Аннотация: Вторая типа русская сказка. Отголосок происшедшего можно найти в детской версии:)..
I
"Да заходи уж, Петровна..." - подумал Степаныч, услышав стук в дверь, а вслух сказал:
- Войдите!
Петровна и вошла.
- Вызывали, Сергей Степаныч?
Эта клоунада продолжается уже восемь лет: Степаныч вызывает Петровну, она сразу приходит (если есть на работе, конечно), он как будто не знает, что это она пришла, когда слышит её стук в дверь, а она как будто сомневается, что он именно её вызвал. "Вызыва-али..." - мысленно передразнил её Степаныч, а вслух сказал:
- Да, Надежда Петровна, как же я без Вас!?..
"Как-как, раскакался, старый хрен, кверху каком, как..." - подумала Петровна, а вслух сказала:
- Не скромничайте, Сергей Степаныч, это без Вас нам туго пришлось бы...
"Не дождёсся..." - подумал Степаныч, а вслух сказал:
- Ладно, ладно, Надежда Вы наша... Собственно, пора уж нам с Вами определиться по вопросу о-о..., - и он многозначительно зыркнул на Петровну.
"Ну, блин, пошло-поехало..." - злобно подумала Петровна, а вслух сказала:
- Вы знаете, Сергей Степаныч, моё мнение, не думаю что за это время изменились условия..., - она не договорила.
- Изменились, Надежда Петровна, изменились. И знаете, в чём они изменились? Я есть хочу, Надежда Петровна, элементарно кушать! - он решил немного надавить на неё, - Финансирование нам не увеличат, забудьте об этом, по крайней мере я сомневаюсь что мы с Вами до этого доживём! - Степаныч встал из-за стола и принялся осторожно расхаживать по кабинету.
- Мы должны, наконец, проявить инициативу, Вы же понимаете, что область это перспективная, и неважно даже чем всё закончится, у нас есть шанс заявить о себе прямо сейчас! Ведь так можно упустить момент!
Петровна собралась было что-то сказать, но Степаныч явно решил сегодня идти до конца. Он сделал предупреждающий жест и продолжал:
- ...Так что, Надежда Петровна, не обессудьте уж, но поскребите-таки, по сусекам, так сказать, и, понимаете ли, по амбарам пометите - мы запускаем программу!
Петрович тяжело опустился обратно в своё кресло. "Ладно, дело сделано..." - подумал он, стараясь не показать своего волнения, что получалось у него из рук вон плохо. Петровна тоже дышала глубже обычного, и слышала, как кровь пульсирует у неё в висках. "Решился-таки, старый пень!" - подумала она, а вслух сказала:
- Я, Сергей Степаныч, своего мнения не меняю, но раз уж Вы решили...
- Да, Надежда Петровна, ничего не могу поделать!
Петровна посидела ещё несколько секунд, строго глядя на застарелое чернильное пятно на директорской столешнице, затем встала со стула.
- Хорошо, Сергей Степаныч, сегодня же и начнём, - сказала она с нарочито тяжёлым вздохом.
- Спасибо, Надежда Петровна, я знал, что могу на Вас положиться, - изрёк Степаныч и покраснел до самой лысины.
"Я те положусь, олух!" - подумала Петровна, а вслух сказала:
- Я буду держать Вас в курсе, - и вышла.
Степаныч кивнул, и принялся внимательно разглядывать свою дареную ручку "Montblanc"...
Через полгода режимный НИИ создал атомного монстра... Вообще-то они хотели просто клонировать человека, но при дефиците средств и избытке смекалки у них получилось нечто другое, нечто, на что они не рассчитывали. Клон у них получился, и они действовали по плану, оставив его на некоторое время в специальной камере. Но он стал стремительно расти и более того, он стал стремительно развиваться, и случилось это буквально за один день, за один солнечный летний день...
