Аннотация: ИСТОРИЧЕСКИЙ ДЕТЕКТИВ С ЭЛЕМЕНТАМИ ПАРОДИИ. Каковы были действия Робеспьера, когда из озера выловили труп молодой женщины...
Вступление.
Это случилось ранним утром весной 1792 года. В этот день ко мне заявился Камилл Демулен, по выражению его лица я сразу поняла, что он что-то опять придумал. Он вечно выдумывал всякие интересные на его взгляд штуковины, а потом ходил и рассказывал всем о них. Увы, его идеи не всегда находили отклики. Камилл по профессии журналист, пишет статьи в модную газету, которая пользуется большой популярностью в нашем революци-онном Париже.
-- Светик, у меня есть к тебе предложение! - выпалил Камилл с порога.
Я невольно заинтересовалась, что он может предложить в семь часов утра, и согла-силась выслушать его.
-- Ты знаешь Макса Робеспьера лучше меня, - затараторил журналист, - Он даже был твоим учителем... Я знаю, сначала он работал адвокатом, потом судьей, и еще расследовал преступления... У меня к тебе просьба! Ты писательница... не могла бы ты написать рас-сказы о преступлениях, который расследовал Макс, для моей газеты. Это было бы очень интересно! А о гонораре мы договоримся.
Мне потребовалось время, чтобы понять, что ему нужно. Ведь Камилл говорил бы-стро без остановки, глотая слова. Я попросила его повторить все медленнее, и только тогда поняла, что ему надобно. Идея Камилла полностью поглотила меня, я решила сразу же сесть за работу. Интересные случаи всплывали у меня в памяти один за другим.
У меня возникла мысль описать истории, которые по сюжету напоминают извест-ные произведения нашего века. Я решила, что это будет очень необычно и интересно.
Вот, что у меня получилось.
Новая Жюли
Жители маленького городка Арраса в очередной раз собрались, чтобы прият-но провести время за интересной и познавательной беседой. В числе собравшихся были: молодой судья Робеспьер, его друг адвокат Бюиссар, любознательная мадмуа-зель Деэ, математик Лазар Карно и самый старший из присутствующих мсье Либо-рель, возглавляющий Арраскую коллегию адвокатов и приглашенная на эту беседу некая мадам де Шаронж, моложавая дама средних лет.
На этот раз темой их обсуждения стали современные литературные достиже-ния.
-- Творения философов действительно достойны восхищения! - произнес Ла-зар. - Но, увы, они слишком далеки от реальной жизни. Эти романы слишком уж призрачны, в нашем мире такого случиться не может.
-- Позвольте с вами не согласиться, Лазар, - вежливо возразил Робеспьер, его холодные голубые глаза сверкнули зеленым огнем. - Эти романы очень реальны, иногда подобные ситуации случаются с людьми в жизни.
-- О! Это вряд ли! - рассмеялся Лазар.
Надо заметить, Лазар Карно был не только математиком, а также теоретиком и инженером. Его стезей были только точные науки. Однако это не мешало ему быть самым искусным стихотворцем и самым галантным кавалером города Арраса. Его красивое лицо, высокий рост, изящные манеры, конечно же, привлекали романти-чески настроенных дам.
Максимильен Робеспьер, худой молодой человек с бледным лицом, несмотря на свой юный возраст уже занимал должность судьи в Аррасе и считался одним из лучших юристов провинции. Каждое дело он изучал с педантичной тщательностью, очень часто Робеспьер сам принимал участие в расследовании, прилагая все усилия к тому, чтобы вынесенный им приговор был справедливым. Конечно, он не обладал привлекательной внешностью, как Лазар, его стихи не были столь изысканными, но популярность была гораздо больше. На родине о нем говорили не только как о хо-рошем юристе, но и как о сыщике, который раскрыл немало запутанных преступле-ний.
-- Может быть, вам удалось стать свидетелем событий, которые похожи на из-вестные романы? - с нескрываемым любопытством спросила мадмуазель Деэ.
-- Вы правы, мадмуазель, - ответил судья. - Я помню несколько эпизодов.
-- Это очень интересно! - воскликнул Бюиссар.
-- Да, это довольно любопытно, - согласился мсье Либорель.
Несмотря на возраст Либорель пользовался большой популярностью среди молодежи. Он великолепно справлялся со своей работой и всегда был рад послушать интересную историю.
-- Максимильен, расскажите, пожалуйста! - попросила мадмуазель Деэ. - Мы вас очень просим!
Ей очень нравился Макс, и поговаривали, что их отношения очень скоро пе-рейдут за рамки дружеских.
