- Куда мы идем? Мне кто-нибудь, наконец, скажет, куда мы направляемся? - я была вне себя от ярости и даже не свойственной мне злобы, вызванной неопределенностью и неизвестностью, которые окружали наше путешествие. А я просто ненавижу неопределенность. Лучше уж знать правду, какой бы неприятной она ни была, но только не идти вот так, куда глаза глядят, за человеком, который и не думает посвятить в собственные планы своих спутников. - Профессор, почему бы Вам не сказать нам правду? К чему вся эта секретность? Зачем замалчивать то, что мы все равно узнаем в ближайшем будущем?
- Терпение и еще раз терпение, госпожа Мартин. Скоро, очень скоро Вы все узнаете. А пока что Вам придется просто следовать за мной, как и остальным Вашим спутникам, которые, кстати, ведут себя более сдержанно, чем Вы. - профессор с укоризной посмотрел на меня, но не смог долго изображать из себя строгого воспитателя и улыбнулся.
И действительно, все десять моих спутников, за вычетом профессора Андерсона, за время нашего путешествия не произнесли ни слова, если не считать перешептывания Троя и Джастина за моей спиной. Но они не в счет - у них вечно рот не закрывался. Острый на язык Трой постоянно шутил по поводу и без, а сообразительный (не всегда!) Джастин вечно подхватывал нужное направление, и то и дело вставлял свои реплики. И если уж эти двое начинали острить, то их было не остановить. Не спорю - чувство юмора у них было отменное, но так казалось ровно до той поры, пока они шутили над кем-то другим, а не над тобой. Тогда уж было не до смеха. Несмотря на то, что на нашем факультете не было людей с плохим чувством юмора, и никто никогда не обижался на их колкости, в том числе и я, все же бывали такие моменты, когда мне хотелось просто взять и придушить их. И сейчас был как раз такой момент: мне и так было не по себе от всей этой неопределенности, так вдобавок еще эти двое шли позади меня и посмеивались над моей нервозностью, ни капли не обращая внимания на то, что я их слышу.
- Знаешь, Джастин, я слышал, что у особо нервных и дерганых людей в результате какого-нибудь сильного эмоционального потрясения может поехать крыша, а иногда вообще съезжает так, что потом ни одна клиника не поможет ее "отремонтировать". - Трой специально говорил достаточно громко, чтобы было слышно не только мне, но и всем окружающим людям. Я промолчала.
- Я, кажется, знаю, у кого из нас первого поедет крыша. - Джастин говорил взахлеб, потом послышались приглушенные смешки и не только с их стороны, но и спереди, и сбоку. Я снова промолчала. Тут вдруг Трой обогнал меня и, приблизившись к впереди идущему профессору Андерсону, начал вполголоса говорить ему что-то. Профессор замедлил шаг и несколько минут внимательно слушал Троя. Не знаю, о чем они разговаривали, но, уже собираясь возвращаться на свое место в самый хвост группы и повернувшись ко мне лицом, Трой прищурился, и медленно удаляясь от профессора, произнес следующее:
- Кстати, профессор, а почему, перед тем как устраивать эту экспедицию, никто из преподавателей не подумал провести психологический тест для предполагаемых участников. Научная экспедиция - это слишком серьезная вещь, требующая больших сил, физических и эмоциональных. А у некоторых из нас, видимо, проблемы с нервишками. Нехорошо как-то получается: еще и полпути не прошли, а люди уже начинают с ума сходить. Что же будет, когда мы придем на место и увидим нечто такое, как Вы нам обещали, особенное, от чего дух захватывает, и что способно перевернуть все наши представления об этом мире с ног на голову. Лично мне как-то не очень хочется потом учиться в одной группе с жертвами этой экспедиции. Не хватало еще, чтобы кто-то с ума сошел. - Трой почти поравнялся со мной и посмотрел на меня в упор. Мое терпение лопнуло. Я всего-то и хотела, чтобы они оставили меня в покое. Я обернулась вслед проходившему мимо Трою, подождала несколько секунд, пока он не поравнялся с Джастином и не повернулся в мою сторону.
- Трой, сделай милость, помолчи хоть немного. Тебе же будет лучше. - проскрежетала я сквозь зубы и, по-видимому, сделала это не с очень дружелюбным видом, потому что парни вдруг остановились и внимательно на меня посмотрели, как бы ожидая моих последующих действий. Потом они медленно стали продвигаться вперед, пятясь, как можно дальше обходя меня и стараясь смотреть мне в лицо. Когда они оказались впереди меня, а я остановилась, соображая, что все это значит, Трой первым расхохотался. Я вдруг почувствовала себя каким-то диким зверем, которого ни в коем случае нельзя злить и тем более поворачиваться к нему спиной. Шутка удалась. И, похоже, абсолютно все оценили их чувство юмора, разве что кроме профессора Андерсона, который еще некоторое время спустя витал в каких-то космических высях, а когда, наконец, спустился на нашу грешную землю, и обернулся на уже угасающие вспышки смеха, то ничего не понял. Трой же, заметив некоторое мое смущение, а еще точнее - мое предистерическое состояние, вдруг почувствовал себя виноватым и попытался меня успокоить:
- Росса, да брось ты это. Не нужно расстраиваться. Все в порядке. Ничего страшного не произошло и не произойдет. - Трой подошел ко мне ближе и положил свою руку на мое плечо. Потом он склонил свою голову к самому моему уху и продолжал почти шепотом в свойственной ему иронической манере: Ты думаешь, профессор Андерсон и другие преподаватели решили избавиться от нас таким образом - завести в какую-то глушь и оставить там.
- Ты забыл о возможных обитателях этой глуши - вечно голодных четырехголовых монстрах с зубами в три ряда. - Джастин, как всегда, просто не мог промолчать. - Понимаешь, если они решили от нас таким образом избавиться, то должны были все продумать до мелочей и действовать наверняка. Навряд ли они надеялись избавиться от нас, просто заведя в какую-то глушь. Заблудиться здесь просто нереально. Мы ведь на острове: с какой окраины к центру не пойдешь, все равно в город придешь. Ну, надо же, я уже стихами заговорил.
- Хватит пороть всякую чушь. От кого и надо избавиться в нашем университете, так это от вас двоих. А остальных нечего приписывать в свои ряды. - к нам подошла Юми и с наигранной серьезностью попыталась успокоить говорунов.
Какое-то время все мы шли молча. Все - это уже известные Трой и Джастин, а также профессор Дэвид Андерсон. Помимо этих троих и меня в этой экспедиции участвовало еще восемь человек. Это была уже упомянутая ранее Юми, потом Чио, Кевин, Парис, Лола, Ингрид, Люк и Жан. Никто из нашей группы так до сих пор и не понял, почему из пятидесяти шести имен выбрали именно нас, одиннадцать человек. Профессор Андерсон, не сомневаюсь, знал критерии отбора, но не хотел об этом нам говорить. Он вообще был немного странноватым субъектом. Я не могу сказать, что он мне не нравился, или что я не любила посещать его, так называемые, лекции, которые были несравнимо далеки от тех лекций, которые бывают в обычных университетах с обычными преподавателями. Да, вот именно, все остальное по сравнению с ним было в высшей степени обычно, потому что сам он был необычным и то, что он нам предлагал в виде лекций, было ни на что не похоже. И уж тем более, это было не похоже на однотонный монолог преподавателя в самом наиобычнейшем учебном заведении. В принципе, ни я сама, и ни кто-либо другой из учащихся не мог сказать о профессоре Андерсоне ничего плохого. Он был очень интересным человеком, и его пары были не менее интересными, чем он сам. Мы в полном составе ходили на них, как на праздник. Казалось бы, в отношениях с этим человеком все было очень хорошо, просто отлично. Но в том-то и заключалась вся странность - не может в нашем мире быть что-то слишком хорошо. Это уже начинает выглядеть, как некая патология.
Я безгранично доверяла этому человеку и не побоялась бы отправиться вместе с ним на край света, но, когда сегодня утром из общего списка зачитали наши одиннадцать фамилий, а потом профессор Андерсон собрал всех избранных в своем кабинете и объявил, что у нас есть два часа на сборы, после чего мы отправимся в небольшую научную экспедицию, я, признаться, немного испугалась. До сих пор не могу понять, откуда тогда взялся этот страх и чего я до сих пор так боюсь. Все остальные просто идут и наслаждаются жизнью, каждым ее моментом, не забивая себе голову глупыми мыслями, а душу - дурными предчувствиями. Я оглянулась по сторонам и, увидев спокойные умиротворенные лица моих спутников, наконец, и сама успокоилась. Надолго ли?
Ровно в десять часов утра нам объявили о предстоящей экспедиции, в двенадцать мы были уже на Главной Университетской Площади в полной боевой готовности. В пять минут первого на площади остановился большой двухэтажный автобус, в котором нам предстояло провести третью часть пути до пункта назначения. На этом автобусе мы миновали Университетский Комплекс, проезжая под улицами Студенческого Городка, пока не покинули границы Университетской Территории. После этого полтора часа ехали по пустынной дороге, которая и дорогой-то, в общем-то, не была. Скорее она походила на мост, возвышающийся над долинами, полями, лугами, реками, а из окна автобуса можно было видеть верхушки деревьев - так высоко пролегал этот мост над землей.
По истечении полутора часов мы, наконец-то, смогли покинуть салон автобуса. Дальнейший путь нам предстояло преодолевать пешком. Место, где мы высадились, называлось Каменной Долиной, потому что куда ни глянь, повсюду были камни, небольшие валуны, а примерно в пятистах метрах от тропы, ведущей через всю долину к другому ее краю, по обеим от нее сторонам были большие валуны, а еще дальше были невысокие горы. Несмотря на то, что противоположный край долины был хорошо виден, и казалось, что до него рукой подать, все же чтобы преодолеть это расстояние, нам пришлось затратить около получаса. Потом дорога была легче. Мы шли через заросли невысоких кустарников. Там мы сделали небольшой привал, после чего с новой силой двинулись в путь. Не знаю, сколько времени еще прошло, но мы и не заметили, как вошли в Темный Лес. Название его было как нельзя кстати. Деревья, росшие в нем, были такими высокими, что не было видно их макушек. Там сверху, где-то очень далеко от земли, они грелись в лучах вечно ласкового солнца, в то время как внизу была тьма непроглядная. И причиной была не только тень от этих гигантов, но и сам цвет их листвы. В этом лесу росли деревья всего трех видов, и у преобладающего вида листва была темно-зеленого цвета, которая при солнечном цвете отливала серебром. Приходилось идти по лесу очень аккуратно, осторожно. Ведь здесь и днем, при свете солнца, было так темно, что нужно было напрягать все свое зрение, чтобы случайно не споткнуться о гладкие камни, которые были будто кем-то рассыпаны по всему лесу, или о торчавшие из земли корни старых могучих деревьев, возраст которых, наверное, исчислялся не одной сотней лет.
Идя по этому лесу, я не могла избавиться от какого-то странного ощущения. Меня наполняли противоречивые чувства. Этот лес представлялся мне в виде своеобразных ворот, открыв которые можно было перейти в некий, отличный от нашего, мир. А сами деревья представали в моем воображении в образе титанов-стражников, охраняющих эти ворота и проход в другое измерение, иной мир. Тогда в лесу мне эти представления казались всего лишь детскими фантазиями. Так часто бывает в детстве - самый наиобычнейший предмет или заурядное явление можно представить в ином, фантастическом свете. Но стоило только подойти к самым границам леса, стоило только одному-единственному лучу солнечного света пробиться сквозь с каждым шагом редеющие на выходе деревья, как вдруг все чувства и предчувствия, сопровождающие меня весь поход, смешались в один большой ком, который просто кипел и клокотал внутри меня и буквально раздирал меня изнутри. Выйдя на солнечный свет и минуя последние деревья, я вдруг осознала, что переступила невидимые границы нашего мира и вступила во владения неизвестности, чего-то, плохо выражаемого словами, но хорошо понятного чувствам и интуиции. Вот вечная проблема человечества - разлад логического, осмысленного восприятия мира с восприятием чувственным, интуитивным. Не знаю, как у кого, но лично я всегда больше доверяла своим чувствам и интуиции. И в тот раз я не изменила себе, и еще не поняв умом, что же все-таки произошло, интуитивно я осознала некую особенную важность того момента, после которого жизнь просто не могла оставаться прежней.
Когда мы вышли из леса, то увидели океанское побережье. Между лесом и водой была небольшая песчаная полоса, шириной не больше пятисот метров. На берегу нас уже ждало четверо человек. Недалеко от берега у деревянной пристани на волнах неспокойного океана покачивались два средних размеров катера. И первое, и второе обстоятельства нас сильно удивили. Мы не знали, что до пункта назначения кроме сухопутного перехода нам придется еще и плыть по воде. Тем более что после сравнительно недавно выясненных сведений нам и плыть-то было некуда. Вокруг нашего острова была только одна вода и ничего больше. Да никто и не говорил, даже словом не обмолвился о том, что по пути к нам присоединиться еще кто-то. Нам было в высшей степени непонятно, что же все-таки происходит, и какие еще сюрпризы нас ожидают впереди. Наконец, обычно очень разговорчивый Трой, который по какой-то непонятной для меня причине большую часть пути был нем как рыба, что, кстати, касалось и всех остальных моих спутников, выглядевших в лесу какими-то загипнотизированными, будто очнулся ото сна. Он подошел к профессору Андерсону, уже достигшего берега и о чем-то беседовавшего с незнакомцами, и прямо спросил:
- Профессор Андерсон, могу я... - он оглянулся на всех остальных, - можем все мы узнать, что происходит и кто эти люди. Что это за лодки там у пристани? Зачем здесь эти люди? Вы нам не говорили, что нам придется плыть куда-то на катерах. - Трой вопросительно и в то же время серьезно посмотрел на профессора, как будто подозревал того в недобрых замыслах. Профессор Андерсон, все это время стоявший возле неизвестных нам людей и смотревший в сторону океана, повернулся в нашу сторону, и все подозрения сразу растаяли, как льдинка на весеннем солнце. Просто мы вновь, как и всегда, увидели его спокойное доброе лицо, которое сейчас почему-то казалось еще более неестественным и нереальным. Возможно, все дело было в солнце - оно здесь было каким-то не таким, светило, что ли, как-то по-особенному. Да и воды океана здесь казались какими-то иными. Они отсвечивали каким-то божественно красивым сине-зеленым цветом. А ветер, дувший с океана, с такой легкостью заполнял легкие, что поначалу, выйдя на побережье, я думала, что задохнусь, но потом, сделав пару глубоких вдохов и наполнив воздухом весь свой организм, я почувствовала одновременно космическую силу, энергию и небесную легкость бытия. Не знаю, как еще объяснить наполнявшие меня в тот момент чувства. Как и не представляю, как объяснить вдруг преобразившегося профессора Андерсона, который как будто впитывал в себя солнечный свет и энергию, а потом сразу же отражал ее в окружающую среду. И все, кто находился с ним рядом в этот момент, были под воздействием этого излучения. Впрочем, не один он выглядел сейчас, мягко говоря, странно. Те четверо абсолютно незнакомых нам людей или, может быть, и не людей вовсе, выглядели не менее странно. Они тоже были какими-то неестественными.
- Кажется, я вообще не вдавался в подробности, куда и с кем нам предстоит держать путь. - заговорил он после минутного молчания как обычно спокойным доброжелательным тоном, глядя на всех нас словно на детей несмышленых. - Дело в том, что объяснение заняло было слишком много времени, а вот как раз этого самого времени у нас и не было. Впрочем, как говорят мудрые люди, лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать. Прошу вас, проявите еще каплю терпения и скоро вы сами без моих излишних объяснений и заверений все увидите, и сами все поймете. Если же сразу сами не поймете, тогда я потом вам все объясню. Но это будет позже, а пока что мы с вами сядем на эти два катера и отправимся в дальнейший путь. Как вы поняли, мы еще не достигли нашего пункта назначения. Кстати, эти люди тоже будут участвовать в нашем путешествии по одной простой причине: они являются владельцами этих катеров и на океанских просторах чувствуют себя так же хорошо, как мы с вами себя на суше. Они любезно согласились сопровождать нас в этом без сомнения опасном путешествии. Но благодаря их присутствию на катерах, думаю, опасность будет сведена к нулю. Короче говоря, нам нечего бояться. Меньше чем через два часа мы благополучно доберемся до конечного пункта назначения, а у всех вас от этого океанского путешествия останутся исключительно хорошие воспоминания. - профессор Андерсон сейчас успокаивал нас, видя, что большинство без всякого энтузиазма восприняло морское путешествие, а кое-кто уже посматривал в сторону леса, видимо, думая о путях отступления.
- Профессор Андерсон, скажите, мы ведь не пожалеем потом, если отправимся сейчас с Вами дальше? Это того стоит? - на этот раз Джастин перехватил инициативу, пока Трой о чем-то усиленно размышлял.
- Обещаю, что ни один из вас никогда в жизни не скажет, что зря сегодня принял решение продолжить и завершить вместе со мной эту экспедицию. Вы не пожалеете! - на нас его слова подействовали гипнотически и мы дружно, как по команде, двинулись в сторону пристани. Ни у кого из нас не оставалось никаких сомнений, а, наоборот, было твердое убеждение - мы просто обязаны завершить начатое, иначе никогда себе не простим этого разворота почти у самой цели, так и не увидев нечто, увидеть и ощутить которое нам и обещал профессор Андерсон.
Мы сели в катера и через пару минут уже наблюдали, как быстро исчезает из виду наш остров. Мы долго смотрели на остров, пока он, наконец, вовсе не скрылся где-то далеко за горизонтом. Чувство, охватившее, наверное, не только меня одну, было потрясающим. Это было ни с чем несравнимое ощущение: не просто понимать, что ты остался один на один с водной стихией, но и знать, что единственно оставшийся кусочек суши в этом мире только что скрылся за горизонтом. То есть это ,конечно, была не единственная суша, оставшаяся на нашей планете после Потопа. Кое-где в безбрежном океане можно было найти абсолютно безжизненные скалистые острова, которые на самом деле являлись не чем иным, как вершинами высоких гор на разных континентах. Они были разбросаны по всему океану, некоторые из них, которые когда-то являлись самыми высокими горами в мире, вздымались вверх на несколько тысяч метров. Такие вот своеобразные горы посреди океана, но как я уже говорила, они были абсолютно безжизненными и оказаться на таком острове было равносильно самоубийству. Естественно, что все боялись в случае какого-нибудь происшествия посреди безбрежного океана не найти обратно дорогу к единственному оплоту жизни и навсегда затеряться в этой бескрайности. По лицам почти всех участников этого похода было видно, что мысли у всех примерно одинаковые. Все были очень серьезны и сосредоточены, никому не хотелось разговаривать, некоторые были напуганы, другие взвинчены, явно ожидая чего-то плохого. Я тоже была в не самом хорошем расположении духа, все чувства смешались, я не знала, что и думать о вновь открывшихся обстоятельствах нашего путешествия. Плыли молча, только иногда до нас доносились приглушенные голоса четырех незнакомцев и профессора Андерсона.
- Я что-то вижу там, вдали. - молчание прервала Чио. - Профессор Андерсон, Вы тоже это видите? - спросила она у преподавателя, заметив, как он приподнялся со своего места, стараясь разглядеть что-то вдали. - Вы знаете, что это такое?
- Да, я тоже что-то вижу там, далеко, очень далеко отсюда. Вот если бы солнце так ярко не светило, можно было бы разглядеть получше. - Джастин приложил руку к глазам, точнее поставил кисть над глазами, как козырек, но солнце нещадно светило, не давая долго смотреть вдаль. При таком ярком свете невозможно было больше одной минуты смотреть не то, чтобы на само солнце, но и вообще куда-либо в пространство.