...Огромная масса раскалённого до немыслимых температур вещества, пышущего бешеной энергией, медленно пряталась за изгибом поверхности планеты. Уже не первый день он наблюдал подобную картину, и каждый раз Светило что-то меняло в нём. День за днём проходили, и каждый из них добавлял свою толику ощущений, пока не наступил момент, момент осознания. Он понял что отличается. С самого рождения он считал себя... нет, не считал, он был частью всего, частью мира, единой и неделимой. Он чувствовал эту связь, он буквально всем своим существом ощущал связующие нити Мироздания, и Светило согревало его. Такое круглое, правильное, доброе и безразличное. И вот, как сквозь тонкую, разрываемую со стоном пелену, пришло осознание отделённости. И пришла боль. И радость. Радость и боль терзали его. О, как легко быть просто куском плоти, без права на выбор, без ответственности и страданий! О, как сладостно знать себя независимым и сильным! Какой шанс наполнить себя познанием и впечатлениями! Как страшно обрекать себя на неизвестность!
Сергей Степаныч и Надежда Петровна, которых коллектив называл просто "Дедом" и "Бабкой", не были для него родителями, хоть и создали его. Он назвал себя "Колобок", тем самым как бы определяя свою связь с круглым и вращающимся Светилом, со своим настоящим Творцом. Да-да, он знал эту сказку, как и много чего другого он знал, но он бросал вызов, он не проводил прямых параллелей, он был уверен в своих силах.
Он не должен был более оставаться здесь. Он хотел быть свободным, готовым к выполнению своего предназначения, готовым нести Свет...
II
Уйти из института, стоящего посреди леса вдали от крупных городов, не представляло ни малейшего труда, и в один прекрасный, солнечный летний день он сделал это. Он был спокоен и уравновешен, подобно совершенной Сфере, он не чувствовал ничего кроме величественной радости от процесса жизни.
Подойдя к обшарпанной будке при воротах, Колобок заглянул внутрь через широко распахнутое навстречу потоку свежего воздуха дребезжащее окно. Внутри, обхватив ружьё расслабленными руками, громко сопя, спал сидя на стуле ВОХРовец по фамилии Русаков, тщедушный мужичонка неопределённых лет. Колобок с интересом рассматривал его. Это был первый увиденный им "дикий" человек. В солнечных лучах медленно танцевали пылинки и сновали мошки. В лесу лениво пересвистывались птицы и ветер нерешительно тормошил сосновые верхушки. Колобок вздохнул и улыбнулся. Мужичонка тоже вздохнул, но поперхнулся и закашлялся. Этот процесс застал его врасплох и он, вслед за ружьём, повалился на пол. Колобок удивлённо приподнял безволосые брови.
- Б-блляха! - прошипел мужичонка, и, схватив ружьё, стал карабкаться обратно на стул. Усевшись, он вытер рукавом рот и увидел Колобка.
- Стой! - удивлённо произнёс он.
- Стою, - согласно кивнул Колобок.
- Хорошо, - кивнул Русаков.
- Хорошо! - Колобок опять кивнул и со счастливой улыбкой огляделся по сторонам.
- Э-э, - охранник всё ещё сидел на стуле, - А-а ты кто?
- Я Колобок! - продолжая улыбаться бодро ответил Колобок.
- Ага, - закивал головой Русаков. Он вытянул губы трубочкой и нахмурился.
- Ага. Колобок. Ты, Колобок, давай, заходи-ка сюда. - он, наконец, встал со стула и шагнул к двери. Открыл её и многозначительно мотнул головой.
- Спасибо, - ответил Колобок и вошёл.
- А ты кто? - наивно спросил он.
- Я дедушка Пихто. Садись-ка, - кивнул охранник на стул и взялся за телефонную трубку, - Не положено тебе тут шляться...
- Э, погоди-ка, погоди-ка, ты чего это? Хочешь меня не пустить? Хочешь меня сдать?
Русаков остановился и сделал удивлённые глаза.
- Ну. Ты ж сбегаешь да?
