Аннотация: Рукопись, присланная для кафе ЛАВРИЛИАДА
Вообще это все стоит в кафе ЛАВРИЛИАДА
но - в черновиках, потому что там переполнена очередь.
Но не могу же я оставить на ПЕРВОЕ АПРЕЛЯ без права шутки друга, которого напрасно забанили на ХОХМОДРОМЕ, как он уверяет не за эти КАНИКУЛЫ
ДА-А-А! - ...она таки кинула в него раком!
Да, конечно, а что такого? Ничего не случилось. Нюма поймал прямо перед своим носом это горячее красное насекомое. Держал его в кулаке и сам медленно густо краснел. "Спек рака", как говорят хохлы в двоюродной стране Украйне, черт бы их побрал вместе с этим вечно пьяным юмором.
Да, но вы хотели иметь такой зехерт? Представьте себе, что это лично Вы идете себе с супругой по нашему маленькому базару, представили? И вдруг в вас кидаются раком яркие блондинки в соломенной шляпке. И ваши действия?
Да, допустим, вы не достигли еще того возраста, когда секс из приключения становится подвигом. Но вы же с женой! И тут может сказать каждый маринованный тухес, что ехать на курорт с женой, это то, что ходить в лес со своими дровами. Вот таким путем все делают себе каникулы, или - собачьи дни, - как говорили древние римляне, аристократы разврата. Хохлы говорят проще: "Жучка захочет, Тузик заскочит".
Да, но некоторые не за этим едут. Некоторые просто по прописке живут в курортной зоне бывшего пролетарского отдыха. И лично Нюма здесь по делу, по причине ремонта квартиры, которая просто пришла в негодность всего за две зимы аренды одному не очень вонючему далекому родственнику, в общем, почти приличному еще молодому человеку. Если может быть приличным человек, у которого после сорока лет нет приличного жилья, приличной жены, не говоря уже обо всем другом, что прилично иметь.
Да, конечно, мы с вами никогда не будем иметь столько денег, сколько имеют те, кто и нас имеет. В виду, я имел сказать. Вы меня понимаете. Но есть же какой-то предел даже для пролетарского лабуха.
Да, он был просто музыкант. Лабал, то есть гудел на саксофоне в каком-то джазе по ресторанам. И вот такие люди тоже имеют приличных родственников. Таких, как Нюма. А что? Семью не выбирают, в ней живут и умирают. И глава семьи не тот, кто заказывает музыку не за свои деньги по кабакам, а тот, кто эти деньги собирает, копит, лелеет и тратит только на нужды бедных членов семьи, тех, кого Яхве обделил разумом.
Да, даже хохлы говорят: "бог не Яшка, - дает, кому тяжко". Научились. Правда, они говорят об этом на пивной точке, у желтого фанерного ларька. Они умнеют только когда им так тяжко поутряне, после того, как хорошо повечеряли и лечатся. И пиво льется у него по всей морде, течет по усам и капает на груди. Райское наслаждение. И под голой шкурой это пиво тоже - как боженька босыми ножками ступает по адскому пламени.
Да, так ты и бросишь пить, глядя на эти блаженные синие морды. Мама всегда говорила: "Нюма! Смотри и учись! Учись хорошо и будешь умным. А не будешь умным, будешь стоять поутру рядом с этими биндюжниками и приличный человек не подаст тебе руку. Сам Бог отвернет от тебя умное лицо. И чтобы никаких друзей не было у тебя на этой улице!".
Да? А кто возьмёт в друзья, если у Ханыги Боба папа инструктор горкома партии, у Ханыги Чечако - сотрудник КГБ, у Ханыги Коржика тоже не боржоми торгует... Ребята проходят школу жизни. Ведь еще в комсомоле каждое собрание начинается с мысли о том, кто пойдет за пивом, а заканчивается сильнейшей пьянкой. И комсомолки пили не меньше комсомольцев, только больше требовали любви к человеку до того, после того, вместо того. И все это называлось "в комсомольской буче, боевой, кипучей". Но как пили потом в могучей ПАРТИИ - этого Нюма так и не узнал. Не приняли, а почему?
Да. Даже лучшего друга Сальтисона предки не пускали в гости на нашу улицу Шолом-Алейхема. Почему - это Нюма понял только с годами, уже когда семья получила приличную квартиру на проспекте имени монгольского героя Чойбалсана . Это было уже не в центре, в новостроечном пролетарском районе возле хлопчатобумажного комбината, где тоже было много женщин и машин. Но женщины были днём, поэтому больше трудящиеся, чем проститутки. И машины были торгда еще не роскошью, а средством для решения продовольственной программы.
Да, было просто трудно взгляд отвесть от этих женщин, когда они сплошным потоком шли через проходную комбината после ночной смены, а на них не было никаких комбинаций под ситцевыми платьицами, а все тело было облеплено влажной, темной отдельными местами ситцевой тканью, которая ничего не скрывала и все подчеркивала.
Да ваш Париж такого видел? - шиш! - так говорил новый друг Ханыга Боб, дуя на пиво и смахивая белый пепел с папироски "Бэлтиморканала" на чистый газон, и синие морды сияли поутряне возле желтого фанерного ларька.
Да, так о чем мы начали свой рассказ? Старая бабушка правильно бурчит: вот как зайдет разговор о бабах, так у вас, мужиков, сразу всякий другой смысл теряется. Конечно, конечно. А кому он нужен - другой смысл? Мы люди традиционной совецкой ориентации, для нас диалектический материализм начался еще в каменном веке. Когда племя силилось выразить свои мысли односложными "ба" - "бу" - бы", один сумел обобщить - "бабу бы" - и стал первым вождем мирового пролетариата. Всегда ищите нас возле желтого ларька, а не в кафе "Голубая луна", товарищи.
Да... Но пока Нюма пил свое пиво и разговаривал обо всем этом с неожиданной блондинкой, от него ушла жена. Сначала было понятно, что ушла по нужде: в платный биотуалет на базаре, потому что во всем спальном совковом районе уличных туалетов не было и в лучшие времена. А дома у Нюмы сортир не функционировал по причине полного зас...рения. Поэтому они и вышли на базар. Но то, что она ушла навсегда, это Нюма понял уже только дома, часа два спустя, когда сидел в комнате совсем один перед маленьким ведром горячих раков и тоже небольшой, но очень хорошей, холодной, запотевшей трехлитровой банкой пива.
Да. Когда работаешь всю зиму как Лева Бонифаций в любимом мультике и тоже мечтаешь уловить свою золотую рыбку, которой вполне могла на сегодняшний теплый и ласковый вечер стать яркая блондинка с нашего рынка, но ты вместо этого плетешься как дурак за супружеским долгом и вот... Нюма не верил своим глазам - неужели на самом деле начались каникулы, в том смысле, что стал свободен, как одинокий пёс?
Да... На столе лежала записка, которую читать и перечитывать и пива хлебнуть и снова не веря глазам своим. Один? Совсем один? Нет. Никого нет. И ? Что говорить? На "нет" - суда нет!
продолжение по ссылке
http://www.lllit.ru/litera/page.php?aid=603
