Никорчик Борис : другие произведения.

Мизантропия в Беларуси

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Автор, от которого я и получил это произведения, а также разрешение на его публикацию, назвал его "Зеркалом белорусского народа" в которое он каждому белорусу предлагает взглянуть. Для меня стало удивительно, как за пятьдесят страниц, можно было изложить все насущные вопросы Беларуси. С чем-то я с ним соглашался, а где-то считал, что он не прав, но после прочтения я до сих пор о многом из этого произведения задумываюсь.
  
  
  
  
  Мизантропия в Беларуси
  
  Уже многие годы март больше всех обилен на выпадение снега. Когда декабрь старается быть похожим на европейскую зиму, и только под конец может охладиться и раздать земле долгожданные крошки снега, январь и февраль периодически меняют настроение от умеренного до полного снегопада, и только весенний месяц март становится самым снежным. От него вызываются чувства, что весь накопившийся за три месяца снег он обильно высыпает на улицы города. Того города, который никогда не был приятен его одного жителю, Борису Никорчику. Неприязнь была в серой архитектуре сливающихся в одноликость зданий будь они старыми либо новыми, в её угрюмых жителях, вызывающих неспокойность, и во всей обыденности встречающейся на пути когда покидаешь свой дом. До места работы Борис обычно доезжает за двадцать минут. Преимущественно его маршрут составляет из главного проспекта города не имеющего опасных участков и с малой вероятностью для дорожно-транспортных происшествий. Но уже третья машина пытается протиснуться на полосу создавая потенциальную аварийную ситуацию. Борис автоматически делает короткий грозный звонок по клаксону. Водитель той машины ретируется на свою полосу. Когда Борис обгонит водителя, то он не обернётся в его сторону и не станет покрывать грязными словами. Потому что это бесполезно из-за того, что тот их не услышит, а если бы услышал, то никаких уроков из них не извлёк бы. На них достаточно бросить презрительный взгляд, который, желательно, должен быть увиден. Но Борис даже перестал и такой жест демонстрировать, как и прекратил пропускать водителей, когда в случаи тех на их полосе стоит какое-либо препятствие в виде ремонта дорог, автобуса на остановке, машины стоящей на аварийном сигнале, как из многого что-нибудь ещё. Им не придёт в голову нажать на педаль тормоза. Когда-то Борис беспокоился из-за них, которые по своей глупости создают угрозу человеческих жизням, но потом превозмог своё гуманное начало и не давая проходу он заставлял водителей вспоминать о существовании педали тормоза. Однажды, это привело к аварии. Борис видел, как пытающийся обойти его джип на последних секундах попытки затормозить влетел в багажник стоящей на аварийном сигнале автомобиля. Полные подробности происшествия можно было прочитать в Интернете, и глаза Бориса задели заголовок, но никакого интереса не вызвали.
  
  Добравшись до работы на своём старом сером Nissan Sentra, Борис отстегнул ремень, который затем поправил. Не задерживаясь, он покинул свой транспорт, закрыл за собой дверь и через пульт включил все замки. После этого направился к широкому старому зданию переделанного в своё время под офисы. До недавнего времени (по крайней мере в прошлом году.) Борис довольно часто обращал внимание и каждый раз отмечал, как неровно поставлены автомобили. Он мысленно высчитывал сколько ещё могло поместиться машин. На одной из предыдущих работ в частной фирме по сборке компьютеров была такая же ситуация, усугублявшая тем, что из-за того, что работники на территории конторы бездумно ставят свои автомобили "там, где свободно", то довольно часто случаются затруднения для грузовиков приезжающих для разгрузки раз в неделю. Никорчик сразу обратился к главе конторы и предложил нарисовать полосы для парковки. Тот стал отнекиваться и говорить несуразные доводы, что делать этого не нужно. И причём говорил он с нотой агрессивности. По опыту, предложение изначально выглядело обречённым, но Борис из приличия поднял вопрос и не вступая в спор следом предложил, что готов за собственный счёт купить краску и самостоятельно покрасить. Пришлось вновь выслушать непонятное и всё также агрессивное объяснение, что рисовать полосы не нужно. Сегодня Борису не было интереса до подсчётов. Он безостановочно направился к теперешнему месту работы. Внутри здания, как всегда, ожидал сквозняк, гуляющий по длинному коридору наполовину окрашенного синим цветом и с советским пор не изменившимся. Пройдя несколько метров, он зашёл в помещение, в котором располагалась лестница. Уникальность такого места состоит в том, что каждый этаж располагается через лестничный пролёт. Борис должен был добраться до третьего этажа и затем там преодолеть пару длинных коридоров добравшись до места работы на двери которой будет вывеска носящее название из набора слипшихся обрывков слов, как такой абракадаброй и называются большинство предприятий в этой стране. Девятое место работы, на которой Борис работает последние восемь месяцев, состоит из трёх огромных комнат. В первой расположены все товары, которыми они торгуют (и которые Борис ни в коем случаи не стал бы приобретать из-за того, что он знает какого они низкого качества и тем, что его не интересуют все эти датчики.). Во второй находятся рабочие места торговцев и бухгалтеров, которые разъединены между собой пластмассовыми перегородками, а также там располагается небольшая кухня, с которой и начинается вход в эту комнату, с холодильником, кофеваркой, умывальником и шкафами хранящих посуду, набор с пакетиками чая и банки с кофе. В третьей комнате хранится архив всех документов и располагается администрация фирмы.
  Оставалось двадцать семь минут до того, как стрелки часов придут к девяти. Борис намеренно приезжал заранее чтобы встретиться, как можно с меньшим количеством людей. Обычно, когда остаётся десять минут, в офис приходит основное количество работников конторы. Пройдя внутрь и обойдя первый стеллаж перед ним его взору предстала распахнутая дверь второй комнаты. За ней были видны лабиринты с уголками личных рабочих мест оканчивающихся закрытой дверь в третью комнату говорящей, что Борис, по крайней мере, пришёл раньше какого-либо представителя администрации, что как всегда так и случалось. Пройдя внутрь он по пути состыковался с четырьмя коллегами с каждым из них он на автомате из принципов приличия пожал с ними руки. И причём Борис лёгкой хваткой прикасался к руке собеседника без каких-либо намерений потрясти её, как и не собирался этого делать каждый из них. Дойдя до своего места, он включил свой компьютер, снял свою куртку, за которой полностью открылась его тёмно-синяя майка и повесил на стоявшую недалеко вешалку.
  Работа Бориса состояла в оформлении различных документов с которой он быстро и легко справлялся. Она его удовлетворяла тем, что в ней не предполагается разговаривать. Потому что от общения, которое у него было на предыдущих работах, он всегда испытывал неприязнь и на неё имелось достаточно причин. Независимо от того был ли это клиент или же коллега, как и любой человек, но Борис чувствовал себя утомившимся от встречи с ними. В таком состоянии он прибывал не только при общении, а также от пребывания от окутавшей серости эту страну.
  
  К Борису незаметно подходили работники, которым он автоматически пожимал руки также, как и тем, кого сегодня встретил. Кто-то спросит из них обладающий глупостью вопрос "Как дела?" и на него не оставалось кроме как цинично пошутить "Стабильно" (при этом все думают, что это значит положительно.), но Борис давно никак не реагировал, как и то, что бывает кто-то задаст какой-нибудь вопрос, а ты начнёшь на него отвечать, а того человека уже нет на этом месте. Теперь он не слышал каких-либо вопросов, как и заработавший шум его коллег официально подтвердивший начало рабочего дня. Словесная возня исходила отовсюду, как было недалеко от одного торговца, который переговаривался с каким-то клиентом. Побеседовав несколько минут и положив трубку, он стал комментировать перед своими коллегами описывая нехорошими словами позвонившего добавляя в них мат. Слушающие вместе с ним смеются и высказывают согласие употребляя свои эпитеты к незнакомцу. Довольно часто такая сцена повторяется, когда кто-нибудь имеет разговор с клиентом. В то время на кухне двое человек пили свой утренний кофе и как всегда обсуждали свидания с девушками зацикливаясь только на пикантной части используя для яркости матерные слова. Между этими разговорами ребята произносили какие-то непонятные, и прежде всего, пошлые предложения, которые по их сути должны вызывать смех. Другой интерес проявлялся к собственным рассказам об обильном употреблении алкогольных напитков. Так как, в офисе все говорили на одни темы и с тем же самым Борис сталкивался на других местах работы, то он отметил, что самым популярным напитков является пиво, за которым смешивается отвратительная водка. Негатив последней заключается в том, что когда производитель выпускает новую марку, то он её делает на хорошем сырье, а спустя время, переводит на плохое сырьё. И награды различных конкурсов, указанные на бутылке, разумеется, были получены, когда предъявляли с качественным сырьём. С этими людьми не создашь дискуссию на серьёзные и глубокие темы, как и не стоит пытаться говорить о них с работающими здесь неугомонно смеющимися женщинами. И как близко к ним не подходи, то всё равно не разберёшь сказанных ими слов, создающих для них повод для хихиканья. Их наивысшие интересы представляют, как очередная нелепая программа на их smartphone. В свои разговоры они вовлекают мужчин, которые не отстают от их уровня общения и часто приходят сами и заводят такие разговоры. На предыдущих работах Бориса не раз пытались завлечь этими темами, на которые он не мог как-то ответить, а когда сам говорил, например, о какой-нибудь известном художественном произведении и его истории создания, то теперь слушающие не могли чего-либо сказать. Им было интересно "почему у него старый мобильный телефон вместо одной из последних версий смартфона?". Бесполезно объяснять, что ему не нужны все эти программы, а мобильным телефоном пользуется только для связи. На какой-то из прошлых работ, тогдашний его коллега попросил попользоваться его машиной и после этого, когда возвращал ключ, он с лицом человека открывшего Америку стал расписывать все недостатки автомобиля, которые, как можно понять по нему, Борис о них не знает и не слышит. Однажды было, он с кем-то заехал к себе домой и тот попросил попользоваться компьютером на что Борис любезно разрешил. Вскоре тот гневно сказал: "Почему в каталоге сайтов отсутствует поисковик?". К нему не могла прийти мысль, что Борис не нуждается в нём. В течении всего времени нахождения в квартире гость лез со своим уставом в виде ряда вопросов, бесполезных рекомендаций, критики и всего того до чего не должно быть дела на которые давались ответы "мне так нравится", "захотелось мне так", "я так задумал" оставляли того в недоумении. И от собеседников, порой незнакомых, ты слышишь от них мелкие факты, которые, по их мнению, просто обязан знать и видеть. Они приходят в удивление и непонимание, что ты не знаешь их. Можно согласиться, что никто, кроме Бориса, не читает умных книг и, так уж и быть, не станем упоминать вещей являющимися базовыми знаниями для любого человека, и в качестве темы для разговора выбрать попроще, общедоступную и не из разряда пустословия. Например, впечатления о посещении галереи. Ты будешь стараться со всей душой рассказывать про увиденные экспонаты и предметы искусства, но твои собеседники могут, как и в любой такой теме, обернуть разговор в пошлую форму и не обратят внимания на твои впечатления, а начнут дерзить, что не так всё обстоит. У Бориса сложилось впечатление, что каждый белорус считает, что у всех одинаковый опыт и впечатления. Как же он разочаровался, когда в школе думал, что после неё встретит интересных людей, но оказалось, что в университете, армии и на работе все говорят на такие же темы и считают себя комиками. В его сторону не раз произносили "шутливые" фразы и на них нельзя было возразить и отшутиться из-за глубокой бессмысленности сказанных слов, которые порой содержат прямое оскорбление. И произносящие их люди, как Борис заметил, полностью не понимают, что они только что нагрубили. В Беларуси легко тебе могут нахамить даже если ты ничего не сделал. Совершил какую-нибудь мелкую оплошность или что-то не понял, то на тебя обязательно накричат. Белорус привык так разговаривать с людьми. Потому что он считает себя выше над остальными. Вместо того чтобы пройти десяток метров и сказать, что хотел, он поднимает ор из твоего имени. На одной из предыдущих работ на одном сервисе, один работник-консультант считал нужным довольно часто высказывать своё неудовольствие перед клиентами и на повышенных тонах рассказывать о том, что из-за этой работы он не видится с семьёй. Борис не раз убеждался, что когда человек говорит о наличии детей, то показывает слабость. Для мужчины недостойно прикрываться детьми. В разговорах о политике, видно поверхностное знание предметов и тем, что они верят государственным каналам Беларуси и России, а также в Интернете читают схожие источники. Даже когда ты произносишь твёрдые факты и доказательства, а Борис не только читает из различных источников в том числе на английском языке, а с непонятного языка использует переводчик, но и читает соответствующие книги. Оппонент либо промолчит, так как не знает, что ему возразить либо начнёт оставаться на своей линии несмотря, что ты только что её опроверг. Если спросят мнение, то они захотят услышать то, что сами читают. А когда окажется, что ты им говоришь другое, то вновь за ними будет молчание. Борис за это получал упрёки, что он на стороне запада, и чтобы он туда и ехал. А он, как раз, любит свою страну и беспокоится за её печальное положение. Он даже не имел мысли чтобы уехать отсюда.
  
  К тринадцати часам Борис посещал новостные сайты выполняя ежедневную нужду в узнавании того, что происходит в мире. Когда время стало вровень, он покинул своё кресло и подошёл к вешалке чтобы снять с неё куртку. Никорчик направился к выходу попутно надевая свою верхнюю одежду. Путь лежал к столовой, которая находилась на первом этаже и в своё время обслуживала рабочих этого здания, а теперь здесь размещены частные предприятия и соответственно большинство посетителей из занятых в какой-либо конторе, находящихся в данном строении. Пик очередей в столовой происходит к двенадцати часам, когда у большинства предприятий в это время наступает обед. Подходящее время приходить туда спустя час. Для того чтобы выйти из рабочего помещения, Борису пришлось перешагивать стоявшие на проходе коробки с товаром, принесённые работниками фирмы, как всегда, не подумавших, что ящики будут мешать людям. Он давно перестал придавать этому значение из-за бесполезности в объяснениях.
  Не обращая внимания и не торопясь Борис добрался до столовой, где увидел небольшое количество посетителей большинство из которых сидело за столами. Скоро они покинут свои места и сдадут поднос с посудой. Очередь была небольшой. Она состояла из шести человек. Борис взял поднос и стал за ними поставив на стойку для ручного передвижения своё пластмассовое устройство. На случай, если кто-то появится сзади, то он будет готов держать пальцы подальше от подноса из-за огромной вероятности, что их могут придавить. За совершённой небрежностью не последуют извинений, а вынужденные в этом случаи нравоучения не заставят сказать тому нужных слов. Недалеко от Бориса было меню, но оно не представляло интереса, так как он наизусть знает полное наименование еды и сколько всё стоит. Если оценивать качество, то оно непредсказуемо. Иногда получается вкусно, а порой получается, что мясо недожарилось, помидор подпортился, суп пересолили. И как бы не получалось, но за восемь месяцев работы местная кухня начинает приедаться и требует какой-либо замены. Борис мог бы заранее заготовить что-нибудь дома или пойти в находящийся недалеко магазин, но он так ни к одному решению не пришёл. Когда Борис приходил в столовую, то время от времени вспоминал, что ему доводилось только в школе и в армии бывать в таком заведении. И сейчас к нему оттуда пришли случаи выражавших негативность, когда довольно часто вне очереди в школе шли учителя, а в армии офицеры и порой молодёжь из какого-то военного отдела. Несколько раз Борис в приличной форме высказывал своё недовольство от которого в случаи учителей был проигнорирован, а в армии получал невнятное объяснение. Однажды, он взял и оттолкнул представителя специального ведомства за что отсидел пять суток. И никто там ни разу не пытался поддержать его возражение, когда касалось каждого. Борису знакомы множество случаев, что с советских времён в представляемом средствами массовых информации в "загнивающем западе" президент, как и любой другой политический деятель, не пользуется мифическими привилегиями, а наравне со всеми стоит в очереди. И причём рядом с ним нет представителей охраны. Кто такой президент? Человек, являющимся представителем своего народа. И никакого права ему не даёт останавливать движение транспорта чтобы стремительно проехать. Как и любой гражданин, он должен выплачивать штрафы за не пристёгнутый ремень. Такой же человек, как и остальные.
  Обед состоял из борща, колбасы с рисом залитой соусом и томатным соком. Взяв перед кассой стандартных три столовых прибора, кусок чёрного хлеба и пару салфеток Борис расплатился и пошёл к свободному столику. Усевшись, он принялся за борщ. Недалеко от себя увидел вошедших в столовую беспрерывно общавшихся двух своих коллег, которые собирались встать в очередь. Один из них был застенчив и порой из-за страха, очевидно полученного в детстве, боялся связать воедино несколько слов, а порой столбенел, из чего все люди от которых Борис слышал, считают, что у него низкие умственные способности. Никорчик наоборот сочувствовал ему до момента, когда однажды услышал, как он всем рассказывал случай о том, как он ехал за городом и по дороге увидел лису, которая сомневалась стоит ли перебегать дорогу и в конце концов решилась. Тот человек до упора нажал педаль газа и задавил её. На этом моменте он сделал nota bene и со вкусом стал рассказывать все детали. После повествования, как и во время него, не следовало осудительных слов, а наоборот многие с интересом спрашивали и поддерживали разговор. Всё-таки, среди слушателей было единственное обвинение, но только касалось лисы состоявшей в ругательствах выражавшей в мягкой форме, как по глупости своей она стала переходить дорогу в неположенном месте. После того, как Борис услышал этот случай, сочувствие пропало.
  Борис был удовлетворён обедом. В голове не возникало каких-либо мысленных претензий к качеству приготовления. Отдав поднос с посудой, Борис в довольном темпе зашагал из обширного зала столовой обратно в свой офис не собираясь тратить на что-нибудь ещё оставшееся свободное время.
  
  Сегодня было зарплатное десятое число, но для Бориса это также означало последний день пребывания в этой фирме. Уход по собственному желанию полностью исходил от него. Он добросовестно отработал все восемь месяцев. До конца работы оставалось два часа, но всё было сделано, увольнение оформлено и все необходимые документы лежат у него дома. Не оставалось каких-либо причин задерживаться в этом месте. Никакого последнего разговора с начальством, от которого Борис испытывал схожие неприятные чувства, как и с коллегами по работе. Все представители администрации старше Никорчика не меньше чем на двадцать пять лет, но от них ты слышишь все те же самые подкрепляемые матом пошлости. И учитывая, что денег они получают больше, то и рассказывают они соответственно истории о бездарных тратах своих заработанных финансов параллельно ища способы сокращение расходов, как например, меньше отдавать налоговой службе. Именно, никакой ненужной беседы с администрацией, никакой помпезности своего ухода в виде сладких угощений и никаких даже обычных прощальных рукопожатий уже с бывшими коллегами. Борис выключил компьютер, встал со стула и взял свою куртку. Как и к столовой, он надевал её на ходу. У него имелся опыт увольнения с работы. Каждый раз он пребывал в наивысшем блаженстве думая о том, что оставляет эти мрачные стены, неприятный персонал и двигается вперёд и, как всегда, считалось, что к лучшему. Как должно быть известно каждому, кто когда-либо учился в школе и, по крайней мере, прошёл начальные классы с полным вниманием, то знает, что от перемены мест слагаемых сумма не меняется. В качестве другого примера вспоминается короткое стихотворение Блока, а в особенности строчка "и повторится всё, как встарь". Поэтому Никорчик не думал о дальнейших страданиях, которые обернутся чтобы увидеть их даже на самой простой работе. Было только сегодня. В потрясающей компании самого себя он отпразднует великий для себя день, что он больше не вернётся на нелюбимую работу. На радостной ноте, когда он вернулся в реальный мир, то обнаружил себя за рулём Nissan. Его рука уже тянулась к бардачку полностью аккуратно заставленного музыкальными дисками. И причём все они были оригинальными копиями купленными через Интернет. Борис полностью не сомневался в том, что если какой-либо белорус увидел бы его коллекцию, то начал бы агрессивно с недоумением его критиковать зачем он тратит деньги, когда всё можно скачать из сети и тем более зачем пользоваться такими форматами когда есть флэш-карты и smartphones для которых в его машине предусмотрены разъёмы. В качестве исполнителя был выбран Кен Вилбард с его единственным альбомом You"re Burning вышедшего в 1977 году. Официальная история гласит, как однажды любителя попеть свои композиции в клубах случайно был услышан одним известным продюсером, который предложил сделку на десять песен. Обрадованный Вилбард через три дня принёс двадцать пять композиций и из них для альбома было выбрано двенадцать. Вышедший через два месяца альбом тиражом в сорок тысяч был скуплен за пять дней подтолкнув к выпуску ещё сто семидесяти тысяч копий. Из него песня Sing, sing a song стала самой популярной. Через полтора месяца Кен Вилбард полетел в Швейцарию на съёмки клипа, но самолёт потерпел крушение. Только вся это история была неправдой. Никорчик стал искать какую-либо информацию и обнаружил, что Вилбард участвовал в болгарском фестивале "Золотой Орфей" в 1978 году, не говоря о других намёках о его дальнейшей творческой активности ближайших пару лет после "катастрофы". Сколько зарубежных сайтов Борис обошёл, но так и не наткнулся на его дальнейшую судьбу. Так хотелось бы узнать. Когда-нибудь он узнает. Но пока остаётся только наслаждаться его музыкой. Как раз играла вторая песня альбома Ma Cherie, Mon Amour. Какая от музыки и слов Вилбарда исходит лёгкость. Бывало, что Борис неоднократно беспрерывно прослушивал полностью какой-нибудь альбом, а иногда и останавливался на какой-то из песен и включал её по несколько раз. Он давно перестал слушать радио из-за постоянной рекламы, глупых разговоров, носящих суету, вмешательством ведущих и редакторов в процесс прерывания песен и новостей, порой опустивших длинную бороду, в которых постоянно запинаются дикторы с текстом, который не нужно заучивать на память, а только прочитать с бумажки. В Советском Союзе даже за одну неточность в слове можно было получить сильный выговор. Погрузившись в мысли и слушая музыку, Борис за всю поездку не обратил внимание, что на дороге два раза произошло схожее происшествие. На его линию пыталась опасно втиснуться машина. Критикующий гудок сигнала и прибавка газа полностью лишали желания перестроиться несмотря, что одна из машин пыталась настаивать на своём объясняя, что перед ней автобус, но её никто не слышал. Интерес представлял стоявшее на площади Независимости изваяние Ульянову о котором Никорчик думал, что его давно необходимо убрать. И Борис не раз задумывался, что на то место поставил бы памятник Тадеушу Косцюшко, о котором даже в оппозиционных кругах изредка вспоминают, а постоянно говорят об одном из предводителей Январского восстания Кастусе Калиновском. Никорчик считает Косцюшко личностью значимей для страны, которая прежде всего родилась на территории современной Беларуси. Его родословная веками жила на этой земле. Косцюшко признан героем США за участие в Войне за Независимость, героем Литвы, Беларуси и Польши за восстание по спасению Речи Посполитой, а также почётным гражданином Франции. Огромное количество памятников и мест находятся и посвящены ему в США, в значимых городах Польши стоят его скульптуры и в честь его назван парк, курган, университет и аналитический центр, в Австралии пик самой высокой горы носит его имя, а Беларусь ограничивается бюстом в маленькой деревне, где когда-то стояла семейная усадьба. По крайней мере, "спасибо" за восстановленный по чертежам деревянный домик, где он провёл детство, и памятной церковью, хранящей купальню, в которой его крестили. Для человека, считавшего себя литвином, с его великими подвигами заслуживает большего в Беларуси.
  Оставив позади площадь, в дальнейшем следовании встретился инспектор автомобильной службы, стоявший недалеко от служебной машины. По общению с ними у Бориса сложилось мнение, как о лицемерных людях с ложным представлением, что им всё позволено. Ему не доводилось бывать в аварии и бывать в инспекции, но он знает множество историй, как без разбирательства дела грубо спрашивают считает ли человек себя виновным или нет, когда имелось множество случаев ошибок с их стороны. Когда-то давно они провели акцию, чья суть состояла в использование людей в качестве "живого щита" (намеренно их не проинформировав.) чтобы остановить пьяного водителя. Всё закончилось травматическими последствиями. Инспекция прилагала все усилия чтобы прикрыть дело. В конце концов истинные преступники не были наказаны. Что говорить о том, когда им при сдаче на водительские права они со спокойствием могут завалить твою идеальную езду. В автошколе Борис блестяще сдавал все экзамены и показывал отличное управление транспортом, а когда в инспекции с первой попытки сдал теоретический тест и сел за руль проехав без каких-либо ошибок, то оказалось у него было несколько нарушений. Он только начал ехать прямо, а у него уже пять галочек по маневрированию. Интересно, а инструктор понимает значение этого слова? Или же в следующих поездках отмечено, что в каком-то месте не пропустил пешехода. Явно она была поставлена в тот момент, когда Никорчик остановился и ждал пока люди полностью перейдут дорогу. Заехал на сплошную линию, не вовремя включил габариты, не пропустил машину... где и когда всё это было? Никакие убедительные объяснения не принимались. На выход из машины и топай посреди пустыря в сотни метров до ближайшей остановки. Борису понадобилось восемь раз сдать экзамен, который окончился взяткой. Потому что он не хотел повторно возвращаться и проходить тест по теории. Не было у него взаимной любви с инспекторами, которые встречали его агрессивными рожами и говорили какое он ничтожество, что даже его младший сын лучше его ездит учитывая, что они видятся первый раз и ещё не тронулись с места. Надо было ему напомнить, что эту реплику он должен был сказать после того, как нафантазирует с нарушениями и прервёт экзамен.
  