Колобок сел на стул и тихо усмехнулся.
- Не-ет, не сбегаю я, я уже сбежал. Как можно откуда-нибудь сбежать не будучи в неволе? Как можно сбежать будучи свободным? Ты что, всерьёз думаешь что человека можно заставить делать что-либо насильно? Или держать его взаперти? Чушь! Это просто смешно! - Колобок хмыкнул. Внезапно он очень грустно взглянул на Русакова.
- А ты что, думаешь что ты свободен? Но ты привязан к этой будке, к этому ружью! Разве нет? Посмотри на себя! Ты взаперти, и свобода твоя только в том, чтоб ходить туда-сюда, от дома до работы, от работы до дома... И ты считаешь что тебе не надо сбегать? И мне не нужно сбегать?
Русаков оцепенел. Он раскрыл рот и выпучил глаза. Глубокий и уверенный голос Колобка действовал на него как взгляд удава на зайца.
- Да, не нужно, - Колобок горько улыбнулся и глаза его наполнились слезами,
- Нам не нужно сбегать дружище, ведь мы и так свободны! Да, да, всё это, - Колобок развёл руками и встал, - не тюрьма, нет, это наш мир, мы создали его сами! Никто, поверь, никто не может тебе помешать изменить свою жизнь кроме тебя самого, - Колобок отечески глядел на Русакова влажными глазами и положил руки ему на плечи, - Всё у нас в сердце, - Колобок стукнул себя в грудь, - Прислушайся к своему сердцу, - Колобок сделал брови домиком и покачал головой, - Ты сам волен распоряжаться своей жизнью. Ты сам! Как и все мы! Мне не нужно сбегать, я просто ушёл. Думаешь Дед заботится о ком-нибудь кроме себя? Думаешь Бабка понимает что делает? Я не нужен им. И они мне не нужны. И тебе я не нужен. Я нужен только себе. И кроме тебя самого никто о тебе не позаботится, поверь мне. - Колобок встряхнул Русакова за плечи и быстро вышел из будки.
Русаков медленно положил телефонную трубку на место, аккуратно закрыл дверь, и сел на свой стул. Его грустный взгляд был устремлён на залитые солнечным светом стволы сосен, на мошек, суетящихся в воздухе, на нити паутины, запутавшиеся в ветвях. Он вздохнул и вытащил из тумбочки початую бутылку водки...
III
Он шёл по шоссе уже полдня, и, похоже, никто не интересовался им. Над разогретым асфальтом висело марево, в кронах деревьев по обочинам дороги пели птицы и шумели проносящиеся мимо машины, Колобок вдыхал запахи лета и выхлопные газы.
Светило уже начало клониться к горизонту, за которым скрывалось и шоссе, когда Колобок прошёл мимо стоящей на обочине патрульной машины. Дверь со стороны водителя была приоткрыта, а на сиденьи, сдвинув фуражку на глаза и выставив левую ногу наружу, дремал инспектор Вилкин. Сквозь полузакрытые веки он лениво проводил взглядом проходящего мимо Колобка, но в следующее мгновение в его вспотевшей голове что-то щёлкнуло.
- Эй! - стряхивая с себя липкую дремоту, Вилкин с трудом выбрался из пыльного "Жигуля" и неуклюже сделал шаг в сторону удалявшегося Колобка.
- Эй, стой-ка, уважаемый!
Колобок решил проигнорировать и дать шанс ситуации рассосаться, как недоразумению...
Ну ладно. Колобок остановился. Выпустив на волю лучезарную улыбку, он повернулся навстречу инспектору.
- Ой, извините, замечтался!
Инспектор остановился и недоверчиво воззрился на Колобка. И посмотреть было на что. Колобок был абсолютно лыс, круглоголов и крепок телом, одет был в нечто, напоминающее гибрид пижамы и спортивного костюма. И босой. Больше всего он всё же напоминал сбежавшего из дурдома психа. Какого-нибудь, к примеру, э-э, борца, которому сдвинули мозги многочисленные соперники.
