Среди обвинений, предъявленных Берии в Верховном суде СССР 18 декабря 1953 года, преобладали политические статьи, однако были и уголовные: изнасилование и принуждение к сожительству. Число пострадавших, по данным следствия, превысило 200 человек. В горбачевские времена журналисты увеличили эту цифру до 700.
Сам Берия на суде утверждал, что "подозрительные" встречи с женщинами носили служебный характер. Сексуальные контакты происходили редко и по взаимному согласию. Его сын Сергей Гегечкори позже говорил, что эти дамы - секретные сотрудницы, от которых Берия получал информацию о состоянии дел в стране и в мире.
Известно, что спецслужбы СССР активно использовали женщин-агентов - и на своей территории, и за рубежом. Их молодость, красота и ум помогали добиваться успеха в тайных операциях. Не секрет и то, что после Николая Ежова всех руководителей НКВД-НКГБ обязали, помимо прочего, лично вести работу с агентурой. Исключений не существовало - ни для глав управлений, ни для наркомов, ни для сменивших их министров.
Однако такое число секретных сотрудниц - что-то из ряда вон выходящее. Либо под видом агентуры Берия завел личный гарем, либо работа со "слабым полом" стала его профессиональной страстью... Не исключена и комбинация обоих вариантов - как сочетание приятного с полезным. Но если приятное в таких делах еще можно утаить, то информация о полезном обязательно просочится. Особенно за границей, где обожают шпионские сенсации. Семьдесят лет - достаточный срок, чтобы молва о подвигах "бериевских" разведчиц дошла до журналистов. Ведь стратегические успехи не скроешь. Рано или поздно тайное становится явным...
ОТКРОВЕНИЯ ЛУБЯНСКОГО ГЕНЕРАЛА
В 1994 году в Германии и США вышла первая книга мемуаров генерал-лейтенанта Павла Судоплатова "Разведка и Кремль: Записки нежелательного свидетеля". В 1997 году в продажу поступил второй том - "Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы".
С началом Великой Отечественной войны Судоплатов возглавил Особую группу при НКВД СССР, которая координировала усилия советских спецслужб в ближнем и дальнем немецком тылу. Позже она не раз меняла название: становилась то 2-м отделом 1-го управления, то самостоятельным 4-м управлением... Неизменными оставались лишь полномочия и начальник - Павел Судоплатов. С февраля 1944 года он параллельно курировал отдел "С", отвечавший за добычу атомных секретов. Агенты Судоплатова работали не только в странах Оси, но и внутри антигитлеровской коалиции.
Генерал утверждал, что в среду американских физиков - создателей ядерного оружия - был внедрён сотрудник НКВД "Лукас". Речь о Маргарите Конёнковой, жене известного советского скульптора. Судоплатов писал, что она "...сблизилась с крупнейшими физиками Оппенгеймером и Эйнштейном в Принстоне. Коненкова... влияла на Оппенгеймера и еще ранее уговорила его взять на работу специалистов, известных своими левыми убеждениями, на разработку которых уже были нацелены наши нелегалы и агентура".
Кроме того, от Коненковой "...в устной форме... поступала важная информация о перспективах нового "сверхоружия", обсуждавшихся в Принстоне при участии Ферми и Оппенгеймера". Из этих слов становится ясным, что основной задачей "агента Лукаса" было не копирование чертежей и отчетов. Конёнкову ориентировали на добычу информации о теоретических основах создания ядерного оружия, о самых перспективных направлениях для исследований и экспериментов. Ведь главная цель, которую ставило советское руководство перед разведчиками и учеными - не догнать соперников по "ядерному марафону", а обойти их на финишной прямой.
Чтобы этого достичь, нужен был выход не на главу атомного проекта Роберта Оппенгеймера, а на создателя теории относительности - Альберта Эйнштейна. Именно он был мозговым центром теоретических разработок в ядерной отрасли США и генератором новых, перспективных идей.
ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ ВЕЛИКОГО ФИЗИКА
Если верить Судоплатову, с работой Конёнкова справилась блестяще. Но можно ли в этом вопросе полагаться на мнение её бывшего начальника? Мемуары - источник сомнительный. Их авторы часто искажают прошлое, преувеличивая свою роль в исторических событиях. Стараются предстать перед потомками намного более умными и прозорливыми, чем были.
Многие ветераны пишут мемуары на склоне лет. Часто без опоры на дневниковые записи, просто по памяти. А она в этом возрасте может подвести. И потому любые воспоминания отставников нуждаются в подтверждении независимых источников: документов и фотографий.