-- Конечно, мадмуазель Деэ, - улыбнулся Робеспьер. - Я не могу отказать вам в этой просьбе. Надеюсь, никто не возражает?
Возражений не было.
-- Простите, - робко вмешалась в разговор Шаронж. - Вы не могли бы расска-зать мою историю? Про убийство в маленьком городке у подножия Альп. Эта исто-рия очень похожа на "Новую Элоизу" Руссо, не так ли?
-- Да, мадам, - произнес молодой человек. - Я с большим удовольствием пове-даю эту историю нашим друзьям. Если я буду врать, прошу вас, поправляйте меня.
Все были окончательно заинтригованы, каждому хотелось послушать таинст-венную историю про убийство.
Молодой судья начал рассказ.
Началось все с того, как я получил письмо от Мадлен де Ренар. Она предлага-ла мне приехать в ее небольшое имение, которое недавно приобрела в городке у подножия Альп. Мадлен писала, что будет очень рада нашей встрече. Вы знаете, что значит для меня это милое создание, поэтому, получив это приглашение, я был рад немедленно отправиться в путь.
Жители Арраса помнили Мадлен хорошо. Во время своего последнего визита в сей славный город, она была почетной гостьей на торжественном приеме. А на встречах в обществе "Розатти" она задавала такие нелепые вопросы, что все присут-ствующие поначалу теряли дар речи, а потом всеми силами старались не расхохо-таться.
В общем, об этой юной дамочке, которой было не более 20 лет, сложилось мнение как о прехорошенькой и забавной особе, но, увы, с очень ограниченными умственными способностями. Однако наличие исключительного шарма делало эту красотку неотразимой. Ее так и прозвали "красотка Мадлен", это, конечно, было не-сколько фамильярно для знатной дамы, но мадам де Ранар никогда не задумывалась о правилах приличия и восприняла это прозвище как комплемент. Мадлен была просто создана для кокетства, оно чувствовалось в каждом ее слове, движении, по-ступке. Она всегда приковывала к себе внимание, а в маленьком сером городке это было сделать проще простого.
В общем, когда Робеспьер бросил свои дела и уехал к этой хорошенькой да-мочке никто не удивился. Об их горячей любви и страсти в городке ходили легенды. Конечно, многие удивлялись, как такой умный образованный человек мог влюбить-ся в ветреную кокетку, но их отношения не могли не вызвать умиления.
В итоге, история обещала быть интересной, раз уж сама Мадлен принимает в ней участие. Все с огромным вниманием приготовились слушать рассказ Робеспье-ра.
Моей попутчицей была, присутствующая здесь, мадам де Шаронж. Она от-правлялась в тот же городок к младшей дочери с красивым именем Жюли, которая жила там со своим мужем. По дороге Шаронж рассказала мне о ней.
-- Муж ее боготворит! - радостно говорила она. - Ей очень повезло. Я так рада за нее. Сейчас редко встретишь счастливую семью.
Она рассказала мне еще о своих сыновьях и маленьких племянниках. Я в свою очередь поведал ей о Мадлен. Шаронж с интересом выслушала меня и дала пару хо-роших советов. Поначалу она побаивалась моего пса Герцога, который ехал со мной, но потом привыкла к нему и даже рискнула погладить.
Приехали мы утром, когда уже расцвело. В общем, поселение, в которое мы прибыли, можно было назвать скорее деревней, чем городом. Это было очень краси-вое место, особняки, дачки, крестьянские домики все гармонично сочеталось с не-тронутой природой. Особое внимание привлекало озеро с зеркальной поверхно-стью. Оно было небольшим, но, как мне потом сказали, очень глубоким.
Герцог, вырвавшись на волю из душного экипажа, сразу же рванул в неопре-деленном направлении, распугивая народ. Лохматая серая шерсть пса и его круп-ный размер действительно выглядели устрашающими, но Герцог был настроен вполне дружелюбно и радостно вилял пушистым хвостом-колечком. Мне пришлось надеть на пса ошейник с поводком, Герцог обиженно заскулил.
С чемоданом в одной руке и с псом на поводке в другой, я принялся разыски-вать особняк Мадлен (она, как обычно, забыла написать точный адрес).
Дело это было нелегким, так как Герцог норовил вырваться и ускользнуть. То ему взбрело в голову погонять стадо гусей, то ему на глаза попался кот, нахально пе-реходивший нам дорогу. Но крепкий поводок не давал ему осуществить свои планы, и тогда Герцог какое-то время печально брел рядом, изображая несчастного, но очень послушного пса. Быть послушным псом ему быстро надоедало, и он опять пы-тался улепетнуть.
