Полина : другие произведения.

Восстание

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    январь, 2007. Попытка заглянуть в события, о которых уже никто никогда не сможет рассказать...


   Самое темное время суток всегда перед рассветом. Кто это придумал?
   Я открыла глаза и, со вкусом потянувшись, неожиданно легко поднялась на ноги. Несмотря на то, что за окном все еще было темно, я чувствовала себя совершенно отдохнувшей. Сон не шел. Стараясь производить как можно меньше шума, я осторожно переступила через спящих соседей, вышла из дома и побрела куда глаза глядят.
   Вокруг царила восхитительная тишина и на первый взгляд улицы казались совершенно пустынными. Но по мере того, как глаза привыкали к синеватому предрассветному полумраку, становилось ясно, что впечатление это обманчиво. То тут, о там можно было заметить спящих на скамейке и просто на земле людей - тех, кто так и не смог найти себе ночлег в доме. Тех, кому повезло меньше...
   Я вынужденно остановилась за несколько шагов до границы, смерив ее ненавидящим взглядом. Высокая кирпичная стена, абсолютно глухая и непроницаемая, всем своим видом напоминала о суровой реальности и заставляла остро ощущать свою несвободу. Там, за ней, была совершенно другая жизнь, другой мир, от которых у нас остались лишь воспоминания.
   Тихий шорох шагов за спиной, быстрых, уверенных. Такую походку мало кто здесь сохранил, и только один человек мог не спать в этот час.
   - Я так и знал, что найду тебя здесь, - негромко сказал он, остановившись в метре за моей спиной. - Доброе утро.
   - Доброе... - эхом отозвалась я, криво усмехнувшись. - Какое... О чем ты говоришь, Мор? Утро здесь никогда не бывает добрым.
   - Не говори так, Мира, - с мягким упреком в голосе произнес он. - Не отчаивайся раньше времени.
   - Я не отчаиваюсь... - Мор подошел ближе, приобнял меня за плечи и продолжение фразы замерло на губах. Я закрыла глаза, чуть подавшись назад, прижалась к нему, вздохнула и повторила: - Я не отчаиваюсь. Просто я... устала, наверное.
   - Ты жалеешь о том, что согласилась вернуться сюда? - после недолгой паузы спросил Мор.
   - Не говори глупостей! - Я отстранилась и резко обернулась, наконец взглянув на него. И тут же заметила красные, невыспавшиеся глаза и непривычно бледное, даже для него лицо. - С тобой все в порядке?
   - Да, разумеется, - рассеянно отозвался он. - Мира, мне надо тебе кое что сказать...
   - Говори.
   - У меня есть возможность выйти за границу и попасть на юго-запад страны. Там я смогу организовать вооруженное восстание, которое обязательно докатится сюда и сможет нам помочь. И не только нам, всем... - Мор сделал легкий жест, словно бы обводя рукой улицы и внимательно взглянул на меня. Я отвела взгляд в сторону.
   - Когда? - наконец произнесла я, почувствовав, что пауза затянулась.
   - Немедленно.
   - Ребята знают?
   - Нет. Я не мог сказать раньше, это и так висело на волоске, и я не успею сказать им сейчас. Но я буду на связи, Мира, обещаю. И я вернусь как только все уладится.
   - Ты уверен, что это необходимо?
   - Разумеется! - горячо воскликнул он. - Мира, без оружия нам не на что даже рассчитывать, мы просто погибнем, как скот на бойне, как уже погибают наши братья на востоке!...
   - Нет, я не о твоей вылазке. - Я слабо улыбнулась и снова повернулась лицом к стене. - Я об идее восстания в целом.
   - Ты... серьезно? - недоверчиво переспросил он.
   - Более чем, - не оборачиваясь кивнула я. - Ты прекрасно знаешь, что за этим последует полное уничтожение этого места. Имеем ли мы право подвергать риску других?
   - Если мы устроим мятеж, у нас и у других обитателей будет небольшой шанс уцелеть, - как-то слишком уверенно произнес он. - Если же мы будем бездействовать, то шанса не будет вообще.
   - Пока они не предпринимают ничего, что говорило бы о их намерение уничтожить лагерь, - упрямо возразила я.
   - Пока - это ключевое слово, - угрюмо заметил Мор.
   - И тем не менее... Если есть хоть один шанс уцелеть, мы не должны подвергать всех риску уничтожения!
   - Мы не будет действовать наобум. - Мор снова обнял меня за плечи и поцеловал в затылок. - Организация вооруженного восстания вне этих стен это не дело двух дней, и я постараюсь сделать так, что оно принесет плоды. Я только надеюсь, что я не опоздаю... - тихо добавил он.
   Я промолчала, несмотря на то, что возражение уже было готово сорваться с моих губ. Спустя несколько минут Мор заговорил снова.
   - Я не знаю, когда я смогу вернуться... но я верю, что в это время вы не будете бездействовать. Ты остаешься с надежными людьми, Мира, и я прошу тебя, не бросай ребят. Не отчаивайся. И... дождись меня.
   - У меня и в мыслях не было оставить наше дело, - едва слышно отозвалась я. - Будь осторожен, Ангел. Береги себя.
   - Ты тоже. - Он развернул меня лицом к себе и провел кончиками пальцев по моей щеке. - Все будет хорошо, Мира. Я обещаю, когда это закончится, мы все же достигнем нашей цели. Ты мне веришь?
   Несколько бесконечно долгих секунд я смотрела ему в глаза, потом склонила голову. Он мягко привлек меня к себе, поцеловал в лоб и, стремительно развернувшись, исчез за первым же поворотом.
   - Значит, он все же решился? - неожиданно раздался справа знакомый голос и ко мне приблизилась невысокая стройная фигура.
   - Подслушивать не хорошо, - машинально отреагировала я. - Вероника, что ты здесь делаешь?
   Девушка пожала плечами.
   - Проснулась рано, решила проветриться... Случайно услышала ваши голоса, не хотела мешать... - Она развела руками и смущенно улыбнулась. - Извини.
   - Ладно, чего уж там... - вздохнула я, невольно улыбаясь. Вероника некоторое время задумчиво смотрела на стену за моей спиной, потом качнула головой и перевела взгляд на меня.
   - Ты действительно считаешь, что нам надо... повременить с восстанием? - тихо спросила она.
   - Да, - твердо ответила я. - Ты не согласна?
   Вероника опустила голову, неопределенно поведя плечом.
   - Мне это надоело, - едва слышно произнесла она. - Надоел этот лагерь, надоело это скотское существование, эта стена... Я хочу покончить с этим, Мира. Если это будет стоить нам жизни - пускай, лучше смерть в бою, чем... - она невесело усмехнулась. -Язык не поворачивается назвать это жизнью...
   Я внимательно посмотрела на нее. У этой девушки должна была быть совсем иная судьба, в иное время ее жизнь была бы светлой и радостной, по которой она шла бы с гордо поднятой головой. Красивая, яркая, своенравная - ей было очень тяжело примириться с реальностью, но у нее не оставалось выбора... И мрачная решимость, написанная на ее хорошеньком личике не оставляла никаких сомнений - она говорила совершенно искренне. Она действительно предпочла бы смерть в бою, чем тянуть лямку в лагере. А молодость делала ее эгоистичной, позволяя не думать о том, что будет с остальным жителями, если... точнее, когда мы проиграем.
   - Как ты думаешь, когда Ангел вернется? - неожиданно спросила Вероника.
   - Не знаю... - растерялась я. - Почему ты спрашиваешь?
   - Его возвращение будет означать начало восстания, - просто ответила девушка. - Хотя... - Она снова невесело усмехнулась. - На его месте мало бы кто вернулся в этот нескончаемый ад...
   - Он уже возвращался однажды, - заметила я.
   - И мог понять, что ошибся, и что там, - она неопределенно качнула головой, - намного лучше. Как и в любом месте вне этого лагеря.
   - Там действительно намного лучше, - согласилась я, шагнув вперед и обняв девушку. - Но он вернется. Обязательно. Не знаю когда, но вернется.
   - Почему ты так уверена?...
   - Потому что он обещал...
  
