Я не знаю, сколько времени провел так - в самом центре густой, душной, теплой темноты. Но это было самое безопасное и безмятежное место из всех, что я мог представить.
Долгие, долгие часы я неподвижно лежал, смутно чувствуя, что баюкающая меня тьма имеет границы. Где-то вверху - а возможно, и по всем сторонам сразу - она заканчивалась (начиналась?). Время лениво рассыпалось вокруг меня, шелестело, шуршало, останавливалось. Я был центром этого мира, и он не казался мне ни странным, ни тесным. Иного я не знал, хотя где-то в глубине сознания порой вспыхивали отголоски воспоминаний: о движении воздуха, о пронзительном, слепящем синем, о жестком, колючем желтом, о короткой, мгновенной боли (была ли она?). Когда я пытался сосредоточиться на этих образах, они рассыпались и таяли.
Все это не имело значения, нет.
- Немного осталось...
Этой фразой, прозвучавшей где-то высоко-высоко, все и закончилось.
Я даже успел задаться вопросом, не мерещится ли мне печальное сожаление в этом незнакомом странном голосе.
И тут же темнота взорвалась острым сиянием.
Свет рванулся откуда-то сверху, и мир немедленно пришел в движение, перевернулся раз и другой, и меня тоже перекрутило - поганое такое ощущение, словно распадаешься на части, крошечные части, но какая-то сила собирает тебя воедино. Отвратительно.
Меня вытаскивают из укрытия и вместо приветствия плещут воду в лицо.
"Что проис..."
И почти сразу за этим следует удар.
А потом еще.
И еще.
Паника.
Оторопь.
В этих ударах есть что-то равнодушное. Отстранённое. Это пугает еще сильнее: тот, в чьи руки я попал, относится к происходящему, словно к привычной и надоевшей работе. Методично. Спокойно. Со знанием дела: сильные, жесткие пальцы безошибочно находят уязвимые места, и я снова задыхаюсь, проглатывая ошметки неудавшегося крика.
Но мне ничего не говорят.
У меня ничего не спрашивают.
Меня даже не пытаются услышать.
"Что я вам сде..."
Я пытаюсь выскользнуть, рвусь снова и снова. Но как только я набираю воздуха, меня просто швыряют мордой в стол и все начинается заново.
Меня выворачивает наизнанку. Пару раз точно.
Это, впрочем, никого не смущает. Даже меня самого, ха-ха. Даже когда мной... вытирают. Как тряпкой.
"Больно, сука, хва..."
Никогда не знаешь пределов своей прочности, пока тебя не начнут на эту самую прочность испытывать, да?..
"Не надо..."
Сознание мутится. Я только слабо вздрагиваю, когда мне прилетает очередной удар. Судорожно сворачиваюсь калачиком. Единственное, чего мне сейчас по-настоящему хочется, - просто отключиться. Сбежать обратно в блаженную темноту. Остаться там.
Передышка приходит без предупреждения - мне просто швыряют не самую чистую тряпку, закрывая с головой, и оставляют валяться.
Опасливо дышу, стараясь быть незаметным. Все тело пульсирует болью, распирает, подрагивает.
Дышу. По ту сторону двигаются какие-то размазанные тени. Ничего не видно.
И опять этот голос:
- Да скоро уже, скоро.
Я не знаю, сколько проходит времени. Знаю только, что когда я попытался выползти из-под тряпицы, оказалось, что она ко мне присохла. И это было больно.
Меня снова трогают.
На этот раз прикосновения бережные. Почти ласкающие.
По мне скользят сухие горячие ладони.
Кажется, меня сломали окончательно: я неосознанно тянусь к этим пальцам, слепо и бессильно.
Меня не отталкивают. Оглаживают, осторожно поднимают.
И я встречаю всем телом холод металла.
Знаете, а ведь до этого момента я был уверен, что мне уже все равно.
Пока не почувствовал жар.
Я кричу.
Кричу, захлебываясь, срывая голос. Даже когда моя плоть начинает покрываться коркой - я все еще кричу.
Меня никто не слышит.
* * *
Слепящий синий.
Жесткий, колючий желтый.
Прохладный зеленый.
Запахи. Звуки.
Движение воздуха.
Ко мне прикасается ветер.
(Я вспомнил, как это называется, да, ветер).
В памяти ещё треск огня. Красное. Белое. Желтое. Ужас и бесконечная боль.
Ничего этого больше нет. Только ветер.
Так странно. Больше не болит.
Зеленое пятно передо мной оказывается зарослями травы. Покачиваются белые зонтики, гудят пчелы, пахнет одуряюще сладко. Солнце, миновав зенит, лениво катится на розовеющий край неба. То зеленое вдалеке - лес. Темный, темный лес.
Я не знаю, сколько у меня времени. Просто собираю последние силы, перекатываюсь и падаю в траву.