(Хорошо обставленная комната. Три двери: слева, справа и в глубине сцены.АГНЕС сидит за туалетным столиком, подкрашивает ресницы. Входит ПОЛЛИ.)
ПОЛЛИ. Миссис Тейлор, вас хочет видеть господин Бриан, (смотрит на визитку) Бриан Коулман.
АГНЕС. Полли, не называй меня больше этой мерзкой фамилией. Никакой Тейлор больше не существует. Он ушел к своей потаскушке, а фамилию забрать забыл. Миссис Тейлор умерла. Теперь я, как и в юности, мисс Леман. Так меня и зови. А еще лучше, называй меня просто Агнес. Теперь мы с тобой две подруги, две несчастные подруги, оставленные этими кобелями. Твой Тьери звонит?
ПОЛЛИ. Нет. Он нашел себе официантку в кафе, где мы обычно ужинали.
АГНЕС. Это подло с его стороны. Мало ему других кафе. Кто этот Бриан?
ПОЛЛИ. Впервые вижу. Говорит, что представитель Томаса Лемана.
АГНЕС. Погоди... Так, кажется, зовут моего странного дядюшку. Пригласи.
(ПОЛЛИ открывает дверь. Входит БРИАН.)
БРИАН. Добрый день. Разрешите представиться - Бриан Коулман, поверенный вашего дяди, мистера Лемана. Выражаю свои соболезнования.
АГНЕС. Соболезнования? О чем вы говорите?
БРИАН. Извините, мадам, что вынужден принести худую весть. Ваш дядюшка и мой патрон умер две недели назад, о чем я с прискорбием сообщаю.
АГНЕС. Умер? Дядюшка Леман, который оставил семью и уехал в Америку?!
БРИАН. Насколько я знаю, сначала супруга оставила его, и только затем он уехал на край света.
АГНЕС. И там умер от горя и потрясений.
БРИАН. Совершенно верно. Страдая долгих сорок лет.
АГНЕС. Бедный дядюшка! Так неожиданно. Да упокоится его душа. Но почему мы узнаем о его смерти через две недели?
БРИАН. Мистер Леман распорядился не беспокоить родственников по всяким пустякам.
АГНЕС. По-вашему, умереть - это пустяк.
БРИАН. Это по его мнению. Впрочем, он недалек от истины. Умереть, тем более, неожиданно - пустяшное дело. Может случиться само собой, даже пальцем шевелить не придется.
АГНЕС. Тогда что, по его мнению, серьезней смерти?
БРИАН. Мистер Леман считал, что рождение более существенный повод для оркестров и проникновенных речей. Поэтому распорядился предать свой прах земле очень скромно и без лишней помпы. Он не видел никакой заслуги в том, что перестал дышать. Последние годы он жил тихо, уединенно, и поэтому не захотел менять свои привычки после смерти.
АГНЕС. Странный, странный дядюшка. Но именно за это мы его и любили.
БРИАН. И он вас любил.
АГНЕС. Ах, как все это печально!
БРИАН. Да, прошлое не вернешь. Но лучшее, что мы можем для него сделать, исполнить его волю.
АГНЕС. И какова же она?
БРИАН. А вот этого не знаю даже я - его личный секретарь.
АГНЕС. И как же вы собираетесь исполнять то, чего не знаете?
БРИАН. Вернее, я знаю лишь первую часть его предсмертного распоряжения. Вторую мы узнаем через шесть месяцев, и только при выполнении одного условия. Его родственники, -- а в данном случае, это вы - в свою очередь должны составить собственное завещание.
АГНЕС. Неожиданное условие. И насколько дядюшка Томас был богат?
БРИАН. Даже очень.
АГНЕС. Не знала. Но почему такое странное завещание?
БРИАН. Видите ли, мистер Леман очень много работал и ценил плоды своих трудов. Он не допускал мысли, что все заработанное им может бесследно раствориться или, не дай бог, попасть в руки ловких дельцов при непредвиденных обстоятельствах.
АГНЕС. О каких обстоятельствах вы говорите?
БРИАН. Ваш дядюшка не без оснований полагал, что наша жизнь случайность. И он был прав, ибо сама жизнь, считал он - большая неожиданность. Единственное, что в ней предначертано, это смерть. Так что мистер Леман пожелал хотя бы частичной определенности, дабы его состояние пошло на пользу родственникам и служило только членам славного рода Леманов. Он мечтал, что преемственность сохранится и капитал будет переходить и приумножаться из поколения в поколение.
