Аннотация: В основу произведения положены реальные события.
ПРИШЕЛЕЦ ИЗ ПРОШЛОГО
(монологи)
-Эй!
-М-м-м...
-Юль, вставай!
-Ну что там?
-Кажется, сейчас тебя будут грабить.
-Дай поспать, а?
-Я серьезно! Кто-то копается в замке.
-Лежи, я сама. Ну, если разыгрываешь, держись.
-..........
-Вадька, горим!
-Ну что, я прав?
-Хуже. Это муж!
-Чей?
-Да мой же, балда! Давай, сматывайся!
-С ума сошла! Куда?
-Да хоть в шкаф.
-Не, не пойдет. Давай, я лягу на диван, а ты чего-нибудь придумаешь: родственник приехал - брат, двоюродный.
-Ты что?! Он всю родню наперечет знает! Давай, прячься живо и сиди, как мышь.
-Не, я лучше на балкон.
-Как знаешь, только быстрей - он уже сообразил, что дверь на задвижке, сейчас будет звонить. Минуту я еще потяну, а потом - держись.
-Слушай, он у тебя что, совсем - Отелло?
-Хуже! Короче, не слиняешь, считай - ты труп. Я как-нибудь выпутаюсь, а ты... звонит. Давай, живо!
Так я очутился на балконе. Полуодетый, остальные шмотки в руках, а там - Отелло. Смех, да и только. Я б тоже посмеялся, если б нее сам здесь был. И не спрыгнешь - шестой этаж. Угораздило же! Нет, теперь при знакомстве буду первым долгом спрашивать этаж, а не имя. Если выше второго, свидание не состоится.
Хорошо еще нет дождя, а то бы на соседний балкон не перелезть.
...................
А она вроде ничего. И фигура. Интересно, здесь тоже Отелло или как?
Вроде не похоже. Я бы так долго читать не давал, а впрочем, кто его знает, может, тоже в командировке.
....................
Черт, так и закоченеть не долго.
Была, не была - постучусь. Хоть бы обошлось без шума.
Я не сразу услыхала стук, потомучто вышла в это время на кухню: засиделась допоздна с интересной книжкой, а потом захотела горячего чаю.
Ничего странного - если бы в дверь, но стук был в окно, а я живу на шестом этаже.
Тихонько, на цыпочках, проскальзываю из кухни и заглядываю в комнату.
Стук повторяется. Там, за стеклом, маячит фигура - отсюда как следует не разглядеть.
Признаюсь, мелькнула шальная мысль: вот они, пришельцы, сейчас узнаю, правду ли о них пишут.
Пришелец заметил, что я выглядываю, принялся опять стучать и размахивать руками, издавая какие-то звуки.
Надо подойти, все равно замечена.
С опаской двигаюсь через комнату: пришелец успокаивается, ждет. Теперь вижу - никакой это не инопланетянин, а человек, мужчина. Все еще боюсь неожиданностей, поэтому спрашиваю через стекло, кто он и как сюда попал. В ответ слышу:
-Пожалуйста, пустите, я все объясню! Не бойтесь, ничего плохого не сделаю. Я замерз, откройте!
Ну ладно, думаю, пущу, раз просишься. А насчет плохого, посмотрим, кто кого: он хоть и не слишком хлипкий, да я постоять за себя могу, а в своем доме и стены помогут.
Открываю балконную дверь - впускаю. У пришельца моего уже зуб на зуб не попадает - шутка ли, ветер, шестой этаж, а он в тонком плащике. Ветром занесло, что ли?
-Идите на кухню, там теплее, заодно чаем напою - как раз вскипел.
В случае чего, там под рукой нож - не так страшно.
Пока гость отогревается, исподтишка разглядываю, и, кажется, кое-кого разглядела - знакомца ветер принес.
Да, десять лет. Люди меняются, люди встречаются и не узнают - он не узнал, это точно.