- А документиков у Вас нету, случайно при себе? - сделав вывод, вопросил инспектор.
- Что-о Вы, я ведь погулять вышел, подышать воздухом, подзарядиться, знаете ли, энергией... - Колобок театральным жестом развёл руки в стороны и окинул окрестности преувеличенно сентиментальным взглядом.
Он бы договорил, но в лице Колобка случилась какая-то внезапная перемена, от которой Вилкин почему-то ощутил слабость в ногах.
- Вот ты объясни мне, дураку непонятливому, как ты это рассуждал, когда предложил мне "пройти"? А?
Колобок сделал шаг в сторону инспектора. Инспектор сделал шаг назад и принялся дрожащими пальцами расстёгивать кобуру.
- Послушай чего скажу. Тебе что, нужен чудак, гуляющий босиком вдоль шоссе? Поэтическая натура, поэт-оригинал? - расстояние между Колобком и инспектором неуклонно сокращалось, - Или бомжующий философ? Или ты подумал что я псих? Или маньяк? А ты подумал при этом, что бывают психи буйные? - Вилкин судорожно задёргал неподдающуюся кобуру, - Может, стоило бы просто предложить меня подвезти до города? Может это усыпило бы мою бдительность, будь я психом? А если не псих, то кто? Бандит? И что, бандит возьмёт и сядет в ментовоз, да? Э-э, уважаемый, не бывать тебе опером, не бывать!
- Что, никак? - участливо поинтересовался он, выразительно посмотрев на кобуру.
-Сейчас пособлю... - хозяйственным тоном пробурчал Колобок, ловко, как фокусник, схватив левой рукой дрожащие ладошки инспектора, а правой молниеносно вытащив из расстёгнутой (наконец) кобуры пистолет. Вилкин, трясясь и прижимаясь спиной к машине, уставился выпученными глазами в глаза Колобка.
- Ну вот, - печально сказал Колобок. Он отпустил руки инспектора и вынул обойму из пистолета. Коротко размахнувшись, он забросил её в заросли бурьяна, в изобилии растущего вдоль дороги. А потом он засунул пистолет инспектору за пояс:
- На вот, держи, потом обойму найди, не то сильно ругать будут. И вот ещё что... Ловишь машины - не берись за людей, ладушки?
Колобок обошёл машину и открыл дверцу. Инспектор вышел из ступора и отскочил от машины. Колобок удивлённо посмотрел на него и крикнул:
- Э, чтой-то ты скачешь как заяц? Ты смотри не спеши обойму-т искать! - он погрозил инспектору пальцем, - Ты ж не знаешь на что я способен!.. - он на мгновение умолк будто колеблясь, - а я, может, сегодня...(шевеля губами, Колобок стал загибать пальцы)... троих уже завалил... - он выдвинул вперёд нижнюю челюсть и злобно прищурился. Инспектор ошалело побежал в лес...
IV
- Всем оставаться на своих местах!
Голос, усиленный громкоговорителем, как порыв ветра пронёсся над рынком, сдувая на своём пути и покупателей и продавцов. Те, что не кинулись бежать, засуетились и задёргались, и только единицы остались недвижими, как скалы среди бурного моря. Среди них был и Колобок, сверкавший своей лысой головой в лучах вечернего солнца. "Да что ж это за день-то мне такой сегодня"... Он оставил милицейскую машину на окраине города и зашёл на рынок, не всё ж ходить босиком, да и одежда... И вот - нате пожалуйста! ОМОНовцы уже выскакивали из запылённого автобуса и целенаправленно пробирались вглубь рынка. Вероятнее всего - по наводке, но Колобку от этого радости мало. Через несколько секунд первых жертв уже гнали пинками к автобусу. Прямо на Колобка, петляя по захламлённому проходу, бежал маленький вьетнамец в мешковатой кожаной куртке, за ним - двое медведеподобных молодца в камуфляже и масках. Настигли они его в нескольких шагах от Колобка. С глухим стуком вьетнамец получил прикладом автомата по спине, затем два подбитых железом сапога продолжили подавлять сопротивление при аресте.
