Аннотация: Те, кто ни разу не выходил в открытый космос, но очень хочется, хоть глазком - я вам всё покажу и расскажу.
Случалось ли вам погожим летним вечером или, наоборот, с тем, чтобы развеять осеннюю хандру, выходить прогуляться в открытый космос?
Скажете тоже! - возразите, наверное, вы и будете отчасти правы. Развлечений там для нормальных людей едва ли найдётся, а бродить по пустоте в кромешном холоде - дураков нет. Спорить не стану. Упомянул же я космос не из своего высокомерия, дабы как-то над вами посмеяться. Но мне надо было с чего-то начать. Вы же знаете, настоящие писатели - они такие чудаки. Они всегда начинают откуда-то как бы издалека. Вот и я. Просто хотел сказать, что доведись вам всё-таки выглянуть за пределы стратосферы километров на десять-пятнадцать и прошвырнуться туда-сюда по ближайшим закоулкам, вы точно застали бы нашего героя за привычным занятием. И лучше поближе к полуночи, чтоб наверняка.
Мишка Квакин сидел на орбите и качал ногой. Вы бы сразу его узнали. Скафандров, лишающих нас индивидуальности, Мишка не носил принципиально. Ну, во-первых, телевизор он не смотрел и, скорее всего, не знал, что такое скафандр. А когда бы узнал, скривил бы рябое лицо и процедил сквозь зубы: да чтоб я сдох! Или, допустим: гадом буду. Признаем, настоящему деревенскому хулигану не пристало походить на городского пижона. Блестящие шмотки не для хулиганов. Поэтому даже на орбиту Мишка Квакин выходил в ватнике. Кепка буквально чудом держалась на затылке. Почти вертикально. Впрочем, для нас, окончивших среднюю школу с отличием или пускай на троечку, чуда здесь нет никакого - ведь на орбите царит невесомость.
Ватник Мишка аккуратно складывал, а сам садился сверху. Сидеть на голой орбите не по силам даже закалённым парням - это мы тоже учили в школе. Хоть и садился Квакин всегда на солнечной стороне, тепло не могло охватить его вкруговую, поэтому "тыл" морозило нещадно.
Орбита устраивала Мишку во всех отношениях. Он лузгал семечки и распивал спиртные напитки, не опасаясь замечаний разных чистоплюев. Сквернословить также можно в своё удовольствие, не взирая на строгий запрет в законе. Во-первых, место здесь не общественное, а во-вторых - пускай даже вокруг столпится хоть тысяча пуритан - они ни черта не услышат. Вакуум. Съели?! Пусть вам что-то и показалось по губам - ничего не докажете, вакуум звука не проводит.
Накладки, правда, даже в космосе случаются. Как раз теперь, когда мы застали Мишку здесь живым и здоровым, у него чуть не вышел на этой почве межгалактический конфуз. А может и вышел - это как посмотреть.
Космический разум - он ведь, вы знаете, взад-вперёд по орбитам шлындает, контактов ищет - как нарочно что-то такое по Мишкиным губам прочитал и ближе подлетел, с целью уточнить. Завис разум над Мишкиной головой и предвкушает.
А Мишке не до того. Он только чувствует, что в башке что-то свербит, а что - не понимает. Мишка из рогатки в небо стреляет. Там, под ногами, небо едва с овчинку, но Мишка стрелок отменный, попадает. Камушки прочёркивают небо искряными дугами, а ниже, под небом, стоят влюблённые, раскрывают навстречу ладошки и шепчут желания.
Дураки, - умиляется Мишка. Он плачет. Плачет от сейчастья. Мишка уверен, счастье - оно непременно от слова сейчас, потому что раньше не считается, а потом его может и не быть. Вы скажете: хулиганы не плачут. Да, спохвачусь я. Вероятно, мне просто показалось.
Но ладно бы только мне показалось. Внеземной разум ни с того ни с сего тоже вдруг решил, что это его Мишка дураком назвал. И, разумеется, новый запрос ему в голову внедряет: мол, всё понимаем, не доросли мы в развитии, но не сочтите за труд, мол, направить нас к собрату по разуму соответствующего уровня. Если, говорят, ваши чувства таковая просьба не оскорбит. Жаждем обсудить, мол, с собратом совместный галактический быт.
Мишка чувствует, в башке сильнее засвербело, и догадывается, наконец, обернуться.
А там - такое. И всеми глазами в него благоговеет. Но Мишке невдомёк. Он видит - насмехаются. Какой хулиган стерпит, когда его в слезах застали? Конечно же, он их направил. Не был бы он Мишкой Квакиным. На язык Мишка глобален, а космический разум, мы помним, по губам читает, как по писаному.
Где теперь его искать, разум тот, никто не знает. Телескопы шарят-шарят по-над звёздами - нашарить не могут. Так и живут пока на Земле своим умом, без космических коврижек. Мишке ведь невдомёк было, что космический разум всё за чистую монету принимает. Образы, метафоры, аллегории - все условности и неправды космическим разумом давно отвергнуты в процессе эволюции как пережиток. Полетел разум куда сказали.
Спросить бы у Мишки - куда, но и тут закавыка. Видимо, когда улетал, разум Мишку отблагодарил по-своему, по-космически, и у Мишки в голове расцвела сирень. На родную лавочку за околицей -чтоб к прохожим задираться - он теперь ни ногой. На связь не выходит, а посылки с пивом обратно отправляет. Такой стал. Шаркает по орбите, космический мусор метлой метёт, космическую пыль тряпочкой оттирает. А выкинет какой недисциплинированный космонавт из окошка орбитальной станции окурок - загасит его и в урну кладёт.