Всё это вскоре появилось на аукционе "Сотбис". В 1998 году на торги в Нью-Йорке были выставлены девять писем Альберта Эйнштейна к Маргарите Коненковой и пять их совместных снимков. На одной фотографии сохранилась подпись "В знак сердечной симпатии. А. Эйнштейн". В том же лоте были золотые часы великого физика - его прощальный подарок Коненковой. Стартовая цена коллекции составила 250 тысяч долларов, так что проверка её подлинности проводилась на высшем уровне.
В письмах есть всё, о чём сообщал в мемуарах Судоплатов: признания в любви; стихи, посвященные Маргарите; трогательное описание их "гнездышка" в Саранак-Лейке. Как многие интеллектуалы того времени, Эйнштейн и Конёнкова составили собственный "любовный словарь". Соединив первые части имен, Альберт и Маргарита, придумали общее прозвище - Альмар. Его использовали при обозначении вещей, связанных с памятными для влюбленных событиями.
"Всё вокруг напоминает мне о тебе, - пишет Эйнштейн 27 ноября 1945 года, - шаль Альмар, словари, чудесная свирель, которую мы одно время считали утерянной". "Я совершенно запустил волосы, - сокрушается он в письме от 25 декабря 1945 года, - они выпадают с непостижимой скоростью. Скоро ничего не останется... Я пишу тебе это, накрыв колени Альмаровым одеялом, а за окном темная-темная ночь..."
Для тех, кто уже зажмурился в предвкушении постельных сцен, уточняю, что Эйнштейну в конце 1945 года было 66 лет, Конёнковой - 50. Для разгула гормонов - многовато, а для единенья душ - в самый раз. Так что ядерные секреты Конёнкова добывала не в постели. Она действовала тоньше и эффективнее, создавая в Саранак-Лейке ту особую атмосферу, в которой легко и приятно творить, которую не хочется покидать...
А об успехах в разведывательной работе свидетельствует письмо от 8 сентября 1945 года. "Любимейшая Маргарита! Я получил твою неожиданную телеграмму еще в Нью-Йорке, откуда я смог вернуться только вчера вечером. Так тяжело задание, которое несет с собой большие перемены для тебя, но я верю, что все закончится благополучно. Хотя по прошествии времени ты, возможно, будешь с горечью воспринимать свою прочную связь со страной, где родилась, оглядываясь на пройденное перед следующим важным шагом... Я много думаю о тебе и от всего сердца желаю, чтобы ты с радостью и мужественно вступила в новую жизнь и чтобы вы оба успешно перенесли долгое путешествие. В соответствии с программой я нанес визит консулу... Целую. Твой А. Эйнштейн".
Вице-консул Михайлов, о котором упоминается в письме - подполковник Павел Пастельняк, сотрудник нью-йоркской резидентуры. Он курировал научно-техническое направление и мог не только озвучить вопросы, интересующие российских ученых, но и уточнить детали по ходу беседы. Упоминание о визите к нему в письме, отправленном обычной почтой - явный нонсенс, говорящий либо о жуткой спешке, когда пренебрегают осторожностью, либо о работе на грани провала.
ПОЧЕМУ УЕХАЛА МАРГАРИТА?
В данном случае действовали оба фактора. На грани провала Конёнкова оказалась 5 сентября, когда из посольства в Оттаве сбежал шифровальщик ГРУ Игорь Гузенко. С собой он прихватил копии 109 секретных документов, которые накапливал несколько месяцев, пользуясь безграничным доверием военного атташе - резидента Николая Заботина. Информация оказалась в руках канадской контрразведки, а затем и американского ФБР.
Это подставило под удар советскую агентуру в США, ведь многие материалы, которые добывались там по ядерной тематике, уходили в СССР через Оттаву. Передачу сопровождал обмен шифрованными радиограммами. В секретных документах, которые Гузенко выкрал из посольства, не было имен и фамилий - только псевдонимы. Но вычислить активных агентов не составило труда. За всеми, кто попал под подозрение, установили слежку.
Когда начались аресты, Москва приказала срочно "вывести из игры" всех, кого можно было идентифицировать по материалам, украденным Гузенко. Десятки агентов-нелегалов срывались с места и тайными маршрутами выбирались в СССР. Уйти, к сожалению, удалось не всем. 26 человек арестовали по подозрению в шпионаже. Среди них была и Маргарита Конёнкова. Однако вскоре её пришлось отпустить. Эйнштейн активно хлопотал за любимую, да и улик для суда оказалось недостаточно. Но о дальнейшей работе "агента Лукаса" в США не могло быть и речи.
