До тех пор пока не выяснится, кто за мной следит, каждое утро меня провожали до школы, а после занятий отвозили домой. Причем, речи о том, что у меня могут быть другие дела, помимо навязанной учебы, не шло. В свободное от учебы время я сидела дома и пыталась себя занять хоть чем-то. Было два варианта: смотреть телевизор, либо слушать сплетни баб Вали на балконе. Признаться, я испробовала оба. На баб Валин треп меня хватило ровно на полчаса. И желания повторять опыт так и не появилось. Оставалось смотреть телевизор, чем я и занималась до тошноты.
Диана пропадала со своим парнем. Родители работали. После той истории с компанией пьяных парней, одногруппницы, как я и думала, делали вид что ничего не случилось. Некоторые из горе-подруг даже осознали свою вину. Они присылали нам с Дианой подарки в соцсетях, открытки, но это было так по-детски и несерьезно, что желание общаться с ними у меня отбило окончательно. Вместо того, чтобы открыто признать свою вину, девчонки маялись дурью.
В таком режиме прошел остаток недели и выходные. Надо ли говорить, что выходные мне тоже грозило просидеть в четырех стенах? Я уже настроилась на еще один вечер в компании телевизора, когда позвонил Игорь. Так получилось, что у оперативника, который должен был следить за моей безопасностью, жену забрали в роддом. И он попросил его заменить, на что Игорь, к моей дикой радости, согласился.
Погода стояла теплая и сухая. Грех было сидеть дома. Взяв палатку, мы поехали на озеро. Ночью мы жгли костер и любовались звездами. Днем купались и загорали. Казалось, что сказка будет длиться вечно, не смотря на то, что время бежало очень быстро. Вернулись в воскресенье под вечер, с обожженными плечами и лицом, но довольные и счастливые.
С понедельника вновь началась учебная неделя, полная занудства, открытого соперничества между сокурсниками, всяческих глупостей и депрессивного настроения. Однокурсники моих взглядов о предстоящей работе и в целом о магии, как ремесле для зарабатывания денег, не разделяли. В большинстве своем взрослые самостоятельные люди, они хотели развить свои способности, чтобы с их помощью получить работу. Слушая лекции или выполняя практические задания, они прикладывали максимум усилий. Я же с практических старалась сбежать, либо прикинуться больной, изображая тошноту или рези в желудке. Пока что мне верили.
Может, мне стоило пойти в театральный институт? Довольно неплохо получается вводить людей в заблуждение. Взять хотя бы вступительные экзамены. Многие мои однокурсники считали, что я прошла отбор благодаря тому, что переспала с нужным человеком. На лекциях они смотрят на меня с неприязнью и высокомерием, и если предоставляется возможность, стараются упрекнуть в моем незаслуженном нахождении в числе избранных. Выходит даже забавно, потому что я искренне поддерживаю их точку зрения, отвечая на их подколы, что с удовольствием уберусь отсюда, только пусть замолвят за меня словечко. И этим невероятно злю поборников справедливости, хотя пытаюсь лишь развлечься.
- Что же ты сама не уйдешь, раз так в тягость? - задал закономерный вопрос поклонник рока, металла в музыке и пива.
- Пробовала. Возвращают назад, - ответила я и тяжело вздохнула.
Посмеяться над собой и своими страхами для меня словно поставить укол бодрости и позитива. Потому я и стараюсь изо всех сил, веселя себя и пытаясь развеселить окружающих. С последним получается из рук вон плохо. Все мои слова и выходки понимают буквально.
- Набиваешь ты себе цену, девка, - ответил он и гоготнул басом. - Здесь все по доброй воли. У всех есть способности. Кроме тебя!
Сказал он это добродушно и даже с толикой жалости. Я улыбнулась и согласно покивала.