-Ну, как, отогрелись? Теперь давайте обещанные объяснения.
Интересно, что будет врать?
-Да объяснять, собственно, нечего. Знаете анекдот: муж вернулся из командировки, а там.... Так вот - мой случай. Пришлось срочным порядком на балкон. Я балда, забыл, что шестой этаж, думал, спрыгну и поминай, как звали, а тут.... Перелез к вам, хотел отсидеться, а потом замерз до чертиков, ну и постучался. Нет, вы не думайте, сначала понаблюдал, есть ли мужчины, чтоб вам не доставлять неприятностей.
При последних словах оглядывает с ног до головы - осмелел. Или узнал? Нет, не то.
-А вы храбрая. Одна живете, или тоже муж в командировке?
-Боитесь возвращаться на балкон?
-Да нет, на балкон идти не придется. Если бы ждали кого, чаем бы не поили, сразу б выставили. Или я не прав?
Нахал, узнаю прежние повадки; ишь, осмелел. Ну, хорошо, я тебя отучу лазать по балконам.
-Пожалела, вы были похожи на сосульку, не хотела брать греха на душу. А вы, вместо спасибо, хамите.
-Ой, простите, у меня и в мыслях не было.
-Знаю я, что в ваших мыслях.
-Вы меня совсем не знаете, а вдруг, я хороший человек?
-Мне и знать не надо, по лицу вижу, что из себя представляете.
-Зачем же судить по первому впечатлению? Часто, с человеком пуд соли съешь, а до конца все равно не узнаешь.
Ах ты - прилипала. Ну, погоди!
-Вот сейчас расскажу, что о вас думаю, а вы скажете, права или нет, только, чур, не лукавить!
-Интересно будет послушать.
-Слушайте. Лет вам... около тридцати, ...пожалуй, двадцать семь-двадцать восемь. В детстве часто дрались, в школе учились с переменным успехом; хотя предметы давались легко, часто ленились заглядывать в учебник и выезжали на том, что учителя рассказывали на уроках. Отсюда вывод - хорошая память, но я бы об этом поспорила. Дальше, в ВУЗ поступили с первого захода, что-то техническое, возможно, летное. Опять вывод - в армии не служили. Характер общительный, легкий, из всего быстро находите выход. Ах, да - не женат.
-Ну, это понятно из моего анекдотичного положения, а в остальном - верно. Добавлю: зовут меня Вадим.
-Не скажу, что очень приятно - Ольга.
-Извините, Оля, что раньше не представился, но вы все подметили верно, а в подробностях, нельзя?
-Нельзя, уже поздно. Когда опять будете мерзнуть на балконе, тогда и услышите подробности, а сейчас, вам пора.
-Действительно, засиделся. Очень было интересно, приятое знакомство. До свидания, Оля.
-Пока.
Он все оглядывался, спускаясь по лестнице, все чего-то бормотал и улыбался мне.
Чего же он ждал - что спать уложу, что ли? Пусть скажет спасибо, что сразу не спустила с лестницы, нахал. Если бы сын не ночевал у родителей, вообще бы оставила мерзнуть на балконе.
Ладно, спать.
Да, она ничего, лет примерно столько же, может, чуть младше, как будто без мужа. И молодец - шума не подняла, не выставила, даже чаем напоила!
А интересно, Юлька так же поступила бы? Нет, эта, если мужа дома нет, ночевать бы оставила. Голодная какая-то, с первой встречи и в постель! Ну, здесь понятно - не на улице познакомились, подруга привела, а та тоже не чужая. Нет, я Юльку не осуждаю, живет человек, как нравится. Муж в разъездах, так она время заполняет, а чего ей?
Да, а Олечка ничего, надо как-нибудь заглянуть, тоже время заполнить. Второй-то раз не прогонит, ведь уже знакомы. Надо цветы захватить, вроде благодарности за спасение, а там, слово за слово - не девочка уже, взгляд-то женский, я в этом разбираюсь.
