Аннотация: Диалог: - Ну, и что ты тут понаписала? Всё вышло так, как тебе хотелось? - Да. - Бабские сказочки? - Почему бабские? - Потому, что только у баб всё так гладко и поэтично. - Вот, если бы у вас было также, то и жили бы дольше...
-Люблю!!! Люблю!!! Люблю!!!- Ей хотелось кричать о своей любви в бездонное голубое небо, рассказывать всем о своём нечаянном счастье. Она снова летала, хотя многие говорили, что в её возрасте это просто невозможно.
Она и всегда-то жила, как-то по-особенному, между небом и землёй, между сном и реальностью, между блаженством неземной любви и ужасающим одиночеством. И только облако, которое появилось вместе с ней, когда она родилась, было её единственным убежищем и спасением, молчаливым другом и хранителем самых заветных тайн. Облако странным образом изменялось на протяжении всей её жизни. Оно - то увеличивалось до неимоверных размеров, то вдруг сжималось и становилось совершенно прозрачным, практически незаметным. И это было страшнее всего. Тогда она не могла летать. Она могла отказаться от всего, но только не от своего облака. Люди не понимали её. А со временем, и она разочаровалась в них.
Он ворвался в её жизнь совершенно неожиданно, обойдя все преграды и засады, которые она выставила для любителей сорвать банк, намусорить и уйти, не извинившись. Её не возбуждал животный секс, где мужчина, всегда почему-то пытается показать себя львом, а на деле оказывается одноразовым кроликом. Она научилась видеть их издалека, и ближе чем на километр к себе не подпускала. Попадались "симпатичные обезьянки", которые довольно умело обращались со своим членом и могли также весело погульбанить, но это прожигательство жизни было уже не для неё. Тратить время на обучение юных дарований на безвозмездной основе так же не хотелось. "Чего-то я хочу, сама не знаю, кого..."- продолжалось довольно длительный период и она, устав от виртуальной любви, где-то на подсознательном уровне начала мечтать о материализации своего возлюбленного. Когда это желание стало выпирать на сознательный уровень, она составила подробный план:
1.Я люблю своего Мужчину и понимаю (она написала слово мужчина с большой буквы, в надежде встретить сильного человека, с которым она могла бы чувствовать себя Женщиной. А то, что она женщина с большой буквы, она поняла уже давно. Вот только пары пока не находилось.)
2. Мой Мужчина любит и понимает меня. (До этого, всё как-то выходило: или любит, или понимает.)
3. Я уважаю моего Мужчину. ( Раньше было как-то: или любила, или уважала.)
4. Мой Мужчина уважает меня. Принимает и любит моих детей. ( Мои дети - часть меня, и если для кого-то это преграда, то это не есть сильный человек).
5 Мой Мужчина обеспечивает наше проживание и зарабатывает 100 000 долларов в месяц (ФФ-фу, аж пот прошиб. Супер!)
6. Мой Мужчина красив, умён, богат, честен и духовен. Здоров, в общем.
8. Он - Единственный Мужчина моей жизни, а я - единственная Женщина его жизни.
9. Мой любимый немного выше меня ростом, приблизительно170-175 см. Брюнет, глаза голубые, зелёные, карие. Похож на Джонни Деппа, Олега Меньшикова, Костю Хабенского, Рэма из "Курсантов" и...героев Ди Каприо, потрясающе открытых и непосредственных. (Вот это коллажик, едрёна Федора).
Прогнав всех маячивших в поле зрения мужчинок, убедилась, что ни один из них не соответствует, генеральной стратегии её победоносного плана.
- Будем искать! По крайней мере, теперь у меня есть план.
План какое-то время пролежал без движения, а вскоре, в нём появились два-три отчёта о несоответствии (для галочки).
Лёша был безумно красив, строен и молод, так же как и избалован. Когда ему было двадцать, они впервые занимались сексом. Даже кровать не выдержала и рухнула, что говорить о женском сердце. Когда ему было тридцать, и они встретились вновь, чтобы провести вместе несколько безумных ночей, он был также красив, но его спутником стало беспросветное пьянство, погружаясь в которое он становился самим собой - мальчишкой с удивительно добрым сердцем, а когда выходил, то становился эгоистичным тираном. Она хотела помочь, испробовала несколько способов, но ничего не получилось.
Вскоре случай предоставил ей работу, где пришлось общаться с большим количеством мужчин, и её разочарование резко возросло.
- Господи, что ж так и не найдётся никого?
Она отказывала всем желающим на халяву и не на халяву, заранее и бесповоротно, ссылаясь на то, что её возбуждает только джип-внедорожник. (А вдруг какой-нибудь ветер с гор, возьмёт, да и подарит). И вот однажды...
