Посвящается всем тем, кто ушел в эти годы в далекие края, где безраздельно властвует Душа Смерти...
Отдельное спасибо Диане Суховой за предоставленные стихи.
ПРОЛОГ
Вечер шестого ноября 3478 года... В халифате Ле-Аннат редко выпадает снег до празднования Экватора, и эта осень не стала нарушать многолетних традиций. Лишь по утрам, покрытые тонким льдом лужи, да пар, выходящий изо рта лошадей и хаток, тесно стоящих в стойлах, выдают наступление холодов. К ночи, немного прогретая теплом Митры земля остывает, любезно отдавая накопленное тепло людям. А они, в свою очередь, бесцеремонно топчут ее тяжелыми сапогами и колесами телег с вечно сердитыми погонщиками, которые спешат домой, закончив рабочий день.
В портовом трактире города Леног, уже больше недели принимающего у себя команду капитана Рика, царила обычная атмосфера беспробудного пьянства и непрекращающихся драк, главное отличие состояло лишь в том, что сегодня гуляли действительно по-крупному. Этот вечер, как и следовало ожидать, не стал исключением из правил - за трактиром уже лежало двое трупов, небрежно упакованных слугами в мешки из-под маиса. Виновником этого очередного побоища стал не кто иной, как скандально известный в округе матрос по имени Сакур. Однако, капитан старался не замечать многие из неблагопристойных деяний своего подчиненного. Он все еще не выгнал его из команды только потому, что однажды эта неудержимая сила спасла Рика от кровожадного кугуара, которого матрос одолел в одиночку, защищая раненного хозяина. К тому же, у Рика не было друзей, а в долгих морских странствиях порой весьма словоохотливый матрос помогал развеять скуку...
В данный момент, Сакур спокойно продолжал пить ужасный напиток, выдаваемый хозяином заведения за темное пиво (из чего на самом деле состоял напиток, никто не знал, но завсегдатаи таверны прозвали его весьма метко - "моча орка"). Убитые им чуть ранее портовые воришки хотели вытащить деньги у "пьянчуги". Ошиблись...
Капитан готовился к новому рейду по просторам Южного Океана - ему дали заказ на две тысячи фунтов устриц, поставляемых к столу Халифа из далекой южной страны. Заказчик нашел Рика сам, как только баркас "Ареллор" пришел из последнего круиза с берегов севера. Оплату предложили солидную - дали пятьсот золотых авансом и еще полторы тысячи обещали заплатить по факту доставки. Сегодня команда судна гуляла последний день - завтра предстояли сборы, подготовка и отправление "Ареллора" в дальнюю дорогу на юг, так что о спиртном матросам вскоре придется забыть на долгое время. К сожалению, оставалась нерешенной одна проблема - не хватало наемного охранника. Капитан привык брать с собой не менее двух высокооплачиваемых наемников - пиратский клан Майеджи все еще свирепствовал на водных просторах Притхиви, и некоторые меры безопасности являлись просто необходимыми, особенно в свете событий последних четырех дней. Конечно, в случае нападения, основную работу брал на себя маг, еще один постоянный элемент в команде Рика, но ведь оставались еще и абордажные бои, и нападения в городах, где они забирали товар... Так что отсутствие второго наемника сейчас сильно беспокоило Рика. Он всегда платил хорошо, никогда не обманывал своих людей, но дурная слава Островной Федерации играла не в его пользу - люди предпочитали служить в саулах или же наниматься в караваны, нежели отправляться на юг. После того, как Империя в конце августа этого года присоединила земли бывшего королевства и подписала вассальный договор с Ле-Аннат, большинство хороших воинов ушли в ряды имперской армии или покинули Токанну в поиске новых приключений. Таким образом, наемник с достойным послужным списком сейчас ценился на вес золота. Пятьдесят золотых имперцев за двухмесячную службу, почти годовой доход зажиточного крестьянина, - вот, сколько предлагал Рик наемникам на своем баркасе. Но желающих так и не находилось, а время медленно, но верно истекало. Последний приказ халифа, доставленный капитану еще утром, - немедленно выйти в рейсы всем кораблям, как местным так и приезжим, тяжелым грузом лежал в кармане широкополого кителя.
Рик заказал еще одну бутыль дорого вина, что сегодня якобы доставили с кухни самого Халифа и осмотрел помещение трактира. "Вроде все на месте, только... Опять Сакур куда-то запропастился! Так, значит, снова проблем ищет". Капитан помянул недобрым словом Семиликого и вышел на улицу, дабы найти матроса и уложить его на боковую, пока за трактиром не появились новые трупы... Пройдя несколько десятков метров, он различил в привычном шуме океана, плескавшегося совсем рядом, ругань и сочные шлепки наносимых ударов. Когда же капитан нашел место, откуда доносился шум драки, он поразился увиденному зрелищу - его непобедимый Сакур лежал в грязной канаве, служившей местом для слива помоев, а рядом спокойно чистил от крови странный меч светловолосый юноша.
Часть первая
НАЕМНИК ЗАПАДА
"Солдатская работа - хорошая школа для того, кто захотел стать отважным и приобрести военную мудрость"
Артур Конан ДОЙЛ
(1859 - 1930 от ВЭР)
ГЛАВА 1
- Сколько мне еще ждать?! - грубо рявкнул на испуганного подмастерья заказчик, надменно осматривающий магазин известного на всю округу кузнеца.
- Прошу вас, подождите еще немного, мастер скоро закончит...
- Передай ему, что у него десять минут! Обещал к полудню, а уже сумерки на дворе!
- Конечно, как скажет господин, - грустно вздохнул Оррин, направляясь в подвал, где расположился кустарный цех его учителя, мастера Саама.
Так уж сложилось, что судьба забросила этого мальчика туда, где он чувствовал себя лишним, совершенно не понимая и не принимая своей участи. Единственное, он благодарил Стихии, что не отдали его в руки работорговцев, - вольная душа Оррина не выдержала бы плена. В город Веланир он пришел два месяца тому назад, в надежде заработать денег и обучится ремеслу войны. К его огромному сожалению, школы меча ликвидировали по указу самого Императора, а единственным местом, где теперь обучали искусству боя с оружием, будь то меч или же секира, служила регулярная армия. Однако, простых людей, к каким относился и Оррин, там и теперь не жаловали - десять золотых офицеру, он выдает тебе форму и простой меч, после чего тебя сразу же вызывает на дуэль один из бывших кшатриев и ты погибаешь, не оставив даже следа в этом мире.