Лично мне показалось странным, что ни Трой, ни Юми, ни Кевин никак не отреагировали на увиденное и услышанное. Остальные сразу как-то оживились, начали сыпать одной догадкой за другой, но эти трое были такими спокойными, что, глядя на них, я была в высшей степени удивленна, как вообще такое может быть. Все выглядело так, как будто все происходящее их абсолютно не касалось. Трой заметил мой озадаченный взгляд в его сторону и немой вопрос в глазах. Он выпрямился, сделал усилие над собой и посмотрел вдаль, куда указывали сидевшие рядом с ним Чио и Джастин. И хотя он сделал то же самое, что и остальные, все же в его глазах не было той искренней искры удивления, которая обычно бывает в глазах человека в подобной ситуации. И которая была у всех находившихся в этот момент на двух катерах людей. Почти у всех. Юми, плывшая в нашем катере, вообще даже не повернулась в ту сторону, куда указывали остальные. Она так и сидела спиной к солнцу и как будто дремала. По крайней мере, именно так мне показалось: ее глаза были прикрыты, тело расслабленно и, казалось, что она не замечала ничего вокруг. Это было еще одной загадкой для меня: вокруг так шумели, что, наверное, и мертвый бы очнулся. На другом катере явно каким-то незаинтересованным и заскучавшим казался Кевин. Он тоже смотрел вперед без всякого желания, так, лишь бы от него отстали неуемные Ингрид, Лола и Парис. Если кого-то и взволновало по-настоящему увиденное, то этих троих. Они не могли усидеть на месте и с нетерпением ждали того момента, когда же, наконец, катера подплывут ближе к этому НЕЧТО.
2
Повод для волнения и неуемного интереса был. Приближаясь, мы уже могли немного разглядеть контуры этого строения, а, быть может, неизвестного доселе природного образования.
- Юми, ты только посмотри на это. Ничего подобного в жизни не видела. - Чио пыталась растолкать чересчур вялую подругу, которая с неохотой в итоге долгих уговоров все-таки посмотрела на НЕЧТО, которое возвышалась посреди океана. - Профессор Андерсон, как Вы думаете, что это может быть? Для чего ОНО предназначено?
- Чио, а что тебя так удивляет? Мало ли что это может быть. Возможно, это останки каких-то давних и, по-видимому, очень высоких сооружений. Большую их часть затопило водой, а самая верхушка осталась над поверхностью. - Трой пытался очень легко и просто, а главное, доступно, объяснить происхождение этого НЕЧТО. После сих слов он и профессор Андерсон как-то странно переглянулись, как настоящие заговорщики, специально скрывающие тайну от пока ничего неподозревающих жертв.
- И как ты себе это представляешь! Если у этих строений такая громадная высокая верхушка, то каким должно быть все остальное. Ты можешь себе представить основную часть этих строений, которая, по твоим словам, сейчас находится под водой. Ты знаешь, какая здесь глубина? Не берусь сказать точно, но судя по новым картам, здесь не менее восьми тысяч метров. Ты можешь себе представить строение высотой в восемь тысяч метров и даже больше. Я, например, никогда раньше не слышал, что на суше существует что-либо искусственно созданное такой высоты. Да и вообще, о чем мы говорим. Насколько мне известно, здесь и до Потопа никогда не было суши. До ближайшего затопленного материка не одна тысяча километров. Именно поэтому здесь такая глубина. В местах, где раньше были возвышенности на материках, глубина океана может быть меньше тысячи метров, а о горах, которые то там, то здесь выступают на поверхность, я вообще не говорю. - Джастин с каким-то ожесточением набросился на своего друга, Троя, что лично я никогда не видела с первого дня моего с ними знакомства. Обычно эти двое везде и всегда говорили в унисон, придерживаясь абсолютно во всех вопросах одного и того же мнения. Это была еще одна странность в копилку странностей и причудливостей сегодняшнего дня.
- А почему, когда мы говорим о каких-либо строениях, созданных человеком, то обязательно подразумеваем их нахождение на суше? Что, разве человек никогда и ничего не строил в открытом море? - как мог отбивал нападки Джастина Трой.
- Неужели ты думаешь, что там вдали на поверхности океана плавает нечто похожее на нефтяную платформу? - с несвойственной для него злобой спросил Джастин.
- А почему бы и нет? - искренне недоумевал Трой, хотя, глядя на него и припоминая все сегодняшние наблюдения за ним, лично мне казалось, что он, как и Юми с Кевином, знает намного больше остальных, но почему-то скрывает это. Он прекрасно знал, что никакая это ни нефтяная платформа и ничем подобным в этом роде НЕЧТО не являлось. Зачем же ему нужен был весь этот фарс, я не могла понять. Возможно, это было способом снять с себя все подозрения.
- Ну да, конечно, а когда уровень океана поднялся на четыре тысячи метров, то платформа тоже всплыла на поверхность, восстала из бездны. - саркастически отметил Джастин, стараясь как можно больнее уколоть Троя. Создавалось такое впечатление, что сейчас спорили не два лучших друга, а два злейших врага. - Ты хоть сам думаешь, о чем говоришь. Какая может быть нефтяная платформа в открытом океане в месте глубиной более восьми тысяч метров. Откуда ей здесь было взяться?
- Это сейчас здесь более восьми тысяч метров, а раньше было менее пяти... - Трой еще хотел что-то сказать, но Джастин не дал ему это сделать:
- Была здесь платформа или не было - какая теперь разница. Всплыть на поверхность она не могла, под натиском воды она бы разрушилась до основания, а потом все ее части затонули бы. - не унимался Джастин.
- Хорошо, если тебе не нравится это мое объяснение, могу предложить другое: возможно, то, что мы сейчас видим - это какое-то, не буду спорить, довольно странное и причудливое, но всего лишь природное образование, которое по каким-то неизвестным нам причинам образовалось именно там, где мы сейчас его и наблюдаем. Таким объяснением ты доволен? - Трой строго посмотрел на Джастина. У меня от его взгляда мурашки по телу побежали. Таким взрослым, серьезным, я бы даже сказала, суровым я видела его впервые. Но, видимо, это изменение в его поведение заметила лишь я одна. Остальные были сильно возбуждены для того, чтобы адекватно реагировать на происходящее. Джастин же, в чей адрес это было сказано, сам был в невменяемом состоянии и вел себя не менее странно, нежели Трой. Так что ему меньше всех остальных было заметно изменение в поведение, тоне разговора друга.
- Хочешь сказать, что это всего-навсего вершины гор? Знаешь, я бы согласился с тобой, но только при одном условии: объясни мне, пожалуйста, откуда могли взяться в этом месте такие высокие горы. Тебе не хуже меня известно, что до наводнения здесь ничего такого не было. Ты ведь видел старые карты Земли, на которых изображена планета до Всемирного Потопа. И на этих картах в этом месте никаких гор, и даже возвышенностей не было. Или ты хочешь сказать, что эти горы образовались здесь за несколько лет после Потопа? Не слишком ли маленький срок для образования таких горных массивов. Как ты думаешь? - Джастин разошелся не на шутку. Я все думала, каким будет ответное действие Троя и следующее - Джастина.
- Как бы здесь до драки не дошло. - еле слышно шепнула мне Чио, отсев подальше от беснующихся спорщиков. Юми оставалась на своем прежнем месте. Кажется, ее мало волновал спор парней. Она витала где-то высоко в облаках. Обстановка накалилась до предела, но никто не хотел вмешиваться в спор двух друзей, боясь все еще больше усугубить. Наконец, я не выдержала:
- Вам не надоело еще спорить? Может быть, прекратите это бессмысленное занятие? Что на вас нашло? Остановитесь! Вы сами себя послушайте со стороны. Зачем спорить с таким остервенением, если заведомо неизвестно, прав ли кто-либо из вас. Возможно, оба вы неправы. - непривычно громко и истерично закричала я на них. От своего крика мне сделалось не по себе, но зато они, кажется, очнулись и с изумлением посмотрели в мою сторону. Явно они не ожидали от меня подобного. Признаться, я сама не ожидала от себя такого. С тех пор, как я попала на этот остров, все в моей жизни шло исключительно ровно и гладко. Никаких нервных срывов, истерик, ссор. "И какими ветрами нас занесло в это проклятое место" - мельком пронеслось в моей голове. Я постаралась собраться со своими мыслями и продолжила уже спокойным ровным тоном, следя за каждым своим словом, выражением и не давая негативным эмоциям вновь выплеснуться наружу. - В любом случае, мы этого не узнаем, пока не подплывем поближе к этому НЕЧТО, чтобы хорошо его разглядеть.
- Она права. Вот подплывем вплотную к этому НЕЧТО, разглядим его хорошенько, а потом пусть каждый желающий выскажет свое мнение по поводу увиденного. Только не нужно этих жутких споров. Свое мнение можно высказать и спокойным тоном, без всех этих выкриков, ругани и недобрых взглядов. - я была благодарна Чио за эту поддержку. Все внимание людей на двух катерах перешло от меня к ней. Теперь уже на нее внимательно смотрели и так же внимательно слушали. Я с облегчением вздохнула. С детства не люблю приковывать к себе внимание. А особенно таким, не очень-то хорошо выглядевшем в глазах окружающих способом. Чио еще что-то говорила, но я в результате мысленных своих размышлений и умозаключений, пропустила большую часть сказанного и услышала только самый конец. Она сказала примерно следующее:
- Может быть, профессор Андерсон поделиться с нами своими соображениями по этому поводу? - в словах Чио звучал одновременно вопрос и вежливая просьба. Профессор Андерсон сидел впереди с двумя незнакомцами, один из которых вел катер, а второй следил за показателями на довольно странной приборной доске. Услышав вопрос-просьбу Чио, профессор повернул голову в нашу сторону и кивнул, но потом вновь отвернулся, и еще какое-то время мы двигались абсолютно молча, не проронив ни звука. Так продолжалось ровно до тех пор, пока мы не подплыли достаточно близко к этому НЕЧТО, нижние уровни которого застилал довольно странный неизвестно откуда взявшийся туман. Этот же туман расстилался и в пространстве между двумя частями этого строения, но во всех местах он был примерно на одном уровне - чуть более одного метра в высоту от водной поверхности. Туман был довольно плотным, поэтому разглядеть что-то снизу поначалу не удавалось, но ничто не мешало нам увидеть верхнюю несоизмеримо большую площадь этих загадочных строений. Посмотреть было на что. Один только его размер впечатлял. Но обо всем по порядку.