АГНЕС. Но именно так всегда и бывает.
БРИАН. Увы, не всегда. Зачастую наследники делают странные поступки. Они передают активы в различные благотворительные фонды и организации, одним словом, не тем людям, которых бы одобрил мой патрон и ваш дядюшка.
ПОЛЛИ. Извините, но я не до конца поняла. Как мистер Леман на том свете узнает, насколько правильно распорядились деньгами его наследники?
БРИАН. Я не знаю, как работают информационные потоки между тем и этим светом. Я даже допускаю, что мистер Леман может и не узнать, кому в дальнейшем перейдут его деньги. Это было бы для него большим огорчением. Однако он надеялся, что к его завещанию отнесутся серьезно и уважительно.
АГНЕС. А если предположим... только предположим... я откажусь составлять завещание? Посмотрите на меня, не кажется ли вам, что это требование несколько преждевременно?
БРИАН. Здесь вы совершенно правы.
АГНЕС. И что тогда произойдет?
БРИАН. Ничего не произойдет. Нет вашего завещания -- нет и дядюшкиного. Такова воля усопшего.
АГНЕС. Значит, предположим... только предположим... я могу завещать деньги кому угодно, и дядюшка на том свете останется доволен.
БРИАН. Применительно к его местонахождению, термин выбран неточно, но по сути - правильно. Вы очень верно поняли своего дядюшку. А то, что ваше семейство упомянуто в завещании, можете не сомневаться.
АГНЕС. Никакого семейства больше нет. Мой разлюбезный муженек нашел себе молодую подругу.
БРИАН. Да куда уж моложе?!
ПОЛЛИ. Похоже, он с молодухой поторопился.
АГНЕС. А вот и он. Легок на помине.
(Входит ЭДВАРД.)
ЭДВАРД. Добрый день. (Представляется.) Эдвард Тейлор.
БРИАН. Бриан Коулман, личный секретарь усопшего мистера Лемана.
ЭДВАРД. Лемана? Кто это?
ПОЛЛИ. Это дядюшка Агнес.
АГНЕС. Мистер Коулман привез завещание моего американского дядюшки. Он умер.
ЭДВАРД. Интересно, интересно...
АГНЕС. Для тебя ничего интересного. Меня, например, совершенно не интересую умершие родственники твоей потаскушки.
ЭДВАРД. Агнес, ну опять ты... У меня нет никакой потаскушки.
АГНЕС. Она тоже умерла, или бросила тебя?!
ЭДВАРД. Она осталась в прошлом. Это мимолетное влечение, минутная слабость...
АГНЕС. ...Которая длилась полгода. Я все про тебя знаю... и знать тебя не хочу!
ЭДВАРД. Но неужели нельзя вести себя прилично? Можно подумать, что я первый мужчина...
АГНЕС. Нет, ты у нее не первый! И можешь не обольщаться - не последний. И вообще, давай оставим этот разговор. (Бриану.) Господин Коулман, где вы остановились?
БРИАН. Зовите меня просто Бриан. Я думаю, вы подскажите приличную гостиницу? Чтобы правильно составить завещание потребуется время.
ЭДВАРД. А вы что, тоже собираетесь умирать?
БРИАН. Нет. Я говорю о другом документе. Я обязан удостовериться в том, что он составлен верно. Так распорядился Томас Леман.
АГНЕС. Так вы будете ревизионной комиссией?
БРИАН. В одном лице.
АГНЕС. И от вас зависит, будет ли исполнена дядюшкина воля?
БРИАН. Совершенно верно. Передача нескольких миллионов.
ЭДВАРД. Ее дядюшка был богат?
БРИАН. Даже по американским меркам.
ЭДВАРД. И каково количество этих мерок?
БРИАН. Денег?
ЭДВАРД. И денег, и наследников?
АГНЕС. Дядюшка жил затворником, не то что ты.
БРИАН. Родственников у него, насколько мне известно, кроме племянницы Агнес, не было.
ЭДВАРД. Это хорошо. Значит, как профессор логики, я могу предположить, что он прожил счастливо -- не омрачил свою старость оравой внуков - пьяниц и наркоманов.
АГНЕС. Вот это грозит как раз тебе. Притом, внуки будут от самых разных мамаш легкого поведения.
ЭДВАРД. Агнес, ради бога...