   ***
  
   Этого странного светловолосого юношу все заметили с первого же его появления в гнезде. Да и как могло быть иначе, если вот уже полгода как разговоры вертелись только об одном - как бы переманить его к нам? А когда главам гнезда это наконец удалось, они едва ли не пожалели об этом - стоило только ему закончить курсы и возглавить новый отряд.
   Говорили, он чересчур своенравен и не считается ни с чем и ни с кем. Говорили, он нарушает устоявшиеся традиции гнезда, что его отряд слишком отличается от остальных и совершенно не стремится поддерживать с ними контакт. Говорили, что он ввел бешеный темп, который невозможно выдержать, что все свое внимание он сосредотачивает на цели, к которой стремится, и забывает про то, что имеет дело не с машинами, а с живыми людьми. Говорили, он безмерно требователен к своим воспитанникам, отчужден, никогда не улыбается лишний раз, и, если он будет продолжать в том же духе, то его отряд очень быстро сломается и разбежится. Говорили, говорили, говорили... Он лишь равнодушно пожимал плечами, пропускал критику мимо ушей и продолжал делать то, что считал нужным. И, вопреки мрачным прогнозам, его отряд не только не рассеивался - он стал идеалом для многих других, а ребята просто боготворили своего командира.
   Не раз и не два я ловила себя на том, что завидую. Завидую дивно сплоченному отряду, обожавшему своего руководителя, завидую ему самому, сумевшему так поставить дело, его силе воле, его способности противостоять главе гнезда и тому равнодушию, с которым он выслушивал критику. Будучи руководительницей одного из отрядов гнезда, я прекрасно понимала с какими именно проблемами он сталкивается, и мне оставалось лишь восхищаться, глядя на то, как ловко он их решает. Он действительно очень мало контактировал с общей организацией, целиком посвятив себя воплощению своих целей и идеалов в своем же отряде, и, казалось, для него просто не существует препятствий, которые он не в силах преодолеть.
   Тем больше было мое изумление, когда я случайно столкнулась с ним в офисе гнезда, и он обратился ко мне с просьбой о помощи.
   - Я много слышал о тебе, Мира, - спокойно сказал он, внимательно глядя на меня. - Ребята из моего отряда говорили о тебе, как о человеке, который может найти общий язык с любым.
   - Они меня переоценивают... - тихо пробормотала я.
   - Мне нужна твоя помощь, - без обиняков заявил он, проигнорировав мои слова. - С одной из моих девочек явно что-то случилось, но никто не знает что именно. Она не является на собрания и семинары, замкнулась в себе и не хочет ни с кем разговаривать. Я был у нее дома, но мне так и не удалось ее разговорить. И я буду очень рад, если ты попытаешьсь с ней пообщаться.
   - Ты думаешь, у меня получится то, что не получалось у ее друзей и знакомых? - искренне удивилась я. - Я же ее вообще не знаю!
   - Это может сыграть нам на руку, - пожал плечами он. - К тому же, я хочу попробовать все варианты. Терять-то нам точно нечего.
   Я помолчала, упорно изучая затейливый узор на ковре. Потом вздохнула и подняла голову.
   - Хорошо, я попробую. Но я не могу ничего обещать.
   Пожалуй, впервые я увидела на его строгом лице улыбку.
   - Большое человеческое спасибо, - с чувством произнес он.
   - Заметь, я ничего не обещаю, - на всякий случай повторила я.
   - И не надо. Я в тебя верю.
  
   ***
  
   Девочку звали Вероника, и для своих двенадцати лет она обладала удивительно яркой внешностью. Еще несколько лет и она станет просто неотразимой. Роскошные каштановые волосы тяжелой волной ниспадали на плечи, огромные черные глаза в обрамление длинных ресниц, казалось, заглядывали в самую душу, а в пока еще полу-детских чертах лица уже угадывался облик будущей красавицы. Она сидела на своей кровати, забившись в угол и прижав к себе большую подушку, настороженно поглядывая на меня, словно маленький волчонок.
   - Привет, - дружелюбно произнесла я, закрыв за собой дверь. - Меня зовут Мира, я из гнезда "Юного Стража"...
   - Вас прислал Ангел, - тихо и зло произнесла девчонка. - Уходите. Со мной все в порядке.
   - Во-первых, откуда такое отрицательное отношение к незнакомому человеку? Я ведь не сделала тебе ничего плохого, - заметила я, присев на краешек кровати. Вероника дернулась, еще сильнее вжимаясь в угол, но я сделала вид, что не заметила этого. - Во-вторых, может, меня вообще никто не присылал, и я просто пришла тебя проведать. И, в-третьих, врать не хорошо.
   - Почему вы решили, что я вру? - вскинулась девочка.
   - Слушай, ну не надо считать всех окружающих дураками, - примирительно улыбнулась я. - Если бы с тобой действительно все было бы в порядке, то ты бы сейчас была на очередном собрание отряда, а не сидела здесь и смотрела на меня волком.
   - Это не ваше дело, чем я занимаюсь, - отрезала Вероника.
   - Возможно, - не стала спорить я. - Но скажи, разве тебе не скучно сидеть здесь взаперти, ни с кем не общаясь?
   - Это не ваше дело.
   - К слову, можешь обращаться ко мне на "ты", я тебя старше года на четыре, не больше, - сообщила я и поднялась на ноги. - Знаешь, мне очень жаль, что нам не удалось найти общий язык...
   - Жаль, что не могу ответить взаимностью, - съязвила девочка.
   - Действительно, - вздохнула я. - Вероника, я тебе сейчас кое что скажу, а ты подумай над моими словами. Я не знаю, что с тобой произошло и допытываться не буду. Но я хочу, чтобы ты знала, что ты совершенно небезразлична ни своим друзьям, ни отряду, ни гнезду в общем. И все будут рады, если ты все же одумаешься и снова станешь той Вероникой, которую они знают и любят. Они всегда поддержат тебя. Если тебе по каким-то причинам не нравится отряд, ты всегда можешь перейти в другой, не объясняя причин - да хоть в мой, к примеру. Подумай об этом. А вообще, ты многое теряешь, запирая себе в четырех стенах... - С этими словами я повернулась и шагнула к двери. На мгновение у меня создалось впечатление, что девочка сейчас меня окликнет, что-то скажет... но оно оказалось ошибочным. Вероника лишь проводила меня взглядом и так и не сказала ни слова.
  
   ***
  
   - Извини, Ангел, у меня ничего не получилось, - покаялась я, встретившись с ним спустя несколько дней. Он удивленно поднял брови.
   - О чем ты говоришь?
   - О Веронике. Я встречалась с ней, но мне так и не удалось наладить контакт...
   - Я не понимаю, - медленно произнес он. - Я как раз искал тебя, чтобы поблагодарить и сказать, что я твой должник. Позавчера Вероника явилась на собрание - впервые за почти месяц! - и, не считая того, что она по-прежнему не хочет говорить о том, что же с ней случилось, она в полном порядке, как будто и не было этой странной депрессии... А вот, кстати, и она сама. - И он указал взглядом двух девчонок в конце коридора. Словно почувствовав его взгляд одна из них обернулась, несколько секунд смотрела на меня, а потом, что-то шепнув подруге, быстро, будто боясь передумать, подошла к нам.
   - Я вам не помешаю? - осторожно спросила Вероника. Мы дружно покачали головой и она продолжила, обращаясь к своему руководителю: - Ангел, ты можешь оставить нас на пару минут? Мне нужно поговорить с Мирой...
   - Разумеется, - кивнул он, отходя в сторону.
   Повисло неловкое молчание. Девочка стояла, опустив глаза, словно избегая моего взгляда и совершенно не торопилась начать разговор.
   - Я рада видеть, что ты вернулась к нормальной жизни, - наконец сказала я.
   Вероника тихонько вздохнула, словно собравшись с духом, и подняла голову.
   - Я хочу извиниться перед вами за свое поведение, - решительно произнесла она, взглянув мне в глаза. - Ну, вы знаете... Когда вы пришли ко мне домой. Я была очень невежлива, даже груба, и мне очень неловко...
   - Забудь, - ласково улыбнулась я. - Главное, что сейчас с тобой все хорошо.
   Она кивнула и неуверенно улыбнулась мне в ответ.
   - А еще я хочу поблагодарить вас. Вы оказались совершенно правы... я подумала над вашими словами... И...
   - Оставь это, Вероника, - мягко произнесла я. - Как я и говорила, я рада видеть, что ты перестала запираться в своей комнате и решила вернуться к нормальной жизни. И, кстати, я, кажется просила обращаться ко мне на "ты", верно?
   - Извините... Извини, - быстро поправилась девочка. - Спасибо тебе за все.
   - Всегда пожалуйста.
   Она снова улыбнулась, на сей раз с куда большим задором чем раньше, а в темных глазах вспыхнули озорные искорки.
   - Знаешь, если бы я уже не была в отряде Ангела, я бы точно перешла в твой, - доверительно сообщила она, и, точно испугавшись собственной смелости, повернулась и убежала к терпеливо ожидавщей ее подруге, не дожидаясь моего ответа. Я проводила ее взглядом, повернулась... и едва не врезалась в Ангела, избежав столкновения только благодаря тому, что он вовремя схватил меня за плечи.
   - Я твой должник, - негромко произнес он, внимательно глядя на меня.
   - Перестань, Ангел... - тихо рассмеялась я. - Я же ничего не сделала...
   Он остался серьезным.
   - Ты сделала очень многое. Ты вернула Веронику к жизни, когда, признаться, мы почти потеряли веру в то, что это вообще возможно. Я хочу отплатить тебе услугой за услугу. И...
   - И мне не нужны твои услуги, - холодно докончила я. - Я сделала это ради девочки. Забудь про свой якобы "долг". - С этими словами я повернулась и пошла к выходу. Ангел нагнал меня через пять шагов и легко коснулся плеча.
   - Извини, Мира, я не хотел тебя обидеть, - примирительно произнес он. - Я просто хочу отблагодарить тебя... за все.
   Я послушно остановилась, но не произнесла ни слова. Он тоже некоторое время молчал, о чем-то размышляя, а потом его лицо неожиданно осветилось улыбкой.
   - Что ты делаешь сегодня вечером?
  