  Конечным маршрутом следования была автостоянка. Став на своё место Борис дослушивал песню Sing, sing a song. Он наклонил голову набок поддерживая её левой рукой, которая упиралась на дверь. Никорчик смотрел на медленно засыпаемое снежинками переднее стекло позволив им расположиться в этом месте после того как выключил дворники. Было прекрасно видно, как белые крошки снега пикируют с кажущейся неизвестности наверху. Пребывание в таком состоянии было недолгим и прекратилось с окончанием песни после которой Никорчик вынул диск, уложил в коробку и засунул в бардачок. Покинув машину, он закрыл за собой дверь и затем мгновенно нажал на кнопку в пульте. Предстояло пройти тридцать с лишним метров чтобы покинуть территорию. По пути мимо него проехал красный Alfa Romeo. Борису запомнилась машина из-за её шофёра и связанный с ним прецедент. Произошёл он у магазина в нескольких кварталах отсюда. До сих пор в стране оставался нерешённым вопрос с парковками. После блуждающих поисков Борис всё-таки наткнулся на свободное место рядом с которым стояла тележка и можно было утверждать, что не первый час. Никорчик подъехал максимально близко и не заглушая двигатель пошёл к тележке. Он её передвинул в сторону, как за его спиной послышался протяжный звуковой сигнал. Обернувшись, Никорчик увидел того самого водителя грозящего пальцем, что сюда нельзя ставить. Можно было бы возразить, что тележка не представляет ему какой-либо опасности говоря про уровень наклона и прежде всего вежливо обвинить в том, что из-за его клаксона он нейтрализовал на небольшой промежуток времени слышимость правого уха, но опыт говорил о том, что белорус не имеет чувства ответственности и не способен думать интеллектуально, когда, как оказалось, при включённом двигателе, вместо гудка для привлечения внимания можно немножко поддать газа. Жалко топлива, то можно постучать по стеклу. А самый лучший вариант подняться на свои нижние конечности, открыть дверь машины и вежливо попросить не ставить сюда тележку. Пожалуй, для них это сложно и даже диковато в их понимании. Сколько раз Борис бывал в схожих ситуациях, но из всех вариантов для водителей был предпочтительней звуковой сигнал. Особенно они пользуются им во дворах жилых домов. Без юмора, в стране нужно вести закон о запрете клаксонов в машине по причине отсутствия у народа культурных, нравственных и моральных ценностей. Тем более никто не станет возражать.
  
  Борис покинул территорию стоянки вместе с метающим снег ветром, который поигрывал с раскрытой курткой. На улицах стояла температура на минус десяти градусах. Для Никорчика она не была достаточной чтобы ощутить холода. Но решил на всякий случай надеть шапку. Вынув из кармана куртки строгую чёрную шерстяную материю и на ходу обволакивая ею голову, а затем, положа руки в ёмкости из одной которой достал головной убор, Борис направился к ближайшему знакомому банкомату. Он прошёл окружёнными жилыми домами дворы и вышел к тротуару параллельно которому время от времени по проезжей части проезжали машины. Не заостряя глаза на окружающую действительность, её очертания вскоре нарушили тишину мыслей. Через два месяца установится стабильно тёплая погода и из нор начнут вылезать бездумные любители высоких скоростей. На участке, рядом с которым сейчас ходит Борис, по несколько раз на дню будут громко кричать двигатели мотоциклов и водители которых даже не задумаются о массовом ударе по обонянию проходящих поблизости людей, как и безразлично смотрят инспекторы в чьих истинных обязанностях покончить с невеждами (куда уж им, если неспособны даже организовать пропускную способность транспорта на участке в котором произошла автомобильная авария.). Не раз Борис читал о фатальных последствиях такой езды порой совмещённой с трюкачеством в виде поднятия переднего колеса. Поначалу он полностью изучал эти новости, а потом стал ограничиваться чтением заголовков. Всё было понятно и закономерно.
  
  Очереди к банкомату не было. Когда Борис подошёл к машине, то в его руках была вынутая из кошелька пластиковая карточка. Через четырёхзначный пароль открывался доступ к счёту. Прежде чем пальцы прикоснулись к цифрам на экране, Борис оглянулся по сторонам. Не раз попадались личности, не уважающих твоё личное пространство, бросающее взор на монитор. Разумеется, они скорее всего не преследуют цели завладеть твоей карточкой, но когда их вежливо просишь отойти, то они начинают огрызаться и истуканом становятся в важную позу.
  Убедившись в наличии месячной наличности, к которой не было добавки, по случаю увольнения, и она не ожидалась, Борис принялся придавать белорусским рублям вид европейского евро. Такая операция лишит его значимой суммы, но ему предпочтительней потерять часть денег, чем пойти в обменный пункт и по возможности встретиться с агрессивной по жизни кассиршей. Ведь в этой стране так и заведено, если белорусу плохо, то он желает, что и другим также было и произошедшее несчастье коснулось бы и других. Борис заранее рассчитал какую небольшую часть он заберёт в рублях, которые уйдут на продукты, а вся остальная будет переведена в валюту Европейского Союза.
  Понадобилось пять раз напомнить банкомату свой пароль, чтобы после всех отчислений, наконец-то, получить свои деньги. Также понадобилось время, чтобы машина выдала запрашиваемую валюту. Изъяв её, Никорчик пересчитал её, положил в свой кошелёк и устремился к дому.
  Подходящий для закупок магазин находился примерно в трёхстах метрах от Бориса и был ближе к его дому, но туда он не пойдёт. Причиной послужил давний инцидент, когда он отправился к расставляющему стеклянные банки с овощной смесью консультанту спросив о наличии сухой стручковой фасоли. На что тот недовольно, готовясь взорваться, словесно и жестикуляцией правой руки указал на "всё в том отделе". Борис только что прошёл то место, где стояли консервные и стеклянные банки с зёрнами гороха, кукурузы и фасоли. Он на спокойных тонах (других не привык применять.) стал объяснять, что там другая фасоль, а ему нужна, как сказал изначально, сухая стручковая. Консультант от таких пояснений дошёл до внутреннего взрыва ядерного реактора. На высоких тонах стал повторять, что "всё в том отделе" признавая Никорчика за слабоумного. После столь краткого бенефиса с тем же недовольством вернулся к расстановке банок. Борис объяснил, что совершённый им словесный акт не является признаком приличия и думал добавить, что сухая стручковая фасоль по логике должна находиться в овощном отделе, но посчитал это лишним. Он просто плавно поставил корзину рядом с тем человеком, развернулся и ушёл в сторону выхода. Консультант не придал значения совершенному жесту, от которого больше всего проявилось непонимание в нём. Бориса всегда забавляли белорусы с их действиями совмещённые с недовольством по пустякам о которых он всегда думал, что суета всё это. Были и другие случаи, но уже серьёзные случаи. Во скольких магазинах пытались Никорчика обвести вокруг пальца, завысив в чеке общую стоимость покупок. Особо они предпочитают обманывать при наличии огромного ассортименте в тележке. Борис всегда изучал чек и следил за действиями кассира и когда обнаруживал, что с него собираются снять больше денег, то раскрывал обман и уходил.
  Местонахождение магазина не попавшего в личный чёрный список Бориса равнялся трём остановкам на наземном транспорте или двум на метро. По пути был ещё один подходящий в ассортименте супермаркет, но так как владельцем является приближённый к Лукашенко, то ни о каком посещении не может быть даже и намёка, как и на то, что Борис воспользуется каким-либо транспортом зарегистрированным на государство, а будет добираться на своих двоих конечностях. Никакой копейки в казну деспота. Разумеется, такого рода шаги не произведут действенного эффекта, но зато приятен себе будешь. И тем более, Никорчик сам не хотел куда-либо заходить. Велика вероятность, что найдётся тип, который раскроет свой комплекс неполноценности на том, что вместо слов извинений и просьбы разрешений пройти он оттолкнёт тебя. И неважно, что в метро с его широкими просторами, до белоруса никогда не дойдёт мысль обойти тебя. Не задумается и при ситуации когда ты стремительно идёшь по левой части эскалатора, где должно быть понятно каждому твоя торопливость, но даже отважный громкий топот не всколыхнёт в голове преграждающего тебе путь. Часто попадал в положение, что когда приезжал на станцию и собирался выйти из вагона, то натыкался на стоящих напротив двери людей, через которых, с их нехотением уступить приходилось выбираться. Размять ноги будет полезней, как и выбрал этот способ Борис. Ради него же отказался также от возможности доехать на машине. Опустив руки в карманы куртки, он брёл и брёл, продолжая ничего не замечать. На фоне попадающихся людей, Борис смотрелся оживлённей всего этого бестиария ходячих мертвецов и дикарей. Только его живость не выходила наружу. Когда он задумался о транспорте и о сохранении копейки, то об упоминании монет перешёл к тому, что до этого без них было лучше. Беларусь была из того малого количества стран не имеющих каких-либо металлических денег. С появлением их, кошелёк стал больше нагружать карман рождая характерные неудобства. Избавления от накопленных монет стало новым ненужным вопросом. Борис никогда не жаловался на свой быт в отличие от подавляющего числа ноющих белорусов относящих такого рода дела к проблемам, но воистину не ведающих истинного значения слова "проблема". Оплата квартирных услуг, положить одежду в стиральную машину и включить, заполнить документ в несколько страниц, тяготы с выбором новой машины. Со школьных пор Борис слышал стоны страданий белорусского народа, когда учитель объявлял о написании диктанта на такой-то день. На таком сочетании слов класс переходил на хоровое произношение гласных букв, отчасти напоминавших первый класс начальной школы. В каком-то смысле они так и не были понятны Борисом. Рассуждая логически, работы не так часто писались и для отличника в учёбе Бориса представляли интерес в виде вызова в знании материала. Он не бился в истерии от заниженной на балл оценки и не скандалил, как делали все эти любители гласных букв боровшись за какую-то цифру в журнале. Принимал, как есть. И до сих пор, такого рода стоны не прекратились. Отправить бы всех этих нытиков лет на сто с лишком назад в какую-нибудь страну времён прекрасной эпохи на полный рабочий день при тогдашних условиях и технологиях. Для Бориса проблемой считается голод в Африке, эпидемия очередного вируса, тоталитарные режимы, а не как вынести мусор, выбрать на кухню сервиз, отыскать в папках нужный документ и собрать шкаф. Суета всё это.
  
  Изначальные размышления над монетами привели к другому руслу мыслей. А ведь Борисом не было додумано до очевидного вывода о той ненужности. Не единожды бывая за рубежом просторов Беларуси, в конце каждой поездки необходимо было распрощаться со всеми этими кусками металла. Их нельзя обменять в пунктах обмена валют, как и совсем не найти им какого-либо применения по возвращении. Бумажными деньгами удобней расплачиваться, а не стоять и секунды тратить на извлечение, секунды тратить на перебор и секунды тратить на собирание воедино и передачу в другие руки. Никакая экономика мира не пострадала бы откажись она от монет, а отказ от них сохранил бы огромное количество металла, которое можно использовать для более полезных целей. Не встретилось Борису какого-либо доказательства об их пользе...
  На этом месте думы прервались (хотя и имели законченный вид и в конце выглядели утверждёнными печатью.). Никорчик прервал своё движение оглянувшись прежде, что никого нет сзади, кто мог бы случайно упереться в него. С внешнего вида место не носило какой-либо примечательности. Кусок от бесконечно одинакового тротуара со стоящими рядом стандартными жилыми постройками. Никаких отличий от этого места не было через тридцать метров, пятьдесят, девяноста и даже если уйти на двести метров, как и повернув в обратную сторону и, проделав схожее расстояние и там не увидишь какой-либо уникальности. Значимость понятна при взгляде изнутри, и перед Борисом она раскрылась. Три, а возможно и четыре, года назад, также проходя по этой улице, Борис свалился на землю. Лёжа на земле от него раздавался немой крик. В механизме его организма произошёл сбой в левой области груди именуемый в медицине инфарктом сердца. Никорчик позабыл об окружающем его мире. Всё внимание перешло на сдерживание и превозмогание боли, а спустя неопределённые минуты, перешедшие на спокойные дыхательные упражнения взнуздав этим свой взъяренный организм. В минуты приступа и последующей самореабилитации Борис в положении девяноста градус возвращался в действительность. Повсюду, в тот момент казавшись скорыми, шагами люди шли, шли и только шли. Никому не было интереса даже замедлиться. Позже, полностью оклемавшись и мысленно убедившись в готовности полностью встать (когда он пришёл к определённой норме, то занял удобное для себя положение сидя на асфальте облокотившись всей массой верхней части тела на колени.) и начать передвигаться. Спустя ещё некоторое время обдумывания со столкнувшимся безразличием Борис посчитает, что среди тех прошедших, кто его всё-таки видел, шли с соображением, что он напился. Стоя сейчас на этом месте Никорчик размышлял о том, если бы всё-таки очутился в больнице. Каким отвращением она отдавалась после неединократных посещений и знаний, что скрывается за их стенами. При твоём появлении тебя встречают с видом взора недовольства. Зачем явился к нам?! Обследование проходит под язвительное бурчание, грубостью затрагивающую твою личность и возмущение от того, что тебе неведомы их медицинские термины. Мол, считают, что и тебе знакомы такие слова как липогенез, иксодиоз, дизопирамид, сквален, буметанид. И в недовольстве от твоих "откровений" в незнании этих слов могут не скрыть своё мнение считая сидящего перед ним человека умственно отсталым. И труднее всего в их разглагольствовании добиться всё-таки объяснения тех медицинских терминов. Нет уверенности, что получишь их. В больницах врачи никого не жалеют. Борис был свидетелем, как за тяжелобольными, преимущественно пожилыми людьми, доктора не обращают внимание, если им не заплатить. На их лицах ты видишь, как они жаждут смерти пациентам. Однажды, Никорчик был свидетелем, как над старушкой кричали её дети не желая понимать насколько она в плохом состоянии. Можно не сомневаться, что будь рядом с ними маленькие внуки и они бы также орали, то получили бы соответственный агрессивный нагоняй или пинок в зависимости от уровня наглости. Не хотелось смотреть на эту сцену и делать предположение, что когда-то эта пожилая женщина также издевалась над своими родителями и то, что такое будет и с её детьми. Борис не находился внутри палаты, а наблюдал за этим из открытой двери. Вскоре он на несколько метров отошёл в сторону. Мысли не покидали его до момента когда были прерваны истеричным криком какого-то доктора близкому к тому чтобы добавить в свой гнев матерные слова. Его не устроило то, что Никорчик здесь стоит и никому не мешает, а своими тихими шагами тревожит больных. И после этого громогласно затоптал не ожидая, что Борис ему станет отвечать, который уже принялся не хуже находящихся в этом здании врачей описывать его психическое состояние совмещённой с правилами этикета, но завидев, что он не желает слушать, Никорчик прекратил говорить. Он не ставил перед собой задачу высказать всю его неправоту. Всё было понятно. Счастье Бориса, что не попал тогда в больницу, лежала в причине отличной от всего этого в факте, нигде широко не распространяемом, что многие годы по стране действуют врачи, которые намеренно умертвляют пациентов ради их органов. Причина и физические данные Бориса превосходно подходили для такого случая.
  
  Борис продолжил свой путь до магазина оставшись даже в тишине своих мыслей и оживился, когда уже оказался далеко позади входа с корзинкой в руках. Проходя сквозь прилавки отдалённо от себя увидел обменный пункт. При его виде, периодически, вспоминались эпизоды тех месяцев якобы считавшихся кризисом, как истерично кричащих народ бежал скупать валюту. Люди падали, и им не прощалось. Обувь устоявших не жалела их. Как же легко толпа готова впасть в панику. Трагедия 30 мая 1999 года недалеко от станции метро Немига. В тот день и в том месте проходил концерт, на котором белорусы растягивались и употребляли пиво. Появившийся грозный дождь с обильным выпадением града вызвал массовую обеспокоенность и заставил всех бежать в сторону подземки из-за чего и произошла давка. Пятьдесят три смерти. Среди этих жертв, сорок из них были девушками. Стоило бы чаще напоминать об происшествии и извлечь из него уроки людям, которые не должны впадать в панику (пожалуй, нет великой опасности, как эта.) и прежде всего думать, а не совершать такие глупости, как удержания толпы, которую затем резко выпускать, приводя к гибельным последствиям. До сих пор белорусы готовы биться за буханку хлеба, пакет молока и желание быть среди тех, кто попадёт в число первых в открывшийся новый магазин какой-нибудь крупной в стране торговой сети. И ради чего такая спешка? Ничего фатального с тобой не произойдёт, если уйдёшь ни с чем. Можно найти африканские и азиатские страны, где уровень жизни находится в состоянии нищеты, и где при раздаче еды никто не пихается, а со спокойствием стоит в очереди.
  
  Пучки различной зелени, чеснок, сельдерей, набор шести куриных яиц, французский сыр Coeur de Lion... мясной отдел. Не доверяет Борис её продавцам разделывание колбасы. Всегда просит отрезать ровно, а получает криво. Детально несколько раз пояснял, что угол разреза должен равняться нолю градусов, но никакие науки не помогают добиться желаемого результата. А продавец только и молчит. На тот счёт у Никорчика имелась в собственном хождении теория, что в их виденье мира криво является ровно. Из-за нежелания понимать, Борис оставлял продавцов с двумя кусками испорченной колбасы. С тех пор он берёт целую палку любимой колбасы. Но сегодня она ему не нужна. Интерес представляют нарезанные говяжьи отбивные. Найти их не составило трудностей. Упаковка с четырьмя кусками. Достаточное количество. Осталось посетить отдел сладостей взяв оттуда солёные соломки и вернуться в пройденный мимо фруктовый отдел и взять три яблока любого сорта.
  Всё необходимое взято и теперь нужно встать в очередь. Нигде не наблюдалось большого скопления людей. Станем за этими пятью с корзинками людей. Как раз первый из них готовился расплатиться. Вынув деньги и отсчитав нужную сумму, он отдал их продавцу параллельно начиная собирать свои товары. Кассир пересчитал деньги, открыл свой чёрный ящичек став распределять все купюры и затем принялся отсчитывать сдачу, которую вместе с чеком передал покупателю отвлёкшегося от сбора товаров в пакеты. Ему осталось поместить немного оставшихся наименований продуктов, но кассир не мог продолжить работу пока не освободят пространства. Ожидание заняло несколько секунд, но Борис обратил внимание, что стоящий за ним человек стал нервничать и вызывать тревожность. Даже в такие мелкие моменты можешь задуматься о том, почему белорусам приписывается толерантность, которая никак и нигде не встречается по стране. Повсюду исходит ощущение, что белорусы находятся в состоянии приближающегося амока. Сравнимого с лёгких дуновением пушинок одуванчика они приходят в раздражение, когда упоминают какие-либо слова, являющиеся констатацией факта как "для игры в хоккей понадобится клюшка и шайба" и приходят в негодование близкой появлению пены изо рта, когда человек занимается своей работой, которая никому не мешает и делает для себя, но неуравновешенный выскажется "когда же он закончит?!".
  На обслуживание к кассиру стал третий человек при приближении с ним охарактеризовавшийся нечистоплотным запахом тела, который отметился Борисом при действиях кассира выражавших отказ пробивать через сканер товар. Внешний потрёпанный вид одежды человека мог дать неразумное представление, что он является бездомным. Борис несколько раз видел этого постоянно пьющего ворчуна, донимающего людей своими неприятными с оскорблениями высказываниями. Его предположительный портрет к сказанному: скорее всего работал на какой-нибудь фирме, что можно обратить по разбитым в дребезги ногтям, рубцу на левой руке и слегка тёмной коже на всей видимой поверхности тела и лицом скрытой огромной небрежной бородой. Теоретически сейчас не работает из-за возраста. Предположим, что он относится к людям не имеющего постоянного места жительства. Разве на них должно накладываться вето? Они такие же люди имеющие права посещать магазин и покупать, что хотят, имея состоятельность заплатить, как стремится сделать данный посетитель, безнадёжно показывая деньги. Из своего кармана он достаёт своё возрастное удостоверение, но кассир отмахивается и продолжает громогласно настаивать покинуть заведение (видимо долго репетировал.). Борис улавливает в очереди атмосферу порицания к человеку. За время ожидания подошли ещё трое. С двух сторон исходит ненависть. В действие вступает новый персонаж. Охранник. Он уже начинает совать свои руки готовые обратиться в кулаки, но непринятый магазином человек отрешается от них. Идёт обмен матерных слов. Отвечающий якобы за безопасность усердствует и уже хватается. Несостоявшийся посетитель понимает безвыходность, покрывает обоих матом, на что охранник грозно говорит избитую фразу "ты мне ещё поговори тут" обогатив парочкой матерных слов, и уходит. Парадокс здравого смысла. Отравленный воздух вызывал желание присоединиться к всеобщему негодованию, но Борис противодействовал неприязнью и больше не собирался продолжать дышать им. Он поставил корзину на пол и смело двинулся в сторону выхода. Охранник, как и никто другой, не понявших суть произошедшего, готовился всё-таки активировать свою ярость, но он не сумел найти причину.
  
  Воздух. Он всегда отгоняет неприятные запахи и чувства. Список пополнился новым магазином. Нужно идти к следующему месту отделяющего отсюда примерно полторы остановки. Набросив на голову шапку, которая была предварительно снята при входе в помещение, Борис принялся раскидываться шагами и припоминать случаи произошедших в торговых точках, о которых читал в Интернете, сводившихся к жёстким избиениям охраной людей за мелкую кражу (пакетик орешков либо сухариков, шоколадка.), которая могла и не быть из-за того, что посетитель пришёл с этим в магазин, как и в случаях доводившие людей до комы и смертельных исходов. В стране контраста не бывает справедливого суда. Виновник позволяет себе сбежать или быть оправданным. Сухарики вспомнились при виде их у какого-то прохожего, который доедал их. В нескольких шагах от него находилась висячая мусорная корзина, на которую не обратил внимание, и бросил пакетик на землю. И Борис не бросил на него взора, как и спустя десятки метров на резко остановившегося перед ним человека не подумавшего, что создаёт потенциальное столкновение. Не уделяя какого-либо внимания, Никорчик автоматически обошёл его. Он пребывал в мысленных рассуждениях о своём опыте, что белорус всегда плохо думает о других. Баночка таблеток от таллензита пропала из рабочего стола и в твою сторону полетело местное характерное, но только беспочвенное и несправедливое, "J'accuse!". Не обращая на пустословие, ты сквозь него умиротворённым голосом укажешь на шуфлядку того самого стола и после обнаружения, обвинитель, которому так и не придёт мысль, что болезнь верхним миндалин не такая уж частная и не похоже по Борису чтобы он ею страдал, покроется стыдом и попытается скрыть ноты нагрянувшей скромности. Однажды, одно воскресенье, гуляя по полю, Бориса укусила пчела. На тогдашней пятой работе, связанной с продажей автомобилей марки "Toyota" все единогласно посчитали, что Бориса избили. Как это возможно укус пчелы перепутать с синяком? Или как случайно из рук выпал ящик с пакетиками шариков для paintball. Проходящий мимо коллега многозначительно выдвигает единственную очевидную для него версию, что ты напился. Белорусы склоны к клевете. Вы в первый (и уж точно в последний.) раз попадаетесь друг другу, но тебя уже расписывают закоренелым негодяем. Борис привык реагировать на такие вещи с юмором, уточняя, что забыли добавить, и следом перечисляет стихийные происшествия, убийства известных людей и плохую экономическую ситуацию в Беларуси. Только никто не понимает юмора и среди вариантов развития к твоей безобидной шутке переходят в агрессивный тон. За все девять мест работ на которых Борис пробыл, он постоянно видел распри, происходящие между всеми. Каждый клевещет на остальных. В отсутствии какого-либо человека, его коллеги выскажут своё отвращение к нему. Хотя они не проявляют уважение даже когда ненавистный им субъект находится недалеко от них. И они знают об этом и то, что он слышит их. Белорус раздражается из-за того, что кто угодно, знакомый ему или незнакомец, появляется в его обзоре на что начинает, и порой матерно, рявкать остальным "Почему он ходит?!". Присутствующие соглашаются и поддерживают его, а Борис едко про себя отмечает, что под словом "ходит" имелось в виду "дышит".
  Закончив свою мысль и пробыв в краткой тишине вскоре заполнившись таким же насущным, как и во всём остальном, вопросом "Стоит ли идти в магазин?". В доме найдутся продукты для ужина. Не принципиально важно, как будет отмечено очередное увольнение. Повод подачи заявления состоял не только в неприязни коллектива, а в том, что Борис не мог подождать ещё трех месяцев, чтобы получить возможность взять отпуск. В прошлом месяце в Киеве он получил годовую визу от ирландского консульства. В государство последней завтра и отправится на неделю. Из-за отсутствия сильного желания устраивать особенный себе ужин, оставалось только пойти к подходящей машине обмена валют и обменять оставшиеся деньги. Сегодня на рабочем месте он убедился в неизменности благоприятного курса подходящего банка и удовлетворительной долей, изымаемой при операции с обменом валюты.
  