Были среди моих однокурсников и такие, кто составлял рейтинг оценок и отношения преподавателей. Рейтинг показывал, насколько слушатель близок к желанной работе. Ведь пройдет лишь треть! Я оказывалась, как правило, самой последней. Компанию аутсайдеров мне составляли стеснительный заикающийся парень, с неизвестными способностями, бледнеющий и краснеющий от заданного ему вопроса или замечания; и бальзаковского возраста дама, пышных форм, со способностями медиума, говорящая низким грудным голосом, но так редко, что многие вздрагивали, слыша её голос. Клавдия Семеновна, так звали даму, сторонилась однокурсников, а порой настолько погружалась в себя, что пропускала вопросы преподавателей.
У всех свои способы развлечься. Составление рейтинга - не самый худший. И даже смешной, если бы однокурсники относились к рейтингу, как к шутке. Чем он, по сути, и является. Вместо смеха, от попавших в красную зону "бездарей" сыпались угрозы и обещания навести порчу, сглазить и даже забрать силу. Ха-ха-ха. Маги очень злые собрались, очень. Те, кому повезло оказаться в зеленой зоне счастливчиков, самодовольно улыбались и советовали не тратить время на лекции тем, кто раз за разом определялись в красную и даже желтую зоны.
Как правило, к концу лекций моя голова шла кругом, а волосы на затылке начинали шевелиться от обилия липовых магов, их чрезмерных претензий и уверенности в безмерном могуществе. Последняя лекция тянулась садистски медленно, а последние минуты текли, словно года.
Отсидев, как положено, все лекции до конца, я пошла домой. Игорь обещал меня проводить, но не смог вырваться. Замена, если и ехала, то очень медленно и нехотя.
Школа находилась в двадцати минутах ходьбы. Было время подумать и развеяться. Я пошла дворами, таким образом, рассчитывая избежать возможного хвоста. Мне оставалось до подъезда пятьдесят шагов, когда увидела злополучный джип.
Перегородив дорогу поперек черным джипом, на капоте возлежал тип бандитской наружности и обаятельно мне улыбался. Бритый череп, и сам весь лоснящийся, накаченный и довольный.
- Привет!.. Ну ты, ничего - классная... Разговор есть.
Он продолжал улыбаться, только глаза сделались холодные, и расчетливые.
- Ты тоже ничего. Но не в моем вкусе, - ответила я и улыбнулась так же, как он, одними губами.
- А, думаешь, крыша надежная? Моя понадежней будет - ты уж мне поверь. Запомни, нет таких ментов, которых нельзя купить.
- Есть. Могу познакомить.
- С удовольствием, - ответил он со змеиной улыбкой на лице. - Только сейчас ты одна. Так что садись давай - не хочется тебя калечить.
Две огромные ряхи вылезли из джипа. Если догонят, то мокрого места от меня не останется.
Я села на заднее сиденье, бандит - напротив.
- Давай покумекаем. Села добровольно, без выкрутасов и прочих штук. Боишься - но это правильно. Если б могла что-нибудь, то уже сделала бы. Верно, я говорю?
- Разгадал. Почему другие не так быстро соображают?
Он пожал плечами, якобы поддерживая.
- А ты мне нравишься... В тебе что-то есть... Парильщик клянется, что в тебе есть власть. А уж ему-то я верю, тот еще волчонок! Ты обладаешь реальной силой, как тот еврей при Сталине. Не какие-то картонные фокусы, верно? - он спросил с усмешкой, желая польстить мне.
- Силой? - я постаралась вложить весь сарказм, на который способна.
- Да, именно. Только не надо пудрить мне мозги.
- О чем речь?
- Ты совсем не тупая, и все быстро уяснила. Не надо дешевых сценок и давай откровенно. Ты - беднота трущобная. Мы предлагаем тебе реальное бабло и возможность выбраться из этой дыры. Работа не пыльная, согласишься добровольно - будешь грести деньги лопатой. Выбирай.
Точного срока для обдумывания он не назвал. Вряд ли он мне его отмерил. Просто в следующую нашу встречу я должна буду сказать "да", либо умереть. О том, что они могут меня заставить, через родственников или друзей, - такой вариант я даже не хочу рассматривать.
***
За трое суток наблюдения выяснилось, что следят за мной либо на джипе, либо на серой ауди. Номера блатные. Машины принадлежат некоему Рябому А.А. и Сливенко О.С., подручным одного местного авторитета Панкрактюка, который курирует всех попрошаек, бездомных, и городскую помойку. Однако столь обширной зоны влияния ему мало. Я даже предполагать не хочу какие области он хочет подмять с моей помощью. "Пирог" давно поделен и куда бы он не рыпнулся будет известный всем расклад.
Каждый раз братва уходила от погони. Что они дураки перед ментами карманы выворачивать? Ведь у добропорядочного бандита в машине всегда есть, за что статью схлопотать.
Отныне я под пристальным наблюдением. Из дома выхожу только на лекции, точнее меня возят. Продукты доставляют на дом. Игорь предлагал, чтобы я жила в его съемной комнате, под круглосуточной охраной, так сказать. Но Минский его порыв не оценил.
Как же надоело! Вся эта возня со мной больше напоминает муравьиные бега. Меня, как самую большую соломинку, каждый отряд хочет утащить под свой кров. Причем, мало задумываясь, что "соломинка" бесполезна и в состоянии пугать только себя.
В школе стояла оглушительная тишина. Я подошла к расписанию, стараясь ступать как можно тише, чтобы не разбудить дремавшего сторожа.
По расписанию стояла пара Кондорской, пятнадцать минут которой я уже прогуляла. Я провела пальцем по всему расписанию и вздохнула. Черт бы побрал их всех! Сейчас меня ожидает полчаса "Вероятностей", приправленных гневной тирадой с нравоучениями. В какой-то степени, заслуженными, но лишь в какой-то, очень малой степени.
В сумке завибрировал телефон. Номер не определился.
- Да?
- Это Лешко Николай. Мне нужно с тобой поговорить. Ты можешь выйти? - голос его был далек от дружелюбного.
- У меня сейчас лекция. А в чем дело?
- Поговорить надо.
- Говори.
- Не по телефону!
Я сдержала тяжелый вздох. Что Минскому могло понадобиться от меня? И почему Лешко действует в обход Игоря?
- Хорошо. Где ты?
- На углу. Серебристая ауди, - сказал он и отключился.
Я захлопнула крышку и швырнула телефон в сумку.
Подъезд к школе был усеян легковыми автомобилями. Машины выстроились, где только можно, начиная от обочин и заканчивая лужайкой. Я огляделась по сторонам. По несчастью, Игорь успел уехать.
Я села в машину и захлопнула дверь.
- У меня лекция идет. Что ты хотел?
- Что-то я не замечал твоего рвения к учебе, - ответил он.
Раньше при всей его замкнутости, сварливости и резкости, чувствовалось некое подобие дружелюбности. Теперь же это подобие выветрилось из него дочиста.
- А его и нет. Так что тебе надо?
- Повежливей. Дело у меня к тебе.
В салоне стоял приторный запах кокоса, иногда перебиваемый более стойким, запахом пота, когда Лешко двигался. На зеркале у него болталась голубая "елочка" - причина кокосовой свежести, в одной куче с картонным пистолетом и блестящей блямбой, на которой было написано "Хочешь меня?".
Когда Игорь довозил меня на его машине, этих штучек не было.
Лешко достал пачку сигарет из кармашка на рубахе.
- Я закурю? - он дернул пачкой сигарет, жестом ища моего одобрения.
- Нет, - ответила я.
- Игорян при тебе не курит? Выходит вон?
Пачку сигарет он, тем не менее, засунул обратно.
- Может, и выходит. Тебе какое дело?
Он сощурился вдаль и начал активно сжимать руль, так что побелели суставы на руках.
Пока он справлялся со своей злостью, я восстановила дыхание. Все-таки он видел тогда. А я так надеялась.
Сердце билось относительно спокойно, и теперь, когда я знаю, что он в курсе, ничто не сможет меня вывести из себя настолько сильно, чтобы я не смогла себя контролировать.
- Послезавтра приезжает человек, которому надо передать пакет. Шеф просил тебя это сделать.
- Почему меня?
- Он знает всех наших.
Я внимательно наблюдала за ним. Не такой уж он неумелый врун, как мне представлялось раньше. Когда надо, он отлично скрывал свои эмоции.
