Он стоял на балконе, ментоловая сигарета медленно тлела, вновь привыкал к табаку. За окном снежинки крутились в вальсе, поднимаясь то вверх, то вниз. На большой мраморной пепельнице лежало письмо. Обыкновенный белый конверт без подписей и марок.
Он поднёс к нему бензиновую зажигалку, и бумага загорелась весёлым костерком, освещая балкон. Одинокий огонёк на огромной высоте, посреди лишь холодной пустоты. Было поздно и нигде в окнах уже не было света. Лишь этот маленький костерок был источником света.
Письмо быстро сгорело, оставив после себя лишь горстку пепла и дым, заполнивший весь балкон. Сизые клубы дыма, плыли в холодном воздухе, причудливо изгибаясь. Затушив сигарету об край пепельницы, он вышел.
Ночь выдалась морозной и остатки письма, тот самый пепел, покрылись инеем.
Он вышел на балкон утром. Снег на улице перестал идти, но ветер оставался таким же сильным, как и вчера. Дым уже улетучился и теперь, под светом восходящего солнца, эти остатки казались жалкими. Он открыл окно и, держа пепельницу в руке, высунул её на улицу, где сильный порыв ветра подхватил остатки его чувств и унёс прочь.
Возможно, к другому дурачку.