Заперев после работы свою дверь, она остановилась на крыльце, чтобы убрать ключ в рюкзак и взять свой велик, на котором она ездила на работу для поддержания формы и из соображений экономии времени и денег.
- Ты, наверное, устала, угощайся!
- А что это?- она с подозрением посмотрела на большую пивную кружку, - пиво?
- Это волшебный чай, попробуй!
- Если честно, пить очень хочется. Ну, давай!- Она взяла из его рук кружку и отошла на безопасное расстояние. Сделав несколько глотков, сказала:
- Вкусно...А что там?
-Лимон и самогонка с димедролом.- Она сглотнула.- Ни фига себе... То-то я смотрю в желудке зажгло и крышу повело.-
Он сидел и ухохатывался.
- Ну, ты повелась! Ты всегда так ведёшься? Хаааааа, от чая забалдеть. Я такого ещё не видел.
Она стояла с кружкой в руках и смеялась вместе с ним, замечая про себя, что ржёт как дура, в несвойственной ей манере, но ей всё равно. Потому что так хорошо...Он подошёл ближе и предложил довезти до дома.
- Не, я на велосипеде.
- Да в мою машину даже трактор влезет, не то что ли велосипед.- Решив, не сдаваться, она всё-таки поинтересовалась:
-Ну и где это твоя машина?
- Да вот!- Она поискала глазами предполагаемый автомобиль и, не увидев ничего стоящего, тупо переспросила:
-Где?
- Да вот же. Красная. Почти Феррари.- Она наконец-то увидела красную двойку и залилась новой волной смеха. Он подошёл, обнял её за плечи и спросил:
-А ты готовить умеешь?
-А как же. А что?
-Вкусно готовишь?
-Не жаловались. А кто жаловался, того уж нет.
-Точно? А то поехали ко мне, ужин приготовишь. Пивка попьём.
-Я пиво не люблю.
-Тогда вина. Какое любишь?
-Красное.
-Ты пока посуду помоешь, курицу пожаришь, а я за вином сбегаю.
-Угу, ещё и посуду? А ещё что?
-Ну там, хочешь, пол можешь помыть, но я не настаиваю.- Понимая, что втянулась в новую игру, спросила напрямик:
-А ты, что один живёшь?- Получив утвердительный ответ, продолжила провокацию:
-А что, больше никого не осталось, кто бы тебе курицу приготовил?
-Да сын у меня уехал. Я вот один. Ну что, поехали?
Значительно уступив свои позиции, она согласилась на тот вариант, что он подъедет к её дому, и будет ждать, когда она выйдет. На всякий случай она назвала место со стороны первого подъезда, хотя жила в последнем. Пока ехала, она стала сомневаться, что напрасно согласилась и загадала, что если он подъедет раньше её, то она поедет с ним, а если его ещё не будет, то ни за что. Подъехав к дому и не увидев его автомобиля, она, однако, испытала разочарование.
- Ну и хорошо.- Сказала она себе сердито. Пошла на кухню, помыла себе морковку, села посмотреть фильм.
-Дети спят. Мама дома. Всё классно. Зачем нам хаос? Вот именно.- Не успев догрызть и до половины, услышала как просигналила подъехавшая машина. Выглянула, на всякий случай в окно. Это был он.
- Вот не хватало ещё соседей перепугать. Скажу, что не поеду.- И она вышла к автомобилю, предупредив старшего сына, что если что, то придёт утром. Неторопливой походкой, с недоеденной морковкой в руке, она направилась к автомобилю. Он выскочил к ней навстречу.
- Почему ты здесь остановился?- Начала она свой наезд.
-Ты же сама сказала на перекрёстке. Я подумал, что на этом.
-Я не поеду.
-Почему? Слушай, давай посидим в машине, ты мне всё расскажешь. А то тут ветер такой. - Он усадил её в автомобиль, одновременно разговаривая с кем-то по телефону, тем самым усыпляя её бдительность. Закончив разговор, он быстро тронулся с места.
-Поймал-таки, маньяк.- Мрачно пошутила она, не обнаружив на дверке автомобиля ручки, за которую её можно открыть.
-Да, всё специально продумано.- И они оба засмеялись, сняв напряжение, и стали болтать о всякой ерунде.
Поднявшись на второй этаж, где жил Николя, она остановилась оглядываясь:
-Ни фига себе, где-то я уже это видела...Но, появившийся Николя прервал её размышления.
- Вот курица, и всё, что нужно, здесь. А я сейчас приду. Хозяйничай. Справишься?
-Угу.