К счастью, долго искать дом Мадлен не пришлось. Особняков было немного, и я наугад выбрал тот, который больше всего соответствовал вкусу Мадлен. Это было красивое белое здание с небольшим садом. Как ни странно, я не ошибся.
Мадлен первая увидела меня, она выбежала из сада и радостно бросилась мне навстречу. На ней было легкое белое шелковое платье, на светловолосой головке бы-ла надета белая шляпка с широкими полями, в руках у Мадлен был небольшой веер.
Она уже была готова броситься ко мне на шею, как вдруг ее взгляд упал на Герцога.
-- Зачем вы притащили это лохматое страшилище? - спросила она строго. - Вы же знаете, что я ненавижу собак!
-- Любимая, - ответил я. - Оставить дома его было невозможно, он никого не слушается и переворачивает все вверх дном. Только я могу его утихомирить.
-- Хорошо, - смилостивилась хозяйка. - Можете отпустить его, только пусть он ко мне не приближается!
Я отстегнул поводок, и Герцог, получив долгожданную свободу, принялся до-вольно скакать вокруг нас, выражая свою радость. Он хотел было подойти к Мадлен, чтобы поздороваться с ней по-собачьи, но я, зная ее неприязнь и страх ко всему, что бегает, ползает и кусается, запретил ему это делать. Пес еще немного покрутился во-круг, а потом с радостным лаем умчался в глубину сада.
-- Слава богу! Это зубастое чудовище ушло! - воскликнула Мадлен, бросаясь мне на шею. - Как я рада, что вы приехали!
-- Я счастлив увидеть вас вновь! - ответил я.
-- Вы уже любезничаете! - раздался за моей спиной чей-то голос.
Это был барон де Таверне, дядя Мадлен. Он смотрел на нас своими малень-кими смеющимися глазками, от улыбки его лицо казалось еще более круглым и тол-стым.
Я поздоровался с ним.
-- Твой голодранец приехал! - довольно произнес он. - Я слыхал, он уже стал судьей. Молодец, далеко пойдет! Ох, кто бы мог подумать, что из этого заморыша что-то путное выйдет. Молодец, девочка, умеешь выбирать себе мужчин.
-- Дядя, можно я с Максам пойду на озеро? - спросила она.
-- С Максом можно, - разрешил барон. - И пусть он собаку с собой возьмет.
-- Но дядя, она такая страшная! - захныкала Мадлен. - Я ее боюсь!
-- Значит, ее будут бояться и другие! - здраво рассудил дядя.
Он еще раз улыбнулся племяннице и направился в сад на прогулку, издали он был похож на мячик с ножками.
Мы пошли на озеро, прихватив по велению барона Герцога, который, как обычно, скакал вокруг нас. До озера мы дошли быстро. На берегу я увидел человека с удочкой и подзорной трубой. Мне показалось, что я где-то уже видел этого испо-лина, и оказался прав - это был мой знакомый Жорж Дантон. Он что-то старательно разглядывал в подзорную трубу и хихикал себе под нос. Мадлен подошла к нему.
-- Жорж! - громко крикнула она ему в ухо. - Иначе он не услышит, - пояснила мне Мадлен.
Жорж нехотя обернулся.
-- Привет! - поздоровался он.
Потом он поздравил меня с приездом и опять приложился к подзорной трубе.
-- Этот греховодник, - сказала Мадлен. - Наблюдает за купающимися наги-шом девицами, а удочка и рыбалка только для отвода глаз!
-- Не правда! - возмутился Жорж. - Я пришел сюда порыбачить, а в трубу смотрю, чтобы не скучать, ожидая рыбку.
Он гордо показал на ведро, в котором плавали две маленькие рыбешки. Лю-бопытный Герцог сунул туда морду.
-- Кыш! - прикрикнул на него Жорж. - Сам иди лови!
Мадлен предложила покататься на лодке, я с радостью согласился. Когда я помогал моей даме сесть в лодку, Жорж крикнул, чтобы мы не расслаблялись, так как у него подзорная труба и ему все будет видно. Я вежливо попросил его успоко-иться, и мы отчалили.
Недолго нам пришлось наслаждаться красотами природы и друг другом, че-рез несколько минут к нам подплыл Герцог. Он скулил, точно хотел что-то сказать.
-- Чего это с ним? - спросила Мадлен. - О! На берегу что-то случилось! Смо-рите!
Она была явно обеспокоена. Я присмотрелся, но из-за своего слабого зрения ничего не увидел. Тогда я решил развернуть лодку и плыть к берегу. Мадлен и мой пес одобрили эту идею. Когда мы приплыли, нашему взору предстала настоящая паника. Жорж что-то рассказывал собравшимся, бешено жестикулируя. Он был бле-ден и явно взволнован. Селяне, окружившие его, тоже были чем-то напуганы. Мы вылезли из лодки и поспешили узнать, что случилось.
Мадлен, которая бежала впереди меня, вдруг остановилась и завопила. Я под-бежал к ней. На земле лежало тело молодой женщины, которое только что вытащи-ли из воды. На ней было платье из плотной ткани и черный плащ.
-- Я поймал этот кошмар! - стонал Жорж. - Никогда больше не буду рыба-чить!
-- Это Жюли де Стенвиль, - сказал кто-то из селян.
Имя было мне знакомым, и я переспросил.
-- Вы ее знали? - поинтересовалась Мадлен.
-- Нет... ее мать была моей попутчицей, - пояснил я.
-- Она очень любила гулять вечерами у озера, - сказал кто-то. - Наверное, она упала в воду и утонула, бедняжка.
-- Она гуляла одна? - удивленно спросил я.
-- Да, места у нас тихие, разбоев и грабежей нет, люди все друг друга знают, - получил я ответ.
Я окинул взглядом домики, которые находились совсем рядом с озером и спросил, не слышал ли кто вечером крики о помощи. Все замотали головами.
Я хотел было задать еще несколько вопросов, но Мадлен оттащила меня, ска-зав, что ей стало худо. Я решил пощадить ее чувства, и мы направились домой. По дороге я высказал предположения, что женщина упала в озеро не без посторонней помощи. За время работы юристом я привык не доверять подобным несчастным случаям.
Барон был очень удивлен тем, что мы вернулись слишком быстро. Мадлен быстро пояснила ему причину.
-- Господи! - воскликнул дядя. - Какой ужас! Теперь ты понимаешь, почему я не пускаю тебя одну на озеро?
-- Я помню, ты мне когда-то рассказывал о том, почему нельзя ходить одной на озеро, но я все позабыла, - честно ответила Мадлен.
-- Потому что в озере можно утонуть! - пояснил дядя.
-- А-а! Понятно, надо запомнить, - сказала Мадлен.
Я, как и дядюшка уже привык к подобным случаям забывчивости этой особы, поэтому не удивился.
-- Макс считает, что мадам Стенвиль убили! - сообщила Мадлен.
-- Ох, это у него от судейской работы, - пояснил барон. - Он за свою практику насмотрелся на эти душегубства, вот они и мерещатся ему повсюду.
-- Вынужден возразить вам, мсье, - сказал я. - У меня есть все основания так считать. Во-первых, если бы девушка тонула, то она бы наверняка звала на помощь, деревенские домики находятся совсем близко и ее бы наверняка услышали. Во-вторых, на ней было дорожное платье, она явно не собиралась ограничиться про-стой прогулкой у озера...
-- Все это ясно, - закивал барон. - Однако когда ее топили в озере, она бы тоже начала кричать. Не думаю, чтобы она спокойно терпела это варварство!
-- Это верно, мсье, - согласился я. - Но есть много способов сделать это бес-шумно. Например, сначала столкнуть жертву в озеро, потом когда ее голова пока-жется над водой, схватить за волосы и погрузить в воду на несколько секунд... или же сначала оглушить жертву тяжелым предметом, а потом...
-- Какой кошмар! - вскричала Мадлен. - Откуда у вас такие изуверские на-клонности!?
-- Это у него от профессии, деточка, - пояснил барон. - Он эти убийства знает наизусть, им даже такую науку про убийства в университетах преподают! Если он захочет сам кого-то убить, то сделает это профессионально!
Мадлен испуганно посмотрела в мою сторону.
-- Убийства убийствами, но надо бы перекусить, - сказал барон, поглаживая свое толстое брюхо. - Голландские медики говорят, что режим питания нарушать нельзя никому, меня это особенно касается! И никакие убийства мне не помеха!
-- Дядя, у меня после сегодняшнего происшествия пропал всякий аппетит, - вздохнула Мадлен.
-- Моя дорогая, если ты будешь из-за всяких смертоубийств терять аппетит, то будешь такой же тощей, как твой приятель, - пригрозил дядя, кивнув в мою сторону.
Она посмотрела на меня и сразу же согласилась поесть.
