- Ну, ты и красотка, - сказал начальник, приветливо хлопнув меня по пышной попке. На что я кокетливо заметила: "Дон Алонзо, а с каких это пор вы стали ценителем женской красоты? Ведь прежде вы едва ли были к ней благосклонны."
- Как прикажете понимать вас, Анжела? Начальник в притворном возмущении широко развел руками.
- Не притворяйтесь, это не делает вам чести, не сдавалась я, говоря уже откровенно обольщающим тоном. Про себя в это время с замиранием сердца думая: "Наконец-то, и он обратил внимание на мои прелести." Но дон Алонзо был крепкий орешек. Он и виду не подал, что прекрасно понял, чего я от него добиваюсь.
- Знаете что, - неожиданно меняя тему и тем самым, якобы отмахиваясь от меня как от назойливой мухи, на редкость сухим тоном, чеканя каждое слово проговорил мой шеф, - а ведь у меня к вам важное дело.
- Я вся внимание, шеф, - жалостно пискнула я, а что еще мне оставалось делать? Ведь давно известно: начальство шутить не любит. - Какие будут указания?
- Милочка, - уже явно войдя в роль, продолжил шеф, - ввиду того, что вы являетесь нашим лучшим агентом и, поверьте мне, я вам действительно не льщу, правление корпорации решило поручить именно вам выполнение очередной своей операции. И хотя задание, надо признаться, на редкость сложное, я уверен, вы справитесь с ним. "Ну, что ж, и за это спасибо", - малость погрустнев, подумала я. Но вслух сделала все возможное, чтобы не выдать своих чувств.
- Почту•за честь любое задание, - бойко отчеканила я.ќ
- Рад слышать, в тон мне подхватил начальник, - а теперь к делу! - после чего мы, нако-
нец, прошли к нему в кабинет, где на диване не медля ни секунды принялись всесторонне обмозговывать задание. При этом мы так увлеклись, что абсолютно ничего не замечали кругом. И как выяснилось позднее, зря мы так увлеклись. Пока мы с начальником отличались на диване, кто-то незаметно пробрался в кабинет и похитил из стола начальника особо секретные документы. Так что сами понимаете. '
Прихожу я на следующий день на работу, а на начальнике моем и лица-то нет. Одна окостенелая мертвенно бледная маска.
- Анжела, - говорит мне начальник, чуть не плача, - вы, наверно уже и сами все слышали?
- О чем это вы? - с невинным видом спрашиваю я. Я ведь тогда на самом деле еще ничего не знала.
- Да вы, что? - сорвался на крик шеф. От злости он аж подпрыгнул. - А ведь верно, - почти тут же успокаиваясь говорит шеф, - я ведь еще никому об этом не говорил.
- А что все-таки случилось? - собрав все свое мужество, ибо вид шефа был поистине грозен, спрашиваю я с еще более невинным видом.
- Анжела, нас обокрали, - без обиняков выкладывает шеф. Сказав это, он весь как-то съеживается и становится похож на нашкодившего щенка, явно не ждущего ничего хорошего за свой проступок. От удивления я, как водится, широко открываю рот, мои, и без того большие, глаза и вовсе становятся огромными.
- Как это, нас? - тоном фурии говорю я, теперь уже отнюдь не преданным взглядом глядя в его свинячьи глазки. - Уж не меня ли вы хотите сделать соучастником ваших бед? Нет, это уж чересчур. А ну, берите назад свои слова! - После этой тирады, я, навострив кулачки, смело двигаюсь как можно ближе к начальнику, чтобы в случае необходимости воспользоваться своим оружием на все сто. Начальник, понятное дело, пуќ
гается и поэтому без боя идет на попятный.
- Да нет, Анжела, вы меня неправильно поняли, - трусливо взвизгивает он. - Я ведь только хотел сказать.
- Короче, - уже откровенно грозно говорю я.
- Ладно, видать делать нечего, - сдается начальник. - Вчера кто-то похитил из моего кабинета документы особо секретной важности. Я как сегодня утром обнаружил пропажу, чуть было не умер от расстройства.
- А я-то тут причем? - уже совсем нагло перебиваю я начальника, будто мне и вoвce нет дела до его переживаний. Хотя это, увы, далеко не так.
- Как же так? - откровенно изумляется начальник. - Ведь большую часть дня и вы провели в моем кабинете.
-И что это доказывает? - сразу малость подобрев, спрашиваю я. Начальник, больше нё желая меня огорчать, только поводит плечами. - Ладно, к делу, - теперь роль шачальника беру на себя я , - с чего начнем?
- Просто не знаю, - похоже искренне говорит шеф. Но я-то знала, с чего обычно начинают в таких случаях.
- Идемте, - говорю начальнику и тяну его по направлению к двери eго кабинета. Он даже не
упирается. 3ашли мы ,с ним в кабинет, я первым делом
спрашиваю у него, где находились украденные документы, а он то ли не понял, то ли совсем расхрабрился, вспомнив вчерашнее, вдруг ни с того ни с сего, полез ко мне целоваться. Пришлось его малость, успокоить. Надо отдать ему должное, он даже не обиделся, напротив, тут же извинившись, наконец, указал место, где находились эти проклятущие документы. Действительно, документов там уже не было.
- Да, плохи дела, - говорю я ему, - и похоже нет никаких следов, - а сама незаметно прячу в карман небольшой клочок бумаги, написан-
ный аккуратным, почти женским почерком, кажись даже мне знакомым. Интересно, как же могло случиться, что шеф его все-таки не заметил? А впрочем, раз не заметил, то это даже и к лучшему. Сначала я, пожалуй, сама изучу его содержание, а там видно будет.
- Что же дальше-то делать будем? - не унимается шеф. Похоже он и вправду серьезно озабочен.
- Можно бы и полицию вызвать, - авторитетно заявляю я и тут же, не менее авторитетно, добавляю, - да только стоит ли? - Подумав, безусловно для приличия, шеф неохотно соглашается.
- И все же, Анжела, а справимси ли мы сами? - голос его в этот момент звучит довольно пессимистично .
- Еще как справимся, - говорю я, скорее ради приличия, ибо сама в это не очень-то верю, чтобы хоть как-то успокоить его, а то , не ровен час, и вовсе сломается парень. Вообще-то, парень - это мягко сказано. Дону Алонзо давно уже перевалило за сорок, хотя кое в чем он еще, ох, какой молодец. Куда лучше, чем мой жених Сильвер, а ведь тому нет еще и тридцати. Вижу, поверил мне шеф, успокаиваться начал, скоро и совсем успокоился. А успокоившись, опять принялќся за свое. Пришлось вновь его успокоить, на этот раз ткнув локотком уже чуть ниже пупа.
- Да, что вы, в самом деле, дон Алонзо, в руках, что ли, себя держать не можете? - говорю ему я. - Как вам не стыдно! - Кажись, я и вправду на этот раз на него обоолилась. Даже попкой призывно крутить перестала. Похоже, наконец-то, и он понял, что ему сегодня вряд ли что обломится. Стукнул он со злости кулаком по столу так, что почти тут же принялся дуть на него, чтобы хоть как-то успокоить боль. Когда ему малость полегчало, он сурово взглянул мне в глаза и менторским тоном, не терпящим никаких возражений, произнес• "Хорошо, Анжела, постуќ
пайте как хотите."
- Значит, по рукам, - говорю я ему, - когда прикажете сделать первый доклад о ходе расследования?
- Как только появится что-нибудь стоящее. А до той поры видеть вас не хочу, - и шеф откровенным жестом показывает мне на дверь, выметайся, мол, отсюда.
- Гуд бай - ехидно говорю я ему и змеей выскальзываю за дверь.
Придя домой, я первым делом достаю из кармана заветный клочок и, наплевав на все остальное, принимаюсь внимательно изучать его. На работе я побоялась сделать это. Сами понимаете, всякое может случиться, а вдруг кто-нибудь что--либо заподозрит, и тогда уж точно примут все меры, чтобы навредить. Сами знаете, какие нынче люди. Как только повнимательнее взглянуда я на этот клочлк, так сразу и поняла, что что-то здесь не так.
.
А как прочитала первую фразу,
так сердце мое разом и замерло, а лицо залил гадкий румянец стыддивости. Бог мой, это же клочок от моего письма, которое я написала начальнику на прошлой неделе. После него он и обратил, наконец на меня
внимание.
. "Какая низость ! " - негодующе фыркнула я. Как он мог оставить подобное в таком ненадежном месте. Ведь вор наверняка унес вместе с документами остальную часть его содержания, и теперь он от души посмеется надо мной. Хорошо, если это человек незнакомьй. А если это знакомый? Тут уж я настолько расстроилась, что только после третьего стакана бренди коть как-то успокоилась. Короче, пропал за зря у меня этот вечер, я не только ничего не узнала путного, но и себе вконец настроение испортила.
Прихожу на другой день я на работу злая как мегера и тут же в кабинет шефа. К черту, думаю, приличия, скажу ему все как есть. А шеф как буд-
то меня только и ждал. Не успела я еще порог переступить, а он уже тут как тут и опять за свое. Тут меня так и прорвало! Все сказала ему. Вижу, похоже и он обиделся. И такая тут радость меня взяла, что я рассмеялась ему прямо в лицо. Рассвирепел не на шутку шеф, первый раз за все время драться полез. Я даже приятно удивилась, неужели и он способен на подобное? Но где ему со мной справиться. Скрутила я его, я ведь имею черный пояс по Джиу-Джитсу. Скрутила, и тут в голове моей и запрыгала одна лихорадочная мысль. А что, если надавить на шефа посильнее, может это не только не повредит делу, а напротив, поможет мне узнать что-либо важное. Попытала я его для начала самую малость, шеф ведь, вроде как и неудобно. Может поймет все же и тогда сам добровольно все без утайки расскажет. Вижу, не хочет, да еще и сопротивляется; гад. Тут я ему и всыпала, как только могла. А могла я не мало, черный пояс ведь не дают за одни только красивые глаза. Как только я всыпала ему как следуетт, он сразу нашел, что сказать.
А чуть позже и вовсе
раскололся. Оказывается, он, сучок этакий, письмо специально там хранил, чтобы работая с теми самыми секретными документами, заодно и перечитывать мое письмо. А работал он с этими
'
документами, как он пытался уверить меня, почти ежедневно. Но я ему похоже не поверила и принялась еще более усердно осуществлять задуманное. Вот тогда он мне все и выложил. Оказывается, документы и не пропали вовсе. Просто он решил спрятать их, чтобы свалить впоследствии вину на одноrо из неугодных ему сотрудников, незаметно подкинув тому документы. Кто этот сотрудник, я позволила ему промолчать. Пожалуй, я тоже знала, кто он. И вообще, я сделала вид, что меня все это мало интересует. И если что действительно волнует меня, так это пропажа оставшейся части письма.
- Где письмо? - рявкнула я, ударяя шефа об
стол головой, значительно сильнее, чем прежде.
- Хватит! - завопил благим матом начальник, - больше я ничего не знаю, письма в этот раз уже не было. -- И не странно ли, но на этот раз я почему-то ему поверила. Вставка:
Сегодня, наконец, дал знать о себе и похититель письма. Позвонив мне домой, он без обиняков выдвинул все свои требования. Сначала я сказала "нет", но через два часа он позвонил снова, и тогда я сказала "посмотрим".
- Анжела, можете выходить на работу, я вас уже простил, - именно такими словами завершил свой звонок мой шеф ранним утром три дня спустя после того, как мы с ним повздорили. Я в то время еще нежилась в постели, все еше думая. как мне быть дальше. 3вонок этот был как нельзя кстати. Он намного облегчал мне доступ к задуманному. И вот я снова, в который уже раз за последние дни, в кабинете шефа. нa это раз все чин-чином. Никаких, даже малейших, разногласий. Сегодня шеф собран как никогда. Он так толково мне объяснил внёсенные им в план предстоящей операции изменения, что я не только все поняла, но и сама сделала к этому пару дополнений, с которыми шеф на этот раз безропотно согласился.
- Вот и прекрасно, - сказал в заключение шеф. - с понедельника можете и приступать. - Простились в этот раз мы постине по-дружески, даже чмокнулись напоследок.
Что же делать? Неужели придется все-таки удовлетворить требования вымогателя? Похоже, что так, ведь времени остается в обрез. Начиная с понедельника я буду находиться уже в неекольких тысячах километров отсюда, пытаясь успешно завершить возложенную на себя миссию. А до этого просто необходимо вернуть письмо. Ведь не могу же я оставить такую мину в своем тылу, а вдруг,
чеrо доброго, она все-таки взорвется... Вот тогда, уж точно, вовек не отмоешься. Но ведь не зря говорится, что гораздо проще решить что-либо сделать, чем на самом деле сделать это. Да и совестно мне было ужасно. Ведь дело, как ни крути, откровенно постыдное. Поэтому, промаявшись аж до самого утра; куда там заснуть. коль в голове такое, я все-таки так окончательно ничего и не решила. И тут вновь позвонил он и на этот раз уже откровенно пригрозил. Оказывается, он каким-то образом узнал о моей командировке. Он даже намекнул, что знает, куда и зачем я
еду, и это окончательно сработало в его пользу .