Она заглянула в холодильник: "Так же пусто, как и у меня..." Моя накопившуюся в раковине посуду, отметила: "Блин, всё так же..." Ощущение, что она здесь жила, по-прежнему не покидало её. Николя принёс вина, и они вместе закончили приготовление к ужину. Наполнив бокалы, он повёл её в экскурсию по своему огромному дому. Смешение всевозможных стилей, порядка и хаоса, новизны и старины, граничащей, порой, просто с грудой хлама поразили её. Она старалась не оценивать, а, разглядывая дом, изучать его владельца. А дом говорил о разнообразии интересов его хозяина и отсутствии некой завершённости. Потом они сели ужинать, и к своему удивлению, она заметила, что сильно проголодалась. Уплетая курицу и свои любимые помидоры, отметила, что не манерничает и чувствует себя легко и свободно. А когда он стал показывать старинные фотографии с видом города и пересел к ней поближе, она запросто улеглась у него на коленях и нежилась как кошка на руках у хозяина. Даже одного этого хватило, чтобы не сожалеть потом о бессонной ночи.
Спальня поражала своим великолепием. Огромная белая кровать с полукругом зеркала в изголовье и белый же зеркальный гардероб во всю стену, в добавок, зеркало на туалетном столике сбоку. Куда ни повернись- всюду видишь своё отражение.
- У тебя тут камеры случайно нет?- подумала она о маниакальной наклонности своего нового знакомого. Получив отрицательный ответ, отмахнулась от этой мысли: "А что, даже если и есть. Я чертовски привлекательна, а шантажировать меня нет повода". Потянувшись всем своим существом к своему новому другу, как она уже успела его почувствовать, она моментально погрузилась в волну наслаждения, но почти сразу натолкнулась на волнорез.
- Поласкай его.
-Кого?- Она открыла глаза и огляделась. В комнате никого не было.
Фффууу- она сдула прядь волос со лба.
-Его.- И уже недвусмысленно попытался придвинуть её голову к своему объекту.
-А-ггггху,- кашлянула она, пытаясь как-то выровнять ситуацию и протянула руку для исследования объекта. - А что тут ласкать-то?- вырвалось праведное недоумение. - И вообще, нормальные мужики так не поступают. Стыдно ложиться в постель с девушкой и быть при этом не готовым к бою.
Она бы долго ещё "ворожила" по этому поводу, но он перевернул её на живот, сел сверху, сглаживая начавшийся конфликт, и когда она всё-таки позволила проникнуть в себя, вёл себя так, что её обуял настоящий праведный гнев:
-Блин. Ну, мужики. Уроды. Все до одного. Не физические, так моральные. Дожила. Маньяк, который трахаться не умеет. Относятся как к девке. А бабы то что? Самки пустоголовые, если такое позволяют. Тебя, что милок трахаться-то так таки и не научили, в погоне за количеством-то? Да-ааа...
Она встала и решительно начала собираться, не смотря на то, что ночь, и раздосадованный её гневным монологом кавалер мог её просто напросто побить. Но он подошёл и обнял за плечи:
- Не уходи, всё будет хорошо. Останься до утра. Поспи. Я тебя потом отвезу.
- Поспи, блин. Ладно, фиг с тобой. Посплю. До утра. Ой ёёё...
Они легли, обнявшись, т.к. против него, как человека, у неё ничего не было. Усталость взяла своё, и она заснула. Сквозь сон она чувствовала, что он гладит её, целует нежно её тело, и когда она почувствовала его в себе, намертво обхватила ногами и заставила играть по своим правилам. Вся нерастраченная любовь, страсть и нежность вырвались в беззвучной молитве к Творцу, и Творец таки снизошёл...Пока её тело кричало от наслаждения и билось в судорогах бесконечных оргазмов, душа летала в райских кущах и собирала божественный нектар...Так они встретили своё первое утро. Когда она выходила из его автомобиля, сама не ожидая, вместо традиционного "пока", она сказала: "Я счастлива!"
Всю неделю она летала как на новом турбо-генераторе к-700. Вулкан любви, доселе дремавший, начал своё неудержимое извержение, и как она ни старалась запихнуть его обратно, начал жить своей автономной жизнью вулкана. Ей хотелось всем рассказать о своём счастье, но чтобы не наделать глупостей понапрасну, она поехала к своей подруге, и стала с нарочитой небрежностью рассказывать о том, что с ней произошло.
- Ну и трахайся, себе на здоровье,- сказала подруга, - только в этого-то уж точно не влюбляйся. Не стоит.
-Уууууу...- Комариным писком вырвалось у неё непроизвольно, - блинннн,- подумала она про себя.
- Так, уже поздно. Понятно. Сколько раз тебе говорила, сначала головой думай. Ааай. Да что с тобой разговаривать, ты в каждый столб готова влюбляться, стоит его хоть одним цветочком украсить.
- А вдруг, на этот раз повезёт, ведь не идиот же он.
-Ну, не идиот. А, делай как знаешь. Тебе уже сколько? Вот то-то.