АГНЕС. И никакие обращения к богу тебе не помогут. Спроси у своей подружки... вроде как между делом, на каком она месяце?
ЭДВАРД. Ни на каком.
АГНЕС. И от кого?
ЭДВАРД. Что от кого?
АГНЕС. Чьего ребенка ты будешь воспитывать? И когда подрастут, уж они тебя скопом воспитают! (Бриану.). Мистер Коулман, я думаю, вам следует остановиться у нас... точнее - у меня. Территория, как вы поняли, освободилась.
БРИАН. Право, не знаю... удобно ли?
АГНЕС. Очень удобно. Пойдемте, я покажу вашу комнату.
(АГНЕС и БРИАН уходят.)
ЭДВАРД. Это ты просветила ее?
ПОЛЛИ. Нет, это она просветила меня. Мерзавец!
ЭДВАРД. Полли, ну хоть ты не начинай.
ПОЛЛИ. Подлец! Изменял не только супруге, но даже мне!
ЭДВАРД. А ты что делала? Ты, работая в нашей семье, не догадывалась, что я женат?
ПОЛЛИ. Я любила тебя.
ЭДВАРД. Что значит, любила? Если женщина любит, то она любит постоянно, а не рывками... да еще в прошедшем времени. Ну хоть ты меня пожалей! (Подходит к Полли, пытается обнять ее.) Мне сейчас так плохо.
ПОЛЛИ. А нам с Агнес так расчудесно! Ха-ха-ха! Я уйду из вашего дома!
ЭДВАРД. Не вздумай. Сейчас ты более чем когда-либо нужна Агнес. Ее нельзя оставлять в таком состоянии.
ПОЛЛИ. И в каком она состоянии?
ЭДВАРД. В депрессии.
ПОЛЛИ. А я, по-твоему, где?
ЭДВАРД. И ты рядом с ней. Это еще раз доказывает, что ты меня по-прежнему любишь. А если вместе собираются две депрессии, то минус на минус в результате дают плюс. Это тебе каждый школьник скажет. Вы вдвоем легче перенесете вымышленное горе.
ПОЛЛИ. Твоя шлюха не вымышленная. Я ее видела.
ЭДВАРД. Да я давно ее ставил.
ПОЛЛИ. Оставил?
ЭДВАРД. Ради тебя.
ПОЛЛИ. Или ради Агнес?
ЭДВАРД. Ради того, чтобы вернуться в семью и быть рядом с тобой. (Обнимает Полли.) Жизнь - нелинейная штука. Вон дядюшка Агнес бежал в Америку, а попал в другое место. Что тут говорилось про его миллионы?
ПОЛЛИ. Что дядюшка хочет передать их Агнес.
ЭДВАРД. Вот видишь, как в жизни случается! Счастье приходит со стороны несчастья. Так произойдет и у нас. Мы разбогатеем.
ПОЛЛИ. И ты женишься на мне?
ЭДВАРД. Разумеется... Но не сразу. Ты ведь знаешь Агнес. Она готова на любую глупость из-за моей воображаемой измены.
ПОЛЛИ. Какой воображаемой?
ЭДВАРД. Ну, если она осталась в прошлом, то ее больше нет. А чего нет в реальности, то все воображаемое. Но тут вопрос в другом: надо ли это воображать? Совершенно очевидно, что не надо! И что он говорил?
ПОЛЛИ. Как объяснил этот красавчик...
ЭДВАРД. Красавчик?! Он тебе понравился?
ПОЛЛИ. Приятный молодой человек.
ЭДВАРД. Он? Приятный?! Господи! Да где твои глаза?! Посмотри на его физиономию!
ПОЛЛИ. Нормальное лицо.
ЭДВАРД. Квадратная голова. А уши? Уши! Как у тюленя.
ПОЛЛИ. У тюленей вообще не бывает ушей.
ЭДВАРД. Вот именно. Тюлень - и с ушами. Что может быть забавней? Так что он сообщил?
ПОЛЛИ. Я не все поняла. Но вроде Агнес, чтобы стать наследницей, тоже должна написать завещание.
ЭДВАРД. Это что-то новенькое. И на кого?
ПОЛЛИ. Не знаю. Главное, чтобы завещание было.
ЭДВАРД. Вот и узнай, на кого оно должно быть, сколько... и все такое прочее. К построению нашего с тобой будущего надо подходить основательно.
ПОЛЛИ. Узнаю... строитель.
