Я спрашивал активных участников гражданской войны: не чувствуют ли они некоторой неловкости, убивая друг друга? Нет, не чувствуют:
"У него - ружье, у меня - ружье, значит - мы равные; ничего, побьем друг друга - земля освободится".
Однажды я получил на этот вопрос ответ крайне оригинальный, мне дал его солдат европейской войны, ныне он командует значительным отрядом Красной армии.
- Внутренняя война - это ничего! А вот междоусобная, против чужих, - трудное дело для души. Я вам, товарищ, прямо скажу: русского бить легче. Народу у нас много, хозяйство у нас плохое; ну, сожгут деревню, - чего она стоит! Она и сама сгорела бы в свой срок. И вообще, это наше внутреннее дело, вроде маневров, для науки, так сказать. А вот когда я в начале той войны попал в Пруссию - Боже, до чего жалко было мне тамошний народ, деревни ихние, города и вообще хозяйство! Какое величественное хозяйство разоряли мы по неизвестной причине. Тошнота!..
Когда меня ранили, так я почти рад был, - до того тяжело смотреть на безобразие жизни. Потом - попал я на Кавказ к Юденичу, там турки и другие черномазые личности. Беднейший народ, добряки, улыбаются, знаете, - неизвестно почему. Его бьют, а он улыбается. Тоже - жалко, ведь и у них, у каждого есть свое занятие, своя привязка к жизни...
Это говорил человек, по-своему гуманный, он хорошо относится к своим солдатам, они, видимо, уважают и даже любят его, и он любит свое военное дело. Я попробовал рассказать ему кое-что о России, о ее значении в мире, - он слушал меня задумчиво, покуривая папиросу, потом глаза у него стали скучные, вздохнув, он сказал:
- Да, конечно, держава была специальная, даже вовсе необыкновенная, ну а теперь, по-моему, окончательно впала в негодяйство!
[делайте выводы]
Горькый о русских крестьянах, "Они полудикие, глупые, тяжелые - должны ВЫМЕРЕТЬ ВСЕ":
Жалобы деревни на свою темноту раздаются все чаще, звучат все более тревожно. Сибиряк, энергичный парень, организатор партизанского отряда в тылу Колчака, угрюмо говорит:
-- Не готов наш народ для событий. Шатается туда и сюда, слеп разумом. Разбили мы отряд колчаковцев, три пулемета отняли, пушечку, обозишко небольшой, людей перебили с полсотни у них, сами потеряли семьдесят одного, сидим, отдыхаем, вдруг ребята мои спрашивают меня: а что, не у Колчака ли правда-то? Не против ли себя идем? Да и сам я иной день как баран живу -- ничего не понимаю. Распря везде! Мне доктор один в Томске -- хороший человек -- говорил про вас, что вы еще с девятьсот пятого года японцам служите за большие деньги. А один пленный, колчаковский солдат из матросов, раненый, доказывал нам, что Ленин немцам на руку играет. Документы у него были, и доказано в них, что имел Ленин переписку о деньгах с немецкими генералами. Я велел солдата расстрелять, чтобы он народ не смущал, -- а все-таки долго на душе неспокойно было. Ничего толком не знаешь -- кому верить? Все против всех. И себе верить боязно. [вот оно "классовое чутьё" - главный инстинкт быдла: они делают зло не из порочности, а на всякий случай!]
Коммунисты о коммунизме. Яковлев Александр Николаевич - академик РАН, советский политический и общественный деятель. Член Коммунистической партии с 1944 года по август 1991 года, член и секретарь ЦК КПСС (1986--1990), член Политбюро ЦК КПСС (1987--1990):
Я много и въедливо изучал работы Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, Мао и других "классиков" марксизма, основателей новой религии -- религии ненависти, мести и атеизма. Давным-давно, более 40 лет назад, я понял, что марксизм-ленинизм -- это не наука, а публицистика -- людоедская и самоедская... ["более 40 лет назад" -во время голода в Поволжье] Поскольку я жил и работал в высших "орбитах" режима, в том числе и на самой высшей -- в Политбюро ЦК КПСС при Горбачёве, -- я хорошо представлял, что все эти теории и планы -- бред. Деятели были разные: толковые, глупые, просто дураки. Но все были циники. Все до одного, и я -- в том числе. Прилюдно молились лжекумирам, ритуал был святостью, истинные же убеждения -- держали при себе.
"Генсек Чикатило", прошение о "помиловании" (18 июля 1993 г.):
"Я закончил 5 факультетов пяти университетов марксизма-ленинизма. У меня 8 дипломов и ни одной профессии. Чему я посвятил жизнь? Разве после такой порции отравы-марксизма можно быть нормальным, ориентироваться в жизни? Я - один-единственный, кто безусловно верил в скорую победу Коммунизма во всем мире, я был фанатик Коммунизма, а остальные только притворялись. ... Я предупреждал всех: "Спасите, помогите". Но ассирийская мафия доконала меня".
Генерал-масон царской армии В. Мошков, "Механика вырождения", 1910 г.:
Таким образом через два года, т. е. в 1912 году мы вступаем в Железный век, а наше простонародье будет доживать свой Серебряный век до 1927 года. Во всем остальном мы будем с каждым годом склоняться все более и более к упадку, и ничто не остановит этого могучего естественного процесса, невыразимо тяжкого и убийственного для нас и нашего ближайшего потомства, но необходимого и благодетельного для дальнейших поколений. Мы будем продолжать наше падение умственное, нравственное и физическое и беспощадно всеми мерами разрушать наше государство и истреблять друг друга.
Но если болезнь примет нормальное течение, то подъем будет в течение около 15 лет после 1977 года. Но не дай Бог такого несвоевременного подъема, потому что он предвещал бы нам почти сплошной упадок в течение всего следующего цикла, и, следовательно, России угрожала бы судьба древней Римской империи.
Но все наши беды будут только постепенным переходом от теперешнего сравнительного благополучия к тем ужасам, которые наступят с 1927года [+10 лет для конспирации], когда с вырождением простонародья придет в полную негодность фундамент нашего теперешнего спокойствия, наша армия. На войне она с самым усовершенствованным оружием в руках будет позорно бежать при появлении неприятеля.
