Сказать, что мышка Фифа боялась котов - это ничего не сказать об ее истинном отношении к этим злобным тварям. Сама мысль об усатой треугольной морде с топорщащимися усами приводила ее в объятья ледяного ужаса, оттого она старалась, чтобы подобные мысли пореже забредали в ее маленькую головку.
И все было бы хорошо, текла бы жизнь так, как и положено ей под сводами маленькой норки в корнях старой сосны, однако... Из таких вот "однако" и складывается наша жизнь!
Итак, как-то утром - это было чудесное летнее утро, когда солнце только-только начинает припекать, но в воздухе уже чувствуется дневная жара - мышка Фифа собралась на прогулку. Одев туфли и прихватив бабушкин ридикюль - а он всегда придавал ей солидности в глазах соседей - Фифа открыла дверь и даже переступила порог, когда резкий кошачий запах коснулся ее носа. Сначала она не поверила - втянула воздух еще раз и прислушалась - да, это был он. Кошачий запах. А впереди, там, где начинались и убегала дальше в мох тропинка, Фифа явственно рассмотрела впечатавшиеся во влажный от росы песок похожие на цветы следы.
Она стремительно бросилась назад в нору, захлопнула за собой дверь и - откуда только взялись силы - задвинула дверь ореховым комодом. Это был важный резной комод, который много-много лет безмятежно постоял на одном месте, отчего перемещение по полу он воспринял в возмущенным скрипом и стоном. Однако этого ей показалось мало, и Фифа, поднатужившись, водрузила сверху на комод стул, на него, в свою очередь, самовар. Только после этого она немного перевела дух и села в кресло, обдумать свое нынешнее положение, которое называлось "осада".
Осада продлилась два дня - больше Фифа не выдержала. Тем более, что треугольная усатая морда вовсе не пыталась протиснутся в ее дверь и не преследовала отвратительным запахом. Очередным утром - а это было утро после дождя, живительного, освежающего, несущего прохладу дождя ,маленькая мышка, после длительных и сосредоточенных раздумий , вновь открыла дверь и даже высунула нос за порог. Но не больше. Потому что разом увидела его. Кота. Его злобную полосатую морду, его длинную ужасную шерсть, его толстые лохматые лапы... Кот сидел на пороге ее дома и желтые немигающие глаза в упор смотрели на коченеющую в диком ужасе мышку.
- Доброе утро, - негромко сказал он.
- Доброе... - пролепетала в ответ Фифа, не желая быть невежливой даже перед лицам позорной смерти в зубах кровожадной твари.
- Собственно говоря, я должен извинится за несвоевременный визит, но мы, коты, предпочитаем ночной образ жизни, оттого я и заглянул к вам по дороге домой после охоты.
Фифа призвала на помощь все сове мужество, чтобы не думать с охоты на КОГО возвращался домой ее собеседник.
- Я ваш новый сосед. Меня зовут Мариус.
"Этого еще не хватало! Прочь, прочь и немедленно, переезжаю жить к дядюшке Феофану! Ну и что, что он стар и сварлив, а с таким соседом рискнешь проснутся однажды утром в его желудке! Прочь!"
- Собственно... Вот.
И огромная полосатая лапа с кривыми когтями, нынче предусмотрительно убранными в подушечки, достала из-за спины крошечный букетик незабудок и коробку, в которой обычно бывают торты. Сердце так колотилось в груди у бедной мышки, что прошло несколько минут, прежде чем она вымолвила хоть слово. Не то, что это было умное слово - ведь умные мышки не поступают так, как в следующую минуту поступила она. А она открыла пошире дверь своей норки и пригласила гостя на чай. Она ужасно, просто ужасно боялась оказаться невежливой и грубой по отношению к своему новому соседу.
Большая треугольная голова, а следом и все полосатое тело протиснулось сквозь узкую дверь в ее гостиную и разместилось на кресле с резными ножками, которое жалобно заскрипело, видимо, от негодования.
"Если сейчас побежать вниз по лестнице, затем запереться в кладовой, то, возможно... возможно.." однако нечего подобного она не сделала, а только мигом накрыла на стол, растопила самовар и достала из буфета уже подсохшие за два дня ореховые кексы. Кот в свою очередь, распокавал торт и выставил его на стол - белое чудо под взбитыми сливками с лимонными цукатами и шоколадной посыпкой. Два дня питаясь запасами из кладовой, Фифа нечаянно обрадовалась этому лакомству.
Потом они пили чай и разговаривали. Нет-нет, ни о чем особенном, - о будущем урожае черники, о ценах на новые и не очень дома, о строительстве дороги неподалеку, коснулись ближайших соседей. Кот Мариус оказался довольно милым собеседником, вежливым, и тактично не спросил, отчего столь юная мышь живет уединенно, а она и не подумала намекать на висящее в спальне над кроватью ружье, подаренное ей Сластиком.
