- Он говорит, что ему нужно ещё, - пожилой мужчина положил трубку, старательно удерживая на лице прежнюю мягкую улыбку. Хотя говорить спокойным тоном не получалось, а очки не смогли скрыть, что у него подёргивается правый глаз. Он с тревогой посмотрел на своего друга, издателя, которого, во избежание путаницы, мы будем называть просто Издатель. Первый же персонаж, по той же причине, будет именоваться не иначе как Литературный Агент.
- Он хочет моей смерти, это точно! - Издатель, крепкий старик, растерянно всплеснул руками, поднялся из кресла и подошёл к окну.
Литературный Агент стоял, понурив голову:
- Ты же понимаешь, что тут я бессилен.
- Я? Я-то понимаю, это он, он - Издатель указал на телефон, будто о телефоне шла речь, - он не понимает. Мы с тобой уже далеко как немолоды, повидали на своём веку всякое, но такого! Он сведёт нас в могилу, сначала тебя, потом меня. Или наоборот, но неважно... Он хоть знает, от чего я отказался ради контракта с ним?
- Я говорил ему, но ты же знаешь этих писателей... Не думаю, что он меня вообще слушал, - Литературный Агент тяжело вздохнул.
- Да, я знаю их... Но толку-то? За свою жизнь я сталкивался с разными писателями, талантливыми и бездарными, взрослыми и сущими детьми. Многих я сделал популярными, а они сделали меня богатым. Но этот... экземпляр! Мы уже почти десять лет работаем вместе, но он так и не повзрослел. Он не понимает, что это бизнес, что всё зависит не только, да и не столько, от моего личного желания.
- Ничего он не понимает, я знаю его дольше, чем ты. Я начал с ним работать, когда его вообще никто не знал. Как мало тогда ему было нужно! Одна мизерная искра вдохновения - и он мог сочинить рассказ среднего размера, искра побольше - пожалуйста, вот вам повесть... - Литературный Агент усмехнулся, вспоминая прошлое.
- А теперь, чтобы написать хоть страницу, ему нужны такие тонны вдохновения, что я просто не знаю, где мне столько взять! В конце концов, почему он не ищет вдохновения сам? - Раздражение сделало его голос по-старчески скрипучим.
- Ты же знаешь, мы должны его беречь. И потом, разве хоть одно слово, написанное им, не стоит таких усилий? Ты ещё помнишь, когда я привёл его к тебе, и ты прочёл его первые рассказы?
- Помню, такое не забывается. Ты тогда робко лепетал, что привёл мне парня с задатками... А я прочёл пару его рассказов и сказал, что о задатках и речи быть не может...
- Потому что он Гений, - закончил фразу Литературный Агент.
- Потому что он Гений, - кивнул Издатель. - Но если бы я знал тогда, к чему это всё приведёт, я выставил бы вас обоих за дверь, запретив под страхом смерти попадаться мне на глаза.
- Что поделать, мальчику нужно вдохновение.
- Я понимаю, я всегда понимал, и тут дело даже не в деньгах. Я знаю, что роман, над которым он сейчас работает, окупит себя в любом случае, даже если он вложит туда лишь десятую часть своего таланта. Но я не знаю, откуда мне взять вдохновение для него! Он так придирчив, а все доступные мне источники уже исчерпаны... Позвони-ка ему, узнай, чего он хочет. Наверняка, положил уже глаз на какую-то картину или что-то в этом роде.
Литературный Агент проворно набрал номер своими толстыми пальцами и принялся подкручивать усы. Через несколько минут он подошёл к Издателю, который по-прежнему стоял у окна, видимо, пытаясь разглядеть в утреннем тумане путь к спасению своей души и издательства.
Литературный Агент сказал убитым голосом:
- Телефон отключен.
- А что за трагедия в голосе? Может, он работает и не хочет, чтобы ему мешали.
- Нет, я слишком хорошо его знаю. Что-то случилось, - стёкла очков его блеснули, а Издателю почудилось, что это его друг сверкает глазами. Он тряхнул головой, и иллюзия пропала.
- Нет, - повторил Литературный Агент, - что-то не так. Я должен ехать к нему.
- Да что ты! Дорогу ведь занесло! Может, просто телефонный кабель порвался, - Издатель был вполне уверен в том, что говорит.
- Чушь, - резко отмёл Литературный Агент. - Не делай из меня дряхлого старика. То, что мы тысячу лет знакомы, не даёт тебе такого права.
- Ну ладно, ладно... Я буду здесь. Вряд ли я теперь смогу работать, но идти домой тоже нет смысла. Выясни, что происходит, найди телефон и обязательно позвони. Надеюсь, с нашим Гением ничего не случилось.
