Написав слово "ветер", окно отвори и замри -
Вот он, ветер: живой, дурно пахнущий и непорочный.
От вечерней зари и до утренней самой зари
Бьется в дамбы домов и в проливы кварталов проточных.
У поэзии русской ветра и метели в чести.
Вихревые бураны в любовные драмы влетают.
Молвишь тихо: "Прощай", - следом просится сразу: "Прости!"
...Ах, прости и прощай, незабвенная и золотая!
Этой ночью тебе не придумаю я ничего.
Фантазируя, спят и растут на земле только дети.
Написав слово "ветер", у ветра узнай самого -
Что сулит тебе ветер?
Одной особе
...Она не понимает ничего.
Вот, - думает, - все просто и понятно:
Когда вокруг и около черно -
То это ночь. И это неприятно.
А если свет - то это и рассвет,
Заря, побудка, время для хозяек.
Ты в рифму пишешь - значит, ты поэт.
А коль без рифмы - бездарь и прозаик.
Она не понимает ничего,
Ну, ни черта совсем не понимает!
То опускает бледное чело,
То, словно шлем, прическу поднимает.
Ей кажется - вращение земли
По женскому капризу происходит.
И розы бы, наверно, не росли -
Когда ее бы не было в природе.
Туманная, туманная зима...
- Мы перешли на бартерные сделки -
Она глаголит, думая сама:
На кой сдались мне ваши посиделки
И разговоры умные - Монтень,
Иосиф Бродский, некий Сероштанов.
Намыкались бы в очереди день -
Так и послали б дальше Мандельштамов
Совместно с Пастернаками всемя!
А тут капусту снова не подвозят.
...И, ожидая ужина, семья
Следит за ней, как будто мафиози.
Попытка прощания
Р. Р.
Так пусто и грустно мне было вчера.
...Менялась погода, и ветер подталый
Топтался у окон, свистал у двора,
По комнате шарил и лез в одеяло.
И встал я тяжелый, и лег я больной.
И только лицом я к стене повернулся,
Как ангел разлуки взлетел надо мной,
И всех я простил, и, простив, встрепенулся -
Ты, птица ночная, не плачь обо мне!
Забытый и слабый, в пустынной постели,
Лицом повернувшись к побитой стене -
Я чувствую ход предпоследних метелей.
Ты, город железный с несытой душой,
Расставил свои батареи и сети
И думаешь, глупенький - что ты большой?
Ты маленький-маленький город на свете.
Ты точка на карте, пылинка полей,
Песчинка пустыни,
Листок среди леса!
Но нет ничего мне на свете милей,
Чем это твое неживое железо.
Прощайте, прощайте, я скоро уйду!
Недаром я вижу в оконном проеме
Зеленую, зимнюю, злую звезду,
И стекла в истоме, и оторопь в доме!
Лицом повернувшись к обшарпанным снам,
Мне сладостно греть свои горькие думы -
Как будто бы это посыл временам,
Молве и безмолвию, сраму и шуму!
Прощайте, прощайте, я скоро уйду -
Без слез и упреков, угроз и объятий -
Уже неподвластный земному суду,
Еще не готовый к небесной расплате.
Легки на помине, придите, друзья!
Любимая мною полюбит другого.
А мне остается река и ладья,
И слово, которому верил, и слово...
* * *
То ветер по крыше, то снег по стеклу,
То приступ хандры и мороки...
А в эти минуты бегут по стволу
Весенние сладкие соки.
А в эти минуты, пока ты густой
Чаек попиваешь, скучая.
Рождается самый веселый настой -
Смесь марта, апреля и мая.
И женщины зябко вздыхают во сне,
И девочек жар забирает -
Ведь дело идет к настоящей весне,
А жизнь уже и догорает.
А жизнь догорает, начавшись едва
С уроков любви по-французски.
Кому и какие ты скажешь слова,
Защелкнув все кнопки на блузке?
О, пух пролетевший, немая стезя,
Земля, позабытая Богом,
Где трутся бок о бок, спеша и скользя.
Родимый дурак и дорога!
Где ночь так уж ночь - никого не видать,
Холопствуй ты, брат, или панствуй.
Где ангел так ангел, а блядь так уж блядь:
Пространство убито пространством.
И локон по локоть, и кровь по лицу -
Все мило и все ненавистно.
Но разве расскажешь про то подлецу,
Про слезы любви и отчизны...
Седьмая тишина
Приговоренный к смерти рад отсрочке.