Он появился ровно через неделю. Воспользовавшись ситуацией, она бросилась к нему на шею и приникла губами в поцелуе.
- Пойдёшь со мной?- жарким шёпотом спросил он.
- Нет, у меня встреча,- соврала она. Когда ты позвонишь?
- На неделе, как-нибудь.
-Хорошо, я буду ждать. Ты думал обо мне?
- А когда думать-то, работы много...
- Гад. Мог бы и соврать. Ну, ладно, пока.
"Тоже мне, нашёл девочку по вызову", - она ехидно усмехнулась,- "Пусть хоть немного подумает, Казанова на пенсии".
Они встретились вновь, и ей показалось, что Николя как-то неуклюже, но всё-таки пытался угодить ей, словно сам стесняясь непривычной для себя роли. Это веселило её, и она как могла, незаметно, подтрунивала над ним, а его реакция веселила её ещё больше.
- Иди в ванну, а я пока ужин приготовлю. Хорошо?- Она не возражала.- Тебе какой халат принести? "Ой, да какая разница, блин... Что их у тебя двадцать что ли?"- подумала она.
-Может тебе мой халат принести?
- А тот чей был? - не выдержала она.
- Тоже мой. Но этот особенный.
-Уговорил, давай показывай.- И она прошла за ним в спальню. Появившийся из своего гардероба Николя, был похож на пугало огородное. "???"- вскинула она брови, но присмотревшись повнимательнее, начала хохотать, приседая и хватаясь за живот. Халат был не просто красного, а кумачового цвета- цвета пионерского знамени или комсомольского, и сшит как раз из этого знамени, или двух, причём конструкция знамён полностью сохранена, со всеми их регалиями и бахромой. А когда она увидела карманы, сделанные из вымпелов, новый приступ хохота, свалил её с ног. Николя медленно, повернулся спиной, и на уровне её глаз появился незабвенный профиль вождя мирового пролетариата. На уровне то глаз её, сидящей на полу, но у Николя на заднице. Округлив глаза, от неожиданности, она на несколько секунд застыла в недоумении но, поднявшись с колен, подошла и сказала, стаскивая с него халат:
-Фу, сними эту гадость и никогда больше не надевай, понял?
- Да я раз в год надеваю, на праздник, на новогодний, так в шутку.
Странная смесь из святотатства (для неё комсомол и пионерия были когда-то насильно вдолбленной религией, так же как и для миллионов других людей) и чего-то непонятного, похожего на подвиг одного человека, поразили её воображение. Она поняла, что у Николя есть своя собственная сформировавшаяся философия, в то время как она, пыталась изучать и искала истину, абсолютную для всех. "Так вот где собака зарыта! Я пытаюсь спасти человечество, а человечество спасает себя самостоятельно, своими способами. И это ещё, с какой стороны посмотреть, чей способ лучше. И споры, кто прав, кто не прав, получается, полностью бессмысленны. Каждый найдёт свой способ, или не найдёт. Это право каждого".
Когда они оказались в спальне, Николя вёл себя как послушный ученик, и даже ничего не объясняя, она легко провела тантрическое посвящение. "Из этого парня может выйти толк! Он как я, кажись, искренний. Настоящий, стало быть. Уже неплохо. Учить жизни пытается, папочка. Значит проникся. И эти трогательные попытки ограничить себя философией животного... но, похоже, он чувствует, иногда...что его это не удовлетворяет. Но пока даже себе не признаётся. Подождём..."
После холодного душа и кофе со сгущёнкой, ставшего уже ритуалом, они вышли во двор, и пока Николя разогревал автомобиль, она рассматривала понравившийся ей кованый балкон во французском стиле, на котором хотелось заняться любовью и сделать таинственное фото, где воображение рисовало её полуобнажённой, на фоне ночного неба и полной луны. Присматриваясь, она заметила уродливый жёлтый козырёк над левой половиной балкончика, вносивший диссонанс в этот пейзаж и привязанного к кованым прутьям балкона...Христа. Без креста и привязанный к балкону, Спаситель выглядел, по меньшей мере, странно. Прежде, чем возмутиться, она ещё немного задумчиво рассматривала распростёршую руки, фигурку.
- А что же ты над Христом-то издеваешься?
- Я издеваюсь?- Николя недоумённо вскинул брови.- Сначала одни его распяли, потом другие вознесли и пролили море невинной крови, чтобы навязать непонятную веру. Но пришли третьи, и снова пытались уничтожить его образ, ломая иконы, втаптывая в грязь кресты, и расстреливая верующих. А я всего лишь подобрал, хотел восстановить. Но крест уже пропал безвозвратно, и я отколупал фигурку Спасителя, и прикрепил к балкону. Чего ж ему валяться в груде хлама.