Вот и еще один приют - на мой век хватит! Вон их сколько, одиноких, и все ждут ласки, доброго слова.
Через месяц праздновала день рождения. Гости, музыка, тосты, веселье и посреди всего звонок. Кто бы это мог быть - свои все здесь.
Лицо закрыто цветами, выглядывает из-за букета - Вадим! Только его не хватало, неужели вспомнил? Нет, опять не то.
Гости притихли, ждут, кого приведу, и получился сюрприз, но не для них.
Вадим не ожидал попасть на торжество, но сразу нашелся - стали знакомиться, снова пошли тосты. Он вовсю шутил, рассказывал анекдоты, танцевал, а гости спрашивали, где я до сих пор прятала такого заводилу и почему не знакомила раньше.
Здесь же Вадим увидел моего сына, сразу же начал что-то ему рассказывать, смешить. В общем, он и на этом веселье пришелся ко двору.
Когда гости стали расходиться - сына я еще раньше отправила спать - Вадим сделал попытку задержаться, но я, довольно прозрачно, намекнула, что продолжение визита нежелательно и он ушел.
Не вышло. Надо же так проколоться, напал на день рождения. Зато теперь знаю - мы одногодки. И ребенок есть, все верно, значит, я угадал - была замужем, разошлась, теперь одна, заменителя рядом не видно. Оставлять не захотела, оно и понятно, друзья, родственники, пойдут расспросы. А так, зашел знакомый, поздравил. Был да сплыл. Ведь все не надолго, а она потом - объясняй, куда делся.
Ничего, в следующий раз точно не проколюсь - не каждый же месяц день рождения.
На всякий случай, надо что-то для ребенка захватить - хороший пацан.
После Нового года явился снова, с цветами и с игрушкой для сына. Выгонять не стала, но вела себя с ним довольно холодно. Мы давно перешли на "ты", еще, когда танцевали на дне рождения и, как только я вышла из спальни, где укладывала сына, Вадим попытался взять фривольный тон. Очевидно, считал присутствие ребенка сдерживающим фактором для меня, а теперь буду более раскованной, но я тут же охладила его:
-Вадим, давай сразу договоримся. Спасибо за цветы и за игрушку, но я тебя не приглашала, поэтому считаю, что это ни к чему не обязывает. Будем называть это знаком благодарности за то, что тогда не дала тебе замерзнуть, но впредь прошу больше такого не делать. Если тебе просто некуда деться в этом городе - могу принять, накормить, напоить, но на большее можешь не рассчитывать. Устраивает такое положение - пожалуйста, нет - задерживать не буду.
-Все предельно ясно, я понял, что не на ту напал и то, что ты тогда меня впустила, говорит о твоем добром сердце...
-Не надо о добром сердце, это все красивые слова, не более, я хочу слышать одно: устраивает тебя мой расклад или нет и без всяких но, если бы. Да, нет?
-Да.
-Ну, тогда не надо красивых высказываний! Обычно не признают, если мужчина приходит к женщине, да еще одинокой и с ребенком, просто для того, чтобы поговорить - начинаются всякие намеки, сплетни. Я этого не боюсь, тем более оправдываться не в чем, но мимолетных романов не завожу, по крайней мере, не хочу, чтобы мой сын видел подобное.
-А где же муж, давно разошлись?
-И не сходились. Это к слову о мимолетных романах, он как узнал, что будет ребенок, сразу испарился. Такой же был, как ты, легкий, чуть что и на балкон.
-Зачем же так? Я знал, на что шел и она тоже, да и так это, ничего основательного. Мне нельзя заводить серьезных отношений, работа такая - сегодня здесь, завтра там. То нелетная погода задержит, то срочный вылет, неделями дома не вижу, а женюсь, найдется такой, как я и поминай, как звали надежду на семейную жизнь.
