Женщины, независимо от возраста и социального положения благоволили моему дяде. У нас в семье о его любвеобильности и успехах у противоположного пола ходили легенды. Поговаривали, что он соблазнил не одну герцогиню и не раз стрелялся на дуэли с ревнивыми мужьями. Я скептически относился к этим домыслам, пока мне не представилась возможность убедиться в их правдивости лично.
Когда пришло время поступать в институт, отец отправил меня в столицу к своему брату. Одинокий, в летах, один в огромном доме - у родителей не возникало сомнений по поводу того, где я буду жить. Так я поселился у него в доме и стал свидетелем его тайной жизни. Наши спальни располагались напротив, и в течение дня я с изумлением сталкивался то с одной, то с другой прекрасной незнакомкой. Они, как мотыльки, выпархивали из дядиной опочивальни, яркие, свежие, разрумянившиеся, лучились смущенными улыбками. Некоторые смотрели в упор, даже с вызовом, заставляя меня отводить взгляд. Другие прятали лица за густыми вуалями и спешили выскользнуть незамеченными. Дядя не гнушался никем. Они были молодыми и в летах, из "простых" и из дворянского сословия.
Я же, к своему стыду, все еще оставался девственником, без малейшей перспективы изменить ситуацию в ближайшем будущем. Дядины беспорядочные связи мне откровенно претили, но в глубине души меня снедала зависть. Я - молод, хорош собой, он же - почти старик. Что же находят в нем все эти женщины? С каждым днем я все сильнее убеждался в том, что у дяди есть секрет.
Однажды я все же решился обратиться к дяде за советом. Он попивал свой горький кофий, который предпочитал всем другим напиткам, и шуршал свежим номером газеты, комментируя вслух столичные новости. В общем, пребывал в благодушном настроении.
- Дядя, - обратился я к нему, - поделись со мной своим секретом.
- Секретом? - он непонимающе уставился на меня, отложив газету. - Каким секретом, молодой человек?
К своему ужасу я густо покраснел.
- Ну, все эти женщины? - я опустил глаза долу.
- А, ты об этом, - он сделал глоток отвратительного пойла, к которому пристрастился за границей и усмехнулся в роскошные усы.
К моему разочарованию, он начал излагать общеизвестные истины о хороших манерах, внешнем виде, способности поддержать разговор и в том же духе. Я заскучал, украдкой разглядывая свои обкусанные ногти и измятый костюм. На секрет это не тянуло.
Стена непонимания между нами росла, и при первой же возможности я съехал, променяв дядин устроенный быт на дешевые меблированные комнаты на окраине. Зимой я страдал от холода, летом задыхался от жары, но зато был избавлен от необходимости наблюдать этих бедных трепетных созданий, навещавших старого развратника.
Я окончил институт, удачно женился. Иногда мыслями возвращался к дяде и его секрету. Но не бился больше над разгадкой ночами, кусая от досады губы. Я был счастлив в браке и дядины успехи меня более не трогали. Каково же было мое удивление, когда после его смерти я получил письмо от дядиного поверенного. В письме сообщалось, что он завещал мне некий пакет. Меня снедало любопытство. Разорвав нетерпеливыми руками заветный конверт, я впился глазами в письмо:
"Дорогой мальчик, полагаюсь на твою порядочность в сохранении моей тайны. Как ты знаешь, я много путешествовал. Я побывал у монахов в заснеженных горах и у диких племен людоедов в странах, где не знают слова 'зима'. Я постигал искусство врачевания, по крупицам собирая и накапливая знания. Мне далеко до ловеласа. Я лечу постыдные болезни".