Суровые законы жизни стали атрибутом власти Императора - он официально отменил структуру разделения на варны (ранее имевшую свое место в королевстве с незапамятных времен), вследствие чего представители двух высших варн сразу потеряли очевидные преимущества, которые их рода добивались многие годы. Это и послужило основой для конфликтов - бывшие брахманы и кшатрии до сих пор признавали только потомственных воинов и магов; они же запрещали вольномыслия в плане создания семей - хранили традиции предков. Когда Оррин лично столкнулся с подобной жесткостью нравов, он всерьез усомнился в правильности императорского решения. Все стало только хуже - если раньше границы "дозволенного" четко разделяли людей, что позволяло избегать многих неприятностей, то сейчас любой неосторожный шаг мог стоить жизни. Если бы Император вводил все медленно, постепенно, тогда возможно такое преобразование и увенчалось бы успехом. Немыслимо переделать на раз многовековые устои общества без кровавых последствий.
Решив, что обратно в свою деревню он не вернется, Оррин нашел место в подмастерьях у старого мастера кузнечных дел, известного на всю округу. Попал он туда благодаря своей расторопности, да и в оружии неплохо разбирался, что для юноши его возраста и происхождения ценилось достаточно высоко.
Эта работа ему не нравилась - он предпочел бы держать меч в руках, сражаясь с врагами, чем раскалять его заготовку в огне. Но выбирать не приходилось - покровительство Саама давало мальчику возможность спокойно жить и зарабатывать хоть и маленькие, но все же деньги, которые Оррин бережно откладывал на будущее. Предел его мечтаний находился пока на невысоком уровне - найти работу, где он бы мог проявить свой талант в полную силу. Поэтому, когда мастер отпускал его на выходной, Оррин бродил везде, где мог услышать слова связанные с воинским искусством. Он уже пару раз пробовал предложить свои услуги караванщикам из вассального халифата империи, но те только ухмылялись, глядя на щуплого юнца с хлипким мечом, больше походившим на длинный кинжал. Обычно места наемных охранников занимали суровые вояки, прошедшие службу еще в Легионе или имеющие удостоверения мечников.
Сбежав по узкой лестнице, юноша застал мастера за работой над клинком, что так хотел видеть в своих руках богатый заказчик.
- Мастер Саам, тот господин просил передать, что он будет ждать только десять минут...
- Ладно... - Саам сделал недовольную мину и опустил почти готовый кинжал в специальный раствор, который вчера прилежно готовил Оррин. - Скажи, что скоро будет. Да, и сбегай к сантиме Нави, она должна ножны закончить.
Зашипела адская смесь, и от кинжала повалил багровый пар. Поднявшись наверх и быстро прошмыгнув мимо раздраженного заказчика, Оррин растворился в уличном потоке. Через несколько минут он вернулся, бережно сжимая сверток с дорогими ножнами.
Когда все дела закончились, а покупатель расплатился полновесными золотыми имперцами, (что ценились гораздо выше, чем монеты старого образца), мастер отпустил юношу, напомнив, что завтра их ожидает крупный заказ на сорок мечей для особого отряда Наместника Афа. Для Оррина это могло означать только одно - завтра будет просто ужасный день...
Выйдя из дома, он направился по гранитной дороге в сторону ближайшей питейной, в очередной раз надеясь найти себе место в рядах наемников и бросить опостылевшую кузню. Юноша отлично понимал, что эта затея абсолютно бессмысленна но, если бросить попытки, жить станет совсем невмоготу. До полуночи оставалось еще около трех часов и, нащупав в кармане приятно звеневшую мелочь, Оррин слегка улыбнулся. Вскоре, он уже сидел на своем излюбленном месте, откуда идеально просматривалось все помещение трактира со скользким названием "Легкая Кружка".
- Привет, Оррин! - подсел к юноше молодой воин в легких доспехах халифата, еще один завсегдатай этого заведения и его давний знакомый.
- И тебе привет, Ламак. Как работается? - грустно спросил Оррин наемника, который исправно служил у известного в этих местах купца Торнила Ловкого.
- Да что с ней будет?! - смех воина обратил на себя внимание трактирщика, быстро поставившего перед Ламаком большую кружку добротного эля. - Вот, пару дней назад пришел с караваном, деньги получил, теперь жду дальнейших распоряжений его купечества. А ты как? Все в подмастерьях у Саама ходишь?
- Заметно?
- Стал бы ты иначе с такой постной рожей сидеть! Вот никак не пойму: ты мечом лучше меня владеешь, я даже на деревяшках с тобой биться боюсь, а в наемники тебя никто не берет?
- Судьба, наверное...
- Эх... - Ламак в два счета осушил кружку и махнул трактирщику, который уже разливал новые порции драгоценного напитка. - Вот скажи, Оррин, ты у лучшего кузнеца в округе работаешь, почему же меч себе не можешь достойный сделать? Тогда, глядишь, и купцам понравишься?
- Да что ты! Саам каждую копейку считает, а на такой меч знаешь, сколько денег уйдет? Особенно, если его из Небесного Железа делать... - мечтательно протянул Оррин, задумавшись.
- Да, губа не дура... - выразительно повертел у виска Ламак. - Кто ж тебе такой материал у нас в Веланире достанет? Это же какие деньги и связи надо иметь!
- Ты только молчи... - Оррин притянул товарища за шиворот, и шепнул прямо в ухо: - Сааму вчера из новой столицы четыре слитка привезли! А знаешь зачем? - Ламак мотнул головой, во все глаза смотря на собеседника. - Приказ Императора. Для какого-то особого отряда Наместника. Завтра сорок мечей сделаем, в каждом на девять частей обычной стали будет одна часть Небесного Железа! - Оррин вздохнул, и вернул Ламака в прежнее положение.
- Вот это да... Они и со старыми мечами всех на раз крошили, а уж с этими... - воин почесал пятерней затылок и глубоко задумался.
Через пару кружек Ламак, склонившись к Оррину, вывел интересную идею:
- Слушай, а ночью в кузне кто-нибудь есть?
- Нет. Мастер Саам спит наверху, а я в сторожке. А что такое?
- Значит, ты можешь ночью попасть в кузню?
- Ну да, ключи у меня есть... К чему ты клонишь? - озабоченно посмотрел на товарища Оррин, отставляя недопитый эль в сторону.
- Я тебе предлагаю мысль. Просто мысль, - Ламак наклонился к юноше и начал ему что-то возбужденно рассказывать.