   ***
  
   - Мира, а можно задать тебе личный и нескромный вопрос?
   Собрание гнезда уже давно закончилось, и остальные руководители давно разошлись по домам, одна я осталась сидеть в кабинете, разбираясь в своих бумагах. Надо было закончить расписание мероприятий на ближайший месяц, которое я должна была сдать еще четыре дня назад. Я настолько ушла с головой в работу, что присутствие Адама я заметила только тогда, когда ему надоело ждать и он подал голос.
   - Да, конечно, - рассеянно откликнулась я, плохо понимая, о чем он меня спрашивает.
   - Как долго ты встречаешься с Ангелом? - выпалил Адам.
   - Почему тебя это интере... С чего ты вообще это взял? - вскинулась я, оторвавшись от бумаг. И успела заметить довольную улыбку приятеля.
   - Значит, она была права, - протянул он.
   - Кто - она?
   - Вероника. Она по секрету поделилась со мной своими наблюдениями и сказала, что почти уверена, что у тебя и Ангела что-то есть. Чертовски проницательная девочка... А ты, Мира, темная лошадка! Почему ты мне ничего не сказала?
   - А что я должна была сказать? - буркнула я, опустив взгляд к списку.
   - Мира, я тебя с песочницы знаю, не надо финтить! - усмехнулся Адам, оседлав соседний стул. - Я же тебе все о своих девушках рассказываю, а начало твоей первой романтической истории умудрился прохлопать - по твоей, между прочим, вине! Так что давай, колись, как долго вы встречаетесь?
   - Полтора месяца, - вздохнула я. Адам едва не слетел со стула.
   - И ты полтора месяца молчишь?! Я просто не верю!
   - Я не думаю, что об этом стоит трезвонить на все гнездо, - заметила я.
   - Если уже догадалась Вероника, то вскоре догадаются остальные, - оптимистично пообещал приятель. - Уж поверь мне, такую новость при себе никто держать не будет...
   - Это еще почему? - с вызовом поинтересовалась я.
   - Да потому что известие о том, что у Ангела появилась девушка повергнет всех в глубочайшее изумление! - в сердцах бросил Адам. - Ты же все прекрасно понимаешь! Ведь не просто же так его постоянно просят быть помягче с девушками, на что он отвечает, со своей неизменной циничной улыбкой, что сейчас не время с ними дружить. И после всего этого появляешься ты, полная его противоположность - улыбчивая, веселая, жизнерадостная...
   - Я не полная его противоположность, - вяло возразила я, невольно улыбаясь.
   - Может быть, - легко согласился Адам. - В конце концов, ты должна его лучше знать. Но если судить по тому впечатлению, которое вы оба производите - а судить вас будут исключительно так, не сомневайся! - то все будут считать, что более неподходящей пары придумать просто невозможно, вот увидишь...
   - Увижу, наверное, - кивнула я. - А теперь, сделай одолжение, дай мне закончить это расписание, иначе домой сегодня я точно не попаду...
  
   ***
  
   Иногда мне кажется, что стоит просто закрыть глаза, и окажется что на самом деле ничего не было. Не было ни этих лет, наполненных ставшими почти привычными страхом и напряжением. Не было ни этих месяцев, когда к ним добавились панический ужас от начавшейся акции, боль от осознания того, что не можешь удержать от развала организацию, в которую вкладывала столько труда, тревога за тех, кого любишь и невозможность проявить слабость и выплакать все накопившееся в чье-то плечо. Ничего этого не было, и можно открыть дверь, увидеть родной двор, знакомые с детства скамейки и деревья, под которыми ты поджидаешь меня, как нередко ждал вечерами еще до того, как кирпичная стена отгородила нас от мира...
   Где ты сейчас, Ангел? С какими руководителями каких организаций ведешь переговоры? За сколько сотен, тысяч километров ты от нас?
   Адам, конечно же, был прав. Подавляющее большинство наших с тобой знакомых были настолько поражены известием о том, что мы встречаемся, что просто отказывались в это верить. Они решительно не понимали, что у нас может быть общего, не понимали, что я нашла в тебе - ведь ты казался таким далеким, таким холодным, таким... совершенно мне не подходящим. И только я знала, что это не так, что на самом деле ты можешь быть совершенно другим. У тебя чудесная улыбка, отражающаяся теплым светом в глазах, перед которой невозможно устоять. Ты можешь быть не только авторитетным и безусловным лидером, которого уважают воспитанники, которого чураются девушки и которого недолюбливают руководители других отрядов, но и просто человеком. Человеком, которого я уважаю, которым я восхищаюсь, который заставляет меня поверить в невозможное. Человеком, которого я люблю. И которого мне безумно не хватает в эти страшные дни...
   Возвращайся, Мор. Ты нужен здесь.
  
   ***
  
   Симпатичная девушка года на три моложе меня забилась в уголок тесной квартиры, машинально теребя подол платья. Маленькая, хрупкая, с испуганными темными глазами - она казалась совсем ребенком, ее хотелось взять на руки, прижать к себе и оберегать от всего плохого... Я решительно подошла к ней, опустилась на пол и легко коснулась ее плеча.
   - Тебя зовут Эмилия, верно?
   Девушка медленно кивнула, не отрывая от меня взгляда.
   - Что с тобой случилось, Эмилия? Ты уже второй день почти не выходишь из этого угла...
   - Я боюсь... - едва слышно прошептала девушка.
   - Мы все боимся, - негромко произнесла я. - Всем нам угрожает опасность. Но не позволяй страху взять над тобой верх...
   - Я не боюсь смерти, - перебила меня Эмилия, в подтверждение своих слов качнув головой. - Я боюсь, что больше никогда его не увижу... Он... он ушел с другими... к морю...
   - Твой друг?
   Она снова отрицательно покачала головой.
   - Брат.
   - Они вернутся, - уверенно заявила я. - Они обязательно вернутся, вот увидишь. И они найдут способ подать о себе весточку, поверь мне.
   - Ты... ты действительно... в это веришь?
   - Я знаю многих, кто отправился к морю. - Я ободряюще улыбнулась. - К тому же, с ними Ангел, а ты его знаешь. Они не пропадут.
   Бледное лицо девушки осветилось робкой, неуверенной улыбкой. И тут кто-то громко постучал в дверь. Мы вздрогнули, прислушались... Послышались шаги, лязгнул замок, звенящая тишина... И неожиданно раздался женский вскрик. Ошибиться было невозможно - в нем прозвучали невероятная радость и облегчение.
   Я быстро взглянула на испуганное лицо Эмилии, снова улыбнулась ей, вскочила на ноги и поспешила в прихожую. И едва не налетела на высокого, широкоплечего молодого человека с насмешливой, так хорошо знакомой улыбкой...
   - Марк! - не веря своим глазам воскликнула я.
   - Собственной персоной, - рассмеялся он, изобразив вежливый полу-поклон. - Но мне кажется, что тебя тут искал кто-то другой... - И он указал рукой в сторону двери.
   Я проследила за ней взглядом, попутно с радостью узнавая знакомые лица и замерла, внезапно увидев смеющиеся голубые глаза. В следующую секунду Ангел подхватил меня на руки и крепко прижал к себе, зарывшись лицом в мои волосы.
   - Мира, - прошептал он. - Мира, проснись... Проснись!
  