Он сквозь решетку смотрит на луну,
Бегущую в седьмую тишину,
Ведь семь небес открыты в одиночке,
А хочется лишь женщину одну
В застиранной сиреневой сорочке.
Он имя сына позабыл и дочки,
Из пункта "А" добрался к пункту "Б".
И убедился к старости, воочью,
Что "А" и "Б" играют на трубе,
Но выдувают только многоточья,
А точку ставит память о тебе
Лишь женская... И вот он этой ночью
Сквозь кружево решеток смотрит вверх,
И видит семикратный фейерверк,
И думает: о, изверги! померк
Скорей бы свет, и помрачился пламень!
...Умри спокойно, грешный человек.
Мир праху твоему, и крест, и камень.
Ведь, слава Богу, нынче лишь четверг,
А не суббота - значит, еще сутки
Ты будешь жить и чувствовать в желудке
Стеснение... Летит, порхает снег
Унылый, словно платье у Марфутки.
Не узнает своих жестокий век
И перед смертью отпускает шутки.
Баллада
Так нервно улыбается тоска,
Так робко подбирается разлука.
Так, хлесткая, у самого виска
Стрела летит из дружеского лука.
Так день спешит, преображаясь в ночь,
Так ночь скользит, одетая без платья,
Так мать ревнует собственную дочь,
За воровство наказывая зятя.
Однажды днем, очнувшись, подойдешь
И ты к дыре оконного проема -
И, снегом оборачиваясь, дождь
Вдруг подмигнет тебе по-молодому.
Размытый город заревом сверкнет.
И на ступенях каменной Эллады
Вновь зазвучит без слов почти, без нот
Забытая и древняя баллада.
Я ничего у жизни не прошу.
Она проходит, розы и колючки
Бросая и дворцу, и шалашу,
И умнику, и просто недоучке...
Пророчество
Когда меня не будет, будет дождь.
И, стоя на конечной остановке,
Ты мысленно опять ко мне придешь,
Испачкав свои новые кроссовки.
Когда меня не будет, будет то,
Что не было со мною. В изобилье
Появятся красивые пальто,
Которые мы так и не купили.
И зонтики сейчас же приплывут
С Курильских островов. И новый гений
Изобразит вам следствие и суд
Над автором вот этих заявлений.
Когда меня не будет во плоти,
Я стану подавать тебе сигналы
Поломкой в электрической сети
И крапчатою мглой телеканала,
И светом августовским, и золой
Печального костра на огороде.
Когда меня не будет - Боже мой! -
Ничто не переменится в природе.
Лишь девочка с испуганным лицом
Обмолвится случайно: жил, мол, некий
Поэт в том доме с маленьким крыльцом.
.........
Я мог бы стать ей мужем иль отцом,
Когда б не умер вовремя, навеки.
* * *
И уходит последнее лето,
Забирая цветы и посулы,
Оставляя последнюю мету,
Словно в раковине - посуду.
И уходит последняя встреча,
Губы, волосы, руки, колени,
Постоянно желанные плечи,
Где огонь обращается в тленье.
И уходит последняя радость -
Это облако, полумерцанье,
Перезрелого яблока сладость,
Вмиг истерзанная скворцами.
И уходит последнее горе,
Жажда мщенья, скольжение, жженье,
И не вывесишь флаг на заборе,
Словно знак своего пораженья.
Только тряпочкой очи просушишь.
Боже мой, ты как будто на взводе -
Хотя трезв! Но послушай, послушай -
Все уходит, уходит, уходит!
Как незнаемой музыки нота,
Поразительна эта минута:
Ты стоишь на пороге, а кто-то
Все уходит, уходит к кому-то...
Ночь
Усталый город тьмою огранен.
Бог вилку позабыл воткнуть в розетку.
И лишь Орджоникидзевский район
Роняет с подоконников подсветку.
Обнажена тугая тишина -
То всплеск, то выплеск, шорохи да вздохи.
Увы, мой друг, воистину грустна
Фантомная мистерия эпохи.
Пересекая сонные дворы,
Где врозь живут и вместе умирают.
Не забывай о правилах игры,
Которые нас метко выбирают.
А эта ночь и вправду хороша!
Ты, грудь подруги чувствуя, тревожно
Прислушайся - поет твоя душа
Или молчит грешно и осторожно?
Ах, ангел мой, в рубашке голубой!
Куда бы мы ни метили, ни плыли -
Ах, ангел мой - на краешек любой! -
Повсюду хватит пламени и пыли!
Повсюду хватит зимнего тепла
Земных надежд и лютого терпенья.
Ах, ангел мой! - так эта ночь светла,
Что видно, как запотевают тени.
Не за себя, а за тебя боюсь,
Объятьями измаянная ночью.
Затверженная мною наизусть
До самого немого многоточья...
* * *
То ли снег идет по жизни, то ли дождик.
Все едино, все равно - сплошная слякоть.
Мягкой замшею протри стекло, художник;
И приблизь к окну треножник - хватит плакать!
Это все непостоянная погода
И хандра твоя, и в сердце перебои.
Мягкой замшею протри подруги фото,
Приколи его иголкою к обоям.
- Моросит, - бормочешь вяло, - прохудилась
Сеть пространства, всюду бестолочь да тленье...
Успокойся на минутку, сделай милость,
Отдохни от этой скуки, этой лени.
Как мы жили, как мы пели в черных норах -
Не поймешь, коль не увидишь сам воочью.
...То ли ночь вступает в город, то ли город
Входит в ночь, не признавая права ночи!
Ах, подружка, подкопить бы нам деньжонок.
Двинуть к морю, а каморку запереть бы.
Только бог, как видно, любит береженых,
А у нас с тобой в карманах хрен да редька!
Все выйдет так
С. Гладковой
Все выйдет так, как я уже сказал.
Придвинется полуночный вокзал
Ко всем, кто опоздал на скорый поезд,
Но лавки будут заняты. И повесть
Начнется снова. Вакх и Валтазар
На животах расслабят тесный пояс.
Все выйдет так, как видишь ты во сне:
Проснется дождь и стукнет в тишине
По твоему замерзшему оконцу.
Всем нищим подавая по червонцу,
Подвыпивший, ныряя по стене,
Уйдет поэт без компаса на солнце.
Все выйдет так, как выйдет наяву -
И ты поймешь, что я еще живу,
Роняю розы в мокрые подушки.
Стихи мои не стоят ни полушки,
Но я на них купил себе жену
И будущему отпрыску игрушки.
Все выйдет так, а ежели не так -
Тогда и жизнь - как стершийся пятак,
Затерянный в ободранном кармане.
Об этом в незаконченном романе
Обмолвилась старуха Шапокляк
И скрылась в полусумеречной рани.
Я сам себе нарисовал зарю
И сам с зарею грустно говорю
На бедном незаконном вернисаже
С единственной картиною - пейзажем
Сырых лучей, летящих к январю.
Все выйдет так, все выйдет так - и даже
Еще верней, чем по календарю!
... Все выйдет так, как я и говорил.
Ты вдруг споткнешься у кривых перил
И вспомнишь ту убогую каморку,
Дух простыни проклятый и прогорклый
Где я тебе дитятю сотворил
Нечаянно на "круглую пятерку".
.........
А ливень лил, а ливень лил и лил,
Как участковый, шаря по задворкам...
Вина
Не хватает дыхания, в горле сипит пустота.
Не хватает любви, не хватает надежды и веры.
Распускаются листья, и пчелы гудят у куста,
И зовет пионерка в кусты своего пионера.
Ах, стервоза-весна, полублажь ты и полумираж!
Выгиб черных ресниц оттеняет голодные щеки.
Настежь окна домов, и распахнут дворовый пейзаж,
И утраты видны, и ушибы его, и ожоги.
Слышишь, я говорю, что не слышу уже ничего -
Только близкий, больной, в жар бросающий пульс пораженья.
Посмотри на меня - под глазами сине и черно,
Я не стою любви, а на кой мне твое уваженье!
Ошалевшая улица шлепнет меня по спине.
И на ровной дороге споткнусь я пропащий, пропавший,
И сверну в переулок, прижавшись к шершавой стене,
На одну чью-то молодость и виноватей, и старше.
Отсутствие
Уж не взлетят, не всхлипнут соловьи
С твоей раскрытой, розовой ладони -
Поскольку лишь отсутствие любви
Присутствует сегодня в этом доме.
И только глупый ветер гулевой
На сдвоенные окна налипает.
И лампочки висят вниз головой,
Как лампочкам висеть и подобает.
Как холодно сейчас сырой земле!
И холодно, и голодно, и наго.
И ты, душа, подумай о зиме,
А о разлуке, ангел мой, не надо.
И ты, душа, печалью озарив
Неубранную бренную халупу, -
Не говори, прошу, не говори,
Не говори - что все смешно и глупо.
Прекрасна жизнь на вере и ветру.
Дождись любви, дождя и снегопада.
Все отпадет, забудется к утру.
... А о разлуке, ангел мой, не надо.