Спустя три часа, Оррин стоял у дверей ведущих в кузнечный цех и размышлял, привести ли в действие разработанный на пьяную голову план. Он уже собрал свои вещи, упаковав их в седельную сумку - Ламак обещал раздобыть за десяток золотых хорошего коня айдауэйской породы. Как знал Оррин, эти животные чрезвычайно выносливы, неприхотливы и прекрасно себя чувствовали в южном климате халифата. Деньги, которые юноша заработал за последние недели, лежали в кожаном кошеле, привязанным к поясу. Если особо не роскошествовать, то их хватит на пару недель, по истечению которых Оррин планировал прибиться к какому-нибудь каравану. Вздохнув, и мысленно попросив прощения у мастера, он открыл дверь и исчез в темной пасти подвала, где вскоре зажегся огонь горнила, а кузнечные меха задышали в полную силу.
Ламак тоже не терял времени даром - условленный час прошел, а значит, Оррин принял его предложение. Дойдя почти до окраины города, воин четыре раза постучал в дверь небольшого дома с заколоченными ставнями, затем еще два раза вдарил стальным наконечником своей булавы по железной дверной накладке. На секретный стук раздался шорох шагов и дверь, скрипнув несмазанными петлями, отворилась, пропуская ночного гостя.
- У меня новости, Хозяин, - обратился Ламак к темной фигуре, стоящей в дальнем конце комнаты, куда его отвел слуга.
- Говори, - прошипел голос, от которого повеяло жутким смрадом, заставив воина невольно сделать шаг назад.
- Я все сделал, - споткнулся на последнем слове Ламак, боязливо щурясь, - Оррин выкрадет слитки, а уж я потом позабочусь об их сохранности.
- Где? - вновь раздался голос Хозяина.
- У харчевни на десятом километре по дороге на Великие Ашты. Он будет там завтра утром, и я...
В полутьме комнаты раздался предсмертный хрип, и бездыханное тело Ламака мешком свалилось на пол. Из разорванных артерий на перебитом горле бежали ручейки крови, к которым жадно припала невысокая человеческая тень.
- Кушай, кушай, мой хороший. Завтра предстоит тяжелый день... - произнес Хозяин, обращаясь к своему верному слуге. - Ты все понял?
Сквозь чавканье и хруст раздираемой плоти ветром пронесся тихий шепот ответа и вскоре слуга остался один, - Хозяин растворился в сером мареве, навсегда покидая эту жалкую лачугу.
Оррин почти закончил свою работу. Вытерев черной от сажи рукой пот со лба, он снял заскорузлый фартук и довольно осмотрел свой почти пятичасовой труд. "Надеюсь, Ламак не обидится... - прошептал юноша и достал изготовленный полуторный меч из чана для закалки. Небесное Железо обрело форму, - из трех слитков Оррин выковал не слишком красивый, но весьма сбалансированный и удобный меч со слегка изогнутыми формами. Мастер никогда не учил его таким приемам ковки, но, шатаясь по караванам в поисках работы, ученик кузнеца невольно приметил, что один старый наемник носил кривой меч с двумя дополнительными лезвиями у рукояти. Разговорившись с ним, он выяснил, что подобную форму имеет священное оружие, принадлежащее членам одного тайного Ордена в халифате. Так и не разобравшись в этих южных тонкостях, Оррин уяснил, что даргот - это почти совершенное оружие, имеющее массу плюсов не только в нападении, но и в обороне. Поэтому, когда Ламак предложил выкрасть слитки Небесного Железа и выменять их на хорошее оружие, Оррин решил, что лучше сделает из них меч, подобный настоящему дарготу. Оставшийся слиток юноша намеревался отдать Ламаку в расплату за его идею и хлопоты.
Немного стыдно было красть у мастера, который дал ему приют, но, зная толщину его кошелька и несколько закопанных горшочков золота, юноша почти не сомневался, что эта проделка не сильно скажется на благосостоянии Саама. А сам он, даже работая целый год у мастера, не заработал бы на подобный меч. Оррин и предположить не мог, что один слиток Небесного Железа стоил больше, чем зарабатывал сам мастер за полгода, а если вспомнить тот факт, что этот материал привезли в Токанну из далекой Земли Одра, и император лично контролировал расход драгоценных слитков, то... Участь Саама становилась незавидной.
С первыми лучами Митры Оррин покинул город, последний раз кинув взгляд на шпили замка и высокие городские стены, служившие надежной защитой Веланиру. "Правда, когда меняется власть, от нее никакая стена не спасает..." - вздохнул юноша и, перекинув сумку через плечо, вышел на главную дорогу. Недавно выкованный даргот, заботливо укутанный в холщевое полотно, надежно оттягивал пояс, создавая ощущение собственной значимости.
До трактира, где собирались встретиться заговорщики, оставалось пройти пару километров, когда сзади послышался дробный цокот лошадиных копыт и, спустя несколько секунд, по дороге промчался отряд всадников со знаменем Наместника Афа. Оррин вовремя успел отойти и его никто не заметил. Небольшой, но очень едкий червячок страха заполз в душу юноши, но сделанного им было уже не вернуть, и Оррин снова пошел вперед.
У придорожного заведения царил привычный утренний шум, - на постое находился небольшой караван из пяти повозок, запряженных хатками - выносливыми животными, которых обычно использовали погонщики из Вайманека. После падения власти короля, Подгорный народ вновь вышел на рынок и их караваны за последний месяц стали частыми гостями в этих краях. От своих предков - светлых эльфов, они унаследовали лишь обостренное чутье и большую продолжительность жизни, что весьма способствовало развитию их купеческих навыков. Проходя мимо здоровенного возницы, Оррин обратил внимание, что у него под глазом наливается большой синяк лилового цвета. Также, повсюду виднелись следы больших подков, которые принадлежали явно не хаткам. Бросив взгляд на загон, юноша с прискорбием отметил, что коня, которого обещал достать Ламак, еще нет, а значит, и сам воин еще не явился к месту сбора.
- Чего желает молодой господин? - учтиво приветствовал юношу хозяин этого заведения.
Одежда Оррина давала повод так с ним разговаривать - утром он переоделся в новый костюм, купленный еще его отцом во времена былой славы. Изумрудная ткань вельвета сочеталась с темно-бардовыми штанами на белых подвязках, шнуровка у горла была слегка распущена, а на ногах красовались высокие сапоги из кожи дикой собаки, отделанные по краям медными пластинами. Длинные волосы пепельного цвета туго стягивались в хвост кожаным шнурком, а изящное лицо оставалось не по-мужски гладким, - сказывалось влияние рода Ангели, из которого происходила его мать.
- Сюда не приходил невысокий наемник по имени Ламак?
- Нет, господин, только со вчерашнего дня караван гномов из Вайманека стоит, да полчаса назад отряд наместника Афа проезжал.