Складывалось впечатление, что дом, в котором жил Гений, играет в прятки, причём спрятался так хорошо, что уже не один десяток лет друзья не могут его отыскать. Но Литературному агенту эта задача оказалась вполне по силам: в тёплое время года он часто наведывался сюда, и они с Гением пили чай на террасе, или вели долгие разговоры в саду. Зимой, да ещё в такую метель, он попал сюда впервые. Последние несколько десятков метров ему пришлось проделать пешком, хотя, сказать "пешком" - значит, ничего не сказать. Вам когда-нибудь приходилось охотиться на уток, или на любую другую птицу? Знакомо ощущение, когда эта злобная тушка, будучи уже мёртвой, делает последнюю попытку отомстить - падает аккурат на островок в середине болота? А вам, ругаясь про себя и вслух, приходится натягивать резиновые сапоги, да что там, комбинезон, и пробираться среди тины и камыша, стараясь не угодить ногой во врата геенны огненной...
Так вот, наш друг Литературный Агент испытывал примерно те же ощущения, не считая того, что антураж был совсем другим. Снег лежал ровным и толстым слоем, будто солнечное сливочное масло, щедро намазанное на кусок облачного белого хлеба. Метель закрыла всё пространство между снежным покровом и тропосферой. Противные маленькие снежинки с наслаждением набросились на свежую жертву, забираясь в глаза, нос и рот. К счастью, усы и очки смягчили эту атаку.
Когда он, наконец, добрался до дверей дома, то выглядел как Санта-Клаус, которого в гражданской одежде не узнали собственные эльфы, а потому выставили за дверь однажды полярной ночью. Он нажал на кнопку звонка, но, прислушавшись к тишине внутри дома, понял, что звонок не работает. Оглядевшись, он заметил, что все окна дома черны и пусты. Ощущение того, что случилось неладное, превратилось в уверенность. Он принялся колотить в дверь изо всех сил. Метель старательно глотала этот стук. Тогда он, не прекращая стучать, стал звать Гения, кричать, чтобы тот открыл дверь. За дверью, по-прежнему, стояла ватная тишина. Литературный Агент не сдавался. Он стучал теперь ногами и руками, кричал, в общем, производил так много шума, как только позволяли его возможности. Неизвестно, сколько времени он провёл за этим занятием, но где-то внутри тишины началось какое-то движение, очень слабое и неохотное. Дверь бесшумно открылась, Литературный Агент вошёл. Тьма тут же проглотила его без гарнира. Он на ощупь закрыл дверь, чтобы метель не ворвалась в обитель тепла и уюта. Хотя тепло и чувствовалось, уют разглядеть было невозможно. Литературный Агент позвал Гения, но тот откликнулся из глубины гостиной лишь со второго раза.
- Зачем ты приехал? Уходи. Ты не сможешь мне помочь. Оставьте меня все, - его голос был вялым, а тембром с ним поделилась всё та же метель.
- Ты отключил телефон, а мы с Издателем забеспокоились. Что случилось? Почему ты не включишь свет?
- А, Издатель, конечно... Возвращайся, и передай ему, что я умер.
- Что? Ты соображаешь, что говоришь? - Литературный Агент всё ещё стоял у дверей, не решаясь продолжать путь во тьме на ощупь.
- Да, именно так. Я больше никакой не писатель, никакой не Гений. Я теперь просто оболочка, чёрная дыра, доживающая последние дни. Уйди и дай мне испариться.
- Да что случилось, объясни по-человечески! - тем временем он вспомнил, где выключатель верхней подсветки и нашёл его рукой справа от двери. Мягкий снежный свет расплескался по потолку, хотя сама огромная гостиная оставалась в полутьме. Были видны лишь контуры предметов. Интересующий его контур сидел на диване, прямо напротив двери, сложившись в три раза и положив голову на колени. Литературный Агент поспешил к нему. Он уселся в кресло напротив:
- Ну, не упрямься! Издатель просил узнать, может, ты знаешь какой-нибудь источник вдохновения, может, тебе нужно что-то конкретное? Только не молчи, прошу тебя! Когда тебе было пятнадцать, ей-богу, ты вёл себя лучше! Ты же знаешь, я всегда относился к тебе как к родному сыну...
- Я больше не писатель, - повторила тень на диване.
- Да что за глупости! Конечно, ты писатель, причём гениальный писатель. Тебе ведь известно, что твой талант - огромнейшая редкость. Не расстраивайся, мы обязательно найдём новый источник вдохновения. Ты закончишь роман, а потом будешь долго-долго отдыхать, - Литературный Агент говорил мягким, уговаривающим тоном, который обычно используют прогрессивные родители в борьбе со своими регрессивными детьми.