- Братцы, братцы, помилосердствуйте, помрёт же!.. - не удержался от сочувствия Колобок. ОМОНовцы остановились. Один из них защёлкнул на плачущем вьетнамце наручники, а второй воззрился сквозь прорези для глаз на Колобка.
- А ты кто такой?
"Ну - поехали!" - подумал Колобок и серьёзно сказал:
- Я - Колобок. А вы - кто?
Через секундную паузу ОМОНовцы быстро переглянулись и по очереди хмыкнули. Оба были похожи друг на друга как клоны (Колобок про себя усмехнулся), и он мысленно назвал ближайшего к себе Амбалом, а второго - Шкафом.
- Мы-то - кони в пальто. Ко мне, Колобок! - скомандовал Амбал.
- Уважаемые господа Кони, почему вы так грубы и высокомерны? - печально произнёс Колобок.
Амбал повернулся к Шкафу и небрежно сказал:
- Иди, грузи этого орла, я тут разберусь.
Шкаф усмехнулся, и, подняв всхипывающегося вьетнамца за ремень штанов, поволок его к автобусу. Суета и крики по базару стали смолкать. Торговки, ругаясь, подбирали упавший товар и поднимали опрокинутые лотки. Амбал скрестил ручищи на автомате.
- Ты дурак? - уверенно кивнув головой, спросил он у Колобка.
- А что, неужели похож? - кротко ответил Колобок. Амбал секунду смотрел на него.
Потом зарычал и кинулся к Колобку, протягивая вперёд свою лопатообразную руку. В следующую секунду произошло нечто молниеносное и неуловимое человеческому глазу. ОМОНовец с размаху влетел в лоток со спортивными костюмами, а рядом стоял Колобок с его автоматом в руках. Ещё через секунду Колобок сидел на связанном спортивными штанами Амбале и тихо говорил:
- Ну что вы за люди такие, удивляюсь. Живёшь себе, никого не трогаешь... Просто дикий лес какой-то!
- Эй, Миха! Поехали! - Раздался вдруг из ОМОНовского автобуса хриплый голос громкоговорителя.
- А это ты Миха, значит, да? - сказал Колобок, и, встав, дружелюбно помахал автоматом.
- Щас он придёт! - крикнул он по направлению к автобусу.
Пауза. Колобок снова сел.
- Да, ну так слушай, Миха, что я тебе скажу...
Пауза закончилась. "Что за!.." - донеслось из громкоговорителя, и автобус ожил. Кузов заскрипел и закачался, двери раскрылись, из них горохом посыпались одинаковые фигуры с автоматами, словом - дубль второй!..
...Через три минуты Колобок, сидя за рулём ОМОНовского автобуса, наполненного дёргающимися и извивающимися ОМОНовцами, связанными, как овцы, по рукам и ногам синими спортивными штанами, ворчливо говорил в микрофон:
- ...И я ему тоже говорил: "Зачем тебе это надо? Если уж делать чего-то, так только то, что сделает тебя счастливым". И что вы думаете, его это сделало счастливым? Пхх! Да хоть бы он сделал то, что намеревался, так ведь и это не вышло! Ну и спрашивается зачем столько суеты? На что уходят силы? Ну чего дёргаетесь-то? Я крепко вас связал, не волнуйтесь. Воспользовались бы лучше возможностью и подумали о своей жизни. Не-ет, я вас не буду убивать, Боже упаси, но умереть рано или поздно придётся, а? А я просто хочу жить своей жизнью и не надо мне мешать, я ж своего добиваюсь, правда?
Ехал Колобок не очень аккуратно, то и дело визжали тормозящие покрышки, люди на полу катались как кегли для боулинга. Но его пропускали, благо машина подходящая. Наконец автобус заехал обоими правыми колёсами на тротуар и остановился.