- А что они хотели? - осторожно поинтересовался Оррин.
- Да в городе случилось что-то... - трактирщик, которого звали Шанкар, наморщил лоб, увязывая неподдающиеся слова. - Кажется, подмастерья у кузнеца ихнего убили. Зверски убили, - сделал большие глаза трактирщик, - весь дом кровью залит! Говорят, что сначала обокрали мастера, а потом отвели ученика в заброшенную лачугу и там уж прикончили. Вот только забыл, как звали его... То ли Орни, то ли Орин...
Оррин заказал пива и поспешил отвязаться от хозяина. Теперь он совсем запутался - выходит, что его официально убили... Спустя несколько минут, до него дошел весь смысл сказанного - получается, что его никто не будет теперь искать! "Вот только... Только Ламак, наверное, уже никогда не придет. Кто же это мог сотворить? И что они с ним сделали,если его тело смогли перепутать с моим?" - пронеслись страшные мысли в голове юноши и отдались легким ознобом по всему телу. Стряхнув налетевшее оцепенение, Оррин принял пиво, принесенное Шанкаром, и углубился в изучение вкуса этого напитка.
- Не желает ли господин купить ножны для своего меча? - над ухом Оррина раздался вкрадчивый шепот, как оказалось принадлежавший весьма приятной девушке.
- Не думаю, что твои ножны мне подойдут, - спокойно заявил юноша, прервав свои размышления. - Дело в том, что у меня не совсем стандартное оружие.
- А я подгоню... Пожалуйста, господин, вам ведь нужно, - девушка умоляюще посмотрела на него.
- Это все замечательно, но у тебя что, в городе покупателей не хватает? - настороженно спросил Оррин, опасаясь подвоха.
- Просто деньги закончились, а я отца оставить не могу - он болеет... А ножны я вам вмиг сделаю, будете довольны! Всего двадцать серебряных... Пожалуйста...
Жалобный взгляд незнакомки сделал свое дело. Деньги у юноши нашлись, и он согласился на предложение девушки, к тому же, как выяснилось, обладательницы редкого имени Ксана. Перекусив и допив пиво, Оррин закинул сумку на плечи и вместе с новой знакомой вышел на дорогу. Ее дом располагался неподалеку, в селении лесорубов на третьем километре от поворота на Великие Ашты. Трактирщику юноша пообещал вернуться и забронировал комнату, выложив целый серебряный. Несказанно обрадовавшись, Шанкар напоследок пожелал ему всяких благ и сообщил, что к вечеру верхняя комната будет в его распоряжении.
Ксана стала милой собеседницей, особенно когда узнала, что "господин" такой же простой человек, как и ее близкие. Она выложила ему все, что думает об Императоре, пожелав ему гореть синим пламенем, и уже начала рассказывать историю жизни своей прабабки, когда они, наконец, подошли к небольшому поселению с крепко срубленными домами из широколистного эвкалипта.
- Ну вот, пришли... - улыбнулась Ксана и отворила дверь.
Ступив под свод деревянного потолка, мастерски обрамленного резными дощечками, Оррин почувствовал себя вполне уютно.
- Ты садись, я сейчас все необходимое принесу.
Юноша послушно сел на скамью, скинув надоевшую сумку, и стал изучать неприхотливую обстановку. Спустя полминуты, из дальней комнаты послышался недовольный мужской голос:
- Ксана! Ты что кого попало сюда водишь?!
- Пап, я покупателя привела, ты же сам понимаешь, у нас денег нет, а Ксилай еще в лесах...
- Тихо ты! - отец девушки оборвал разговор, и послышались его неспешные шаги.
Низкорослый, почти квадратный мужчина с длинной бородой заплетенной в косички, занял весь дверной проем и с недоверием уставился на Оррина. Тот, в свою очередь кашлянул, пытаясь сбить оторопь, и поспешил представиться:
- Добрый день, мое имя Оррин, ваша дочь так любезна, что предложила продать ножны для моего оружия.
- Она у меня вообще-то бестолковая, - скрестив руки, пробурчал отец, - но в ее словах бывает истина, к сожалению. Для него, что ль ножны-то? - указал на даргот мужчина.
- Да.
- Ладно, - отец пропустил дочь, которая уже несла какие-то свертки и дощечки.
Разложив все это богатство на столе, она шепнула извинение за грубость отца, дав понять, что гости в их доме редкость. Отец пробурчал невнятное ругательство и прошел за ширму, по-видимому, отделяющую кухню от жилой части дома. Пока Ксана осматривала странный кривой меч и примеряла его к своим приспособлениям, Оррин внимательно разглядывал панно, в избытке развешанные по стенам гостевой. Там были и эпические зарисовки битв Древних, и прекрасные рыцари со своими дамами, маги и жрецы... На одном из панно юноша заметил изображение непонятного ему знака - треугольника, вписанного в круг. Если остальные элементы картины казались весьма обыденными, то этот знак выделялся и явно нес какую-то смысловую нагрузку.
- Ксана, послушай, а что это за символ?
- Где? Ах, этот... Я не знаю, - смутилась девушка, - это все папино.
- Извини, а чем твой отец занимается?
- Лесоруб он... - Ксана сверкнула глазами в сторону ширмы и тихо цыкнула на юношу.
- Ну, как знаешь. Ты с материалом определилась? - Оррин взглянул на девушку, рядом с которой не осталось ни сантиметра свободного места.
- Тебя свиная кожа устроит?
- Устроит...
- А на основу я дощечки из секвойи положу, еще медными пластинами покрою - будет вернее. Только смотри, это много времени займет, подождешь?
Оррин согласно кивнул и уже хотел вернуться к изучению панно, когда голос отца прорезал пространство комнаты:
- Ты, я смотрю воин?
- Еще нет, но хочу в наемники пойти, - немного смутился юноша и посмотрел на девушку, ища поддержки.
- Да ты на Ксану-то не зыркай. Замеры все сделала? - обратился он уже к дочке.
- Да, папа.
- Ну, тогда пошли, Оррин, во двор, разомнемся.
- В каком смысле?
- Бери свой меч - давно я с живым соперником не тренировался, - отец фыркнул и, протянув руку куда-то за ширму, выхватил большую секиру с длинной рукоятью из черного дерева.
Такого поворота событий Оррин абсолютно не ждал.
- Но вы же больны...
- Здоров - болен... Это все одно. Лесорубы, бывает, и при смерти топорами машут, - он хитро подмигнул Ксане, уже открывшей рот, чтобы возмутится.
Не найдя достойного повода для отказа, юноша понурив голову вышел вслед за коренастым мужчиной во двор.