   Я открыла глаза и поежилась от затопившей комнату промозглой осенней сырости. Это был сон. Всего лишь сон, который буквально преследует меня каждой ночью. Я никогда не забуду тот день, когда уже после того как мы потеряли последнюю надежду на возвращение ребят, они появились на пороге нашей крохотной квартиры в маленьком городке на востоке страны. Многих из тех, кто был тогда рядом уже нет в этом мире, а те, кто остались, успели потерять веру еще в самом начале массовых депортаций...
   - Мира...
   Тихий шепот был сопровожден довольно чувствительным тычком в спину. Я повернулась и вздрогнула, заприметив темный силуэт около моей кровати. Человек приложил палец к губам и поманил меня за собой. Стараясь ступать бесшумно, мы вышли из дома, и я наконец узнала своего проводника.
   - Какого черта, Адам? - прошипела я, плотнее запахивая одежду. - Что случилось?
   - Молчи, - прошептал Адам, нервно озираясь. - Ради Бога, Мира, молчи и следуй за мной. Потом все вопросы, потом!
   Мы незаметно пробежали по пустынным улочкам, вошли в подъезд одного из безликих, как и все в лагере, домов, и Адам почти что втолкнул меня в подвал. Там горел неяркий свет, сидели и тихо разговаривали люди - среди которых я узнала несколько знакомых лиц - но приятель не останавливался, и я послушно шла за ним по пятам. Наконец, он указал мне на дверь и, прежде чем я успела сказать хоть слово, исчез. Помедлив, я глубоко вздохнула, осторожно взялась за ручку, мягко нажала, потянула на себя... И тут же уцепилась за косяк, чтобы удержаться на внезапно переставших слушаться ногах.
   Как будто я снова заснула и мне снится тот сон. Только ясные голубые глаза не смеялись, под ними залегли тени, а на знакомом лице лежала печать усталости и удрученности, затмевая собой бледный мираж улыбки. Сидевший на старом продавленном диване Ангел поднялся на ноги, подошел ко мне и порывисто обнял, не говоря ни слова. Я тоже молчала, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами, уткнувшись лбом в его плечо. Наконец, он мягко отстранился и опустился обратно на диван.
   - Я даже не знаю, что сказать, - медленно произнес он, внимательно глядя на меня. - Мне уже рассказали о том, что здесь происходит. Это ужасно...
   - Из-за этого ты вернулся?
   - Да, - кивнул Мор. - Моя миссия на юго-западе далека от своего логического завершения, но я не мог там оставаться, когда узнал, что здесь творится. Мое место здесь.
   Я опустила голову.
   - Ты был прав, - тихо прошептала я. - Они методично уничтожают лагерь и его обитателей, как скот на бойне. Нам больше нельзя молчать.
   - Мы организуем восстание, - твердо сказал Ангел. - Умрем с оружием в руках. Терять уже нечего.
   - Это не так просто... - покачала головой я. - Мор, Б.Е.О., наше детище, существует только на бумажке! Они срезали верхушку, убрали ключевые фигуры, и оно рассыпалось, как карточный домик! Молодежь больше никому и ничему не верит...
   - Значит, мы заставим их поверить. - Ангел упрямо нагнул голову. - Я наблюдал за лагерем несколько дней со стороны, пока не смог наконец проникнуть в него. Им нужен кто-то, кто соберет их всех и возглавит восстание. Они готовы сражаться, им просто необходимы руководители!
   - И ты этим займешься? - слабо улыбнулась я.
   - Ну а кто же еще? - усмехнулся Мор. - Но мне нужна будет поддержка, Мира. Даже я не справлюсь в одиночку.
   - Мы с тобой, Ангел. Не знаю, правда, сколько от нас будет толку - ведь нам так и не удалось удержать Б.Е.О. от распада, но...
   - Не вини себя, Мира. - Он ласково встрепал мне волосы и поцеловал в лоб. - Главное, что ты осталась в живых. Что не все члены Б.Е.О. уничтожены...
   - Около восьмидесяти процентов населения лагеря погибли, - угрюмо произнесла я.
   - Я знаю, - вздохнул Ангел. - Но оставшиеся двадцать будут сражаться.
   - У нас не будет шанса выжить...
   - У нас его нет в любом случае. Но, как я и говорил, я предпочитаю умереть с оружием в руках, защищая честь нашего народа, чем... - Он махнул рукой, не закончив предложение.
   Я качнулась вперед и снова уткнулась лбом в его плечо.
   - Это чертовски эгоистично, но я рада, что ты вернулся, - прошептала я.
   - Разве я мог бросить вас, бросить тебя на произвол судьбы? - негромко отозвался Мор, поглаживая мои волосы. - И все же свершилось то, чего я больше всего боялся. Я опоздал...
   - Не говори так! - Я подняла голову и взглянула ему в глаза. - Не кори себя... Мы знали, что это будет, но даже не подозревали, что так скоро...
   Ангел невесело улыбнулся и едва заметно покачал головой.
   - Мы не хотели в это верить... Также, как там, где я был, не хотят верить в то, что здесь происходит,... Они слышали об этом краем уха и отказываются принимать это, как будто надеясь, что если они будут притворяться, что ничего не знают, то угрозы не будет... - Он вздохнул и снова качнул головой. - Но давай не будем об этом сейчас, Мира. Как говорят русские, утро вечера мудренее. Я скучал по тебе...
   - Я тоже, - отозвалась я, прижавшись к нему. - Знаешь, я так боюсь, что твое возвращение - всего лишь сон, что я сейчас проснусь, а тебя нет... Ты снова снился мне этой ночью... помнишь, когда мы встретились после первой долгой разлуки в последней попытке достичь нашей земли...
   - Помню, конечно. - В голосе Мора зазвучала улыбка. - И то, что ты была первой, которая согласилась с моей безумной идеей вернуться сюда...
   - Ты вернулся бы в любом случае. А я не выдержала бы еще одну разлуку, - тихо произнесла я. - Я люблю тебя, Мор...
   - Я тоже тебя люблю, Мира, - прошептал он, легко коснувшись моих губ. - Оставим все проблемы до утра...
   - Оставим...
  
   ***
  
   - Они отступают!
   Слух разносился по лагерю с молниеносной быстротой, вместе с грохотом взрывов и отчаянной, беспорядочной стрельбой. Четыре дня назад нам удалось сорвать очередную депортацию и встретить этих ублюдков, по ошибке природы принявшими человеческий облик, огнем и сталью. Их было больше, они были лучше вооружены, но у нас было преимущество внезапности. Они не ожидали мятежа, и, прежде чем они успели опомниться, нам удалось причинить немало вреда. И теперь по улицам лагеря, обгоняя выстрелы, мчалась захлебывающаяся радостью весть: они отступают! Они выводят силы из лагеря!
   Ангел ввалился в крохотную комнату, где я и еще несколько девушек готовили взрывательные смеси, едва не опрокинув шеренгу уже готовых бутылок с "коктейлем Молотова". Впервые за долгое время его глаза лучились радостным сиянием, а на губах играла открытая, счастливая улыбка. Он подошел ко мне, сжал ледяными пальцами плечо и, зарывшись лицом в мои волосы глубоко вдохнул.
   - До нас докатились слухи, - осторожно произнесла одна из девушек. - Они... Они действительно выводят силы из лагеря?
   - Да, - отозвался Мор, легко поцеловав меня в затылок. - Они прекратили депортации и убегают, поджав хвосты, до сих пор не в силах до конца поверить, что это происходит на самом деле. - Он тихо рассмеялся. - Они не верят в то, что нам хватило наглости противостоять им.
   - В этом наше преимущество, - заметила я.
   - Да. - Ангел посерьезнел и, мягко отстранившись, отошел к стене. - Еще в детстве я заметил, что они всегда страшно удивляются, когда мы отвечаем ударом на удар. Они всегда нас недооценивали, и в этом их главная ошибка. Но нам нельзя расслабляться, девушки. Они не спустят нам это с рук.
   - Никто на это и не надеется, - пожала плечами красивая темноволосая девушка, закупоривая очередную бутылку. - Но, видит Бог, мы заставим их умыться кровью.
   - Это точно, - кивнул Мор. - Если бы мы могли достать так необходимое нам оружие и боеприпасы в нужных количествах, попытка подчинить себе лагерь стоила бы им океана крови. Но мы и так им покажем, что могут сотворить вера и осознание собственных сил. Так что, девушки, постараемся использовать отпущенное нам время с максимальной пользой и выгодой. Я постараюсь добыть боеприпасы, но на них, к сожалению, нельзя безоговорочно рассчитывать. Так что это, - он кивнул в сторону бутылок, - сыграет немалую роль в нашем вооружение, тем более, что они уже успели доказать свою эффективность.
   - Не волнуйся, Ангел, - улыбнулась красавица, изящным движением руки убрав с лица каштановую прядь. - Мы еще покажем им, чего мы стоим!
  
   ***
  
   Пожалуй, никто, никогда и нигде не переживал такие сумасшедшие три месяца, которые выпали на нашу долю. Казалось, они совершенно забыли про нас, не подавая о себе ни слуху, ни духу. Мы же даром времени не теряли и под чутким руководством Ангела вели интенсивную подготовку к новым выступлениям и новому отпору. Как правильно подметила Вероника еще в январе, когда нам впервые удалось выгнать этих скотов из лагеря и прекратить депортации, никто не надеялся на то, что нам все спустят с рук и позволят жить дальше - пусть даже в таких нечеловеческих условиях - но жить. Все прекрасно понимали, что тишина сейчас - это затишье перед бурей. Они вернутся. Рано или поздно - но вернутся. И нам придется держать ответ за нашу наглость. Впрочем, этого не страшился, более того, молодежь рвалась в бой, презрев страх смерти. В лагере не осталось ни одного человека, который кого-то не потерял - и все горели желанием отомстить убийцам, встать на защиту чести нашего народа. Никто не говорил о том, как спастись - нет, разговоры велись о том, как достойно умереть и захватить с собой как можно больше врагов.
   В один из апрельских вечеров, незадолго до праздника, Ангел поднял тревогу. Отпущенное нам время закончилось. Они собрались ввести войска в лагерь, и на сей раз - они знали, что их ждет.
   - Нам не придется спать этой ночью, - устало произнес Мор после заседания руководителей восстания, когда мы снова ненадолго остались наедине. - Я уверен, они ударят с первыми же лучами солнца.
   - Насколько мы готовы к сопротивлению? - осторожно поинтересовалась я, удобно устроившись в его объятиях и прижавшись щекой к его груди. Он тихо вздохнул.
   - Насколько это возможно в наших условиях. Но, Мира, ты же понимаешь, какую роль играет разница в вооружение. Как никак, а они - регулярная армия. За ними - поддержка государства. Им не приходиться добывать себе оружие с риском для жизни, сталкиваясь с трудноразрешимыми проблемами на каждом шагу...
   - Но с другой стороны...
   - С другой стороны, они будут биться на жизнь, в то время как мы - на смерть, - кивнул Ангел. - Никто из ребят не питает никаких иллюзий.
   - И тем не менее, они ждут не дождутся схватки, - невесело улыбнулась я. - Неужели не было иного выхода?...
   - Ты сама прекрасно знаешь, - отозвался Мор, поглаживая мое плечо. - Единственный выход из положения, в которым мы очутились - смерть. Вопрос в том, какая именно... Что выберешь ты, Мира?
   - Где ближайший пулемет? - лукаво поинтересовалась я.
   Ангел негромко рассмеялся.
   - Последний я отдал Веронике, - признался он. - Она категорически не хочет оставаться в тылу, и я не смог ее удержать.
   - Тогда и не стоит. - Я потерлась щекой о свитер Ангела. - В конце концов, ей есть за что мстить.
   - Как и всем нам, - снова вздохнул Мор. - Жаль ее, знаешь... Такая красивая, такая молодая...
   - Ей восемнадцать, Ангел, она моложе тебя всего на пять лет, - заметила я. - Мне кажется, что она хочет повторить судьбу Эмилии...
   - Умереть в бою?
   - И захватить с собой пару десятков врагов, - докончила я. - Они всегда были неразлучны... Да ты и сам видел их в гнезде! И не имеет смысла оберегать ее, Мор. В нашем положение несколько дней роли не играют...
   - Как ни горько это осознавать, но ты права, - медленно произнес Ангел. - Тем не менее, лагерь погибнет только вместе с последним бойцом. Они больше не поставят нас на колени.
   - Никогда и ни за что, - слабо улыбнулась я.
  
