Юрик Масолов подбашлял на разгрузке фуры. Время шло к обеду, июньское солнце включили на полный накал. Юрик дошел до ''Раисы'', взял две кружки пива, по пакетику анчоусов и сухариков. Выйдя на открытую часть пивнушки, обосновался у круглого столика под тентом.
Половина кружки была поглощена без отрыва губ, кадык Юрика отработал как затвор автомата при короткой очереди. Поставив кружку на столик, он удовлетворенно выдохнул.
- Прошу извинить. Не побеспокою? - раздался голос. Юрик оторвал взгляд от колеблющейся поверхности пива. Перед ним стоял мужчина, где-то, наверное, под пятьдесят. Вполне интеллигентный человек, само собой, бывший.
- Причаливай, - кивнул Юрик.
- Благодарю, - подошедший поставил на столик две пивные кружки и, приподняв серую тряпичную кепку, представился:
- Владислав Степанович. А как Ваше имя, уважаемый.
Всем, кто пытался прилепить ему кличку Мосол, Юрик тут же давал ''в нюх''. К имени же Юрик, в свои тридцать восемь лет, относился доброжелательно. Так и назвал себя сейчас.
Через минут десять он вернулся, неся четыре кружки. Владислав Степанович за это время уговорил едва ли половину своей второй.
Технологическая операция по укреплению пивка была повторена и Владислав Степанович, посасывая соленую рыбку, словно карамельку, приступил:
- Ближе к концу этого, так сказать, корпоратива, на стене зала ресторана некоей, как бы сверхъестественной, рукой были начертаны огненные письмена, последние два слова я мысленно заключаю в кавычки.
Что же было начертано? Четыре - прошу обратить особое внимание - четыре, я бы дал это курсивом, слова. А именно:
''Мене, мене, текел, упарсин''.
Что в переводе с арамейского означает, соответственно:
''Мина, мина, шекель, полмины''. Вы следите за ходом событий, Юрик?
Юрик, помолчав, неуверенно спросил:
- Это про сапёров, что ли?
- Хи-хи-хи, - тоненько посмеялся Владислав Степанович, - нет, друг мой, не про сапёров. Внимайте далее. Загадка появления и смысла огненных письменей, то есть письмён, до сих пор будоражит ученые головы.
Тут Владислав Степанович как-то выпрямился, расправил узкие плечи, почему-то повернулся к слушателю в профиль.
- Я нашёл исчерпывающее объяснение тому, что произошло три тысячи лет назад. Не исключаю вероятности не единоличности открытия, вполне возможен другой приоритет по времени. Но! Я нашел решение независимо, придя к нему на основе собственных размышлений.
- Может выпьем, Степаныч, - попросил Юрик.
- Да, Вы правы, - воодушевленно подхватил Владислав Степанович, - за это стоит выпить.
Они выпили.
- Итак, - продолжил лектор - или уже диссертант, - четыре слова. Все современники и поздние исследователи приняли эти слова за единицы веса. Однако, Валтасар - я так считаю - сразу же понял всё как надо. То есть как, Юрик?
- Как, - обреченно произнёс слушатель.
- Вот, скажи мне, пожалуйста, что подают посетителю ресторана, когда он попил-поел?
- Что? - Юрик подумал, что правильным ответом будет - полотенце, но воздержался.
- Счет! Счет подают! - почти закричал Владислав Степанович, и приложил немалые усилия, чтобы взять себя в руки.
- Счет, - повторил он тише. - Не могу стопроцентно утверждать, но предполагаю, что счет выглядел примерно так:
Холодные закуски - 1 мина;
Горячие блюда - 1 мина;
Фрукты - 1 шекель;
Напитки - 0,5 мины.
Исхожу из того, что фрукты и вина были в Вавилоне не дорогими.
И что? А то, уважаемые слушатели - множественное число было употреблено Владиславом Степановичем с учетом двух привлеченных его криком субъектов - Валтасар был страшно скупым, как все и во все времена богатые люди. Мысль, что за пиршество придется отвалить больше полутора килограмм золота, привела его в шоковое состояние. Он прикинулся не понимающим смысла четырех слов и потребовал их толкования. Сотрапезники подыграли начальнику, то есть, я хотел сказать, повелителю, высказывали разные версии, но всё как-то невпопад. Тогда Валтасар распорядился пригласить самого знаменитого в те времена пророка.
- Кого? - вяло поинтересовался Юрик, грустно глядя на единственную содержащую жидкость кружку. Двое субъектов разочарованно отошли.
- Аналитика, - повторил Юрик и почему-то засмеялся.
Переждав явно неуместный смех, Владислав Степанович продолжил:
- Пророк-аналитик, учитывая сложившуюся конъюнктуру, все перевел на внешнюю политику. Дескать, налицо явные происки персов. А между тем, совершил сознательный подлог - ну, может более мягкое определение следует применить, например, сделал допущение - прочитал, ты ведь помнишь оригинал, а он прочитал:
''Мене, мене, текел, перес'', то есть ''Исчислено, исчислено, взвешено, разделено''. Вот ведь как повернул, прямо девяносто первый год. А скажи, Юрик, зачем два раза повторять в якобы пророчестве - ''мене, мене''?
- Знаешь что, Степаныч, остопёр ты мене, - сквозь зубы сказал Юрик, - иди-ка ты на...
И ушёл сам.
- Куда мы катимся, - с горечью думал Владислав Степанович, глядя в спину уходящей аудитории, - какая глобальная утечка и усушка мозгов. Абсолютно не с кем поговорить.