  Сквозь усилившиеся снежные потоки Борис направлялся по изменённому маршруту. Он должен был пройти колею монотонных жилых домов. Проходя, он в периферийном зрении захватывал их знакомые очертания, которые вскоре привели к утомлению вызвав чувством, что не сам идёшь между ними, а они проносятся рядом с тобой, как когда-то об этом поведал Эйнштейн. И почему бы не придать красок этим зданиям, как к такому решению пришли различные европейские города превратив мрачную эстетику заводских, портовых, насаждённых коммунистами зданий в гармонию вызывающие чувства домашнего уюта? Добавить разноликих огней прожекторов и понастроить красивых сооружений продолжая смотреть на Европу в качестве образца, а не того безвкусия идущего против эстетики. В называемом Борисом неосоветском стиле характерна громоздкость, излишняя выпуклость, несовместимость или не подходящая пропорция в материалах и цветовой гаммы. Глаз болит смотреть. Опускаешь голову вниз, но и от плитки испытываешь такие же чувства. Безвкусно разложенные изделия кирпичной формы с цветом грязного серого цемента, чередующегося с грязным красным представшего в виде нелепых орнаментов. Что интересно, такой вид плитки можно встретить только в странах с репрессивными режимами. Трудности городу придаёт путанность в улицах. Невозможно запомнить, как и легко перепутать искомый тобой дом, который может находиться в другой отделённой части улицы, которая расположена перпендикулярно или загромождена другими улицами, проспектами и переулками. Лабиринт, наводнённый преградами, ловушками и маленькими монстрами. Как трудно приходится не только пешком, но и на автомобиле подобраться к искомому зданию, к которому порой бывает нужно сделать лишние крюки, завороты и объезды и к прибытию с транспортом решить вопрос, где его оставить, при полной загруженности и неспособности в этой стране организовать парковочные места даже во дворах домов, когда в зарубежных европейских странах принято рассчитывать количество мест на количество жильцов. По маршруту следования, страдания приносят грубые лежащие полицейские, которые своим узким размером и твёрдым составом наносят вред колодкам. Город, создающий неудобства и не способный принять приход большого дождя. При коммунистах старые здания подвергались разрушениям и надругательствам под свои нужны, а современной властью своей "реконструкцией" вызывают отторжение изрядной вычурностью. Минск (или, как правильно, Менск.) неразрушенный Второй мировой войной (а не какой-то непонятной Великой Отечественной войной скрывающих своих постыдных два года содружества с нацистами.) вызывал Борису близость. Часами рассматривая на компьютере географическую карту, он представлял, как прогуливался среди тех мест комментируя самому себе, что на том месте находилось предприятие носящее имя своего владельца, ипподром, военное училище, еврейская синагога... Но нет того Менска. Иногда бывает, что поздним вечером Борис отправится к Троицкому предместью. Пройдётся в полном одиночестве по его улочкам с мощёным камнем, стараясь забыть и не обращать внимание на вычурность, мысленно переместившись на столетия с болтающихся на хвосте дюжиной годов. По возвращении в действительность он посмотрит на время на мобильном телефоне и оттуда с места двинется домой пешком или к отдалённо припаркованной машине.
  
  Вечер стремительно поглощал свет готовясь передать место ночи. Вскоре улицы повысятся в громкости различных звуков от возвращающихся с работы людей. Так проходит день за днём. Просыпаешься во мраке, отправляешься на неприятную работу и едешь обратно в такой же темноте. Зачем тогда вслед за Россией был отменён переход часов на зимнее время? Восточный сосед много лет назад переменил решение, а Беларусь до сих пор не передумала. Борис никогда не следовал законам, а руководствовался здравым смыслом. Как и считал полезным в смене стрелок часов, так и сделал это в последнее тридцатое октября. Сводя доводы в пользу для здоровья, у Бориса не нашлось единомышленников. Чаще всего он слышал схожий ответ "по указу постановлено, что...". Поначалу Борис пробовал руководство на его местах работ убедить в своих словах, но совсем позже перестал заговаривать и из принципа приличия.
  
  Серые железные врата дома, в котором живёт Борис, можно пройти воспользовавшись специальным электронным ключом или, не прилагая крупных усилий, одёрнуть магниты друг от друга. Никорчик всегда пользовался цивилизованным способом. Просунув в щель ключ, он потянул за собой приоткрывшуюся дверь и, снимая с себя шапку, вошёл внутрь своего злачного подъезда расписанного неизвестными (если постараться, то можно выявить авторство всех этих каракулей.) малолетними неудавшимися художниками. К счастью (а может Борис не обращает внимание.), никто до сих пор в этом подъезде не выразил себя в том искусстве, чьё ознакомление происходит через улавливание носом характерных зловонных запахов, что до сих пор востребовано в современном художественной культуре. Недостаточно темно чтобы включать лампочку, которую лично доводилось трижды менять. Он попытался поставить галогенную, но она не подходила для устройства из-за чего свет сильно слепил по глазам. Пришлось ставишь обычную. Только в третий раз нашлась лампочка с длительным сроком службы не с холодным светом, а тёплым. У себя на этаже Борис дважды производил замену столкнувшись с теми же обстоятельствами. Он поднялся по находящейся на правой стороне лестнице и пройдя пятёрку метров, стал перед лифтом, который не был занят, и вызвал его с третьего этажа. За его спиной защёлкнулась железная дверь. Прогулка по городу окончилась, и к ней из не упомянутого стоит только добавить незначительный факт, что после получения евро, Борис вынужденно дважды, и как всегда, без особого внимания столкнулся и обошёл прохожих ставших на "паузе". Лифт подъехал. Борис зашёл внутрь и нажал на кнопку последнего девятого этажа.
  По датчику движения в помещении зажёгся свет и перед Борисом возникли четыре разновидности дверей. Сто семьдесят восьмая квартира, вторая слева. Вынув из кармана ключи, он подошёл к своим вратам и принялся отпирать его замки. Засовы ушли в свои норы и теперь Борис мог зайти внутрь. Левая рука автоматически коснулась выключателя. Захлопнув дверь, он положил в карман куртки ключи и принялся теперь вручную крутить рычаги своих дверей. После того, как запер дверь, Никорчик снял с себя куртку и повесил на крючок стоявшей рядом вешалки в виде рогатого шеста. Затем принялся расшнуровывать и снимать с себя обувь. Ноги окунулись в тапочки, и Борис выключил за собой недавно включённый свет. Квартира состояла из двух комнат с кухней и с отдельными уборной и ванной. Последние два места шли по левую сторону коридора откуда Никорчик попадал в жилую комнату оканчивающуюся широким окном с никогда не раскрываемыми шторами. Справа от него была дверь во вторую комнату служащую рабочим кабинетом с полками книг и компьютером, а закрытый проход слева вёл к кухне куда Борис и шёл. Оттянув дверь в левую сторону он перешагнул внутрь и направился к холодильнику. Две боковые полки были заставлены стеклянными банками различных соусов как кетчуп, горчица, майонез, сырный цезарь, ранч, тартар, соевый, чили, аджика и тремя видами хренов: белый, свекольный и васаби. Огромные полки холодильника смотрелись скромнее. Они содержали стеклянные банки с семенами фасоли и кукурузы и пакетик с небольшим количеством креветок. Последние и были изъяты из холодильника. Шаг к плите рядом с которой Борис положил пакет. В левом конце кухни, пройдя между холодильником и плитой, была полка с различными крупами. Оттуда Борис взял открытый пакет спиралевидных макарон и положил их рядом с креветками. Под ними достал кастрюлю и из-под крана набрал в неё холодной воды, а затем поставил поблизости к ближайшей камфорке газовой плиты. Из верхней шуфлядки рядом со столовыми приборами взял спички. Вынув одну из них, Борис поднёс к её боковой стороне и резко по ней провёл. Раздавался звук зарождающего огня моментально покрывшего серную головку спички. Никорчик прикоснулся ею к поверхности камфорки и провёл по ней. Газовые колдуны возникли по всей окружности места для своего ритуала. Борис не стал тушить спичку, а поднёс на уровень своих глаз. Иногда делал это для того чтобы узнать, есть ли у него вкус жизни. Ни разу не доходило до обожжённых пальцев. Случалось, что огонь уже подбирался к самому окончания палки, но Борис понимал, что не всё ушло. В теперешнем случае пламя прошло за половину и догорало на светлом цвете блюдце со скопившимся использованными спичками. Не было необходимости в зажигании, ведь Борис находился в прекрасном настроении от того, что завтра поедет в Ирландию.
  Параллельно подвинув кастрюлю и после удержания спички, Борис взялся за соломку соли и стал обсыпать в кастрюлю. Не выходя из кухни дождался, когда вода в кастрюле стала кипеть. Взяв пачку с макаронами, мысленно соизмерил достаточную порцию для одного человека и в железную посуду засыпал их. Достал из пакета семь креветок, бросил в кастрюлю, а остальные вернул в холодильник, как и поставил на своё место пакет макарон. На часах, висящих справа от него над столом, он обозначил десять минут для морского продукта и двадцать для мучного изделия. Затем из второй из трёх шуфлядок изъял маленькую сковороду и поставил на плиту. Проводя следующие семь минут в помешивании макарон с креветками, Борис вернулся к сковороде, над которой без вопроса о вкусе к жизни зажёг огонь. Пока нагревалось, Борис подошёл к полке, откуда брал макароны, и взял бутылку оливкового масла. Не пришлось ждать, как на сковороду упало немного жёлтой жидкости. Борис схватился за ручку и стал масло обволакивать по всей поверхности. Помешивающей ложкой выловил всей семь креветок и переложил на сковороду прикрыв её крышкой. Три минуты на каждую сторону при небольшом отдающем скромностью огне. Продолжал периодически помешивать макароны.
  После приготовления Борис воспользовался специальным дырявым черпаком переложив макароны на тарелку, а за ними рабочей ложкой креветки. После этого из холодильника достал тартарский соус, залил им блюдо, и вилкой, которой будет есть, перемешал. "Крестьянский ужин французского рыбака живущего на берегу Средиземного моря", название данное Борисом, было готово.
  Поужинав, Борис помыл за собой посуду и поставил её на место. После этого подошёл к стеклянному кувшину с очищенной водой, налил её в рядом стоящий стакан и без всякой спешки выпил.
  Борис открыл дверь и пошёл в зал смотреть телевизор. Улёгшись на диване, служившей для него также кроватью, взял два пульта и включил ими огромный экран плоского механизма. Изображение показывало новости криминальной хроники. Борис не испытывал интерес слушать про очередное снижение преступности и повышение её раскрываемости передаваемой из год в год. Не раз он задавался вопросом "Когда же, наконец-то, придут к нолю?". Он переключился к разделу зарубежных новостных каналов и полностью в них погрузился. Обзор конкретных событий с разных ракурсов, свежая информация, интервью и мнения лично уважаемых экспертов. Получая информацию от одного канала, Борис переходил к следующему. И делал раз за разом, до тех пор, пока не заснул перед включённым экраном телевизора. Стрелки часов ещё не прикоснулись к цифре одиннадцать.
  
  Пробуждение произошло к шести часам утра. Борис раскрыл глаза и, как обычно, увидел потолок. Несколько минут пребывая в такой позиции, он задумался о том, что не прогадал с последним этажом. Никто над тобой не станет топать либо заливать. Конечно, живя в панельном доме нельзя укрыться от шума соседних квартир, как крики детей, музыки из какого-либо устройства, ссор (какая всё-таки это суета.), игре на пианино, ремонтных работ (а ведь в более старых домах, чем этот, ещё происходит гудение труб, кранов и льющейся воды.), но всё перечисленное являлось редкостью для Бориса и, к счастью, могло произойти днём. Все торговцы недвижимостью, с которыми велось дело, имели намеренье оставить не с чем или в крайнем случае поселить в какой-то захолустной постройке. Встречи с ними ограничивались консультациями. Некоторые пытались взять с него деньги, о которых торговцы начинали говорить под конец. Борис указывал им на их наглость и убеждал в том, что если они хотят заиметь в его лице клиента, то пусть научатся приличию. Торговцы, не сдерживая гнева, могли настаивать на выплате либо меняли тембр голоса на льстивый тон, но Никорчик всегда прощался на этом месте и игнорировал все эти речи. Пришлось самостоятельно заняться поиском квартиры.
  Борис поднялся с кровати и только тогда его внимание полностью переключилось на телевизор, у которого он не планировал задерживаться. В восемь тридцать на железнодорожном вокзале в аэропорт отправится поезд. Пеший путь до вокзала по собственным подсчётам составляет шестнадцать минут. За имеющиеся два с достаточным запасом часа нужно обязательно собрать необходимые вещи, позавтракать и почистить зубы, что также стоило бы сделать вчера после ужина. Прежде всего, нужно было умыться. После этого Борис отправился на кухню, где утреннюю трапезу должны были составлять два оставшихся яйца с магазина, но их у него изначально не было. В качестве замены подойдёт приготовленная на воде геркулесовая каша.
  Сорок минут ушло чтобы закончить завтрак стаканом воды (вымыв пред ним использованную посуду.) из того же кувшина, который также при приготовлениях заливался в кастрюлю. Приблизительно двенадцать минут было потрачено на чистку зубов. Борис сильно заботился о них и перечитал много информации в виде книг из библиотек и Интернета. Используя не только знакомые приёмы, он уделил внимание каждому зубу и после процедуры воспользовался нитью. Осталось только собрать нужные вещи. Пройдя в свой кабинет, Борис из шкафа достал двенадцатилетний кожаный чемодан рабочего плана куда он положил принесённые из ванной комнаты умывальные принадлежности, а затем собрал и сложил внутрь по две пары запасной одежды. В прихожую он отправился за курткой. Вернувшись с ней в кабинет, из ящика рабочего стола извлёк необходимую сумму евро и сложил с тем, что получил после всех операций вчера. Заранее подготовленные подсчёты выявили о наличии суммы в три тысячи. В прибавок, никогда не станет лишним держать при себе, пластиковую валютную карточку, которую Борис всегда брал с собой в своих заграничных странствиях. Отсчитав нужную цифру и положив во внутренний карман куртки, остальные деньги он вернул в ящик стола, который следом закрыл. Со следующей шуфлядки Никорчик извлёк билеты на самолёт на обе стороны и на поезд ведущий в аэропорт, паспорт и страховой документ и их же отправил в правый внутренний карман куртки, который застегнул, как и левый до этого. Оставшееся время провёл под просмотром новостей.
  
  С каким наслаждением встречаются утренние морозы внезапно нападающие на тебя, когда выходишь из подъезда. Не проявляя сопротивления, с благосклонностью смотришь на них. Пока ещё не чувствуешь холода, так как держишь в себе тепло дома из которого вышел. И даже когда, Борис вписывался в русло погоды, то у него не возникало мысленных жалоб на холод. Заранее, на всякий случай, спускаясь на лифте, он обволок свою голову шапкой. На улице Никорчик попал в тот момент, когда город был оживлён. Сегодня был рабочий день. Снег шёл более усиленными потоками, чем вчера, но не настолько, что нужно застёгивать куртку. Сквозь него и всё, что его окружало, Борис шёл к железным дорогам. Строения, вывески, столбы и прочие сооружения, скрываемые белой массой, были рядом, но не были видимы Борисом. И это всё стремительно и мгновенно мчалось, проскальзывало, проходило и следом испарялось и оставалось позади. В безмолвии он добрался до своего места назначения.
  
  По ведущей вниз лестнице Борис вошёл в подземный переход и перпендикулярно ему шёл без видимых концов обставленный посередине квадратными колоннами коридор с двух сторон наполненного толпой людей. Они двигались вровень между друг другом с одинаковой скоростью. Ни в каком месте нельзя заметить какого-либо отступления. Всё было сплавлено. Пред Борисом проносился левиафан. Безродное существо, которое по большей части обитает в таких местах (если не считать армейские части.). Встретившись с ним в одиноком коридоре и двигаясь к тебе навстречу оно было безжалостно к тебе. Занимая большую часть пространства и бездумно увеличиваясь в ширину, монстр мог припереть тебя к стенке. Даже смело держась на своём месте никак не могло как-то тронуть левиафана подвинуться. Вид чудовища мог напугать Бориса. И самое страшное в нём было стать его частью. Никорчик ею не становился. Он всегда бегло шёл своим видом заявляя, что никак с ним (левиафаном) не связан, как и поступил в этот раз, но, как всегда, не обращая внимания. Казалось, что такое зрелище возможно только в дистопической фантастике, но оно существует в этом городе. Никто не уговаривает так принуждённо ходить, но в подземных переходах и если вечером пойти к какой-нибудь государственной фабрике занимающую огромную площадь, то можно увидеть, как перед тобой идёт левиафан. В зарубежных европейских странах, когда находишься среди толпы людей, то каждый из них ведёт отличным от любого другого. Вот проходит одинокий горожанин, а недалеко от него активно беседующая небольшая группа людей или трое с серьёзным видом мужа тоже что-то обсуждают. Все они находятся в разнобое представляя этим многополярность.
  
  Не уточняя у указателей прохода к верному выходу, Борис наизусть знал по какой лестнице нужно подняться, как он по ней сейчас и шёл, покидая эту берлогу. Надавив правой ладонью на дверь, он моментально оказался за пределами и направился к месту, где должен находиться второй вагон. Обычно говорят "внезапно", но Бориса это никак не затронуло, что перед ним появился некто, который поспевая двигался по левую сторону и орал. Повод был надуманный. Борис обязан был придержать для него дверь. По его виду не скажешь, что он похож на немощного, как и то, что из его уст не шла до этого просьба об придержании, не говоря о том, что механизм двери устроен обезопасить перед следом идущим, не нанеся ему травм. У неизвестного проглядывалось намеренье ударить Бориса, что не могло удивлять, зная, что в Беларуси можно получить по лицу просто за то, что ты улыбался. Завидев, что Никорчик никак не реагирует, белорус посчитал его за психа, матерно обозвал и скрылся из виду. Всё время ты что-то должен белорусам. Они не поинтересуются "Вы никуда не торопитесь?", а повелительно потребуют что-то вместе с ним донести, посмотреть как он паркует автомобиль, сходить за чем-то, просто к нему подойти обратившись к незнакомому для себя человеку на "ты" или в других вариантах назвать тебя "малой" или ещё "сынок". Борис всегда считал, что люди, употребляющие эти слова в своей речи, пытаются показать свою значимость и якобы наличие жизненного опыта за счёт прожитых лет, никак не повышающих знания, которые у тех людей имеются в ограниченном количестве и по действиям ведут себя вровень со сказанным обращением. Когда-то, несмотря на грубое воззвание, Борис по доброте душевной мог помочь, но впоследствии стал проходить мимо. Размышляя об людских отношениях в различных странах, на основе своих путешествиях и тех о которых читал и видел по телевизору в новостях, ему вспомнилась история Шаварша Карапетяна, чемпиона по подводному плаванью и в нём рекордсмена, который отдал своё здоровье вытаскивая из упавшего в озеро троллейбуса людей. Благодаря ему, к жизни вернулись двадцать человек. И никто из спасённых впоследствии не сказал даже слов благодарности. В противовес, на память Бориса пришла история американского журналиста Курта Мьюса вещавшего в Панаме против диктатуры Мануэля Норьеги за которую его эти власти схватили и посадили в тюрьму. И когда в страну вошли американские солдаты, то для спасения Мьюса был направлен целый отряд, который вытащил его из места заточения и вместе должны были улететь на вертолёте. Но его подбили, и отряд с журналистом оказались в трудном положении. Им пришлось противостоять наступающему противнику. Теперь Мьюс занимался тем, что помогал раненым, которые ни о чём не просили, как и впоследствии в больнице удивлялись визитам спасённого им журналиста, что скрепило между ними дружбу. Можно припомнить много негативных случаев со стороны западных стран, как и найти хорошее в Беларуси. Нигде не идеально, но почему-то в европейских странах в доминирующих случаях Борис встречал и чувствовал взаимопомощь между людьми, которая всегда исходит изнутри, когда в Беларуси, что и стоит по его собственному опыту добавить, также в России, Никорчик пришёл к выводу в отсутствии эмпатии у народов, а только испытываемое от них ощущения, что что-то должен. Когда-то на этот счёт Борису пришла аналогия с беженцами, жаждущими попасть в Европу, которым, как говорили многие волонтёры, тоже всё время что-то обязаны. Даже нельзя спокойно в стороне съесть какую-нибудь шоколадку, а то кто-нибудь подойдёт и заявит о своей доле. Белорус, не имея стыда, признаётся в том, что ты ему обязан и поднимет тебя на смех, если ему возразишь. Достаточно много Борис таких повидал.
  
  Никорчик стоял на месте своего ожидания и смотрел в неопределённую сторону. Недалеко от него висели электронные часы и показывали, что до прибытия поезда оставалось восемь минут. На платформе была небольшая занятность людей. Кто-то передвигался, когда другие остановились, подоставали свои мобильные устройства разных размеров и в них погрузились. В одной скопившейся группе людей стоял человек, только что поставил свою поклажу, и из кармана доставал пачку сигарет, которую бессовестно закурил. Он не поинтересовался на счёт того, что не будет кто-либо против, что начнёт носить зловонные дымы дешёвого табака. В стране парадоксов так и происходит, что один курящий человек зажигает сигарету среди некурящих людей. Как же Борису неприятно выходить на улицу и постоянно улавливать не только запах табака, но и смотреть на то, как рядом с тобой плюются, рыгают, разбрасываются скорлупками семечек подсолнуха. Стоит взглянуть на статистику и убедиться в нездоровости нации. По всему миру Беларусь входит в лидеры самых курящих, пьющих и порой доходит до десятки по самоубийствам. Для противодействия уличным порокам должен использоваться проверенный способ, как высокие штрафы. Правительство постоянно придумывает нелепые законы чтобы со всего иметь прибыль. Могло бы ввести воистину необходимое. И так, чтобы не получись, как и всегда случается, что не себе и не людям.
  Поезд прибыл на станцию и распахнул свои двери. Борис с вынутым билетом подошёл к кондуктору и предъявил его. Тот быстро взглянул, надорвал его и отдал обратно. Никорчик пошёл к середине вагона и устроился у западного окна. Оттуда с восхищением смотрел на летящие с северо-востока потоки снега, которые до времени отбытия обманчиво начали утихать, но нарастающее снижение прервалось резким возвращением с той же скоростью. Немного побуянив из стороны в сторону, метель сдвинулась на северную позицию.
  