   ***
  
   Лагерь снова вспыхнул, как и три месяца назад. Ангел как в воду глядел: они вошли с первыми лучами солнца. И, как и три месяца назад, совершенно не ожидали нашей атаки. Неужели они полагали, что сейчас, уже окрыленные победой, мы отступим перед их силой и позволим втоптать себя в грязь? Похоже на то, судя по тому, что, столкнувшись с нашим сопротивлением и после нескольких бесконечных часов яростных уличных боев они... отступили.
   - Это невероятно, - повторяла Вероника, прислонив пулемет к стене и закалывая волосы, чтобы не лезли в лицо. - Просто невероятно! В прошлый раз мы ударили совершенно неожиданно, и то - нам потребовалось четыре дня, чтобы отбросить их от лагеря! А здесь - меньше суток, причем они явно явились с одной целью - сровнять лагерь с землей, и зная о том, что мы уже оказывали им сопротивление. Какой идиот ими командует?! Я просто не верю...
   - И тем не менее, это случилось, - заметил Ангел, восседавший верхом на стуле и уткнувшийся подбородком в сложенные на его спинке руки. - Случившееся превзошло самые смелые наши ожидания. Они дважды бежали из лагеря, а наши потери минимальны.
   - А к тому же, они дали нам не только возможность отпраздновать наш седер как положено, но и повод для еще одного празднования, - улыбаясь добавил Адам.
   - Это точно, - поддержала я. - Стол уже накрывают, сегодня будет настоящий пир!
   - Я не хотел бы сильно остужать эйфорию от победы, - медленно произнес Мор, - но нам нельзя расслабляться. Они вернутся - и на этот раз совсем скоро. Еще одной такой длительной передышки мы не получим.
   - Ангел, мы это слышим от тебя на протяжение трех месяцев! - Вероника наморщила свой хорошенький носик и любовно погладила пулемет. - Не надоело?
   - Я надеюсь, что хотя бы за три месяца ты это уже запомнила, - невольно улыбаясь отозвался Мор.
   - Да запомнили мы, сколько уже можно капать на мозги! - вспыхнула красавица. - Будь проще, Ангел, и, пожалуй, тебе стоит наконец запомнить, что все начеку и без твоих нотаций. Сделай одолжение, не порти людям праздник! Тем более, что он может оказаться последним...
   - Ника! - вскинулся Адам.
   - Можно подумать, ты этого не понимаешь, - фыркнула та.
   - Да, но...
   - Ну вот и все! - подвела черту девушка, послав Адаму воздушный поцелуй, и, сделав изящный пируэт и подхватив свой пулемет, вышла из комнаты со словами: - Я с вами скоро с ума сойду, ей-Богу! Если вообще доживу до этого дня!
   - Уж кто бы говорил насчет того, чтобы портить людям праздник, - проворчал Адам, покосившись в сторону двери.
   - Я все слышу! - мгновенно отозвалась Вероника.
   - Знаешь, я бы на твоем месте не злила девушку с пулеметом, - сердечно посоветовала я приятелю, тщательно пряча лукавую улыбку. Тот вздохнул и возвел взгляд к потолку.
   - Пойду, покаюсь и попрошу прощения, - сообщил он, направляясь к двери. - Между прочим, трапеза уже скоро начнется, так что, если не хотите остаться голодными, стоит поторопиться.
   - Обязательно, - весело откликнулась я, проводив его взглядом. И подошла к Ангелу, опустившему голову на руки и словно бы успевшему заснуть.
   - С тобой все в порядке? - тихо спросила я, опустившись на корточки и погладив его светлые волосы.
   - Да, конечно... - глухо отозвался он.
   - Не сердись на нее, Мор, - попросила я. - Она все замечательно понимает, но в силу своего жизнерадостного характера просто не может все время оставаться серьезной. И мы не вправе этого требовать...
   - Да, конечно, - повторил он, подняв голову и взглянув на меня. Несколько секунд помолчал, всматриваясь в мои глаза, потом усмехнулся и продолжил: - Тем более, что она права. Ребята и впрямь начеку, и без моих напоминаний. Просто я все время забываю...
   - Перестань, Мор, - покачала головой я. - Ты имеешь на это право, как никто иной, в конце концов, именно ты вернул Б.Е.О. к жизни...
   Ангел мягко улыбнулся, поцеловал меня в лоб и, поднявшись на ноги, протянул руку.
   - Не будем об этом сейчас, Мира. В конце концов, сегодня у нас двойной праздник. Пойдем к ребятам...
  
   ***
  
   Утром они вернулись, как и предсказывал Ангел. Правда, на этот раз они попытались решить дело миром, видимо, желая сохранить своих солдат - и не придумали ничего умнее, чем предъявить нам ультиматум. Который мы, разумеется, единогласно отвергли, и бой вспыхнул с новой силой. Но теперь они действовали куда более осторожно, поняв, что от нас можно ждать всего. Ангел метался из одного конца лагеря в другой, в то время как мы снова занялись приготовлением "бутылок Молотова", пользовавшихся огромным успехом. Правда, Вероника решительно отказалась заниматься этим делом и с первым же раздавшимся на улицах лагеря выстрелом подхватила свое оружие и скрылась из виду.
   - В нее словно бес вселился! - удивлялся Адам, ненадолго заглянувший в наш бункер за очередной партией. - Это просто уму непостижимо! Она все лезет и лезет на рожон, в нее стреляют, сражающиеся рядом ребята погибают, а ее ни одна пуля не берет! И положила она уже немало!
   - Она, вроде, раньше стрельбой не занималась? - уточнила я.
   - Она впервые пулемет в руки взяла! - воскликнул приятель. - Вообще непонятно, как она его удерживает... Да что там говорить... - Он махнул рукой, и, крякнув от натуги, подхватил тяжелый ящик. - Работайте, девочки, эти бутылки исчезают со сверх-световой скоростью!
   - Непременно, - отозвалась я. - Удачи!
   - Она нам пригодится, - ухмыльнулся Адам.
  
   ***
  
   Мы совершенно потеряли счет времени. Сколько прошло от их второго возвращения - сутки, двое, десять, пятнадцать? Канонада не затихала ни на минуту; мы уже давно перестали вздрагивать от грохота взрывов. Время от времени в наш бункер заглядывали ребята, порой за очередной партией "бутылок Молотова", порой - просто передохнуть, от них мы и узнавали последние новости. И, надо сказать, они были совершенно не обнадеживающими...
   ...Громко хлопнула дверь, на мгновение заглушив автоматную очередь раздавшуюся намного ближе обычного, и на пороге появился не на шутку встревоженный Ангел. В последнее время он не баловал нас своими визитами, руководя сражениями в тех или иных точках лагеря и факт его присутствия говорил лишь об одном...
   - Девушки, у вас две минуты на сборы и убираемся отсюда, - отрывисто бросил он, обведя взглядом комнату. - Они приближаются и мы не в силах их остановить. Нет, нет, оставь это, Мира, - остановил он меня, когда я потянулась за тряпкой, чтобы закупорить последнюю бутылку. - Пусть это будет для них сюрпризом.
   Его глаза горели холодным голубым огнем, а нехорошая улыбка на заляпанном засохшей кровью лице, гораздо больше напоминавшая оскал покойника, не предвещала ничего хорошего. Двое мальчишек лет шестнадцати, появившиеся вслед за ним подхватили последние партии самодельного оружия, и последовали за нами по подземным переходам. Часть горючего осталась на столе.
   - Почему ты назвал это "сюрпризом"? - осторожно поинтересовалась я, поравнявшись с быстро шагавшим Ангелом. Тот жестко усмехнулся.
   - Они поджигают дома, Мира. Они пользуются ядовитыми газами и огнеметами, выкуривая повстанцев из бункеров, чтобы потом расстрелять на месте. Пусть попробуют применить огнемет здесь. Уверен, результат их очень порадует.
   Я промолчала, сосредоточившись на дыхание. Мы прошли не меньше двух километров, когда наконец Мор вывел нас наружу.
   - Здесь относительно безопасно, - тихо произнес он, переводя взгляд с одной девушки на другую. - Отсюда вы сможете добраться до нашего штаба, где продолжите готовить оружие. Том, - легкий кивок на одного из мальчишек, тащивших ящики, - вас проводит.
   Девушки дружно кивнули и устремились за Томом, который уже уверенно направился к ближайшему повороту. Я не двинулась с места.
   - Тебе нужно особое приглашение? - поднял брови Мор.
   - Куда ты сейчас?
   - Вернусь к ребятам. Вместе с Виктором. - Еще один кивок в сторону оставшегося мальчика, с любопытством разглядывавшего нас. - Им нужна моя помощь.
   - Я с тобой.
   - Не глупи, Мира, - тихо произнес Ангел. - Иди с девчонками в штаб.
   - Я пойду с тобой, Мор, - твердо произнесла я. - В конце концов, не только Вероника может сражаться.
   Он некоторое время помолчал, уставившись в точку поверх моего левого плеча. Потом посмотрел на меня. Я не отвела взгляд. Мор вздохнул и коснулся моего плеча.
   - Ты уверена? - тихо спросил он.
   - Да.
   - Хорошо. Не будем терять времени, - Ангел снова вздохнул и легонько подтолкнул меня, разворачивая в ту сторону лагеря, откуда доносили крики и грохот стрельбы. - Но если с тобой что-то случится, Мира... - Он не закончил и быстрым шагом пошел к одному из домов. Я и Виктор переглянулись и поспешили за ним.
  