Оказавшись на ровной земляной площадке со строго отмеченными краями, отец Ксаны гордо выпятил грудь, огладил бороду и, легко перекинув секиру из правой руки в левую, пояснил:
- Если буду бить правой - зашибу. А звать меня Астарт. Готов?
- Ну, извини, если что... - прошипел разозлившийся юноша, которого вывела из себя самоуверенность этого лесоруба.
Оррин выдохнул воздух, расправил плечи и поудобнее взяв меч, встал в свою излюбленную стойку - ноги слегка согнуты, жилистое тело напряжено, а меч занесен назад, готовый для силовых верхних ударов. Астарт крякнул и пошел в наступление.
Первый выпад Оррина, который должен был подцепить секиру противника и захватами рукояти даргота вырвать ее из рук, ушел в пустоту - его "медленный" соперник как будто и не заметил удара. Повторная атака тоже не принесла результатов - Астарт вовремя успевал отклониться в нужную сторону. Оррин недоумевал - от такого приема не знали спасу даже легионеры, в прошлом не раз нападавшие на юношу. Списав неудачу на непривычные формы меча, Оррин продолжил бой.
Прошло десять минут, а ситуация не изменилась - юноша исходил потом, но не мог даже дотронуться до соперника. А Астарт только хмыкал, и продолжал свой танец. Ярость, начавшая бушевать в жилах юноши еще сдерживалась опытом и терпением, но... Настал момент, когда Оррин один за другим обрушил на Астарта весь свой запас коронных ударов, уже не особо заботясь о сохранности его жизни, да только все оказалось впустую. Замелькала секира, казавшаяся в руках этого "лесоруба" веером из стали, и через пару секунд Оррин лежал на земле, сбитый с ног. Его меч валялся неподалеку, и сильно болела грудь - последний удар Астарт нанес рукоятью секиры... "А если бы лезвием?!" - с ужасом подумал поверженный юноша.
- Ты уж прости, не удержался... - виновато оскалился Астарт, помогая сопернику встать.
- Но как?!
- Ты, я вижу, умелый мечник, ведь так?
- Раньше я в этом не сомневался... - грустно буркнул Оррин, подбирая даргот.
- А насчет меня не расстраивайся. Я Подгорный Мастер, да и жизнь моя сказаний достойна.
Юноша с обалдевшим выражением лица уставился на Астарта: он знал, что даже ученики этих великих воинов считались почти непобедимыми мечниками, и в школах меча они сразу сдавали все экзамены, получая высшие баллы... До него начало доходить, что он только что выстоял целых десять минут против настоящего Мастера, пусть и взявшего оружие в левую руку!!!
- Ты уж извини старого дурня... Ну, а теперь можно и выпить! - молодецки воскликнул Астарт и жестом пригласил юношу вернуться в дом. Оррин, конечно приятно удивился такой переменой в их отношениях, но все равно еще ничего не понимал. Пожав плечами, он направился вслед за Подгорным Мастером Астартом, - потомком светлых эльфов и самым что ни на есть настоящим гномом, которого он ранее принял за низкорослого и коренастого человека.
ГЛАВА 2
- Папа! - укоризненно выговорила Ксана, когда на пороге гостевой появился Оррин в перепачканном вельвете и небольшой царапиной на виске, откуда медленно стекали капли крови.
- А-а, брось, он же будущий наемник, пусть привыкает к настоящим схваткам! - усмехнулся сквозь бороду Астарт и широким шагом двинулся на кухню, по пути засунув секиру обратно за ширму.
- Оррин, иди сюда, - девушка приоткрыла небольшую коробочку и, притянув к себе незадачливого бойца, быстрыми движениями нанесла мазь желтого цвета. - Так лучше?
- Ага, только жжется...
- Это горная трава, кровь останавливает. Ты уж прости отца, я не думала, что он так себя вести будет, - виновато улыбнулась Ксана, втирая мазь в висок Оррина.
- А ты говорила "лесоруб"...
- Так мне ж отец не велел, да потом он и вправду сейчас лес рубит. Когда Айлейл их горы захватил, да стал там свои обычаи вводить, мы сюда ушли, - Свободные Земли всех принимали...
- Так ты, получается, тоже... гм... из Светлых? - смущенно спросил Оррин.
- Хотел сказать из гномов? - горько усмехнулась Ксана. - Не совсем. У меня и папа только наполовину гном, а я только на четверть, да и то вся в мать пошла. А Император сейчас новые законы ввел, так мы вроде, как и вновь к людям приравнены.
- Что же ты этого императора тогда не любишь?
- Ты знаешь, что сейчас в Токанне творится? А мы знаем. - Ксана гордо вскинула голову. - Отец с одними людьми связан, так они говорят, что по всей стране теперь нежить развелась, а некроманты из Марены к нам перебираются. Слышал о таких?
- Что-то слышал. Еще в Веланире слухи о демонах ходят.
- Насчет демонов не знаю, а вот Темных магов в достатке. Они свою Цитадель начали строить, папа говорит, что хотят тайны Леса Токанны узнать, да потом и до ВайТана добраться.
- Ксана, а ты знаешь, что барды поют о Короле? - задумчиво произнес юноша.
- Нет...
- Песнь "О Трех Богах" называется. Там речь о том, что среди народа живут трое, кто спасет наш мир от Тьмы. И что один из них уже стал Богом, а второй и третий только идут к этому. Правда, я в это не верю...
- Почему, Оррин?
- Да знаешь, если бы они были, то Император не захватил бы Запредельное Королевство, а мы жили бы спокойно и счастливо. А так посмотри, - Оррин вскинул руки, - где ты видишь это божественное могущество? Слышала о пророчестве Калил, которое нам с детства на ночь читали?
- Конечно, слышала.
- Ну и что теперь? Иниан Калил - ручная ищейка Найскату, а в пророчества больше никто не верит! - в сердцах выкрикнул юноша, так что из кухни послышался грохот посуды и в комнату ввалился злющий Астарт.
- Ну, чего разорались, побери вас всех Раху? Я из-за вас вино разлил! Придется теперь заново греть, - выругался Подгорный Мастер и, сплюнув на пол, еще раз помянул всех нечистых, затирая плевок носком сапога.
- Ксан, а зачем он вино-то греет? - удивился Оррин, смотря вслед уходящему Астарту.
- Традиция. Он еще туда травы добавит. Вкусно... - мечтательно протянула девушка.
- Так что считаешь?
- Не знаю, Оррин. Я согласна, сейчас многое теряет смысл, но надо же как-то жить. Вот ты, выковал меч, теперь получишь ножны и что?