А между тем ставки в ядерной гонке росли. Еще 18 августа 1945 года, вскоре после бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, в Москве было принято секретное постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР об активизации работ по ядерной тематике. Один из его пунктов гласил: "Поручить тов. Берия принять все меры к организации закордонной разведывательной работы по получению более полной технической и экономической информации об урановой промышленности и атомных бомбах". В советское посольство в Вашингтоне поступило указание: активизировать сбор сведений по этой теме.
Коренным образом изменилась и международная обстановка. 2 сентября Япония подписала акт о капитуляции. США перестали нуждаться в России, как в ключевом союзнике на Дальнем Востоке. Борьба за мировое господство вступила в новую фазу. Важнейшее значение в ней приобретало ядерное оружие: общее количество зарядов и их суммарная мощность.
Обогнать США по числу атомных бомб Советскому Союзу в ближайшее десятилетие не светило. А для качественного рывка нужны были свежие идеи. И требовались они срочно, так как предательство Гузенко резко снижало возможности советской разведки в США.
Маргарите Конёнковой приказали "раскрыться" перед Эйнштейном и попросить о помощи. Как ей удалось добиться его согласия? Что еще, кроме упомянутого в письме "визита к консулу", входило в составленную для Эйнштейна программу? Какими идеями он поделился с советскими физиками по просьбе любимой женщины? Ответы могут храниться в её оперативном деле N 137994, но оно не рассекречено, и вряд-ли станет доступно в ближайшем будущем...
КОНЕНКОВА НА РОДИНЕ
Разведка - это что-то вроде театра, только наоборот. Основные события происходят в гримерке. Причем, не всегда понятно в какой... А судим мы о них по словам и действиям на сцене, где актеры пытаются убедить нас, что в их театре гримерок не существует.
Лишь много лет спустя, выйдя в отставку, постаревшие "рыцари плаща и кинжала" вспоминают о прошлых временах, мешая правду с выдумками. Чтобы понять и оценить истинное значение событий, полезнее бывает следить не за словами персонажей, а за их действиями.
Вот и о победном финале миссии Конёнковой в США можно было догадаться ещё в 1945 году - по тому, с каким комфортом они с мужем возвращались в Москву и как их встретили на родине.
В октябре в американский порт Сиэтл прибыл пароход "Смольный", водоизмещением пять тысяч тонн. Он должен был вывезти из США семьи отозванных на родину граждан СССР. 1 ноября судно вышло в море, взяв курс на Владивосток. Большую часть грузового трюма заполняли скульптуры Сергея Конёнкова... Так что когда историки пишут, будто Сталин за своей разведчицей прислал в Америку персональный пароход, они не сильно грешат против истины.
По территории США вещи Конёнковых ехали под "дипломатическим" контролем сотрудника нью-йоркской резидентуры Анатолия Аяцкова. Их комфортное перемещение по СССР - от бухты Золотой Рог до Москвы - обеспечивали офицеры областных управлений НКВД. В столице Конёнковых ждала шикарная квартира и огромная мастерская в "тихом центре" - на пересечении улицы Горького с Тверским бульваром.
Московская богема была в шоке. До Конёнковых никто из реэмигрантов не удостаивался такого шикарного приема. На скульптора и его жену посыпались упреки. Сплетники шептались по углам, что прятавшиеся в США Конёнковы получают самое лучшее, а герои войны ютятся по коммуналкам. В творческой среде началась агитация за бойкот...
Маргарита была вынуждена обратиться к Берии с просьбой: оградить её семью от нападок, приняв во внимание их заслуги перед Родиной. Что и кому сказал после этого глава НКВД, неизвестно. Но травля прекратилась, словно по волшебству. На Сергея Конёнкова, как из рога изобилия, посыпались награды и премии. Он получил звание Народного художника СССР, стал Героем Социалистического Труда и действительным членом Академии художеств.
Маргарита укрылась в тени именитого мужа. Он создавал скульптуры. Воплощал в дерево, камень и металл новые задумки и гипсовые макеты американского периода. Она организовывала выставки, искала натурщиков и натурщиц, а во время сеансов развлекала их разговорами. Тема беседы подбиралась так, чтобы на лице у модели проступали именно те чувства, которые хотел увековечить в скульптуре Конёнков.
НЕ РАЗВЕДЧИЦА, А АГЕНТ ВЛИЯНИЯ
Искусством вести разговор с моделями Маргарита владела мастерски. Именно за такой беседой она и познакомилась с Эйнштейном в 1935 году. Администрация Принстонского университета заказала Сергею Конёнкову бюст великого физика. Во время одного из сеансов выяснилось, что дочь Эйнштейна Марго увлекается живописью и скульптурой. Сергей согласился давать ей уроки. В результате семьи сдружились.