Это НЕЧТО состояло из двух частей, причем частей абсолютно равновеликих, идентичных друг другу. Эти части поднимались из воды на довольно большую высоту, не менее ста метров и находились друг от друга на определенном расстоянии. Не знаю, каким это расстояние было в метрах, но прикинув на глаз, можно было сказать, что между этих двух частей могли бы одновременно спокойно пройти четыре таких катера, на каких приплыли мы. Теперь вблизи это НЕЧТО напоминало какие-то фантастические ворота на воде. Но для какой цели они здесь находились, никто из нас так и не мог понять. И в самом деле, кому понадобились ворота посреди океана, когда и забора-то нет, да еще и без ворот. Вот такая вот тавтология. Я имею в виду сейчас то, что две эти части, составляющие единое НЕЧТО, были скорее створками от ворот, стоящими на расстоянии друг от друга, а самих ворот не было. Можно привести более удачное сравнение: они напоминали пропускные рамки в аэропортах, торговых центрах, через которые проходят люди, провозят груз.
Но главным было то, что теперь, наверное, ни у одного из нас не возникало сомнений в том, что это НЕЧТО было специально создано кем-то разумным для каких-то целей, но уж точно это не было естественным природным образованием. Для этого у НЕЧТО было слишком правильная геометрическая форма, да и не бывает в природе двух абсолютно идентичных вещей.
- Вы только посмотрите на это. Водопад в открытом океане! - звонким голосом закричала Лола, когда туман постепенно рассеялся и указала рукой направление, куда нужно было смотреть.
То, что мы увидели, конечно, не было настоящим водопадом, но все же это поразило нас до глубины души. Где-то по середине водного пространства, находившегося между двумя частями НЕЧТО, проходила разграничительная линия. Шла она от центра одной части прямо к центру другой. Эта линия не была каким-либо образом обозначена физически: там не было каких-либо искусственных препятствий, перегородок, как на плотинах и тому подобного. Но несмотря на это, по неизвестной нам причине, вода с одной стороны этой линии была одного уровня, с противоположной - другого. С нашей стороны уровень воды был не намного, но все же выше. Разница была не более сорока сантиметров, но нам было о чем поразмыслить.
- Так вот зачем мы здесь! Вы именно это хотели нам показать, профессор Андерсон? - первым нарушила тишину Ингрид.
- Да, госпожа Амундсен, Вы абсолютно правы. Но я хотел вам всем показать не только это, но и... - профессор Андерсон замолчал на полуслове. Он встал со своего места прошел в центр задней площадки катера, чтобы всем было его хорошо видно и слышно. Видимо, он пытался подобрать подходящие слова, чтобы нам все это объяснить. Тем временем второй катер подошел к нам как можно ближе и остановился.
- Скажите, а этот водораздел проходит только между ними, этими странными строениями, или его можно обнаружить и с тыльной стороны каждой из частей? - Джастину, как всегда было мало увидеть своими глазами. Ему обязательно нужно было потрогать, понюхать, попробовать на вкус. Наверное, если бы он был точно уверен, что это НЕЧТО абсолютно безопасно, то он бы уже пригнул в воду и поплыл к одной из его частей, чтобы удостовериться, что это не мираж.
- Этот водораздел проходит только здесь, между этими воротами. Во всем остальном водном пространстве вокруг ворот вам его не найти. - категорично заявил профессор Андерсон, но Джастину этого было мало. Он недоверчиво прищурился.
- А что будет, если мы обогнем на катерах это НЕЧТО, или, как Вы говорите, ворота, с двух сторон, и остановимся на той стороне? С другой стороны мы увидим то же самое, что и здесь, или что-то измениться? - Лоле тоже было интересно все узнать, докопаться до истины.
- Абсолютно никаких изменений не произойдет. С той стороны вы увидите то же самое, что и здесь. - пытался остудить наш пыл профессор, но этого у него плохо получалось. Увидев НЕЧТО, мы стали просто неуправляемы. Он явно хотел завести какой-то очень серьезный разговор, но для этого ему нужно было привести нас в чувство, чтобы мы могли адекватно воспринимать его рассказ. Но не тут-то было - никто из нас не хотел его слушать, не насытив зрительно своего любопытства и не проверив, что все было именно так, как он и говорил.
- Профессор Андерсон, Вы меня извините, но мне бы хотелось увидеть все собственными глазами. Не то, чтобы я Вам не доверял, просто такой уж я человек. Понимаете? - после этих слов Джастин виновато посмотрел на профессора, но чувства врожденного любопытства оказалось сейчас важнее всего остального. - Вы не против того, чтобы мы поплыли на ту сторону. - Джастин оглянулся по сторонам, ища поддержку у остальных участников экспедиции, и увидев, наши одобрительные кивки, уже более уверенно продолжил, - Мы могли бы с разных сторон обогнуть ЭТО, - он рукой указал на две громадины, возвышающиеся из воды, - и на той стороне встретиться. - увидев озадаченный взгляд профессора Андерсона, он поспешно скорректировал свое предложение, - Или мы могли бы проплыть вместе на двух катерах с какой-то одной стороны, огибая одну из частей. А можно, не усложняя зря себе жизнь, плыть по прямой между этими громадинами, если Вам не нравиться идея плыть по отдельности. Тогда, конечно, мы не сможем разглядеть тыльную сторону этих громадин, но... - Джастин не успел закончить свою мысль, потому что профессор Андерсон, услышав его последние слова, вдруг как-то оживился и перебил его словами:
- Нет, по центру мы не поплывем. Сейчас не поплывем. Почему - скажу потом, когда вы утолите свое любопытство и будете в состоянии трезво мыслить. А теперь мы разделимся и отправимся на ту сторону разными путями, как и предлагал ранее Джастин. Надеюсь, все останутся довольны и тогда мы сможем нормально поговорить и кое-что обсудить. - профессор Андерсон еще раз окинул всех взглядом. Удостоверившись, что несогласных с его словами нет, он спокойно сел на свое место и попросил капитана нашего по истине океанского судна двигаться вдоль тыльной стороны левой части этого огромного НЕЧТО, в общем, вдоль гигантской левой створки ворот с внешней ее стороны.
Катера разъехались в разные стороны. Мы поплыли влево, другой катер поплыл вправо. Двигались мы очень медленно, чтобы как следует разглядеть океанскую громадину. Издалека эти громадины выглядели как большие прямоугольные треугольники, но на самом деле это было не так. В их строении не было прямых резких линий, наоборот, линии по большой части отличались плавностью и округлостью. Вблизи это было похоже на то, как если бы огромный морской скат расположился вертикально над поверхностью океана, неизвестно еще на сколько метров находясь нижней своей частью в воде, при этом бы немного изогнул внутрь бока своего плащеобразного тела, но лишь с тем условием, если у этого ската было непропорциональное тело и напоминало нечто вроде округлого треугольника, расширяющегося книзу. Таким образом и изогнутость внутрь была сильнее снизу, чем сверху. Тыльная сторона громадины оказалась сплошной, однородный, без явно выделяющихся отдельных элементов. Цвета она была иссиня-черного, а покрытие ее внешней стороны по виду больше напоминало нечто животного происхождения. Как будто на нее была натянута большая сплошная кожа крокодила или какой-то другой рептилии. Кстати, насколько нам удалось рассмотреть, внутренняя ее сторона отличалась от внешней. Во-первых, она не была столь же однородной. Там уже выделялось два основных элемента: "позвоночник" и "тело", прикрепленное к нему и опирающееся на него. В самом центре внутренней стороны была высокая внушительная опора, имеющая четкие геометрические формы параллелепипеда. Высотой она была немного ниже основного "тела", длина ее, трудно оценивать на расстоянии, была не менее пяти метров, а ширина - не более двух. Основное же "тело" с этой стороны имело более светлую окраску, что-то вроде серо-коричневого и более ровную структуру покрытия. Сама же вся громадина была, если судить по тому, что мы увидели с тыльной ее стороны, в длину не менее семисот, быть может, даже восьмисот метров, а в ширину: внизу, если считать вместе с немного загнутыми "крыльями" "тела", она была более двухсот метров, вверху же - метров на сорок-пятьдесят меньше. А сам верх имел вид не угла, а округлости.
Пожалуй, я рассказала все, что тогда запомнила о внешнем виде и строении этого НЕЧТО, которое и в самом деле оказалось своеобразными воротами. Но об этом я расскажу немного позже. А сейчас я по порядку расскажу все, что было дальше. А дальше было следующее.
3
Минут через пятнадцать-двадцать мы, наконец, обогнули левую громадину и оказались с другой стороны прохода. Там нас уже ожидал второй катер. Профессор Андерсон говорил правду: с этой стороны все действительно выглядело точно так же, как и с противоположной. Но это-то нас и удивило больше всего. Когда мы были там, то видели, что уровень воды с нашей стороны выше, чем с противоположной. И, естественно, сделали вывод, что здесь все будет наоборот - уровень воды окажется ниже. Но...мы ошибались. Здесь все было точно так же, как и там. Мы поделились своим недоумением с профессором Андерсоном, после чего он, наверное, решил, что пришло время обо всем рассказать. Он вновь встал по центру катера.