- Буду в наемники устраиваться. В караван наймусь и уйду на юг.
- А потом?
- Может быть, вообще из Токанны уеду. Подамся на Весле, или к островным уйду.
- А как же наша земля? - укоризненно глянула на него Ксана. - Бросишь?
- А что делать еще? Даже бороться не с чем... - Оррин обхватил рукоять меча и вздохнул от ощущения собственной беспомощности.
- Было бы желание, - в гостевую комнату вошел Астарт с двумя кувшинами вина, слегка дымящихся нежным розовым паром, - Ксана, принеси серебро. Будем пить по-настоящему.
Девушка послушно отложила заготовки ножен и ушла на кухню. Астарт расселся в кресле и продолжил разговор.
- Слыхал о Тоскнаррах?
- Давно, - честно признался юноша, так как последний раз он слышал о них в Риерве от Алии, соседской девчонке из рода Тинору.
- Так вот, часть из них после смерти Ворона Эш создала Орден Айн Соф, который сейчас занимается тем, что искореняет Тьму в нашей родной стране. Их мало, но каждый из них - настоящий боец и охотник.
- И на кого они охотятся?
- На нежить и Темных магов. К сожалению, последние почти недоступны, а вот первых в наших землях стало уж слишком много.
- Простите, Астарт, но зачем вы мне это рассказываете? - осторожно поинтересовался Оррин, уже отвыкший доверять и людям и нелюдям.
- Ты говорил, что ищешь работу. Вот я и предлагаю тебе неплохой способ заработать на жизнь и принести пользу нашей родине, - произнес гном и хитро улыбнулся, продолжая скручивать на бороде очередную косичку. - Выпьем?
Ксана принесла стаканы из серебра, и ароматный напиток наполнил комнату пряным запахом. Сделав глоток, Оррин удивленно посмотрел на Мастера.
- Что, нравится?
- Да, Астарт, это... божественно!
- Пей, пей. От него хмеля нет, только жилы бодрит, да кровь гонит.
- А насчет Ордена... Вы же видели, какой из меня воин.
- Видел. И поверь - против меня еще не устоял ни один из людей. Так что, твои десять минут - это почти подвиг. Иначе я бы и не стал тебе все это рассказывать, а просто вышвырнул тебя за порог, как шелудивого пса. Да, кстати - почесал затылок Мастер, - а откуда у тебя даргот?
В таверне "Приют Шанкара" кипели большие котлы, заполненные жирным супом из баранины, который заказали гномы-купцы, чтобы плотно покушать перед дорогой. Их караван стоял чуть поодаль от заведения уже полностью готовый к отбытию. Пятеро смуглых наемников плотно наелись и терпеливо ждали своих хозяев, праздно шатаясь вокруг повозок и изредка покрикивая на хаток. Других посетителей почти не было - десять утра не особо популярное время среди обычных постояльцев этого заведения.
- Эй, Шанкар, плесни-ка мне еще тарелочку! - прохрипел один из купцов, расстегивая пояс на кафтане.
- Улаф, ты уже пятую тарелку жрешь, скотина! - эхом отозвался из-за стола другой гном.
- А тебе и завидно, Охрим! - рявкнул сосед.
В возникшей перебранке никто не заметил, как двери трактира распахнулись, и в помещение вошел человек, облаченный в длинный темный балахон с накинутым капюшоном. Тихим шагом он прошел к стойке бара, и шум гномьей трескотни пронзил шипящий голос, произнесший только одну фразу:
- Человек здесь?
Настолько непривычен оказался звук его голоса, что в трактире моментально воцарилась тишина. Удивленные купцы обернулись на странное шипение, а Шанкар уставился на незнакомца.
- Тебе чего? Пива, вина Ренайского? Или уже надрался так, что говорить не можешь?
- Человек здесь? - тупо повторил гость свою фразу.
- Так, ты мне тут не это... - Шанкар задумался на секунду и рявкнул на вышибал, мирно дремавших в углу. - Эй, заразы, ну-ка преподайте урок незваному гостю!
Сонно дремавшие "заразы", кряхтя поднялись с насиженного места и, достав дубинки, направились к незнакомцу.
- Так, наш хозяин не любит таких. Наш хозяин любит купцов и уважаемых господ, так что проваливай-ка ты отсюда... - сурово начал привычную фразу вышибала, поигрывая оружием.
Договорить он не успел - гость сбросил плащ и метнулся черной тенью к вышибалам. Спустя мгновение, оба силача лежали на полу с разорванными горлами, в которых бурля и пенясь хрипела в агонии темная кровь. Взвыв от ужаса, Шанкар позабыл обо всем на свете и уполз под свою стойку, так и не увидев, как страшный гость расправился с гномами и парой других постояльцев. Через какие-то минуты лужи крови залили весь трактир, а убийца подошел к стойке, где воя от ужаса сходил с ума несчастный трактирщик.
- Человек здесь? - снова прошипел гость, заставив Шанкара вывернуть наружу содержимое своего желудка.
Он почувствовал, как неимоверная силища вытягивает его за ногу, протаскивая по грязному полу, и подвешивает за шиворот на крюк, вбитый в стену. Не открывая глаз, трактирщик бормотал что-то неразборчивое, попискивая и подергиваясь, как муха в паутине.
- Ты хочешь умереть как они, или мне тебя помучить?
- Утром... утром... приходил че... человек, он... его... на Ашты ушел... лесорубы там... помилуйте...
Через секунду в мире стало на одного трактирщика меньше, а слуга Хозяина, вдоволь напившись крови, вышел на дорогу, где уже мертвыми грудами лежали пятеро наемников, и принюхался. Отыскав нужный след, он устремился туда, куда недавно ушли Оррин и Ксана.
Оррин вздохнул. Говорить, при каких обстоятельствах он выковал даргот, а главное, из чего, ему не хотелось. Понимая, что от опытного воина многого не скроешь, он решился сказать полуправду.
- Я работал на одного кузнеца в Веланире, который и научил меня ковать. У одного наемника я заприметил меч странной формы, и, разузнав немного о таком виде оружия, уходя от кузнеца, решил сделать себе подобие даргота. Вот, собственно, и все... - покосился юноша на Ксану, снова начавшую готовить материал для ножен.
- Ага. А сталь? - Астарт внимательно посмотрел на Оррина, ухмыляясь в густую бороду.
- Ну... Это хорошая сталь, я ее на заработанные деньги купил.
- Что-то я не видел такой стали раньше, да еще чтоб с таким красноватым оттенком... Бывало, наши кузнецы в горах и ковали необычное железо, но это что-то новенькое, - гном задумался и его взгляд подернулся дымкой воспоминаний. - А, не суть. Можно поближе на твою работу глянуть?
