Лютер с отцом ехали по Коренгадену к центральной площади, где проходила ежегодная ярмарка. Со стороны эти двое смотрелись довольно-таки забавно. Два толстеньких несуразных гнома едут на большом прекрасном белом коне, с привязанными к седельным лукам мешками.
Отец в первый раз взял сына в такой большой город, поэтому раньше Лютер никогда не видел столь высоких домов, такое обилие людей, эльфов, орков. Он ерзал за спиной отца и постоянно оглядывался. Вот проехали мимо дома в котором было целых 4 этажа. У них в деревне дома лишь немного возвышаются над землей, и там расположена гостевая комната, а кухня, спальни и кладовые уходили метров на 10 вниз. А тут экая громадина, наверное там куча подвальных помещений.
А вот приближается кондитерская лавка. Мама дорогая, как же вкусно оттуда пахнет. У себя дома из сладкого гномы ели только пчелиный мед да патоку, а тут через стекло мальчик рассмотрел маленькие круглые пирожные в облаке чего-то воздушного, шоколадные зайцы, собаки и даже гномы лежали на золотом подносе, а в центре витрины возвышался целый дворец из бисквитных коржей, цукатов и помадки . У Лютера даже рот слюной наполнился, столь аппетитно все это выглядело. На обратном пути надо будет обязательно купить несколько пирожных и привести их Хесенке. Сестренка просила привезти ей какой-нибудь сувенир, то-то порадуется.
Хотя можно будет купить вон те бусы из голубенького камня, девчонки любят украшения даже больше чем сладости. Или разноцветные ленты, а если много денег выменяем, то и те красненькие сапожки с кисточками, или вот эти с каблучками. А еще можно купить куклу, или игрушечного единорожка. Он наверное ей больше понравится чем кукла.
Сколько же тут всего интересного, надо будет все запомнить и рассказать Хесенке. Вон идет черный-черный человек, на голове у него намотано полотенце, а зрачки и зубы белые как снег. Или про тех двух эльфов с рисунками на щеках. У них такие смешные уши, прям как у наших летучих мышей. Ох, ты, а про человека глотающего огонь даже рассказывать не буду, не поверит.
- Лютер, не вертись, - раздраженно проворчал отец спешиваясь. Едва только гномы въехали в город, как отца будто подменили. Он начал подозрительно коситься по сторонам, и постоянно похлопывать по седельным мешкам, не стащили ли чего. - Не видишь, подъезжаем уже.
- Эй, уважаемый, - окликнул гном идущего мимо человека. Судя по богатой одежде и сопровождаемом его слуге с корзиной, это был купец.
-Что тебе гном? - высокомерно спросил тот.
-А не подскажешь ли ты, где тут у вас дорогими камнями торгует?
-А тебе зачем это? - оглядывая невзрачную одежду гнома, поинтересовался купец? Но потом, оценив коня ведомого под уздцы, и большие мешки, добавил более любезным тоном: - Купить чего хочешь, али продать?
-Ну уж это мое дело.
-Как знаешь, драгоценности вон в том ряду продают, правда, там одна мелочевка. А вот если хочешь что-нибудь стоящее продать или купить, то приходи ко мне в магазин. Спроси пана Власа, тебе любой здесь мой дом покажет.
-Спасибо тебе, уважаемый, я сначала здесь осмотрюсь, - и попрощавшись гномы двинулись к торговым рядам, на которые указал купец.
Пройдя пол рынка гномы призадумались. Камней было видимо невидимо, но их интересовал только янтарь. Отец приценивался к самым большим камушкам, но судя по виду остался недоволен. Поэтому выбравшись из ярмарочной толчеи, он окликнул праздно стоящего орка и попросил показать, где находится магазин пана Власа.
- Да что показать, я вас и проводить могу, - хищно поглядывая на коня ответил орк, - Он мужик нормальный, толковый. Даже при королевском совете заседает. И в отличии от других, честный, ну прям как стеклышко. Ну вот его дом, а внизу магазин.
Поблагодарив орка, гномы сняли с коня явно тяжелый мешок, и поволокли его к открытой двери.
-Эй, ты, гном, - окликнул отца орк, - Что ж ты жеребца то не привязал? Не боишься оставлять его без присмотра? Уведут такую красоту. Как пить дать, уведут, не успеешь ты и глазом моргнуть. Я могу его посторожить если ты хочешь.
-Ну, тута это, не надо. А увести пусть попробуют, коли хотят калекой оставшуюся жизнь куковать.
-Что, неужто такой злобный? По виду и не скажешь.
Вокруг орка и отца стали собираться ротозеи, привлеченные разговором. Старший гном поставил мешок на землю и уже явно в охотку сказал:
-Ну, конь коню рознь. К моему подходить не советую.
-Но вы то на нем приехали, и ничего, вон даже мальчонку слушается.
-Ээ, так он нам родной, можно сказать. Дочурка его в лесу нашла, когда тот еще жеребеночком был. Мамушку-то его какой-то лиходей убил, а тело все порезал, узнал бы кто, так руки повыдергал, ей-богу. А Бяшка еще сосунок был, так и над ним поиздевались, стоит на своих ножках спичечных, пошатывается, весь в крови, и мамке своей мертвой в морду тычется, а из глас слезы льются. Дочурка моя малая, как увидела весь этот ужас, тоже заревела, обняла малыша. Так они и стояли обнявшись, пока я их не нашел. Жеребенок глупенышь конечно, но как увидел меня, заржал своим голосочком, глаза выкатил, зубы ощерил и ну на меня цыкать, мамку мертвую и дочку защищая.