-Небось, сам в других городах не теряешься.
-Грешен. Да и что мне терять?
-В этом все дело: сам такой - так же о других думаешь. Есть те, кто верит своим женам, не все одинаковые.
Уходя, Вадим спросил, можно ли зайти еще, я ответила:
-Приходи, только сначала позвони - вот номер. А то меня не будет или просто настроение неподходящее.
Да, не часто так - обухом по голове.
Она права - не все одинаковые, здесь нужен другой подход. Наверное, я просто потерял форму, никакого прогресса. А откуда ему взяться? Ведь обычно как получается - симпатичная мордашка, все атрибуты налицо и хочет того же и лишнего не требует. А что я, мне лишь бы одному не ночевать, силы-то на десятерых хватит. Они тоже знают - не жену выбираю, да и жениться пока рано, не нагулялся еще. Как начну чувствовать, что сдаю, силы на всех не хватает, тогда и остепенюсь. И жена, чтоб верная, любящая, дома ждала, пылинки сдувала. Не то, что эти, вертихвостки, так и ждут, чтоб муж за порог, а она на поиски. Нет, мне такая не нужна.
Да что я все о том же, мое время пока не пришло, еще погуляю. Вот к Оленьке ключик подберу, но здесь надо повременить, подумать. Не простая она, Оля, как будто все обо мне знает, видит насквозь, а самой не видно. Женщина в чадре.
Ничего, я тебя разгадаю. Может, через сына попробовать: она его крепко любит, бережет. Хороший мальчишка - на нее похож. Неужели отец от такого отказался, чокнутый.
Он аккуратно позвонил через месяц и пришел, опять с цветами и подарками для сына.
Постепенно наши беседы перешли в доверительные. Часто он просто звонил из другого города, когда подолгу не мог вылететь.
Я уже забыла, что мы учились вместе - просто говорила, как со старым другом и совсем не думала, что Вадим так меня и не узнал.
В какой-то момент стала чувствовать, что узел затягивается, наши отношения становились теснее, разговоры откровеннее, правда, говорил больше он, и я видела, как он привыкает ко мне, к моему сыну и как сын всегда радуется приходу Вадима и все чаще спрашивает, когда дядя Вадик приедет и что привезет.
Эти отношения стали перерастать в какие-то семейные, что ли. И, хотя между нами ничего не было, Вадим, однажды переночевав с моего разрешения, стал частенько оставаться.
Неужели я увяз? Да не может быть! Смешно подумать, я - и семейный.
И то сказать, тянет к ней, всех подружек растерял, с ними скучно - с Ольгой хоть можно поговорить. Слушает она хорошо, внимательно, сама умеет рассказывать. Спорит красиво, без крика, так и хочется согласиться, да она этого не любит. Как увидит, что сразу соглашаюсь, на другое переходит или вообще молчит. И голодным никогда не оставит - как приду, первым делом обед, а потом разговоры. Иногда просто телевизор смотрим или читаем каждый в своем углу, когда уже сын заснет.
А меня так и подмывает, встать к ней ночью и по плечу погладить, одеяло подоткнуть, волосы поправить..., да только не решаюсь.
Я ли это? Черт возьми, никогда таким идиотом не был! Ведь рядом - пойди и возьми, так нет, жду чего-то, сам себя ругаю, но не двигаюсь. Сам себя не узнаю!
Я долго думала над создавшимся положением.А однажды передо мной ярко вспыхнула та далекая школьная история, и я испугалась: вдруг это он, как боялась всегда встреч с одноклассниками во избежание новой травмы после той, во время экзаменов.
В разгар этой паники раздался звонок. Я услыхала веселый голос Вадима, он прокричал, что едет и везет сюрприз для сына. Как по нервам ударила его веселость - он всегда был таким, не заботился, что его шутки могут быть ни к месту, что кто-то может обидеться за неуместное веселье; а он кричал в трубку:
-Алло, ты слышишь, алло!
