Аннотация: Что может скрывать старинный музей? Откуда пришла внезапная буря? Какие цели преследует зловещий культ?
Гроза
Тяжелое похмельное утро. Пробуждение Тима было долгим и тянулось словно патока по деревянной ложке. Состояние было отвратным, но это было оправданным наказанием за вчерашнее забытье.
Открыв глаза и пролежав около 10 минут, Тим понял что не уснет. Рискнул пошевелиться. Одеревеневшее тело наполнилось нудной болью. Хотелось выплюнуть язык, чтобы не чувствовать мерзкий вкус во рту, полученный в награду за постоянное пьянство. Тим много раз удивлялся, что почти вся пища была для него пресной на вкус последние 5 лет, но просыпаясь он узнавал новый вкус мерзости.
Жутко хотелось пить, шершавый язык скреб по иссушенному нёбу. Пытаясь встать, Тим обронил пустые бутылки стоящие у продавленного дивана. Звон стекла отразился в черепе бешенной головной болью. Сжав голову руками, Тим попытался прийти в себя, попутно осуждая себя за неловкость, а бутылки за пустоту.
Помещение не могло сказать о хозяине хоть что то хорошее. Одна комната, заляпанные грязные обои, два сломанных стула, один из которых завален одеждой, встроенный шкаф с выломанной дверцей и ванная комната заполнена грязью, пылью и плесенью, всюду обитают бутылки и старые блокноты, газеты, папки, фотографии.
Встав, Тим побрел к спасительному крану: в голове билась единственная мысль: "Воды!!!". Наполнив заляпанный стакан бурой жижей из под крана, Тим проглотил его содержимое. После третьего стакана в голове прояснилось. Нужно было придти в себя и встретиться с охранником музея. Парень, который рассказывал о нем, обещал что его история меня заинтересует.
Придирчиво оглядев себя в зеркале, Тим пришел к выводу что душ ему решительно необходим.
Стоя под потоками холодной воды, на него набросились воспоминания. Тим вспомнил об убийстве 8-летней давности. Это была обычная история с жутким концом. Обычная девушка, вернувшийся после войны парень, год совместной жизни. Он нигде не работал, много пил и под конец вступил в какую то мистическую секту. Она сначала терпела, потом начала его пилить, и в конце концов решилась уйти. Но его это лишь взбесило, чертовски сильно взбесило. Её тело нашли в душе: он пытался ее расчленить, но остановился на пол пути. Кафель забрызган кровью, одна нога наполовину разрублена у бедра, тело частично раздето и покрыто гематомами, рука и голова отрублены. Голова лежит между ступней, прямо под струями душа, кожа бледная и распухшая, а темные волосы затягивает в слив. Рядом лежит ее рука. И на вывернутом назад пальце ярко блестит обручальное кольцо...
Через 2 часа его поймали на автобусной станции. На допросе он все повторял про голоса и тени, что подсказывали ему. Тогда это казалось бредом. Поговорить бы с ним сейчас, но его казнили. Вполне оправданно, но про секту следовало узнать больше.
Волна кипятка окатила Тима и привела в чувство. Кто то из соседей решил включить холодную воду и древняя канализация их дома немедленно отреагировала. Пора было собираться на встречу с охранником. Бар, в котором они должны были поговорить, был неподалеку, около 10 минут неспешной ходьбы.
Тим вышел из дома, вокруг никого не было. Мимо проскальзывали редкие такси. Но они никогда не были показателем оживленности города. Тучи заволокли небо и жители попрятались по домам, прячась от возможной непогоды. Хотя атмосфера города действительно была крайне неприятной, настороженной и тягучей, окружающий мир готовился к беде, и гроза была лишь еще одним признаком этого.
Бар был типичным: прокуреная грязная мебель, пара вечно пьяных завсегдатаев, полумрак во всем помещении. Парень сидел за столиком в дальнем углу и производил смешенное впечатление. На вид ему было около 22 лет, болезненно полный и в очках, правильные черты лица, но вот взгляд был тяжелым и угрюмым. Тим подошел к его столику, парень взглянул на него и жестом указал на стул.
Тим спросил: Вы охранник музея?
Он в ответ кивнул: Меня зовут Джейк, как я понимаю вас зовут Тим?
Тим кивнул в ответ : Как я понял вам есть что мне рассказать?
- Да, только прошу вас дослушать меня до конца. Скорее всего вы сочтете меня сумасшедшим к концу рассказа, но прошу вас хотя бы выслушать меня.