Расстались они почти друзьями, если можно так сказать про робкую домашнюю мышку и потрепанного жизнью полосатого кота. На пороге Мариус долго прощался, приглашая ее в свою очередь с визитом, но она не дала ему точного ответа, стесняясь, что подумают про нее соседи и Сластик.
Потом закрыла за гостем дверь и облегченно упала в кресло. "Надо же... да я оказывается такая смелая! Это просто чудо, что я сумела поддержать разговор и не хлопнутся в обморок, как собиралась!"
Она гордым взглядом обвела свою уютную гостиную с полосатым ковриком на полу , на котором отчетливо виднелся волос из гривы гостя, настоящее доказательство того, что все произошедшее не было ее фантазией.
Как Фифа совершила подвиг.
Эту историю еще долго вспоминали соседи, а Сластик даже предлагал написать ее в газету "Вестник соснового леса", но тогда сразу она постеснялась, а потом просить ей показалось и вовсе неприличным. А случилось то, что она спасла внука господина Мариуса из зубов старой щуки Глории, всегда отличавшийся сварливым характером.
Господина Мариуса соседи долго побаивались - не часто в их лесу оказывались коты со столь славным прошлым и с таким количеством боевых шрамов на шкуре. А когда в гости по выходным к нему зачастил не в меру шаловливый внучек, даже самые большие упрямцы признали, что Мариус вовсе нет так страшен, как кто-то решил вначале. Внучка звали, если не ошибаюсь, Василием, хотя дед звал его Васька, что было несколько бесцеремонно по мнению Фифы. Но ее мнение почему-то никто спросить не пожелал.
В тот достопамятный день Фифа прогуливалась вдоль реки. Она вообще любила уединенные прогулки, а после возвращения Сластика полюбила вдвойне, потому что каждая такая прогулка увеличивала вероятность случайной встречи с ним. Это не значит, что они не виделись, но в таких случайных встречах есть своя , особенная, прелесть, что придает им элемент неожиданности, даже, можно сказать, праздника.
Ваську она увидела не сразу - сначала слышала его смех, потом шлепки об воду плоских камешков, который подпрыгивали с веселыми брызгами, потом в ходи пошли камни покрупнее, и вовсе булыжники.
Глория тогда высунула из воды узкую морду с мелкими острыми зубами и что-то сказала, Фифа не расслышала что именно, потому как была занята своими мыслями. Васька отвечал ей с веселым смехом, дерзко поводя по-дедовски пышными усами, не прекращая, однако, своей веселой забавы. Вообще-то раньше Глория никогда не нападала на жителей леса, довольствуясь мелкой рыбешкой и лягушками, но в тот день то-ли Васька повел себя абсолютно бесцеремонно, то-ли охота прошла неудачно и старуха была голодна. Уже приближаясь к расшалившемуся Ваське и подбирая в голове слова для тактичного замечания, Фифа увидела, как серое чешуйчатое тело сделало стремительный бросок и челюсти сомкнулись на самом кончике короткого Васькиного хвоста, обладатель которого успел сделать поистине цирковой прыжок в сторону.
Васька истошно завопил, как потом выяснилось, больше от страха, чем от боли, потому что зубы Глории к тому времени наполовину сточились от старости, и вцепился когтями в топорщащийся из земли узловатый сосновый корень, что не дало щуке возможность утащить его под воду.
Фифа сначала обмерла от страха, слушая, как мяукает полосатый пленник, а потом заметалась по берегу, разыскивая булыжник, или дубину, или что-то еще, что заставило бы Глорию разжать зубы. В тот момент она не успела как следует испугаться, почувствовать желание убежать и забиться в норку, она слышала жалобные кошачьи вопли и время на раздумье не было. Наконец, под руку подвернулось большое полено, видно, выпавшее из проезжающей мимо телеги с дровами, и им-то Фифа и принялась изо всех сил колотить Глорию по голове, как раз между круглых глаз. Щука извивалась, пытаясь оторвать Ваську от корня, Васька вопил, вонзая когти все глубже в кору, а Фифа лупила поленом по толстой рыбьей чешуе, отчего треск стоял по всей округе. Наконец, Глория плюнула хвост и разразилась отборной бранью по адресу мышки, но тогда Фифа совсем не расстроилась, глядя как Васька улепетывает со всех ног и чувствуя в себе неожиданный подъем сил и отваги.
Наконец, Глория скрылась под водой, а сбежавшиеся зрители, среди которых она рассмотрела зайку Альку, принялись аплодировать и поздравлять ее с победой. Как позже узнала Фифа, совсем неподалеку проводились соревнования по прыжкам в длину, участники которого и сбежались посмотреть на Фифину победу, и разнесли эту историю по всему лесу.
К слову сказать, сам Васька предпочел не распространятся на эту тему, в особенности своему деду, зная, что и то него в свою очередь можно получить трепку за безобразное поведение на реке.
