Синие небо, расчерченное пёристыми облаками, где-то слышится крик чайки..звук волн, разбивающихся о скалы... Поодаль зеленеет огромный луг, за которым возвышается хребет гор, с белоснежными вершинами. Ветер...прохлада... И вдруг небо начинает темнеть, облака расширяются , медленно окрашивая небо в багровые тона; море начинает отходить от берегов куда-то назад; луг вмиг иссыхает, словно была годовая засуха.. Чьи-то отчаянные крики...
- Беги, не останавливайся! - глухим, как будто эхом отозвался кто-то сзади.
- А ты? Почему ты не заходишь? - сквозь всхлипы и слёзы прорезал детский голосок.
-Не волнуйся, я...я потом, за тобой! - Неудачно солгал отец. Дверь убежища захлопнулась. Отец остался по ту сторону двери...
Дмитрий Александров проснулся из-за осыпавшейся на лицо остатков штукатурки чего-то отдалённо напоминающего потолок : мало того он был всюду покрыт трещина, так ещё и дырами, сквозь которые без труда просматривался второй этаж старого деревянного дома, а кое-где и третий... Воздух в комнате был тёплым, даже каким-то сухим, стены и заколоченные досками окна и двери всюду были усеяны огромными щелями и трещинами... Двадцати трёх летний парень лежал на ветхом стареньком диванчике, с истлевшей от времени подбивкой, положив ноги на деревянный уголок. Он смотрел серыми глазами в одну из дыр, с интересом изучая пожелтевшую дверцу холодильника , стоявшего на втором этаже.. .
На нём был коричневый плащ, с застёжкам, на каждой из которых были выжжены чьи-то имена. Плащ был открытым, под ним было что-то вроде чёрной футболки, с рисунком в виде огненного дракона. На шее было два платка, один из которых аккуратно обматывал шею, второй просто свисал ... Футболка была заправлена в кожаные, слегка мешковатые штаны, усеянный по бокам карманами и подпоясанные рыжеватым ремнём с бляхой в виде скрещённых костяшек и черепа. На ногах сидели армейские ботинки на высокой подошве с шипами, спереди и сзади были металлические вставки...
Александров обдумывал недавний сон, воссоздавая его по частям, хотя и видел его уже 15-й раз подряд ... Лишь на секунду он поверил в него, будучи спящим. Он впал в иллюзию того, что видел. Но это была лишь иллюзия.
"А раньше было так...улыбки, радость, прохлада... ладно, пора идти" - Дмитрий поднялся с дивана, от которого тут же вышло облако пыли. Он поднёс руки ко рту скорее машинально, по привычке, чем для того, чтобы в лёгкие не вошла пыль. Пол под ногами высокого, но худого, а вместе с тем достаточно неплохо сложенного парня многозначно проскрипел. Взяв второпях брошенный вчера армейский рюкзак и накинув его на плечо, Дмитрий ещё раз прошёлся по комнатке. Снова залез в ящики столика, стоящего по правую сторону от дивана, заглянул в шкафчик, висевший над бывшей газовой плитой, обшарил запылённый с давно сошедшей краской комод... И убедившись, что всё, что можно было взять он уже взял, направился к выбитой вчера ногой входной двери. Он не спеша вылез с дверного проёма и пошёл по потрескавшемуся асфальту, на ходу застёгивая бляхи на плаще.
И всё же, видя сон, Дмитрий впал в забытьё. Мир во сне был "не таким". Таким свежим, старым... вот именно, старым.
В новом едва ли как узнавались черты старого. Там, где некогда простирались поля, леса...сейчас было только одно - громадные пустоши, изредка переходившие в что-то отдалённо напоминающее "среднюю полосу России". Города... раньше, до 1973 года в них кипела жизнь. Все бегали туда сюда по своим делам: кто в магазин, на работу, кто-то сидел дома, присматривая за больной матерью... после - началась эвакуация. Красивое слово "эвакуация". Людей толпами перевозили на грузовиках в "безопасные" как называли места. Места эти были уже изначально созданы как "долговременные". Это были огромные бетонные бункера, уходившие на десятки метров под землю, образуя там что-то напоминающее "муравейник", с целыми системами ходов и тысячами комнат, с нескончаемыми коридорами...