-Слышу. Не приходи сегодня, я не могу говорить.
Чувствовала, что сейчас разрыдаюсь в голос. Не хотела, не могла сейчас его видеть, поэтому положила трубку.
Но он приехал. Примчался, ввалился в дверь с вещами, пакетами и набросился с вопросами, что стряслось, какой негодяй посмел обидеть меня или ребенка.
Хорошо, что сына отвезла к родителям, иначе напугала бы истерикой. Стало трясти, когда увидела Вадима, показалось, опять я там, в том дне и опять все было черно-белым, как тогда. Он тряс меня за плечи, отпаивал валерьянкой и не мог добиться вразумительных слов. Потом я подбежала к двери, выбросила его вещи и вытолкала за дверь его самого.
После, ревела в голос, часа два не могла прийти в себя, пока, наконец, не обессилела и не уснула.
Что с ней? С чего вдруг истерика? Ведь такая всегда спокойная, уравновешенная, будто никогда не злится. Не понятно. Кто так повлиял или обидел?
Она же женщина мягкая, добрая, какой негодяй осмелился хоть словом обидеть? Убить мало!
Меня выгнала, выкинула вещи. Может, по нашим отношениям кто-то прошелся ржавой метлой, так кому какое дело?
Нет, не скажи, друг дорогой, она незамужняя с ребенком, а тут я ночевать остаюсь - мог кто-то брякнуть при сыне, а она его любит, от грязи бережет, могла не выдержать.
Ну, найду этот злой язык - выдерну с корнем, нельзя оставлять таких безнаказанными! Прилечу через неделю, обязательно дознаюсь - она мне не чужая! Или чужая?
Сам теперь не разберусь, кто она мне - не жена и не любовница, а живем вроде семьей. Вот попался!
Ничего, приеду - все и выясню. А Оля пусть успокоится, придет в себя - через неделю поговорим.
Через неделю Вадим позвонил, спросил, можно ли зайти - я разрешила. В конце концов, он не виноват, что я так бурно реагирую на воспоминания десятилетней давности, может, это вовсе не его рук дело.
Он вошел с настороженным лицом, увидел, что я рада ему по-прежнему, успокоился, но не отказался от желания выведать мою тайну. Когда сын, наигравшись новой игрушкой, заснул, меня ждал заготовленный вопрос: что стряслось? Я не хотела опять воспоминаний, поэтому попробовала отшутиться, но Вадим сказал, что ему не безразлично, что случается с нами в его отсутствие, он чувствует за нас ответственность и хочет знать причину моего поведения.
-Это случилось не сейчас, а много раньше, просто, так подействовало, что, вспоминая, впадаю в истерику.
-Знаешь, что я тебе скажу? Ты все держишь в себе, а надо поделиться, тогда покажется не настолько страшным. Вот попробуй, расскажи, и мы вместе обсудим.
-Хорошо, хотя для тебя эта история может показаться незначительной, но, все-таки. Надеюсь, в этот раз обойдусь без истерики.
Представь себе жаркий день десять лет назад. Наш класс только что сдал экзамен по литературе и, как обычно, только несколько человек ушли домой сразу. Основная масса, возбужденно делясь впечатлениями, не собиралась расходиться. Одна из девчонок предложила продолжить общение в ее квартире - благо, жила не далеко, и мы все обрадовались приглашению. Несколько человек помогли на кухне ее маме соорудить бутерброды, которые мы мигом смели, сдабривая шутками и смехом. Потом затихли, включили музыку и стали развлекаться танцами; тут же организовали почту и записочки замелькали то тут, то там. После экзамена еще свежи были в памяти выученные строки, поэтому большинство записок было в стихах. Мне тоже присылали стихи или просто рифмованные пожелания.
Тебе знакомо такое: привыкнешь к цветному телевизору и вдруг - бац, черно-белое кино?
-Точно, особенно, если показывают природу.