Так меня в тот раз и не подпустил, сильно видать на чужаков обида взяла. А дочура пояском его за шею обвязала и домой то его и привела. Назвала его Бяшкой. Девченочка, что с нее возьмешь, а ему понравилось, откликается. Подлечили мы его, вон какой вымахал. Потом меня и сына к себе стал подпускать, кузнеца нашего кое-как терпит. А к остальным - ни-ни. Или лягнет, или укусит. Умный бестия.
Опомнившись, что чересчур много наболтал столпившемуся вокруг народу, отец вновь взвалил мешок на спину, - Ну некогда мне тут с вами лясы точить, у меня дела есть. - и в сопровождения сына вошел в лавку.
Пан Власек сидел за прилавком и читал толстую книгу. Услышав звякнувший колокольчик, он поднял взгляд на вошедших к нему гномов.
-Ну как, убедились, что на нашем рынке продаются только безделушки? - приглашая гостей к прилавку поинтересовался купец. - все мало-мальски достойные камни в этом городе проходят через мои руки. Вот, могу продемонстрировать.
И торговец отодвинул занавеску с полки. Там один другого красивее лежали камни. Бережно, словно обращаясь с ребенком брал он их по одному в руки и с гордостью показывал.
- Вот это черный жемчуг. Его достают из морских глубин русалки. А этот аметист имеет красивый фиолетовый цвет. Украшения из него надо дарить любимым, этот камень приносит счастье в любви. Вот разнообразные гранаты, их окраска идет от бесцветной до черной, как безлунная ночь. А красные гранаты считаются символом любви, дружбы и страсти. Это легендарный "амулет моряков" - аквамарин знаменит своим прекрасным голубым цветом.
-Кхм, кхм, - кашлянул гном явно перебивая пана Власа.
-Ах да, я и забылся, что гномы у нас великие знатоки камней. Вы уж извените старика. И так, я вас слушаю.
Гном молча наклонился и достал из мешка три огромных, размером с мужской кулак, куска янтаря. Один был ярко-желтый, и светился изнутри как одуванчик на весеннем лугу, второй был похож на огромную каплю горного меда, третий же кусок был немного меньше, но внутри него застыл цветок жасмина.
- Где взяли? - алчно уставившись на разложенные по прилавку камни, спросил торговец.
-Где взял там уже нет, - поглаживая длинную бороду ответил гном. Было видно, что он рад лицезреть потрясенное лицо пана.
- Давно мне не попадались такая красота. - Купец внимательно оглядывал со всех сторон принесенные гномами камни. - Этот янтарь явно из застывшей крови единорога. Но последнего единорога видели в наших краях много лет назад. Хотя камни старые, видимо кровь просочилась сквозь землю и там застыла.И сколько же вы за них хотите?
Из города гномы выехали тихие и ошарашенные. Такой огромной суммы они даже и представить себе не могли, а тут два полных мешка золотых монет. Подозревая, что кто-нибудь позарится на их богатство, гномы свернули с главной дороги в лес на известную им гномью тропу и уже по ней поехали домой.
Первым молчание нарушил Лютер:
-Ох, ты! Пап! А мы же Хесенке ничего не купили. Она так просила какой-нибудь сувенирчик-подарочек.
-Да уж, сплоховали мы, сынок. Но я все время думал о деньгах, да тут еще эти выкрутасы Бяшки.
-А че я, че я, - возмущенно заговорила лошадь, - Они первые полезли, что я должен молча сносить все это, да? Да и не вы ли сами виноваты? Разболтались с этим орком, расхвалили меня, вот и спровонировали, тьфу, то есть спровоцировали его на попытку кражи.
-Ну, дык это, да, твоя правота, вперед нам наука будет, незачем болтать с незнакомцами, - покаялся старший гном.
-А все-таки классно ты их отметелил, - не утерпев, восторженно воскликнул Лютер.
-Ага, знаешь, как тому человечишке копытом по балде саданул, чуть солома от искр не зажглась. А второй с мешком к морде подкрадывался, а в мешке овес насыпан, он думал я морду суну, и тут то он меня и схапает. Хе, наивняк, не на ту лошадку поставил! Я его поближе подпустил, а потом каак схвачу за ворот, да каак кину в корыто с водою. Он потом вылез, ну вылитая мокрая кошка.
Но веселее всех с орком было, он залез на ограду и прыгнул мне на спину, а я возьми да и подпрыгни, он в воздухе перевернулся, да и шлепнулся мне на круп. Я вздыбился он и свалился мне под хвост, ну я легонько и поплясал по нему копытами. А потом от всей этой свистопляски у меня живот свело, жуть как приспичило, ну я хвост-то задрал, и обдал орка свежим горяченьким навозцом.
Ну ладно вам ржать-то, почище лошади ей-богу. Смотрите не свалитесь с меня. Лучше снимите с меня эти железяки, а то морда очень чешется.
Лютер снял с коня уздечку, потом кожаное украшение со лба, и гномы поехали дальше по лесу домой, раскатисто хохоча над рассказом коня.
А южный ветер, проснувшийся от веселого смеха, пробежался по макушкам деревьев, погладил ладонью листья ольхи, от любопытства заглянул в дупло белки, потом взлохматив длинную гриву коня, сдул челку в сторону и обнажил на белом лбу ровную проплешину, размером с королевский золотой.