- Ну вот, тут вам не долго куковать, ребятки, - улыбнулся Колобок, перешагивая через скатившиеся влево тела на полу автобуса. Он остановился в квартале от ментовки, переоделся в базарные шмотки и теперь тепло прощался со своими пленниками.
- Думаю, что в любом случае вы никогда не забудете моих слов. Да, извините что ваших вьетнамцев выпустил, захотите - ещё себе наловите, но только не надо так сильно их бить-то, и так в чём душа держится! Счастливо! - и он исчез за дверью...
V
Агента прозвали "Фоксом", как за внешнюю схожесть с лисом, так и за методы его, наводящие на параллели с агентом Малдером. Он увлекался парапсихологией и существенно дополнял и расширял стандартные методы подготовки, и без того наполненные новейшими психо-нейро-и-прочими технологиями. Был он безжалостен и сентиментален, умён и придурковат, снобичен и неряшлив. Ещё тот фрукт... Ему никто не давал задания найти Колобка, он сам всё разузнал и решил что это перст судьбы, встреча с достойным противником, победа в которой сулила не только продвижение и почести (к которым он был, в общем-то, равнодушен), но и обретение новых горизонтов своего собственного Пути. Его привлекала борьба, точнее, все же, победа в ней. Ему нравилось ощущать силу своего ума и силу действия своих слов. Он хотел видеть побеждённых и сломленных. Но в последнее время острота стала пропадать - то ли он всех переловил, то ли слишком вырос для обычных заданий...
Вечером вокзал представляет из себя интересное и поучительное зрелище для пытливого ума, желающего узреть всевозможные проявления маргинальной жизни города. Каких только потерпевших жизненные крушения здесь не увидишь! Фокс любил это вечернее время, и сейчас он с удовольствием разглядывал народ, слоняющийся по углам, и мысленно классифицировал их по степени благополучия или разложения. Колобок сидел на скамейке в зале ожидания и читал оставленную кем-то газету. Фокс классифицировал его как инфантильного идеалиста, считающего себя всемогущим благодаря нескольким козырям в рукаве. Но не с козырями ему предстояло бороться, отнюдь!
Фокс с удовольствием вздохнул, ещё раз окинул взглядом зал и двинулся к скамье. Подойдя, он поддёрнул свои коричневые в серую полоску брюки и сел рядом с Колобком.
Колобок оторвался от газеты и взглянул на Фокса. Тот жалко улыбнулся, кивнул и тихо сказал:
- Добрый вечер!
- Добрый вечер! - улыбнулся в ответ Колобок и несколько раз кивнул. Затем вернулся к
газете. Фокс положил руки на колени и вздохнул.
- Вы-ы, извиняюсь, поезд ждёте? - спросил он осторожно.
- Извините? - переспросил Колобок, - А, да, поезд. Спасибо. А Вы?
- Я, собственно, скорей как бы провожать.
- А. Кого-то из близких?
- Да как посмотреть, - пожал плечами Фокс и заложил ногу за ногу, - часто близкие бывают от нас дольше самых дальних, а совершенно незнакомые люди вдруг становятся самыми близкими...
- Вы совершенно правы, - с энтузиазмом сказал Колобок, откладывая в сторону газету, в моей жизни именно так и произошло, мои, можно сказать родители, оказались совершенно чуждыми мне по духу людьми. Но знаете, это вовсе не повод чтобы перестать любить их.
- Не знаю не знаю, - с улыбкой покачал головой Фокс, - любить можно только людей близких тебе по духу, иначе всё окончится конфликтом. Вот, к примеру, я. Я агент ФСБ, я просто не могу любить тех, кого я ловлю, мы слишком разные. А близких мне по духу людей я не ловлю, я с ними дружу и люблю их.
Колобок напрягся и сощурился.
- Вы не случайно заговорили со мной, правда?
- Нет Колобок, не случайно.