-Так вот, было примерно то же, только страшнее. Мы танцевали, разговаривали, смеялись. Я казалась самой себе такой красивой, умной, веселой и вдруг записка: "кругла, красна лицом она, как эта глупая луна на этом глупом небосклоне".
Ты не представляешь, что со мной было! Я оглохла и ослепла одновременно. Когда подняла глаза, увидела против себя черно-белую фигуру, даже нет, черно-серую, потому что белое было грязным. Не сразу поняла, что это зеркало, а в нем я. Оглянулась. Вокруг двигались черно-серые люди, музыка казалась скрежетом, все предметы потеряли цвет. Наверное, на моем лице было написано потрясение, кое-кто бросился ко мне, думали, стало плохо, принесли воды, усадили, хлопотали вокруг. Я молча сидела, зажав в руке записку, и не могла заставить себя шевелиться.
Через некоторое время, выпив воды, заговорила. Сказала, что надо идти домой, от провожатых отказалась. По дороге видела грязных людей, грязные деревья и шла, грязная, сама.
Не помню, что было дальше. Очевидно, благополучно дошла до дома, не попала под машину и не свалилась в яму, но, что было потом - не знаю.
Утором проснулась и подумала: не умирать же от чьей-то дурацкой записки, кто-то глупо пошутил, а я превратила в трагедию. Жизнь продолжается. Даже не пробовала выяснять, чьих рук это дело, кто писал: девчонка или мальчишка, да и откуда они могли знать, что так обернется. Просто, теперь слишком хорошо понимаю выражение "убить словом" - тогда меня убили.
Потом я, конечно, ожила, но тот день остался навсегда грязным пятном. Подумать только, стихами Пушкина, моего любимого поэта, можно убить!
Я не смотрела Вадиму в лицо во время рассказа, только видела его руки, видела, как белеют пальцы, сжимая подлокотники кресла, слышала затаенное дыхание. Он был со мной во время рассказа, был там, в том дне, он вспомнил меня, вспомнил все.
Мы молчали, он - в кресле, я - шагая по комнате. Потом я сказала:
-Тебе лучше уйти. Мне тяжело и я хочу забыться.
Вадим не возражал, не задавал вопросов, просто оделся и вышел за дверь.
Только сегодня понял, кто она. Разве я мог знать, что так слеп? Ведь мы учились с Олей в одном классе, сидели на одних уроках, и я не разглядел рядом такой личности!
Ведь это я писал ту записку, считая ее глупой и никчемной. Когда она ушла в тот день, девчонки нашли записку в кресле, где сидела Оля. Кто-то возмущался, что она не поняла шутки и что надо было отшутиться в таком же роде.
Потом все разошлись, забыли эту историю, и никто не задумался, как эти строки могли затронуть Олину судьбу. А в первую очередь, я должен был опомниться и как-то поправить, вернуть все на место, заставить Олю поверить в себя, в свой ум, в свою красоту. Ведь она - необыкновенная! Она все время знала, кто я и ни разу не напомнила о моем провале. Ведь она воспитывала меня все это время - я сейчас и думать стал по-другому и на женщин по-другому смотрю. Она дала мне другое восприятие за то, что я ее убил.
Нет мне прощения! А я искал обидчика, говорил: убить мало; теперь знаю, кого убивать.
Она теперь видеть меня не захочет! И не простит! Я бы не простил.
А может, покаяться, придти, сказать, что она для меня значит. Пусть ругает последними словами, пусть прогонит, но только простит.
Как же она без меня? А я без нее?
Не знаю.
На следующий день я вынула из почтового ящика письмо. Там, на листочке, было только три слова:
"Мне нет прощения?"
Знак вопроса все мне объяснил.
И еще, я поняла, что он хочет, чтоб я ожила снова, как тогда, на следующий день, десять лет назад.
Через неделю после письма Вадим позвонил, сказал только: