Аннотация: Шар, просто синий шар, матовый, непримечательный ни цветом, ни размером.
Это была моя любимая игрушка. Шар, просто синий шар, матовый, непримечательный ни цветом, ни размером. Я нашёл его во дворе, в кустах, притащил домой, выдержал мамино возмущение: "Всякую гадость с улицы тащишь! Немедленно выкинь! Послушай, зачем он тебе, у тебя столько замечательных игрушек? А вдруг он чей-то, и его ищут? Ну ладно, давай хотя бы помоем..." И больше я с ним не расставался. Он жил у меня на кровати, возле подушки, загадочно мерцал по ночам в свете уличных фонарей, а утром приветствовал меня радостной синей глубиной. Он принимал участие во всех моих играх. Он был планетой и космической станцией, яйцом дракона и сокровищем из пещеры Али-Бабы, инопланетным роботом, звездой, чудовищем из морских глубин (для чудовища потребовался ещё синий мамин шарф, и она потом долго ругалась), навершием посоха волшебника и сердцем Тардис...
Потом я вырос, обзавёлся друзьями, влюбился, разочаровался, уехал учиться в другой город, выучился, влюбился ещё несколько раз, у меня появилась девушка, собственная квартира, клиенты, прошла первая выставка... одним словом, я был занят, активен, временами счастлив, и долгие годы совсем не вспоминал о верном товарище, томящемся в коробке на антресолях в квартире у родителей.
Совсем как в сказке про Кощея: яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке на дубе на острове посреди океана... Кстати, яйцом из этой сказки мой синий шар тоже бывал, и я понарошку разбивал его, делая вид, что достаю из него кощееву смерть.
И вот я в очередной раз приехал повидаться с родителями, полез на антресоли за документами, наткнулся на коробку. Мама сказала, что в ней хранятся кое-какие из моих детских игрушек, можно бы и выкинуть, но без меня не хотели, ты уж разбери её, раз под руку попалась, ладно? Ладно, почему бы не разобрать. Даже интересно, что там может быть. Солдатики, замызганный теннисный мяч, детали от конструктора, набор для выжигания по дереву, синий шар. Простой, ничем не примечательный, матовый, весь покрытый царапинами. Робот, звезда, сердце космического корабля. Яйцо дракона. Помню, как я из него вылуплялся, споткнулся о стул и здорово рассадил себе щиколотку. На ней до сих пор виден маленький шрам.
Я достал его из коробки, ощутил ладонью привычную тяжесть, шероховатость. Шар был гораздо меньше, чем я помнил, моё детство как будто съёжилось вместе с ним, и это было неприятно. Но он был, и всё так же мерцал в глубине загадочный свет. Я вдруг понял, откуда у меня на картинах столько синего.
Я, конечно, забрал его с собой. Коробку вернул на антресоли, попросил не выкидывать - место есть, зачем идти на крайние меры? А синий шар увёз домой. Теперь он живёт у меня в студии, на столе - так, чтобы мне было видно его, когда я рисую. Моя девушка говорит, что, когда я смотрю на него, мои глаза становятся такими же синими. Как под синим небом, как у синего моря, как на орбите синей-синей звезды.