Солнце садится. Мы все сидим за нашим видавшим виды походным столиком и любуемся закатом. Точнее, как сказать, любуемся: командор как раз разливает тёмно-янтарный коньячок по походным неказистым рюмкам, явно не соответствующим этой своей алюминиевой неказистостью благородству напитка; все, не отрываясь, следят за командорской рукой. И пьющие и непьющие следят. Ну согласитесь же, вы сами при всяком застолье следите за рукой разливающего; какое-то завораживающее свойство есть в ней, в этой руке, не правда ли?
И вдруг Ксюха - то ли потому, что она у нас самая романтическая натура, то ли её действо это по какой-то неведомой нам причине не завораживает - как ляпнет под руку, эту вот самую, разливающую, уж было занесённую не над чьей-нибудь, а, заметьте, над моей, замполитовской, рюмочкой:
- Ребята, а смотрите, закат-то какой!
Мы все конечно оторвали глаза от командорской руки, распределявшей божественный нектар, и сказали вразнобой:
- Ух ты!
Кто искренне сказал, кто не очень. Кто-то даже сказал "Вау!". Если вы вдруг не в курсе - это то же самое "Ух ты", только на иностранном языке. Лишь два человека не сказали "Ух ты". Младшенькая, Лизочка, которая уже ко сну отходить собиралась и осовело хлопала на нас глазами, не переставая, впрочем, канючить:
- Мамочка, ну можно я с вами ещё чуточку посижу, а? Ну мамусечка!
Зато старшенькая, Анечка, выручила сестрёнку и выговорилась за двоих.
- Ух ты, здорово! - сказала она.
И сам командор не сказал Ух ты. Вместо этого он нервно и, пожалуй, не очень вежливо произнёс:
- Оксана, мать твою, ну какие закаты! Налюбуешься ещё своими закатами.
Я должен честно вам, друзья, признаться: где-то я его понимаю. Ну что-ж ты, глупенькая, так сразу - закат, закат. Ты погоди чуток голосить. Сейчас мы по кусочку лимона в себя положим вдогонку глотку приятно обжигающему, а там и ликование начнём всеобщее. Закат ведь не падающая звезда - пролетит, глазом не успеешь моргнуть. Закат минутку и подождать может. Повисит, не развалится. А вдруг у человека рука дрогнула бы в самый ответственный момент? Не знаю, как кто, а я лично считаю, что заполнение замполитовской рюмки мероприятие очень даже ответственное! Ещё какое ответственное! Нет, у командора конечно рука не дрогнет, не на того напали. Армейский опыт не пропьёшь. Как какой? Он ведь у нас кадровым военным был. Вы не знали?! До майора дослужился аж! Впрочем, я вряд-ли сильно погрешу против истины, если скажу, что дослужился он, скорее, до квартиры. И сразу быстренько из доблестных вооружённых сил свалил. А ну её к такой-то матери, эту вашу армию! И тут я его снова понимаю превосходно: раз родина своих защитников кормить не желает, надо как-то самому вертеться. Так ведь?
А командор, сразу вдруг помягчев и приосанившись, продолжил, обращаясь уже ко всему застолью:
- Братцы, у меня ведь есть тост замечательный!
Отходчивый он, наш командор, надо отдать ему должное. Он ведь поэт, наш отставной майор, - надеюсь, не забыли? Натура тоже в какой-то мере романтическая, разве вы со мной не согласны?
Вообще-то, - и у меня давно уже язык так и чесался вам об этом поведать, только все случая удобного не подворачивалось - вообще-то нашего командора никто и никогда нашим командором не назначал и, паче того, не выбирал. Он самозванец! До его появления в нашей с мамулей походной эпопее у нас вообще никакого единоначалия не было, а напротив, была полная демократия и равенство полов. Танюха, жёнушка моя, заведовала кухней и моим хорошим настроением; я отвечал за костёр, транспорт и рыбную ловлю. Все были довольны.
Но всякое равенство и братство всегда и всюду заканчивается страшной тиранией. Вы ведь, надеюсь, в школе были прилежными мальчиками и девочками, уроки истории не прогуливали? А успех всякого военного переворота от чего зависит, знаете? Думаю, не в последнюю очередь - от наглости и таланта его организатора, того самого будущего тирана. А таланта нашему майору с душой поэта, как оказалось, занимать не надобно. Не прошло и пяти минут, как он вылез из машины и оглядел окрестности, а он уже объявил: - Я, мол, командор похода, всем, мол, стоять - бояться.