  Подле проносящегося города в голове Бориса шли темы о том, что было на тех местах, которые только что проехал; о том, как много прекрасных парков, лесов и садов были потревожены различными грубыми постройками; о том, к чему всё выходило и говорило, что не было необходимости в строительстве всех этих зданий. Городу не нужны были все эти отели (в особенности, которые выше трёх звёзд.). Из них многие строились ради мирового чемпионата по хоккею, который и его не стоило проводить из-за плохого экономического положения. Даже на тот период отели не были востребованы за счёт неоправданной дороговизны не соответствующей количеству полученных звёзд. Никорчику доводилось бывать в пятизвёздочном отеле "Европа", который был задолго построен до чемпионата, а точнее был воспроизведён в своём историческом обличии, как может показаться снаружи. Сравнивая его с фотографиями начала двадцатого века можно сказать о наличии совпадений несмотря на столь современные окна, подходящие для жилых домов, но когда проходишь внутрь, то видишь скрывающуюся за ней скудность в дизайне выраженной в выцветших на вид монотонных красках ясно выдающих свою иллюзию роскоши. В номере Борису не доводилось ночевать, так как приехал сюда по второй тогда работе, занимая должность переговорщика с партнёрами связанных с ними несколькими ресторанами белорусской кухни, чьё заседание превратилось во всеобщую перепалку, как в какой-то балабольной передаче на телевиденье, где каждая сторона обвиняла во всём другую сторону и пришла сюда чтобы заиметь солидную прибыль. Борис не мог себе позволить влиться в тон такой беседы и принял решение не суетиться, что, конечно, вызвало у присутствующих поверхностную мысль о наличие в нём слабости и неспособности "словесно защищаться", когда Никорчик понимал бесполезность участия в этом. Ему не составило бы труда уничтожить каждого присутствующего в интеллектуальном плане. Как например, один из "партнёров" очень любит жестикулировать показывая на всех пальцем. Расскажи ему про существование подходящей к случаю ямайской пословицы, и она отобьёт вредную привычку. Всем этим грубиянам, невежам и образованщине легко противостоять, используя знания интеллекта и эрудиции. Только порой оно не может возыметь полного действия из-за непонимания противником того, как с ним разобрались. На то и варвар. Борису было трудно не только иметь дело с оппозиционной стороной, но и со своей. Объяснять, а затем разъяснять, что лучше делать так. Отдельного слова Никорчику было бы достаточно чтобы с полной убедительностью своего взгляда высказаться только по касающихся вопросам повестки дня, но здесь конструктивности предпочитают перебивание друг друга. После нескольких встреч Борис примет решение уволиться, а через два неровных года рестораны обанкротятся из-за всех этих установленных условностей в стране. Проходя у отеля "Европа", Борис всегда вспоминает, как он выглядит изнутри, что вызывает не добрые в нём чувства. Город, от которого испытываешь страдания в душе. Порой с болью Никорчик проходил у реки Свислочь, поднимался на проспект Независимости, а оттуда шёл до цирка непреклонно смотря на образовавшееся заброшенное здание в своё время торопившееся представить себя всё к тому самому чемпионату. Ни к чему хорошему спешка не приводит, как можно узнать из истории, когда к какой-либо имеющей значение дате готовились сдать готовое строение. 24 октября 1960 года из-за несоблюдения техники безопасности ради годовщины Октябрьского переворота (помпезно названного "революцией".) на космическом порте Байконур произошёл взрыв баллистической ракеты Р-16 забравший жизни семидесяти восьми человек (если по официальным подсчётам.). 8 апреля 1974 года в метро Санкт-Петербурга, звавшегося тогда Ленинградом, поставив задачу к двадцать пятому съезду коммунистической партии построить перегон между двумя станциями. Бурение скважин привело к затоплению плывуном и привело к провалам на дорогах, а также трещинам и малым разрушениям домов и различных сооружений. Предположим, что в Беларуси незнакомы эти два случая и история не вызывает интереса, но почему они тогда не учатся на своих ошибках и с удовольствием продолжают наступать на грабли? Сдать новую станцию метро к седьмому ноября. Сдали. После праздника вернулись к работам. Не нужны городу в больших количествах не только отели, но и торговые центры, так называемые дворцы использующихся для концертов и спортивных мероприятий, аквапарки. У Минска отсутствует туристическая и деловая привлекательность. В нём нечего делать. У современного мегаполиса с серым оттенком не может быть души. Как же он беспощадно расправился с Куропатами во время строительства кольцевой дороги, которые при хорошем освещении могли быть поистине интересным местом для туризма хоть и не вызвавшим столь сильную популярность. Использовать бы эти деньги на восстановление нуждающихся в них старинных зданий, что стало бы лучше для истории и туризма, а не новые не несущие уникальности ненужные постройки. Оккупация советского и неосоветского стилей. В Москве, Борис видел схожую судьбу. Правда, он не был очевидцем старой Москвы, но прочитал о ней огромное количество материала и просмотрел множество фотографий, что помогло прийти к таким выводам. В европейских городах Борис видел, что не было того, чтобы старинные постройки были потревожены чем-то индустриально новым. Для всех небоскрёбов предусматривался свой район. Нигде не было так, чтобы какое-то строение загораживало значимую для города достопримечательность. В Варшаве, антиподе Минска, как и для Польши зеркально смотрится Беларусь, была схожая история во Второй мировой войне. Оба города были почти полностью опустошены бомбёжками, в каждой из них рассматривался вариант перенести столицы в другие города, но почему-то Варшаве вернулась её красота, восстановленная по чертежам и словам её жителей, и в ней Никорчику удавалось соприкоснуться с историчностью мысленно произнося "Если с нами Бог, то кто тогда против нас". Как повсюду пугающ Минск. Гуляя по новым районам жилых домов и слыша только ветер, Борис убеждался, что не нужна городу эта непрекращающаяся урбанизация. В свежих зданиях господствует такое же настроение ненужности. Для утоления своей любознательности Борис несколько раз посещал Национальную Библиотеку, которая с самого начала вызывала отторжения за счёт неуклюжей формы покрытой прозрачными стёклами. У основания "алмаза" можно обнаружить зеркальные стёкла, которые, как было задумано, должны были полностью обволакивать всю её поверхность, но не сложилось из-за того, что перепутали при заказе. Строительство велось за народные средства, которые также, не спрашивая разрешения, изымались из зарплат, обязательных сборов в различных учреждениях, с мобильных телефонов, как и под последний пункт попал Борис. Каждый раз, бывая в библиотеке, Никорчик обнаруживал повсюду пустующие залы. Редко встретишь, чтобы кто-то там был. Поднявшись на обзорную площадку, он даже не знал за какой бинокль взяться. И не взялся.
  Город остался позади. Повсюду окружали пышные белые леса. От приближения к ним лёгкие Бориса стали питать свой не получаемый достаток в воздухе в городе в котором постепенно расправляются с источниками кислорода. Никорчик старается зачастую отправляться в какое-нибудь путешествие по стране посещая исторические места, плавая в новом для себя водоёме, останавливаясь в незнакомом городе. В лесах посещал места, куда не ступает турист, чтобы не видеть последствий его пребывания. Находя подходящее место, он переходил к обеду. Обычно такие трапезы Борис устраивает в качестве привала во время своих поездок. Возьмётся за приготовление какого-нибудь мясного или рыбного блюда на мангале с лежащей под углём картошкой и затем поедая будет запивать кофе или чаем. Как ему было обидно, что современная Беларусь обделена горами и морем. Хотя, то что имеем - не только не храним, но и губим. Знаменитые реки страны как Днепр, Березино, Сож и Припять измельчают. К ним становится всё дольше идти. Вот образовавшийся оголённый берег, которого не было где-нибудь три года назад. Смотришь, как моторные корабли с трудом тащатся по поверхности реки. По ним же проходят и отходы различных фабрик. Повсюду, и не только в реках, но и вся природа подвержена загрязнению. На Беларусь пали последствия чернобыльской катастрофы, чьи облака направлялись в сторону России, но ими были же перенаправлены... Происходит осушение болот... Земля подвержена травле химикатами... Образуются мусорные горы... Отравленная вода в колодцах... Из окна вагона Борис смотрел, как зелёные покрытые снегом деревья раскрывали ему, как в стереокартинке, все ужасы о которых знал, додумался, читал и был свидетелем. Он всё это увидел.
  
  За семьдесят минут поезд доехал до аэропорта. Борис интуитивно с чемоданом в руке покинул вагон и двинулся в сторону аэропорта. Он мог бы воспользоваться автобусом, который уже ждал прибывших, но не испытывал желание в нём находиться. Рейс в Ирландию назначен на одиннадцать сорок, если прибытие самолёта совпадёт с запаздывающем на час временем на билете. Снег не давал отчётливо полностью разглядеть здание аэропорта, но погода не создавала трудностей Никорчику в плане видимости на ближайшее расстояние. Без брезгливости он прошёлся по девятисантиметровому снегу и поднялся по вверх ведущей дороге до своих ворот. Без очереди он прошёл регистрацию, где отмечающий сказал только куда проходить, но он не был услышан. В состоянии дзен Борис прошёл также длинные очереди искателя металла и паспортного контроля, пригляделся к ассортименту лавок Duty Free и простоял последнюю очередь в проверке посадочного талона на самолёт. Набравшаяся под сорок квазигруппа вышла на улицу и направилась к прибывшему тёмно-салатовому автобусу. Кто-то из идущих в матерной форме дал описание холодной погоде. Внутри салона почти закончились места, когда Борис оказался вошёл в него. Он не испытал какого-либо чувства, а устроился у окна держась за вертикальный шест. Никак и не отреагирует на стоящую вдалеке группу из четырёх белорусов, отметившего его появление ухмылками и без стеснения заведя свои чрезмерно говорливые языки о незнакомом для них Борисе Никорчике с нелицеприятными и скверно-матерными словами. Не затронет его внимание и белорус, который вслух подумал, что собираются покушаться на его ещё незанятое место сиденья в трёх метров от него. Отправка самолёта Boeing 737-300 состоится вовремя. Снег за прошедшее время немного поутих.
  
  Ряд людей безостановочно по трапу поднялся к самолёту. Место Бориса было в середине по правую сторону, но так как никто не собирался садиться у окна, как и при расположении на сиденье никого не было видно, Никорчик положил на своё официальное сиденье чемодан и устроился рядом с иллюминатором. Снег выглядел спокойней, чем при входе в здание аэропорта. В предоставленном обзоре не было какого-либо присутствия. Никто не проходил и не ездил. Самолёты не собирались взлетать. Впрочем, Борис всегда предпочитал наблюдать за природой и тем более не заниматься рассматриванием салона по причине, что изучил его в прошлом и сделал выводы о том, что Boeing выглядит, как советский Ту-154. Ретро-сиденья. Предположительно, девяностые годы двадцатого века. Из чужеродного можно отметить, что в знакомой к висящей над головой панели с вентилятором и лампочкой добавлена огромная квадратной формы оранжевая кнопка вызова стюарда. На всё у Бориса было множество соображений, но они не вызывали у него негатива из-за того, что на том же сиденье было удобно и в нужный момент, когда самолёт взлетит вверх с того ракурса Никорчик станет рассматривать объятые снегом леса, поля, населённые пункты откуда по опыту полётов вспомнит, что лучше всего смотрятся в ночное время, и когда пейзажи скроют облака, то он откинется на сиденье, закроет глаза задумавшись об увиденном и не заметит, как уснёт.
  
  Сознание оживилось, что и было Борисом первым отмечено, когда он проснулся. Открыв глаза, Никорчик протёр их большим и указательным пальцем правой руки, уселся в вертикальном положении и взглянул в окно иллюминатора. Оттуда он увидел бескрайние просторы облаков. Как давно Борис там? Где же он сейчас плывёт? Никорчик не торопился с поиском ответа. Он смотрел на казавшийся застывший пейзаж поля из облаков над которым возвышалось солнце осветившее всё белое пространство и игравшее с воображением проснувшегося Бориса потрясные ощущения, что он очутился в неведомом мире. Из всего он сделает вывод о том, как прекрасно проснуться посреди облаков. А вскоре его наблюдения открыли ответы на его вопросы. Сквозь облака проглядывалась водная гладь. Из чего Борис сделал очевидный вывод, что он пролетает над Северным морем. Погрузившись в его разглядывание, Никорчик позабыл, что находится в самолёте и тем более, чем дальше происходило передвижение, тем отчётливей он мог рассмотреть море. Из бескрайности облаков Борис переходил в бескрайности моря. Всё ближе и наглядней можно было его рассмотреть. Обзор начинал темнеть, а скоро во всеобщую картину ворвался снег. В этот раз он был совершенно спокойным, как и схоже было с Северным морем, которое уже приобрело очертания. Без всяких отклонений, сомнений и задумчивости Борис понял, что самолёт падает. Вскоре должно проявиться неспокойствие переходящее в панику, которая в плане заразительности не отстаёт от всех этих различных вирусов. Из-за него здоровый человек теряет здравость ума, твёрдомыслие и сосредоточенность. Нет позорней поражения, чем испытать его от паники. Как раз Борис начал её улавливать. Он не слышал, но чувствовал, что в салоне уже пошли истошные крики, как всегда смешанные с матом без которого похоже этот народ не может, как без воздуха, но в теперешней ситуации они оправданы. Некоторые уже начинают мельтешиться. Персонал в лице стюардов пытаются контролировать ситуацию в плане, что напрасно все так волнуются. Никто не внимает ихним словам. Несколько пассажиров собрались пробраться в кабину пилотов. Стюарды стараются препятствовать им, но оказываются в стороне. У Бориса на этом фоне вызвался интерес. Что они бы там собирались делать? Потому что, он знает, что дверь в кабину пилотов закрыта и у них нет времени чтобы прорваться к ним. Впрочем, суета всё это. В таком случаи нужно пристегнуть ремень, расслабиться в соответствии с дзен и, надеяться, что пилоты обуздают самолёт или сумеют гладко его посадить на воду.
  Балансируя в разные стороны самолёт одновременно с этим снижал скорость. Он пролетел над одиноким скалистым островом, а вскоре показалось ещё тройка таких же островов из которых двое были вполне пригодны для обитания. В дальнем обзоре на левой стороне стремительно объявился и также исчез ещё один, как и параллельно находящиеся справа два. Из самолёта стали выпускаться шасси, чей раздавшийся звук дал понимание, что приземление произойдёт на твёрдой земле. Вскоре по правую сторону показался новый остров. Борис из иллюминатора смог частично уловить его детали. Безжизненный, с редкими деревьями, со скалами на дальнем конце и весь обрамлённый снегом. Пространства достаточно чтобы посадить самолёт, тем более Борис предположил, что протяжённости побережья будет достаточно. Задние шасси медленно, но с сильным ожидание жаждали прикоснуться к земле. Такие моменты всегда кажутся долгими, если чрезмерно волноваться, но Борис был спокоен. Соприкосновение произошло. Теперь нужно также медленно поставить и переднюю сторону. Самолёт продолжал бороться с балансированием. Борис смотрел на проносящиеся заснеженные земли, равнины и те самые редкие деревья. Переднее шасси опустилось. Пассажиры взорвались аплодисментами. За все свои полёты Борис никогда не мог понять их значимость учитывая, что самолёт ещё не остановился. Вероятность перевернуться нельзя исключать. Тем более в данной ситуации приземление происходит не на бетонной дороге. Убедиться можно было, как всегда в продолжающемся сражении за сохранение равновесия, но уже на земле. Проехав три сотни метров, самолёт остановился. Произошло всеобщее облегчение. Борис всё-таки не сильно переживал. В нём таилось чувство, что не настолько всё было критично. Сейчас можно подумать и задаться вопросом причины такой экстренной посадки. Пилоты должны были бы прямо сейчас прояснить ситуацию. Как они прошли технический осмотр? На последнем словосочетании Борис глубже задумался о том, а была ли тщательная проверка? Пожалуй, не стоит сейчас задумываться. Никорчик предпочёл бы выбраться на свежий воздух. Осмотреться вокруг. Ведь явно здесь придётся под задержаться. Борис посмотрел по сторонам и увидел, как все пытаются сделать звонок на своих различных устройствах. Никто из них не мог даже включить внезапно отключившийся у всех аппарат. Неужели самолёт попал в электромагнитную волну? Борису были известны про такие военные технологии, которые навсегда лишают питания у электронных устройств. Но если самолёт попал в зону испытаний, то военные стран НАТО не стали бы провоцировать международный инцидент не предупредив заранее о готовящихся испытаниях и о грядущих учениях. Тем более Никорчик недавно прочитал об их проведении из Интернета. Борис скорее поверит в то, а точнее безоговорочно убеждён, что в руководстве белорусской лётной компании сказали продолжать летать тем же, временно небезопасным, маршрутом для экономии топлива и времени. Возникает вопрос, почему всё-таки здесь проводятся испытания, когда можно отправиться в более отдалённые и неопасные места? Борис перешёл к тому, что времени будет достаточно чтобы подумать, когда появился командир этого судна. Выглядел растеряно, но не терял хватку во вранье с линией, что им "пока не получается связаться". Во время монолога, проглядывающий сзади бортовой механик открыл шлюз и дёрнул за рычаг для выпуска резинового трапа. Бенефис пилота сорвался многоголосым возмущением пассажиров. Борис собирался отсюда выбраться. Механик и второй пилот покинули самолёт. В это время некоторые пассажиры направились к кухне чтобы нахватать еды. Борис вспомнил, что он пропустил время кормёжки. Не самой лучшей (не вспоминая о том, что никакая из всех авиакомпаний, чьими рейсами он летал, не отличались хорошей кухней.), но хоть какой-то. Появлялись пассажиры, которые уже намеревались выйти из самолёта. Только всё было на выяснениях. Борис, незаметно для всех присутствующих, поднялся с сиденья, взял свой чемодан и направился к выходу. Встреченный словами пилота, который, как было понятно, грубовато интересовался его теперешним передвижением, никак не были приняты и Никорчик прошёл мимо его. Всем телом он уловил морозы этих мест. Немедля присел на трап и съехал по нему вниз.
  
  Тишина прервалась. Спустившись, в перепонках ушей Бориса раздалось множество звуков. Он услышал, как повсюду ветер заодно шумит со снегом, музыкальными тарелками перебиваются волны моря с нежным прикосновением к побережью, и выступающая трава шелестит между собой. Борис оборачивался по сторонам на каждый услышанный им звук. Остановился он только на мохнатых зеленью и украшенных снегом скалы в которых смешались все инструменты природы издавая уникальную мелодию. Был ещё один звук, нехарактерный для этой среды. Борис обернулся и увидел, как второй пилот и бортовой механик занимаются выгрузкой инвентаря. Из всего выложенного он придал значение только лежащим трём пожарным топорам. Один из них мог пригодиться Борису. Он не собирался в этом месте задерживаться. Ситуация говорила о том, что нужно действовать заодно, организовать место временного жительства, заниматься поддержкой тепла и пропитания. Облегчение давало, что всё это можно найти в самолёте, но всё равно оставались детали некоторых вопросов. А опыт Бориса говорил, что трудно быть с белорусом в одной команде (как и с русскими, между прочим.). Каждый хочет приказывать, а не быть частью общего. Все будут лезть с советами, как правильно, по их убеждению, делать, но, а потом окажется, что не так надо было делать. И всё это не обойдётся без мата. Пока, пилот и механик полезли в днище самолёта, Борис левой рукой подобрал топор. Он развернулся и направился в сторону севера, как он предполагал, на другой конец острова.
  
  Предположительно двадцать минут прошло с момента, как Борис оставил всех позади. Он без труда преодолевал различные равнины пробивающейся где-то зелёной травой или сверкающее скалистым камнем, который был повсюду разбросан. Деревья, как он отметил при первом взгляде, были редкостью, но для Бориса такое количество будет сверх, чем достаточным для поставленных им задач, которые сейчас носили второстепенный характер. У него не вызывало трудностей в обустройстве и в деле разжигания костра. Сейчас он разглядывал остров с позиции натуралиста. Борис больше смотрел на сложившееся обстоятельства в преимущественную сторону. Прекрасная дикая и первозданная природа без признаков цивилизации является подходящим место для проведения каникул. В глубине подсознания, Борис, надеялся, найти какую-нибудь пещеру, которая подошла для него в качестве идеального места для обитания. Стоит заметить, что никаких животных Борис, пока не увидел, но даже если он их так и не обнаружит, то будет заниматься ловлей рыбы. Было бы идеально, если на территории острова окажется какая-нибудь маленькая речка с вероятностью, что и там будет плавать рыба.
  
  Почти пятьдесят минут в пути. Борис даже не утомился и сделал только единственную остановку для того чтобы застегнуть куртку и надеть шапку. Большая часть острова была преодолена и до сих пор никаких изменений в наблюдениях не произошли, как и не стоило ждать изменений в звуках, который не мог Борису надоесть. Природа мелодично шумела. Впереди были только равнины, сменявшиеся другими равнинами, за которыми расстилалось Северное море. Он по ним шёл прямо, иногда поднимался, а несколько раз и шёл по ним вниз. Никорчик двигался и оглядывался по сторонам мысленно фотографирую определённый пейзаж: вырвавшаяся из земли неотёсанная скала, отбивающаяся от снега высокорослая трава, обставленная вокруг скальными камнями, одинокая сосна посреди пространства. Борис продолжал свои наблюдения пока его вниманию не придали проявившиеся необычные для местности очертания, которые и появились на пути его следования. Пять притемнённых точек. Они застыли на своих местах и не давали мысли, что собираются сдвинуться. Приближаясь к месту, точки обретали контуры и через пару сотен метров у Бориса возникло предположение, что неизвестные объекты являются какими-либо строениями.
  
  Подходя ближе к ним, он убеждался. Очертания приобретали чёткость в деталях. В северной части острова когда-то располагалось судя по всему поселение, как можно сказать по шести, а не пяти, жилым каменным домам. Строения не прятали своего происхождения. Камень накладывался на камень укрепляясь цементом. Обкладывалось аккуратно, чтобы материал нигде не торчал. Крыша состояла из черепицы серого цвета, который сливался со всем остальным. Каждым из домов обладал собственной вручную слепленной трубой. Поразительно насколько безжизненно выстроены здания, но только от них не испытываешь какие-либо депрессивных настроений. Борис не стал заострять своё обозревание, а любопытствовал узнать, как выглядит дом изнутри. В голове он строил предположения какого века могли быть строения. Семнадцатый или восемнадцатый. Прежде чем войти внутрь Борис приложил топор к стене для того чтобы толкнуть за ручку и затем снова взять инструмент труда. Оказавший за деревянной дверью первое, что Никорчик отметил, это то, что весь дом является одной большой комнатой в которой воедино расположились кухня, спальня и, скажем так, зал. На северной стороне расположились два окна благодаря им и представлялась возможность хорошо рассмотреть. Никорчик ступил на деревянный пол и стал осматриваться. Неважно, какое строение он выберет, но нужно будет прибраться. На восточном конце расположился камин, занимавший большую часть пространства. По его бокам висели и стояли различные приборы, предназначенные для непосредственной работы с камином. Недалеко от него в северной части стоял огромный грубый деревянный стол с расположенной рядом скамейкой. Параллельно к южной части стоял посудный деревянный шкаф, где можно увидеть тарелки, горшки, сковороды, котлы, кружки и столовые приборы. Недалеко от стола располагалась двухместная деревянная кровать, а рядом с камином дверца в погреб, которую на данный момент говорила о наличии нижнего этажа, откуда возникала опасность провалиться из-за вероятности гнилого пола. Борис стал проверять его на прочность. Он делал аккуратные шаги, подпрыгивал и двигал ногой. Поразительно, но пол прекрасно держится. Сейчас не имело смысла открывать погреб из-за отсутствия на данный момент источника света. Борис собирался покинуть дом, но прежде всего он решил оставить здесь свой чемодан и топор чтобы не мешали рукам.
  По архитектуре дома были схожими, но по форме каждый был индивидуален. Подойдя к следующему близко расположенному строению Борис смело вошёл в него. Внутренности второго дома отличались тем, что это была домашняя мастерская. В ней одновременно располагалась кузня, плотницкая, спальня в четырёх местах, и скромная кухня в виде небольшого стола с тремя табуретками над которыми были вбиты две полки с кухонными принадлежностями. Повсюду аккуратно были разложены инструменты на чью работоспособность должно было сказаться время. В доме также был в наличии точильный камень. Было бы прекрасно, если не придётся заменять ему деревянные детали. Взгляд Борис бросился на козлы на которых лежало полено дав мысленно отметить, что оно могло пригодится для поддержания огня в камине.
  Обстановка третьего и четвёртого домов была схожей с первым местом, но только обставлены по-другому. Где-то каких-то предметов не хватало, а где-то их было больше, а третий дом был уникален наличием нескольких крюков предназначенных для мяса. Пятый дом также ничем не был обычен, но Борису он приглянулся тем, что был ближе всего к морю, до которого с этого места приблизительно триста метров ходьбы. В шестом доме ко всему тому, что имелось и в других строениях, был примечателен наличием рыбацкой утвари. Удочки, крючки к ним, сети и множество всяких соответствующих деталей говорили Борису о том, что ему не придётся использовать альтернативные способы добычи морепродуктов, что, впрочем, не было бы ему в тягость.
  Предположительно у Бориса должно оставаться три часа до полного наступления темноты. Нужно светлое время суток использовать для добычи дров. Ничего страшного не случится, если он проведёт остаток дня без еды. Как известно, человек без неё может обойтись сорок дней, когда без воды три, а значит у него ещё имеется в этом запас. Сил у него хватает и будет достаточно для того чтобы срубить одну из сосен, находящихся на юго-востоке в две сотне с небольшим метра с места, где он стоит. Близкое расположение и отмеченный ранее во время прогулок не широкий ствол дерева. Борис отправился к первому посещённому дому, где оставил топор. Взявши инструмент труда, не растрачивая силы он неспешным шагом направился к дереву.
  
  Никорчику не приходилось раньше срубать деревья, но ему было известно, как это надо делать. Отметив довольно высокий рост дерева, Борис запустил в него топор. Инструмент до использования был без сомнения отличного качества и соприкосновение его с деревом было, как поездкой на коньках по льду. Глубоко полностью впившись в дерево от инструмента торчал только "хвостик". От обычных топоров его отличает внешний вид. Острие почти полукруглой формы, посередине которой ямка придающее удобство заключающее, что его можно куда-нибудь повесить. Достать топор из дерева Борису получилось с первого раза.
  Прошло почти двадцать минут и в сосне была уже "проедена" ямка. Дерево не собиралось падать. Борис решил сделать это вручную. С осторожностью став в диагонально левую позицию от ствола, Никорчик правой ногой дал по сосне. Послышался треск, который становился громче и резко прервался, когда дерево оторвалось от земли и уже принимало горизонтальную форму. Песня сосны была исполнена довольно быстро. За ней двинулся Борис отсекать для разжигания огня ветки. Потратив десятку минут, Никорчик переключился на один из сучков и с его конца принялся делить его топором. Незаметно прошли сорок минут, как два сучка перешли на дрова. На сегодняшний, и не только, вечер дерева будет достаточно. Держа топор в одной руке, а в другой три полена, Борис направился к своему новому жилищу.
  
  Во тьме часов Никорчик шёл по своим следам по уже сложившимся маршруту держа в руках два последних полена. Войдя в дом, подойдя к большому камину, как и в первом им виденном доме, он автоматически бросил полена в общую кучу дров. Затем он снял с себя шапку и стал расстегивать куртку и попутно идти к двери, которую он намеревался закрыть. Отделив от себя верхнюю одежду, Борис кинул её на кровать, но был не уверен туда ли она упала. Попутно вспомнил о своём чемодане. Отсюда он направился к дому, забрал своё имущество и, как культурный человек, закрыл за собой дверь. Также наглухо прикрыл и дверь места своего обитания. Борис собирался приступить к разжиганию огня. Прежде чем собрать все нарубленные дрова, Никорчик заранее до наступления темноты подготовил камин разложив дрова на его дальней половине. Также предусмотрительно он забрался внутрь и снизу рассмотрел внутренности трубы на её чистоту. Рядом с ним на полу лежало взятое с полки представленное в форме уха огниво и скалистый камень. Как и вырубкой дерева, никогда раньше Борису не приходилось разжигать таким образом огонь. Для убедительности нащупав щепки, он взял огниво и просунул через него пальцы, поднёс к нему камень и принялся чиркать. Первое ощущение, как и ожидалось, говорило о непривычности, зато с этого же удара во тьме засверкала искра. Борис со всей быстротой проводил огнивом по камню издавший беспрерывный мигающий блеск. Не прошло и минуты, как почувствовался запах дыма. Никорчик быстро отложил на пол огниво и камень и принялся медленно раздувать из дыма огонь попутно окутав место розжига руками. Огонь проявился быстро, но за эти секунды у Бориса сменилось несколько настроений. Началось с сомнений из-за того в правильном ли он месте дует, но случившийся следом хруст дерева перешёл в надежду, а отсюда в радость в проявлении огня. Теперь Никорчик должен был сохранить его. Он продолжал дуть. Пламя расширялось и стало захватывать ветки. Предметы комнаты снова отчётливо различались. Вскоре Борис стал добавлять маленькие дрова и постепенно доходил до крупных поленьев. Расположив дрова Борис развернулся в сторону комнаты, которая он снова мог полностью рассмотреть. Подойдя к кровати он обратил внимание лежащую, как он и предполагал, на полу куртку. Борис поднял её, отряхнул и положил на скамейку. Никорчик собирался проверить кровать, предназначенную для двух людей. Всё постельное белье преимущественно состояло из овечьей кожи и шерсти. Выделялся тюфяк заполненной соломой, которую стоило бы заменить, или при данных обстоятельствах наложить сверху другие тюфяки. Борис залез под покрывало из овечьей кожи и приложил голову к одной из подушек сделанной также из овечьей кожи и изнутри заполненной её шерстью. Лежалось жёстко. Зато на подушке было комфортно, а значит дополнительную нужно отложить в сторону. Покрывало также устраивало Бориса, но он обязательно воспользуется вторым. Никорчик поднялся с кровати, взял с неё подушки и положил их на скамейку. Затем он переложил оттуда оба покрывала и направился к одиночной койке. Оттуда Борис стянул тюфяк и перенёс на двуспальную кровать, на которую и прилёг. Лучше, чем было, но солома была дряхлой. Понадобится ещё один тюфяк. В этом доме их больше не было. Поэтому Борис посетил близлежащий дом, который он вторым осматривал и оттуда перенёс тюфяк. Проверив в этот раз, Никорчик не почувствовал какой-либо жёсткости. Одна из подушек и оба покрывала были возвращены на место. Борис забрался внутрь под кровать и немного полежал чтобы удовлетвориться в отсутствии каких бы ни было изъянов. После этого Никорчик вернулся к разбуянившемуся огню в камине. Он стал подбрасывать в него дрова. Забросав горящие поленья, Никорчик снял с себя ремень и ботинки, которые положил на скамейку. Остальную одежду он не собирался с себя снимать. Подойдя к двуспальной кровати, которая была неслучайно выбрана из-за того, что ближе всех к камину, и, улёгшись под двумя покрывалами, он моментально заснул.
  
