Тупая боль зарождалась где-то в затылке справа, колючей проволокой протягиваясь ко лбу, она тяжело сдавливала голову, мир вокруг начинал расплываться, словно помещенный за рифленое стекло. Только полная темнота и тишина могли сейчас помочь. Кое-как, держась за стену, Ольга вошла в дом, задернула шторы в спальне и рухнула на постель. Теряя счет времени, она чувствовала, как яркие вспышки боли уступают место свинцовой тяжести и, наконец, приходит сон, дающий измученному очередным приступом организму небольшую передышку.
Но в последнее время Ольга начала бояться приходящих к ней в такие часы сновидений. Это не были кошмары или сюрреалистические нагромождения обрывков яви, нет. Это были удивительно четкие картины жизни совершенно неизвестной ей женщины, которые наводили на нее необъяснимый ужас своим полным подобием реальности, словно смотрит она сквозь стену чужой квартиры. Вот и сегодня она видит перед собой уже знакомую комнату, женщина с темными волосами, собранными в небрежный пучок на затылке, поднимается из-за компьютера и откликается на крики, доносящиеся из соседней комнаты:
-- Мама! Скажи ему, Сашка опять забрал у меня карандаши, он поломает их, мам...-- детский голосок переходит в плач. Женщина быстро проходит в детскую комнату, там, на полу перед огромным листом бумаги, на котором запечатлено неизвестное чудовище, отливающее всеми цветами радуги, сидит девчушка лет четырех и уже трет глаза. Рядом стоит мальчуган чуть постарше, сжимая в кулачке целый ворох цветных карандашей.
--- А чего она моему буказавру глаза зеленые сделала и еще собиралась желтым крылышки красить. Мам! Не бывает у буказавров зеленые глаза.
--- Зеленых глаз...-- машинально поправляет сынишку женщина. -- А ты, Аленка, нарисовала бы своего, ты же умеешь.
--- Нет! Он неправильно его рисует, он...
Спор о внешности буказавра прерывается звонком у входной двери.
-- Ну-ка, -- женщина поднимает с пола еще всхлипывающую Аленку, -- пошли встречать папу. --- Сашка сам выскакивает в прихожую.
-- Привет, -- приятный молодой мужчина целует в щеку женщину, подхватывая Аленку на руки.
--- Вить, забрал бы ты их сегодня в парк, что ли, у меня завтра сдача материала, а рассказ не закончен, я катастрофически не успеваю. Дайте мне сегодняшний вечер, зато завтра гульнем все вместе.
-- Не волнуйся, милая, работай, -- говорит Витя жене и, обращаясь к ребятам, почти шепчет заговорщическим тоном, -- А у нас сегодня приключение...
Взглянув на всю компанию с нежностью, женщина уходит к себе в комнату и вновь садится за компьютер. Она наклоняется над клавиатурой, а в прихожей слышится возня, которая становится все громче и громче, и наконец... Ольга просыпается.
--- Оля, ты дома? -- она постепенно осознает, что голос мужа не приносит новой волны боли и решается встать с постели.
--- Ты чего в плаще в спальне делаешь? -- удивляется Николай. -- Опять был приступ? Да? -- он нежно смотрит на Ольгу, потом привлекает ее к себе. -- Бедняжка моя, Олечка, слушай, тебе необходимо пойти к врачу. Я договорюсь у себя в клинике, тебя посмотрит лучший специалист по...
---...по опухолям, -- прерывает она.
--- По новообразованиям. Милая, с такими симптомами нельзя сидеть и ждать, что все пройдет само, поверь мне. Я, конечно, только терапевт, но я же вижу, как ты мучаешься. Я завтра же договорюсь с Федором Петровичем, тебе быстро сделают обследование, и... думаю не надо бояться. Все лечится.
--- Коль, -- неожиданно произнесла Ольга, -- давай пойдем сегодня в парк, а? Там в ресторанчике поужинаем, погуляем, я так хочу на воздух, а?