Меня занимали мысли об убитой Стенвиль. Я понимал, что надо поговорить с ее матерью, но под каким предлогом проникнуть к ним в дом не знал. Обедали мы на террасе, с которой открывался вид на улочку.
-- Смотрите! - сказала Мадлен. - Опять идет эта старая курица!
Она указала на женщину лет тридцати-тридцати пяти, которая важно шла по дороге.
-- Мадлен, как тебе не стыдно! - покачал головой дядюшка. - Не хорошо так говорить! И она не старая!
-- Старая, старая! И дура! - заспорила Мадлен.
-- Ну почему ты ее так не любишь? Это милая и порядочная женщина! - ска-зал барон.
-- Это тебе так кажется, - настаивала красотка на своем. - Потому что ты в нее втюрился
-- Глупости! - возмутился дядюшка. - И что за гадкое слово "втюриться"? Где ты его нашла!?
-- Жорж научил! - ответила она, опустив глаза, видно понимая, что дядя за-претил ей повторять слова Жоржа. - Дядя, я уже взрослая, я два раза была замужем, поэтому у меня может быть свое мнение!
-- Это я знаю, но к этой женщине ты не справедлива! - сказал дядя.
-- Вы не могли бы рассказать мне о ней, если вас это не затруднит, - попросил я.
Мадлен с радостью согласилась выполнить мою просьбу, она вообще обожала сплетничать.
-- Это герцогиня Н. Она была невестой мсье Стенвиля, труп жены которого се-годня выловили в озере. Он должен был жениться на этой старухе, она очень бога-та... он хотел жениться на ней по расчету. Его отец хотел объединить их состояние и состояние герцогини, это был какой-то денежный союз! Но потом Стенвиль встре-тил другую, ныне покойную, особу, она была намного беднее герцогини, но зато моложе и красивее. Звали ее Жюли. Отец поначалу протестовал, но потом все же со-гласился, Жюли была так очаровательна... почти как я! Однако старик-отец теперь прочит за герцогиню своего младшего сына Анри Стенвиля, а ему всего семнадцать! Вот потеха, она старше его лет на...
Мадлен задумалась.
-- На двадцать, - подсказал барон.
-- Спасибо, дядя! Значит, - продолжала она, вспоминая уроки арифметики. - Когда ему будет тридцать... ей будет... ей будет...
-- Пятьдесят! - подсказал я.
-- Вот ужас! - Мадлен захохотала. - Бедный мальчик, я ему сочувствую!
-- Как тебе не стыдно! - возмутился барон. - Ты не понимаешь, что эта жен-щина до сих пор любит мсье Стенвиля!
-- Какого именно? - спросила Мадлен.
-- Старшего! - сказал дядя.
-- Правильно, ему за шестьдесят он как раз для нее! - Мадлен залились сме-хом.
-- Ох, вернее среднего, - поправился барон. - Я имел в виду Поля Стенвиля, старшего сына. Ему около тридцати. Она его любит!
-- Это я понимаю! - хихикнула Мадлен. - Она каждый день ему носит всякую дрянь из своего сада, то цветочки, то яблоки... О! Вот и опять что-то потащила, пол-ную корзину! Я слышала, она собиралась отнести булочки... неужели у нее в саду растут булочки... дядя, может быть, она ведьма?
-- Глупости! - возмутился барон. - Булки в садах не растут, она испекла их собственными руками!
-- Дядя ты так восторженно о ней отзываешься, - улыбнулась Мадлен. - Мо-жет, ты сам предложишь ей руку и сердце?
-- Не шути так, жестокая девчонка! - простонал барон.
-- Я не шучу! - сказала она. - Я вижу, что ты к ней неравнодушен!
-- Я слишком стар для нее...
-- Ну не старее, чем она для нашего молодого соседа. Слышал бы ты, с каким ужасом он представляет этот день свадьбы! Ох, она ему даже в кошмарах сниться. Если ты его избавишь от старой жены, он тебе всю жизнь благодарен будет, - на-стаивала Мадлен.
Барон тяжело вздохнул. Я не мог не согласиться с Мадлен, действительно, ее дядюшка, спокойный, рассудительный, расчетливый и чуточку ленивый аристо-крат, вдруг влюбился!
Эту беседу о любви прервал визит матери погибшей. Лицо ее было спокой-ным, но глаза выдавали истинные чувства. Выслушав наши соболезнования, она по-просила меня переговорить с ней. Это вмешательство выглядело несколько бесцере-монно, но никто, учитывая ситуацию, в которой она оказалась, не посмел бы обвинить ее в бестактности.
-- Извините, меня, - начала она. - Может, вы меня посчитаете выжившей из ума... но мне кажется, что моя дочь была кем-то хладнокровно убита!
Она смотрела на меня напряженным взглядом, ожидая моего ответа.
-- Я с вами согласен, - ответил я. - Меня посетили точно такие же мысли, но не могли бы вы объяснить, почему вы так считаете?
Мадам де Шаронж задумалась.
-- У Жюли были враги, - ответила она.
Я сразу понял: она что-то не хочет рассказывать. Я настаивать не стал, пони-мая, что это было бы грубо и бесполезно, к тому же, я надеялся, что рано или поздно все должно выясниться.
-- Как я понимаю, вы хотите, чтобы я определил убийцу? - спросил я.
-- Да, мсье, если конечно, вы не против, - сказала она.
-- Могу вас успокоить, мадам, я возьмусь за это дело и постараюсь сделать все возможное... - заверил я. - Но мне хотелось бы переговорить с жителями дома, если это возможно.
-- Я это могу устроить, - сказала мадам де Шаронж. - Приходите завтра к деся-ти часам, и вы сможете переговорить со всеми. Спасибо вам! Теперь они не будут считать меня ненормальной, я скажу им, что убийство моей дочери будут расследо-вать! Господи! Жюли была моим самым младшим, самым любимым ребенком! Как люди жестоки!
-- Мадам, вы подозреваете кого-то из жителей ее особняка? - спросил я.
Она пожала плечами и распрощалась со мной.
Максимильен прервал свой рассказ и вопросительно взглянул на мадам Ша-ронж.
-- Я правильно рассказываю? - спросил он.
-- Да, - кивнула она. - Тогда я действительно многое вынуждена была скры-вать.
-- Мы вас отлично понимаем! - сказала Деэ. - Я бы тоже испугалась.
-- Нет, дитя мое, дело тут не в страхе, - сказала мадам де Шаронж. - Пусть мсье судья продолжает рассказ, далее все будет понятно. Надеюсь, вам интересно.
Все искренне заверили, что с нетерпением ждут продолжения. Робеспьер не заставил себя уговаривать и продолжил свою увлекательную историю.
Я пришел в дом Стенвилей в указанное время. Мадлен пошла со мной. Ма-дам де Шаронж встретила нас и проводила в гостиную, где нас поджидал высокий молодой человек лет двадцати пяти. Лицо его было спокойным и каким-то усталым. Когда мы вошли он быстро спрятал в карман небольшой кусок белой материи по-хожий на платок.
-- Это мсье Жиро, учитель Жюли, - пояснила Шаронж. - Он обучал ее фило-софии, истории и иностранным языкам. Он учил Жюли еще до ее замужества. Она очень любила его уроки и попросила у мужа разрешения, чтобы мсье Жиро посе-лился у них и, она могла бы продолжить свое обучение. Ее муж очень благородный и образованный человек, конечно, согласился.
Мы обменялись прохладными приветствиями.
-- Вы действительно верите, что Жюли была убита? - спросил он с кривой ус-мешкой.
Но было нетрудно понять, что это было всего лишь маской, которая хорошо скрывала его подлинные чувства.
-- Я в этом не уверена, - сказала Мадлен. - А вот, Макс, уверен. Не обращайте внимания, мой дядя говорит, что это у него от судейской работы. Он уже сотни убийств раскрыл.
Жиро задумался.
-- С вашим мнением нам придется считаться, господин судья, - сказал он. - Я готов ответить на вопросы. Но предупреждаю, я не обязан полностью отчитываться перед вами.
-- Во-первых, не знаете ли вы, когда мадам де Стенвиль отправилась на про-гулку? - спросил я.
-- Нет, этого я не знаю, я накануне уехал в город, а вернулся только вчера ут-ром, когда нашли тело бедняжки. Она была очень хорошей ученицей, я привык к ней, - печально сказал Жиро. - Слышали бы вы ее философские рассуждения, она была умнее многих мудрецов! Я советовал ей написать книгу, она уже начала рабо-ту, но, увы, не успела закончить. А вы любите философию? - неожиданно спросил он.
-- Терпеть не могу, - ответил я. - Я считаю философов толпой болванов, кото-рые болтают о всякой ерунде.
Я взглянул на Мадлен, большие глаза которой стали еще больше, и она уже приготовилась закричать, что я все это вру. Ей была хорошо известна моя страсть к философии. Я взял Мадлен за руку, она решила, что мои вкусы поменялись, и до-вольно вздохнула.