   ***
  
   Стоило нам сделать несколько шагов, как где-то справа раздался грохот и, повернувшись, я увидела необыкновенно высоко взметнувшиеся языки пламени. Краем глаза я уловила злую усмешку и выражение удовлетворения на лице Мора.
   - Вот поэтому я и назвал это "сюрпризом", - вполголоса заметил он, не замедляя шаг. - Они, наверное, в полном восторге.
   Я промолчала и посмотрела на Виктора. Вот кто был в полном восторге - так это он; его полный восхищения взгляд был устремлен на Ангела, который мгновенно вознесся в ранг кумира, если только не успеть стать им раньше.
   Мы нырнули в один из подвалов, пробежали по очередному подземному переходу и выскользнули почти в самом эпицентре боя, укрывшись за выступающей стеной. Сделав мне знак оставаться на месте, Мор вместе с мальчишкой скрылся в противоположном доме. Спустя несколько томительных минут он вернулся и опустился на корточки около края выступа. Виктор, видимо, остался в доме.
   - Дела идут не так хорошо, как хотелось бы, - негромко произнес Ангел, окинув происходящее внимательным взглядом. - Впрочем, могло быть и хуже. Вон, полюбуйся, - и он указал на крышу одного из домов.
   Я проследила за ним взглядом и вздрогнула, заприметив развевающийся бело-голубой флаг, а около него знакомый темноволосый силуэт в белом платье. Даже отсюда Вероника казалась отличной мишенью, четко вырисовываясь на фоне затянутого дымом неба. Странно, что ее до сих пор не подстрелили...
   - Она сумасшедшая, - прошептала я.
   - Зато ее ангел-хранитель явно отрабатывает сверх-урочные, - заметил Мор, хищно прищурив светлые глаза, всматриваясь уже в совершенно другую сторону. Я же никак не могла отвести взгляд от Вероники. - И если бы хоть одна десятая наших бойцов обладала таким везением, черта с два они продвигались бы с такой скоростью вглубь лагеря. Впрочем, она и одна справляется неплохо...
   Словно в подтверждение его слов пулемет в руках молодой красавицы ожил, запев свою смертоносную песнь. Кто-то из солдат несколько раз выстрелил в нее, я готова поклясться, что заметила, как пули выбили фонтанчик пыли буквально в нескольких сантиметрах от ее ног. Вероника звонко рассмеялась, перехватила свое оружие и спрыгнула с крыши, исчезнув из поля зрения.
   Я помотала головой, пытаясь осознать происходящее - и меня едва не сбил с ног неожиданно появившийся Адам, явно не ожидавший встретить меня здесь.
   - Какого?... - начал было он, но, заметив Мора, мигом переключил внимание на него. - Ангел, берем ноги в руки и уходим, они вот-вот взорвут этот дом к чертовой бабушке! Мира, не спи!
   Откуда-то вслед за ним появилось еще несколько бойцов лагеря; мы смешались с ними и спустились в подземный переход, бегом устремившись на противоположную часть улицы. В какой-то момент земля гулко вздрогнула, нас бросило на землю - Ангел прикрыл меня своим телом - сверху просыпались мелкие камешки и песок; похоже, что то здание все же взорвалось. Мы пробежали еще несколько метров и наконец вылезли наружу, сразу поднявшись на третий этаж.
   - О, добро пожаловать, - весело поприветствовала нас Вероника. - Мира, тебе, я вижу, тоже надоело отсиживаться в бункере? Правильно, не дело это!
   - Ника, как здесь обстоят дела? - отрывисто бросил Мор.
   - Просто замечательно, - фыркнула девушка. - Они обстреливают нас, мы обстреливаем их, все по правилам. Добраться сюда с огнеметами у них пока не получается, дом стоит на отшибе, до этого им нужно будет поджечь, как минимум еще парочку.
   - Они не пытались обойти с другой улицы? - встревоженно спросил Адам.
   - Пытались, - невозмутимо отозвалась Вероника. - Больше уже не пытаются.
   - Очень хорошо, - кивнул Ангел, несильно подтолкнув меня вперед. - Мира, останешься пока здесь. Адам, за мной. - И, не дожидаясь реакции, оба исчезли, как сквозь землю провалились. Вероника проводила их взглядом и усмехнулась.
   - Иногда он ведет себя так, что его хочется расцеловать, а иногда так - что я едва удерживаюсь от того, чтобы не всадить ему пулю под лопатку, - поделилась она. - Тебе знакомо это чувство?
   - Более чем... - улыбнулась я, осторожно выглянув в окно. - Обрисуешь мне ситуацию?
   - Запросто, - легко отозвалась Вероника. - У нас здесь замечательное место, Ангел знал, куда тебя привести. С одной стороны, это здание находится в стороне от основного поля боя, незамеченными они сюда не проберутся, и, если дело будет совсем плохо, мы успеем отойти раньше, чем они подожгут дом. С другой - оно выше других в этом районе, так что отсюда открывается замечательный обстрел на этих красавцев в форме. Только тебе надо будет найти оружие... Тамара!
   Из смежной комнаты выглянула растрепанная светловолосая голова.
   - Что случилось? - испуганно спросила она.
   - У нас лишней винтовки для нее не найдется? - поинтересовалась Ника, указав на меня взглядом. Тамара облегченно вздохнула.
   - Тьфу на тебя, Вероника, я уже испугалась... Нет, конечно, лишнего оружия у нас никогда не было и вряд ли когда либо будет. Но Виктор только что приволок целый ящик "бутылок Молотова", пока будем рассчитывать на них...
   - Тем более, это последний "наш" ящик, - негромко заметила я, и, поймав удивленный взгляд Вероники, пояснила: - Нам пришлось спешно сворачивать деятельность, Ангел вывел нас из бункера буквально за пять минут до того, как они до него добрались.
   - То-то мы удивлялись, куда он исчез, - спокойно сказала Тамара. - К счастью, эти бутылки готовили не в одном месте в лагере.
   - К счастью, - согласилась я.
  
   ***
  
   - Сорок шесть, сорок семь, сорок восемь... сорок девять! - Вероника опустила бесполезный теперь пулемет и разочарованно вздохнула. - Мне бы еще одного для ровного счета...
   Я внимательно посмотрела на нее. С тех пор, как она покинула бункер и взяла в руки оружие она очень сильно изменилась и, надо сказать, еще более похорошела. Черные глаза лучились каким-то задорным блеском, на впалых щеках снова заиграл румянец, да и вся она словно светилась неописуемой радостью. Впрочем, отражение этой радости я замечала в глазах многих бойцов, да и что греха таить, я сама была счастлива видеть как сражается лагерь.
   - Ты считаешь все свои жертвы? - поинтересовался Адам.
   - Кого успеваю заметить, - пожала плечами Вероника, приложившись к фляге с водой. Адам тихо фыркнул.
   - А толку-то их считать? Их все равно что собак не резаных...
   - Мне так интересней, - отозвалась девушка, вытирая лоб тыльной стороной ладони. - В конце концов, чему ты удивляешься?
   - Тому, что ты до сих пор не получила ни единой царапины, - честно признался Адам. - В то время, как тебя могли убить по сто раз на день... Причем, ежедневно!
   - Мне сам черт люльку качал, - очаровательно улыбнулась Вероника, изящным движением головы откидывая назад тяжелые волосы. - А еще говорят, что у пьяных и у влюбленных есть свой ангел-хранитель...
   - А ты к какой категории себя относишь? - лукаво осведомился Адам.
   - А ты угадай с трех раз, - ласково предложила красавица, подходя к выходу. И едва не столкнулась с буквально влетевшим в комнату Виктором.
   - Смотри куда бежишь, приятель, - недовольно произнесла она. - А то ведь застрелим с перепугу...
   Мальчишка не обратил на нее ни малейшего внимания.
   - Ангел... велел передать... мы отходим... немедленно! - с трудом переводя дыхание выпалил он. - Говорит... не можем... удержать позиции...
   - Так, - произнес Адам, поднимаясь на ноги. - Где он сейчас?
   - В двух кварталах отсюда, - отозвался Виктор. - Но он говорит, чтобы мы отходили к главному бункеру...
   - Вот ты туда и отходи, - кивнула я. - После того, как всех предупредишь. А мы пойдем, поможем ему.
   - Но... - начал было Виктор.
   - Никаких "но", - оборвала его Вероника, подмигнув мне. - Беги давай...
  