- Нет, нет! Ты не понимаешь. Дело не во вдохновении. Я опустошён. Я не могу написать и слова. Все мои идеи сложили чемоданы и улетели в тёплые края.
- По-моему, ты мне так и не рассказал самого главного, - Литературный Агент старался сделать свой тон как можно более авторитетным.
- Теперь я не творю, теперь я разрушаю, - откликнулся тающий голос с дивана.
- Что-то я не понимаю. Брось свои загадки и говори прямо.
- Хорошо, - голос вздохнул и сдался. Тень на диване робко подёрнулась и выпрямилась. Гений встал с дивана и включил в комнате основной свет.
Увиденное потрясло Литературного Агента настолько, что он чуть не вскрикнул. Гений, всегда пышущий здоровьем и радостью двадцатипятилетний молодой человек, но с повадками капризного пятилетнего ребёнка, изменился до неузнаваемости. Щёки ввалились, уголки рта опустились, под глазами, зияющими на лице, как два пустых колодца, залегли траурные тени. Он стоял как приговорённый к смерти, ссутулившись. Было видно, что у него нет сил, чтобы расправить плечи и гордо поднять голову. Он выглядел до крайности истощённым, будто человек, борющийся с тяжёлой болезнью. Только этот, похоже, сдался.
Единственное, чего он не утратил, так это быстроты перемещений. Через минуту он вернулся в гостиную с картиной в руках. Он прижимал холст к себе, но так, что Литературный Агент не мог видеть самой картины.
- Помнишь, две недели назад мы купили на аукционе?.. - спросил молодой человек.
- Как же, как же, помню, - энергично закивал Литературный Агент.
- Посмотри, что с ней стало. Это я сделал, - с этими словами он перевернул картину. Шок посетил Литературного Агента второй раз за вечер. Во-первых, все яркие краски выглядели донельзя более тусклыми, в некоторых местах на картине образовались просто чёрные пятна. Во-вторых, человеческие лица, робко взирающие на него с холста, стали бледными и несчастными. Они сидели и стояли с поникшим видом, а над их головами, вместо голубого неба и солнца, которые там должны были быть, сгущались тучи, даже не сизые и не чёрные, а какого-то странного, сине-кофейного оттенка. Литературный Агент открыл рот, а Гений плюхнулся на диван, не выпуская картины из худых узловатых пальцев.
- Как... Как ты это сделал? - наконец вымолвил Литературный Агент, глядя на Гения.
Но Гений не ответил ему, вместо этого продолжая:
- А помнишь этот диск? Мы купили его месяц назад, - он поднял с журнального столика коробку и потряс перед глазами Литературного Агента.
- Конечно, помню. К чему всё это?
- Сегодня утром я хотел послушать эту музыку. Диск всё ещё там... - он коснулся кнопок на пульте управления, но вместо чарующих хрустальных звуков из динамиков раздалась такая какофония, что Литературный Агент заткнул уши. Вы когда-нибудь слышали, как носорог пережёвывает листовое железо?
Гений коснулся ещё одной кнопки, и звуки бессильно упали в мягкий ковёр, где и умерли.
- Теперь понимаешь? Я просто почерпнул из этого немного вдохновения... Я не знаю, в чём причина, но, похоже, я стал вычёрпывать эти источники в прямом смысле. Я больше не творю, я теперь разрушаю. Поэтому я сказал тебе, что я больше не писатель. Внутри меня образовалась пустота, которую я кормлю, будто печь углём, но я перестал получать тепло от этого пламени. Ничего взамен. Прости, мой друг, но мой удел теперь - закончить существование. Похоже, я не заметил, как сжёг себя. Я знаю, что весну мне уже не встретить.
- Подожди, подожди, как так? Я уверен, что сдаваться нельзя. Мы что-нибудь обязательно придумаем, - Литературный Агент пытался придать своему голосу ободряющие интонации, но получилось как-то слабо. Трупы этих интонаций теперь покоились рядом со звуками, всё в том же мягком ковре.
- Ты же знаешь, что это не та болезнь, которую можно вылечить, или с которой можно жить. Исполни мою последнюю просьбу: когда будешь уходить, прихлопни дверь как следует.
Через час, каким-то чудом добравшись до ближайшего города, Литературный Агент звонил Издателю. Метель улеглась, а на смену ей пришла розовощёкая уравновешенная зима, которая знать не знает ни о какой непогоде.