  Пробуждение было встречено лёгким холодом. Проснувшись весь в поту, Борис собрал силы для того чтобы подняться с кровати. В помещении он уловил всю его прохладу, что вызывало периодическую дрожь мускулов его тела. Борис принялся ходить кругами по всей комнате и делать руками различные гимнастические упражнения. Разогревшись и окончательно пробудившись, Никорчик набросил на себя всю одежду и вырвался за пределы жилища. На улице, он почувствовал себя в блаженном состоянии от местности, погоды и утреннего времени суток. Он завернул за дом и направился в сторону моря бросив взгляд на утёс. Подойдя к нему, Борис замер на месте. Он сильно втянул в себе воздух и медленно выдохнул. Затем он улыбнулся.
  Борис потерял счёт во времени не только тому сколько он простоял над утёсом любуясь пейзажами, но и не знал сколько было времени когда он проснулся. Сейчас это уже не играло важности. Остров из таких мест, где ты находишься вне всякого времени. Наблюдения Бориса не ограничивались только эстетическим удовольствием. Также им были взяты на заметку места где стоит попробовать половить рыбу. На северо-западе от берега на протяжении нескольких десятков метров торчали скалистые камни на которых стоило бы попробовать заняться рыбалкой. Погодные условия позволяли: море было спокойным, с тихим подвывающим у скал ветром и с медленно падающим снегом.
  Оказавшись в доме рыбаков, Борис принялся проверять оборудование. В неводе хватало разрывов, но его стоило бы использовать. Черенки сачков и острог нуждались в замене, а удочки были негодные и подходили, как и всё остальное, в качестве экспонатов. Никорчик с бережностью относился ко всем предметам в этих домах. Они были интересны не только в качестве использования в деле, но и их Борису было интересно рассматривать. Ржавые крючки, блесны и катушки на некоторое время его задержали. Он брал их в руки и оценивал со всех сторон. Катушки было трудно крутить, и Борис в тот момент подумал, что может сломать их. Впрочем, он этого и ожидал. По крайней мере у него есть возможность пользоваться крючками и блеснами. Только нитки были ненадёжны. Их было много. Но они, измоченные водой и временем, могли бы оборваться на моменте, когда рыба схватит наживку и с крюком в губах и уплывёт. И даже если от катушки оторвать часть и использовать на удочке нитки предположительно не подвергшую эксплуатации, то навряд ли что-то поменяется.
  Борис взял один из сачков и с лёгкостью высвободил разбрасывающемся загнившими кусками дерева черенок и вместе с головной частью направился к своему жилищу откуда забрал топор. С ним он пошёл к поваленной сосне.
  Положив сачок на дерево, Борис принялся высматривать подходящий для него сук. Довольно быстро он отыскал его в верхней части сосны. Никорчик на глаз отметил два метра и с одного удара отрубил лишнее. Затем он взял сачок и приставил к обрубленному месту чтобы предположительно знать сколько нужно подрезать. Орудуя по всей окружности топором, через несколько минут Борис добился подходящего для совмещения размера. Небольшими усилиями сачок был соединён с суком, который можно было отрезать от самого дерева. Несколько ударов топором и новый черенок для сачка уже покачивался на правом плече Бориса.
  Никорчик по ходу движения спустился к побережью и, не сходя с него, направился к месту куда стремится море. Путь не должен был составлять больше километра. По ходу движения Борис оглядывался в разные стороны. Он посмотрел назад, когда спустился со скал и обнаружил "пропажу каменных домов". Иногда, где-то вдалеке, на него поглядывали деревья. И только на море оставалось неизменно. Подойдя к реке, Борис стал её рассматривать. Под ней невозможно было разглядеть, что скрыто под её водами. Не стоило в него и вступать. Борис был уверен, что сделанный в реку шаг поглотит его полностью и покажет насколько глубоко. Впрочем, таких планов и не могло быть. Растянувшись приблизительно на двадцать метров в ширину и, пока ещё, неизвестно во сколько в длину, река изредка выпячивала скалистые камни. Никорчик решил пройтись по парочке. Топор он положил на землю. Подойдя к одному небольшому камню по окружности напоминавшей кувшинку в болоте, правой ногой он коснулся и стал ей двигать. Не скользко. Затем всем телом и оттолкнувшись левой ногой, Борис оказался на камне. Следующий выглядывающий кусок скалы был трёхкратно шире и под южным наклоном. Расстояние не доходило полутора метра. Борис таким же способом переместился на камень. Для того чтобы заняться рыбалкой, Никорчик выставил левую ногу вперёд, а правую назад и после этого поднял с плеча сачок, развернул его в воздухе и окунул в воду. Удерживая обеими руками и продвигая вперёд, как через каких-то несколько секунд он почувствовал, как сачок тянется на юг. Борис немедленно поднял его и когда он стал выглядывать из воды, то у его держателя вызвало удивление от того, что он только опустил сачок и уже что-то поймал. Также было испытание радости, что оказалась не одна рыба. Улова должно быть достаточно чтобы прокормить себя на завтрак и обед. Борис перебросил сачок на левое плечо, так как правое не успело отдохнуть. По тем же камням, по которым он ступал, он вернулся на твёрдую землю. Отойдя на некоторое расстояние от воды, Никорчик вывалил на землю подёргивающуюся рыбу и принялся рассматривать. Их было две штуки. На глаз можно было сказать, что в длину каждая из них была больше тридцати сантиметров. По виду, Борис предположил, что это пикша.
  На обратном пути Борис обдумывал, что приготовить из этой рыбы. Больше всего он склонялся в сторону ухи. В таких условиях суп больше подходил для укрепления организма. Остановившись на этом решении, думы Никорчика перешли о том, что всё-таки стоило бы задействовать невод.
  Войдя в дом, он справа от двери оставил топор, а сачок с рыбой положил на середину комнаты. Затем Борис направился к лежащему слева от камина чану. Взяв его в руки, вместе с ним он вышел на улицу и отойдя на несколько метров от дома, Никорчик принялся его катать по снегу. После он зачерпнул в него снега и принялся болтать, а потом поставил его на землю и принялся вручную очищать его от пыли. Закончив с этим, Борис вывалил весь снег, поставил ненадолго на землю для того чтобы снегом же помыть руки и затем вновь его зачерпнуть. Вернувшись в дом, Борис поставил чан у камина и снял с себя куртку, которую положил на кровать. Со вчерашнего дня у него было достаточно дров и мелких щепок для розжига огня. Разложив дрова и мелкие щепки, как и вчера и всё ещё непривычно, через огниво зажёг очаг. Чан он не собирался, пока что ставить. Нужно найти необходимый нож для разделки рыбы. В доме имелось три ножа. Проверив каждый из них на остроту, Борис решил, что их все следовало бы подточить. Но ножи были не настолько безнадёжны, и они вполне были годны для использования. Выбрав один из них, вместе с ним, Борис вышел на улицу и обмыл его в снегу. В доме он положил нож на стол, чтобы освободить руки для взятия рыб. Обхватывая их за горло и хвост обитатели Северного моря до того, как оказаться на столе принимались слегка трепыхаться в руках Бориса. Расположив их на деревянной поверхности и взяв в правую руку нож, Никорчик принялся отрубать рыбам головы. Сделал это, следом отрубил хвосты и плавники, а после принялся чистить каждую из рыб. Приходилось сильно подавливать ножом, чтобы снять чешую.
  Справившись с делом, Никорчик разрезал по кускам рыбу и вместе с головами переложил в чан, в котором растаял весь снег. За приваренный к жёрдочке крючок Борис повесил на неё посудину, а после этого добавил в камин дров. За время приготовления можно было подточить ножи. Не надевая куртку, Никорчик отправился в кузню.
  Он стал у точильного камня и с опаской стал ногой касаться педали. Сильно чувствовалась ветхость дерева. Слышно было как оно постанывает. На маленькой скорости и с аккуратностью Борис подносил нож к камню. В какой-то момент он приостановил движение колеса подумав, что оно сейчас сломается. Нет, механизм ещё держался. Борис принялся дальше с такой же осторожностью точить нож. Вскоре он проверил и убедился, что инструмент достаточно острый. С оставшимися двумя ножами он поступил так, что решил точить их одновременно. Занявшись этим, два раза Никорчик прерывал занятие из-за услышанного им звука треска дерева. С благополучием Борис закончил дело и вернулся в жилище, чтобы посмотреть на рыбу. Вода в чане кипела, а куски рыбы были готовы разойтись и расстаться с костями. Никорчик взял сачок и со стороны черенка поднёс к оправе чана. С кое-какими усилиями Борис сумел снять посудину, а затем немного подтащить её к себе. Никорчик перенёс чан на пол и рядом со столом облокотив его к стене.
  С полки Борис взял три глубокие тарелки. В одну из них он с помощью ножа сбросил рыбью чешую, плавники и хвосты, вторую вместе с деревянными ложками и ковшом обмыл на улице снегом, а третью наполнил снегом и поставил у левого края стола.
  Борис зачерпнул ковш в приготовленный бульон и заполнил им стоящую на столе тарелку. Ещё полковша можно было добавить. Соразмерено Никорчик вновь наполнил ковш супом. Добавляя в свою тарелку, он отметил, что немножко преувеличил объём. Поэтому остаток вернулся в чан вместе с ковшом. Борис сел за стол и без всякой церемонности взял ложку и зачерпнул её в тарелку с намереньем подобрать хороший кусок рыбы. Суп был горячим и поэтому Никорчик легонечко на него подул. Большего внимания он уделил рыбе. Проглотив первую ложку супа предварительно посмаковав во рту рыбу, Никорчик остался достаточно довольным собственным приготовлением. Медленно, ложкой за ложкой, он стал есть суп и одновременно думать о том, что стоит попробовать заняться поиском водорослей, как мысли зашли о том каких ещё морских обитателей можно обнаружить в Северном море. На сегодня Борис не планировал заниматься какой-либо рыбалкой, а продолжить рубить дрова. Бульона будет достаточно на неполных два дня. Опустив тарелку, Никорчик направился к чану и налил вторую порцию. Затем он подошёл к камину, взял для посудины крышку, которой и прикрыл сваренный в ней суп.
  Подкрепившись, Борис встал со скамейки и подошёл к своему чемодану. Оттуда он извлёк зубную пасту с щёткой и с ними подошёл к тарелке с полностью растаявшим снегом. Почистив зубы, Борис вылил содержимое тарелки на горящие дрова, положил посудную принадлежность на стол и отправился надевать куртку. После того как застегнул её, он подошёл к двери, взял топор и покинул помещение, как всегда закрыв за собой дверь. На улице погода почти не отличалась от той, когда он вышел после пробуждения. Снег также шёл, а ветер был тише.
  У дерева, Борис некоторое время принялся за срубание веток, откладывая их в отдельную кучу. Без всякого представления о времени Борис занялся разделкой дерева. За проведёнными часами, погода время от времени варьировалась и в каждой перемене надолго задерживалась. Ветер оставался - снег усиливался, ветер увеличивался - снег оставался, ветер оставался - снег усиливался, ветер усиливался - снег усиливался, ветер оставался - снег уменьшался, а море стало громче ударять по скалам. Дрова покрывались снегом, но очередное добавление к ним оттягивало поглощение. Когда всё дерево было расчленено, Борис оставался полон сил. Он с улыбкой вздохнул-выдохнул и швырнул топор в одно из срубленных им поленьев. Инструмент труда прочно застрял внутри дерева. Несмотря, что облака полностью загромоздили небо, но видно, что день ещё не собирается смеркаться. Может быть даже ещё рано, а скорее всего, уже, как обеденное время давно прошло. До темноты Борис собирался заниматься переноской веток и дров. Без всяких возражений в колкости иголок, Никорчик перенёс все ветки сосны. Дров он не старался много брать на руки. Помещение дома уже было завалено ветками и уже начинало заполняться дровами. Борис рассчитывал, чтобы ему было достаточно оставить проход захватывающий кровать, стол и камин. В процессе переноски он и не сразу обратил внимание на появление сумерек. Это его никак не подбило к спешке. Никорчик успел перенести все дрова ещё до прихода полной темноты.
  После разведения огня в камине, Борис употребил, как и на завтрак, две порции бульона, который ненадолго поставил подогреть. Ужин окончил с наступлением полной темноты, как обратил внимание Борис, когда с тарелкой для чистки зубов вышел набрать снега. После того, как поставил посудину на стол и рядом с ней положил щётку и пасту, Борис сел на край скамейки и левым локтем облокотился на стол. Он прибывал в наслаждении после сегодняшнего проведённого дня. Озарённый светом огня дом ещё лучше смотрелся, чем в каком-либо другом виде. В таком положении Борис вновь задался вопросами. Как эти дома появились? Что за люди в них обитали? По каким причинам они сюда прибыли? Поразмышляв и добавив в огонь дров, Борис почистил зубы и отправился спать.
  Просыпаться было не так холодно, как в первый раз. Чем больше помещение обставлено, тем теплее в нём находиться. Борис выпрыгнул из кровати и принялся повторять вчерашние действия, как расхаживать по дому двигая при этом всеми частями тела. С полным энтузиазмом он поставил на разогревание суп и параллельно решил побриться, что не делал несколько дней. Борис выглянул на улицу и намочил снегом нижнюю часть лица. Из чемодана он изъял бритвенный станок и баллончик с пеной. Для процедуры не доставало только зеркала и небольшое лежало в чемодане.
  Умывшись снегом и также набрав его в тарелку для чистки зубов, Никорчик собрался позавтракать. Он налил себе порцию супа и уселся за трапезный стол. Неторопливо Борис переходил от одной ложке к другой. У него давно не было такого прекрасного "доброго утра". Он не собирался так быстро оканчивать завтрак. Порой вставал для того чтобы подбросить дров в камин или подойти к окну и понаблюдать, как на улицу нагрянула метель. Как же она разбушевалась! Потом садился вновь на скамейку и продолжал растягивать удовольствие.
  Одной порции из одного ковша было достаточно. Никаких добавок больше не хотелось. Отсюда Борис перешёл к чистке зубов. После этого он помыл использованную посудную утварь.
  Дом нужно было знать до конца. Под ногами Бориса скрывался подземный этаж, который имелся также в двух других строениях. В каждом здание дверь внутрь одинаково себя представляла. Квадратная дверца, на которой установлено огромное железное кольцо. Рядом стоял предназначенный для спуска вниз фонарь. По каким-то обстоятельствам с восточной части отсутствовало стекло, а верхний правый угол южной стороны был обрамлён трещинами. Внутри в форме чаши располагалось место куда необходимо было поставить свечу и зажечь её. Но ничего такого не было. Борис на этот счёт имел несколько альтернативных решений и уже имел подходящее. В его чемодане имелся дезодорант в чьём составе содержался этиловый спирт. Осталось найти для него фитиль. В мастерской он видел льняную верёвку. Накинув на себя куртку, с ножом и дезодорантом на руках Борис направился в необходимый дом. Погода не так бушевала, как было видно тогда у окна. В мастерской дотронувшись до верёвки, он соразмерил её с потенциальной спиртовкой и отрезал необходимый кусок. Затем он от флакона снял крышку и открутил распыляющий механизм куда и поместил свой заготовленный фитиль. Закрыв крышкой, Никорчик со всеми принесёнными предметами направился в обратную сторону.
  Немного покрытый снегом Борис вошёл в дом и прежде всего вернул на место нож. Следующим действием он собирался открыть погреб. Подойдя к нему, Борис расставил ноги и наклонился вниз. Двумя руками взявшись за пыльное кольцо с небольшим сопротивлением он поднял дверцу и пред ним раскрылась тьма. Единственное, что можно было разглядеть - это только, похоже, ведущую вниз длинную лестницу. Борис решил осветить это место. В целях улучшения навыков, он с помощью огнива принялся зажигать фитиль. Пришлось немного повозиться. Когда конец верёвки был объят пламенем, то Борис свой квадратный флакон поместил внутрь фонаря, который сумел протиснуть между дверцей и чашей для свечи. Кончики пальцев захватили кольцо светила и поднесли его к источники вечной тьмы. Усевшись на коленях и в качестве опоры задействовав левую руку, фонарь опустился вниз. Ударивший резкий свет позволил отчётливо уловить представление подвала. Складское помещение куда можно было сложить любые виды продуктов. На одной стороне стены ровным рядом расположились полки, где стояли горшки, которые сейчас представляли только исторический интерес. Борис более стал рассматривать расположенные в центре подвала бочки, которые он хотел изучить, а также параллельно строя планы, как их можно использовать. Лестница была целой, но прочность её стоило бы проверить. Борис уселся на край пола и ногами коснулся ступеньки. Несколько раз надавив, убедился в её безопасности. К каждой ступеньки он проявлял такое же внимание. Несмотря, что конструкция крепкая, но нельзя не исключать возможность в наличии гнилой части.
  Борис обходил по периметру и осматривал каждую бочку. По всему помещению распространился запах сжигаемого французского дезодоранта. С наличием таких изделий станет проще в плане куда стоит положить пойманную рыбу. И не только для хранения лова они подходили, но и как место для принятия ванны или замачивания одежды. Некоторое время Борис потратил на выявление какие бочки целые, а какие дефективные. После этого он направился к лестнице. У самого выхода дуновение ветра исходящих из губ потушили пламя фонаря.
  На поверхности Борис отставил источник света и подошёл к скамейке чтобы взять куртку. В четвёртом доме было несколько небольших котлов, и они подходили для того чтобы ими можно было черпать воду для заполнения бочек.
  
  Держа на руках два котла, Борис в уме высчитывал предположительный объём, прибавлял свою силу и вычислял сможет ли он поднять. Справится. С ними Никорчик направился к берегу Северного моря. Снег продолжал падать. Порывы ветра были такими же когда он ходил в мастерскую. Во время пути Борис оглядывался по сторонам и запечатлевал различные пейзажи. Уделял внимание, как снег пытался согнуть траву, поглотить под собой скалы и заполонить собой море. Как подошёл к воде, то оставил один котёл на земле, а другой стал зачерпывать. Заполнил первый, поставил его и также сделал со второй посудиной. После взяв на руки два котла, Борис убедился, что он их донесёт.
  
  Только пять из всех восьми бочек были целыми и все они уже заполнены водой из Северного моря. Борис не чувствовал себя уставшим, а только полным энтузиазма. Он собирался в доме рыбака воспользоваться неводом. С собой взял топор и заготовленных три сука от срубленного им дерева.
  Даже не в растянутом виде невод впечатлял своим размером. Его длина исчислялась двумя десятка метров. Борис знал, как с ним можно было бы попробовать себя в ловле одному. Он приложил все три сука к неводу и увидел, что эти куски дерева по размеру больше, что подходило под то, что нужно. Осталось выстрогать острые концы, которые будут воткнуты в землю. Два десятка с лишним минут ушло на это время. Забросив суки на правое плечо, Борис отправился тем же маршрутом, как и тогда, как он был с сачком на руках. Туда, где странствуют воды. За период от перехода от дома к дому, снег изменился и старался скрыть все природные красоты, но и он сам по себе также был привлекателен. С брезгующим лицом Борис шёл сквозь него. Погода смела многое, но не знание пути. Блуждая в казавшейся неизвестности вскоре снег улетучился, и Борис обнаружил себя у берегов моря. Не доходя несколько сотен шагов до места, куда в его сети угодили две пикши, Никорчик положил на земли палки и двинулся в обратном направлении.
  Как кот, Борис обхватил рыбацкую сеть и стал вытаскивать его на улицу. Невод проявлял нежелание выходить на улицу. Пока Борис проявлял усилия и тянул его, он всё ещё оставался в доме. Но он сумел его вытащить за порог дома. На этом месте была сделана небольшая пауза. Никорчик по своему приличию закрыл дверь, а после снова взялся за сеть и стал её тащить уже по снегу. В это время на улице перестали падать снежинки, но ветер продолжал гулять. Он дул в ту сторону, куда Борис отправился на ловлю. Чтобы ветер не бил по лицу, Борис стал спиной к сети и в таком виде продолжал её передвигать.
  Подходя к воде, с небес снова стал падать снег. Когда Никорчик подошёл, то он положил на омытую морем землю невод и направился к его другому концу. Он принялся его расправлять и, периодически, подходить и распутывать. После этого он стал у одной стороны обматывать дерево неводом и продевать его сквозь торчащие сучки. Также было проделано и с другого конца, как и третий кол влез в середину невода. Борис снял с себя ботинки и носки, которые вставил внутрь обуви, и закатал штаны. Подойдя к левой части, он на руки поднял кусок дерева и вместе с ним собирался, как можно дальше воткнуть его в воду. Прикоснувшись к морю, Борис ощутил его прохладную температуру и постарался сразу же об этом забыть через более активные движения. На каком-то этапе пути он оглянулся по сторонам и посмотрел на морскую гладь для того чтобы провести свои мысленные измерительные расчёты. Течение не могло пропустить невода. Борис продолжил своё движение. Преодолев небольшое расстояние, его правая нога зацепилась за невод, который быстро охватила его, что и свалило Никорчика в воду. Даже в одежде Борис сумел почувствовать холодный нрав моря. С помощью левой руки он высвободил свою конечность, когда правой удерживал сук. Освободив ногу, Борис снова переключился на своё прежнее занятие. Он прошёл необходимые метры и воткнул кол в землю и принялся его углублять. Вертя в левую и правую сторону, без всяких затруднений Борис справился с этим. Он взглянул на кол и отметил для себя уверенность в том, что хорошо поставил его. Никорчик стал идти к следующему суку, но с большей частотой двигаясь. При таких обстоятельствах стоило бы поскорее сменить одежду и стать у костра чтобы не заболеть. Вода ручьями стекалась с него. Ветер стал более чувствителен для Бориса. Но он прекратил иметь свою значимость в момент, когда Никорчик взялся за второй кусок дерева. Это было недалеко от берега, как и предполагалось. Здесь было меньшей воды, что и влияло на сокращение сопротивляемости с его стороны. Этот кол намного проще было просочить сквозь пропитанный морем песок. Вода скорее помогала это делать, чем пыталась помешать. С третьим колом, который на берегу пронизывал землю, давал затруднений, которые и не считались оными для Бориса, за счёт нечастых столкновений с водой за счёт чего у него сохранялось его первоначальное состояние. Никорчик оценил произведённую им установку неводу, клешнями взялся за ботинки и по земле, чередуемой вместе и по отдельности травой и снегом побежал в сторону дома.
  
  Похоже болезнь не собирается застигнуть Бориса. Согревшись у камина и сменив одежду, он на некоторое время укутался в кровати. Вымоченная морем одежда сохла на дровах. Никорчик прекрасно себя чувствовал. Сейчас он собирался подогреть свой суп, а между этим заняться аккуратным расположением дров.
  Для полного восстановления организма, Борис незаметно употребил три порции супа. После чего он посмотрел в чан и отметил, что остатка будет достаточно до обеда следующего дня. За окном вечерело. Борис продолжил раскладывать дрова и иногда подбадривать ими камин. Он не старался прикидывать сколько же их хватит. Однако, мысли наталкивали на расчёты. А они вели к тому, что приблизительно больше месяца. Не дожидаясь полнейшей темноты, но оставив не завтра небольшую часть работы, Борис накинул на себя высушенную и согретую теплом огня куртку и отправился проверить невод.
  