-- Я тоже ненавижу философию, у меня от нее голова болит! - сказала Мадлен.
-- Я ездил в город, в знаменитый "Философский клуб", - продолжал Жиро, ко-торый не обратил внимания на то, как мы отозвались о его коллегах и профессии.
-- Понятно... а какие у вас были отношения с вашей ученицей? - спросил я.
-- Мы были друзьями, - ответил Жиро.
И тут у меня возникла идея. "Упадите без чувств, прошу вас!" - шепнул я Мадлен. Надо сказать, это она обожала и всегда могла проделать очень достоверно. Красотка, охнув, элегантно упала на мои руки.
-- Тут душно! - вскричал я. - Откройте окна, умоляю! Мсье, дайте платок!
Перепуганный Жиро достал из кармана платок и протянул мне. Я намочил его водой из графина и принялся отирать лицо Мадлен. К счастью она быстро при-шла в себя и была довольна спектаклем.
На этом я решил прекратить беседу с Жиро. Я поблагодарил его за ценные сведения, и он радостно удалился, наш разговор удовольствия ему явно не доставил.
-- Вот вам и подозреваемый, - сказал я.
-- Не может быть! - прошептала мадам де Шаронж.
-- Не пугайтесь, мадам, я не говорю, что он убийца, я сказал, что он всего лишь подозреваемый, - успокоил я.
-- Макс, его даже не было в деревне! - удивилась Мадлен.
-- Это он так сказал... он сказал, что поехал в город, в клуб философов, а по-добного клуба в этом городе нет, уж я то знаю, - пояснил я. - Я как любитель фило-софии в это разбираюсь.
-- Ох, - вздохнула Мадлен. - Зачем вы наврали, что не любите философию? Я уже было обрадовалась!
Я решил объяснить подробнее.
-- Он вдруг неожиданно спросил, люблю ли я философию. Я понял, что во-прос задан не просто так и не ошибся. Он придумал какой-то клуб философов, ко-торого никогда не было, чтобы обеспечить себе так называемое алиби. Но он не по-думал, даже если я полный болван в философии, я могу быть хорошим сыщиком и попытаться отыскать этот мифический клуб, и тогда его алиби лопнет, а новое при-думать будет труднее.
-- Вы правы, - сказала мадам де Шаронж, - но я не думаю, что именно он убийца.
-- А убийца всегда тот, на кого не подумаешь, - сказала Мадлен. - Уж я то знаю. Я их сразу угадывала, правда, Макс?
-- Правда, милая, - ответил я, умолчав о том, что она угадывала только после того, как я точно называл имя преступника и то не всегда.
-- Но зачем ему убивать Жюли, ведь он теряет свою работу, - сказала Шаронж.
-- Это выяснять труднее всего, - ответил я.
После беседы с философом я изъявил желание переговорить с мужем погиб-шей. Мадам де Шаронж проводила меня к нему в кабинет, предупредив, что вряд ли получится узнать от него что-либо существенное. Мсье де Стенвиль сидел в кресле с книгой в руках. На его лице было выражено горе, смешанное с безумием. Мадлен даже испугалось, она вцепилась в мою руку с такой силой, что даже поцарапала ее ноготками.
-- Может, уйдем отсюда, - попросила она. - Он сошел с ума, а сумасшедшие бываю очень опасны, мне дядя говорил.
Я заверил Мадлен, что если он вздумает кидаться на людей, я ее спасу. Мад-лен успокоилась, но предпочла спрятаться за меня.
Мсье де Стенвиль отложил книгу и уставился на нас пустым ничего невидя-щим взглядом.
-- Что вам угодно? - спросил он.
-- Я расследую убийство вашей жены, - ответил я коротко.
-- Убийство!? - переспросил Стенвиль.
-- Да, у меня и у этих очаровательных дам есть все причины так считать, - от-ветил я.
-- Этого не может быть! - вскричал Стенвиль. - Она была ангелом, кто бы ос-мелился ее убить! Если это так, то найдите мне убийцу, я его удушу собственными руками!
-- Я ему верю, - шепнула мне Мадлен. - Может, уйдем, пока он не начал тре-нироваться на нас. Кто знает, может, мы ему кажемся убийцами.
Я хотел было успокоить ее, но Стенвиль подошел ко мне вплотную и сурово спросил.
-- Кто вы такой?
-- Мое имя Робеспьер, я судья Арраского округа провинции д"Артуа, - пред-ставился я. - Хочу вывести убийцу вашей жены на чистую воду. Могу задать вам не-сколько вопросов?