ЭДВАРД. И убеди Агнес, чтобы она возвратила меня домой. Мол, не стоит ломать жизнь из-за какой-то мелочи.
ПОЛЛИ. Ничего себе мелочь? Я ее видела -- в ней килограммов девяносто.
ЭДВАРД. Нет этих килограммов. Все! Испарились!
ПОЛЛИ. Она похудела?
ЭДВАРД. Я с ней больше не встречаюсь. А если не встречаешься, то значит, больше ничего нет, ни килограммов, ни сантиметров, ни всяких прочих объемов.
(Входит БРИАН и АГНЕСС с газетой в руках.)
АГНЕС. Эдвард, ты еще здесь? Все объясняешь Полли, как безвинно пострадал. Полли, теперь тебе не обязательно слушать его бред. Он тебе больше никто, и не смеет давать указаний.
ЭДВАРД. А я ничего и не давал.
АГНЕС. Ты привык только брать!
ЭДВАРД. Я не собираюсь разговаривать в таком тоне. Всем до свидания.
АГНЕС. Передай привет своей толстухе.
(ЭДВАРД уходит.)
АГНЕС (Полли). Что он тут наболтал?
ПОЛЛИ. Говорил, что обожает вас. А его подруга - случайное недоразумение.
АГНЕС. У него много лет такие недоразумения. И не только у него. Включишь телевизор - там обязательно шоу с изменниками. Все газеты только этим и живут. Могу поспорить, что и здесь обязательно есть что-то жаренькое. (Разворачивает газету.) Что такое?! Вот это оперативность!
ПОЛЛИ. Что там?
АГНЕС. Узнали о завещании раньше меня.
БРИАН. Не может быть!
АГНЕС. Пожалуйста, смотрите. (Отдает газету Бриану.)
БРИАН (читает). Умер американский миллионер-затворник Томас Леман. Все свое состояние он завещал жительнице нашего города Агнес Тейлор. (Агнес.) Невероятно! Как они прознали, ведь текста завещания не видел даже я. Конечно, мы предварительно обговаривали, но чтобы точно...
(Слышится дверной звонок.)
АГНЕС. Полли, открой. Если это опять Эдвард, нагруби ему и скажи, чтобы забыл сюда дорогу.
(Полли открывает дверь. На пороге стоят ХАРДИ и ГЛОРИЯ. У Харди на плече кофр с фотоаппаратом.)
АГНЕС. Очень приятно. Проходите. И чем мы обязаны вашему визиту?
ГЛОРИЯ. Извините, что прибыли без звонка.
ХАРДИ. Поймите правильно, мы люди подневольные - начальство приказывает, нам остается взять под козырек. Изданию требуется интервью.
АГНЕС. Интервью? Чье интервью?
ХАРДИ. Ваше.
АГНЕС. По какому поводу?
ХАРДИ. Если тезисно, то как, где и когда вы собираетесь получить наследство своего американского родственника?
БРИАН. Еще нет никакого наследства.
АГНЕС. Возможно, его и вовсе не будет.
ХАРДИ. За наследство вам лучше знать, а вот интервью о нем должно появится. Иначе нас с Глорией уволят без выходного пособия. Еще и вычтут командировочные и деньги за проезд. А мы ехали сначала поездом, затем автобусом, а потом дребезжащим такси. Восемь часов дороги.
АГНЕС. Сочувствую, садитесь отдохните.
(ГЛОРИЯ и ХАРДИ садятся на диван.)
ХАРДИ. Ей-богу, я сейчас вырублюсь прямо здесь.
АГНЕС. А когда должен появиться материал?
ХАРДИ. К счастью, в запасе четыре дня - у нас еженедельник.
АГНЕС. Тогда отдохните с дороги.
ГЛОРИЯ. А удобно?
АГНЕС. Если удобно было приехать без приглашения, то на остальное не обращайте внимание. Полли, покажи гостям комнату.
ХАРДИ. Спасибо. Вы очень любезны.
(ХАРДИ, ГЛОРИЯ и ПОЛЛИ уходят.)
БРИАН. У вас тут журналистика на американском уровне.
АГНЕС. Не могу сравнивать, не знаю ни той, ни другой.
БРИАН. Значит, вы счастливый человек. А вот мне приходилось сталкиваться.
АГНЕС. И что мне отвечать на их вопросы?