- Домовитый...- Она посмотрела на Николя восхищёнными глазами и улыбнулась. "Всё так просто и понятно. Надо поучиться у него не морочиться из-за ерунды".
В следующую их встречу, не в силах больше сдерживать лавину нахлынувших на неё чувств, она прошептала ему на ушко: "Роднулька".
- Чего ты сказала?- Он встрепенулся, как будто на него плеснули холодной водой. - "Боже мой, ему что, в любви никто не объяснялся?"
- Роднулька, от слова родной...- Она не стала говорить, что так называет свою маленькую дочку, - Люблю я тебя...
- Перестань выдумывать!
- Я не выдумываю, я люблю! Ты такой красивый!
- Кто красивый? Я красивый?
- Да, ты красивый, умный и сильный. Настоящий. Таких очень мало! Мне повезло. - Они оба были в шоке от происходившего разговора. - Мне повезло?- Она приблизилась к нему, пытаясь понять его реакцию, но Николя затаился, и у самого его лица она попросила:
-Поцелуй меня.
- Ты же знаешь, что я не целуюсь.
- Пожалуйста...
- Сделай губы вот так...- и он изобразил уморительную гримасу. Она, внутренне посмеиваясь, подчинилась. Он приник к её губам и, словно огромный валун откатился с её груди вместе со стоном наслаждения. "Любит..."
Утром они долго не могли расстаться, наверное, как семнадцатилетние, находясь ещё под гипнозом ночного откровения.
Но, вопреки её ожиданиям, они не встречались целую неделю. Она три раза звонила сама, но Николя откладывал свидание, мотивируя это тем, что надо соскучиться. Она мучилась, воображение всё время старалось накрутить картины, весьма неприятного свойства и иногда просто руки падали без сил.
"Господи! Зачем мне это?!. Если он и дальше собирается трахать всех подряд, то переживать мне действительно не имеет смысла. А мне что, тоже со всеми трахаться, чтобы не сойти с ума от тоски? Но тогда всё будет, как раньше, а я этого не хочу. Убить в себе любовь? Это невозможно! Что я без любви? Тогда, принять? Принять Его в нём, таким, какой он есть. Лучше хороший секс раз в неделю, чем ничего. Ага, и так вот мучиться...Других-то я не хочу. Да мне ж не секса от него надо. Просто обняться, поговорить, чтобы не чувствовать себя одинокой. А это примитивное создание упрощает всё до невозможности. У него, конечно, есть шанс, но вопрос, хочет ли он его использовать? Господи, Ты один никогда не изменишь, Ты всегда знаешь, что мне нужно. Спасибо Тебе, за Николя, даже если я его никогда больше не увижу. Я приму всё ...от Тебя..." - она молилась, и слёзы ручьями стекали по её щекам,- "Господи! Будь всегда со мной! Я снова привязалась к удовольствиям и создала себе кумира в образе Николя. Прости меня, будь милосерд! И я Тебя прощаю!" - она сама удивилась своей последней фразе и, после этих слов произошло чудо. Словно гигантский луч прожектора прошёл через все пять этажей дома, где она жила, и осветил комнату звенящим, как тысячи монеток, золотистым светом. Она протянула руку к этому свету, и всю её, словно гигантским пылесосом, втянуло внутрь этого золотистого потока. Она испытала невыразимое блаженство, словно каждая клетка её тела взрывалась бурным оргазмом. Сколько это продолжалось - миг, минуту, вечность? Никто не даст точного ответа. Только когда она очнулась, то обнаружила себя лежащей на полу, в целости и сохранности. И повеселевшей. В голове, словно телеграмма, тихонько застучало. Она взяла ручку, листок бумаги и принялась записывать:
В страдании есть упоительная нега.
Моя любовь белее снега
И чище горного хрусталя,
Древнее чаши самого Грааля.
Взрыв тысяч солнц на синем небосводе.
Моя любовь ведёт меня к свободе,
И серебром ночного звездопада
Моей ладони тяжелит прохлада...
"Здорово! Супер!"- но ей так хотелось написать стих для Николя, что она ходила и думала: " А Николя?"
А Николя?!. Прекрасный отзвук
Моей любви в просторах мирозданья,
Калейдоскоп божественных узоров
Безумного блаженства и страданья.
Она переписала стих на открытку, представляя, что когда подарит её, небрежно так скажет:
" Ну что, прекрасный отзвук, пошли в койку", а Николя, сражённый наповал, тут же предложит ей руку и сердце и, покопавшись в своих залежах, найдёт дорогущее кольцо с бриллиантом и торжественно наденет ей на палец, в знак любви и верности.