  На улице проносился снежный поток и небольшой ветер. Во время передвижения изменения происходили только в скорости. Подходя к неводу, Борис видел его очертания и покрывающее пространство тьма не давали издалека отчётливо разглядеть. Только при близком подходе сквозь снег начинало даваться представление. У берега подле невода в некоторых местах было видно движение. Несколько шагов спустя Никорчик мог позволить себе обрадоваться. Потому что он отчётливо видел свой крупный улов. На берегу была не только различная рыба, которую предстоит угадать, но и угри, крабы, медузы и даже скат. Борис был в полном восхищение. Подойдя к неводу, он опёр ладони на колени и принялся рассматривать. Среди рыб он точно знал камбалу, бекаса, треску, менгалу и в том числе пикшу. В улове также попались креветки и раки. По объёму морское изобилие приблизительно равняется двумя третями надувного бассейна. Некоторую часть, как два ската, медузы и некоторая рыба Борис вернёт в море. А так, стоило бы ещё добыть водорослей. Неспешно Никорчик развернулся и отправился за двумя котлами, в которых днём набирал воду, а также за какой-нибудь палкой для того чтобы не трогать руками некоторых обитателей Северного моря.
  
  В полной темноте и при сильном снеге, Борис собирался перенести всех морских жителей в бочки. В подвале было ещё темнее. Но в том мраке Никорчик прекрасно знал куда двигаться. В каждую из пяти залитых водой бочек он выкидывал рыбу в очередном порядке. В последний раз, когда Борис отправился за рыбой и убедился, что всё забрал и кого нужно вернул в воду, а за время сборов успело прибавиться морских существ, он занялся вынимание колов и перенесением сетки на берег. Никорчик скрутил её вокруг кусков дерева и с последними котлами направился домой. После потратил время на возвращение в своё лоно невода.
  На ужин в свой суп он решил добавить угря и несколько креветок. Змеевидного представителя моря Борис порезал на куски предварительно начав с головы, а креветкам также стал отделять головную часть, а затем очищать. После готовое к приготовлению отправилось в чан. Тут Никорчик решил вновь заняться раскладыванием дров и время от времени проверял готовность новых ингредиентов блюда. В какой-то момент он решил попробовать их. Когда Борис надкусил угря, а затем креветку, то он застыл в блаженстве. Насколько было великолепен на вкус свежий морской обитатель. Борис отметил, что можно было ещё немножко подержать. Отлучившись на расположение под десяток дров, Никорчик вернулся обратно и без всякой дополнительной пробы достал чан из огня. Содержимым он сразу же покроет посудину, подождёт несколько минут, как отлучится на подбрасывание в камин дров, а затем зачерпнёт ложкой, поймает в ней кусок угря, подует и станет с неё стягивать бульон, а затем подхватит рыбу змеиной формы и будет похрустывать ей во рту. С таким же восхищением Никорчик будет есть креветку. Как же долго станет растягиваться порция. И её будет достаточно чтобы удовлетвориться, а после этого, как всегда, почистить зубы и пойти спать.
  
  Пробудивший и автоматически двигаясь по комнате Борис шёл с мыслей, о том, что ему стоило бы что-нибудь пожарить себе на обед. Так как, любой представитель морской цивилизации в такой форме был тяжеловат для завтрака, а он, прежде всего, должен быть лёгкий. Никорчик всё-таки решил дать кое-какое разнообразие в питании. Он не станет пить суп, а выловит съедобную часть и употребит в таком виде. Подойдя к чану, с помощью ковша Никорчик стал зачёрпывать необходимое, а под конец касаясь прибором края ковша, он обратно сливал бульон. С достаточной порцией морского разнообразия Борис уселся за стол и впервые воспользовался вилкой этого дома. Никорчику угодила такая смена.
  Не делая исключения в чистке зубов после этого Борис принялся закончивать расстановку дров. Занявшись делом, он в голове принялся перечислять кулинарные блюда из рыб. Те, что сам готовил или откуда-то вычитал. Больше всего ему хотелось попробовать что-нибудь с крабом. От обеда Борис принялся думать наперёд о том, что при наличии столько рыбы, можно было, например, заготовить в сыром виде, а если доведётся добыть морских водорослей, то можно сотворить какое-нибудь подобие от японской кухни. Борис перебирал все известные варианты и в мыслях уходил в эксперименты. Его размышления двигались своих ходом пока к нему не ворвалось одно воспоминание, которое возникло при постоянном виде дров. Оно было связано с уже далёким школьным временем. С тем днём, когда их класс отправили переносить мебель из учительского кабинета в подвалы. По ходу перестановки выяснится, что не в то место несут. В мыслях о школе Борис мысленно себе ухмыльнулся и стал постепенно вспоминать связанные с ней различные происшествия. Отсюда приходил и знакомый ему когда-то сделанный вывод о том насколько ужасно было. Конечно, и в то время, Борис постоянно видел нелицеприятную сторону, но с поздними рассуждениями приходишь к тому насколько ужасная в Беларуси система образования. Преподаватели совершенно не умеют работать с детьми. Первая учительница Бориса предпочитала в качестве общение использовать крик никак не понимая, что это наносит моральную травму, как и то, что им, нужно понимать чувства учеников и поддерживать их мировоззрение. Нельзя и унижать на весь класс в его, как им кажется, неспособности достичь познаний, несоответствии примитивным вкусовым предпочтениям преподавателя и оглашать на весь класс его плохую оценку. Борис знавал достаточно такого рода эпизодов из младших классов. Педагогам так предпочтительней себя вести, а особенно, Никорчик знает множество историй, это происходит в различных секциях, где преподаватели нацелены на получение денег, а не развитие талантов, которые они предпочитают без стеснения подавлять или вообще никак не заниматься развитием. Были у Никорчика в школе некоторые особенно молодые учителя, которые вместо обучения занимались своими делами, как разгадывали кроссворд и рассказывать о том, что не связано с уроком. Тут мысли Бориса перешли о самих предметах. Над школьной и университетскими программами стоило бы поработать. В высших учебных заведениях стоило бы избавить от того, что даёт так званое министерство образования. Для человека, который получает, например, в строительном деле специальность, знание философии в его деле ему не понадобится. И в самих университетах, как видел Борис, нужно сократить срок обучение до необходимых предметов и давать студентам побольше практики направляя на специальные договорные места, где они получат опыта. А то в стране, как всегда выходит парадокс, что предприятиям нужны опытные люди. Только где эти навыки приобрести? Впрочем, некоторые предметы из университета можно было бы использовать для внедрения в школьную программу, но только в видоизменённом виде. Не идеология белорусского государства, а урок политики. К ней, думал Борис, можно добавить упомянутую философию, а также добавить предмет о религии. Зачем в университетах в который раз заниматься изучением истории Беларуси? Каждое размышление Никорчика встречалось вопросами и мыслями о бесполезности обучения в университете и того большинства знаний, которые являются лишними. В той же школе, предметы стоило бы переставить и улучшить. Международную художественную культуру нужно раньше и больше изучать. Уроки "музыки" не ограничивать пением, а преподавать студентам историю в этом направлении. На "Информатике" изучаются такие программы, которые негде больше не увидишь, как на этом только предмете, а нужно давать только то, что необходимо. "Русскую литературу" убрать, а предмет заменить на "зарубежную литературу". Борис считает, что если живём в Беларуси, то выделяться должна только родная литература, а иные произведения не должны ограничиваться по большей части русскими авторами. Сколько замечательных писателей имеются вне школьной программы! Ставшей извечной проблемой с прочтением "Войны и мира" Борис видит, как дать студентам прочитать на лето. Потому что физически никак невозможно осилить каждый том к следующему уроку. И как он помнил по поводу прочитать на лето, преподаватели ни разу не проверяли на этот счёт. Просто читали список и всё - они сделали свою работу. Сам Борис не был равнодушен к какому-либо предмету, но он вспоминал, как преподаватели ужасно их преподносили. Нет худшей антирекламы для прочтения, как услышать на уроке литературы пустившегося в прострацию учителя. Из-за этого и не возникает желание заинтересоваться произведением. Только годы спустя, когда сам возьмёшь книгу, ты сможешь понять великолепие его содержимого, которое не сумели объяснить в школе. Любой педагог каждого предмета должен уметь находить подход заинтересовывать учеников своим предметом. К ним нужно завоевать доверие и к каждому найти подход. Тут Борис подумал о тех курсах учащих, как завоёвывать внимание окружающих, которые, как он уверен, должны быть в программе обучения на учительские должности. Отсюда Никорчик перешёл и к другому нюансу связанного с количеством детей в классе. В его классе, как он помнил, было больше тридцати. А это чрезмерно много. Даже двадцать студентов являются перебором. Учитель должен каждому уделять внимание, а не отделять отличников ставя хорошие оценки и двоечникам на автомате продолжая давать низкие баллы. Студенты не должны бояться вызова к доске, а учитель наоборот должен найти подход объяснить ему материал, а не покрывать криком в его невежестве. Ему это может быть неинтересен предмет из-за плохого представления или из-за отсутствия к нему любопытства. Для Бориса идеальной школой была бы, где ученик сам выбирает, что он хочет изучать. Он считает, что начальные годы должны содержать основы различных наук, которые необходимо знать каждому. В дальнейшем студентам предоставляется самостоятельно выбирать, что им ближе. Логарифмы, которые проходят в поздних классах - малому числу они могут понадобиться, если и найдутся. И срок обучения в школах и университетах, Никорчик считает, необходимо сократить до того чтобы к совершеннолетним годам выходил подготовленный человек. Ведь знания впитываются в самых младых годах, а с возрастом, как Борис по себе знает, учиться становится труднее. Никорчик также считает, что отмена оценок наилучшим образом отразится. К тем же сочинениям - их невозможно оценивать из-за того, что там личное мнение человека. И с ним можно соглашаться или нет. Вместо оценок на этот счёт нужно вести дискуссии, что будет для студентов полезным, а не то, что вызвали и выдал запрограммированный в стандарте ответ. По крайней мере это бы остановило ноющих отличников, которые не хотят, чтобы четвёртка стояла в журнале. Борис не мог не повспоминать всех этих одержимых в стремлении получить ради удовлетворения своего эго бесполезные в дальнейшем "золотые медали" и "красные дипломы", которые всё заучивают и заучивают, а спроси их по программе через несколько лет после школы, то они не смогут ответить. Не для себя учат. И прежде всего, какое необходимое изменение видел Борис, с самой начальной школы должны преподаваться уроки этикета, а его студенты должны ему строго придерживаться. Никорчик вспоминал как ещё в младших классах все футбольные матчи проходили под матерным сопровождением, а стоявший недалеко учитель никак не старался препятствовать. И сам Борис в те времена не гнушался использовать все эти дерзкие слова. Но потом же он сам понял, что это неправильно. Но живущее по бандитским законам общество, которое из поколения в поколение только ухудшается, остаётся таким же. И их это устраивает. Борис знал, что это нужно менять, но всегда понимал, что чтобы говорить об изменениях в Беларуси, то нужно сместить нынешнюю власть.
  После того, как Никорчик в собственных размышлениях составил образовательную реформу, то вернувшись в действительность, он обнаружил, что был близок к тому, чтобы окончить дело с дровами.
  Закончив с ними, он решил до сегодняшнего обеда некоторую рыбу и крабов подготовить для сырого употребления. А после этого ещё одного краба Борис сварит в чане, которого непременно съест. С ароматом французских духов он спустился в подвал и стал светить у бочек. Борис посчитал, что большую часть рыбы стоило бы задействовать сейчас. Он поставил фонарь на свободное место на самой высокой полке и вернулся к бочке. В помещение было свежо, а Борис не накидывал на себя куртку. Когда он запустил свои руки в воду, то накопленное тепло сверху тело ощутило резкую смену температуры. Осязание моря усилилось. Тут у Никорчика сформировалась мысль о том, что не будь воды Северного моря настолько холодными, то он может быть и искупался бы в них. В это мгновение пальцы его рук коснулись камбалы. Вытащенная из своего естественного места обитания рыба демонстрировала свою волю избавиться из того заточения, которое крепко сжалось у основания её головы. Борис сумел обхватить её так чтобы она не выскользнула. В таком положении ему довелось вынести рыбу из подвала и донести до стола. Потом он вернулся обратно и с нескольких проб поймал пикшу, а затем другую рыбу и после ещё одну...
  Спустя недолгое время Борис видел достаточным для того чтобы заняться кулинарными делами. Прежде всего он вернулся в подвал откуда вернулся с фонарём всё время в только что минувшей деятельности вызывавшей аналогии с маяком. Никорчик вышел наверх и погасил пламя. Источник света он отложил в сторону, а свои обе руки задействовал чтобы закрыть дверцу в подвал. До того, как перейти к разделке рыб, он выглянул на улицу, взял комочек снега и обмыл им руки. Борис собирался приступить.
  
  Обе руки были облеплены чешуёй на что в процессе для Бориса это никак не стало объектом внимания и не подталкивало к действию избавиться от неё. Придав кропотливости занятию, Борис претворил свои кулинарные задумки. В процессе он использовал все три ножа, где каждый из них доказал, что они были хорошо подточены. Всё ненужное Никорчик сгрёб во взятые из полки в помещение два горшка. В один из них положил также ножи. С ними он направился на улицу. Борису хотелось подышать свежим воздухом и по ходу неоднократно словить всякие прекрасные пейзажи. Выложив за порог дома глиняные изделия, он задержался на смывание снегом чешуи, вернулся в помещение для того чтобы надеть куртку и шапку, и с горшками направился к морю.
  Подойдя к воде, Борис, как и его посудная утварь, были сильно покрыты снегом. Никорчик сразу всё содержимое на руках окунул и там же принялся мыть. С инспекторской настырностью он прикасался ко всякому месту и избавлялся от остатков его деятельности.
  Несколько минут так проведя, он вернулся домой и расставил по своим местам. Следующем делом надо было порезанную рыбу рассовать по горшкам в подвале. С помощью огниво, он вновь внёс в помещение запах французских духов, который ненадолго задерживался. Ёмкости для рыбы Борис решил продезинфицировать снегом. Чистые горшки он расставил на столе рядом с готовой рыбой. Разложив, где сколько нужно, он отнёс их подвал, вернулся за ковшом, немного повозился с крабом, захватил в другую руку фонарь, поднялся наверх и бросил в чан свой обед, потушил фонарь, втянулся дымом из духов и на сегодня закрыл дверь в подвал - всё было завершено.
  С помощью ножа Борис умертвил краба и затем стал подготавливать место для огня. За огниво Никорчик более привычно прикоснулся. При всколыхнувшем пламени, Борис запихнул своё блюдо в горшок и поставил его на дрова. В процессе приготовление он смотрел на окно и наблюдал за схожей погодой, которую он не так уж давно застал её во время похода к морю чтобы помыть посуду. Иногда Борис отвлекался для проверки состояния блюда. Ушами он улавливал слившийся с хрустом дерева шипение в горшке. Дрова таяли в огне, а посуда приближалась к прикосновению к земле, но Никорчик не дал этому случиться и с помощью сачка отодвинул своё блюдо, не дав в процессе ему облокотиться. Для снятия накаливания Борис выглядывал на улицу чтобы взять снега и облепливал им посудину, которая при соприкосновении расслаблялась. Небольшая лужа и находящийся в белом плену горшок через небольшие мгновения был извлечён и подан на стол. Без всяких церемонности Борис выволок краба на тарелку. С помощью ножа он раскрыл панцирь и взявшись за вилку он потихоньку стал пробовать блюдо, которое не могло оставить его равнодушным. Приятное разнообразие. С каждым наколотым куском, Борис автоматически закрывал глаза, клал его в рот и смаковал. Он не притрагивался к следующему куску пока не почувствует, как съеденное не промчится по всему пищевому пути и полностью не осядет. Потом Никорчик перестал склонять вниз веки, что никак не повлияло на наслаждение.
  
  Помыв на улице посуду, Борис с останками краба отправился к морю - с благородством бросил их и одновременно с этим помыл руки. После обеда он собирался направиться к другим домам и заглянуть в их подвалы. В дом вернулся за фонарём и огнивом, который положил в карман куртки. Ближайший дом был четвёртым куда он зашёл в день прибытия. Влетев в помещение, Борис почувствовал тот дух прошлого, который всегда сопровождал его. Из морозной улицы он перешёл в милую прохладу. Никорчик плотно закрыл дверь и направился к дверце погреба. С такой же быстротой она была поднята. Из тьмы Борис почувствовал больший холод, чем встретивший его в доме. На коленях он зажёг свой фонарь и с ним нырнул вовнутрь подземного этажа. Полностью охваченное светом комната открыло Никорчику место, где можно было придаться изобразительному искусству. Два мольберта, стоявшие рядом с углом ряд пустых холстов, определённое пространство занятое художественными инструментами. Место поднимавшее новые вопросы о людях, которые здесь обитали и всё то, что говорило Борису. От увиденного внутри в него ворвалось все принадлежащие к этому воспоминания, который вновь промчались сквозь него, но не покинули его.
  Он видел себя в художестве. Борису нравилось запечатлевать какой-либо увиденный или памятный, а может вымышленный или даже совсем нереальный какой-либо момент и переносить его на полотно. Предпочтения отдавалось только краскам. Интерес переходил и на разрисовывание каких-либо предметов, как железные шарики, что было чаще всего. И всё-таки доминирующую позицию занимал холст. Возможно Борис и стал бы художником, но все они ставили его занятие в несерьёзную форму, пресекали и переходили в грубость, если не начинали с неё. Ничего не сохранилось из тех его работ. Но Никорчик прекрасно помнил, как он тогда рисовал. И делал это отлично. Соразмерял и накладывал контуры карандашом. Неудавшееся, как он считал - стирал и перерисовывал. К достигнутому удовлетворению Борис брался и зарисовывал краской. Был случай, как в книжном магазине Борис нашёл соответствующую книгу, которую думал только пролистать. Но Никорчик более увлечённо взялся её изучать до той поры пока работник, не обращая внимание на юный возраст, резкой грубостью стал говорить о том, чтобы он положил на место взятое, а сам убирался отсюда.
  Никорчик спустился вниз, оставив на лестнице фонарь. Обход каждого места был вихрем его тех воспоминаний. Как он изучал, учился рисовать без сделанных очертаний карандашом, с какой лёгкостью ему всё давалось, но концовка никогда не была радостной. Она переполнялась историями запретов и осуждений. Правой дланью Борис прикоснулся к пыльному полотну. Пощупал он и кисточки, как и мольберты. К полке с обширной коллекцией маленьких флаконов с красками Борис каждый раз притрагивался, брал, подносил к носу, левой рукой оттягивал пробку и вдыхал аромат краски, которые давно томились в заключении, и ставил обратно. Он не мог долго повторять такое действие. Прошлое нависало над ним. Борис сумел занять себя другой мыслью. На флаконах не было этикеток, которые могли служить языковой подсказкой, что могло навести на след и на определённые размышления.
  
  Выйдя за пределы дома, Никорчик прежде всего смыл снегом со своих рук пыль. Приподнялся с фонарём и отправился на проверку последнего погреба, который он увидел первым. Внутри в схожем порядке он проделал такую же процедуру, что и в предыдущий раз. Ворвавшись со светом в подземное хранилище, для Бориса оно не стало открытием. Бочки, расставленные скобкой, что находятся по левую сторону. А по правой две полки с посудным комплектом. В центре располагался стол, предназначенный для мясных и рыбных дел. Рядом с бочками подвешено пять крюков. Борис заключил место, как великолепную подземную кухню, которую не отказал осмотреть. Спустился, сделал небольшой отход, где не задерживался. Возвращаясь обратно наверх, он по пути погасил свой фонарь.
  
  В своём жилом доме Борис облегчил свой груз. Оставил всё то, что даёт ему тепло и свет. Погода была неспокойной, но Никорчик не считал, что нужно отказываться от прогулки по острову. Он двинулся в восточную сторону куда ещё не направлялся. Его манило исследование, как и не только, что здесь находится, а также несомненно, желание обнаруживать прекрасные пейзажи. За все дни пребывания, о чём в данный момент подумал Борис, он ни разу не только не видел животных, но и пролетающих в небе птиц. Во всех домах, десятилетиями лежащими в пыли, нигде не было паутины. Борису был интересен такой факт.
  Остров не был большим и его путь до восточной части не пресекал отметку в двадцать минут, но отдалившись на несколько сотен метров, Никорчик видел, как дома почти пропали из его обзора. Через интенсивные потоки снегопада их ещё можно было заметить. Другое наблюдение стало в дальнейшем, тогда-когда, проходя по оврагам и холмам, он уже понял, несмотря на ощущение, что идёшь прямо и не поднимаешься вверх, а подходишь к обрыву. На усеянный травой землю под ногами которой была скала Борис вышел к краю и его захватила безграничность морского простора. Вездесущий снег не изменял своему настроению. Для удобства Никорчик выставил правую ногу и руками облокотился на её колено. С поводками коршуна он стал осматривать водные дали. Плещущее об скалы море, казалось, оно намеревалось обхватить весь остров. Незаметно окружило и осталось только двинуться вперёд. Борис оглядывался по всем сторонам и отовсюду видел водную гладь. Обернувшись к земле, он увидел земли острова, старавшиеся скрыть море. Это было восхитительно.
  
  Борис в поисках не имевших обозначенной цели, несмотря на меняющиеся маршруты, вели его в западное направление. Не так уж далеко оказалось море внутри острова. Со скалы Никорчик видел вдалеке то место, где он опустил сачок. До берега оставалось недолго идти, но в пейзаж вошли сумерки. Борис шёл навстречу заходящему солнцу и дойдя до берега дождался его заката. Немного постоял после этого. Тут он задумался о несуществующих пещерах. Пробыв в недолгих размышлениях, пошёл домой. Внутри оного уже привычно разожжёт камин, где закончит со своим супом. Не забудет почистить зубы и предпочтёт прилечь на кровать, где не заметит, как вскоре заснёт.
  