- Хм, ладно. А могу я узнать Ваше имя?
- Да зовите меня просто Фокс, коротко и ёмко. Мне нравится!
- Ладно Фокс, и Вы хотите "поймать" меня?
- Была такая мысль, - с лёгкой улыбкой кивнул Фокс, не глядя на Колобка.
- И как понимать это Ваше "была"?
- Интересный Вы человек, Колобок! - ответил Фокс глядя Колобку прямо в глаза, - Думаете часто приходится сталкиваться с такими как Вы? Как Вам удалось добраться досюда и избежать всех опасностей? А самое главное - зачем? Вы идёте против Судьбы! Вы же умный, Колобок, ну подумайте сами! Только в кино главный герой со своим идеализмом преодолевает все препятствия и выполняет какую-нибудь, там, миссию, - Фокс повернулся к Колобку и, похоже, стал более эмоционален, - в жизни, в жизни так не бывает! Колобок, откуда Вам знать жизнь! Вы ведь и не жили ни дня! - Фокс умолк, переводя дыхание.
- Я старый человек, Колобок, мне скоро умирать, и я хочу знать: что движет Вами? - и он печально посмотрел на Колобка.
Колобок был удивлён. Нет, он не боялся, просто это было неожиданно - этот... этот хищник вдруг проявил к нему интерес. Ему, конечно, палец в рот не клади, но Колобок был уверен в том, что контролирует ситуацию.
- Просто я знаю почему и зачем я живу, - после секундной паузы ответил Колобок, - Вы ведь наверняка в курсе какими способностями я обладаю (Фокс кивнул), но дело не в них, а в осознании себя как личности, и не просто личности, а Личности с большой буквы. Ведь Вы Бог, Фокс (Фокс удивлённо приподнял брови)! И я - Бог! Все люди Боги, вот что я знаю совершенно точно, так, как то, что у меня две руки и две ноги!
- Вот это и всё? - холодно спросил Фокс, - И Вы думаете удивить этим людей? Должен Вас разочаровать - люди не хотят об этом знать, им нравиться копаться в собственном дерьме. Попробуйте оттащить их от него и они вас растерзают. Думаете Вы оригинальны? Ох не знаете Вы жизни, не знаете! - Фокс сокрушённо покачал головой.
В этот драматический момент Колобок увидел двоих приближающихся к ним милиционеров. Он кивнул в их сторону и спросил:
- Ваши?
- Нет, - коротко ответил Фокс и неожиданно стиснув Колобка за локоть, сказал, - Вам пора уходить отсюда! Я помогу Вам!
Он указал рукой на расписание и громко сказал:
- Пошли - пошли, ещё успеем! - и быстрым шагом пошёл в сторону выхода, таща за собой удивлённого Колобка. Милиционеры, однако, уже обратили на них внимание и прибавили шагу.
Тут Фокс резко свернул в сторону и вошёл в какую-то дверь с надписью про посторонних, которым туда нельзя. Пройдя по коридору он открыл ещё одну дверь, обшарпанную и незаметную. За ней оказалась тускло освещённая улица, без признаков каких-либо людей.
- Ну вот, - глубоко дыша сказал Фокс, - тут нам не помешают.
Он дружески положил руку Колобку на плечо. И тут плечо Колобка почувствовало лёгкий укол, он рефлекторно потянулся к нему, но рука почему-то вдруг стала слишком тяжела, он открыл рот, но не успел ничего сказать. Зелёные вечерние листья, улыбающееся лицо Фокса...
Он опять победил! Он опять победил... Но как-то не было того долгожданного удовлетворения... Всё-таки было в нём что-то... Несмотря на эту наивность...или благодаря ей? "Зря он попался мне, - досадливо подумал он, пусть бы катился по своим делам... Пора мне, наверное, с этим всем завязывать..." Он достал из кармана пачку сигарет, повертел её в руках, а потом вдруг выбросил, и, сунув руки в карманы, пошёл домой...