Потом Конёнков закончил работу над бюстом и потерял интерес к Эйнштейнам, а Маргарита отношения сохранила. Её дружба с великим физиком росла, крепла... И к 1939 году трансформировалась в нечто большее. Эйнштейн в то время уже овдовел, а Конёнков был по горло занят творчеством. Влюбленные договорились с врачами, чтобы они поставили "нужный" диагноз и рекомендовали Маргарите "больше времени проводить в благодатном климате Саранак-Лейка", где Эйнштейн арендовал коттедж. Она быстро перезнакомилась с физиками, посещавшими "любовное гнездышко" и стала для них своим человеком.
После нападения Германии на СССР супруги Конёнковы вошли в число создателей Общества помощи России ("American Society for Russian Relief Inc"). В оргкомитете были Сергей Рахманинов, Михаил Чехов, Сергей Голенищев-Кутузов и другие именитые эмигранты. Маргарита стала секретарем Общества. Её портреты начали публиковать в американской прессе. Среди близких знакомых появились известные политики, бизнесмены и первая леди США Элизабет Рузвельт. Конёнкова лично координировала работу по сбору денег, медикаментов, одежды и сырья. Благодаря этому на нужды советского фронта было собрано более 500 млн. долларов.
Одновременно в американском народе создавался привлекательный образ Советской России - главного союзника США в борьбе с фашизмом. Понадобится 12 лет послевоенной контрпропаганды и жестокий прессинг маккартизма, чтобы вытравить из американских умов идеи, взращенные Конёнковой и её соратниками.
Недоверчивый читатель ехидно ухмыльнется. Эка невидаль - оказывать влияние на друзей, да ещё и там, где это идёт им на пользу. А не слабо было внедрить такую "конёнкову" к заклятым врагам? Ну, хоть к тем же немецким нацистам... Да её бы там сразу расстреляли!
А В ЭТО ВРЕМЯ В БЕРЛИНЕ
Про Германию в мемуарах Судоплатова тоже кое-что есть... Там "сладкая ловушка" Берии проникла ещё выше - в ближайшее окружение Гитлера. Речь о любимой актрисе фюрера Ольге Чеховой. Фильмы с её участием он мог смотреть круглосуточно.
Во второй книге своих мемуаров "Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы" генерал Судоплатов назвал Чехову "одной из сверхсекретных агентов Берии и Сталина". О том же писал и сын главы НКВД Сергей Гегечкори в книге "Личные агенты отца".
Сама Чехова на вопросы журналистов постоянно отвечала: нет, не была, не делала. В изданных в 1973 году мемуарах "Мои часы идут иначе" своё участие в разведывательных операциях она тоже отрицала. Скорее всего, это недалеко от истины. Никто в Москве не ждал от неё шифровок о военных планах Рейха. В структуре советских спецслужб звезде немецкого кино была уготована куда более важная роль - роль агента влияния.
"Реальная история жизни Ольги Чеховой полна тайн... - пишет Виталий Вульф в предисловии к её книге. - Женщина-вамп, умевшая разбередить мужскую тоску. Гитлер обожал фильмы с её участием. Она снималась в роскошных немецких боевиках... Ее фантастическая красота, воля и ум позволяли ей соединять на экране культуру манекенщиц и культуру аристократок, которых она изображала".
Их многолетние отношения с Гитлером - целомудренная дружба звезды экрана с высокопоставленным, но робким поклонником её таланта. Чехова умела вести себя с мужчинами, сводить флирт к шутке, держать дистанцию в разговорах и действиях. До постели свои отношения с фюрером она не доводила, а во всём остальном - он только хвостиком перед ней не вилял!
Когда Ева Браун стала любовницей Гитлера, Чехова сдружилась и с ней. Третьей в их дамской компании была Эмма Геринг, жена "наци N 2". Подруги вместе ходили по магазинам, болтали о пустяках. Ева привыкла, что на светские мероприятия Гитлера сопровождает не она, а Чехова.
Всем женщинам известно, что влиять можно лишь на того, кто тебе доверяет. А чтобы добиться доверия, надо быть - или хотя бы казаться - искренней. Мягкая критика неудачных решений, открытое восхищение умелыми действиями, готовность обсудить с ним его проблемы - на эти женские "крючки" ловятся все влюбленные мужчины: от простого трудяги до главы правительства.