- А ты в роли гонца?
- Да, гонца, твою мать. И никакого удовольствия от этого не испытываю!
Можно подумать я испытываю.
- Что за человек, и что в пакете?
- Одна темная личность. Мы и сами ничего толком не знаем, так, в общих чертах. Известно, что у него дело в Смоленске. В пакете будут бумаги и небольшая сумма денег. Если он согласится сотрудничать с нами добровольно, то получит больше. Если нет... - договаривать было не обязательно. И так понятно.
- Как я понимаю, он не догадывается, что его будут встречать?
- Нет, - он сказал как-то неуверенно. Внутренний голосок, нашептывающий, чтобы я не лезла в это дело, а бежала прочь со всех ног, запричитал еще активнее.
- Какова моя роль?
- Значит, ты согласна?
- Я этого не говорила, просто уточняю.
- Прежде чем раскрывать детали операции ты должна дать согласие, сама должна понимать.
Он подталкивал меня к ответу, который я дать была не готова. С одной стороны, Вальдемар Антонович отмазал меня от лабораторных опытов, на которых настаивал профессор Беленький. Да, я должна ему. Но подписываться на дело с душком все же не хочется.
- Если ты боишься, то никто настаивать не будет.
- Думаешь, я поведусь?
- На что?
- Не бери меня на пон. Мне не пять лет.
- В случае непредвиденных обстоятельств тебя прикроет наша группа.
Как же. Мой остывающий труп.
- Хорошо, я передам пакет. Но передай Вальдемару Антоновичу, что после того как я это сделаю - мы в расчете.
Он постучал пальцами по рулю.
- Все детали будут известны сегодня вечером. Приходи в бар "Ёлочка" к десяти часам. Сегодня днюха у шефа - вот там и обсудим подробнее.
Я открыла дверь и вышла, не прощаясь.
Лешко выскочил следом.
- Подожди!
Он обогнул ауди, и оперся рукой о пыльный багажник. Глаза как всегда прятал: то облизывал ими дырявый асфальт, то собственную машину. Готовился сказать что-то личное и неприятное, судя по гневным взволнованным взглядам, которые он кидал. Ну как с ним можно общаться?
- Тебе сколько лет? - он задержал на мне взгляд дольше обычного.
- Ты прекрасно знаешь сколько.
- Девятнадцать! А ему - тридцать четыре!
Я усмехнулась через силу, до того гадко сделалось на душе.
- Я и без тебя знаю сколько мне лет, также могу посчитать разницу в возрасте. Но раз для меня это не имеет значения, то тебя не должно волновать тем более.
- Не волновать, да-да, конечно... - он сжал губы и погрузился в себя. Мыском светлого ботинка он взбивал пыль, и явно хотел что-то еще добавить, но оформить мысль в слова никак не мог. Если бы ни его ступня, дергающаяся в нервном тике, можно было решить, что он заснул прямо стоя. Мне очень хотелось уйти, чтобы не слышать его больше, но уйти вот так, кинув человека на полуслове, не позволяло воспитание.
- У него есть подходящая ему женщина. То, что надо: умная, красивая, из его круга. На ней можно жениться и жить себе спокойно.
Прежде чем спросить, я сглотнула.
- Какая женщина?
Он кинул на меня взгляд и тут же спрятал его.
- Такая. Работают они вместе.
Пару раз на урок к Игорю заходила одна высокомерная преподавательница "Гаданий", которая выпадающее значение "Смерти" приписывает мукам души и угрызениям совести. Каждый раз она приходила по рабочим вопросам, но уходить не спешила. Хихикала, как девчонка, хотя самой далеко за тридцать, и трогала Игоря за ворот футболки, словно первоклассника. Я не придавала значения этим визитам - мало ли по каким вопросам они общались. Какое мое дело?
- С чего ты вообще взял, что между нами что-то есть? Смешно, - я бросила последний взгляд на его лицо и пошла быстрым шагом обратно в школу. В ушах, подобно отзвукам большого колокола, гремели сказанные им слова.