Оррин передал даргот в руки Астарта. Тот, бережно осмотрев его и попробовав остроту лезвия, щелкнул языком от восторга. Проверил баланс, пару раз взмахнул им и вернул хозяину.
- Хорошее оружие. Крови не пил еще?
- Э-э... Нет, я как-то забыл, - повинился юноша, ругая себя за такую оплошность, ведь первая кровь, которая коснется оружия, должна принадлежать хозяину... Иначе, только жди беды от такого меча.
- Тогда иди на задний двор, там и чаша ритуальная есть и остальные вещи необходимые. Я пока до соседа дойду, кое-что обговорить нужно. А ты, - Астарт повернулся к дочери, - не спеши, делай с толком и расстановкой. Этот меч долго хозяину служить будет.
Спустя полчаса Оррин стал первым хозяином для даргота, которого нарек Маа'хут. Что именно это означало, он не знал, но так уж водится, что первое слово, пришедшее в мысли после проведения ритуала Первой Крови, должно дать имя оружию. Правда, Малхуту еще повезло, обычно после рассечения руки в голову воинов приходили одни ругательства...
Закончив и прибравшись на месте ритуала, Оррин вернулся в дом Астарта. Ксана тихо напевала под нос какую-то нежную мелодию, но слова оставались неясны - она пела на другом языке. Юноша осторожно прошел в гостевую и засмотрелся на мастерицу. В нежном свете Митры, которая проглядывала сквозь маленькие темные окна (окна из стекла ставили лишь в богатых домах, здесь же использовали кусочки слюды, собранные в разноцветные витражи), Ксана стала еще красивей, и Оррин не мог оторвать от нее взгляд... Да и не хотел.
Стукнула распахнувшаяся дверь, и в дом влетел Астарт, ставший темнее тучи.
- Быстро в подвал! - стащил он дочь и почти швырнул ее в сторону кухни. - Оррин, бери даргот и за мной! - гном выхватил из-за ширмы секиру и выскочил наружу.
Ошарашенный юноша на мгновение замер, но, почувствовав волну нахлынувшего из ниоткуда страха, сорвался за Астартом, отчаянно ругаясь и проклиная все Стихии.
На улице происходило нечто невообразимое: в конце деревни шел настоящий бой, причем участвовали в нем несколько человек, облаченных в белые плащи и вооруженных длинными серебристыми мечами, которые блестели в лучах дневного света. Лесорубы высыпали из домов, как переспелый горох - кто с топорами, кто с вилами и другой утварью. Абсолютно не ясно было лишь одно - с кем они так яро сражаются.
Устремившись к бойцам, юноша зацепился взглядом за соседний дом, как раз вовремя чтобы увидеть, как оттуда буквально вылетел чей-то труп, а за ним показалась высокая черная фигура. Завидев юношу, она издала неясный шипящий свист и бросилась на него, обнажив откуда-то взявшиеся длинные рунические кинжалы из темного железа.
Оррина спасло то, что развернувшись для удара, он случайно поскользнулся и, чтобы не упасть, припал на одно колено. В этот самый миг мимо него просвистела сталь и в стену дома позади юноши вонзились страшные лезвия. Моментально оценив свое положение, Оррин перекатился на бок и выставил даргот перед собой, держа защитную стойку.
Взревев от неожиданной неудачи, враг что-то выкрикнул и вскинул руки. Сразу стемнело, как будто наступил поздний вечер, и пространство словно замерло, ожидая чего-то ужасного. Чужак, напавший на Оррина, покрылся тьмой и скинул плащ, который до этого скрывал его фигуру.
Все дальнейшее в памяти юноши окуталось туманом, который развеялся лишь спустя несколько часов. Открыв глаза, он прищурился от непривычного яркого света, раздался чей-то возглас и над ним склонился длинноволосый мужчина с большими кустистыми бровями.
- Эй, Астарт, твой гость в себя пришел! - крикнул он в сторону и вновь посмотрел на Оррина.
- Что... случилось? - едва шевелящимися губами прошептал юноша.
- Ты выжил, вот что случилось. Молчи, тебе пока не до разговоров, - грубым командным голосом отзвенел длинноволосый.
- Оррин! Зараза! Ксана извелась уже вся! - недовольный голос гнома ворвался в голову Оррина звучным набатом.
- Чего орешь?! - оборвал Астарта длинноволосый. - Давай вина своего, да погорячей.
- Кто это... кто на меня напал?
- Князь Высших, - сплюнул длинноволосый. - Молчи, сказал!
На следующее утро Оррин смог подняться с лежанки и даже позавтракать. Физическое тело его осталось целым после боя, но страшная сила древнего умертвия почти сожрала его майю, и теперь организм постепенно восстанавливал нарушенные плетения души. Астарт заботился о нем, почти как родной отец, Ксана только вздыхала и просила прощения, обвиняя себя в том, что привела юношу сюда. Длинноволосый больше не показывался... Оррин допил лечебное вино и слабыми руками отставил бокал в сторону.
- Астарт, скажи, те люди в белых плащах... С кем они бились и кто они сами?
- Это тот Орден, о котором я тебе говорил, - не донеся кубок до рта, промолвил гном. - Вчера из леса нежить пришла. Так, обычное сейчас дело, да только Князя мы и проглядели... Отвлекли нас и обманули, как младенцев. Ведь знал же, что днем они просто так не полезут! Вижу, - Астарт откашлялся и глотнул вина, - вижу, Эльмар закричал что-то и бросился бежать, обернулся - а там ты и тварь эта... Он тебя и спас.
- Так вы этого Князя убили?
- Кто? Мы? Нет, что ты... Эльмар только отпугнул его, не дал тебя пожрать. Убить его мы не в силах. А ты молодец - не испугался.
- Да я почти ничего не помню, вроде упал просто...
- Ну да, - фыркнул гном, - упал и своим дарготом зацепил-таки Высшего... Никогда такого жуткого крика не слышал. А потом его еще Эльмар саданул шаром своим, так тому совсем невмоготу видно стало, вот и слинял по-быстрому.
- Так он маг? - Оррин восторженно посмотрел на гнома.
- Маг не маг... Ну, маг, да. Только и это не всегда спасает, - грустно улыбнулся Астарт.