-- Конечно, собирайся, милая.
В парке было многолюдно. Белые ночи на свой лад сдвигают время, продлевая вечера удивительно-прозрачными сумерками, даря людям эти сказочные часы. Кому-то для долгих прогулок и долгожданных признаний, которые просто не успеваешь сделать в короткий зимний день-вечер, а кому-то для расставаний, таких долгих, что остается надежда на то, что разрыв будет не окончательным. Кто-то в такие вечера просто вспоминает прошлое, а кто-то встречает будущее. Дети радуются возможности подольше не ложиться спать, а родители тому, что чадо старается не напоминать о себе.
После легкого ужина в недавно открывшемся ресторанчике Ольга и Николай гуляли вдоль озера, оглядывая проходящих мимо, обмениваясь незначительными замечаниями и просто наслаждаясь вечером. Вдруг Оля неожиданно остановилась, дернув мужа за рукав, он оглянулся. Она стояла, в ужасе глядя прямо перед собой на дорожку парка, по которой к ним бежала маленькая девочка в красной курточке, а за ней несся мальчишка в расстегнутой джинсовке, норовя ухватить беглянку за капюшон.
-- Алена! Сашка! -- раздался вдруг громкий окрик, -- ну-ка, идите к папе. --- Молодой мужчина, лица которого в сумерках было не разглядеть, опустился на корточки в конце дорожки, и малышка и мальчуганом, резко развернувшись, помчались к нему. Он легко подхватил обоих и, закружив, весело засмеялся.
--- Что с тобой? -- Николай непонимающе смотрел на жену, которая вдруг, судорожно вздохнув, стала оседать ему на руки.
На следующее утро Оля отправилась в клинику вместе с мужем. У кабинета Федора Петровича их встретила медсестра с вежливой улыбкой и равнодушием в глазах. Она попросила Ольгу переодеться в халат с завязками на спине и специальные бахилы.
-- Сначала вы пройдете все необходимые тесты в лаборатории, потом Федор Петрович примет вас, -- сказала она и повела Ольгу по холодному коридору клиники в просторное помещение, заполненное всевозможными приборами.
Когда, через некоторое время, они возвращались оттуда, медсестра несла за Олей целый ворох рентгеновских снимков, энцефалограмм и прочих результатов исследований.
Они вошли в кабинет к Федору Петровичу. Тот оказался невысоким молодым человеком, который внимательно выслушивал Ольгины жалобы, быстро просматривая все данные. Потом он развесил на матово-светящемся стенде рентгеновские снимки и встал перед ними в позе посетителя музея, рассматривающего шедевр неизвестного автора.
-- Я должен задать вам несколько вопросов, возможно, они покажутся вам немного странными. Но я должен иметь полную картину болезни.
-- Что со мной, доктор? -- испуганно спросила Оля.
-- Я отношусь к той категории врачей, которые склонны говорить человеку правду о его болезни, тогда ему будет легче с ней справиться. Но пока я не знаю всего, скажу только, что у вас действительно имеется новообразование, и дело весьма серьезное. На вашей стадии болезни, кроме головных болей у вас могут появиться ... видения, что ли...
Ольга обречено кивнула.
-- После приступов боли я вижу сны. Всегда про одну и ту же женщину, ее семью, ее жизнь.
--- Вы знаете эту женщину?
-- Нет, я с ней незнакома.
-- У вас ведь были черепно-мозговые травмы? Здесь, -- он указал на снимок, --- видно, что был сильный ушиб...
-- У меня были травмы дважды. Когда мне было пять, мы с родителями попали в аварию на туристском автобусе, и меня сильно ударило упавшими с полки вещами, был ушиб и сотрясение мозга.
--- Последней травме не больше двух лет, --- настаивал врач.
--- Да, она недавняя, упала в метро на эскалаторе, --- сухо сказала Ольга.
--- Похоже, что в вашем случае снаряд угодил дважды в одну и ту же воронку, -- произнес врач, --- первый удар спровоцировал опухоль, а второй -- вызвал ее бурный рост за последние годы.