- Не переживайте об этом, я слышал и видел много странного.
- Хорошо, я сам не до конца верю в то что видел. Я студент и для меня работа по ночам охранником музея была настоящим подарком судьбы. Работа тихая, никто не мешает и я могу спокойно готовится к занятиям или отдохнуть. Раз в час прогулялся по залам и снова можно заниматься своими делами. Директор музей был добр ко мне, и не возражал против того как я выполняю свои обязанности. Месяц назад к нам поступил от анонимного дарителя новый экспонат: картина неизвестного художника 30х годов. На ней изображено странное чудище состоящее сплошь из тени и щупалец, восседающие на горе черепов. Зрелище мерзкое, но все таки имеющее историческую ценность. С этих пор и начались эти "странности". Сначала все было довольно безобидно: странное похолодание в зале где выставлена картина, неприятный холодок преследовал меня пока я проходил этот зал, иногда появлялся сквозняк, источник которого я долго не мог обнаружить. Затем я начал слышать странный шепот из картины, от которого меня бросало в дрожь, картина словно менялась. Мне казалось что щупальце изменило положение, черепа съехали, тени стали гуще...
- Вы с кем-нибудь говорили о своих наблюдениях?
- Да, с директором. Но решил что у меня просто разыгралась фантазия. Он признавал что картина довольно жуткая, но все странности списал на мое воображение. А после этого в музей стали приходить странные люди. Мне об этом рассказывал напарник. Его звали Боб. Понимаете у охраны мало развлечений, и любое отличие становиться событием. Мы привыкли видеть среди посетителей туристов и интеллектуалов, но возле картины всегда находились странного вида деревенщины. Зачастую с какими-нибудь уродствовами. Кривые зубы и угри я даже перестал замечать. С каждым днем их становилось все больше. И каждый день приходил жуткий парень с деформированным правым ухом и заячьей губой. Как рассказывал Боб, с момента открытия музея и до самого вечера, он стоял возле картины, вглядывался в нее часами, шептал что то и кивал, словно подчиняясь каким то приказам картины. Иногда он словно впадал в транс и раскачивался из стороны в сторону.
- Он что-нибудь произносил во время транса? Или кто-нибудь слышал что он шепчет?
- Нет, по крайней мере я Боб мне ничего об этом не говорил. Как то раз он попытался заговорить с одноухим парнем когда тот был в трансе, и парень впал в ярость от этого. Кричал что Боб не имел права прерывать его общение с древним, что он убьет его, бросался на Боба с кулаками. Пришлось тогда выставить его за дверь с помощью полиции. Одноухий пообещал убить Боба. И посвятить его смерть древнему. А через два дня Боба сбил грузовик, водитель говорил что машина словно ожила. Естественно ему никто не поверил. А на следующую ночь кто пытался проникнуть в музей. Мне удалось спугнуть их, но они почти выломали дверь. Я вызвал полицию и позвонил директору музея. К приезду директора я уже успел дать показания полиции, и директор отправил меня домой, мотивируя это тем, что с меня на сегодня хватит героизма, и он сам присмотрит за музеем. Я хотел остаться,но он настоял. Больше я его не видел. В свою следующую смену, мне показалось что шепот в зале с картиной стал громче. Я посмотрел на картину и мне показалось что она манит меня, притягивает взгляд. Пока я шел к картине, я заметил одну странность. Словно на картине появился новый череп. Не то чтобы я знал, сколько их было изначально. Просто картина показала мне это. Когда я подошел я заметил блеск в углу рамы. Это было обручальное кольцо. А внутри кольца была гравировка: "Сэмуэль и Дайяна навсегда" . Директора звали Сэмуэль. Мне охватил ужас, я бросился вон из зала, как только я добрался до комнаты охраны, заперся внутри и не выходил оттуда до самого утра. Днем я уволился не обьясняя причин.
- Кому еще вы рассказывали эту историю?
- Полицейским, они лишь посмеялись надо мной, газете и они вежливо выслушали меня, но не напечатали ни слова, одному экстрасенсу и он пообещал изгнать злых духов за умеренную плату. Серьезнее всего ко мне отнеслись в церкви, но мне не кажется, что они смогут что то предпринять. Позавчера я был в музее, меня тянет снова взглянуть на картину, сейчас там новый директор. Странного вида мужчина около пятидесяти с нервным тиком и высохшей левой рукой, и ночным охранником работает одноухий парень с заячьей губой.
- Вы видели картину в свой последний визит?