- Ну, это я погорячилась с бриллиантом... Пожалуй такое дерево поэзией не проймёшь. Тонкую материю членами не измеришь.- Невесело подумывала она, рассматривая читающего Николя, и даже, напялившего по такому случаю очки.- У, как всё запущено.- И Николя, вместо "спасибо", как хитрая учительница, принялся её доканывать:
- В поэзии я, конечно, ничего не понимаю.
- Ну, конечно, зачем кузнечику стихи.
- Вот, что это "нега"?
- Оргазм, по-вашему.
- Моя любовь белее снега. Как это белее?
- Чище. А вообще это метафора.
- Чаше Грааля всего две тысячи лет.
- Так я и говорю, что древнее.
-Взрыв тысяч солнц на синем небосводе...
- Много оргазмов.
-Калейдоскоп божественных узоров. Какого бога-то? Имя, фамилия, где живёт?
- Жизнь - божественная игра, иллюзия, то есть Майя, все ей подчинены, спящие. И вместо, "Ну что, прекрасный отзвук, пошли в койку", она подумала: "жи-вот-но-е", и с сарказмом произнесла:
- По крайней мере, храни это. С годами ценность будет увеличиваться, а ты войдёшь в историю, только хотя бы потому, что трахался со мной.
Вспомнилось: "мой ласковый и нежный зверь"- " Видно бабе повезло, так же как и мне".
Она плюхнулась в кровать и заснула, не успев ещё до конца произнести: "Господи".
Она долго плутала в коридорах своего подсознания пока, наконец, не вышла на залитую солнцем лесную поляну. Посреди этой удивительной красоты она заметила очень необычную женщину. Женщина как бы висела в воздухе и была почти что прозрачна. Шляпа с широкими полями, точь в точь такая, о которой мечтала она, и платье, прозрачное, но с таким количеством блёсток, что оно казалось таким целомудренным, но одновременно и таким дорогим, что она даже и не смела мечтать: " Ну и где ходить в этом платье? Разве что на облаке летать, да к ведь один фиг, всё равно никто не увидит".
- Здравствуйте, Вы наверное прекрасная фея, или я сплю?
- Я твоя душа.
-Правда? Такая красивая? Здорово.
- Я хочу рассказать тебе одну историю. Это было очень давно, не в этом твоём воплощении, но всё повторяется. Ты знаешь. Так бывает. Тебе было так же одиноко и ты искала хоть одну живую душу, чтобы поделиться с ней хоть каплей той божественной любви, которую ты несла в себе. Долгие поиски привели тебя на эту поляну, и ты любовалась прекрасными цветами, пока необычный огонёк не привлёк твоё внимание. Он словно пульсировал, то разгораясь, то затухая. Что за чудо такое? Ты подошла ближе и увидела на лепестке большого цветка кузнечика. Из его маленькой грудки и вырывалось это необычное свечение. Ты подставила ладонь, и кузнечик бесстрашно прыгнул на твою руку. "Ты необычный кузнечик. Ты заколдован?"- и кузнечик засиял. "Ты, наверное, прекрасный принц?" - кузнечик снова засиял. "Хочешь, жить вместе?" - и, увидев ответное свечение, ты принесла его домой, смастерила домик из коробки, и поселила туда кузнечика. Вечерами он был тебе вместо ночника и играл на своей маленькой скрипочке прекрасную музыку. Однажды кузнечик исчез. Ты долго плакала и говорила: "Кузнечик, милый, вернись, я тебя так люблю!" Но век кузнечика скоротечен, а планы Господа известны только ему одному. Ты можешь встретить своего кузнечика.
Она проснулась, приоткрыла один глаз, придвинулась к Николя, в надежде получить поцелуй, но он отрицательно замычал, и она, смотря сверху на его лицо, сказала:
- Что-й то твои усики мне кого-то напоминают... "Тоже мне, Джулия Робертс, нашёлся!" - и она отправилась в ванную, чтобы принять холодный душ. А Николя тем временем суетился на кухне с приготовлением утреннего кофе.
Прощаясь, он чмокнул её в губы, чего раньше за ним не наблюдалось.
- Сладенький...
"Всё ерунда, по сравнению с тем, что я ЛЮБЛЮ! Господи, спасибо Тебе!"- думала она, подходя к своему подъезду. Она чувствовала своё сердце, которому тесно была в груди, и оно неистово стучало.
"Стоят ли все сокровища мира, того счастья, что ты узнала, благодаря Николя?" - спросила она саму себя. "А как же джип и моя карьера?" - и с грустью отметила, что за это время они отошли как бы на второй план. "Не кабаки, не карты и не зона - любовь сгубила Изю Шмеерсона" - всплыла в мозгах строчка из песни, и она поняла, что ни о чём другом, кроме как о Николя, она в последнее время и думать не может. "А он? Работает, на пляже валяется, обо мне не думает, а я, как дура, в ступоре. И мужик вроде есть, и кран некому починить. Так об этом ли ты мечтала, дорогуша? Относись к нему как к воскресному любовнику, и не морочься."