- Попрошу минуту вашего внимания. Конечно, здесь одной минутой не обойдется, но это того стоит. Вы ведь хотите знать всю правду? Можете не отвечать, я и сам знаю, что хотите. Многие из живущих... ранее живших на планете людей отдали бы все на свете, лишь бы узнать то, о чем я сейчас намерен вам рассказать, чтобы узнать эту истину, за крупицами которой люди гонялись на протяжении тысячелетий. Я вынужден быть краток, потому что, чтобы узнать все, начиная с самого начала и до наших дней, мне не хватит и недели. Я расскажу вам самое главное, что вы должны сейчас знать, а остальное вы узнаете позже. Итак, с вашего позволения я начну. То, что вы сейчас видите перед собой и уже окрестили "громадиной", "нечто", на самом деле, ни что иное, как врата. Естественно, что это ворота, врата, как кому нравится, не совсем обычные, иначе нас здесь сейчас не было бы. А то, что вы воспринимаете, как разный уровень воды, всего лишь оптический обман зрения. Я могу себе представить, что вы сейчас плохо понимаете то, о чем я вам говорю, но, пожалуйста, проявите немного терпения и дослушайте до конца. - профессор Андерсон увидел, как одновременно Лола и Джастин уже открыли рот, чтобы задать какой-то вопрос, но услышав его слова, решили повременить. - Так вот, дело в том, что между этими вратами ровно по разграничительной линии проходит очень тонкая, невидимая, физически почти не ощутимая субстанция, занимающая все пространство между ними и уходящая ввысь ровно на столько же, как и сами врата. Саму эту субстанцию вы увидеть не способны, но именно благодаря ей создается эффект различия уровня воды. Вам кажется, что уровень разный, но на самом деле он одинаков.
- А что это за субстанция? Для чего она нужна? - помимо его воли вырвалось у Джастина, который после этого ужасно смутился, услышав как со всех сторон зашикали остальные студенты, призывая помолчать, и виновато посмотрел на профессора Андерсона, который, однако же, воспринял этот вопрос с немой благодарностью. Видимо, вопрос Джастина и реакция на него остальных были для него подтверждением, что абсолютно всех присутствующих здесь очень заинтересовало то, о чем он рассказывает. Возможно, что ему просто необходим был этот наводящий вопрос, чтобы оттолкнуться от него и продолжить свой рассказ.
- Собственно, эта тонкая субстанция, несмотря на свою прозрачность, является главным элементом этих ворот. Если бы не было ее, то не было бы и самого прохода в другое измерение. - совершенно спокойно ответил профессор, как будто говорил о чем-то совершенно естественном. Лола и Ингрид изумленно переглянулись.
- Другое измерение? Мы не ослышалась, Вы сказали: "другое измерение"? - быстро среагировала Лола, пока остальные пытались понять, что же он только что сказал, а я несколько раз повторила про себя фразу "другое измерение", удостоверяясь таким образом в том, что произнесенное минуту назад значит именно то, о чем я сразу и подумала, а не что-либо другое. Когда же все, наконец, переварили последнюю его фразу, и вновь с остекленевшими глазами и немного глупым видом отставших пещерных людей посмотрели на профессора Андерсона, он продолжил:
- Ну, если вы готовы дальше слушать меня, то я продолжу. - профессор ожидал подобной реакции и был готов к ней. "Еще бы мы не готовы были слушать его дальше. Раз уж начал, так отступать уже поздно. Пока всего не услышим - не отстанем". - пронеслось в моей голове. А он и не думал отступать. То, что здесь сейчас происходило , я в этом просто уверенна, было не его личной прихотью, а четко спланированным планом. Сомневаюсь, что остальные преподаватели и ректор университета не в курсе того, куда и зачем мы отправились. Мы и так неизвестно какое время находились в полном вакууме, плохо соображая, какой сейчас год, век, не зная, что произошло с Землей несколько лет назад и что творится на планете сейчас. У нас было слишком много вопросов и очень мало правдоподобных вразумительных ответов.
- Как я уже говорил, эти ворота - проход в другое измерение. Наверное, каждый из вас в свое время слышал истории о аномальных зонах на Земле, где пропадают не только люди, но и машины, корабли, самолеты. Такие зоны были и сейчас есть. Раньше довольно большое их количество располагалось не только в океанах и морях, но и на суше. Сейчас, как вы понимаете, все кардинально изменилось, и они существуют только на безграничном водном пространстве. То, что вы обозвали как "нечто", состоящее из двух "громадин", могло бы здесь и не быть. Тонкая невидимая материя, могла бы прекрасно существовать и без этих ворот, но есть одно но. Сами по себе проходы - довольны нестабильные субстанции. Именно поэтому раньше было столько споров об аномальных зонах земли, а большинство их ученых мужей вообще ставило под сомнение их существование. А дело все в том, что эти проходы очень своенравные и своевольные. Они мало подчинялись каким-либо законам, и появлялись и исчезали только исходя из каких-то собственных соображений. Я стал говорить о них, как о каких-то живых разумных существах, но, конечно же, это вовсе не так. Я всего лишь хочу сказать, что эти субстанции существуют по каким-то своим законам. Так вот раньше в одном и том же месте, которое считалось аномальным, в определенный день и час, когда проход был открыт, пропадали люди, машины, если это место было на суше, а в океанах пропадали обычно более крупные объекты - военные корабли, самолеты, большие лайнеры. В другой же какой-то день там мог абсолютно спокойно без происшествий проплыть корабль или пролететь самолет, потому как в тот момент проход был закрыт. Вообще же подобные проходы и на суше и на море раньше располагались в мало оживленных местах, поэтому подобные происшествия были скорее исключениями, досадным недоразумением.
- Если Вы говорите, что подобные проходы могут существовать и без этих врат, то тогда зачем они вообще нужны? - Джастин просто не мог так долго молчать, не говорить ни слова, не задавать вопросов.
- Да, я говорил, но отметил, что есть одно "но". Именно их нестабильность, своенравность и есть это самое "но". И именно для этого и были сконструированы подобные врата. Вообще-то они имеют двойную функцию. Во-первых, они являются опознавательным знаком того, что в этом месте есть проход в другое измерение. Во-вторых, только благодаря им можно управлять проходом, держа его по своему желанию либо в открытом, либо, наоборот, в закрытом состоянии. Например, сейчас ворота открыты, следовательно, и проход в другой мир тоже открыт, но стоит воротам закрыться, как проход тоже будет запечатан. Понимаете о чем я говорю? - он внимательно посмотрел на нас, пытаясь прочесть по нашим лицам, поняли мы хоть что-нибудь из сказанного им. Признаться, мы не совсем понимали, как эти врата могут закрыться, каким образом это происходит, но все машинально закивали головой. После этого наступило молчание. Профессор дал нам время поразмыслить, прежде чем продолжить свой рассказ.
- А как это происходит? - Джастин выразил нашу общую на всех мысль.
- Как происходит? Что происходит? О чем Вы сейчас спрашиваете? - казалось, профессор был в каком-то ступоре. Наверное, он сейчас обдумывал, как и что нам рассказывать дальше, и вопрос студента застал его врасплох.
- Ну, Вы сказали, что стоит вратам закрыться, как проход тоже исчезает. Вот меня и интересует, каким образом закрываются эти странные врата. Если бы они выглядели, как вполне обычные, то я бы понял, а так... - он не успел договорить последние слова, потому что профессор понял, о чем его спрашивают, и поспешил все объяснить:
- Все очень просто. По крайней мере, мне так кажется. Вы же явно будете не удовлетворены моим ответом, по одной простой причине - я не смогу вам сейчас объяснить все тонкости и детали работы этого механизма. Попытаюсь объяснить вам попроще. Дело в том, что, когда нужно закрыть проход, эти две половины единого целого, эти "громадины", просто притягиваются друг к другу, и образуют "нечто", единое и неразделимое. Они сходятся ровно в центре того пространства, которое обычно занимает невидимая субстанция. Если же по какой-то причине необходимо надолго закрыть проход, то врата после закрытия еще и затапливаются. Насосы закачивают внутрь врат воду и они под ее тяжестью уходят на дно. Я вам не сказал, но на самом деле, несмотря на размер этих громадин, они чрезвычайно легкие. Они сделаны из очень легкого и одновременно очень прочного материала. Кроме того, когда они находятся на поверхности, то из них выкачивают не только всю воду, но и весь воздух, то есть внутри них абсолютный вакуум. Кстати, от расположения двух половинок ворот друг от друга зависит и размер перехода. Если нужно сделать размер прохода больше, например, чтобы прошел большой корабль, то ворота, скажем так, разъезжаются, а чтобы сделать проход меньше, наоборот, съезжаются. Тем океан всегда был и предпочтительнее суши - здесь есть огромное свободное пространство для подобных маневров, есть место, где разойтись. На суше же, в большинстве своем, ворота делались определенного размера, который никогда не изменялся. Следовательно, и размер прохода никогда не изменялся.
- Постойте, я что-то не пойму. А разве проход можно перенести с одного места в другое? К примеру, если проход был на поверхности океана, его разве можно передвинуть под воду? И вообще, почему раньше никто из людей никогда нигде не видел подобных ворот? Строения такого размера просто невозможно спрятать, даже посреди океана. Разве не так? - у Джастина в крови было допытываться до истины, цепляться за каждую мелкую деталь. Обычно точно так же вел себя и Трой, но сегодня он был как никогда молчалив. С видом эксперта по всем видам врат в потустороннее измерение, он сидел развалившись на сиденье катера, как будто в его жизни это было пройденным материалом и его ни капли не интересовали уже известные подробности. Точно так же вели себя Юми, Кевин и даже, казалось бы, ранее заинтересованный Люк. Да и Жан с Парисом о чем-то тихо перешептывались, явно не имевшем отношения к происходящему. По-настоящему заинтересованными были только Джастин, Лола, Ингрид, Чио и я. У них от удивления и изумления пооткрывались рты и чуть ли не отвисли челюсти. Неужели и у меня в тот момент был такой же глупый вид? Ну, не знаю как там было насчет внешнего вида, но лично на меня нашел какой-то ступор. Я ни о чем не спрашивала не потому, что мне было не интересно, а лишь потому, что вообще плохо соображала, и, наверное, если бы кто-то в тот момент спросил бы у меня мое имя, я бы не смогла ответить даже на этот легкий вопрос. У других было примерно такое же состояние, одного лишь Джастина просто невозможно было сбить столку.