- Нет, сейчас тот зал закрыт. Все завешено брезентом, словно на месте зала разбили шатер, из которого иногда доносится странное пение. Не знаю поверили вы мне или нет, но можете сходить в музей и убедиться сами.
- Не то чтобы я поверил во весь ваш рассказ, но многое похоже на деятельность религиозного культа с которым я сталкивался раньше. Вы сможете провести меня в музей после закрытия?
- Никто так и не потребовал, чтобы я вернул ключ от задней двери. Думаю с этим проблем не будет.
- Предлагаю, встретиться около девяти вечера рядом с музеем.
- Хорошо, но поверьте это картина зло в чистом виде.
Тим встал и улыбаясь сказал: Пока не увижу не поверю.
Тим, выйдя на улицу закурил. Ему еще нужно было подготовиться к предстоящей встречи, Тим не хотел упустить возможной улики. Нужно было зайти на склад, чтобы обновить заметки и взять с собой снаряжение.
Тим поймал такси. Водитель оказался хмурым молчуном, их тех что сидят за рулем с видом: "я вас всех презираю". Благодаря этому поездка получилась тихой и ничто не мешало Тиму сосредоточиться на своих мыслях. Он надеялся что музей окажется долгожданной зацепкой в этом деле.
Шесть лет назад он заметил связь между несколькими жуткими убийствами прошлых лет и решил разузнать побольше. В каждом деле фигурировала причастность какой то мистической секты поклоняющейся древним богам. О самой секте практически ничего не было известно. И на данный момент Тиму удалось узнать не так много, чтобы с этим можно было прийти к своим бывшим коллегам.
Тим вспомнил свое последнее дело. Им с Джонатаном поручили расследование серии убийств. Они вышли на след маньяка через две недели бессонных ночей и после того как он вновь убил. Это не был свидетель или какая то ошибка преступника, просто они вдвоем проверяли слух про странные сборища на болоте. В небольших зарослях они набрели на странный алтарь из веток и черепов животных, вокруг него все было в пепле, земля плотно утрамбована, словно по ней ходили из за дня в день. Связи в этом месте не было, и сообщить они не могли, неподалеку они увидели сарай. Они решили проверить его, Тим обошел сарай сзади. И тут кто то ударил его по голове и он потерял сознание.
Очнулся он уже внутри сарая, голова была тяжелой и чужой. Правое плечо горело и скоро Тим понял причину этого: из плеча торчал какой то крюк. Он был подвешен за этот крюк стене, боль была чудовищная, и Тим уже пожалел что очнулся. Тим висел в небольшом загоне в котором царил полумрак, пол устилала солома. Снаружи кто разговаривал, из соседнего загона слышны стоны. Пистолета нигде не было, но запасной, спрятанный за спиной на ремне, еще остался. Голоса на улице о чем то спорили. Тим попытался найти опору для ног, и ему повезло. Он уперся каблуком на выломанную из стены дощечку. Начал медленно выпрямлять ногу, выталкивая крюк из тела. Он чудом держался в сознании, настолько сильно его терзала боль. Крюк заскрипел по кости. Тим вскрикнул, и едва не бросил это занятие. Крюк скрылся в теле и теперь острием царапал плоть, скрепя зубами, он начал подтягиваться, и, сделав последний рывок, мешком рухнул на солому. Перед глазами плясали звезды. Медленно возвращалась возможность мыслить.
Тим смог присесть, и прислушался. Спор на улице прекратился и дверь сарая скрипнула. Послышались тяжелые шаги и кто то вошел в соседний загон. Тим услышал несколько ударов и кто то глухо застонал. Скрежет металла о металл и грохот падения тела на пол. Раздался тихий стон, женский плач и тихие мольбы. Еще один удар и громкий вскрик. Жесткий приказ заткнуться и девушку потащили к центру сарая. Тим смог разглядеть через зазор между досками, что как только ее притащили к центру, один из сектантов начал какое то жуткое песнопение. Тим не мог разобрать не единого слова. Девушка стояла на коленях, дрожала от ужаса и смотрела на поющего.
Тим никогда ее раньше не видел. На вид ей было около 16, длинные темные волосы запутались и висели словно лохмотья. Она была одета в красную футболку с глубоким вырезом и белые, заляпанные кровью, шорты. На высоком звуке из темноты неожиданно появился третий человек и, с помощью ножа со странным волнистым лезвием, одним привычным движением перерезал девушке горло. Сектант, что при волок ее, ловко подставил к ране чашу и наклонил, захлебывающуюся кровью, девушку чтобы собрать как можно больше крови.