Жизнь постепенно возвращалась в молодое тело Оррина. Пару раз заходил Эльмар, приносил странные эликсиры, поясняя, что они быстрее восстановят майю. Внятного объяснения этой субстанции Оррин так и не добился, зато понял, что именно из майи он черпает все: силу, мощь и саму суть себя. Астарт приходил в комнату юноши обычно вечерами и долго с ним разговаривал обо всем на свете. Ксана, дочь гнома, доделала ножны, которые висели вместе с дарготом у изголовья кровати больного. Наконец, спустя неделю после нападения, первого октября 3478 года Оррин в очередной раз был осмотрен Эльмаром и признан полностью здоровым. В этот же день, собрав вещи и попрощавшись с семьей Астарта, юноша ушел из их дома, направившись в Великие Ашты. Перед уходом, гном подарил ему "Защиту Анхи" - прочные и легкие доспехи, состоящие из наплечников, сетки-кольчуги и пары наколенников. Как рассказал Астарт, они были сделаны около трехсот лет назад и подарены ему дядей, который правил одним из Подгорных народов. Эти доспехи предназначались для сына гнома, но у того родилась дочь... Поэтому сейчас, проникшись уважением к молодому воину, он с удовольствием передал их в руки Оррина.
На Токанну медленно надвигалась ночь, неся армады холодного воздуха на быстрых крыльях северного ветра. Оррин, из подмастерья кузнеца преобразившийся в молодого наемника, прибавил ходу, надеясь к наступлению темноты достичь небольшой деревушки, отмеченной на карте гнома. Там он предполагал переночевать и двинуться дальше на север. За целый день пути он не встретил ни одного каравана, даже путники стали большой редкостью. Дождей не было, но холодало, и туман поднимался от теплой земли, ограждая видимость. Маа'хут в надежных и достаточно легких ножнах украшал спину Оррина, а вот сумка с вещами и оставшимся слитком Небесного Железа иногда больно била по ребрам, заставляя юношу останавливаться и перекидывать ее на другое плечо. Предложение Астарта о вступлении в орден Айн Соф Оррин не принял, хотя и искренне поблагодарил сурового гнома за такое доверие. Юношу как будто что-то толкало в спину, заставляя идти все дальше и дальше от родных мест.
В лесах окруживших дорогу, мощенную белыми плитами, завыли волки. Оррин вздохнул - туман застилал все вокруг и понять, сколько осталось до деревни Кайдан, было невозможно. Астарт предупредил, что после полуночи на дороге оставаться не стоит - поднятые трупы людей и зверей стали лишь малой толикой неприятностей, поджидающих путника в этих когда-то гостеприимных краях. А ведь прошло всего-то ничего со времен падения королевства!
Наконец, вдали тусклым заревом появились огни Кайдана. Подойдя ближе, Оррин увидел, что дорога перегорожена бревном, подвешенном за хитроумное приспособление к соседним деревьям. Из хижины, находившейся рядом, выскочил мужичок, агрессивно наставивший на юношу простые крестьянские вилы.
- Ты кто такой будешь-то? Чагой надобно? - косноязычно проговорил щуплый крестьянин ошарашено осматривая путника.
- Я наемник, иду в Великие Ашты искать работу. Могу я у вас где-нибудь переночевать?
- А деньга-то есть? - хитро выспросил мужичок, рыская взглядом по Оррину.
- Не бойся, не разбойник, - улыбнулся юноша, бросая "стражнику" мелкую монету.
- Дак я ведь что... Ты заходь, а то полночь скоро.
Оррин поднырнул под бревно и зашагал к указанному мужиком строению, как оказалось единственному заведению в деревне, сочетавшим постоялый двор, питейную и место для кулачных боев.
Скрипнула несмазанными петлями старая дверь, и молодой наемник попал в небольшое помещение, пропахшее дымом южной травки и наполненное гомоном подвыпивших крестьян. На его появление почти никто не отреагировал, только сонный пьянчуга устало рыгнул, посмотрел затуманенным взором на вошедшего и вновь погрузился в сладкие грезы.
"Трое бродяг, два вора, пятеро крестьян и явно городская парочка в углу" - пересчитал посетителей Оррин, с наслаждением поедая хорошо проваренный окорок молодого поросенка. Опасности в этом месте не чувствовалось, да и цены показались юноше вполне приемлемыми. Трактирщик естественно поинтересовался, что за гость к нему пожаловал, на что Оррин ответил просто - наемник, который ищет работу. Ничего не сказав в ответ, хозяин приказал служанке приготовить комнату и накормить юношу. Полутьму заведения слегка разгонял свет нескольких подсвечников, да горевшая под потолком масляная лампа. "Вполне уютно для сельской местности" - подумал Оррин и с умилением вспомнил родную Риерву, где не раз вот так с друзьями они сидели в маленькой таверне, живущей за счет проезжих купцов из халифата. Скрипнула дверь, и в помещение ввалились три человека, явно принадлежащих не к крестьянскому сословию. Сорвав шлем, один из них прокричал что-то трактирщику на незнакомом для юноши языке. Оррин пронаблюдал, как их усадили за дальний стол к той самой странной парочке и принесли три кувшина вина.
- Ты их знаешь? - толкнул сидевшего рядом крестьянина Оррин.
- Да, все их знають... Ихняя управа через два покоса отсюдова буит.
- И чем они занимаются? Охотятся?
- Ага. Токмо не на зверя, а на чудищ из могил встаюшших... - осенил себя защитным знаком мужик и сплюнул на грязный пол. - Глядишь, опять по шарам имям накатило.
Оррин недоверчиво покачал головой и плеснул радостно осклабившемуся крестьянину своего вина. Решительно встав, он направился к этим охотникам.
- Шутишь что ли? - самый рослый охотник смерил презрительным взглядом щуплого юнца, впрочем, отметив для себя легкие доспехи неплохой работы и грубую рукоять длинного меча за спиной. - Ночи давно уже не добрые. Тебе чего надо?
- Работу ищу, может, посоветуете чего.
Второй из охотников, до этого не отрывавшийся от кувшина, вытер куцую бороду и сказал:
- Так ступай в хлев, авось корову подоишь!
Компания разразилась хохотом, а Оррин закусил губу от нахлынувшей злости:
- Я погляжу, тебе эта наука хорошо знакома, видать железки свои ты там пачкаешь! - ответно выпалил юноша.
- Да я тя щас!!! - начал подниматься со скамьи оскорбленный охотник, когда его осадил главарь, слегка стукнувший по затылку.
- Молчи, Кабан, пока самого в хлев не отправил! А ты, - главный охотник повернулся к Оррину, - тебя звать как?
- Оррин.
- Меня Смок, этого пьяницу как ты понял Кабан, а наш лучник - это Малой. Вот те господа, - он указал на мужчину и женщину рядом с ними, - наши наниматели, если есть вопросы, к ним и обращайся.