- Отвечаю на ваш первый вопрос. Проход можно перенести с одного места на другое, но только при помощи этого огромного устройства, которое вы сейчас перед собой видите. Я ведь говорил, что пока вам многое будет непонятно, но это будет до поры до времени. Стоит вам лишь захотеть, и вы сможете не только обо всем узнать, но и увидеть все своими собственными глазами. Теперь отвечаю на ваш второй вопрос. Раньше, до Потопа, этих врат никто никогда не видел лишь потому, что их почти не было. Их было очень мало и они были размещены в недоступных на тот момент для человека местах, чаще всего это было дном океана, а точнее самые глубокие впадины, где люди не были никогда или бывали очень редко и недолго. Что же касается надводных и наземных проходов, то они раньше были сами по себе, потому что установить ворота так, чтобы не заметили люди, было просто нереально, особенно на суше. И опознавательные знаки раньше приходилось придумывать какие-то другие, например, что-то вроде огромных светящихся колес на и под водой. Обычно это значило, что в этом месте очень глубоко под водой, может быть даже на дне, а может и просто на поверхности, существуют ворота, а значит - переход. Конечно, мы пытались, там, где это было возможно, перенести переходы в более безопасные для людей места. Например, с поверхности океана на дно, или просто на большую глубину. Конечно, на суше все было гораздо сложнее. Если там и были врата, то намного меньших размеров и замаскированных под что-то другое. И переносить их в другое место там было намного сложнее. Еще раз повторяю, что и до вечера я не смогу вам рассказать даже половины того, что вы хотите знать. Слишком сложно рассказать многовековую историю за пару часов. - он замолчал на минуту, а потом спросил, - Так вы готовы продолжить наше путешествие? - профессор Андерсон обвел всех вопросительным взглядом. Мы должны были принять, возможно, самое главное решение в нашей жизни. Про себя я уже решила идти с ним до конца, и не важно, что я должна увидеть по ту сторону этого "окна" в другое измерение. Ведь если я этого не увижу сейчас, то потом подобного шанса может и не быть. И я никогда не прощу себе этой упущенной возможности, а о прежней жизни в любом случае можно забыть. После услышанного я просто не смогу жить по-прежнему, не зависимо от того, пойду я сейчас дальше или остановлюсь на полпути.
- Продолжить путешествие? Мы что, еще не достигли пункта назначения? Разве мы не за этим сюда ехали, шли пешком, а потом плыли? - неожиданно очнулась Чио. Вид у нее был, как у внезапно разбуженного человека. Такой же взъерошенный вид и плохая способность соображать.
- Конечно, не за этим. Если бы я хотел всего лишь вам обо всем рассказать, я бы не стал привозить вас сюда. Я бы собрал всех вас в своем кабинете, и поведал обо всем, сопровождая рассказ просмотром фотографий, чертежей, видеосъемок с объяснениями всех технических деталей. Я этого не сделал лишь потому, что хотел, чтобы вы увидели все своими глазами. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. - профессор уже собирался занять свое место, но Чио опять задала вопрос:
- Разве мы еще не все видели? Вы нам еще что-то хотите показать?
- Госпожа Янг, знаете, вы сама догадливость. И как Вы догадались, я действительно хочу вам всем еще кое-что показать. И чтобы показать вам это, мы должны пересечь этот проход, точнее проплыть через этот проход. Здесь я вам этого никак не смогу показать, даже при сильном моем желании. Я не думал, что для вас все окажется так сложно. Думаю, что пришло время, наконец, прояснить ситуацию. Итак, если никто не возражает, то мы переплывем сейчас эту разграничительную линию, и оставшуюся часть пути продолжим уже на той стороне, то есть в другом измерении, если это кому-то до сих пор не понятно. Если же среди вас найдутся люди, которые не хотят делать этого ни при каких условиях, то мы поступим следующим образом. В случае, если возражающих окажется больше четырех человек, то они все пересаживаются на один из катеров и вместе с капитаном и его помощником отправляются на берег, где и ждут нашего возвращения. В противном случае, ради одного-двух протестующих я не намерен оставлять здесь катер, тем более что все остальные просто не поместятся в другом катере. Надеюсь, теперь всем все понятно. У вас есть пять минут, чтобы принять решение. - профессор Андерсон, этот человек со стальными нервами, который на моей памяти ни разу не повышал голос, которого просто нельзя было спровоцировать, и который ни разу в жизни не выглядел раздраженным или нервным, сейчас выглядел таким изнуренным и уставшим, как будто это был не он, а кто-то другой. Видимо, он очень устал от всех этих непрекращающихся вопросов, которых на той стороне точно станет еще больше. А особенно, если учесть, что некоторым из нас нужно объяснять по два раза. Наверное, он уже начинал жалеть о том, что вообще приплыл сюда с нами. Но еще оставался один вопрос, который волновал если не всех, то большую часть уж точно. "Добить" профессора после недолгих обсуждений выпало на мою долю.
- Профессор Андерсон, прежде чем объявить о своем решении, мы хотели бы получить ответ на последний интересующий нас вопрос. Последний на этот момент. Мы хотели бы знать, почему из пятидесяти шести человек выбрали именно нас одиннадцать. Вы можете нам ответить на этот вопрос?
- Могу, но с условием, что больше не будет абсолютно никаких вопросов. Я сам расскажу все, что вам нужно знать сейчас и не более того. А теперь отвечаю на ваш вопрос: никаких особых критериев отбора не было. Просто так вышло, что сегодня сюда отправились вы. Ваша группа была первой, но отнюдь не последней. Все пятьдесят шесть человек, раньше или позже, но побывают здесь. А теперь я хотел бы знать ваше решение. - профессор сложил руки и выжидательно посмотрел сначала на меня, Джастина, Чио, сидевших рядом в одном катере, потом на Лолу и Ингрид в другом. Казалось, что мнение остальных его не особо волновало. Может быть, потому, что он уже заранее знал, что они ему скажут. Все было как-то странно, но это не помешало нам ответить решительное "да".
- Мы решили, что поплывем туда в полном составе. - провозгласил Джастин от имени всех находившихся. Профессор Андерсон одобрительно кивнул и произнес:
- Ну, что ж, хорошо. Просто отлично. Я рад, что ваша группа такая сплоченная. - он прошел на свое место, сел, и будто приготовился к самому лучшему событию всей своей жизни, а потом обратился к капитану нашего "океанского лайнера", - Теперь можно двигаться дальше.
Капитан не заставил просить себя дважды и сразу же сорвался с места, двигаясь по направлению к проходу. Второй катер последовал за нами. Через две минуты мы достигли разграничительной линии и, не знаю, как другие, но лично я при проходе сквозь эту самую невидимую субстанцию, ощутила своей кожей что-то вроде нежного легкого и в то же время освежающего влажного ветерка.
Когда мы пересекли разграничительную линию, я обернулась и увидела, теперь уже на этой стороне уровень воды был выше, а на той - ниже. А врата с этой стороны были точно такими же, как и там. Чудеса да и только. Еще какое-то время мы плыли в абсолютной тишине, не видя вокруг себя ничего необычного. Кажется, море здесь было такого же сине-зеленого цвета, солнце таким же ярким, а облака такими же белыми. Все это я много раз видела, живя на острове, в особенности же, когда мы покидали город и направлялись куда-нибудь в дикие девственные леса, где никогда не ступала нога лесоруба, или на те части побережья, где еще не бывали праздные туристы. Выезжая на такие места, мы старались не нарушать тишину и гармонию, царившую повсюду. Мы были просто наблюдателями. В подобных местах не только дышалось легче, но мыслилось четче. Все это я уже сотни раз видела, слышала, ощущала на острове, но, как странно, не помню, чтобы подобное было в прежней моей жизни, когда я обитала на Большой Земле. С самого первого своего дня на острове я заметила, что все здесь было не таким, как там, как будто наш остров и остальные земли отделяли не океаны и моря, а космические пространства. Словно мы жили на какой-то другой планете. И дело было не только в духовной и технической развитости местного населения. Тот мир, где я жила раньше и остров, который за последнее время стал для меня настоящим домом, сильно отличались друг от друга. Но вот сейчас, оказавшись в параллельном измерении я не могу сказать того же об острове и вновь открывшемся мире. Как будто наш остров и это иное измерение, несмотря на врата и проход, были единым целым, а старый допотопный мир был лишь жалким подобием всего этого.
И только сейчас, оказавшись по другую сторону и еще раз вспомнив слова профессора Андерсона, до меня дошло, что отчасти мои предположения с легкостью могли бы оказаться правдой. Я посмотрела в сторону профессора и улыбнулась про себя. И как я раньше не догадалась? И почему никого из нас не удивило, что он так много знает об этом измерении, о функции и строении ворот? И почему иногда из его уст вырывалось слово "люди", произнесенное от третьего лица и с такой интонацией, будто он сам был представителем какой-то другой цивилизации? А когда он говорил о действиях, производимых теми, кто строит, размещает и управляет этими вратами, и которые, возможно, живут и в нашем, и в другом измерении, он говорил "мы". Почему он причисляет себя к ним? Потому ли, что сам неоднократно бывал там и знает о них все, или потому, что он сам был одним из них, представителем другого измерения, другой цивилизации. Это мое открытие так поразило меня, что я просто не могла молчать. Мне срочно нужно было поделиться с кем-нибудь своими догадками. Ближе всех ко мне сидела Чио. Ей-то я и решила все выложить.
4
- Чио, скажи, тебя в рассказе профессора Андерсона ничего не смутило? Тебе ничего не показалось странным? Ну, как он говорил, что он говорил. Не припоминаешь никаких отдельных весьма странных фраз? - Чио смотрела на меня широко раскрытыми глазами, не понимая, чего я от нее хочу, часто хлопая своими длинными ресницами. Явно, что она сильно заинтересовалась моими словами. От природы она была очень любопытна, причем интересовалась абсолютно всем. Только иногда стоило свалиться на ее голову слишком большому объему информации, трудной для мгновенного восприятия, как она входила в ступор. Сегодня с ней происходило то же самое. Наверное, на тот момент ей уже было достаточно мозгового штурма. Она тихо сидела на своем кресле и пыталась упорядочить всю полученную информацию. А тут к ней поближе подсела я, и ее любопытство, несмотря на перегруженность мозга, разгорелось с новой силой. Видя ее зависающее состояние, я решила повременить с разговором, но ее перспектива ожидания не устроила. Скорее всего у меня был очень взволнованный вид и заговорщицкий тон, которым обычно рассказывают очень больший тайны. Решив, что от нее ускользнуло нечто важное, она сама напросилась на продолжение разговора:
- Ты не могла бы выражаться точнее. Что именно я должна была заметить в рассказе профессора? Что такое особенное из числа всего того странного, о чем он нам рассказал, я должна была услышать?
- Например, употребление некоторых слов, ну, там имен существительных, местоимений. А главное, как он все это употреблял: по отношению к кому, в каком лице. - я пыталась навести Чио на нужную мне мысль, чтобы она сама додумала остальное. Но попытки мои были безуспешны. Заметно было, что в голове начался мыслительный процесс. Выражение лица было крайне сосредоточенным. В конце концов, так и не додумавшись ни до чего вразумительного, она нахмурилась и строго посмотрела на меня, видимо, подозревая в попытке просто заморочить ей голову.
- Ладно! Скажу, как есть, без всех этих заморочек. - и я в подробностях рассказала ей обо всех своих измышлениях и умозаключениях. Она была поражена, хотя это слово не совсем точно описывает то состояние, в котором она находилась, когда я закончила.
- Я всегда говорила, что с нашим профессором Андерсоном, как, впрочем, и с другими, что-то не так. Слишком они уж какие-то... - Чио никак не могла найти подходящее слово.
- Человечные. - подсказала я.
- Да, вот именно. Слишком уж они, просто до неприличия какого-то, человечные. А профессора Андерсона мы ведь вообще с первого дня знакомства с ним обозвали инопланетянином. Оказывается, если мы и ошибались, то совсем немного. Кстати, если существ с других планет называют инопланетянами, то как тогда будут называться представители иных измерений? Иноизмеряне, что ли? - Чио окончательно пришла в себя, и со свойственной ей легкостью и ироничностью, где-то даже наивностью, начала говорить без остановки, временами оглушая округу своим звонким смехом.
- Иноизмеряне, конечно, очень оригинальное название, но мне больше нравиться называть их пришельцами. Неважно, откуда они прибыли к нам - с других планет, иных измерений, главное, что все они для нас откуда-то пришедшие, то есть пришельцы. - высказала свою точку зрения я. Чио кивком головы согласилась со мной. "Иноизмеряне" звучало как-то смешно и необычно. Лучше уж говорить пришельцы. Но то обстоятельство, как нам называть представителей другой цивилизации, на данный момент волновало нас меньше всего. Как говориться, как розу ни назови, шипы ее никуда не исчезнут и пахнуть она не будет по-другому. Так же и в этом случае: как бы мы их не обозвали, они не перестанут быть теми, кто они уже сейчас есть. Но темой разговора номер один был все-таки профессор Андерсон. Столько месяцев общаться с человеком и не распознать в нем пришельца - вот это был настоящий промах. Хотя, конечно, нас всех удивляли его странности, особенно в первое время, но потом, привыкнув к жизни на острове, пообщавшись с людьми, которые жили там еще до нашего появления, и увидев, что по сравнению с некоторыми другими преподавателями и местными жителями профессор Андерсон был обычнее некуда, мы перестали замечать их.
- Послушай, а ты не боишься? - вдруг спросила у меня Чио, прервав мои размышления.
- Боюсь ли я? А чего, собственно, я должна бояться? Если ты не забыла, мы приплыли сюда вместе с профессором Андерсоном, ну, или как там его по-настоящему зовут. Чего нам бояться - ведь он один из них, свой человек, так сказать, да и эти четверо, наверное, тоже отсюда. - не знаю, зачем я Чио это сказала, потому что сама-то я прекрасно знала, о чем она говорит и чего нам нужно бояться. Я и сама думала о том же, но каждый раз приходила к выводу, что опасаться нечего.
- Вот именно этого мы и должны бояться. Мы припыли сюда с четырьмя доселе неизвестными нам пришельцами и с тем, о котором, как оказалось, мы тоже абсолютно ничего не знали. Может быть, он вовсе не такой, каким мы его видели. Может быть, он притворялся, чтобы ввести нас в заблуждение и заработать наше доверие. Откуда нам знать, зачем на самом деле они нас сюда привезли и чего от нас хотят. - в словах Чио был определенный смысл. Ее опасения были логичны, но я, как всегда, не доверяла логике, и следовала лишь тому пути, который мне подсказывали чувства. А чувства мои, моя интуиция подсказывала мне, что ни мне лично, ни всем нам не нужно опасаться профессора Андерсона и четверых незнакомцев. Не знаю, зачем они нас сюда привезли, но явно ни для того, чтобы причинить нам какой-либо вред. Судя по всему, представители иной цивилизации были намного развитее нас, людей, во всех отношениях: и в духовном, и в умственном, и в физическом плане. Чтобы удостовериться в этом, не нужно было преодолевать такое большое расстояние попадать в иное измерение. Достаточно было трезво взглянуть на весь наш остров и главный город на нем, потому как, я уверена на сто процентов, основали именно эти самые пришельцы, которые и поныне живут здесь. Именно по этой причине все системы главного города и остальных поселений действуют бесперебойно, что маловероятно для мест, полностью заселенных людьми. А о техническом прогрессе я вообще молчу. То, что мы видели каждый день на острове, мы никогда в жизни даже по телевизору не видели на Большой Земле. И, наверное, никогда бы не увидели, потому что людей в последние годы перед Потопом больше занимала политика, бессмысленные войны, безмерное желание набить себе карман, но только не развитие науки или освоение космоса. А о том, чтобы искать параллельно существующие цивилизации вообще никто даже не задумывался. Так что не удивительно, что все человечество, за исключением горстки людей, так плохо кончило. Кажется, я нашла еще одну причину того, что мы должны доверять этим пришельцам.
- Чио, ты вот говоришь, что мы не должны им доверять, но сама подумай: если бы не они, то мы погибли так же, как и остальные. Понимаешь, о чем я говорю? Это ведь благодаря им мы оказались на этом острове, единственном оазисе жизни во всем безграничном океане. Разве не так? Если они уже спасли нас однажды, то зачем им теперь губить нас? В этом нет никакого смысла. - кажется, я смогла переубедить Чио. Она ничего мне не ответила, но одно только то, что она не стала спорить со мной и переубеждать в обратном, говорило о том, что она все-таки всерьез задумалась над моими словами.
Минут через десять на горизонте показалось нечто. Чем именно было это нечто, мы еще не знали, катера были слишком далеко.
- Да это какой-то космодром! - первым среагировал Джастин, когда мы подплыли немного ближе.
Впереди виднелся то ли какой-то остров, то ли побережье материка, в общем долгожданная суша. Видимость была отличной, да и никакой растительности на обозримом расстоянии от нас не было. Зато было нечто другое. На почтенном расстоянии от пристани начинался комплекс каких-то причудливых строений, а немного левее, ближе к нам располагалось нечто вроде взлетной полосы, точнее стартовой площадки, хотя мы еще какое-то время не могли понять, относятся ли летные устройства, находившиеся в небольшом количестве там же, к самолетам или все же к космическим кораблям. У профессора Андерсона мы решили пока ничего не спрашивать, помня о его предупреждении и надеясь, что он все-таки соизволит сам нам обо всем рассказать. Наконец, мы причалили к двум отдельным пристаням. Между ними и островной пристанью не было ничего общего. Та была совсем обычного вида, деревянной, и мы даже удивились, что в таком технически развитом месте существуют еще такие обычные пристани. Эти же две пристани выглядели совсем иначе. Вообще же, пока мы подплывали, я насчитала целых пять пристаней разного размера, располагавшихся на этом же самом побережье. Две из них, самые большие, были удалены по обе стороны от центральной, наверное, на километр, не меньше. Три же одинаковых, среднего размера, располагавшихся ровно посередине между теми двумя большими, были удалены друг от друга метров на двести, не больше. К двум из них мы и причалили.
Не знаю, из какого материала они были сделаны, но покрытие под ногами постоянно пружинило, пока мы шли по ним. Не то, чтобы амортизация была очень сильной, мешающей нормальной ходьбе. Нет, и даже наоборот. Ходить здесь было легче и не нужно было затрачивать столько сил, чтобы сделать каждый шаг. Сама пристань внизу была наглухо закрыта, так, что не было видно ее опор. Цвет покрытия или самого того материала, из которого она была сделана, был темно-синим с переливом. Смотря вниз, казалось, как будто идешь не по твердой поверхности, а по какому-то тончайшему покрытию, под которым была темно-синяя жидкость, потому что там внизу постоянно что-то двигалось, переливалось, а под тяжестью шага в разные стороны от этого места отходили волны.
Когда мы сошли с пристани и оказались на берегу, покрытым тем же, что и она, мы увидела, как прямо у нас на глазах цвет этой поверхности стал меняться с темно-синего на темно-коричневый, и весь этот процесс сопровождался просто невообразимыми переливами. Мы от удивления разинули рты, но как следует рассмотреть всю эту красоту у нас не было времени, потому что профессор Андерсон, шедший впереди с двумя другими пришельцами, двигался очень быстро, и мы еле успевали за ним. Замыкали колонну двое других пришельцев. Вдруг профессор резко остановился и повернулся к нам. Он сделал это так резко, что шедший сразу за ним Джастин чуть не налетел на него и не сбил его с ног.