Песнопение продолжалось, кровь почти иссякла, но чаша казалась бездонной. Кровь остановилась и безжизненное тело девушки упало на пол. Ее глаза были широко раскрыты и смотрели прямо на Тима. Этот мертвый взгляд притягивал и завораживал Тима. Тим оцепенел и не мог отвести глаза. Он так и не смог понять почему тогда так повел себя.
Очнулся он лишь тогда когда из соседнего загона притащили Джонатана. Тим попытался встать, сжимая в руке пистолет. Боль в плече не давала ему покоя. Он подобрался и толкнул калитку загона.
Не шевелитесь, ублюдки! - сказал Тим, угрожая им пистолетом. Уродливый толстяк не прекратил песнопение, даже не сбился. Казалось он трансе. Здоровяк, притащивший Джонотана и девушку, тупо уставился на пистолет. Словно не понимая: почему я угрожаю оружием, он приставил указательный палец к губам. Парень с ножом покосился на меня, но продолжил внимательно следить за песнопением. Джонотан выглядел ужасно. Ему очень сильно досталось, лицо было покрыто синяками и кровоподтеками, лоб рассечен, правая рука неестественно вывернута. Джонотан едва ли понимал, что происходит.
И вновь на высоком звуке сектант с ножом потянулся к Джонатону, и плавным движением разрезал горло. Тим выстрелил в него, но слишком поздно. Пуля попала в правое плечо и нож отлетел в сторону. Раненный, падая, что то прошипел, и здоровяк бросился на Тима, и снес его с ног. Тиму удалось не выронить пистолет. Толстяк сидел у него на груди и молотил кулаками по голове. Весь мир перестал существовать для Тима. Он постарался прикрыть голову рукой, здоровяк схватил ее и начал выкручивать. Тим почувствовал как трещит кость в левой руке, уперся дулом револьвера в левую подмышку сектанта и несколько раз нажал на курок. Хватка ослабла и, здоровяк странно хрюкнув повалился на правый бок.
Тим пытался отдышаться и прийти в себя. Перед глазами плясали яркие всполохи, словно издалека слышалось жуткое песнопение. Тим зацепился за этот звук и мысленно брел к нему. Чувства постепенно возвращались, он почувствовал боль в сломанной руке, тяжесть ног толстяка, лежащих на нем, боль в пробитом крюком плече, тяжелую боль в голове. Тим огляделся. Раненый сектант подобрал нож и медленно брел к нему. Его глаза горели яростью.
Тим сбросил с себя ноги толстяка и начал отползать в загон, раненный прыгнул на него, замахнувшись ножом. Тим выставил ноги перед собой и нож пронзил ступню. Тим едва не потерял сознание от боли, но смог прицелится и прострелить ублюдку голову. Уже мертвый сектант упал на него.
Тим глубоко дышал, многочисленные раны не давали ему сосредоточиться. Кровь покидала его тело, а вместе с ней силы и желание бороться. Тим вспомнил глаза девушки, затем вспомнил как Джонотану перерезали горло. Это придало ему сил, он столкнул с себя труп и прислушался. В сарае что то изменилось. Тим не сразу понял что песнопение прекратилось. Он поднял голову и увидел, что уродливый толстяк поднял чашу и нацелил на него дуло пистолета.
Ты пожалеешь что прервал ритуал Древнего! - сказал толстяк. - И ты ответишь за смерть его слуг!
Тим не боялся смерти, за этот день он уже дважды почти умер. Он поднял револьвер и выстрелил не целясь, толстяк опередил его и пуля ударила его в грудь. После этого Тим потерял сознание.
Очнулся он уже в больнице. Тогда он решил что ему повезло, но память доказала обратное. Тим спустя много лет досконально помнил тот день, хотя изо дня в день пытался забыть. Как ему потом рассказали коллеги, он смог ранить толстяка в ногу. Именно это спасло Тиму жизнь, толстяк пытался сбежать через лес, но его заметил проезжающий патруль егерей. Он открыл по ним огонь и егеря пристрелили его. Прибывшие полицейские установили его личность и поехали проверять его дом, узнали о покупке участка леса, потом отыскали сарай в лесу, обнаружили Тима и кучу трупов, вызвали скорую. Тим выжил чудом. До прибытия скорой он пролежал в сарае 5 часов, и хотя пуля не задела ничего важного, он потерял много крови и потребовалась срочная операция. Потом неделя между жизнью и смертью в реанимации. И, спустя, две недели он очнулся. Лучше бы он умер.
Сарай принадлежал братьям Брауни. Братья потеряли родителей в автокатострофе когда младшему было шестнадцать. Младший был умственно отсталым, но невероятно силен. Средний в это время служил в армии, после несчастного случая он потерял ногу и вернулся домой. Старший не был красавцем, но был умен и взял на себя управление фермой родителей и опеку над младшим братом. Дела на ферме шли неважно. Потом братья купили бесхозный участок в лесу, и на них словно свалилось нежданная благодать. Неизвестно откуда появившиеся деньги помогли обновить ферму и все наладилось. Иногда братья надолго пропадали на своем болоте, но никто не знал что именно они там делают.
Официальный результат расследования гласил, что братья похищали, а затем убивали своих жертв на том болоте. Было найдено множество останков. Но никто не вспоминал о ритуалах и алтаре в лесу. Тима смутило это. Как только его выписали из больницы он начал собственное расследование и узнал: никто не видел алтарь в лесу и никто не видел странный нож и чашу.
Тим попытался возобновить официальное расследование, но наткнулся на странное сопротивление со стороны начальства. А потом его направили на повторную проверку у психиатара, которую он не прошел и его досрочно отправили на пенсию. С тех пор он ведет свое расследование.
Пока Тим путешествовал по своими воспоминаниям, такси успело добраться до промышленной части города. Через пять минут Тим расплатился с мрачным водителем и выбрался наружу. До этой части города никому не было дела: не полиции, не гангстерам, не бизнесменам. Тим снимал склад в одном из корпусов. На входе он поздоровался с пожилым, безразличным ко всему, сторожем и вошел на территорию. Его ждал целый ряд недавно выкрашенных в оранжевый цвет, одинаковых складов. Он отыскал свой склад под номером 67. Приоткрыл ролерные жалюзи и зашел внутрь.
Щелкнув выключателем, Тим огляделся. Все было на своих местах: справа от входа стоял стол, слева от него доска с пометками и фотографиями, а на противоположной стене схема связи между заметками о секте. Повсюду на полу стояли коробки со старыми газетами, архивными делами, каким то хламом. Вряд ли кто-нибудь смог бы разобраться во всем без Тима. Сев за стол он решил тщательно записать то, что узнал от охранника музея. На это ушло около часа, но Тим смог передать слова охранника в точности. Откинувшись на стуле он оглядел схему, вспоминая каждую заметку.
Было там упоминание об убийстве и расчленении жены в ванны, о массовой истерии в сумасшедших домах, о художнике-маньяке две недели терроризировавшем город, о странных конструкциях из веток в лесах, о множестве пропавших девушек и, естественно, дело братьев. Тим решил приготовиться к походу в музей. Задняя стенка была фальшивой. За ней Тим прятал оружие, динамит и самые важные улики.
Осмотрев свои запасы Тим спрятал динамитную шашку и бензиновую зажигалку в потайной карман плаща, надел кобуру с пистолетом, пристегнул запасной к ремню, надел на щиколотку ножны. Он сомневался, что придется столкнуться с чем-то серьезным, но привык перестраховываться. Взглянув на часы, Тим решил что может поехать домой и немного поспать перед встречей.
Закрыв склад, Тим пошел к выходу. Загрохотал гром и крупные капли забарабанили по дороге. Выйдя на улицу и спустя десять минут, Тим сумел поймать такси. Добравшись домой Тим разделся и, рухнув на диван, забылся тихим, пустым сном.
Без четверти восемь будильник выдернул его из сладкого забытья. Сон помог Тиму, в голове прояснилось и появилась возможность еще раз все обдумать. Прогнав несколько раз в голове разговор с охранником, Тим решил что в этот раз зацепка все таки стоящая и, невольно, улыбнулся. Эта была улыбка человека ожидающего скорой развязки старого дела.
Тим оказался возле музея без десяти девять, охранник уже ждал его.
- Здравствуйте, Тим! - сказал охранник.
- Приветствую, вы сможете провести меня внутрь? - ответил Тим.
- Да, конечно. Я же говорил вам про ключи.
- Охрана музея нам не помешает?
- Сейчас идет пересменка, обход начнется в половине десятого.
- Думаю, нам не стоит тратить время впустую.
Они прошли к задней двери музея и, открыв дверь, легко попали внутрь. Тем временем гроза вновь набирала обороты. Тим никогда не бывал в музеях до этого случая, он никогда не интересовался искусством или историей. И оглядевшись, он признал что ничего не потерял. Множество табличек "не трогать", множество ограждающих канатов, множество странных картин и предметов, не знающих почему они уцелели под непреодолимой пятой времени. Это все было лишено смысло, по мнению Тима, но люди имеют право сходить с ума так, как им будет угодно.
Они с охранником сумели спрятаться в экспозиции в соседнем зале. Спустя час они услышали шум подъехавшего грузовика, а мимо места в котором они прятались прошел новый охранник музея - одноухий парень. Он запустил около дюжины человек в музей. Почти все они были одеты в балахоны грязно-желтого цвета. Их вел за собой охранник.
Войдя в зал с картиной, они окружили ее полукругом. Из дальнего зала послышалась странная возня. Спустя пару минут стала ясна причина этого, когда новый директор музея и какой то верзила втащили за руки парня в форме охранника.
- Это Боб, дневной охранник. - прошептал временный напарник Тима.
Они бросили его на пол, перед картиной и присоединились к остальным сектантам.
- Сегодня мы вновь приносим жертву тебе, древний! - прокричал одноухий и в его руку блеснул нож с волнистым лезвием.
- Быстро выбирайся отсюда и приведи помощь. - сказал Тим, обращаясь к ночному охраннику.
Сектанты начали песнопение, Тим выбрался из экспозиции, одновременно целясь в одноухого, ночной охранник побежал к выходу. Раздался выстрел. Нож зазвенел, упав на пол. Одноухий схватился за раненую руку, остальные сектанты бросились в рассыпную. Часть из них укрылась за стенами и экспонатами. Одноухий бешено смотрел на Тима:
- Никто не остановит молитву древнему! Никто!!! - прокричал одноухий и бросился на Тима. Он несколько раз выстрелил в него, но сектант сбил его с ног и придавил своим телом. Тим попытался стряхнуть его, но тут подоспели остальные культисты и начали его избивать. После нескольких тяжелых ударов по голове Тим потерял ориентацию в пространстве. Он несколько раз выстрелил в пустоту, но затем пистолет выбили из его руки и Тим потерял сознание.
Тим очнулся от того что его облили водой. Тело было ватным, голова гудела, рубашка мокрая от крови. Он стоял на коленях, кто то поддерживал его за плечи. Тим попытался пошевелить руками, правая жутко болела, но шевелилась, левая была в порядке. Тим поднял голову и увидел перед собой нового директора.
- Не знаю зачем, но вы славно постарались, чтобы помешать нашей молитве. И вам удалось убить Игната. - директор кивнул в сторону тела лежащего прямо перед картиной. - А ведь он лучше всех понимал шепот древнего! Но вы ответите за это! -
Тим огляделся, по бокам от него стояли оба охранника, оба были тяжело ранены. Директор встал в полукруг и сектанты начали свою жуткую песню. Тим никогда бы не смог повторить ни единого слова из пения культистов, но готов был поклясться что сейчас их песнопение отличается от того что он слышал до этого. И тут Тим посмотрел на картину. Казалось она захватывала взгляд и больше не отпускала. Она заняла все пространство перед взором Тима. Щупальца древнего чудища зашевелились. По комнате начал стелиться темно-желтый туман, который словно поглощал свет. Один из охранников закричал когда туман коснулся его. Из картины к ним потянулись щупальца.
Тим неожиданно ощутил странное спокойствие. Он не испытывал ни страха, ни ярости. Тем временем одно из щупалец обволокло тело одноухого и потащило в картину. Тим услышал странный потусторонний шепот от которого кровь стыла в жилах. Чем ближе становилось щупальце, тем настойчивее был этот шепот. Охранник справа от Тима заплакал и начал молить о пощаде. Щупальце схватило его и поволокло по полу в сторону картины. Тоже самое произошло и со вторым охранником. Его тело было похоже на тряпичную куклу, голова скользила по музейному паркету, оставляя за собой кровавый след.
Последнее щупальце обожгло сквозь одежду тело Тима и приподняло над полом. Песнопение усилилось. Тиму удалось посмотреть на культистов, они были в трансе. Древний медленно тащил его к картине. От наползающего со всех сторон шепота, было трудно собраться с мыслями. Тим просунул левую руку в потайной карман и достал динамитную шашку, переложил ее в правую руку. Оборвал запал, оставив около сантиметра у самой шашки, достал зажигалку. Тим был уже почти у самой картины. Улыбнувшись, он поджег запал. Песнопение культистов усилилось. Тим почти потерял сознание. Раздался грохот взрыва...