Ну что вам сказать о моих чувствах в тот момент? Во мне тогда как бы боролись два человека. Один вместе со всем народом роптал и возмущался нахальством узурпатора, а другой рукоплескал ловкости и изяществу этого захвата власти. Он ведь не просто сказал - я командор похода, - он ведь, гад, в лучших традициях всех путчей и военных хунт, сразу переманил на свою сторону часть протестующей толпы. Как переманил, спросите вы. Каким же это образом, интересно, ему это удалось? Да очень просто удалось, отвечу я вам, как всем будущим тиранам и деспотам обычно удавалось - посулами и подкупом. Сперва он сказал:
- Я командор похода, - потом несколько подумал и добавил - А этот парень, - тут он показал на меня своим повелевающим перстом. - Этот парень мой замполит. Мол, кто тут против? И всё - дело сделано. Его расчёт оказался так же верен, как и прост - я быстренько смекнул, что замполитом быть гораздо удобнее, чем даже самим командором. Ну сами посудите: власть практически та же самая, то есть неограниченная, а ответственности никакой - за всё отвечает вышестоящее начальство.
И народу пришлось - хочешь, не хочешь - подчиниться. А что поделать: не пойдут же бабы с вилами да дети малые супротив двух здоровенных мужиков! А может, были у народа и другие соображения - кто знает. Не разубеждает же никто Наполеона из какой-нибудь палаты Љ 6, что он вовсе и не Наполеон никакой, а напротив, Иван Иваныч Пупкин. Нехай себе живёт Наполеоном, лишь бы не буянил сильно...
Вот так в Кайфуево появились субординация и демократический централизм. А ещё с появлением в Кайфуево этого колонизаторского семейства у нас, как в своё время у аборигенов Австралии и американских индейцев, появился алкоголь. И, как следствие, утреннее похмелье - вы же понимаете. До этого мы даже пиво с собой брали не каждый раз. Мы ведь ехали с матушкой-природой повидаться, припасть, как говорится, к её стопам.
А тут командор наш новоявленный вдруг встаёт из-за стола и с заговорщицким видом - шасть к багажнику, и возвращается уже не один:
- Я тут бутылочку прихватил - вдруг да и пригодится - иезуитским таким голосочком говорит.
Ну и конечно пригодилась. А как же! А вы думали, мы ему мораль прочитали, застыдили, а бутылку вылили в кусты к едрене фене? Ха! Вы уж нас совсем за идиотов не принимайте. Хотел я было сказать - за ботаников, но тогда бы я нарушил историческую справедливость: в то время "ботаник" не было ещё ругательным словом.
С тех пор каждый раз бутылок в наших багажниках всё прибавлялось, а счастливых улыбок по утрам, напротив, становилось всё меньше.
И ещё одну буржуйскую штучку привезли с собой эти горе-туристы - мангал. Костра им, видите ли, мало, эстеты, блин, выискались! А кроме всего прочего из нашей жизни навсегда исчезла рыбалка. Как-то так сама собой рассосалась - то ли её алкоголь вытеснил, причём в буквальном смысле вытеснил - лодка и снасти одновременно с бутылками в багажник не влезали - приходилось выбирать; то ли общее состояние души и тела, а может и то и другое вместе, врать не буду.
Всё это вместе взятое: и спиртное, и шашлык и другие некоторые плоды цивилизации, казалось бы, должны были превратить наше высокодуховное действо в обычный плебейский пикник на обочине. Вам тоже так показалось - ну признайтесь?
Да, будь на нашем месте другие люди, всё обязательно и вылилось бы в заурядную пьянку. Но на нашем месте были именно мы, не забывайте. И меняло это всё коренным образом. Абсолютно. И я вам обязательно покажу, что может выжать из двухдневного всего лишь отдыха компания креативных, весёлых и неунывающих друзей. Некоторые из нас конечно ленивы и любят, чего скрывать, побездельничать, но в меру. И, каких бы вам злые языки не наговорили про нас пакостей, я повторяю: - Всё в меру. Слушайте меня, а не кого-то там ещё, а не то обижусь и вовсе рассказывать перестану, вот!
А расскажу я всё про наши способности завтра, потому что все мы уже еле на ногах держимся и идём спать.
- Как спать?! Вы же только за стол сели и командор ваш, плеснув в бокалы колдовства, тост молвить изготовился! Разве нет?
- Надо же! А вы внимательные слушатели, оказывается, - порадовали меня, ой порадовали. Только вот, пока я вам нашу историческую справку давал, вводил вас в курс дела, командор наш уже и тосты все сказал, и песни мы все спели, и шашлык уже в глотку не лезет. Да и комары опять, кровопийцы, активизировались, пощады не жди. По всему выходит, на покой пора.
Ладно, пусть в таком случае все идут по палаткам, не будем их задерживать, ага? А я вам в награду за вашу усидчивость и внимание расскажу всё по порядку: и про вечерние посиделки у костра, и про ночные звёзды. Про всё расскажу. И начать, наверное, стоит всё-таки с самого начала, так ведь? Мы ведь не сразу у костра уселись тосты слушать и по душам беседовать. Думаете, мы приехали, а тут стол накрытый и перины взбитые с подушками пуховыми? Нет, конечно! Кто нам ещё приготовит всё, кроме нас самих, а? Ладно, садитесь поближе - слушайте. Только - тссс! - все наши уже улеглись - давайте шёпотом, ладненько?..