В тот же вечер Мариус нанес Фифе визит, прихватив по дороге еще один элегантный тортик со взбитыми сливками, и они долго смеялись, когда Фифа в очередной раз вспоминала, какие глаза были у Васьки в тот момент, когда Глория крыла его спасительницу последними словами.
Для Васьки эта история тоже послужила на пользу, по крайней мере в дерзости он больше замечен не был, хотя проказ своих не оставил и всласть нашалился до того, как влюбился в первый раз в изящную киску из соседнего города.
Дальше-больше.
Следующее событие которое запомнилось нашей благородной героине, произошло спустя несколько дней после спасения Василия, когда страсти уже улеглись и жизнь в лесу вошла в свою колею. То был дождливый вечер, закончивший пасмурный день, отчего настроение у Фифы так же было пасмурным и меланхоличным. Она как раз собиралась пить чай, уже успела достать из кладовой розовую ветчину и нарезать ее толстыми кусочками, уже заварился крепкий чай, и ожидала своей очереди новая книжка о жизни обитателей леса, когда в дверь раздался деликатный стук. Фифа досадливо дернула ухом, но, поправив бант и бросив взгляд в зеркало, поспешила впустить гостя.
- добрый вечер, господин Маркус, сегодня вы припозднились! - с милой улыбкой сказала она, посторонившись, чтобы крупный кот смог протиснутся в ее маленький дом.
Сегодня он выглядел необычно - нарядный сюртук в узкую полоску. галстук-бабочка, и большой букет последних в этом году пионов завершал облик гостя. Застенчиво поздоровавшись и вручив хозяйке цветы, Маркус долго приглаживал в прихожей усы, отчего Фифа поняла, что неспроста гость заглянул к ней так поздно.
Они успели выпить по чашке чая и скушать по кусочку брусничного пирога, который очень кстати испекла сегодня Фифа, когда Маркус все -таки решился заговорить о цели своего визита.
- Хммм... Уважаемая Фифа! Я уже не молод и прожил бурную жизнь, довелось мне и повоевать и поторговать, и переехав на постоянное жительство в ваш замечательный лес, я рассчитывал дожить свои годы холостяком. Однако встреча с вами многое перевернула в моей жизни и теперь день проходит в пустую, если я не виделся с вами. Говоря проще и короче, я предлагаю вам стать моей женой!
Последнюю фразу гость произнес, опустившись на одно колено перед креслом хозяйки.
Никто и никогда не обращался к робкой мышке с подобным предложением, отчего она безмерно растерялась и долго не знала, что ответить. Молчание затягивалась, и Фифа почувствовала, что мучительно краснеет.
Наконец, она поборола природную стеснительность, и, запинаясь, в самых витиеватых выражениях поблагодарила гостя за предложение, сказав, что ... что... что...
- Подумайте, милая Фифа, прежде чем дать мне ответ. Я буду ждать вашего решения сколько потребуется и даже больше! Не гоже столь юной особе жить в одиночестве в маленькой норке, без родственников и старшей в доме!
Гость откланялся и ушел в дождь, закрывшись большим зонтом, а бедная Фифа упала в кресло и долго-долго не могла перевести дух.
Когда же , наконец, эмоции улеглись и разум восторжествовал над чувствами юной мыши, она решила, что не так уж, наверно, и плохо выйти замуж за немолодого и обеспеченного джентльмена с хорошей репутацией , и стать хозяйкой в уважаемом и зажиточном доме. А то, что будущий супруг не молод - так это и даже неплохо... вот только чем?
И тут же новая мысль пронзила ее маленькую головку - а что скажет Сластик, не получится ли , что своим решением она разобьет ему жизнь? Нет, ни о чем подобным со Сластиком они не говорили, он даже никогда не намекал, что влюблен в нашу героиню, а, совсем наоборот, собирается отправиться в новое путешествие ...
Вежливый отказ Фифа сочиняла полночи, записывая красивые и тактичные фразы на мятом листке бумаги, который помяла маленькой лапкой от большого волнения, зачеркивала и переделывала, пока не получилось то, чем мышка осталась вполне удовлетворена.
На утро, едва рассвело, она стучала в дубовую деревянную дверь двухэтажного дома, и хвост ее дрожал от сильного волнения. Маркус открыл почти сразу, как только она перестала стучать, и широко улыбнулся ей из-под пышных усов. Зажмурив глаза, Фифа быстро протараторила заготовленные фразы, смысл которых сводился к тому, что господин Маркус, жених, конечно, завидный, но ее сердце, увы, не свободно... Чтобы не видеть, как от расстройства вытягивается физиономия кота, она не открывая глаз попятилась назад. И, конечно, запнулась об корень и упала, да так, что оборки платья накрыли ее с головой.
Маркус вежливо поднял гостью с земли и сказал, что невзирая на ее отказ, они останутся добрыми друзьями.