Еврей сидел у костра. Ему сегодня не повезло - он не успел дойти к лагерю ученых до Заката, пришлось ночевать на чердаке заброшенной избы. А это, знаете ли, весьма неприятно, особенно учитывая недавнее похолодание.
Костер еле тлел, потому что недавно прошел дождь, и поленья отсырели. Вообще, Закат на Топях - это вещь особая. Как только солнце скрывается за горизонтом, по земле сразу же начинает струиться туман. Откуда он берется - неизвестно. Зато известно, что попадать в него категорически нельзя - если, конечно, ты хочешь остаться в живых. Опять-таки неизвестно, как эта штука действует, но выжигает этот туман мозги почище контролера. Раньше так же мог только Выжигатель Мозгов, но после его отключения и захвата долговцами, обрушившими одну из антенн и отключившими впоследствии сам Радар, тот, естественно, перестал работать.
После знаменитого Фальшивого Выброса, когда появился этот туман, и много чего еще, Топи стали наполнять зомбированные, люди с выжженными напрочь мозгами. Они весьма живучи, так как их телами управляют только рефлексы. Они не чувствуют боли, и поэтому, чтобы свалить такого кадавра, ему надо снести голову, или высадить не меньше обоймы из "калаша" в туловище.
А еще из некоторых хижин, например, из этой, открывается вид на города-призраки. Из этой открывается вид на Луна-парк в Припяти.
Еврей посмотрел наружу сквозь пролом в крыше. Там, в темноте, шатающейся походкой, перемещались силуэты людей. Это те бедняги, кто во время Заката был далеко от укрытий выше одного этажа, ведь туман необъяснимым образом проникает даже в герметизированные здания. Все тем же необъяснимым образом туман не поднимается выше 2 метров. Э-эх... где-то там бродит и Оптимист...
Он еще раз вздохнул. Оптимист был его лучшим другом, который его как раз и назвал. Всегда и везде он находил повод для того, чтобы пошутить. И вот однажды дошутился.
Цепочка мыслей в очередной раз протянулась к его кличке. На самом деле он был коренным немцем с именем Дэвид. А Оптимист то ли не так услышал, то ли что еще... в общем вместо Дэвида стал Давид, а раз Давид, значит, Еврей...
Костер еле тлел, было очень холодно. Чтобы хоть как-нибудь согреться, он решил поесть. Достал банку тушенки, одну из тех, которые повсеместно распространены в Зоне. Да-да, это именно "Завтрак туриста"! Вкусное и полезное мясо.
Он поставил тушенку на тлеющие угли костра и потянулся за фляжкой. Вот еще довод в пользу того, что он не еврей. Евреи спиртного не употребляют, а Еврей употреблял в серьезных количествах. А по выходным, что называется, "ударная доза антибиотиков", до чертиков, бегающих по комнате.
Он глотнул из фляжки. Спирт прокатился по пищеводу, свернувшись приятным комком где-то в животе. Он предпочел бы хорошее немецкое пиво, например, "Weizen", или "Dunken", но, как говорится, на безрыбье и рак рыба. К тому же Еврей был алкоголиком со стажем более 10 лет, он пил спирт с тех пор, как от него ушла его русская жена. По этой же причине (из-за русской жены) он и говорил на русском не хуже любого россиянина.
Однажды он упился до такой степени, что ушел в Зону. Это было 2 года назад.
Еврей снял с углей горячую банку тушенки и вскрыл ее с помощью ножа. Залез в рюкзак, стоящий рядом, достал бутылку водки, накрытую "стопочкой" и вилку. Налил рюмку, и, пробормотав "для разминочки", уже начал подносить ее ко рту...
...как вдруг услышал музыку. Не современную какофонию, которую слушает молодежь, а музыку старинного австрийско-немецкого народного танца - лендлера. Музыка его любимого танца в исполнении на скрипке текла с южной части болот. Постепенно она приближалась.
Еврей от неожиданности уронил "стопку", и она, заплескав ему штаны, со звоном покатилась по полу. Чертыхаясь, он дернул из кармана носовой платок и обтерся. Хорошо, что он пил только из толстостенных рюмок, иначе бы "соточка" просто разбилась.
Отбросив прямоугольный кусок ткани, пропитанный спиртом, он схватил лежащий рядом НК G-36K и направил ствол на дверной проем. Музыка слышалась уже совсем близко, буквально в нескольких метрах.
Вдруг она смолкла.
В дверном проеме появился силуэт. Палец на курке сталкера напрягся, но существо вошло в круг света от костра, и Еврей увидел лицо Скрипача, одной из Легенд Зоны.
Сталкер от удивления аж рот раскрыл. О Скрипаче рассказывали всякое, но он во все это не верил. Но вот предмет его недоверия перед глазами, стоит и играет на скрипке лендлер. Говорят, что Скрипач каким-то образом узнает любимую песню или музыку сталкера, к которому собирается подойти, и играет ее вне зависимости от сложности исполнения произведения на скрипке.
- Может, опустишь уже ствол? - невозмутимо спросил Скрипач, и, засунув скрипку и смычок в чехол, подошел к костру. Присел на пол, подхватил вскрытую тушенку, достал ложку, зачерпнул мясо, и пробормотал с набитым ртом:
- И рот закрой уже, муха залетит.
Еврей только сейчас заметил, что по-прежнему с отвисшей челюстью держит нежданного гостя на прицеле. Он поспешно подобрал челюсть и отложил винтовку.
По комнате распостранился запах алкоголя. Еврей понял, что это от его носового платка. Сталкер подошел к платку, поднял его и бросил его в костер.
Огонь сразу же запылал сильнее, и Скрипач придвинулся поближе к костру. Замерз, подумалось Еврею. Он начал разглядывать пришельца. Вроде все как обычно - кожаная куртка, рюкзак, ору... твою дивизию, оружия нет!
Да-да, у Скрипача совсем не было оружия. Только чехол со скрипкой. Еврей уже второй раз за вечер уронил челюсть.
Скрипач тем временем доел тушенку, огляделся, увидел бутылку водки, схватил ее и глотнул прямо из горла. Шумно вдохнул, встал с места, и произнес:
- Ну что же, спасибо за хлеб-соль, как говорится. Пойду я. Да, и вот еще. Не ходи на юг болот, там водяные разбушевались. Бывай!
И с этими словами он вылез в окно и исчез за порогом.
Еврей смотрел вслед уходящему вдаль сталкеру, вновь заигравшему на скрипке, и думал, что неспроста Скрипач пришел к нему. Ведь не просто пожрать и поболтать зашел.
Тут он вспомнил о предупреждении и о том, что собирался с утра прошвырнуться по пути на Янтарь по южной части Топей, артефакты поискать.
Он вновь устремил взгляд в сторону уходящего Скрипача и прошептал: