-Самый что ни на и есть я!- бодро отрапортовал я звонкому женскому голосу в трубке.- Ваши проблемы мы превратим в наши деньги,- ну или как там еще звучит девиз моей фирмы.- Поделитесь своей бедой, и она будет решена в тридцать шесть часов.
-У тебя мозги от жары поплавились?...
Этот звонок раздался у меня дома два дня назад. Дом - он же мой офис, он же загородная дача, где я обретаюсь последнее время, пытаясь заставить процветать нашу семейную фирму "Бюро добрых дел". Семья - это я и черный кот по кличке Рыжик. Фирма - то, чем я по идее должен был бы зарабатывать себе на жизнь. Ну, если самую капельку преувеличить, то да, можно сказать, что и зарабатываю; представьте себе, как ни странно, бывает, что и добрые дела оплачиваются. Но, как я понял, сейчас был не тот случай.
-Если и можно что-то в этом мире сравнить с фондю из моцареллы, пармезана и чеддера, то это мой мозг,- признался я.- Сто семьдесят пять метров над уровнем моря, солнечная сторона склона, а на горизонте - ни малейшего признака смертоносного урагана, несущего шквалистые ветры с проливными дождями. Нежные бутоны лелеямых мной с весны помидоров иссохлись от палящего зноя, а об изобильном урожае сурепки можно позабыть. Мы же с природой - одно единое целое. Чахнет она - чахну я. Теперь, прекрасная незнакомка, вы знаете обо мне все, и мне хотелось бы, чтоб и вы имели возможность сказать то же самое.
-Ох, ты загнул,- рассмеялась незнакомка.- Раньше ты и двух слов связать не мог, мой любимый сосед по парте.- Она сделала паузу.- Ну, теперь узнаешь?
Настал мой черед засмеяться, правда в смех мой помимо радости влились по капельке горечи и удивления. Я узнал. Полуцарица-полубогиня, одновременно и мечта моего прыщавого детства, и мишень частенько жестоких шуток, столько лет просидевшая по левую сторону от меня.
-Нелли-хмелли-сунелли!
-Точно. С тех пор меня, бывает и Нелли Александровной называют.
-Ну и сюрприз!- И это действительно был сюрприз. Чтобы полубогиня-полуцарица вспомнила обо мне через десяток с лишним лет, тогда как она должна была навсегда вытравить из сердца мой прыщавый образ, вбить в него осиновый кол и заколотить досками вход в погреба своей памяти.
И причина тому была.
Десять лет я посредством щипков, подножек и подкладывания кнопок на стул выражал ей свою любовь. Но это было только прелюдией к настоящему признанию. И оно состоялось на выпускном вечере. Ну, то есть, я то не считаю его состоявшимся, мне, признаться, даже и не удалось подобраться к самой сути, но Нелли тут со мной не согласилась бы, она, напротив, считала, что все мое отношение к ней я выразил в своем последнем поступке, квинтэссенции, если я правильно понимаю это слово, моих чувств.
Итак, это был наш выпускной вечер.
Мы все собрались в актовом зале. Мы прощались со школой, и все были этому рады, еще не зная, что годы эти были лучшими в нашей жизни, что каждодневные маленькие радости складывались в одно большое детское счастье, а большие проблемы лишь казались такими из-за переизбытка гормонов. Прогулы, двойки, драки, невыученные уроки, поведение неуд, родителей в школу, курение за стадионом... Кто из взрослых состоявшихся людей не променяет всю свою состоятельность на один хотя бы день разгильдяйства, невинности и беззаботности? Кто откажется снова стать глупым и задиристым? Смешным и наивным?
Но тогда, в шестнадцать лет, любая твоя проблема казалась единственно важной, влюбленность равнялась большой любви и являлась вопросом жизни и смерти. Вот и я нарезал круги вокруг полубогини и ожидал какого-то чудесного случая, чтобы остаться с ней наедине. Сделать для этого что-то самому шестнадцатилетнему балбесу со светящимся и переливающимся под кожей тестостероном, конечно, не могло прийти в голову.
Все могло так бесславно и закончиться, но на помощь мне, как это часто бывает, пришел лучший друг всех балбесов, счастливый случай. Уже все, считай, было потеряно, умолкла музыка, выпускники потихоньку стали подтягиваться на выход, как... Вот он, мой шанс! Нелли пошла не на выход, а по направлению к балкону. Конечно, она и до этого выходила на балкон покурить, но всегда в окружении других девчонок. И сейчас она не осталась в одиночестве, за ней увязалась наша одноклассница Варька. Я не мог упустить последнюю возможность и в отчаянии бросился следом. Вот Нелли скрывается в балконном проеме, вот за ней уже готова последовать Варька, она уже подняла одну ногу, чтоб переступить высокий порог, и тут я с разбегу бросился на пол и, пролетев так пару метров, вцепился в эту ногу. Варька лишь негромко хрюкнула и, выпучив глаза, уставилась не меня, а я, изо всех сил дернув, сорвал с нее туфлю и, как был, в положении лежа, с размаху запустил туфлею в сторону выхода. Многочисленные тренировки в подобных бросках не прошли даром: туфля пролетела порядка пятнадцати метров, попала кому-то по голове и, удачно срикошетив, скрылась за дверью. Варька пнула меня босой ногой и, прошипев: "сволочь, самолет, убью", бросилась за туфлей.
Вся операция заняла не больше пяти секунд, Нелли так ничего и не успела заметить. Гордый, как Александр Невский после Бородинской битвы, я вступил на балкон.
Нелли стояла, прислонившись спиной к балконной решётке, и прикуривала сигарету.
-Привет,- помахала она мне сигаретой.
-О, ты тут?- сильно удивился я.- Привет.
Я тоже достал сигарету и похлопал себя по карманам.
-Дай прикурить.
Она достала из сумочки зажигалку и протянула мне.
Я прикурил. Глядя в сторону, сделал пару затяжек. Потом стал рассматривать сигарету. Потом отошел на несколько шагов. Засунул одну руку в карман брюк и стал делать порывистые затяжки, сурово глядя вдаль. Замычал мотив последней песни с концерта. Стал притоптывать в такт ногой.
Сигарета закончилась. Свидание тоже.
Я щелчком отправил окурок в его последний путь и все так же позорно напевая "Замыкая круг, тум-ту-дум ту-дум ту-ду" покинул балкон. Я уныло брел по опустевшему залу, пиная серпантин и прочий мусор и кляня себя. Я, всем известный весельчак и выдумщик, не мог вымучить и пары слов. Остаток жизни мне предстоит прожить в одиночестве.
Из-за кулис вышел Вартан из параллельного класса.
-Мороженое будешь?- В руках у него было несколько стаканчиков мороженого.- Там ещё несколько осталось.
У меня вдруг робко начал созревать новый план. А что, если я предстану перед Неллей в своем настоящем, природном качестве, не суровым курильщиком, а весёлым галантным кавалером? Взять и пойти к ней опять, теперь уже с мороженым и ввернуть смешную шутку.
Когда я достал из холодильника два стаканчика мороженого, шутка была готова.
Я спустился по ступенькам в зал. Итак, "Сцена на балконе", дубль второй. Я был уверен в своих силах. Мороженое, шутка, смех, непринужденный разговор, поцелуй. На этот раз всё должно было случиться именно так, но то, что я внезапно увидел, заставило меня замереть на месте.
А увидел я подлую змеюку по имени Вартан. Шипя и переливаясь чешуёй, он вползал со своими мороженками на балкон.
Вообще, до этой минуты я считал Вартана классным чуваком. Кудрявый и румяный, весельчак и зачинщик множества забавных проделок, по поводу и без повода безостановочно травящий байки и анекдоты, он, помимо всего вышесказанного, нравился девочкам. И, в отличие от меня, умел этим воспользоваться.
Мне, увы, пришлось убедиться в зтом воочию. Подкравшись к стене, за которой начиналась застеклённая часть балкона, я осторожно выглянул из-за неё. Коварный искуситель стоял вплотную к бывшей подруге дней моих весёлых, склонив наглую кудрявую голову к её лицу и что-то безостановочно тараторил, она же, ничуть не смущаясь такой близости, смотрела прямо в его бесстыжие глаза, лопала мороженое и загадочно улыбалась. Кудри с перхотью и армянское красноречие за считанные минуты сделали то, что мне так и не удалось за десять лет: она нежно положила руку на его лицо и, по-прежнему не отрывая от него взгляда, жарко заговорила.
Дальнейшего я вынести уже не мог. Я хватил оземь стаканчиками мороженого, выскочил из актового зала и, сбежав по ступенькам, выскочил наружу. В школьном дворе уже стояли два автобуса, которые через десять минут должны были отвезти нас в морской порт. Там мы загрузимся в прогулочный катер и, распевая песни, отправимся навстречу рассвету и новой взрослой жизни. В общем, как-то так всегда предполагалось. Старая добрая традиция. И там, на этом катере, я, как оплёванный, буду глядеть на эту гнусную парочку, на предательницу Нелли и развратника Вартана, а они, взявшись за руки, будут смотреть друг на друга, целоваться и ворковать.
Представив подобные непотребства, я вскочил со скамейки, на которую уселся вместе с одноклассниками в ожидании посадки.
Нет! Вот уж этого не будет! Дьявольская, и в то же время остроумная мыслишка уже посетила меня. Я вбежал в вестибюль и в закутке возле раздевалки обнаружил то, что мне требовалось. Веники, ведро, тряпки и... Швабра! Вот орудие моей мести! Толстая и прочная, она как нельзя лучше подходила для моего хитроумного плана. Я схватил швабру, поднялся на второй этаж и прокрался в актовый зал.
Если вы ещё не догадались, что у меня было на уме, то вспомните "Бочонок амонтильядо". Я собирался замуровать обидчиков, хоть и символически. Пусть ещё радуются, что я не наваяю им любовное гнёздышко из кирпичной кладки. Ночь на пустом балконе - небольшая цена за мою поруганную любовь.
На корточках, чтобы они не увидели меня, я прокрался вдоль низкой стены под балконным окном до двери. Рассчитал я всё абсолютно точно. Дверь открывалась наружу, и швабра, вставленная в дверную ручку и протянутая до упора, идеально легла на облицованный плиткой подоконник и не давала двери приоткрыться больше, чем на несколько миллиметров. Идеальная ловушка. Никто ночью не будет убирать помещение, уборщица прийдёт только завтра, школу через несколько минут закроют. Выбор у пленников теперь был небольшой: или разбивать толстое и огромное стекло голыми руками или куковать там неведомо сколько в ожидании помощи со стороны. Сотовых телефонов в те времена, как вы понимаете, не водилось.
Акт возмездия свершился, и я так же на корточках удалился восвояси.
Всю дорогу до морпорта я испытывал чувство некоторого удовлетворения. Всё таки, что ни говори, я не размазня. Но уже стоя на корме катера и глядя на удаляющиеся огни берега, я ощутил грусть и неловкость. Что такого уж ужасного совершила Нелли? Я никогда не проявлял в открытую своих чувств, пинки и подзатыльники не в счёт, она и не догадывается ни о чём, и никакой верности хранить не должна. И вот теперь эту ночь, которая должна открыть ей ворота в новую жизнь и запомниться на многие годы, она проведёт на тёмном балконе.
А что плохого мне сделал Вартан? Хороший, общительный парень, всё что он сделал - это угостил девчонку мороженым. А он ведь всегда такой. Добрейшей души человек, делится всем, что у него есть. И кто я теперь после этого?
Я оторвался от бортика, развернулся, чтобы отойти и тут же столкнулся с добрейшей души человеком.
-А, Стёпка, вискарь будешь?
Я в онемении смотрел на него.
-Ты чего так уставился? Уже набухался?
-Что ты здесь делаешь?- медленно пролепетал я.
-А?
Значит, муки совести терзали меня зря. Они каким-то чудом ускользнули из моего капкана. Я ухватил его за рукав и оттащил в сторону от остальных.
-Как ты здесь оказался?
-Я со всеми приехал, ты, придурок. А ты что, как-то по другому? Тебя ветром принесло?
-А с балкона как вы выбрались?
-А?
-Так, давай сюда вискарь и рассказывай,- я приложился к стеклянной фляжке и раздельно произнёс.- Как. Вам. Удалось. Оттуда. Выбраться.
-Знаешь, Стёпа, я б тебе, конечно, всё рассказал, но... Я! Не пойму! Что! Ты! От меня! Хочешь!
-Ладно, давай рассказывай всё с самого начала, как мы с тобой встретились. Ты натырил за кулисами мороженого и пошёл обжиматься с Неллей.
-Да.
-Теперь вываливай, что было дальше.
-Давай флягу сюда, мне тоже хочется. Нелька классная тёлка, она мне нравится. Стояла там одна, какая-то несчастная. Я её мороженым угостил, поболтал, пару приколов рассказал. Ну и подъезжать, конечно, потихоньку стал. Я ж говорю, Нелька классная тёлка.
-Ага, ты говорил. А дальше?
-Да вот почти и всё. Хотел пригласить, чтоб на катере мы вместе поехали, а потом, может, ещё куда-нибудь, а она мне вдруг лапой варежку затыкает и начинает, мол, не надо, Вартанчик, мне сейчас не по себе, я только что с близким человеком навсегда рассталась ну и всякое такое.
-Что?
-Представь, говорит, как вот такое может быть? Живут два человека, две родные друг другу души, и всё бы, говорит, у них могло бы быть хорошо. Почему, говорит, доброго слова от него никогда не дождёшся? А я говорю, не могу себе представить, я б, говорю, целыми днями тебе одни комплименты говорил, ну и вообще.
-А потом?
-Всё. Я и ушёл.
-Да каким образом ты мог уйти? Я не видел, чтоб ты выходил из школы!
-Зато я тебя видел. Я от Нельки с балкона вышел и пошёл за сцену ещё мороженого взять. Забрал последнее, выхожу обратно, смотрю, ты, как лягушка, на корточках по залу сиганул, и на выход. А я следом за тобой вышел.
-А Неля осталась на балконе?
-Ну да.
Я выхватил у него из рук фляжку с виски и выхлебал всё, что там оставалось.
Конец этой грустной истории уже близок, но он будет немного скомкан. Из-за того, что я почти ничего не помню.
Какие-то расплывчатые фигуры хватали меня, когда я собирался бросаться в воду и плыть освобождать Неллю. Я бродил по палубе, обхватив голову руками и приговаривая: "Нелька - классная тёлка". После виски я пил водку, потом коньяк. В первый рассвет своей новой взрослой жизни я вступил несчастным и вдрызг пьяным.
Для Нелли конец этой истории был ещё более грустен, но рассказала мне о нём, конечно, не она. Впрочем, о нём узнали все.
Три с половиной часа она провела одна на этом балконе, последние полчаса были самыми ужасными в её жизни. Сначала она сердилась, колотила руками в окно, пыталась свистеть во двор. Она верила, что кто-нибудь вот-вот придёт ей на помощь. К трём часам ночи она решилась на отчаянный шаг. Балкон находился на втором этаже, причём под ним располагалась клумба, под углом поднимавшаяся к зданию. Так что высота в том месте была не больше трёх метров.
Оставалось каким-то образом просочиться через решётку. Решётка была загогулистая, изображающая художественные волны и дули. И вот через одну такую дулю, показавшуюся Нелле больше остальных, она и решила пролезть. План был такой: пролезть сквозь решётку, ухватиться за одну из скоб, которые проходили на уровне пола с внешней стороны, держась за скобу, потихоньку опустить тело вниз и спрыгнуть с высоты уже где-то двух метров.
И она пролезла. Но не вся.
Должен сказать, что Нелли была девушкой стройной, но в то же время очень фигуристой, если вы понимаете о чём я. Так что, когда она пропустила свое тело сквозь решётку вплоть до талии, вдруг оказалось, что дальше пролезть она уже не может. Но Нелли почему-то решила, что может.
И она продолжала извиваться, пытаясь протиснуться дальше, пока роковая случайность не прервала её попыток. Сумочка, которая висела у неё на шее, вдруг соскользнула вниз и зацепилась за ту самую скобу внизу. Нелли стала дёргать сумку, пытаясь отцепить её от скобы, но те намертво сцепились друг с другом. Она не могла также сорвать сумку с себя: при падении ремешок сумки перекрутился несколько раз и теперь крепко обхватывал шею. Порвать ремешок ей тоже не удалось.
Опасность задохнуться ей не угрожала, так как давление ремня приходилось не на горло, а на шею, но в остальном её положение было неважным. Она не могла двинуться вперёд, застряв попкой в решётке с одной стороны, и не могла вползти обратно, плотно захваченная ремешком за шею с другой.
Бедняжка оказалась накрепко зафиксированной в одном положении.
Провисев так двадцать минут, она поняла, что все её трепыхания ни к чему не приведут, и пора прибегнуть к последнему выходу. Она заголосила изо всей мочи. И помощь всё-таки подоспела.
На её счастье, трое наших одноклассников не поехали со всеми на катере, а остались распивать водку на площадке возле стадиона.
На её несчастье, у одного из них оказалась зеркалка с мощной вспышкой. Она должна была запечатлеть лучшие моменты выпускного вечера, но все они меркли перед последними кадрами.
Поддатые выпускники сделали несколько снимков снизу и лишь затем побежали стучать и будить ночного сторожа. Поднявшись наверх и вытащив швабру, они вошли на балкон и там уже устроили настоящую фотосессию, запечатлев Неллин тыл с многочисленных ракурсов. Лишь после этого, просунув сквозь решётку швабру, им удалось зацепить сумку, снять её со скобы и втащить несчастную девушку обратно.
Вот таким был наш выпускной вечер.
...-Ты что, погрузился в приятные воспоминания?
-В самые ужасные воспоминания моей жизни.
-Ночь всех выпускников?
-Да.
-Незабываемые воспоминания, это точно. Но, конечно, не из тех, которым приятно предаться одной по вечерам под лёгкую музыку и мартини с орешками.
-Одной? Ты не замужем?
-Уже четыре месяца, как нет.
-Ты вдова? Он долго болел и сильно мучался перед смертью? Или погиб в страшной катастрофе? Или умер от старости, окруженный заботой любимой жены и детей? Или просто не сошлись характерами?
-Нет, он не был ни старым, ни больным, и детей у нас нет. Просто не сошлись. Он любил себя гораздо больше, чем меня. И с ним мне всегда было скучно.
-Нелли! Нам надо увидеться.
-И что же меня ожидает в этот раз? На меня нападёт медведь? Похитят инопланетяне? Меня переедет каток?
-Тебя похищу я. И увезу туда, где не бродят медведи и не летают инопланетяне.
-На край земли?
-Приблизительно на тысячу километров дальше, чем край земли. Там мой дом, он сложен из бамбука, вокруг бродят павлины, а в нём мы с котом Рыжиком коротаем свои дни в ожидании тебя.
-Стёпа...
-Да.
-Почему я тебе позвонила?
-Ты почувствовала, что мы тебя ждём. Что мы сидим на бамбуковой веранде, смотрим вдаль сквозь дымку дороги и видим, как ты летишь по ней, протянув навстречу нам руки.
-Ты ироничен, но ты прав. Я тоже хотела встретиться.
-О! Нелли, моя прелесть, я верил, что солнце когда-нибудь заглянет и в моё окошко. Ты даже не успеешь сказать "никотинамидадениндинуклеотидфосфат", а я уже буду ждать тебя под окном в своём лучшем фраке и с букетиком фиалок.
Нелли засмеялась:
-Давай в пять часов в кафе "Жар-птица". Это на Персиковой возле фонтана. Знаешь?
-Найду. Фонтан на Персиковой. Кафе "Жар-птица". Пять часов.
-Ну тогда до встречи.
-Пока!
-Стёпа...
-А?
-Только давай на этот раз обойдёмся без приключений.
Увы! Кто мог представить себе приключения более невероятные, чем те, которые нам предстояло пережить?
Часть 2
Глава 1.
В пятом часу в свежевыглаженных парадных шортах и белой майке я щедрой рукой задал корма Рыжику и, взнуздав "Броненосца Потёмкина", покинул свои угодья. Я весело насвистывал, моего прекрасного настроения не мог испортить даже непрекращающийся изнуряющий зной. Солнце и не собиралось сдаваться и щедро орошало землю убойно жаркими лучами. "Броненосец Потёмкин", в миру старая белая "семёрка" без кондиционера, рассекал адово пекло со скоростью девяносто километров, горячий воздух с гулким свистом бил в открытые окна.
Впереди показался тоннель. Это было недавно построенное сооружение метров трёхсот длинной. Раньше въехать в город можно было только по двухполосной дороге, опоясывавшей гору с левой стороны и далее изгибающейся вдоль побережья до самого центра города. Сейчас проезд осуществлялся через тоннель. Широкий на въезде, с двумя рядами движения в каждую сторону, ближе к концу он делился на два двухрядных рукава. Левый выходил на старую прибрежную дорогу, правый поднимался вверх и выходил на центральную эстакаду.
Впереди уже приближалась чёрная пасть тоннеля. Я достал из бардачка диск с лёгким расслабляющим чилл-аутом и вставил его в магнитофон. Я всегда считал: едешь по делам - врубай бодрый хэви, который будет держать тебя собранным и взведённым. А если тебе предстоит романтическое свидание - не перевозбуждайся, поставь спокойную инструменталку и релаксируй.
Машина въехала в тоннель, и я включил габаритки.
Чорние глаза,
Самие прикрасьние
Чорние глаза
-вдруг заорали динамики. Я поморщился. Откуда это взялось? Никогда ещё мой плеер не исполнял подобного репертуара.
Уау!
Чорние глаза,
Вспоминаю, умираю,
Чорние глаза,
Я только о тебье мечтаю,
Чорние глаза,
Самие прикрасьние
Чорние глаза
-продолжал верещать неведомый мне акын.
Я нажал на "stop".
Чорние глаза,
Чорние глаза
-продолжился рефрен, а затем звук вдруг ускорился, это очень напоминало то, как кассетник зажёвывает плёнку. Я наклонился и стал нажимать на "eject".
"Ур-ур-ур. Ур-ур-ур-ур",- зарычал магнитофон, отказываясь выплёвывать диск. Я вдруг почувствовал, как всё вокруг вдруг переменилось: звук, цвета, освещение, и поднял голову. И остолбенел.
Машина бесшумно, как будто двигатель был выключен, неслась вперёд, из всех звуков остался только многократно усилившийся "ур-ур-ур". А прямо передо мной простирался иссиня-чёрный колыхающийся туман. Из него на меня летели миллионы маленьких неярких искр и, разбиваясь об лобовое стекло, утекали вверх. Как будто я в кабине звездолёта.
Я мёртв, дошло до меня, я попал в какую-то аварию с мгновенным смертельным исходом, которого я даже не почувствовал, и теперь моя душа мчится куда-то, наверное навстречу страшному суду, по этой красивой и пугающей мгле. Что-то похожее, тоннель и звёзды, описывали очевидцы, побывавшие и вернувшиеся с того света.
Мне стало ужасно горько. Чёрт возьми, я умер таким молодым, мне не было ещё и тридцати, я был полон планов и надежд, но, увы, как мало я успел в этой жизни и сколь многого мне не суждено уже было достичь.
Чорние глаза!
-взревел внезапно любвеобильный джигит, и искрящийся туман рассеялся. А в образовавшемся просвете я вдруг увидел стремительно надвигавшуюся на меня бетонную стену. "А вот теперь действительно конец",- подумал я, но всё-таки умудрился изо всех сил рвануть руль, уводя машину в сторону от стены.
"Броненосец" ушёл влево и, жалобно застонав, всё-таки вывернул на дорожное полотно. На считанные сантиметры разминувшись с углом стены, он влетел в двухполосную кишку левого выхода из тоннеля. Музыка, как по волшебству, внезапно заткнулась. Я выправил машину и, с трудом переводя дух, медленно поехал дальше.
Что это было? Какое-то объяснимое оптическое явление или что-то потустороннее? Обман зрения, вызванный жарой, или первый звоночек, что мне надо в срочном порядке ехать в дурку на обследование? Я предпочёл бы всё списать на неведомые силы природы, хоть и не исключил возможности посещения в ближайшем будущем психиатра для проверки на предмет сдвига по фазе.
Глава 2
Было без десяти пять, когда я добрался до нужной улицы и, не без труда найдя место для парковки, отправился в сторону фонтана. По пути я решил прикупить какой-нибудь презент для Нелли и зашёл в магазин.
Могу вам признаться, я не очень хорошо разбираюсь в винах, но мне нравится дарить их девушкам. О степени вкуса мужчины женщина судит по его туфлям, либо по вину, которое он ей преподнесёт. Если ей придётся выбирать между тем, кто, будучи обут в поношенные сандалии, изящно откупорит ей "Шато Лафит" 1985 года, и типчиком в "Берлути" ручной работы, который предложит ей раздавить бутылочку "Агдама", то чаша весов качнётся не в сторону последнего. Во всяком случае, поскольку на ногах у меня были именно поношенные сандалии, я надеялся, что это так.
Парень за прилавком приветливо улыбнулся:
-Быстро управились.
-Э-э?- растерялся я.- Здравствуйте.
-Чем могу быть вам полезен?
-Дайте мне бутылочку самого лучшего вина.
-Давайте пропустим эту часть.
-Э-э-э?
Он поставил на прилавок бутылку. Я достал бумажник и посмотрел на него.
-Аналогично,- продолжал бросать свои странные реплики продавец.
-Уважаемый, давайте я расплачусь и уйду. Вы пытаетесь поиграть со мной в какие-то пароли и отзывы, но я сейчас тороплюсь.
-Триста пятьдесят,- наконец-то произнёс он первую осмысленную фразу.
-Молодой человек,- строго сказал я, расплачиваясь.- На месте вашей администрации я повесил бы здесь объявление: "Употреблять реализовываемую продукцию персоналу категорически запрещается".
Настал его черёд сказать "Э-э". Я забрал пакет и покинул странный магазин.
"Жар-птица" отыскалась на первом этаже здания за автобусной остановкой. Я скользнул в прохладный зал, присел за свободный столик у окна и заказал бутылку минеральной воды.
-Привет!- раздался голос рядом. Я поднял голову и вскочил.
Нелли! Моя милая маленькая Нелли!
Да, прошло тринадцать лет. Да, время изменяет людей, но как жестоко оно обошлось с ней.
Я смотрел на эту потрёпанную жизнью женщину, но видел
-Присаживайся,- я придвинул ей стул.
-Рада снова тебя повидать,- она достала пачку сигарет и закурила.
-Да вода, наверное, холодная и грязная. И дождь может пойти.
-Вода тёплая и кристально чистая,- отрезала Нелли Александровна,- и тучек уже почти нет.
-Нам ехать пора. Уже пол-одиннадцатого,- сказал я.
-Всего пол-одиннадцатого. Вы что, плавать не умеете?
-Я? Я плаваю как серна!
-Ну, так поплыли как две серны,- не отставала от меня Нелли Александровна.
-Вообще-то я плавок не взял,- признался я.
-Да ну их! Я тоже не взяла. Раздевайтесь и пойдёмте.
Скосив глаза в сторону, я стал раздеваться. К тому времени, как я закончил, Нелли Александровна уже сбросила свои одежды и теперь стояла, нагая и прекрасная, смотря на меня блестящими глазами.
-Ну, что, готовы? Понеслись!
-И камни тут такие острые,- в смущении стал жаловаться я, но Нелли Александровна, заливисто смеясь, уже бежала к воде.
Дул лёгкий восточный ветерок, мягко светила луна, вокруг сверчали всякие кузнечики или кто там ещё. Где-то недалеко, за соседней буной, тоже раздавался весёлый девичий смех. Ещё одни влюблённые голубки. Я мысленно от всей души пожелал им удачи, но на всякий случай решил запереть машину. Мир полон хорошими людьми, но и всяких проходимцев в нём хватает. Захлопнув дверцу, я поскакал вслед за Неллей Александровной.
Она отплыла уже довольно далеко и радостно махала мне руками. Я с разбегу бросился в тёмную пучину, подняв тучу брызг, и торпедой устремился в морские дали. Минут через десять, пыхтя и плюясь солёной водой, я почти пришвартовался к Нелли Александровне, но она, хохоча, ускользнула от меня, русалкой уйдя под воду. Вынырнув, она стала корчить мне рожицы.
-А вы действительно плаваете как серна,- рассмеялась она.
-Нерпа! Я имел в виду нерпу!
Несколькими мощными гребками я приблизился к ней ещё сантиметров на тридцать, как вдруг почувствовал, что мою ногу сводит судорогой. Я стал отчаянно бултыхаться и трясти ногой, но тщетно: боль не проходила. Теперь я уже не ощущал себя ни нерпой, ни серной, а скорей котёнком в ведре.
Я бросил взгляд на далёкую полоску суши, и понял, что у меня есть только два пути добраться до неё.
Первый путь, патологический, был самым простым: когда-нибудь меня, облепленного водорослями, ракушками и гнёздами чаек, так или иначе прибьёт к берегу, но такая неопределённость меня никак не устраивала. Второй, унизительный, требовал от меня смирить гордыню и попросить полную сил и задора Нелли Александровну взять меня на буксир.
Я смирил гордыню и издал призыв о помощи:
-Нелли Александровна, вы не могли бы мне помочь?
-А? Чего вы там?- резвилась, не обращая на меня внимания, Нелли Александровна.
-Подплывите ко мне, пожалуйста,- биясь в корчах, вновь воззвал я.
-Шалун вы этакий! Давайте, давайте, догоняйте сами.
-Нелли Александровна, меня судорога схватила!
Нелли Александровна стала хохотать:
-Какая ещё барракуда?! Вы в Чёрном море! Здесь нет барракуд! А кашалот вас случайно не схватил?
-Я в Чёрном море!- заорал я.- Здесь нет кашалотов! А судорога у меня есть!
-Судорога?- Нелли Александровна подплыла ко мне.- А где?
-В ноге, где же еще, по-вашему?!
-Давайте я вам её помассирую.
-Не надо мне массажа!- пробулькал я.- Просто помогите мне доплыть до берега, а там делайте, что хотите!
-Не нервничайте так, сейчас я вам помогу.- С этими словами Нелли Александровна обхватила меня за шею.- Давайте, поплыли. Раз, два, три...
К тому времени, как мне удалось избавиться от мёртвой хватки и выбраться на поверхность, в моих лёгких не осталось ни капли воздуха, а в желудке плескалось с пол-Чёрного моря.
-Вы... вы..., что же вы делаете?!- прохрипел я.- Не надо меня топить!
-Я вас не топлю, вы сами топнете, серна несчастная! Как мне вас ещё тащить?!
-Дайте я просто вам на плечо обопрусь.
-Тогда вы меня утопите!
-Я аккуратно.
-Да уж, пожалуйста!
Я аккуратно опёрся об неллино плечо, и её голова тут же ушла под воду.
-А вы? Что же вы меня топите?- закричала Нелли Александровна, выныривая и отплёвываясь.- Знаете что? Возьмитесь за мою ногу, я вас так попробую отбуксировать.
Мне оставалось только согласиться, и я вцепился в предложенную мне ногу.
Дул пронизывающий восточный ветер. Луна скрылась за тучами, и лишь редкие звёзды освещали голого полупаралитика, влекомого голой же русалкой, некогда весёлой и бодрой, а теперь задыхающейся и отчаянно ругающейся. Она усиленно молотила по воде руками и ногами, последние часто попадали мне по чувствительным местам, и тогда я тоже начинал ругаться. Косые холодные волны перекатывали через нас, при каждом вдохе норовя залиться мне в желудок, где и так уже не было свободного места. В море за нами вовсю резвилась влюблённая парочка, их громкий смех действовал мне на нервы. Я мысленно от всей души пожелал им заткнуться и утонуть.
Наконец мы причалили к берегу.
Выбравшись из воды, я начал кругами хромать по пляжу, потом сел на камни и стал сгибать и разгибать ногу. Нелли Александровна уселась неподалёку, отвернувшись от меня, и тяжело дышала. Голая спина её источала гнев и презрение.
-А что, Нелли Александровна,- примирительно начал я,- не так уж плохо мы поплавали. Лично мне было совсем не скучно.
Молчание.
-Вы сегодня были на высоте. Если б не вы, кормить мне сегодня рыбок.
Ни слова в ответ.
-Если уж кто и плавает, как серна, то есть нерка, в смысле нерпа, так это вы. Высший класс!
-Нерпа - это тюлень такой. Я что, на тюленя похожа?- ответила, наконец, спина.
-Вы лучше!- с чувством отвечал я.- Вы гораздо красивее, и не такая склизкая.
-И на том спасибо!
Пожалуй, ещё ничего не потеряно. Может, я и сплоховал на морских просторах, но когда у меня под ногами твёрдая почва, я частенько бываю совершенно неотразим. Немного моего знаменитого шарма, пара-тройка фирменных острот, и дело в шляпе.
......
-А вы умеете подобрать ключ к женскому сердцу!
При слове 'ключ' в моей голове прозвенел звоночек. Ещё секунда, и я подскочил на месте. Меня вдруг посетила одна очень неприятная мысль, которая должна была бы посетить меня раньше. Судороги в ноге прекратились, вместо них появились судороги в мозгу.