Аннотация: С данной короткой статьёй автор участвовал в писательском конкурсе на сайте подвиг.рф
Утро 20 августа 1941 года выдалось поистине жарким на холодном Ленинградском фронте. Осознавая, что сдержать немецкий натиск не получится, 267-й отдельный пулемётно-артиллерийский батальон одним из последних покидал город Красногвардейск (ныне Гатчина). Печально, так как батальон был сформирован в этом городе.
Выиграть время для отступления было поручено роте 1-й танковой дивизии из пяти тяжёлых танков КВ-1 под командованием старшего лейтенанта Зиновия Григорьевича Колобанова. Вступив в должность, он сразу был вызван к командиру дивизии Виктору Баранову. В беседе Виктор Ильич персонально отдал приказ новоявленному командиру роты прикрывать три дороги, ведущие к Красногвардейску со стороны Луги, Волосова и Кингисеппа:
-"Перекрыть их и стоять насмерть!"- серьёзно заявил Баранов.
Прошедший финскую войну, трижды горевший, и уже участвовавший в боях с немцами, Колобанов не растерялся, грамотно расставив своих подчинённых по направлению в город. Свой танк он расположил в капонире перед поворотом на совхоз "Войсковицы", обозначив как "ориентир второй". Экипаж танка Колобанова составляли: сам командир танка- старший лейтенант Зиновий Григорьевич Колобанов, башнёр- старший сержант Андрей Михайлович Усов, старший механик-водитель- старшина Николай Иванович Никифоров, младший механик-водитель- красноармеец Николай Феоктистович Родников и стрелок-радист- старший сержант Павел Иванович Кисельков.
После полудня экипажи лейтенанта М. И. Евдокименко и младшего лейтенанта И. А. Дегтяря первыми встретили немецкую танковую колонну на Лужском шоссе, подбив пять танков и три бронетранспортёра. Затем немцы предприняли авиаразведку.
-На Ленинград идут! - возмутились бойцы, в особенности Усов, завидев чёрные кресты в небе.
-Не переживайте, -парировал Колобанов, - скоро у нас тоже гости появятся.
После того, как разведка прошла безрезультатно, по дороге на совхоз Войсковицы проехали разведчики-мотоциклисты, которых колобановцы пропустили, чтобы дождаться подхода основных сил противника. Они ненадолго остановились около укрытия, постреляв из пулемётов в сторону ближайших кустов в попытках выявить какую-либо засаду красноармейцев. Удостоверившись в безопасном проезде, мотоциклы опять заревели и тронулись дальше.
Вскоре объявилась колонна, состоявшая, в основном, из лёгких танков. Наверняка все птицы, заслышав грохот катков, перемалывающих землю, разлетались подальше с веток, едва немецкая колонна подъехала.
-"Двадцать два, командир!"- воскликнул Усов, посчитав общее количество техники.
Наверное, все в машине тогда подумали: "Невообразимое число!..". Но то, что произошло дальше, является наглядным олицетворением пословицы "глаза боятся, а руки делают".
-"Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным - огонь!"- скомандовал командир, выждав, пока ведущий колонны поравняется с двумя берёзами, "ориентиром первым". Первый снаряд уже давно находился в пушке, ожидая своего вылета. После выстрела Усова, головной танк загорелся, перекрыв дорогу. Затем он перенёс огонь на хвост, тем самым лишив противника возможности уйти назад или в сторону Войсковиц, а затем на центр колонны во втором ориентире. Остальные даже остановиться не успели: все друг в друга врезались, кто-то съезжал на обочину в болото, оставшись без движения, кто-то из пехоты, которую везли на танках, попал под гусеницы. Ошарашенные экипажи, покидавшие свои танки, обстреливал сержант Кисельков из пулемёта, так как имелась возможность схлопотать гранату в свою сторону.
Не смотря на начавшийся кошмар и неразбериху, башню КВ-1 в кустах заметили сразу, начав вести ответный огонь. В башню танка Колобанова попали 114 снарядов, но броня себя зарекомендовала как нельзя с лучшей стороны - ни одного критического попадания. На отстрел всей колонны было израсходовано 98 бронебойных снарядов. Сложно представить каково было танкистам в заполненном пороховыми газами танке. За час боя экипаж Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Подобное не удавалось больше ни одному танкисту за всю войну.
Больший урон нанесли два противотанковых орудия, которые немцы везли; они сломали механизм поворота башни, из-за чего старшина Никифоров был вынужден утопить педаль газа, завести мотор вновь, совсем разрушив всю скрытность, и толкнуть рычаги поворота вперёд. КВ поднялся из капонира, добивать всех оставшихся неприятелей уже в открытой перестрелке. Вся колонна была окончательно уничтожена.
В результате экипажем старшего лейтенанта Колобанова было подбито 22 немецких танка, а всего его рота записала на свой счёт 43 танка противника за тот день, не заимев никаких потерь. Время было выиграно: Красногвардейск был оставлен только 13 сентября.
Осенью весь экипаж был представлен к званию Героя Советского союза, и командир дивизии Баранов сам подписывал все представления. Однако затем в наградных листах красным карандашом были зачёркнуты первоначальные награды и подписаны другие: например, Колобанову медаль Героя понизили до Ордена Красного Знамени, а Усову - до Ордена Ленина. В чём эти люди так провинились - неясно.
Однако Зиновий Колобанов всё равно продолжал сражаться, пока не получил тяжёлые ранения 15 сентября. Ночью на кладбище города Пушкин, где танки заправлялись топливом и боеприпасами, рядом с его машиной разорвался немецкий снаряд. Танкист получил осколочное поражение головы и позвоночника, но выжил. Пролежав всю войну в госпиталях и выйдя с контузией, Зиновий Григорьевич не оставил службу: он стоял в поверженном Берлине, но один его подчинённый дезертировал к англичанам, и Колобанова перевели в Белоруссию, где и остался. Андрей Усов жил неподалёку.
После увольнения в запас, подполковник работал на Минском автозаводе, гордо нося значок Ударника труда.
В честь Колобанова и Усова названы улицы Петербурга и Ленинградской области.
В праздник, день танкиста 1983 года, на месте легендарной баталии открыли небольшой мемориал: на пьедестал поставлен тяжёлый танк ИС-2, к этой истории никакого отношения не имеющий, да и ушедший в серию лишь через год после описываемого. На открытии присутствовали сами колобановцы. Странно, что ветераны не пожурили архитекторов за поставку чужого танка.
-"Меня нередко спрашивали: было ли страшно? Но я - военный человек, получил приказ стоять насмерть. А это значит, что противник может пройти через мою позицию только тогда, когда меня не будет в живых. Я принял приказ к исполнению, и никаких "страхов" у меня уже не возникало и возникать не могло. "..." Сожалею, что не могу описать бой последовательно. Ведь командир видит прежде всего перекрестье прицела... Все остальное - сплошные разрывы да крики моих ребят: "Ура!", "Горит!". Ощущение времени было совершенно потеряно. Сколько идёт бой, я тогда не представлял"- вспоминал Зиновий Григорьевич в последствии.
Зиновий Григорьевич Колобанов скончался 8 августа 1994 года в Минске. Над его могилой установили памятник с кратким описанием боя.
Он и его люди так и не были удостоены звания "Герой Советского союза".