  Борис был уверен, что проснулся в ранний час. Тело продрогло без накрывания одеялами. В лежачем положении Никорчик перешёл в движение конечностями и не переносил момент в ожидании чтобы подняться и пройтись по комнате. Организм привычнее воспринял смену образа жизни. Как прошла разминка, Борис не стал в этот раз разжигать огонь. Он решил поесть сырой рыбы. В подвале Никорчик полакомился несколькими кусками камбалы. С чистки зубов Борис решил посвятить дело мытью чана. За порогом, на небе за мирно падающими снежинками, он взглянул на сияющую великую Луну. Днём она смотрится лучше.
  После мытья чана, усевшись за скамейкой Борис поочередно постукивал пальцами из стороны в сторону. Внутри себя он проносил все свои впечатления от острова - всё то, что видел. В этих мыслях Никорчик не стал углубляться. Его думы стали занимать обстановками с армией в Беларуси с чем довелось лично соприкоснуться. Закончив университет, Бориса без промедления отправили на один год в армию. Ему прекрасно было знакомо её никчёмное состояние и все её положения до того, как сам соприкоснулся и убедился в этом. Не нужна Беларуси такая огромная армия. Она должна быть подвергнута сокращению до двадцати пяти тысяч человек. Вместо использования истребителей надо развивать противовоздушную оборону. Прежде всего нужно избавиться об обязательности прохождения службы в армии. Для сегодняшнего мира такой метод является анахроничным. Нужно использовать умные подходы, а не вычёркивать болезни и с ними отправлять в часть. Создайте такие условия чтобы люди сами изъявляли желание туда попасть. Чтобы действительно изъять что-нибудь полезное, не допускать мысли угрозе твоему здоровью, защищались твои личные права, было бы честное отношение к солдатам без всяких моральных угроз так любимых некоторыми офицерами, как было у Бориса, и в той среде должна быть культура. А с такими дикими подходами нельзя действовать. Прибывая в армии, Борис видел, как подсознание офицеров подсказывало, что они понятия не имеют, что делать с прибывшими. Из всех занятий, почти все из них, не имели какого-либо отношения к армии. Получил на руки лопату - иди и копай. Нахождение никак не могло уходить от параллелей с заключёнными в тюрьме. А по правде, так оно и было. С выбритой головой все носили одинаковую робу и под оскорбления старших по званию занимались рабским трудом. Ложками рвали на части сало в то время, как недалеко сидящие офицеры пользовались вилками. Надругательство, что именуется зарплатой, ненамного превышает сумму, которую выдают в тюрьмах, но Борис не мог её принимать. Как долгое время сопротивлялся приклеивать себе погоны. А их ещё надо было сделать самому! Он был гоним не только офицерами, но и свои укоряли его также. В армии только завышено и твердили о тех людях, кто имеет высшее образование. Никорчик и тогда понимал, что и с наличием оного не говорит о каком-либо преобразовании. Пример Лукашенко показывает, что он закончил два таких университета - исторический и экономический. Знаниями по истории он отличился однажды и так, что ему бы не стоило их показывать. Франциску Скорине придал петербуржское происхождение, что невозможно, так как при нём этого города не было. В экономике страна не знает другого пути, как только вниз. Показательно было и в тот день в армии, когда в единую массу смешались проходящие службу год (они же с высшим образованием.) и те, кто пришли на полтора года (которые без него.). Борис не смог кого-либо отделить в группу, кто оканчивал университет. Знакомые не поднимающиеся выше пояса разговоры. Ближе знакомясь с такими людьми, Никорчик узнавал и ужасался, что перед ним стоят учителя школы и доктора. К ним Борис ни в коем случаи не отправил бы своих детей и не стал бы записываться на приём. Они ведь не понимают, что перед ними серьёзная ответственность. Достаточно попадалось таких, кто уже завёл детей. При наличии потомства, эти родители сами нуждаются в воспитании. Высшее образование, но их не останавливает от принятия участия в армейских ритуалах. То, что они читают известные книги умных людей, о которых повсюду говорят - никак не влияет на их мироздание. Они накладывают на себя этот слой, но он не впитывается. Всё, как и соответствует определению образованщина. А кто университет не оканчивал, то обязательно станет тебя подстёгивать в наличии какого-либо малоизвестного факта, которому негде не учат, в том, что он с девятью классами это знает, а ты с дипломом нет. Смеяться станут над тем, что ты окончил университет, а занимаешься таким-то физическим делом. Возмущаться будут, что ты проходишь один, а не полтора, года понятия не имея, что такое учиться в университете. И не важно, что об этом откровенно перед тобой говорят не только солдаты, но и такие же диковатые офицеры. Тут Борис задумался о последних. Имея за собой прочитанные исторические книги, где как-либо затрагивается описание какой-либо армии, а конкретно европейской, то для Никорчика офицер в его понимании отличается от рядовых солдат высокой моралью, благородными манерами, хорошо образован. От белорусских офицеров он и не ожидал таких качеств, но всегда становится ощутимей, когда лично сталкиваешься с обратной стороной этих характеристик, где вместо этого они потешаются над солдатами изобретая всякие садистские задания, матерятся и причем которые постарше обладают в этом индивидуальностью, а так, в общем описании, их не отличить от солдат. За недолгое пребывание у Никорчик сложилось впечатления отсутствия зрелости как не только у людей в округе его возраста, которые недостойно выглядят на него, так и у офицеров. Борис попал в извращённую версию Неверлэнда, где с наступлением полового созревания какое-либо развитие обрывается. Мотивы нахождение в армии людей со звёздами никак не объясняется желаниями и тревогами связанных с защитой страны от мнимых врагов. Они жаждут возраста в сорок пять лет чтобы уйти на пенсию и на те получаемые в отставке деньги заливаться алкоголем, чем довольно часто и занимаются до этого. Армия - это конечная остановка для самого убеждённого в мнении, что там достойно находиться, в том, что всё это неправда. Никак не действует. Ни к кому не приходит возмущение и справедливая злость с частыми подставами, ложью и обязательствам, когда ты никому здесь ничего не должен. Борис не видел кого-либо чтобы он начал сопротивляться и вести разговоры о том, что это несправедливо. Только повиновение. С лёгкой подачи уже используются местные термины и порядки. Свои же начнут пенять тебя в несоблюдении правил и в наличии каких только синдромах не выскажутся из-за того, что ты этому не следуешь. За возмущение рабскими условиями труда от отсидевших и офицеров в приятном развитии событий услышишь сдобренные обязательным матом рассказы о том насколько он или кто там ещё находился в более худших катастрофических условиях. Для них такое положение дел является естественностью. В любом вопросе, и не только в самой армии, белорус в оправдании привык говорить о том, что бывает и хуже. Никорчик парировал аргументами, что нужно стремиться туда, где лучше и приводил примеры швейцарской, американской или какой-либо европейской армии на что они молчали или отрицали, придумывая несуществующие факты, но не забывали о Борисе думать в самой худшей форме. В каком-то споре Никорчик не мог не уточнить "В армии ли он находится?". Потому что строительство забора и разгребание металлолома не относится к этому. Напрасно солдатам пытаться оборачивать фактами ложь, исходящую из уст офицеров-сказочников про агрессию западных стран. Кому нужна эта Беларусь? В геополитическом плане она не представляет какого-либо интереса. В ней нет нефти и каких-либо других важных ресурсов. Она не имеет выход в сторону моря или океана. Если представить сценарий войны Беларуси с каким из либо соседей, то без всякого сомнения результат будет самым наихудшим. Столкновение с Польшей или какой-либо стран Прибалтики означает война с НАТО. Отдельно Польша с её техникой и подготовкой без всякой помощи альянса способна разгромить Беларусь. Армия Украины после очевидного вмешательства России укрепилась и готова к военным действиям, когда проводимые учения белорусов несут характер для отчёта. Найдётся ли тот, кто будет возражать на другой результат окончания войной с Россией? Как бы не твердили о дружбе между странами, но, как показывает история, при смене власти в России не исчезают её империалистические настроения. В тех руководителей присутствует мысль сделать Беларусь часть своей территории. Сколько в России людей говорят небылицы об отсутствии белорусского языка или принадлежность нации к русским. Опасаться стоит их, но больше всего самих себя. Белорусу нельзя давать даже острый предмет. У Бориса был такой сержант, кто любил близко демонстрировать нож и грозился его применить. Никорчик также вспомнил тот единственный день, когда им выдали "Калашников" и три патрона к нему. Несмотря, что оружие не было заряжено, но страх не покидал от того, что многие из них бегали, ассоциируя себя с теми днями, когда держали пистолеты с пульками. При наличии огромного количества солдат в каком-то месте нельзя убрать проявление внутреннего беспокойства. В армии офицеры с важным видом оправдываются даже перед собой на тем что делать с солдатами. А нахождение в таком месте создаёт определённое настроение. Стоило бы ввести выходной день. В Израиле - стране готовой к войне, которой противостоит целый арабский мир несмотря на такое положение в их армии четверг является выходным днём. В случаи с никому ненужной Беларусью в армии стоило бы сделать два выходных дня. Домашняя обстановка снимает напряжение и ожидание таких дней скрашивает бытовую монотонность и придаёт стимул. Территориально Беларусь больше Израиля и если там за один день можно добраться до любой точки, то два дня здесь, как считает Борис, будет достаточным для того чтобы добраться в любое место страны. Конечно, это никак не сократит случаев из рода беготнёй с автоматами. Их не переубедишь даже фактами. Насколько упрощённо Борис пытался им объяснить некоторые вещи, как произносимое часто офицерами утверждение, что в НАТО заставляют вступать, опровергая окружённой ей Швейцарией, которая не состоит ни в каких политических, военных и экономических союзах и никто не мешает ей оставаться среди процветающих стран мира. Численность их армия велика и нуждается в очередном сокращении, но их обязательная служба не проходит в постоянном копании земли или разгребании какого-либо металлолома и длится всего лишь полтора месяца. Белорусскую армию в плане охраны объектов Борис считает крайне уязвимой. Украсть технику, боеприпасы или ещё какое-либо пришедшее с СССР барахло не является трудной задачей для какого-либо иностранного отряда. Секреты, которыми дорожат офицеры, не вызовут интереса у противника, которому достаточно пустить несколько ракет и сравнять с землёй все военные объекты. Борис был обладателем нескольких секретов в виде некоторых знаний в техники, шифров и карт, которые не горел желание узнавать. Он даже предупреждал офицеров, что не сможет их хранить, но те не обращали внимание и заставляли его ознакомиться, а потом подписать бумагу. Спроси кто-нибудь Никорчика, что он подписывал - то с лёгкостью пересказал бы всю эту ерунду.
  
  Когда Борис закончил размышлять об армии, то его внимание полностью сосредоточилось к пейзажам за окном. Шёл скромный снег, а облака почти полностью скрывали небо. Наверное, он много времени провёл в думах о том какая могла бы быть белорусская армия. Никорчик чувствовал необходимость выйти на свежий воздух. За порогом дома Борис почувствовал, как в его тело заполнилось столь необходимым кислородом. Он продолжил исследовать незнакомые участки острова. Не раз на пути Борис восхититься величественными красотами природы и где-то будет останавливаться. Он не стремился быстро узнать остров. Длительные хождения постепенно начнут возвращать его к размышлениям. Никорчик перестанет уделять сильное внимание окружающей среде и постепенно от неё оттолкнётся. Зацепкой стала Швейцария с прошлых дум. В качестве её, как Сингапур, Беларуси стоило бы следовать их примерам для развития. У них, как у Беларуси, нет каких-либо ресурсов, но в Сингапуре множество программистов, которые сделали ощутимый вклад в поднятия нации. Из Беларуси нужно делать государство позволяя развиваться различному бизнесу, а не как Лукашенко препятствует развитию оному и заставляет находиться у себя в подчинении под крупный пакет акций и взятки. В современном мире программирование высоко ценится и для Беларуси подойдёт такая основа. Нужно развивать отношения с европейскими странами готовых для предоставления кредита, которые, как и прошлые долги нужно будет выплатить. Борис категорически против во вступление в Европейский Союз, который только затормозит их собственное развитие. Для Беларуси хуже станет если появится евро. Если уж и вступать в какую-либо организацию, то только в НАТО. Нужно немедленно уговаривать Европу на получении от них защиты от России при хороших обстоятельствах. Только Никорчик не видел достойных кандидатов в президенты. Санников - тот фантазёр, предлагавший объять необъятное, а как известно, людям с такими обещаниями нельзя верить. Вступление в Европейский Союз за один президентский срок было одним из таких предложений. Статкевич, обладающий талантом сплачивать вокруг себя людей, но слепой в их управлении. Зачем они тогда призывали всех стать объектами бойни? Неужели, они не думали, что иного итога не будет? Прошлые разы было видно, чем всё это оборачивалось. Не нужно преувеличивать значимость того дня в декабре десятого. Он не отличается от прошлых. Что это за наивность в оправданиях в том, что они ожидали, что появится кто-то из правительства? Вы находитесь не в стране цивилизованной Европы, а в государстве подчинившим себе абсолютную власть диктатором, что означает, что он не желает расставания с властью. Пускай тогда бы пришли сотни тысяч людей и характер недовольства изменился. Тогда к милицейским органам, которые, наверное, не зря сохраняют такое название из-за наличия со всех сторон врагов, присоединились бы взведённые тогда войска. Борис никогда не участвовал в этих голословных шествиях (как и не голосовал.). Для того чтобы на них выйти не требуется смелости. Только бездумностью можно руководствоваться. Такие варианты не приносят результатов. Придётся постараться если взялись сменить власть. Метод Джина Шарпа в Беларуси невозможен. Хотя любой страждущий изменений должен отказываться идти на поводу власти, а тем более диктатура Лукашенко не является тоталитарной, где за мелкое неповиновение расстреливают. Бойкот в сердце каждого. Все эти хуже оправдания слова связанных с лишением работы или места в общежитие и всех остальных потерь меркнут перед утратой возможности создать светлое будущее для всех. Проведя хронологическую черту в демонстрациях, в девяностых народ мог подраться с милицией, а теперь последние ищут способы их спровоцировать. Белорус труслив, и неважно, во власти он или нет. Лёгкое обострение ситуации, которое и обострением нельзя считать, даже дым ещё не возник, а белорус начинает паниковать, впадать в крайности, отступать от своих намерений. Они думают, что всё происходит с лёгкостью. Вызвали смущение у власти проведя акцию "Стоп-бензин", а в следующий раз, когда инспекторы стали подходить и задавать вопросы, то больше остановок жужжащего транспорта не происходило. Спокойно хлопали в ладоши, но с появления запрета прекратили. Не остаётся другого и тем более единственно нужного пути, как физическое устранение. Борис готов в этом участвовать, если ему покажут продуманный план. В нём не должен быть задействован народ, который, как понятно, не пожелает воевать, а такой вариант событий обойдётся большей кровью. Беларусь держится только на Лукашенко. Достаточно его устранения вместе со старшим сыном и это приведёт к изменениям, но только неизвестно к каким. Страна не управляется какой-либо системой, как секретной полицией в России, коммунистической партией в Китае, и она не такая изощрённая, как в США. Один (!) досаждающих всех человек! Народ между своими смеётся над его очередной сказанной глупостью и говорит о его нелепом руководстве, но всё равно все они рабопокорны перед ним. За третий десяток лет Лукашенко роскошно живёт и посмеивается над всеми. Всё-таки из достойных кандидатов найдётся человек. Станислав Шушкевич знает, что нельзя играть по правилам узурпатора. Он не участвует в проигрышном представлении и не живёт за счёт грантов в отличии от большинства оппозиции между которой нет единства. Шушкевич не призывал народ идти в конечном счёте на избиение резиновыми палками. Может Борис не согласен с ним по поводу парламентской формы правления, но то, что Беларуси стоит развиваться, как Швейцария он бесспорно согласен. Никорчик считает, что в управление страной должна быть строгость, которой придал Сингапуру Ли Куан Ю. Не будь сурового участия Лукашенко, то в Беларуси раскрылся бы свой павлиний хвост коррупции. Кто жил в бедности и в ограничениях, как в бывших коммунистических странах, то станет одержим увеличить свой денежный капитал. В Беларуси воровство происходит, но только незаметно. Поставить на роль президента Александра Милинкевича - приемлемый выбор. Знаток в истории, краевед и лично занимался реставрацией старой башни часов в Гродно, но в общем курсе для страны Борис с ним не солидарен.
  Борис отвлёкся о представлениях политики в Беларуси, так как собирался пообедать. Вернувший в свой дом он, как и на завтрак, не собирался что-либо готовить, а перекусить сырой рыбой. С тарелкой на руках он спустился в подвал, где без всякого света он на ощупь и запах смог определить, что лежит в горшке. Борис вновь желал отведать камбалы. С помощью ложки Никорчик на посудину положил несколько кусков и поднялся наверх ко столу. Борис делил её вилкой и затем накалывал. Прикосновение губ дали почувствовать прекрасно влияющие прохладные условия в подвале. Когда зубы моментально разжевали кусок, то Никорчик подумал о том, как после завтрака рыба стала ещё вкуснее. С длинными паузами приступая куску за куском Борис вернулся к думам. Он стал вновь думать о политике, во второй раз коснулся Милинкевича, где также вспомнил о его качествах и тут он задумался о другом. В том, что в Беларуси нет белорусского. Подавляющее большинство людей разговаривает на русском, когда родной язык воспринимается отчуждённо. Борису известны истории, которые чаще всего схожи между собой, что пользователь белорусского подвергался дискриминации. В университетах учителя требовали от студента прекратить говорить на нём, а кто-то из них с нелепой забавностью воспринимал таких людей. В милиции и армии какой-либо предпочитающий белорусский подвергался гонениям и его заставляли сменить на общий русский. Тут Борис задался "Как он может себя считать белорусом, если не говорит на его языке?". Робость у него не присутствует, но и желания нет. Неправильно для человека, переживающего за свою страну, в которой можно найти что-то белорусское только встречающий иностранных гостей женщин в национальных нарядах с хлебом и солью на руках, но и сама традиция относится к славянским. В Беларуси всё русское. Улицы носят имена их деятелей, никак не относящихся к Беларуси, а отдельные личности как Шарангович - расстрелял трёх тысяч белорусов, а девять тысяч сослал в Сибирь, Кнорин и Гикало не воспринимали белорусов как нацию и последний ещё занимался раскулачиванием белорусских крестьян, Мясников был против создания БССР и им же был разогнан Всебелорусский совет в 1917 году. В календаре отмечаются только русские праздники. В придачу дни, помеченные красным цветом, необходимо отработать в выходной день. Военное училище до сих пор носит имя Суворова - человека, который ничего хорошего на территории современной Беларуси не сделал. В стране есть свой герой - генерал Тадеуш Косцюшко. Его имя должно носить это заведение, которое стоит переназначить в академию. Ничего нет белорусского. Валюта имеет русское происхождение. Всё заимствуется от восточного соседа, а тот в свою очередь из западных стран. Взглянуть на русский язык, то и он за сто лет исказился. Тюремный жаргон стал частью речи, приход к власти большевиков породил словесных мутантов в виде умещение в одно название нескольких слов, Интернет породил орфографическое, а, следовательно, разговорное коверканье, а ряд слов приобрёл пошлое значение. Последнее Бориса никогда не смущало их употреблять несмотря, что он постоянно слышал хихиканье от людей за тридцать и сорок. Как известно, у кого что болит. Сколько иностранных слов за последние годы вписались в разговор. Барабанные перепонки готовы разорваться при употреблении какого-либо несвойственного в языке слова. Как и в армии, но уже после неё, как стал работать, Никорчик испытал такой же ужас, но уже больший, что так разговаривают люди уже довольно зрелые. В их речи используются слова-паразиты и порой возникает ощущение, что это разговаривает молодёжь. А у них же имеются дети. Борис неоднократно видел, как кто-то приводил своих отпрысков на работу по причине, которая обычно бывает, некому присмотреть или показать своё место работы. Борис всегда отмечал общий момент, как чадо жаждало что-то рассказать или показать, а родитель игнорировал и грозно просил отступить. Никорчик считал это неверным. Нужно прислушиваться к детям, воспринимать их мир и показывать себя союзником. С ними нужно общаться, если им необходима такая поддержка. Раз взялся иметь детей, то и не воспринимай их нагромождением. Уважай их права и воспринимай их равными себе. С приходом их в сознательный возраст нельзя использовать уменьшительно-ласкательные обороты. Нельзя им указывать делать так, есть это, идти с ним туда. Борис считает в отношении детей должна применяться дипломатия. Нельзя заставлять что есть или не есть. Нужно рассказать о полезных или вредных сторонах определённого продукта, а решить он должен сам. В нём нужно выработать самостоятельность. Просит что-то купить или просто денег, то тогда стоит сделать ему предложение заработать их. Пусть сделает в доме домашнюю уборку - это научит его самостоятельности.
  В это месте Борис не только закончил с обедом, но и помыл посуду. За сегодня он ни разу не промочил горла, а ему захотелось попить холодной воды. С парой горшков он вышел на улицу и наполнил их снегом. В доме Борис поставил их на стол. Температура помещения не создавала условий для быстрого оттаиванья. С разожжённым камином можно было ускорить. Но он собирается сделать это к ужину. Сейчас Никорчик собирался отправиться туда, где идут бурные потоки воды. С места пойманных двух пикш. Узнает куда течёт река и отправится дальше. Борис выбрался на улицу, но уже перед самым выходом вернулся к точке остановки своих размышлениях.
  Относительно детей Борис считал, что для их содержания нельзя только быть достаточно подготовленным в любом плане, но и без хорошего финансового состояния не стоило бы их заводить. И в плане окружения, стоит признать, Беларусь не то место для их формирования. Эта страна - кладезь негативных привычек. Для начала нужно государство построить, а потом заводить детей. Повсеместное бескультурье как аморальное поведение, нарушение порядка и проявление эгоизма во вред окружающих не должно оставаться во внутреннем осуждении - надо говорить этим вредителям общества вслух. Не только кто-то один высказывает такое отношение, а это должно делать множество людей. Нужно создавать атмосферу, чтобы бескультурные не комфортабельно себя чувствовали. Не важно, чего они являются представители. Никому не позволено так себя вести. Дети наблюдают за этим и легко усваивают эти вредные привычки. На работе встречаешь родителей, занимающихся волшебством обычных слов в ругательную форму и складывающих из них матерные шутки. В плане наличия юмора в Беларуси оный отсутствует. Все произносимые фразы, которые со стороны белорусов воспринимаются ими шутками, носят грубый, угрожающий и непонятный характер. С их предельной серьёзностью выясняется, что они разыгрывают комедию. Если держишь в руках какой-либо предмет, то обязательно кто-то тебя упрекнёт в "воровстве". Некоторые белорусы, считающие себя великими юмористами, любят, как им кажется, подкалывать других. На их глупости, с которых только они сами смеются, невозможно возразить в отсутствии логики им сказанного, а на таких людей не обижаются. Бывают ситуации, довольно частые происходившие с Борисом, что некоторые шутники ожидают, что все должны засмеяться, а если кто-то так не отреагирует, как всегда случалось с Никорчиком, так как он видел бессмысленность в сказанном, то считающий себя талантливым веселить людей недоумённо спросит о том почему ты не смеялся, а в другом случаи принизит твои интеллектуальные способности. В ответ ты ему перечисляешь знакомые в мире имена шутников, заставивших тебя засмеяться, но тот либо промолчит или будет хлипкими придуманными на ходу оправданиями стоять на наличие у себя великого комедийного дара. Но пускать в их отношение умный юмор и использовать фразеологизмы будет восприниматься ими буквально. На всех работах Борису и доводилось цеплять ушами знакомые интерпретации фраз, вызывающих у всех смех. Приходилось ему их слышать в Беларуси или же в поездках по России в своей третьей работе на совместное между двумя государствами предприятие. В поездках по городам европейской части восточного соседа Никорчик не ощущал, что въехал в другое государство. Никаких отличительных черт. Ведь в самой Беларуси в отношении русских чаще улавливаешь слово "наши", а при ситуациях, связанных в возникновении непонимания, то самой мягкая форма - это вопрос "Ты русский или нет?". И "нет", же! Постепенно предприятия государства приобретают русское происхождение. На территории страны восточный сосед разместил военную базу. Так можно будет не заметить, что Беларусь вольётся в состав России. Впрочем, уже можно делать заключение, что "руссизация" страны произошла. На что она похоже, как не на автономный округ России? Борис всегда предполагал, если русские и захотят изменить власть в Беларуси, то не станут вводить войска. Для них достаточно покушения на одного единственного человека. Настоящий белорус в биологическом понимании относится к вымирающим видам. Не в белорусском характере подвергаться к принятию в огромном количестве дешёвого алкоголя. История говорит, что до русской оккупации в Речи Посполитой такой страсти к спиртным напиткам - не было. Никого из достойных на этой земле не осталось, кто способен был повлиять. Нации нет. Внезапно мысли Бориса замолчали. Он обернулся и пытался уловить причину, которая отвлекла её. Мозг стал улавливать звуки. С первых аккордов стало возникать чувство знакомства с этой мелодией. Последующие идущие звуки убедили Бориса в её знании. Но откуда он её слышит? На одинокой земле, где только под ветер качается трава и торчат скалистые камни. Никорчик спокойно осматривал каждую сторону, но ничего отличительного не находил. За время пребывания он не мог заработать какую-либо болезнь на почве сумасшествия и раньше в нём ничего такого не было. Тут Борис догадался, что только подсознание автоматически подтолкнуло его к "Прощанию с Родиной". Он позволил дальше играть музыке.
  
  До наступления сумерек Борис бродил по острову. Дома он наконец-то взялся приготовить жареное блюдо. В освещённом подвале Никорчик с некоторой долей возни схватил бекаса и на месте, где только что весел чан, он через неё просунул рыбу предварительно отрубив ей голову. Сидя на скамейке и время от времени вставая чтобы ложкой перевернуть рыбу, Борис думал о жизни в семнадцатом и восемнадцатых веках. В голове он вспоминал различные нюансы из прочитанных им книг. С приятностью отмечал, что такая возможность досталась ему. Не переставал он думать после того, как стал уплетать рыбу. Борис не зря любит выезжать на природу и готовить на костре считая, что газовая плита привела к деградации вкуса. Он с трудом осилил половину и в конце запил водой из горшка. В камин подбросил немного дров, вернулся к скамейке, где почувствовал на себе приятную усталость, подталкивающую лечь спать. Борису не хотелось покидать сложившуюся прекрасную обстановку. В мыслях шла тишина, которая была до некоторого времени. В возникших размышлениях он рассматривал Беларусь в этническом плане. То, что её культура и язык близок к Европе. Борис бывал в Украине, Польше, Чехии и некоторых балканских странах, где отмечал, что тебя скорее поймут если ты говоришь на белорусском, чем полностью отдалишь себя языковой преградой если воспользуешься русским. И сам разбираешься о чём они говорят. В истории заселения написано...
  