- Мы должны двигаться быстро, чтобы успеть к заходу солнца снова пересечь проход по обратному направлению на остров. Я должен буду до полуночи доставить вас обратно в университетский комплекс. Таково было условие. - это было единственное, что сказал нам профессор за последний час, после пересечения прохода. Кто ему поставил условие и вообще, что это было за условие, он так и не сказал. Да и нам сейчас было не очень-то интересно об этом знать. За сегодняшний день мы порядком подустали, а об отдыхе, как стало понятно из его слов, мы могли забыть до двенадцати часов ночи. Сейчас же мы должны были собрать все свои силы, чтобы завершить начатое. Но в том-то и дело, что мы пока не знали цели своего прибытия сюда, а профессор был немногословен. Хотя с его стороны это было верной стратегией. Времени и так было в обрез, а начни мы задавать всякие вопросы, которые можно задать и позже, то вообще бы никуда не успели.
После сих слов он развернулся и пошел прежним курсом, а мы молча последовали за ним. Ничего другого нам не оставалось. Мы шли так быстро, что мимо мелькали только картинки. Некоторые уже успели огорчиться, что так и не смогут вблизи рассмотреть космодром и летающие аппараты на нем. Мы подошли к самому изумительному зданию, которое здесь только было, после чего профессор вновь повернулся к нам и, поняв наше настроение, сказал:
- Если у нас останется время на обратном пути, то я отведу вас на взлетное поле или космодром, кому как нравиться, и вы сможете вблизи разглядеть один из стоящих там аппаратов. Но даже если не успеем, не расстраивайтесь. Ваше знакомство с этим миром только начинается, вы еще не раз побываете здесь. Ну, а уже увиденное вами сегодня для первого раза вполне достаточно. Тем более, что на конец сегодняшней экскурсии я кое-что приберег. Вот только бы управиться в срок. Я надеюсь, вы мне в этом поможете. - и он выразительно посмотрел на Троя, Юми, Кевина и Люка, которые за сегодняшний день побили все рекорды по самому продолжительному молчанию. Парис и Жан как-то странно улыбнулись, после чего профессор перевел свой взгляд на них и строго произнес:
- А вы не вздумайте мешать! - он сказал это так, как будто подозревал их в планировании какой-то диверсии на территории этого пункта управления космическими кораблями. Я так думаю, что они были космическими, но видимо сомнения по этому поводу терзали ни меня одну.
- Профессор, ответьте на один вопрос: эти аппараты предназначены для полета в космос? - Джастина тоже интересовал этот вопрос.
- У них различные функции, одна из которых - полеты в космос. - ответил профессор Андерсон, уже входя в, по-видимому, главное здание всего этого огромного комплекса.
Мы последовали вслед за ним. Внутри этого здания все было еще чуднее, чем снаружи. Первое, что бросилось в глаза, было слишком яркое освещение. Мне пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Пробираясь дальше почти на ощупь мы проследовали за профессором до какого-то огромного зала. То ли мое зрение уже начало привыкать к свету, то ли освещение здесь было не такое яркое, но я смогла открыть глаза и рассмотреть все вокруг. Сразу же, что меня поразило, были высокие потолки. Конечно, само по себе это явление не было удивительным, так как и в нашем измерение существовало немало зданий подобной архитектуры. Но этот яркий свет, который все буквально пронизывал, делал их бесконечно высокими и недостижимыми. Стены тоже излучали неземное сияние и были на вид такими гладкими, ровными, как пласты отшлифованного льда, что даже казалось, будто на ощупь они такие же ледяные. Только вот цвет их, в отличии от белоснежного льда, постоянно менялся. Они постоянно переливались, и в их отливах не было темных тонов, одни только светлые оттенки, которые испускали в окружающую среду невыносимо яркие лучи. И вообще непонятно было, откуда берется этот свет, потому что никаких осветительных приборов вроде люстр, ламп ни я, и ни кто либо другой из нас не заметил. С каждой минутой нашего пребывания на этой стороне увеличивалось число вопросов, которые бы мы хотели задать профессору Андерсону, но вот услышать ответы на них здесь и сейчас не представлялось возможным.
Но это было не последним нашим разочарованием. Сразу после прихода в этот огромный зал, где я, к моему сожалению, ничего кроме кресел и столиков не заметила, профессор Андерсон разделил нас на две группы.
- Сейчас Трой, Юми, Кевин и Люк отправятся вместе со мной, остальные же, это касается также и Париса с Жаном, остаются здесь и ждут нашего возвращения. Как только мы закончим все наши дела, то сразу же отправимся обратно. Прошу не задавать мне никаких вопросов, потому что времени для ответов у меня все равно нет. У нас осталось чуть более двух часов на реализацию всего запланированного. И в ваших же интересах не задерживать меня, потому что в случае, если у нас останется свободное время, я смогу отвести вас на космодром. А теперь можете располагаться. - он указал рукой на стоящие у стен кресла, по виду очень удобные даже для того, чтобы ненадолго вздремнуть в них. - Чувствуйте себя как дома. Если же вам что-нибудь понадобится, то достаточно сказать об этом уже знакомым вам моим помощникам, двоих из которых я оставляю здесь. А сейчас мне пора идти. - он развернулся, чтобы уйти, при этом сделав знак рукой "избранным", которые должны были следовать за ним. Но эта очевидная несправедливость сильно задела самолюбие Джастина.
- Извините меня, профессор Андерсон, но я просто не могу промолчать. Почему с Вами идут именно они? Почему с Вами не могу пойти я или кто-то из остающихся? Я бы тоже хотел... - он так и не договорил, заметив суровый взгляд профессора. В этом взгляде не было злобы, раздраженности и тому подобного, что бывает в подобных случаях. В нем было лишь смирение, скрытая, безмолвная, настоятельная просьба выполнить его указания без лишних слов и вопросов. А приправлено все это было суровостью, совсем не свойственной данному "человеку" в обычной жизни. Именно эта суровость в выражении лица профессора и остановила Джастина, потому что все остальное бы просто не помогло. Профессор Андерсон достаточно долго общался с нами и давно выучил нашу психологию, поэтому прекрасно знал, что "по-хорошему", просьбами, уговорами, с некоторыми людьми просто невозможно было договориться. В этом случае ему приходилось действовать "по-плохому", хотя со стороны, выдавшим виды, людям это его "крайнее средство" было по меньшей мере смешно. Но на нас оно действовало безотказно. Вот и в этот раз подействовало.
- Ты или кто-то другой из вас не идет со мной только потому, что ваше время еще не пришло. - профессор больше не стал ничего объяснять, а нам и так все стало понятно. Вернее, понятно нам стало только самое главное, что мы сейчас должны были понять - не выводить его из себя. Хотя его, конечно, и так никто никогда не видел вышедшем из себя, никому из остающихся не хотелось быть в этом деле первым.
Мы с тоской наблюдали за исчезающими из вида согруппниками, которым в этот день повезло чуть больше. Они шли по одному из двух коридоров, ведущего прямо из этого зала куда-то влево. Коридор был очень длинный просторный и светлый. В конце его находилась какая-то дверь. Она открылась, как только группа к ней подошла. Вероятнее всего, что это было нечто вроде лифта. Нам же ничего другого не оставалось делать, как только сесть в эти кресла и ждать их. Я направилась к ближайшему из них, и подойдя к нему, заметила, что его цвет тоже изменялся. Только вот контрасты здесь были намного сильнее - от белого к черному. Я села в кресло и тело мое сразу утонуло в нем. Это было ни с чем несравнимое ощущение. Как будто свалился на пуховую перину, обладающую удивительным свойством принимать нужные формы под стать физиологическому строению сидящего в ней человека. Когда я расположилась в нем поудобнее, собираясь немного вздремнуть, то почувствовала снизу какое-то движение. Не успела я еще выпрямиться, чтобы посмотреть, в чем там дело, как мои ноги уже оказалось на непонятно откуда взявшейся подставке для ног, которая, собственно, была продолжением кресла. После этих действ я, окончательно успокоенная, расположилась, точнее даже разлеглась в кресле и закрыла глаза. Мгновенно наступило чувство полного расслабления, неземного блаженства.
Не могу сказать, сколько именно времени я пребывала в этом состоянии, но, наверное, оставалась в нем еще дальше, если бы меня не заставили очнуться какие-то посторонние звуки. Я открыла глаза и увидела какие-то силуэты у входа. Разглядеть их лучше сразу я не могла, потому что яркий свет после пробуждения сильно резал глаза. Зато я услышала какой-то вскрик с противоположной стороны. Я оглянулась на звук, и мне показалось, что там стояла Чио. А потом вдруг она упала. Я вскочила с кресла и быстро пошла к ней. Сомнений никаких не оставалось - она упала в обморок. И вдруг я заметила, что в двух шагах от нее сидел Джастин, который по какой-то причине никак не отреагировал на ее падение. Я посмотрела на него, пытаясь понять, что здесь происходит, но взгляд его был прикован к какому-то объекту, находившемуся возле входа. И тут я вспомнила, что минуту назад сюда кто-то вошел. Я оглянулась на вход, и единственное, что я запомнила перед тем, как потерять сознание, стояло уже рядом со мной. Это были два каких-то создания в переливающихся костюмах, судя по голове, коричнево-серого цвета кожи, и с несоизмеримо большими глазами непонятного цвета. Что было дальше, я не помню. Я очнулась много позже, когда мы были уже на другой стороне прохода и уже отплывали от врат. Я не пропустила обещанное представления только потому, что Чио самоотверженно пыталась привести меня в чувство.
- Росса, прошу тебя, очнись. Ты никогда себе не простишь, если пропустишь подобное зрелище. - она расталкивала меня, пока я, наконец, не пришла в себя.
- О чем ты говоришь? Какое еще зрелище? - я пыталась вспомнить, что все-таки произошло, но у меня это плохо получалось. Я долго не могла понять, где я и что вокруг происходит. И тут я взглянула в указанное Чио направление. Картина была ослепительно красивой: солнце только-только начало заходить за горизонт, окрашивая воды океана в алый цвет, и на этом фоне сходились две половинки ворот, точнее они уже почти сошлись. После этого они стали опускаться под воду. Через пять минут все было кончено, и ничто больше уже не напоминало об их присутствии на поверхности.