Дьяволиада
				Из Булгакова

Всё смешано:  сборище пышных дворцов,
Домов и на слом обречённых лачуг,
Богатые здания местных жрецов
И нищие домики преданных слуг -
Москва в этот вечер стена за стеною,
Как будто распятая, пред сатаною

Лежала в пожаре миллионов огней
При свете закатного солнца вдали;
И долго смотрел Повелитель Теней
На этот кусочек трёхмерной земли.
Он молча сидел на складном табурете
Спиною к светилу.  В пылающем свете

Блестел со спины его чёрный наряд -
Сутана и туфли. Он шпагу воткнул
В расселину плит, расположенных в ряд
На каменной крыше. И уличный гул
Сюда долетал, лишь как дальнее эхо
Единого хора из плача и смеха.

Так царствовал Воланд над городом зла,
Который раскинулся где-то внизу.
Он видел, что с запада грянет гроза
И чувствовал всем своим телом грозу.

Он знал, что и без Повелителя Ада
Продолжится эта дьяволиада.

25 июля 1991 года


Долой поэзию, 
Или разговор с внутренним голосом (неоконченное)

Я хочу, чтоб однажды стихи замолчали
И не грезились бывшим поэтам ночами.
Я хочу, чтоб никто уже больше не понял,
От чего были так привередливы кони,
И кому было нужно - по самому краю,
Если есть магистраль, приводящая к раю,
Широка, без изъянов, ухабин и кочек, -
И вперед, не спеша, но и без проволочек
Отправляйся с утра и к полудню приедешь!

О, мой внутренний голос, ты, видимо, бредишь...

Почему же? - я в полном и здравом рассудке.
Не упеете к полдню? - ну ладно, за сутки
Доберетесь - за это уж я отвечаю.
Там, на финише, выпьете чашечку чая,
Отдохнёте, поспите, проснётесь, и тут-то
Вы окажетесь в новом пространстве как будто,
Но его описать я, увы, не научен.
Только знаю, что там вам покажется скучен
Даже гений, писавший из прошлого века,
Как к анчару послал человек человека;
Или вы не поймёте, кого астероид 
Заставляет увидеть, что видеть не стоит...

26 октября 1991 года


" " "
Когда земля после потопа
Была так девственно чиста:
Европа - будто не Европа
И Азия совсем не та,
Что нынче,
Водные потоки
Открыли Божью благодать...
Явились ноевы потомки
И всё изгадили опять.

1991 - 5 января 1992 года



Анонимная пьеса

Эта пьеса написана кем-то была,
Но однажды в пожаре сгорела дотла.
Не осталось ни строчки её, ни листа,
И суфлёрская будка сегодня пуста.

Но театр гудит, но театр ревёт,
А затем постепенно смолкает, и вот
Раздаётся прелюдия из-за кулис,
Поднимается вверх, опускается вниз,

Застревает на лицах людей, между тел
Занимает свободное место.  Предел!
Дальше музыке некуда деться. Она
Исчезает мгновенно. И вновь тишина,

Прерывает которую первый актёр.
А кулис уже нет, а на сцене костёр
В левом дальнем углу он почти не горит,
Только дым источает.  И топот копыт

Дальний-дальний, чуть-чуть уловимый на слух,
Но со временем громче, и всадников двух
То ли тень, то ли призрак внезапно возник
И обрушился в зал.  Зал от ужаса - в крик,

Но кошмар как обрушился, так и исчез.
В этот миг, как бы ужасу в противовес,
Появились на сцене фигурки детей
И картина из жизни обычных людей,

И привычный сюжет, на другие похож:
Пьянство, голод, предательство, оргии, ложь.
И антракт объявили, и вновь началась
То ли кровная месть, то ли схватка за власть,

И смертельно устал уже зрительный зал,
Но никто не уходит.  Как будто сковал
Их единый, большой заколдованный круг,
Даже глаз не сомкнуть от усталости.  Вдруг

Всё прервалось опять.  Только дым не пропал
От костра.  Он, напротив, сгустился и в зал
Просочился, прокрался и как бы повис,
Уподобившись музыке из-за кулис.

Только в зале теперь уже не продохнуть,
И не видно ни зги, и какая-то жуть
Опустилась на зрителей, и полумрак
Заслонил друг от друга сидящих зевак.

Но со сцены исчезли и дым, и костёр.
Только что это - чудо, видение, вздор? - 
Через крышу театра и прямо сюда
Проникает мерцающим светом звезда,

Освещает актёра, и этот актёр 
К поражённому зрителю руки простёр.
И смешалось пространство: и сцену, и зал
Неразгаданный узел как будто связал,

И запутавшись так, но пытаясь сломить
Эту связь, эту неразличимую нить
Все забыли о времени.  Целую ночь
Анонимную пьесу играли точь-в-точь

По сгоревшему тексту актёры и зал...
А за дверью театра кемарил вокзал,
Отсыпались пивнушки, расслабился мост,
И туманное небо висело без звёзд,

И случайный прохожий не ведал о том,
Что в театре закручена драма винтом,
Что когда завершающий кончился акт
Объявили опять не конец, но антракт.

7, 8, 10 января 1992 года


Новый дракон

Через несколько веков
Мы освободимся
От драконов и оков -
Заново родимся!

И, напрасно не мудря,
С нового сезона
Изберём себе царя,
Нового дракона.

5 января 1992 года


Судьба

Пришла внезапно, незаметно,
Произросла из-под земли,
Легка, прозрачна и бесцветна,
Как призрачный туман вдали,

Волшебной плотью облачилась
(Там было зеркало, но в нём
Пришедшая не отразилась).
И обожгла, но не огнём,

Прикосновеньем леденящим
Прозрачных глаз.  Был аромат
Её прикосновенья слаще,
Чем перезревший виноград.

А после - океан без края,
Полночный сатанинский бал.
И воскресал я, умирая,
И воскресая, умирал.

Она дыханием и взглядом
Внушала будто вновь и вновь:
"Твоя судьба с тобою рядом,
Cудьбе своей не прекословь."

Пойми, занятие пустое
Перечить собственной судьбе.
Ты только что-нибудь простое
Оставь на память о себе."

...А рано утром я уехал -
конец очередной главы.
Осталось от меня лишь эхо
В тяжёлом холоде Москвы.

16 марта, 19 августа 1992 года


* * *

Только эхо на улицах города,
Где прошло моё зелено-молодо,
Растворяясь в машинной копоти,
От меня, наконец, останется.
Только тень на обоях в комнате,
Где один кровосос и пьяница...
Впрочем, это неважно. Собственно
Сила дружеских уз и родственных
Для меня означает более
Притяжения к глыбам каменным,
Навороченным чьей-то волею
Туповерхим коробкам правильным.

Март 1992 года


Российское

Пройти по миру так, чтоб грязь
Не всхлипывала под ногами,
И чтобы пыль не поднялась,
Встревоженная сапогами,

Пройти по миру босиком,
А лучше - пропорхнуть над миром
Еле заметным ветерком.
Ни командиром, ни кумиром

Не быть.  Не ёрзать на коне,
Не пачкаться в навозной луже,
Открыть огромный мир во мне,
Забыв о суете снаружи.

Презреть земную круговерть
И в храме, мной сооружённом,
Когда придёт нагая смерть,
Предстать пред нею обнажённым.

Преодолев земную твердь,
Не помнить о её приметах.
И лучше заживо сгореть,
Чем быть средь заживо воспетых.

23 апреля 1992 года


* * *
Первоисток, первооснова,
Единство в ипостасях трёх,
Оно сначала было - Слово,
И это Слово было Бог,

Которое потом распалось
На миллиарды единиц,
И от Него досталась малость
Любой из мыслимых частиц,

Которых непомерно много.
И всем им было суждено
Предстать подобиями Бога
Иль суррогатами Его.

8 июня 1992 года

Протопоп Аввакум

Говорят, что Земля - это только точка
В бесконечном пространстве, лишённом тверди,
Это только точка, что летает точно
Между двух пределов бытия и смерти.

Потому, наверно, на вопрос старухи,
Мол, доколь, Петрович, будут муки эти,
Посмотрев на небо, простирая руки,
Протопоп ответил, что до самой смерти.

1992 год