   ***
  
   - Девочки, а вам не кажется, что вам там нечего делать? - осторожно осведомился Адам, когда мы уже спустились в подземный переход.
   - Нет, не кажется, - невозмутимо откликнулась Вероника. Я лишь молча кивнула.
   - Не думаю, что Ангел будет в восторге от вашего присутствия, - обронил Адам, но больше о нашем уходе не заикался, и дальнейший путь мы проделали в молчание.
   Совсем скоро грохот взрывов и выстрелов снова приблизился; мы вылезли наружу и с досадой обнаружили, что обзор загораживает глухая стена. На втором этаже дело обстояло получше, во всяком случае с неширокой террасы слаженно отступающую под напором так же слаженно наступающих солдат, группу наших бойцов мы заметили сразу.
   - Ой-е, а дело-то совсем плохо, - тихо прокомментировал Адам, поудобнее перехватывая свое оружие, в свое время захваченное у одного из солдат.
   К сожалению, он был совершенно прав. Дело было куда как плохо; наши ребята оказались в ловушке. Они даже и не думали сворачивать в подвалы, понимая, что бой под землей обернется для них очень и очень скверно, стоит только солдатам пустить в ход огнеметы, но с другой стороны они были загнаны в узкую улочку, которая выходила на уже захваченную врагами открытую местность.
   - Вовремя же мы подоспели, - заметила Вероника, поднимая перезаряженный пулемет.
   - Погоди! - Я едва удержалась от искушения схватить ее за руку - что могло быть чревато тем, что от неожиданности она могла нажать на курок. - Сейчас стрелять не имеет смысла. Подождем, пока наши ребята не поравняются с этим домом, чтобы мы могли моментально скрыться с ними, а потом уже откроем огонь!
   - Разумно, - согласился Адам. Вероника кивнула и опустилась на корточки.
   Мы выжидали, скрывшись от посторонних взглядов за каменной оградой. Мне оставалось лишь молиться, что Мор не имеет какого-то плана, который вразрез шел с нашим и мог привести к тому, что мы просто навредим друг другу. Но, судя по всему, даже если план у него был, в действие он его приводить пока не собирался.
   Вот наши ребята поравнялись с домом... прошли под террасой... осталось десять шагов до входа... пять... три...
   - Давай! - воскликнула я, запустив "бутылкой Молотова" прямо в гущу наступавших солдат.
   Ребята правильно истолковали автоматную очередь, раздавшуюся сверху, сами бросившись в атаку. Солдаты явно не ожидали засады и в считанные минуты все было покончено. Мы кубарем скатились с лестницы - прямо на руки Ангела.
   - Я, правда, велел вам сразу отступать к штабу, - тихо произнес он, обняв меня свободной рукой - во второй он держал автомат, - но, должен признаться, я чертовски рад, что вы здесь...
   - Ангел! - неожиданно вскрикнула Вероника, метнувшись к нам. Прежде чем кто-то успел что-то понять, раздался сухой щелчок выстрела, Вероника схватилась за грудь и распростерлась на земле у наших ног. В следующий момент Адам всадил автоматную очередь в чудом уцелевшего солдата, сжимавшего в руках пистолет.
   - Ника... - я выскользнула из объятий Мора и опустилась на колени около девушки, взяв ее за руку. В ее черных глазах, резко контрастирующих с побледневшей кожей, отражалось безмерное удивление, светлая ткань платья пропиталась кровью. - Ника, девочка...
   Она с усилием улыбнулась, почему-то глядя не на меня, а поверх моего плеча. Ее губы шевельнулись, словно она хотела что-то сказать, но уже через несколько секунд она тихонько вздохнула, и ее взгляд остекленел.
   - Вероника! - позвала я, с силой сжав ее ладонь, отказываясь верить. - Вероника, посмотри на меня! Очнись!
   - Слишком поздно, Мира, - тихо произнес Мор, положив руки мне на плечи. - Отпусти ее. Ей уже не помочь.
   - Нет!
   Это произнесла не я. Это был Адам. Он стоял на коленях около Вероники с другой стороны, в одной руке все еще сжимая свой автомат, второй осторожно дотронувшись до ее лица, словно боясь разбудить.
   - Отпусти ее, Мира! - уже тверже повторил Ангел, сжав мое плечо. - Мы не можем здесь задерживаться! Адам, пойдем.
   Я бросила последний взгляд на темноволосую красавицу и медленно поднялась на ноги. Адам провел ладонью по ее лицу, закрывая глаза, потом подхватил ее пулемет и тоже встал. Я успела заметить, как он и Мор обменялись взглядами, и Адам едва заметно кивнул.
   В следующую минуту темнота подземного перехода снова поглотила нас.
  
   ***
  
   Что-то изменилось, сломалось. Мы сражались уже третью неделю; с одной стороны, даже в самых смелых и отчаянных мечтах никто и не представлял себе, что мы продержимся так долго, с другой же... С другой стороны, с каждой минутой, с каждым часом мы чуствовали, что конец уже близок. Они успели оправиться от потрясения, и теперь было ясно, что мы проиграли. Они могли позволить себя менять десяток, сотню своих за одного нашего, и все равно оставались в выигрыше. А мы были вынуждены отступать, отступать, отступать...
   Я смотрела на изможденные лица наших бойцов и видела смерть. Они уже не светились радостью от боя, на них четко отпечатались усталость, обреченность и мрачная решимость. Решимость сражаться до последнего патрона. Решимость доказать всем, что мы больше не позволим никому вести себя на убой, как стадо баранов. Решимость продолжать сопротивляться, пока хватает сил выдергивать чеку гранаты и нажимать на курок, пока видят глаза и слышат уши, пока работают легкие и бьется сердце. Единственное, чего нельзя было увидеть - это страха. Никто не собирался спасать себя, никто надеялся на то, что выживет. А, может, каждый уже видел смерть перед глазами так часто, что она больше не казалась чем-то страшным...
   Все события слились в одно, перед глазами с лихорадочной скоростью развертывались страшные зрелища, время утекало, как песок сквозь пальцы. Порой казалось, что они вернулись в лагерь всего пару дней назад, порой - что мы сражаемся уже несколько веков. Мы снова потеряли счет времени, и все отчетливее и отчетливее понимали, что лагерю конец.
  