-О-о-о-о-о-о! Стоп! Хватит! Я люблю! Я счастлива! Мой мужчина любит меня! Главное, что мне в кайф! А любовь способна творить чудеса! Точно! Замуж хочу!
Ей было и обидно и больно. Почему? Она и сама не знала. Просто обидно и больно. Обидно, что Николя не верит в любовь. Больно от одной только мысли что, не успев найти, она может его потерять. Возникало желание уйти, выразив своё полное презрение, или трахнуться с кем-нибудь, чтобы полегчало. Но с кем-нибудь не хотелось, а хотелось с Николя. А как уйти, если она жизни без него уже представить не могла. Зато она строчила влюблённые стихи и засыпала ими Николя, называя его про себя "Моя Болдинская осень". С мучительным нетерпением она ждала воскресения, когда, наконец, сможет обнять его, и раствориться в блаженной неге его поцелуя. Вконец измученная, она заснула на своём матрасе и гудение за окном, словно разбудило её. Она поднялась, что бы посмотреть, что же там такое происходит. К её окнам подъезжает шикарный чёрный джип. "О-о-о-о-о...кому-то повезло...". Джип останавливается, открывается дверца, и шикарный мужчина в чёрном смокинге и белоснежной рубашке, с букетом и какими-то коробками направляется к её двери. Она, в одной майке, открывает дверь:
- О боже, это ты! Ко мне? У-уу.- Она коротко пискнула от восторга. -Ааах!..Орхидея... Как ты узнал? О-о-м...Золотое платье, как я мечтала, и туфли! Вау! В один момент она оказалась в платье, которое очень сексуально обтягивало её загорелое стройное тело и в золотых туфельках на невероятно тонкой шпильке. Заколотые волосы украшали золотые шарики, держащиеся на невидимых лесках так, что казалось, будто они висят над головой прямо в воздухе. Она держала в руках орхидею из сна, всё ещё не веря своему счастью.
- Ты выйдешь за меня? - проговорил он, надевая кольцо ей на палец.
- Да, роднулька, да! Я тебя так люблю!- Они поцеловались, сели в джип, и поехали в новую жизнь. Без страха и сомнений.
Она открыла глаза и огляделась, словно снимая наваждение: "Господи, неужели это знак, что мы с Николя поженимся, или это будет кто-то другой?" В том, что она выйдет замуж, она уже не сомневалась.
Все друзья и знакомые уже знали, что они встречаются, и при случае, всегда подкалывали, что, мол, всем интересно, когда же вы поженитесь?
- Ты меня скомпрометировал, теперь все знают,- выговаривала она ему. - Придётся теперь тебе на мне жениться.
- Да?- нарочито удивлённо переспросил Николя, и уже откровенно солгал:- А я паспорт потерял. И вообще, жениться и повеситься никогда не поздно.
- Гад! - И она бросилась на него, изображая тирана, а Николя, робкой овечкой позволял себя целовать и кусать, слегка сопротивляясь для приличия.
Они проверяли друг друга, проверяли свои чувства. Задавали каверзные вопросы, сравнивая полученную ранее информацию. Они скрупулезно пытались проникнуться философией друг друга. Чтобы понять. Чтобы удостовериться, что это не случайность, а судьба.
Однажды, когда они ужинали на балконе, и любовались летним закатом над рекой, наблюдая, как сумерки мягко перетекают в ночную темноту, и небо, сливаясь с землёй, образует молочно- голубоватую дымку, что становится сложно определить, где кончаются границы земли и начинается небо. Словно небо, как мужчина, проникает в лоно земли, и они сливаются, становясь единым целым до тех пор, пока первые лучи солнца, как невольные свидетели, не отрезвят от любви и не заставят разомкнуть объятья любовников. Небо невозмутимо отстранится, а земля, зардевшись от смущения, начнёт прихорашиваться навстречу новому дню и новым заботам.
Опьяненная ночным воздухом и великолепием надвигающейся ночи она, не в силах сдерживать переполняющее её чувство, страстно прошептала, приблизившись к его лицу:
- Я тебя так люблю!
- Вот ты упёрлась! Какая любовь! Страсть движет людьми. Я никогда никого не любил. И ты не морочься.
- Как же жить то без любви?! Это единственный смысл в жизни. Всё умрёт, только лишь любовь не умирает. Я хочу, чтобы ты меня любил!
- Перестань, у нас другие отношения. Мы дружим. Ты не такая, как все. Не задаёшь дурацких вопросов. Мы общаемся. Разве плохо?