  Прекращай. Ты сам замечательно понимаешь, что строишь невозможные идеи, которые никому не нужны, как убедительно не убеждай их всех. Твоё стремление к изменениям будем восприниматься только диким смехом. За справедливую критику существующего строя тебя всегда считали человеком, который не любит свою страну. Белорусы только и привыкли в качестве примера говорить о том, что в таком-то месте хуже, чем в Беларуси. Одни лишь условности и крайности. Нужно брать примеры с лучшего. В характере народа лежит ненависть к тем, кто живёт лучше. Белорус страдает и жаждет чтобы и не только он был несчастен. Любой нормальный человек должен ставить себе цель жить так, как и он, и даже лучше, а не погружать окружающих во мрак своими разговорами и с завидным взглядом хаять. Они все говорили, что у тебя ничего не получится. Говорили так, потому что сами не сумели добиться. Ты всё время разрушал их необоснованные прогнозы, но не точку взгляда. Стараться убеждать белорусов схоже тем хождениям к неграмотным крестьянам в Российской империи, которые не понимали, отстранялись и сдавали властям. Белорусскому народу безразлично, что происходит в его стране. Тебе не помогало цитирование различные писателей, мыслителей, поэтов, политиков и просто мудрых людей. Волноваться белорус может по событиям затрагивающих твою личную жизнь, которая никак не должна его касаться. В Америке тебе не доводилось бывать, но в Лондоне ты встретил американца, где в нескольких перекинутых с ним словами он назвал себе свободным человеком. В Европе ты постоянно это слышал от людей. В Беларуси, тебе твердят о том, что свободы не существует. Все от кого-либо зависимы, как они считают. От кого и чего ты зависим? С их приводимыми доводами только рабы так могут размышлять. Раз уж вы отрицаете свободу, то так вычеркните из словарей это слово. То, что ты ходишь на работу - это является для белоруса несвободой. Не нравится - поменяй на то, что тебе подходит. Незачем хвалить белорусскую экономику и обвинять западные страны в том, что они мешают. Почему-то нейтральной и нигде не состоящей Швейцарии никто не мешает процветать и спокойно проводить референдум на вопрос чтобы каждый месяц выплачивать всем жителям определённую сумму. В благополучных странах, имеются социальные пособии, а в Беларуси постоянно вводят новые налоги. В некоторых государствах, живущие на этих безвозмездных выплатах, стали обузой - они не работают, а сидят дома. О какой любви к своей стране может быть и речь, если белорусы относят плату налогов к злодеяниям? От этого народа до сих пор слышны отголоски людей, которые пополняли ГУЛАГ и в них не угасла варварская похоть, когда шли в сторону Берлина. Вспомни сколько же ты раз становился на сторону правды и всегда, только ты оставался в проигрыше. В одиночку без всякой поддержки противостоял несправедливости. Кому-то ты и помог. Но помнишь ли, чтобы кто-то сказал слова благодарности? Не было таких, а спасённый человек бывало переходил на противоположную сторону. Простого "извинения" не услышишь если кто-то неправильно исполнит твой заказ, а белорус никак не сдвинется, а наоборот может возыметь наглость начав тебя обвинять. Не скажет простительного слова даже когда наступает тебе на ногу и попачкает твой ботинок. Укажешь на их неряшливость, а они огрызнутся или похихикают. О, этот постоянный смех и поведение идентично с сугубо отрицательной характеристикой киношных и опереточного плана злодеев. Они обожают совершать коварство над тобой учитывая, что ты им ничего плохого не сделал. Смеются над твоими неудачами, промахами, проигрышами и принижают успехи. Им уже смешно даже от случайно неправильно произнесённой букве в слове. Белорусу легко нагрубить тебе в лицо, даже если видишь его впервые, и потом также легко подойдёт и начнёт спокойно говорить, как будто произошедшего ранее не было. Этот дикий народ не постесняется говорить о тебе нелицеприятные вещи несмотря, что ты стоишь недалеко. В заведении, где присутствуют вежливые манеры, на самом деле они не несут искрений характер и используются в качестве формальности, как и во всём остальном, а она если не сразу, то через несколько визитов раскрываются. Определённым белорусам не привычно применять этикет. Совсем немного и уже взорвутся на мат. Как можно бороться с бескультурьем, когда оно стоит в доминирующей позиции? Они не могут даже закрыть за собой любую дверь: ведущую в помещение, входную или от какого-нибудь шкафчика и шуфлядки. Их детство явно прошло в пещерах, в лесу и в степи. Собакам, кошкам и обезьяне расставляющей по ячейкам фигуры порой не нужно объяснять правил приличия. Ты с кем-то разговариваешь, а белорус не извинится за своё вторжение, а спокойно заговаривает о своём. Он же считает себя выше остальных. Сколько раз ты от них слышал это высокомерие в отношении к женщинам, которых они называют "малыми", хотя и они вызывают неприязнь из-за того, что также курят, пьют и матерятся перед своими детьми, на которых также орут. Белорус будет искать недостатки принижая тебя ими. Свою ничтожную работу в настоящем или прошлом он будет возводить в высокую значимость, а твою деятельность принижать. Рабы, вообразившие себя повелителями. В отношении администрации и теми, кто занимают значимую должность они, конечно, не позволяют никакой грубости. В согнутом состоянии белорус будет любезничать и демонстрировать свои способности открыть перед ним дверь, сделать кофе или принести папку. Начальник в своей культуре не уходит от своего подчинённого и обязательно нелицеприятно его распишет. Вечером по телевиденью в белорусских новостях часто показывают забавные миниатюры, как глава какого-либо предприятия кланяется и любезничает перед диктатором, хотя большую часть времени он занят молчаливым беспрекословным повиновением. Впрочем, и сам Лукашенко является рабом. Во встречах с различными зарубежными представителями стран, союзов и организаций он также наклоняется пред ними для выделения очередного кредита. Беларусь стоит относить к азиатским странам. В отношении войны с монголо-татарами в России, как и соответственно в Беларуси, принято, что "наши" победили, но только триста лет спустя. Если уж рассуждать в таком духе, то нить размышлений приведёт к тому, что вы проиграли. За прошедшие под оккупацией столетия ментальность азиатского народа стало частью русских. А в отношение белорусов, то с тех пор, как Речь Посполитая окончательно перешла в состав Российской империи и дальнейшие смещения власти привели в конце большевиков, уничтоживших интеллигенцию, что также повлияло, то при них рабопокорность укоренилась и у белорусов. С младого возраста на тебя идут угрозы и приказный тон. Они говорят, что нужно делать так и не дают вводных объяснений. Не повинуешься и отступаешь от системы, то ты для них дегенерат. Рабская подмешенная Советским Союзом ментальность сидит в белорусах и передаётся в следующие поколения. Откажись узурпатор Беларуси от президентских выборов, как Фидель Кастро в Кубе, то народ не стал бы возражать. Тем более отказ принёс бы выгоду уже из-за отсутствия затрат на проведение. При существовании Интернета с доступностью посещения сайтов врагов режима, возможности в государственных печатных магазинах покупать оппозиционные газеты и без неприятностей устанавливать спутник для ловли антиправительственного канала у белорусов не проявляется недовольства. Оно не возникало в 1996 году, когда Лукашенко подчинил себе абсолютные полномочия на фоне выходящих с белыми полосами газет и его открытый заявлений, что не поведёт белорусский народ в цивилизованный мир и по конституции ему предрасположены царские полномочия. На исчезновение министра внутренних дел Юрия Захаренко, без повода отстранённый пропал глава избирательной комиссии Юрий Гончар и убийство депутата Геннадия Карпенко - всё произошедшее в стране за 1999 год, народ ни разу не выражал своей заинтересованности. Настолько белорус безразличен, что Лукашенко с лёгкостью назвал его "народцем". Стоит отметить, что оппозиционные сайты не ведут себя объективно. Они критически относятся ко всему с чем связан Лукашенко и безосновательно придираются к любым мелочам. Чтение их новостей подталкивает к ощущению, что все до единого жители в стране не переносят нынешнюю власть. Совсем близок момент её свержения. Отходишь от монитора и действительность опровергает прочитанное. На шествиях, чью небольшую численность отчасти составляет переодетые в гражданское милиция, приводящие к выступлениям оппозиционеры кричат о трусости Лукашенко, когда спокойная обстановка собрания проходит из-за того, что им разрешили его проводить и только с изменённым маршрутом следования. В стане оппозиции творится разлад и однажды дошло до того, что кто-то из них за несогласие пустил ногу под зад другому. Касаемо деятельности большей части оппозиции - они ничего дельного не делают, а эксплуатируют работой новичков и довольствуются получениями грантов. На их антиправительственных сайтах появляются часто новости с заголовками что-такой-то город бастует. В содержании стоит фотография одинокого столба или стены, где размещена антиправительственная наклейка или вывешен бело-красно-белый флаг. При наличии таких технологий нужно уметь взаимодействовать. Но это не с таким народом, как почитаемый оппозицией один, а не единственно главный, из действующих лиц Январского восстания Кастусь Калиновский на пятый выпуск своей газеты призвал собраться. В Украине не нужны были оппозиционные призывы и всегда собираются вместе, если их что-то не устраивает. В Беларуси только через определённых лиц могут собраться. В выходах связанном против налога на тунеядство были безработные, пенсионеры, малоимущие, которые хотят есть. У них нет желания идти и менять власть. Для них принцип чтобы не было войны, а события в Украине, которые исковеркано поддаются, подкрепляют данную позицию. Для белоруса важнее оставаться при своём стабильном уровне, который не отличается от остальных. А их интересы примитивны. Они даже понятия не имеют, что такое жить. Для них это сходить на работу, напиться, утолить себя в половом плане и прочие действия, которые и перечислять утомительно. Ты сколько раз влезал с предложением разнообразить. Съездить посмотреть замок, на природу или в какое-то ещё место, а им это не интересно. Предлагаешь разнообразие в знакомой обстановке, как какой-либо игре, а они вторят, что по правилам так не принято. Как же в эти моменты хочется постучать по его телу и услышать в нём звук металла. И поговорить интересно не получается. Стараешься найти интересные темы, а они её оборачивают в пошлость или никак не реагируют. А из-за своего высокомерного самовлюблённого характера белорусы не слушают даже разговоры связанных по работе. Ему предпочтительней рассказывать про себя и в темы разговоров выставлять только свои интересы. С безразличием он оценивает твои предпочтения, а если слушает, то не старается скрыть свою антипатию. Белорус не интересуется по твоим темам, когда любой приличный человек в беседе спрашивает о вкусах собеседника. Ты делаешь шаг навстречу в его интересах, а он предпочтёт молчать, чем говорить не о своём. Собеседник знает, что тебя не интересуют такие вещи, но он постоянно, как нарочно, о них заговаривает. Заставляет ходить на мероприятия и что-то смотреть, когда тебе это не интересно. Ты бы его уважил, если бы он также с почтением относился к твоим страстям. Друг - это тот, кто по просьбе пойдёт на событие, которое ему не нравится, но знает, что пригласившему его человеку важно твоё присутствие потому что он бы также поступил. На деле все только и полезут со своим, хотя знают, что тебя это не интересует. Если ты в чём-то не разбираешься и не желаешь, и откровенно высказываешься, что ты не понимаешь в той теме, а он обязательно станет объяснять, что это такое. Говоришь, что если бы самому было интересно, то благодаря нынешним технологиям заглянул бы в свой сенсорный телефон. На спектаклях кто-то выкрикивает из зала и разговаривает. Послушаешь в антракте или после действа их разговоры, то у всех крайне завышенные ожидания, а читаешь какие-либо рецензии на фильмы, то они только и состоят из снобизма. Про каких-либо деятелей даются факты, которые являются порождением их ума и описывают с негативной точки зрения. Как и русским, им характерно преувеличивать, как и в пересказе обычных историй. C белорусом не только невозможно общаться, но и они не умеют ввести дискуссии. В той же политике их доводы могут ограничится "потому что это или он и неприличное слово". Пытаешься выяснить, а получаешь тот же ответ. Приводишь свои объяснения, а тот говорит, что ты не прав и никак не опровергает. Легко обижаются из-за того, что твоё мнение отлично от его. Принижает твои предпочтения в музыке или в кино. Они не уважают каких-либо интересов. Ты приходишь с полным энтузиазмом и может чем-то делишься с ними, а они с лёгкостью портят настроение и своим плевком задевают струны души в твои предпочтения никогда не думая, что расстроили тебя. А когда проигрывают спор, то они начинают искать твои слабости и подчёркивать твои неудачи чтобы выйти из проигрышного положения. А большинство белорусов патологически не способны вести дискуссии и в отношении собеседника используют оскорбления не зная, что это не относится к аргументам. Некоторые ищут себе союзников, перед которыми станут тебя высмеивать. Ты привык воспринимать русский язык только в агрессивной форме. Оступился в действиях, ошибаешься в предположении или рассеян, хотя ты ею не страдал никогда, но на тебя будут кричать и говорить на повышенных тонах. Перепутал в фактах, то что ты обычно слышишь? "Ты что, дурак?". Они не дают шанса и не пытаются исправить - нет, ставят диагноз. Тебе с ним не интересно, а он вопросит "Ты что, дурак?". Более всего именно в такие моменты чувствуется трагедия истреблённой интеллигенции. В документальных фильмах, интервью и передачах с теми, кто скрылся от культурного геноцида, русская речь представляет себя в другом свете. Она с лаконичным спокойствием льётся из уст тех господ. Ты ужасаешься за детей, родившихся в этой стране, но только поначалу ты их жалеешь. Взгляни на свою страну. В нём нет взаимодействия между людьми. Повсюду действует антагонизм. Белорус, завидев, как он думает, человека слабого, то обязательно надавит против него, но если ты проявишь силу и покажешь, что она есть, то он начнёт с тобой любезничать и даже лезть в друзья. Но дружба легко разрушаются и один противостоит другому. В конечном итоге, как ты видишь - белорус остаётся в одиночестве. Ты постоянно в качестве обращения используешь национальность. А кто в твоём представлении белорус? Высокомерный, постоянно обманывающий, бескультурный варвар. По сути получается, что ты используешь это слово в качестве ругательства. Ведь у него же нет представления о чести, для него воровство считается естественным действием и в его понимании также нормально, что ты ему всё время обязан. Он не стыдится совершать предательские акты в отношении людей, своей любви и морали. После всего, ты хочешь для этого народа добиться достойного будущего, которое им не нужно? Бросишь себя в жертву, то они покривятся, грубым словом помянут и с равнодушием забудут. На распределение по политическим должностям не найдётся белорусов. Им же нельзя давать какую-либо власть - обязательно злоупотребят. Сколько раз было, когда зашёл на их территорию, а они вместо объяснения начинали угрожать, что применят имеющуюся у них власть. Зато ты выработал самый лучший способ возражения в виде слова "Давай". Они никогда не пойдут на выполнение угроз. Это трусливый народ. Даже дым не проявился, а он уже впадает в панику. Если и допускать какого-либо управления, то только держать от него подальше, а территорию государства передать под управление Польши, которая должна строга контролировать, так как белорусы не готовы к самостоятельности. С теми же очередями в больницах они не могут разобраться, хотя это решаемо через введения талонов. Результаты единственно справедливо проведённого референдума в 1995 году показывает их незнание собственной истории (а тебе известно, что в таких случаях происходит.), рабопокорность и неспособность принимать решения. Противники власти продолжают делать прогнозы о скором конце "шаткой власти". Куба и Северная Корея - виден только такой путь.
  
  Борис открыл глаза, и первая пришедшая мысль была, что он проснулся. Отмеченный факт был сделан из-за испытываемых необычных ощущений. В теле присутствовала лёгкость. Никорчик и не заметил, как уже стоял на ногах и шёл к бритвенным принадлежностям. После того, как навёл порядок на лице, он с такой же плавностью позавтракал сырой рыбы. Сегодня было крайне необычное утро для него. Пребывая в прекрасном настроении Борис всё это время думал, а точнее в нём зажглось желание. Он захотел спуститься в подвал того дома, где хранятся флаконы с красками, кисточки и полотна и что-нибудь на них нарисовать. Принадлежности долго пролежали и не годны для использования - единственное обстоятельство, которое могло остановить Бориса. Но всё-таки прохладная температура помещения могла и сохранить качество. После того как помыл посуду, он взял в руки фонарь и горшок с водой из которого пил, и вместе с ними направился к тому дому. Ему не терпелось взять в руки кисточку. Взяв первую попавшеюся в руки и к нему пришли определённые невероятные ощущения, как и приходили всегда, когда он за неё брался. Время не подвластно к затуханию таких чувств. Краска во флаконах засохла. Борис разбавил флакон синей краски несколькими каплями воды и затем засунул туда кисточку и принялся ею водить во все стороны. Вскоре кисточка приобрела оттенок. Можно было заготавливать место для рисования.
  
  На несколько дней Борис погрузится в художественный поиск. Для начала он попытается в разминке одинарных предметов, но будет моментально приходить к тому, что они не так получаются. Никорчик будет избавляться от них и рисовать их снова или перейдёт к другому. С натюрморта он переключится на пейзажи. Попробует вспомнить основы для портрета. Из дома он будет выходить для обеда и ужина. На второй день Борис решит брать с собой еду. С момента, как он будет просыпаться - он будет не только себя завтрак готовить, но и то, что съест в другие часы трапезы, которые будут проходить в подвале для рисования. За окном будет беспощадно бушевать метель, завывать ветер и кричать море или же будет спокойно. Такими звуками Борис будет наслаждаться, когда решит сделать перерыв и подумать в каком направлении и что ещё ему попытаться нарисовать. Изменение стиля в рисовании время от времени не сможет придать удовлетворительного эффекта. С различных подходов он станет подходить, но всё будет получаться не так, как нужно. После ужина, несмотря на неугасающий энтузиазм, Борис отправится спать чтобы дождаться утра и вернуться сюда. Так будет продолжаться до того дня, как Никорчик уйдёт на перерыв, взглянет на свои попытки, углубится в рассуждения и из них сделает вывод, что он утратил этот навык. Борис поборет желание попытаться вновь что-то нарисовать. Он наведёт порядок и покинет это место. Следующие пять дней пройдут без каких-либо особенностей. Дров хватает и припасов еды достаточно. Всё внимание уйдёт на занятие уборкой во всех домах. Борис избавит их от пыли и время от времени будет уходить в прогулки. На восемнадцатый день пребывания на острове, когда уже не останется каких-либо дел, Борис во время прогулки вдалеке в водах Северного моря сможет различить судно. Оно будет направляться мимо острова. Никорчик должен будет побежать на другой конец, но нужно как-то себя обозначить. В чемодане лежало маленькое зеркальце, взаимодействующее ему при бритье. Он рванулся к нему. Выхватив его в руки Борис побежал навстречу судну одновременно пытаясь поймать солнечный луч и направить его в их сторону. Времени было достаточно чтобы добежать до берега. Все звуки, которые он только и слышал все эти дни, более слитно смешались между собой. Они проносились мимо Бориса. Только солнечных лучей он не мог нащупать. И не было чтобы он на острове их когда-либо ощутил.
  
  Собственные расчёты говорили о приближения к берегу, то вскоре Борис обратит внимание, что перед ним стоит потрёпанный самолёт, а вокруг него признаки того, что здесь находились люди. Об этом говорили сооружения из деталей "Боинга". Повсюду были раскиданы вещи из чемоданов, инструменты различной принадлежности, а также пустые бутылки, различные пакеты от продуктов и упаковок и всего того, что уже являлось мусором. Увидел Борис и мёртвые тела этих людей. Их смерть имела различную форму. Кто-то умер от голода, другие от отравления и были насильственно убиты. В качестве погребения применялось сжигание, а хватало и тех, кто и не удостоился и этого. Борис со спокойствием смотрел на всё что его окружало. Никакого отношения у него не проявлялось. Это выглядело логично. Для Никорчика вся эта картина слишком быстро прошла и никак не смогла отогнать от мыслей приманить к себе судно. Он взобрался в самолёт и зашёл в кабину, где и здесь увидел следы варварской деятельности, которые отчётливо выставились на панели пилотов. Никорчик стал искать в наличии сигнальный пистолет или возможную вероятность наличия фонарика, но быстро себя лишил надежды, что найдёт его. За столько дней им не могли не воспользоваться в качестве какого-либо нелепого применения. Вскоре он увидел открытую коробку и убедился в этом. Борис продолжил искать что-либо подходящее до тех пор, пока не посмотрел в окно и не увидел, что судно направлялось в его сторону. Борис смотрел на них некоторое время. Они приближались к острову. Никорчик решил выйти из самолёта и направился в сторону берега. На улице шёл мелкий снег и дул небольшой ветер. С приближением судна больше проявлялись очертания, и они подсказывали Борису, что оно относится к рыболовецким. На острове хватало достаточно мест чтобы не сесть на мель. Спустя определённое время Никорчик направился к месту куда и собиралось пришвартоваться судно. Он мог видеть людей, которые смотрели на него и всё то, что было позади него. Всего их было шесть человек и все они по предположениям Бориса относились к какому-то скандинавскому народу. В этих приятных глазу лицах был шок от того, что они видели впереди. Им хотелось узнать, что же здесь произошло. Подобравшись к берегу, рыбаки сбросили якорь, а один из них лестницу, и все ступили на землю и подошли к Борису. Рослый человек с блондинистыми волосами и покрытый по всё лицо бородой со снятым капюшоном взял на себя обязанность спрашивать:
  - Good afternoon. You know English?
  - Yes, - answers Boris.
  - My name is Sven Qvilberg and I captain of this vessel. Could you call your name and tell what the mess was happened here?
  - I"m Boris Nikorchik and the last I think so passenger of that crashed plane. I didn"t see what happened here in those all eighteen days. I was on the last end of isle.
  The answer impressed every member of crew.
  - I believe you, Boris, - says captain. - Esben, one of my crew member, from spyglass saw you running and he had described you as man who came here at first time. I don"t think that you lie, but I will truly with you. I must hold you under control until arriving of Dutch representors.
  - That"s island belongs to Holland. Very interesting.
  - Yes, officially that"s part of Holland.
  - All right. About my absence. I would like to show the place where I lived whole those days. There are houses made by stone.
  - Stone houses, right? - asked one member of crew.
  - That"s clear true...
  - Konrad Tennfjord.
  - Yes, Konrad. That looks strange. But if all crew members trust me I"ll with pleasure show it.
  - I"m thinking, - starts to talk captain, - everyone would like to walk on the ground, but you must be hungry Boris?
  - No, thanks, captain. I had a breakfast.
  - You"re disappointing our cook, - said Qvilberg.
  Everybody had laughed from captain"s joke.
  - All right. We can move now.
  
  They left on the left side death place because it"s a crime scene now. With no word everybody understand this. Crew of vessel look on couples, their faces and reason of death. Sven is asking questions to Boris:
  - How it is possible? What pushed them?
  - I must tell history of those people for explain you, captain.
  - They weren"t in worst conditions. Some food, plane as house and staff of working tools. Tell me, Boris. What is this?
  - That"s the end of nation.
  
  Whole walking Boris was telling about his life on the island. Everybody was listening with interest. Nikorchik"s story relaxed after those that they see on the coast. For that time Boris met with every member of crew. They are Norwegians who fished in the waters of the North Sea. On the radio they heard about disappeared airplane. After those news all of them agreed to change direction on quest of the lost people. Norwegian fishermen talked only on English. Only one of them whose name is Folke Ulenstad sometimes change on his native language because another crew member Holger Losnedahl isn"t so good in those knowledge. When Norwegians saw the house they impressions didn"t low after Boris"s unusual story. All of them and Boris also have started to discuss about their architecture until Nikorchik open the door of house that he lived. Fishermen only look inside. They won"t hurt Boris"s alibi. Some minutes were spent on staying here. They wanted to see all houses. Forge, fishermen"s building and descent to the basements, but in the last place their behavior couldn"t allow to come down. Boris opened every door and Norwegians with spectacular pleasure was looking. They don"t stoping discussions about those houses. A lot of time on way back they spent on those conversations. After that Boris and Norwegians asked each other about himself and themselves retrospectively. When they returned, captain Qvilberg showed his gentle qualities. He invited Boris to his vessel and then under his descriptions show how they spending weeks. Boris saw the high enthusiasm how is that man get satisfaction from this job. From him and like every crew member he was listening interesting stories about their choosing be a fisherman. They talked not only about that. With them Boris had a lot of different topics. In those discussions Nikorchik always marked for himself that he doesn"t feeling the tension. It was long time ago when Boris can allow the easy speak. Even with Holger were found ways by special words and gestures that got a great interest from each other. Amund Hougen who also executes a cook"s functions liked to talk about his experiments with souses. Esben Voll and Konrad Tennfjord don"t leave the seas and oceans even at non-working hours. Esben likes diving. Once he wanted to be a submariner, but he found those activity is very bothering. Konrad has a huge knowledge in sea biology and participated in some expeditions. Since remembering himself as he admits - always most of time spent not on the ground. All of them are from different parts of Norway. Boris had known a lot of interesting facts about fishermen and specialties of their country like they knew from him for three hours until those island were filled by representors of the Netherland government. Dozens of men from ships and helicopters circled the crime scene. Soon seven people come to the vessel. Three of them were soldiers as can see by their military form and M4 on hands. Others were in citizen clothe and one of them start to talk:
  - Gijs van Baarle, I am head of this investigation. Can I know, who is the captain?
  - That"s me. Captain Sven Qvilberg.
  - Very well. Can you allow us to stand on your ship? I"m with colleagues must asked some questions.
  - Sure. But you can leave your soldiers. You don"t need those prejudice. I talked with only survivor and can give the guarantee he is a very nice person.
  The last sentence said by captain make happy representors of the Netherland government. In the next hours Boris repeat the story of his eighteen days. He ready them to moment when he found old houses. Gijs and other officers wanted immediately check this place. With polite they offered him to continue his story in house where he lived. They set in one of helicopters where Nikorchik showed them the way. He was never been fly before on this transport and it was for him fantastic experience. When Dutchmen saw the houses one of the officers with name Barend Niftrik admitted:
  - Now we also need to call to the historians.
  Inside interior Holland officers like the Norwegians ignite discussions about buildings, but they fast returned to their job. Dutchmen fell themselves in museum and Boris was accepted as man who dwelling here for hundreds of years. Today it wasn"t routine. Gijs believes to Boris, but he made standard procedure to call experts that analysis the houses on any evidence that will proof Nikorchik"s words. Robrecht Achterop connected with other side of island for asking helicopter with experts and after that starts to listening reports. On English he told or better confirm different reasons of death but with add how and by whom. Boris showed places where he fished, cut tree and paint the pictures. In this time arrived experts analyzed all evidences now. Soon Robrecht will tell the confirmation that all staff used in good actions. On that moment all of them will siting on Norwegians vessel and drink a tea and a coffee. They are talking not only about investigation, but on others interesting topics. One of theme was asked by Boris about future of houses. All staff now is evidence. It mustn"t be in warehouse of evidences. Egbert Aakster answered that Boris mustn"t disturb about that. Everybody understand that every thing of house like every building is historical value. In time of conversation Dutchmen will continued to get reports and after a lot of them Gijs will say:
  - Boris, I"m thinking and my colleagues will agree with me, you can go. We can give a helicopter that return you on the continent.
  - Don"t use the taxpayers" resources, Gijs. I hope so Boris will not against if choice my offer to return on continent by my vessel, - says Sven and then look on Nikorchik, - Are you?
  - Yes, I don"t deny, - answered Boris.
  - So, you can sail right now, - said Gijs.
  All of them out on the ground of the island. Sven on his Norwegian started to give commands to steady the vessel. Few minutes ago Robrecht left all of them. Dutchmen and Norwegians shook each other"s hands. After that Gijs asks Boris to follow for the last procedure. On the walking some minutes they have talked on topics don"t concern investigation and in the end Gijs apologize for they duty. Nikorchik shook hands with every officer and also with arrived Robrecht who carries his case. Wishing good luck and hope that they will meet again with all of those words they goodbye. After that Boris didn"t turn to the vessel. He stopped on his place. The day was still bright, but somewhere after one hour it will twilight. He looks on the island"s landscapes, walking everywhere people, flowing clouds and falling from them snow. Sven watched for him. He don"t allow to disturb him. After seconds spent as long minutes Boris turn on the vessel and see smiling captain who asks him:
  - Are you with us?
  Boris smiled too and answer:
  - Yes, I"m with you.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"