   Адам сидел прислонившись к стене, положив на колени пулемет и закрыв глаза. С того дня, когда погибла Вероника он замкнулся в себе, почти не разговаривая и всегда был первым, кто бросался в бой. Иногда казалось, что он перенял бесшабашность и удачу погибшей девушки, несмотря ни на что, выходя из схваток без единой царапины. А еще он отчаянно напоминал мне ту Веронику, с которой я познакомилась впервые шесть лет назад - загнанный в угол волчонок, никому не дающийся в руки и никому не доверяющий. Оставалось лишь догадываться, что произошло с ней тогда. Но, кажется, я начала понимать, что происходило с Адамом сейчас...
   - Поговори со мной. - тихо попросила я, опускаясь на пол около него. - Тебе станет легче, Адам...
   - Не думаю, - обронил он, не открывая глаз. - Как наши дела?
   - Плохо, - честно ответила я. - Но сейчас у нас небольшая передышка: они временно прекратили стрельбу, а вылазку Ангел планирует только через четыре часа. Не вздумай увиливать от разговора, Адам. Я же все равно не оставлю тебя в покое.
   - Зануда, - вздохнул приятель, мрачно взглянув на меня. - О чем ты хочешь поговорить?
   - О Веронике, - негромко произнесла я, внимательно посмотрев ему в глаза. Он отвел взгляд в сторону. - Ты сам не свой после ее смерти...
   - И тебя это удивляет? - огрызнулся Адам.
   - Нет. Но за последнее время ты видел уже немало смертей, и ты никогда так остро на это не реагировал. Сейчас это что-то иное, верно?
   - Я не понимаю, к чему ты клонишь, - равнодушно пожал плечами Адам, снова замыкаясь. - Она прекрасный человек и замечательная подруга... была...
   - Но ведь не только? - не отступала я. - Ты ведь любил ее, верно?
   - Ее все любили, - уклончиво заметил приятель.
   - Не делай вид, что ты не понимаешь меня, - покачала головой я. - Поговори со мной, Адам. Я не могу смотреть, как ты страдаешь.
   Он глубоко вздохнул и машинально взъерошил темные волосы.
   - Ты кого угодно достанешь, - сообщил он. - Хорошо, я расскажу тебе все. Ты права, я действительно любил ее. И все еще люблю. И искренне надеюсь, что все сказки про другой мир - правда, и что мы с ней скоро встретимся снова...
   - Она знала? - осторожно поинтересовалась я.
   - О моих чувствах? - Адам хрипло усмехнулся. - Нет. Не думаю. Я был ее другом, хорошим другом, но не более того. Впрочем, я всегда считал, что это лучше чем ничего. И все же... больно осознавать, что мне ничего не светит. Она давно была влюблена в другого.
   - Разве? - удивилась я.
   - Да. Она умная девочка. Она умеет... умела правильно расставлять приоритеты. Хотя первое время ей было очень трудно... Я помню, как она плакала у меня на плече. С одной стороны был ее любимый, с другой - девушка, перед которой она была в долгу, которую уважала и любила. В итоге, она сделала правильный выбор, став подругой девушке и постаравшись забыть любимого. Впрочем, последнее у нее так и не получилось...
   - Ты говоришь загадками, Адам, - нахмурилась я. - Боюсь, я не совсем тебя понимаю...
   - Разумеется. Больше всего она боялась, что ты об этом узнаешь.
   - Но почему?
   - Разве ты не поняла, Мира? - Он тяжело взглянул на меня. - Вероника всегда стремилась к лучшему из лучших. Она влюбилась в своего командира, и, когда поняла это и осознала безнадежность своего положения - ведь он всегда был отчужден с девушками - она попыталась свести общение с ним на нет, замкнувшись в своей комнате и ни с кем не разговаривая, тяжело переживая свою первую влюбленность. Потом появилась ты, каким-то образом сумев рассеять ее тоску и смягчить боль; из-за этого она всегда чувствовала, что обязана тебе. Представь ее изумление и новый всплеск боли, когда она узнала, что человек, которого она попыталась забыть, решив, что никому не под силу его завоевать, начал встречаться с другим человеком, которому она считает себя обязаной по горло!
   - Ты хочешь сказать...
   - Она любила Ангела, - кивнул Адам. - И разрывалась от любви к нему и к тебе. Мне кажется, что и в бой она пошла исключительно из желания доказать ему, да и себе тоже, что она достойная его воспитанница. Она была готова отдать за него жизнь...
   - И в конечном итоге она погибла, прикрыв нас своим телом, - едва слышно произнесла я. - Этот подонок ведь целился в Мора, распознав в нем командира восстания...
   - Она умерла с улыбкой, - горько отозвался Адам. - Она так и хотела умереть - с оружием в руках, сражаясь... И на самом пороге смерти в последний раз увидеть Ангела. Может, ты и не заметила, но те краткие секунды она смотрела только на него...
   Перед глазами снова появилось бледное лицо Вероники, взгляд, устремленный мимо меня, поверх моего плеча. Потом я вспомнила, как Мор сжал мои плечи - он стоял за моей спиной. Да, Адам был прав...
   - Боже, - прошептала я.
   - Не вини себя, Мира, - покачал головой приятель, дотронувшись до моей руки. - Это не могло быть иначе. Как бы то ни было, скоро мы все снова встретимся. Нам остались считанные дни... - Он осекся и настороженно прислушался.
   Я тоже услышала это. Тихое шипение, свист на грани слуха - так выходит воздух и микроскопической дырочки. И тут же почуяла неприятный запах.
   - Мира, Адам! - На пороге комнаты появилась встревоженная Тамара. - Немедленно уходим! Они либо нащупали этот бункер, либо просто тычутся со своим газом наугад. В любом случае, здесь нельзя больше оставаться! Пошли!
   Мы и еще пара десятков бойцов лагеря, укрывшиеся с нами в этом бункере снова побежали по лабиринту подземных переходов, стараясь выдерживать направление к главному штабу. И на одном из поворотов нос к носу столкнулись с полудюжиной солдат.
   Нас спасло только то, что они совершенно не ожидали нашего появления; видимо, второе предположение Тамары куда больше соответствовало реальности. И когда мы буквально обрушились им на головы, солдаты оцепенели - всего на несколько секунд, но нам этого хватило. Несколько выстрелов, гулко прозвучавших под землей, глухие вскрики, и все закончилось. Только почему ребята столпились кружком у одной стены и даже и не думают двигаться дальше?...
   Я бесцеремонно протолкалась к центру и почувствовала, что сердце на мгновение замерло, а потом заколотилось с удвоенной скоростью. Адам снова сидел, привалившись к стене, как и полчаса назад, только теперь он часто и неглубоко дышал, прижимая ладонь к правому боку.
   - Адам... - прошептала я, опускаясь на корточки перед приятелем.
   - Мира, бери ребят и уходите отсюда, - твердо сказал он, закусив губу от боли. - Они наверняка слышали выстрелы и скоро будут здесь. Оставь мне несколько гранат и немедленно уходите.
   - Мы не уйдем без тебя...
   - Не говори глупостей, Мира. - Адам поморщился, оттер выступившую на лбу испарину и продолжил: - Сейчас не время играть в героев.
   - Вот и не играй!..
   - Мира, этот спор бесполезен, - устало перебил меня приятель. - Я не жилец, мне не выдержать пробежку до штаба. Оставь мне оружие и уходи. Я задержу их, хоть ненадолго.
   - Адам... - беспомощно протянула я.
   - Уходи, Мира. - Он взглянул на меня и улыбнулся. - Все будет хорошо. Я скоро встречусь с Вероникой. С тобой - чуть позже. Не волнуйся.
   Я глубоко вздохнула, сглатывая слезы. Подавшись вперед, я поцеловала его в щеку, на прощание сжала ладонь и, оставив ему взрывчатку, мы побежали дальше.
   Спустя пару минут пол гулко вздрогнул, и в спину ударила горячая волна.
   - Да встречи, Адам, - прошептала я. - Передавай привет Веронике...
  
   ***
  
   Я не помню, как мы добрались до подпольного штаба. Кажется, по дороге мы снова натолкнулись на патруль, потеряли в схватке еще нескольких человек, чудом избежали смерти... А, может, мне это только приснилось? Я уже давно перестала различать сон и явь в этом огненному аду, в который превратился лагерь...
   Когда я пришла в себя, то обнаружила, что лежу в крохотной комнатушке, больше похожую на камеру. Около моей кровати на полу сидел человек, уткнувшийся лицом в сложенные на кровати руки, и, кажется, спал. Где-то в отдаление грохотали взрывы, но вокруг было удивительно тихо.
   - Мор, - тихо позвала я, осторожно запустив пальцы в его светлые волосы. Он вздрогнул и поднял на меня взгляд.
   - Мира... - прошептал он, подавшись вперед и поцеловав меня. - Слава Богу, я уже начал бояться... Что случилось? Почему вы вернулись таки рано?
   - Они подошли быстрее, чем мы рассчитывали, - ответила я, погладив его по щеке. - Нам пришлось спешно отступать, по дороге мы наткнулись на несколько патрулей... - Тут я все окончательно вспомнила и закусила губу, борясь с тоскливым воем, который рвался из груди. - В одной из схваток Адам был ранен... и он остался прикрывать наше отступление.
   Ангел глубоко вздохнул и пересел на диван, крепко обняв меня и прижав к себе. А я наконец дала себе волю и расплакалась, уткнувшись в его плечо. Он гладил меня по волосам, что-то тихо шептал на ухо, но не делал ни малейшей попытки успокоить, прекрасно понимая, что мне сейчас надо просто выплакать всю боль, горе и тоску.
   - Что ты здесь делаешь? - спросила я, после того как успокоилась и снова обрела возможность здраво рассуждать. - Ты разве не собрался возглавить очередную вылазку?
   - Собирался, - мрачно кивнул Мор. - Но толку от нее уже не было. Они стали осторожны, черти. Так легко на наши приманки не клюют. А когда я вернулся в штаб, то узнал, что ты тоже здесь. И оставить тебя было выше моих сил...
   Я вздохнула и еще крепче прижалась к нему.
   - Самое темное время суток всегда перед рассветом. Кто это придумал, Мор? Впрочем, неважно. Наш рассвет уже не наступит...
   - Близятся наши последние дни, - глухо отозвался Ангел, - но пока у нас в руках оружие, мы будем биться и не прекратим сопротивления.
   - Это точно, - улыбнулась я. - Знаешь, такой конец меня совершенно не пугает. Мы сражаемся... и смерть уже не кажется столь страшной, мне гораздо легче принять свою судьбу. А главное, что ты рядом...
   - Я всегда буду рядом, - Мор наклонился и снова поцеловал меня, долго и нежно. - Я люблю тебя, Мира. Жаль, что наша сказка так быстро закончилась, но она слишком прекрасна, чтобы длиться вечно. А такой конец, ты права, совершенно не пугает. Только главная причина немного другая.
   - Какая же?
   Ангел улыбнулся своей знаменитой улыбкой, с которой в свое время излагал свои идеи и убеждения. Торжествующая и уверенная, отражающаяся теплым сиянием в голубых глазах.
   - Главное - осуществилась мечта моей жизни. Я удостоился чести стать свидетелем еврейской защиты во всем ее величие и великолепии.
  
   ***
  
   8 мая 1943 года, три недели от дня восстания Варшавского гетто, немецкая армия вплотную подступила к подпольному штабу Б.Е.О. (боевой еврейской организации), по адресу Мила, 18. В тот день погибли командир восстания Мордехай Анилевич, его подруга Мира Фукрер и несколько десятков бойцов, находившиеся вместе с ними в бункере штаба. Согласно официальным отчетам гестапо, восстание, вспыхнувшее 19 апреля, было подавлено 16 мая 1943 года. "Евреи Варшавского гетто, в том числе дети, женщины, старики, вооруженные камнями, палками, несколькими пистолетами и винтовками, сопротивлялись регулярным частям вермахта дольше, чем вся Польша, дольше, чем великая европейская держава Франция" (c). Они вошли в историю, как яркий пример неустрашимого мужества и отваги, и память о них вечна. День Памяти Катастрофы и Героизма в Израиле отмечается в первый день восстания Варшавского гетто, которое стало символом еврейского сопротивления и навсегда покончило с мифом о том, что евреи, как стадо баранов, послушно шли в лагеря смерти.
  
  
   январь, 2007
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"