- В одностороннем порядке, когда тебе надо. А дружба предполагает взаимность. Вот кран то у меня, уже месяц как течёт.
- Да сделаю я тебе кран. А тебе надо уезжать отсюда и искать нормального мужика. Здесь никого нет, кроме меня, конечно. Да и то. Зачем тебе мужик с вялым членом?
- А я научу тебя, если хочешь. Буду заботиться о тебе, что бы ни случилось. Даже когда ты себя по-гадски ведёшь, что хочется дать тебе по башке. Но я, как-то странно, даже обижаться на тебя не могу. Смотрю на тебя как в зеркало и вижу себя. А на себя как можно обижаться? Мы с тобой так похожи.
- Значит, ты тоже?
- Хм,- она поперхнулась, отметив про себя, что он, запоминает и анализирует каждое сказанное ею слово.- Я этого не говорила. Это твои предположения. Я не могу без любви. Правда, две толстых тетради я исписала стихами к другим. Кому-то одно, кому два, кому три. А тебе мне хочется писать бесконечно. И вообще, если я буду трахаться с другими, как ты мне советуешь, неужели тебе будет безразлично?- После небольшой паузы, Николя ответил:
- Нет.
-Ладно, пошли спать. Я тебя всё равно люблю.
Её казалось, что Николя всё же, любит её, мучительно боясь себе в этом признаться, а тем более признаться кому-то ещё. И как подросток, боясь показаться слабым, грубит и ведёт себя нарочито вызывающе, так и Николя, скорее испытывал комплекс, принимая любовь за слабость, и боялся шагнуть в неизвестность, которая так неудержимо манила. Но как решиться оставить мир, в котором всё заранее известно, и так привычно, что он не выдержал.
Она позвонила, не дождавшись его звонка. Он что-то бессвязно бормотал, что встретиться не получится, что он позвонит позже, но грубый женский голос его прервал...
Она словно окаменела. Как хлыстом ударило: "Полукровка. Ошибка опять".
- Идиотка. Размечталась! Знала, куда шла. Сознательный регресс, мать его! Ну, так мне и надо! А дальше что?- Мысли вслух уводили в бесконечные лабиринты размышлений, где планы мести сменялись жертвами ради любви, отказами от неё же и погружениями в разврат, но всё уже было и почему-то не прикалывало.
- Господи, зачем же ты мне его послал?- вдруг осенила, показавшаяся спасительной мысль. И она начала думать: "А на самом деле, зачем?" И, решив больше не звонить, по крайней мере, пока, она занялась своими делами. Придя в сад, который за время её отсутствия неприлично зарос сорняками, она всплеснула руками:
- Садик мой, любимый, прости меня, ведь я тебя на член променяла. И, засучив рукава, она приступила к ликвидации последствий сознательного регресса. Вечером, во время стирки, в голове застучало: "Я выбираю быть счастливой!",- пока она шла за ручкой, последовало продолжение: "с тобою или без тебя..."
-В этот раз не струшу, и обязательно, сама ему прочитаю. Пусть думает. Ну, уж если и в этот раз не проймёт, то придётся браться за лопату.
Они не могли не встретиться. У обоих было время, чтобы подумать.
- Я соскучился...
- А как я...Бревно моё...- Она обвила его руками за плечи, сложила губы бантиком, и он поцеловал её.- А теперь сядь и внимательно слушай, так как читать не умеешь, и вообще...- она вздохнула, преодолевая смущение и пряча глаза в заветный листочек с розочками и сердечками:
- Я выбираю быть счастливой!
С тобою или без тебя-
Тебе решать. Упругой ивой
Я буду, вечность теребя
Твоей души святой истоки.
"Что проку?"- возразят одни,-
"Тому, в ком дышат лишь пороки,
Поверь, отнюдь не до любви.
Не различит он бриллианта
От груды битого стекла.
Стяжать - не надобно таланта".
Слезою боль моя стекла
И обожгла кровавым следом...
"Я выбираю счастья путь!"-
И, словно серебристым снегом
От раны охлаждает грудь.
И, словно маленький оркестрик
Бравурно заиграет туш-
Как панацея от истерик
И во спасенье наших душ!..
Николя сглотнул, смотря на неё во все глаза.
Она подошла к нему и, впервые, отдавшись новому неведомому порыву, они стали заниматься любовью, забыв про ужин, про то, что они не в спальне, забыв о себе и полностью растворившись, друг в друге. Так произошло маленькое чудо.
- У меня, кажись, глюки,- сказал Николя. Надо было всё-таки сначала поужинать.
- А ты, что, видишь?- она удивлённо вскинула брови.
- Ничего я не вижу. Всё как в тумане...
- Кузнечик...Это же наше с тобою облако. Облако любви.- И её смех разнёсся колокольчиками по всему огромному дому.