Очень помогает наличие собственной точки зрения на науку, культуру, религию, на важнейшие события современности, особенно если позиция женщины не во всём совпадает с мнением мужчины. Это показывает самостоятельность её мышления, придает особую ценность похвалам и положительным оценкам.
Чехова всегда подчеркивала своё духовное родство с Россией, категорически отказывалась возвращать девичью фамилию Книппер, хотя с Михаилом Чеховым развелась ещё в декабре 1917 года. Как все популярные актрисы, она часто выступала перед солдатами, выезжала в войска, но на Восточном фронте не появилась ни разу.
В частных беседах Ольга неизменно осуждала войну Германии с Россией. Другим за это грозил концлагерь, а её Гитлер сделал Государственной актрисой Рейха. Когда немецкие войска входили в Крым, фюрер приказал не бомбить и не грабить родовой дом Чеховых в Ялте. И всё ради того, чтобы угодить "нашей Олли".
ИГРА С ОГНЁМ... И ДИНАМИТОМ
К 1944 году влияние актрисы на Гитлера так разрослось, что вызвало беспокойство у Генриха Гиммлера. Он исследовал жизнь Чеховой по часам и минутам, тщательно проверил всех её знакомых... Ничего подозрительного. Ни единой мелочи, за которую можно зацепиться. Оставался один вариант: решить проблему традиционным для СС способом - устранив её источник. Узнав о планах соратника, Гитлер закатил ему такой скандал, после которого "главный палач Рейха" в сторону Чеховой даже чихнуть боялся.
Надо заметить, что в своих подозрениях Гиммлер сильно опоздал. Берия планировал задействовать Чехову в тайных операциях только один раз - осенью 1941 года, когда советским войскам грозило поражение в битве за Москву. В те дни на случай сдачи города срочно готовились подпольщики, чтобы устраивать диверсии против оккупантов.
Было сформировано более 80 агентурных и разведывательных групп, объединенных в несколько сетей со своими руководителями-резидентами, агентами-связниками, радистами, тайными базами оружия, каналами снабжения, системами управления, связи и внутренней безопасности.
Среди участников - множество представителей творческой интеллигенции: писателей, поэтов, композиторов, работников театра и кино. В одну из таких подпольных групп входил цирковой артист Михаил Румянцев, известный нам сейчас как клоун Карандаш.
Создавались и отряды агентов-ликвидаторов. Ключевой из них возглавил драматург Михаил Маклярский, вошедший в историю кино, как автор-сценарист фильма "Подвиг разведчика". Главная роль в его отряде отводилась Валентине Нестеровой, которая мастерски жонглировала булавами. Для неё в НКВД сделали "спецреквизит" - набор взрывных устройств, замаскированных под булавы. Эти бомбы должны были полететь в зал, когда артистам доведется выступать перед германским генералитетом или важными чиновниками.
А была группа, о которой в советском руководстве знали лишь Сталин, Берия и Судоплатов. Все распоряжения по ней отдавались устно. Вот что написано об этом в мемуарах Судоплатова: "...мы создали еще одну автономную группу, которая должна была уничтожить Гитлера и его окружение, если бы они появились в Москве после её взятия. Эта операция была поручена композитору Книпперу, брату Ольги Чеховой, и его жене Марине..."
После занятия Москвы немецкими войсками Лев Книппер планировал перейти ни их сторону, мотивируя это белогвардейским прошлым и, опираясь на поддержку сестры, занять важный пост в оккупационной администрации. Затем, улучив момент, выполнить задание Берии. Ольге предстояло страховать брата и, в случае необходимости, обеспечить ему доступ к Гитлеру. С её связями сделать это было легко.
Однако Москва оказалась вермахту не по зубам. После зимнего контрнаступления подготовка к покушению была остановлена. Все задействованные в ней лица вернулись к прежней работе. Чехова продолжала сниматься в фильмах, Гитлер - руководить Германией. Получалось у него это всё хуже и хуже... Возможно, сказывалось влияние "нашей Олли".
Когда фюрер покончил с собой, пост рейхсканцлера перешел к Йозефу Геббельсу. Его любимой актрисой была другая сотрудница советской разведки - Марика Рёкк. Их отношения с Геббельсом - копия платонического романа между Гитлером и Чеховой. То же отсутствие интима, та же сердечная дружба с женой "объекта воздействия" - Магдой.
Не исключено, что обе германские актрисы играли свои "роли" по одному сценарию... Очень похожему на американскую "пьесу про агента Лукаса". Ту, что не удалось доиграть до конца из-за предательства Гузенко. А кто был автором сценария?.. Догадаться несложно.