Аннотация: Собственно, возвращаюсь к творчеству спустя долгие и безрезультатные для меня года. Тому множество причин, о чем далее и более или менее подробно.
Не знаю, зачем и для кого пишу это. Возможно (глядя сейчас на меня, трудно быть в чем-либо уверенным), спустя какое-то время людям станет интересно, что вернуло меня к писательству не как к обреченному бумаго и блакното маранию раз в месяц с тяжелым вердиктом Јне дальше первой главы", а как к неотъемлемой части счастливой (!) жизни, к призванию и отчасти долгу.
Что ж, конечно, таких, как я, пишущих в стол тысячи и тысячи вещей, которых свет никогда не увидит, немало. Я с гордостью и стыдом могу заявить, что многие мои идеи не лишены своей прелести и смысла, однако моих творческих сил и возможностей просто не хватило для их воплощения. Я с трудом дописала реферат по любимым Опасным Связям, о чем вообще речь?
Но это сейчас отчасти позади. Я стою на границе между творцом обреченным и творцом вдохновлённым. Оттого и муза мне теперь видится уже идолом, а не палачом.
Однако. Вы могли и не знать, чего стоит переступить этот порочный круг ЈЯ ВЫДАМ ШЕДЕВР"-ЈМНЕ НЕ НРАВИТСЯ ЭТО НАЧАЛО"-ЈКОНЕЦ"
Буду честна до конца. На данный момент, когда я пишу это, я все ещё не переступила этот круг. Скажем, я сейчас только подняла свою ногу. И мне нужно сделать шаг. Я часто проваливаюсь на этом этапе, но в этот раз многое сошлось в один день, и, казалось бы, жуткий и темный, он открыл мне глаза на многое с изнаночной стороны.
Начало моей прекрасной истории я писала больше месяца. Вру. Она то зарождалась, то умирала, то снова воскресала, меняя свою форму и содержание, и так (дайте подсчитаю) больше двух лет.
Представьте себе: писать начало для одной книги два года. И несколько месяцев сверху, но не суть.
Это сильно давило. Я была в депрессии. Похоже на сюжет ИП: вот, казалось бы, жизнь только налаживается, и тут же трагедия, траблы, как мы их варварски величаем в студенческом кругу.
Мне казалось, что все мои старания, тщетные попытки творить - пустое, никому ненужное трепыхание. Что я не смогу переступить эту грань, что до конца обречена писать первую главу для своей первой и последней книги.
Я постоянно переключалась на появлявшиеся вспышками идеи, цепляясь за них, как за спасательный круг. Но и они проваливались, с ещё большим треском, и я снова возвращалась к той бедной книге, к той бедной и прекрасной книге, с которой все началось.
Да, кажется, я стала бредить этой книгой. Я могла написать несколько начал в один день. И все время была недовольна получившимся. Я строила дом из песка. Нет, из карт. Да, это очень похоже на строительство карточного домика (пробовала однажды). Одно маленькое неверное движение - и все по... впрочем, вы догадываетесь. И с каждой неудавшейся попыткой ты становишься все более нервным, все более злым и жалким.
Конечно, обстановка не располагала к улучшению ситуации. Я надеялась, что домашняя атмосфера после года в универе, поможет мне обрести потерянное умение писать дальше первой, черт её, главы. Но трудно совершенствоваться, когда тебя давят, и давят, и давят. Ты ещё больше замыкаешься. И в какой-то момент твои попытки построить карточный домик прекращаются.
Так и было со мной все лето и долгую осень.
Так и было бы дальше, зимой, но все изменилось. Меня изменил человек, которого изменить никому не удалось. (Возможно, людей, изменивших меня, было и больше)
Утром я проснулась с осознанием неприятного факта:я проспала важную контрольную по русской литературе. А затем соседка по комнате со схожим музыкальным вкусом огрела меня новостью: солист известной мне группы покончил собой.
Просто взял. И ушёл. Богатый, красивый, талантливый. Кумир тысяч людей, любимый сын семьи.
Весь день, как в прострации. Я потеряла счёт времени. Мне казался нелогичным его поступок. Зачем ты ушёл, не попросив о помощи? О тех словах, которые ты так желал услышать?
Но все осложняется в моем случае тем, что именно он, парень, покончивший собой, стал причиной моего не самого положительного отношения к группе в целом. Кто знает, возможно, я была бы сейчас их фанаткой, но он казался мне не тем, кто заслуживает уважения и, более того, поклонения. Я следила за другим участником этой группы, поодаль, даже не думая дать тому Јгадкому" шанс. И как я чертовски жалела об этом, когда читала его предсмертную записку. Когда читала свои собственные мысли и страхи, когда мне казалось, что так не может быть, что это, должно быть, я написала в бреду и выдаю за его слова.
Но нет. Я действительно ненавидела его. Ненавидела в нем себя. Подсознательно, возможно. Я чувствовала, что мы похожи. Только я не там. А он уже не здесь.
Только сейчас меня пробило на слезу. Я будто все это время была оглушена.
Он не мог достичь идеала, не мог удовлетвориться своим творчеством и винил себя в этом изо дня в день. Просыпался со знакомой мне тяжестью. Жил, чтобы жить. Думал о смерти, но боялся конца.
Он просил так мало. ЈСкажите Јты усердно трудился"".
Ты. Усердно. Трудился. Усерднее быть не может. И я плачу, так как всегда, все это время хотела услышать нечто похожее.
Похожие страхи. Похожие мысли.
Я тоже постоянно задавалась вопросом: ЈЗачем я живу?".
И все это время, все это время моим ответом было: Јчтобы не умереть".
В отличие от него, я боялась смерти непреодолимо, но он не боялся. Он прекратил то, что называл существоваванием.
Более того, он прекратил и мое существование в этот день. Но мне не пришлось умирать.
Мне стыдно за все те мысли о нем. Я бы хотела знать его лично, общаться, дружить, но, вероятно, присоединилась бы к нему в конце, как любовница Дадзая. Или, быть может, он присоединился бы ко мне. Кто знает.
Вместе с этими мыслями я одновременно нашла другой ответ для себя. Сейчас я не могу конкретно сформулировать причины, по которым я живу. Но вот сама жизнь. Я хочу творить ее на бумаге, точнее, в Ворде, во всех ее прелестях и ужасах.
Я поняла, что искать в себе то, чего нет - путь к неминуемой смерти.
И я поняла, что любой круг можно прервать, и любой тупик при желании можно обойти.
Сегодня я села и начала писать, думая о том, что бы ОН мне сейчас сказал. Я не знаю его голоса, да и сольных треков его никогда не слышала, что, однако, думаю наверстать. Говорят, его компания выпустит альбом, который он подготовил до своей смерти.
Я нарушу своё ключевое правило и куплю его. И буду долго вслушиваться. И повторять. И повторять. Чувствую, альбом будет не в моем вкусе. Но это уже неважно.
Человек, которого я не знала, но которого я должна была знать. Человек, которого я слабее и который пожелал мне стать сильнее.
Человек, который умер, не видя другого выхода.
Человек, которого я не любила при жизни и полюбила после смерти.
Человек, который отчасти я.
Спасибо. Я продолжу твою борьбу. Здесь.
А ты иногда заглядывай оттуда. Буду рада безмерно.