Встречу назначили на завтра.
И вот мы встретились. Слово свое -
он сдержал, отдал письмо, как и обещал, в целости и сохранности. И вообще, вел себя как истинный джентлемен .Даже попытался заверить меня, что письма толком-то и не читал, не любит, мол, таких грязных дел. И если бы не приказ начальника, он никогда бы не соверщил подобной низости. Я думаю, он не лгал мне. Не мужское это дела гоняться
за женскими письмами. Лищь одно несколько
испортило общее впечатление о нем. Уж больно он скрупулезно рассматривал принесенные мной документы, а ведь мог бы и на слово поверить. Я все же, как никак порядочная женщина. У меня ведь и дочка есть, правда, она - живет у бывшего мужа, которой я, хотя и изредка, а все же объясняю, что хорошо, а что все-таки плохо. И как сделала я свое черное дело, так сразу вроде и как гора ,с плеч Но нет, не надолго мне полегчало. Уже к вечеру следующего дня совесть оконќчательно замучила меня. Так стыдно мне вдруг стало. Ну, право, коть жизни себя лишай. Но, подумав как следует, я все же решила не делать этоrо. Куда будет честнее, да, пожалуй, и мужественнее, взять да и_признаться во всем начальнику, а там будь, что будет. И как не боязно мне было, я все же нашла в себе силы сделать
это. Как священнику на тайной исповеди прихожанин раскрывает полностью свои самые сокровенные тайны, так и я, все без утайки выложила шефу. Посмурнел мой начальник. Желваки так и заходили по eгo скулам. Но ничего плохого он мне все-таки не сказал. Более того, взял да и отпустил меня с миром. Сижу я на своем рабочем месте. Сижу и дрожу. Жду решения своей судьбы. Неужто и на этот раз мне повезет. И вот, уже ближе к вечеру, вызывает меня шеф снова в свой кабинет, а там, мать моя, сам первый заместитель генеќрального директора. Уж кого-кого, а его следоќвало бояться рыбкам и покрупнее меня. И надо же, этот монстр, завидя меня, не только не хмурится, напротив, он ласково улыбается. Подозвал меня мой начальник к столу и говорит монстру, хотя и малость заискивающим, но довольно твердым тоќном: "А это, уважаемый господин директор, наш лучший агент. Тот самый, который совсем недавно так успешно выполнил возложенное на него особо трудное задание. Уверяю вас, что только он один и никто больше сможет выполнить то, что вы задумали, господин директор . "
- Вы хотите сказать, что, если поедет она, то риск будет минимальным? - Директор, казалось, не очень верил словам шефа.
- Хотя все может быть, - сказал директор , пристально глядя мне в глаза. -Ведь удалось же
ей так лихо надуть такого матерого агента, как Берлах.
Что за Берлах, хотела было я спросить у шефа, но шеф всвремя успел подать мне знак, чпо делать этого не следует.
- С вашего разрешения, я отпущу агента, если он вам более не требуется, - обратился шеф к директору.
- Конечно, конечно, он мне больше не нужен. Все, что хотел, я уже получил. - На прощание директор крепко, чисто по-мужски пожал мне руку и, как-то особенно тепло подмигнул. Мол, и я не
прочь, крошка. Так ведь и я не прочь. Только как сказать ему об этом. А может он и сам догадается. Умный ведь человек, как-никак директор. Ушла я из кабинета прямо эдакой королевой. Напоследок пару раз зазывно покрутив попкой. Пусть получше рассмотрят, что у меня к чему. Одно только малость меня огорчало, я ведь так и не поняла, какое же все--таки задание я так усnешно выполнила, Вы наверное не поверите, но я до сих пор так и не знаю, что же это было за задание. Шеф мне так ничего и не соизволил объяснить, а сама я постеснялась его об этом спрашивать. Что касается другого моего задания, то и его я тоже успешно выполнила. 3а что и получила соответствующее поощрение в виде ордена за доблестную службу второй стеnени (орден третьей степени
у меня уже был). Хотя сама я, если говорить
откровенно, сомневаюсь, что заслужила что-либо
подобное. Как видно не обошлось тут без руки душки директора.Похоже, придется мне первой
подкатываться к нему. Ведь нельзя же быть мне настолько неблагодарной.