- Да, да. Боюсь, он навсегда потерян, как для литературы, так и для жизни. Говорю тебе... Ты не видел... Он выглядит хуже чем... хуже чем... в общем, он выглядит так плохо, что я не знаю, с чем сравнить. Его тень выглядит лучше. Что? Что я могу придумать? Я, по-твоему, кто? Нет, какой психиатр... Да, точно, картина совсем тёмная... Похоже, он теперь уничтожает искусство. Как ты можешь? Побудь хоть немного человеком, какой роман...
- На кладбище нас закопают рядом! Всех троих! - воскликнул Издатель, прежде чем бросить трубку.
Литературный Агент ехал в электричке и рассеянно взирал на заснеженный пейзаж. Сосны и ели в ужасе разбегались от поезда, а лес, гордо стоявший дальше от дорожного полотна, был прозрачен, как летнее небо. Литературный Агент поймал себя на том, что и впрямь пытается посмотреть сквозь лес. На душе у него было тяжело, сердце билось не ровно, а взгляд был таким потерянным, что можно было подумать, что он впал в глубокий транс. "Лучше бы мне уснуть летаргическим сном, а проснуться, когда это всё кончится. Я не переживу его смерти... Он так молод... Надо что-то делать", - такие мысли посещали Литературного Агента, когда он наблюдал белый мир за окном, изредка перебиваемый зелёными и тёмно-коричневыми полосами.
Надо что-то делать... Это до гениального просто. Но то, что следует за этим судьбоносным решением... А не следует ничего. Хорошо, надо что-то делать, но что? В этом уравнении слишком много неизвестных, чтобы его смогли решить даже лучшие умы человечества.
Электричка уносила его всё дальше от дома Гения, и эта история могла бы вполне оборваться на въезде в тоннель, но...
Но, на самом въезде в тоннель, Литературному Агенту пришла в голову мысль, настолько простая и гениальная, что он чуть не вскочил. Решение нашлось, и обещало быть блестящим. Несмотря на то, что стопроцентного результата нельзя было гарантировать, в душе Литературного Агента затеплился огонёк надежды, и, прямо посреди зимы, у этого огня пригрелся росток уверенности. Остаток пути он проехал в спокойствии и с улыбкой на лице.
Прошла неделя, и к спрятанному в заснеженном сердце зимы дому подошли двое. Одним из них был Литературный Агент, которого хорошее настроение теперь не покидало. Он, не надеясь на звонок, сразу стал громко стучать в дверь. Благо, погода стояла ясная и тихая. Дверь немного приоткрылась. Из обители тьмы и грусти замогильный голос промолвил:
- Зачем ты пришёл? Я ведь всё сказал в прошлый раз... - он уже собирался захлопнуть дверь, но Литературный Агент ловко помешал ему.
Он распахнул её настежь, впуская дневной свет и свежий морозный воздух. Глядя прямо на Гения, он, оптимистичным тоном сказал:
- Вот, познакомься. Моя племянница, Мишель, - с этими словами он слегка подтолкнул свою спутницу вперёд. Девушка откинула капюшон, и под ним, ко всему прочему, обнаружились тяжёлые шоколадные волосы и голубые глаза, цвету которых могло позавидовать небо.
Литературный Агент продолжал:
- Мишель прочитала все твои книги. Она твоя поклонница, и я подумал, что она присмотрит за тобой, пока ты поправляешься. Не могу же я бросить тебя на произвол судьбы.
- Приятно познакомиться, - промямлил Гений, приближаясь к девушке. Она улыбнулась, отчего её глаза засияли, словно отборные топазы.
Литературный Агент с удовольствием отметил про себя, что глаза Гения, наконец-то, соизволили подняться из тёмных глубин черепа, а также то, что он моментально расправил плечи и поднял голову.
- Ну, если что, звони...
Он покинул дом, насвистывая какую-то детскую мелодию. Теперь нужно было только ждать.
Прошёл ещё почти месяц и в кабинет Издателя вошёл Литературный Агент. Он выглядел довольным, когда толстая кипа листов легла на стол Издателя.
- Что это? - спросил тот, искренне недоумевая.
- Как что? Новый роман нашего Гения. Прочти, он превзошёл сам себя! - Литературный Агент улыбался так, как улыбаются люди, с плеч которых свалилась тяжёлая каменная проблема.
- Но ты... Ты ведь сказал, что надежды нет... Неужели тебе удалось найти новый источник вдохновения? Что это за музыка? Или нет, наверное, это картина. Я прав?
- Друг мой, эти картины, скульптуры, музыка и всё остальное - ему теперь не нужно.
- Но как? - Издатель встал из-за стола, обогнул его и подошёл к Литературному Агенту.
Тот взял его под руку, направляя к двери:
- Я думаю, такое можно переварить только вместе с хорошим обедом. Кстати, слыхал ли ты когда-нибудь о вечном двигателе?..