БРИАН. Говорите, что угодно. Любое, что придет в голову. Чем невероятнее, тем лучше. И можете не сомневаться, они всё так переврут, что не узнаете ни одного своего слова.
АГНЕС. А может, их просто выставить, отдохнут -- и в путь дорожку?
БРИАН. Не рекомендую. Материал получится вдвое длиннее и вдвое ядовитей.
АГНЕС. Даже если с ними не говорить?
БРИАН. Даже если не знать об их существовании. Такое о себе прочтете! Десять злобных соседей не придумают столько, сколько настрочит эта парочка.
АГНЕС. А мне они показались милыми людьми.
БРИАН. Люди, возможно, и хорошие. Но профессия!.. Сколько я видел милых полицейских, выписывающих штрафы. А эти наштампуют столько квитанций!.. Тираж у столичной газеты приличный.
АГНЕС. Значит, можно плести что угодно.
БРИАН. На полную катушку. Ни в чем себе не отказывайте.
АГНЕС. Невероятно.
БРИАН. Вот именно. Еженедельник так и называется "Невероятные новости".
(Затемнение)
(Обстановка прежняя. В комнате ГЛОРИЯ и ХАРДИ.)
ХАРДИ. Глория, пока все идет лучше, чем ожидалось. Эта Агнес - покладистая деревенская бабенка.
ГЛОРИЯ. Харди, а что ты скажешь о Бриане? Я поначалу думала, это ее супруг.
ХАРДИ. Нет, это секретарь умершего дядюшки. По-моему, он не глуп, если мигом прикатил к наследнице.
ГЛОРИЯ. Ты полагаешь?
ХАРДИ. Тут и полагать нечего. По глазам видно, он готов ее слопать со всеми дядюшкиными миллионами. Обожает с гениальной достоверностью.
ГЛОРИЯ. А ее муж?
ХАРДИ. А здесь нам еще раз повезло. Между ними, как объяснила домработница Полли, пробежала кошка... килограммов под девяносто. Скорее всего, дело дойдет до развода.
ГЛОРИЯ. А если они разведутся, стоит ли мне попусту тратить свое обаяние?
ХАРДИ. Обязательно стоит. Атаковать надо по всем фронтам. Я вижу тебя не научил случай в Генуе.
ГЛОРИЯ. Перестань, не вспоминай.
ХАРДИ. Мы тогда раньше времени сбросили старика, посчитали - битая карта. А он, подлец, так умаслил, что вдовушка окончательно потеряла голову.
ГЛОРИЯ. И даже ты не смог переиграть.
ХАРДИ. Перестань, не вспоминай.
ГЛОРИЯ. Теперь он с ней отдыхает на Гавайях.
ХАРДИ. Может, и не с ней. Так что, извлеки из прошлого урок, а остальное выбрось из головы.
ГЛОРИЯ. Как бы мы снова не прогорели.
ХАРДИ. Глупости. Тут дело верное, все складывается идеально. И мы, слава богу, не новички. Ты работаешь по непутевому муженьку и по секретарю, надоумившего умирающего склеротика написать глупость.
ГЛОРИЯ. А ты?
ХАРДИ. А я пойду в атаку по центру... полужена, полуразведенка, аппетитная бабенка.
ГЛОРИЯ. Харди, я начинаю ревновать -- ты с таким азартом берешься за дело.
ХАРДИ. Потом поостыну... с тобой на каком-нибудь круизном лайнере, в шезлонге под тентом.
ГЛОРИЯ. А Полли? Домработница?
ХАРДИ. Пару раз ущипну, подмигну... Тоже пригодится. А сестричку я предупредил. Если Бриан вздумает позвонить в газету по номеру, указанному в визитке, -- а по роже видно, он способен на такую подлость - сестренка подтвердит наши полномочия.
ГЛОРИЯ. Тут я спокойна, ей соврать - привычней, чем говорить правду.
(Входит АГНЕС.)
АГНЕС. Доброе утро! Как отдохнули?
ХАРДИ. Расчудесно. Спал, как в облаках из лебяжьего пуха.
АГНЕС. А Эдварду этот диван не нравится.
ХАРДИ. Значит, не способен ценить, что имеет. На вас изумительный халат, можно позавидовать вашему вкусу.
АГНЕС. Обыкновенный, что вы.
ХАРДИ. Не скажите. Не всякая женщина наделена талантом одеваться со вкусом. Впрочем, при ваших формах это совсем не трудно.