-- И что? -- Ольга смотрела на него почти мертвыми глазами.
-- Я дам вам лекарства, чтобы облегчить боль, могу предложить операцию. Буду предельно честен, я не уверен в ее успешном исходе, но вы молоды, возможно, это --- ваш шанс.
Ольга брела домой от метро, сжимая в руках сумочку, в которой лежало выкупленное лекарство. "Это шанс, -- вертелось у нее в голове, -- я выкручусь, я выздоровею! Да, Виктор! Я не дам тебе убить меня."
Она ни словом не солгала врачу, когда сказала, что не знает женщины, которая является ей в снах, зато она прекрасно знает мужчину. Виктор, Витя, Витенька. Ее огромная, безумная, ненормальная любовь, ее болезнь. Теперь и в прямом смысле тоже.
Они повстречались на какой-то вечеринке у его приятеля, где он был без жены, и ушли оттуда вместе. После этого в жизни Ольги настало самое счастливое лето. Виктор отправил семью на дачу, и они могли быть вместе, упиваясь близостью и внезапно пришедшей любовью. Но все изменилось в первый день октября. Виктора будто подменили, околдовали. И ни с какого эскалатора Ольга не падала, она упала с лестницы в тот день, когда, забыв стыд, потеряв все остатки гордости и самолюбия, пришла к нему домой умолять не бросать ее. Только быть с нею иногда, звонить. Да, у него прекрасная семья, пусть он остается с ней, но пусть не бросает Ольгу... Он тогда попытался грубо захлопнуть дверь у нее перед носом, и она оступилась, упала, ударилась затылком. Он испугался, подбежал к ней, провел в квартиру, поминутно глядя на часы, боясь возвращения жены с детьми. И как только она смогла самостоятельно встать, выставил за дверь. Так что жены его, той самой темноволосой женщины из снов, она никогда не видела наяву.
Ольга вышла за Колю, который подобрал ее как жалкую бездомную кошку, привел в дом и отогрел своей нежностью и пониманием. И вот сейчас та ее любовь несет ей смерть. Но она не сдастся! Ольга решительно вошла в лифт и тут же почувствовала как начинается новый приступ. Она проглотила таблетку, другую, боль нарастала. Войдя в квартиру, она опустилась на небольшую кушетку в гостиной, закрыв глаза. Приступ шел по обычному сценарию, боль начала отступать и пришел сон, она снова увидела знакомую комнату.
Молодая темноволосая женщина разговаривала по телефону:
--- Да, рассказ практически готов. Конечно, как мы и договаривались, только правда жизни. Сначала запретная любовь, потом муж возвращается в семью, осознав все, а коварная разлучница получает по заслугам. Да, еще как по заслугам. Конечно, я знаю специфику журнала --- семейные ценности прежде всего.
Она положила трубку и села за компьютер, проворные пальцы быстро набирали текст, из-за ее плеча можно было прочесть последние строчки:
"Болезнь убивала ее, сначала коварно разрастаясь невидимым убийцей и, наконец, была готова нанести последний удар. Она полулежала на небольшой кушетке в гостиной, чувствуя, как боль отступает, и горячая волна захлестывает ее тело. Разрыв сосуда, инсульт, спровоцированный опухолью, скажет потом врач. Но это было неотвратимое наказание за покушение на чужое счастье". Она поставила точку и подняла со столика фотоснимок небольшого формата. На фотографии со стертыми уголками был изображен улыбающийся Виктор, держащий на руках Ольгу, оба смеялись. Молодая темноволосая женщина сложила фотографию и быстро разорвала ее.
Ольге хотелось крикнуть "Нет! Нет! Еще есть надежда на операцию", она попыталась вырваться из цепких объятий сна, голова ее дернулась, и она почувствовала острую боль, за которой последовала волна нестерпимого жара.
"Инсульт, спровоцированный неоперабельной опухолью затылочной доли мозга", -- написал в заключении врач.