Мальчик мой будет королём эльфов. Громы и молнии будет он держать в своей ручке, играя в колыбели. Ты ведь не забыл, как молнии пели в то утро?
Прости, любимый, прости меня. Открывая двери темных вод, я не знала, что ты не один. Все другие, которые несли свои раны в эти воды, вошли и ушли, стали реками, уходящими в океан. Ты же погрузился даже далее и глубже - и не растворился во мне до последней капли соли. Прости, я не сразу почувствовала эту тонкую нить, ту, которую не оборвать всей мощью планеты Мауни.
Мудрый серебряный змей ныряет в колодец, проходит через все ловушки Тьмы, и, напоённый Светом, вновь взлетает над водами океана Оанес золотым драконом, на крыльях его трепещут жемчужинки влаги. Это слёзы мои алмазные.
Пламя вашего оружия не опалило меня, только больно ударил в грудь заряд злобы и страха, испуганный взгляд нажавшего на курок человека. Я не была готова пропустить и рассеять этот удар, я зеркалом вод отразила его и - что теперь поделать? - страх вернулся назад в его помутившиеся глаза. Не знаю, излечите ли вы его. Ведь вы знаете Огнь Жгучий, но ничего не ведаете об Огне Неопалимой.
Теперь он открыт. Порождения ночи найдут его по следу страха. Он будет кричать "горю! Горю!!" - а вы, Врачующие, будете лить на него холодную воду. Огонь можно утешить только огнём, энергией сердца.
Токи нашей планеты снимали эти возгорания, но вы оторвались, отторгли себя. И теперь у всех, попавших под страх, начнут вспыхивать центры жизни и смерти. И главная опасность - слышишь ли? - около сердца, гортани и солнечного сплетения.
Ты. Испытавший солнечный огонь изнутри. Ты понимаешь опасность пожара центров. Ты помнишь, какое мучительное оно - змеящееся по нитям нервов пламя. При этом ты сам не виновен ни в чем, кроме, разве, вспышек раздражения. Часто пожар в тебе вспыхивает от посторонних воздействий, а при дальнейшем утончении состояния - и от космических причин. Берегись в пути!
Хотя - и дома, на твоей планете, у вас тоже немало врагов. Которым открывает врата утомление сердца. И Огонь творящий может превратиться в пламень поядающий. Помни, помни об этом - вспышки начинаются с малого!
Да. Об этом мой учитель Океан-Оанес говорил: трудно будет духу, который получил возможности, но по условиям внешней жизни не может проявиться. Ближе всего пример закрытого кипящего котла под действием пространственного огня. Если бы ты научился применять переменные токи охлаждения! Огонь пространства, накаляющий даже мертвые для тебя камни, о! - он имеет неразрывную связь с каналами центров, потому молю тебя - осторожность!
Но без страха. Заражается лишь тело, предрасположенное к болезни. Испуг сковывает движение души. Так дерево в страхе может вместо того, чтобы идти корнями вслед за уходящей водой - сбросить листья и уснуть, перестать вдыхать силу Огня, которая одна только - и яд, и противоядие.
...а у нас на Мауни теперь льются теплые дожди. Как хорошо, что ты дал мне познать чудо теплого дождя, соединяющего тела. Как хорошо, что каждая маленькая планетка, каждая капля космоса может пережить Весну Вселенной - не вспомнить, а пережить, ощутить в слиянии мужского и женского начал силу первой космической молнии.
Молнии эти искрятся в глазах мальчика нашего, будущего повелителя эльфов. Он будет бессмертен по-твоему, вечным повторением в себе подобных. Внешне подобных и внутренне иных. Они будут так же мало похожи на нас с тобою, как капли дождя похожи на грозу, родившую их.
Отдав частицу себя на вселение в эту Вселенную ты - уходящий навеки - остался у нас, у меня, во мне - и вот снова я чувствую, как напрягается и звенит эта тонкая нить,.. Как взлетает Золотой Дракон и падает в окна океана, как серебряная змейка-цепь тяжело ползёт к зеркалу воды, и черпает мою воду жадная чаша, как полное ведро ползет на подрагивающей цепи к твоему - чужому небу, и ее руки принимают мою воду из твоих рук, и пьют меня из твоих губ, и ее налитые молоком груди напряженно тянутся к сердцу твоему...!
И эта боль будет теперь для меня источником желания жить?!
О, Отец Огня, прости свою молчаливую Мауни, но я не в силах более удерживать в себе взрывающееся пламя, ибо страх вдруг проник в моё сердце. Я боюсь за своего сына. Я боюсь родить не в любви, но в ревности. Лучше я сожгу всё вокруг этой планеты, чем рожу чудовище, напоённое черным огнем и горькой водой.
Из океана Мауни я стала каплей твоей, но разве меньше стала от этого любовь моя и боль моя?