Мадлен начала потихоньку отступать к двери. К счастью, вдовец успокоился и плюхнулся в свое кресло.
-- Да, я вас слушаю, - ответил он.
-- В примерно котором часу ваша жена ушла на прогулку к озеру? - спросил я.
-- Этого я вам не могу ответить, меня не было дома, я ездил в город в банк "Король и золото", - ответил он. - Я вернулся в два часа ночи и не застал жену дома, я поднял всех на ноги и велел найти ее. Жюли нашли утром...
-- Понятно, - перебил я, понимая, что подобные воспоминания ни к чему.
-- А когда она обычно выходила гулять? - спросил я.
-- Примерно в девять, ее прогулки всегда занимали чуть больше часу, она воз-вращалась, когда все слуги уже спали, - ответил Стенвиль.
Он отвечал на вопросы с большим трудом. Было видно, что воспоминания о жене причиняют ему страдания. Я решил прекратить допрос. Выйдя из кабинета, где царило безумие, мы почувствовали какую-то легкость.
-- Я бы хотел взглянуть на книгу, которую писала ваша дочь, - попросил я ма-дам де Шаронж.
Она провела нас в кабинет дочери, смежный с кабинетом ее мужа. За столи-ком у окна сидел мсье Жиро и что-то писал.
-- Мсье Жиро, пожалуйста, покажите нам книгу, которую писала Жюли, - по-просила она.
-- Минуточку, - сказал Жиро. - Она была в ящике стола.
Он принялся искать книгу. Через минуту он поднял на нас испуганные глаза и произнес:
-- Она исчезла!
-- Как? Она исчезла? - удивилась Мадлен. - Это была волшебная книга?
-- Нет... понимаете, ключ был только у меня и у Жюли! - сказал Жиро. - Мне кажется, что кто-то украл книгу!
-- Эта книга была золотой? - спросила Мадлен.
-- О Боже! Вы не понимаете! Кто-то мог выкрасть ее и издать от своего имени! - сказал Жиро.
-- Мне кажется все это странным, - сказал я. - Может, вы перестанете ломать комедию и объясните нам, что к чему!
-- Мне нечего объяснять! - сказал Жиро.
На этом наша вторая беседа с мсье Жиро завершилась.
-- Неужели это такая важная книга, которую украли? - спросила меня Мадлен.
-- Не думаю, - ответил я. - Хотя все может быть...
-- Макс, а банк, про который говорил Стенвиль, есть на самом деле! Он не на-врал. В этот банк мой дядя ездит, - весело сообщила Мадлен.
Следующим нашим собеседником стал Анри Стенвиль. Это был жизнерадо-стный, чуть глуповатый юноша.
-- Это правда, что Жюли убили? - спросил он.
-- Какой же вы глупый! - воскликнула Мадлен. - Это шутка, это мы так шу-тим.
-- Ну и шутки у вас, - проворчал парень.
Мадлен всплеснула руками.
-- Ох, правда это, правда, - закивала она. - Может быть, еще кого-то убьют, та-кое ведь бывает? - спросила она меня.
-- Бывает, - ответил я.
-- Господи, какой кошмар! - перекрестился Анри.
-- Я могу задать вам несколько вопросов? - спросил я его.
-- Конечно! Вы мне устроите судейский допрос? - спросил повеса.
-- Да, - ответила за меня Мадлен. - И если вы будете врать, то вас привлекут к ответственности за дачу ложных показаний.
-- Где вы были в ночь смерти мадам де Стенвиль? - спросил я.
Парень огляделся по сторонам и шепотом произнес:
-- Только папеньке не говорите... я с Жоржем ходил пить портвейн в соседнее село, там такие красивые женщины!
-- Фи, - хмыкнула Мадлен. - Напились, как поросята, вот вам они красивыми и показались! А может, то и не женщины были?
Анри одарил ее взглядом полным обиды и сконфуженно замолчал. Было вид-но, что красотка обожает подтрунивать над ним.
-- Какие у вас были отношения с мадам де Стенвиль? - задал я новый вопрос.
-- Он любил ее больше жизни! - воскликнула Мадлен. - Он завидовал брату, он пытался даже соблазнить ее! Это правда!
Разоблаченный Анри густо покраснел и опустил голову.
-- Болтушка, - проворчал он. - Тайны тебе доверять нельзя! Да, я любил ее и до сих пор люблю!
Эти слова юноша произнес со слезами на глазах и обиженно удалился.
Мадлен захихикала.
-- Если окажется, что старик-хозяин тоже был влюблен в Жюли, я от смеха помру.