Она вошла в комнату бесшумно. Профессия накладывала отпечаток. Он сидел в углу, в зелёном велюровом кресле, опустив голову на подтянутые к подбородку колени. Не было понятно, спит он или плачет. Слипшиеся чёрные волосы делали его голову похожей на большую чёрную всклокоченную птицу. Она также тихо подошла, села на краешек его кресла. От него пахло потом, сигаретным дымом и медицинским спиртом. Она осторожно положила руку на коричневый замш его пиджака. Он резко вскинул голову и их глаза встретились. В начале она прочитала в них звериный страх, моментально сменившийся полной отрешенностью. Зрачки были расширенны до предела и взгяд был совершенно безумным. Он смотрел прямо на неё, но навряка видел что-то другое, что-то из мира своих фантазий.
-Кто ты? - спроил он голосом, не напоминающим ни шепот, ни стон, ни хрип... Это было эхо голоса, просто донесшееся через приоткрытые губы откуда-то из глубин его тела.
- Я - Мари, - тихо сказала она, мягко проведя рукой по его плечу. - я пришла чтобы тебе всегда было спокойно.
- Это хорошо... - сказал он, - хорошо... Я долго ждал тебя... Я знал...
Он снова опустил голову на колени. Его плечи дрожали - теперь он точно плакал.
Продолжая поглаживать его плечо, она прижала вторую руку к своим губам и плотно зажмурила глаза, собирая бушующие эмоции в кулак. Мысленно повторила несколько раз, что это просто ещё один пациент, пусть и необычный. Просто его раны не видны не вооруженным глазом. Потом она сделала знак рукой появившимся в дверном проеме охранникам. Те вошли и встали у неё за спиной.
- Ты хочешь отдохнуть, правда Дюк? - сказала она мягко, но уверенно положив руки теперь на оба его плеча.
Он кивнул.
- Эти господа помогут мне отвести тебя спать. Хорошо?
Он снова кивнул.
Знак головой - и охранники подняли его за плечи и поставили на ноги.
Он не смотрел на них. Он вообще ни на что не смотрел. Он был в другом мире, где не было ни комнаты, ни охранников. И только образ белой птицы, теперь вдруг неожиданно оказался в обоих мирах. Это успокаивало и делало его послушным голосу Мари.
--------
Двое людей в строгих костюмах, расположившись в соседней комнате, наблюдали эту сцену на мониторе камеры наблюдения. Звук был выведен через микрофон, спрятанный под одеждой Мари. Когда шаги прошедшей мимо них прецессии затихли на верхнем этаже особняка, а из динамика стали слышны только шорохи одежды Мари, помогающей Дюку лечь, доктор Велл выключил аппаратуру.
- Мы оказались правы. - довольным тоном сказал он.
- Да, - согласилась профессор Кенн, - порой самые сумасшедшие идеи оказываются верным решением.
Эта белая птица, присутствующая почти на всех его картинах... Хотя, выводы делать рано. Возможно он просто поддался невероятному умению Мари вселять в своих пациентов спокойствие. Об этом говорили все врачи, с которыми она работала. Однажды, ещё в госпитале, она ассистировала на операции, которую пришлось проводить без наркоза. Она всю операцию держала пациента за руки и смотрела ему в глаза. Тот плакал и кричал, но операцию выдержал. После он рассказывал, что помнит только тепло её рук. А боль от операции просто выпала из его памяти.
- Ну, это как раз естественная реакция человека.
- Но это же не единственный, прооперированный в тот день до приезда машины с медикаментами солдат. А такие комментарии дал только он.
- Не стоит всё равно приписывать ей из-за этого сверхъестественные способности.
- Только время покажет, правы мы или нет. Пока нам хотя бы удалось уложить его спать без применения силы. - доктор Велл поднялся со стула и выпрямился. - Пойду сообщу господину Шульцу хорошие новости.
- Думаешь это его обрадует? Мне кажется Шульц вовсе не возражает против применения к Дюку силового воздействия. Он так ненавидит своего горе-племянника, что если бы его картины не приносили столько денег, он не колеблясь выбросил бы его в ближайшую канаву.
- Глэдис, мы здесь присутствуем как психиатры, а не как судьи нравственности. Деньги нам платит именно Шульц. Произошедшее сейчас - первый наш успех за три недели работы. Хорошая новость хотя бы в том, что мы начинаем отрабатывать свои нескромные гонорары. - на лице доктора появилась саркастичная улыбка.
- Всё равно я презираю этого человека. - Глэдис решительно поднялась, и взяв со стола ключи от машины, направилась к выходу. - Я еду в город. Хочу напиться.