  еще,  смею
вас обрадовать. Состояние  ваше  действительно  хорошее.  Никаких
особых повреждений. Так что  через  пару  дней  на  волю.  Просто
повезло вам, как видно, будто удержал кто-то вас,  или  упали  на
что-то мягкое.  Могло  быть  хуже.  Куда  как  хуже.  Могло  быть
вообще... - доктор махнул рукой. И направился к двери.
    - Доктор, - сказал я, -  там  со  мной.  Там  на  крыше  была
девушка. Как она?
    - Девушка? - удивился доктор, - а, понимаю, конечно.  Мужчина
в вашем возрасте горазд на такие подвиги - девушки, там, крыши  -
романтика одним словом. Разве я не понимаю -  прекрасно  понимаю.
Более того, конечно же, буду нем как рыба, - доктор подмигнул.
    - Нет. Там девушка на крыше. Она была ранена. Что с ней?
    - Честно говоря, - сказал доктор, - вот теперь я усомнился  -
так ли вы поправились. Никого кроме  вас  ни  на  крыше,  ни  под
крышей не было. Уж я бы знал. Поверьте мне.
    - Нет, она была. Была там. Моя... - я  хотел  договорить,  но
комок подкатил к горлу.
    -  Ничего,  -  сказал  доктор  успокаивающе,   -   отдыхайте,
набирайтесь сил. И поменьше, поменьше романтики, друг мой.
    Я остался один. Значит ее не нашли там. Может быть, она жива!
Значит, есть надежда еще встретиться с ней!
    Я лежал и слезы текли у меня  из  глаз.  Это  не  были  слезы
радости или горя. Они текли просто потому, что я думал о ней.

    Так прошло время. Я искал ее. Я продолжаю  искать  ее,  почти
ежедневно повторяя свой маршрут. От бульвара по трассе  к  отелю.
Я, наверное, надоел уже красоткам с  бульвара  и  служащим  отеля
своими расспросами. Никто не сказал мне ничего о Мариэль. Даже за
деньги, даже за мольбы. Каждый раз на этом пути  к  отелю  ты  со
мной...
    Девчонка. Моя девчонка. Кто же ты? Ты, наверное, сны мои.  Ты
уничтожила пустоту мою. Ты наполнила мою душу смыслом. И  пустота
ушла. Во мне что-то поселилось или проснулось. Оно было  ласковое
и теплое. Оно наполняло радостью.  Это  прикосновение  твое,  или
частица души твоей или то, что так и не дано мне понять,  но  это
связано с тобой. "Девчонка. Моя девчонка" - слезы  подкатывают  и
откатываются,  не  проливаясь  из  глаз.   "Ты   вытащила   меня!
Вытащила!". Я хочу теперь жить. Ведь  со  мной  теперь  ты.  Твое
лицо. Твои глаза. Уставшие глаза. Как же ты устала.  Какая  же  у
тебя тяжелая, мучительная и муторная работа: вытаскивать нас.