Сафронов Михаил Владимирович : другие произведения.

Скля.

Иногда Вера спрашивает меня: Что с тобой?. Ее вопрос звучит всегда одинаково, на лице всегда одно и тоже движение бровей, уголков губ, маленькая гримаса удивления и озабоченности. Я сижу на диване, я в комнате один и я листаю книжку с картинками. Что с тобой?, - спрашивает Вера опять. Она спрашивает это, хотя не прошло и пары часов, как я молча ходил по комнате взад-вперед, ну просто настоящий жук, молчанием отвечая на любые вопросы. Почему ее это так интересует? Строя свои догадки, я написал ее губной помадой на зеркале ванной комнате: Знание - сила.

Вера на кухне делает себе коктейль, я сижу за столом в комнате и провожу на больших листах белой бумаги линии, которые пересекаются друг с другом. Все линии должны быть максимально прямыми, не смотря на то, что я рисую от руки. Обычно они такие и получаются. Вера возвращается в комнату и, сидя на диване, листает книжку с картинками, пьет свой коктейль. Я жду, провожу прямую за прямой - тонкие линии черного цвета. Я - художник и этим зарабатываю себе на жизнь. За мои картины мне платит Вера, она покупает их у меня и уносит куда-то из дома. Когда она возвращается, я отдаю ей деньги, которые она дала мне раньше, и она покупает мне на них все, что мне нужно.

Попавшись в стеклянную баночку, скля не издает ни звука. Когда она еще на свободе она потрескивает чем-то у себя внутри или снаружи, может быть каким-нибудь органом или сухожилием. Я устал ловить ее. На третий день она всегда исчезает из стеклянной банки, которую я ставлю на подоконник, чтобы на скля падал дневной свет, я знаю, она этого не любит. Я опять хожу по квартире крайне осторожно, не издавая лишнего шума, чтобы в какой-то момент услышать легкое потрескивание за спиной или где-нибудь слева.

Иногда мне кажется, что мои картины получаются однообразными или вообще вдруг меня неожиданно осеняет, что такую картину я уже рисовал. Я говорю об этом Вере, в то время как она моет посуду и она смотрит на меня своими выразительными глазами и спрашивает как всегда одно и то же: Что с тобой?. Я ухожу в комнату и опять рисую.

Дело в том, что видимо, я болен. Уже очень давно в какой-то из холодных или теплых дней я рассказал Вере, что слышу странное потрескивание за спиной или, например, где-нибудь слева. Вера опять спросила, я опять ушел рисовать дальше. Но тогда, в то утро или вечер у меня прямо на бумаге очутилось что-то потрескивающее, наверное, каким-то органом или сухожилием. Я увидел скля. Она была прямо у меня на рисунке. Я закричал. Через четыре дня я впервые поймал ее сначала в ладонь, но держать в кулаке скля было до того страшно, что я тут же бросился в кухню и запихнул ее в пустую стеклянную банку из-под таблеток. Вера не видит ее. Дело в том, что видимо, я болен.

Иногда Вера мне читает вслух. Я лежу на диване и слушаю ее голос, он заставляет меня как будто парить или как будто плавать. Но тут к голосу добавляется легкое потрескивание и я уже напряжен. Мне нельзя выразить свое состояние, мне нельзя обнаружить присутствие скля, нельзя подать вид, что я догадываюсь о том, что она рядом, потому что Вера здесь и читает мне книгу, а я лежу на диване, и уже уткнулся лицом в подушку, чтобы ничего не выдать, ничего не сказать, чтобы, как только Вера подумает, что я заснул и уйдет в сою комнату, бросится к подоконнику и увидеть, что скля действительно исчезла и потрескивает теперь за спиной или, например, где-нибудь слева.

Вера часто в последнее время говорит мне, что все будет хорошо. Я вхожу в кухню, и Вера говорит мне: Все будет хорошо. В другой раз я смотрю книжку с картинками, и Вера подходит ко мне, садится рядом смотрит прямо в глаза и говорит: Все будет хорошо. А еще когда я чистил вчера зубы, я увидел на зеркале в ванной надпись красной губной помадой: Все будет хорошо. Я беру в руки помаду другого оттенка и пишу ниже: Ошорох тедуб есв. Я иду в комнату рисовать картины.

Однажды я вхожу на кухню и вижу, что Вера спит в странной позе лицом вниз. Одна нога ее неестественно отведена в сторону, а правая рука необычно заломлена за спину. Я сажусь на корточки. Я смотрю на нее. Где интересно у нее орган или сухожилие, которым она издает это потрескивание? На Вере красное платье. Она спит.

Вера спит очень долго, настолько долго, что я уже безумно хочу есть - я съел все, что оставалось в доме и мне нужна чистая бумага и тушь. Я пытаюсь разбудить Веру, но она спит. Очень устала, - думаю я и ищу деньги в ее сумочке. Я нахожу немного денег и две фотографии. На одной фотографии мы с Верой стоим, обнявшись в моей комнате у окна, на другом снимке шкаф, что стоит у нас в прихожей, там хранятся Верины шляпы. Одна из дверец шкафа открыта и видно, что одна из полок пустая - на ней нет шляп, но там как будто бы свито какое-то гнездо или кокон и в этом толи гнезде, толи коконе сидит скля. Я выхожу в прихожую и открываю дверцу шкафа. На той полке, где на фотографии видно скля я вижу коробку из-под обуви. Я открываю ее - она наполнена пачками денег, очень много, очень.

Видимо потому что у нас есть скля, у нас нет тараканов.