Катя посмотрелась в зеркало. Да, теперь она действительно шикарно выглядит. Нежно-голубой строгий брючный костюм, высокие каблуки, стильная причёска, безупречный макияж - всё это непременные атрибуты успешного адвоката. Сейчас у неё была своя контора, дела которой уже четыре года шли достаточно успешно. Она поправила причёску. На фоне голубого костюма её синие глаза казались совсем уж синими. Пухлые губы расплывались в довольной полуусмешке, большие синие глаза смотрели немного насмешливо. Да, это действительно было неплохо. Теперь она наконец-то хорошо одевается, чувствует себя независимой и зарабатывает много денег. А когда-то, четыре года назад она начинала простой лаборанткой в Челябинской Государственной Медицинской Академии.
Катя ещё раз окинула себя довольным взглядом и вышла из офиса. Сегодня она как обычно задержалась на работе, поскольку дело, над которым она сейчас работала, требовало колоссальных затрат времени и сил из-за постоянно возникающих новых обстоятельств. Это было дело девушки, которая когда-то сыграла огромную роль её жизни. Сейчас она была всего лишь её клиенткой, поэтому Катя старалась не думать об этом. Наконец-то рабочий день был закончен и можно было ехать домой. Катя достала из сумочки ключи от своего "ягуара", села в машину, включила радио и поехала. На улице было тепло и она открыла окно, чтобы прохладный ветер наполнил салон.
Гордо, независимо и немного надменно она смотрела вперёд. На улице уже начинало темнеть - было почти одиннадцать часов. Она неторопливо ехала по трассе, положив руки на руль, и её движения напоминали движения кошки. Вдруг она увидела девушку, стоящую на обочине и махавшую рукой. Катя остановилась и опустила стекло.
- Да?
- На Северок не подвезёте?
Это была девушка, очень похожая на мальчика, в то же время очень женственная, с короткой стрижкой и спортивной фигурой. Острый нос с горбинкой, тонкие губы, огромные голубые глаза с длинными ресницами. На правом плече красовалась татуировка в виде солнца.
- Куда именно?
- На Братьев Кашириных.
- Садитесь. Мне как раз по пути.
Девушка села в машину на переднее сиденье.
- Только мне нечем заплатить.
- Ничего страшного, - Катя насмешливо посмотрела на девушку. - Садитесь, подвезу.
- У вас в машине курить можно?
- Курите.
Катя сосредоточилась на дороге. Эта девушка, сидевшая с ней рядом как-то странно её смущала. Она решила не отвлекаться и смотреть вперёд.
- Можно вопрос? - спросила незнакомка. - Что такая красивая девушка делает так поздно одна в городе?
- Я еду с работы. Пришлось задержаться.
- А где работаете, если не секрет?
- Не секрет. - ответила Катя. - Я адвокат. У меня своя контора.
- М-м-м... А мне повезло меньше.
Катя посмотрела на девушку. Та отвернулась и стала смотреть в окно.
- Я проститутка.
Катя вскинула бровь.
- Не ожидали? В жизни и такое бывает. Давайте хоть познакомимся, что-ли... можно, я на "ты"?
- Хм. Ну попытайся!
- Меня Лена зовут.
- Екатерина.
- А если бы я не остановилась, что бы ты делала? Тут же нет практически ни одной машины!
- Ждала бы, пока кто-нибудь не подъедет.
- Ты домой едешь?
- А что, к тебе можно поехать? - улыбнулась Лена.
- Я смотрю, ты немного наглая. А наглость - второе счастье. Поехали!
- А я смотрю, ты немного надменная. - парировала Лена.
- Не делай поспешных выводов. Это маска.
- "Весь мир - театр и люди в нем актеры"? - процитировала Лена Шекспира.
Катя хмыкнула. Машина остановилась на светофоре, постояла минуту и поехала дальше. Наконец они подъехали к шестнадцатиэтажному дому.
- Ты здесь живёшь?
- Да, это мой дом.
- А на каком этаже?
- На шестнадцатом.
- Ух ты! Высоковато!
- Раз уж не получилось купить готический замок на скале у моря, придется довольствоваться квартирой. Ну на что уж заработала!
Лена замолчала, подумав, вероятно, о чём-то своём.
Девушки поднялись на шестнадцатый этаж, Катя открыла квартиру и включила свет.
- Проходи, чувствуй себя как дома.
- Мне до такого дома не дожить. Это ты всё сама делала?
- Да, дизайн полностью принадлежит мне.
Катя опустилась в кожаное кресло песочного цвета, закинула ногу на ногу и закурила. Лена стояла у огромной статуи сиамской кошки и рассматривала её.
- Ты кошек любишь?
- Да. - ответила ей Катя.
- А ты сама на кошку похожа. Я буду называть тебя Кошкой.
- Спасибо. Хочешь выпить? У меня есть неплохое вино.
- Давай! - согласилась Лена. - Катя, только можно я тебя попрошу: не спрашивай меня сейчас ни о чём. Я не хочу говорить о том, кто я такая и чем занимаюсь. Хорошо?
- Договорились. - ответила Катя, достала бутылку вина и поставила её на столик.
- Хочешь есть?
- Не откажусь.
Катя достала из холодильника курицу, разогрела её, приготовила салат и картошку и накрыла на стол. Потом включила музыку и села за стол.
- Ну так что, Лена, ты просила ничего о себе не спрашивать?
- Да, не надо лучше. Давай лучше о тебе поговорим. М, как вкусно! Сама готовила? - спросила Лена, уплетая курицу.
- Сама.
- Хорошо готовишь. А что это играет?
- Это Muse.
- Все равно не знаю таких.
- Их мало кто знает. Это моя любимая группа. Когда-то я ездила в Москву на их концерт. Как давно это было...
- Ну так продолжим? Ты обещала рассказать о себе.
- Я ничего не обещала. Да там знаешь, и не особо интересно... Работа, работа и еще раз работа.
- А личная жизнь?
- Почему ты спрашиваешь меня об этом?
- Потому что мне ХОЧЕТСЯ спросить. Тебя выдаёт взгляд. Взгляд стервы. Он выдаёт тебя и привлекает к тебе.
Катя вздёрнула бровь.
- Н-да? Интересно...
- Ты шикарная женщина. У тебя взгляд хищницы. Ты мне нравишься.
- Н-да? Хм. А с чего ты взяла, что МНЕ девушки нравятся?
- Я по глазам неплохо читаю. Они выдают тебя.
Катя смотрела на Лену. Да, она хотела её. До безумия хотела девушку, которую знала всего полчаса. Загорелые подкачанные руки... плечи... огромные глаза... и взгляд. Безумный, дикий взгляд. Она решила во что бы то ни стало не поддаваться.
Катя поставила бокал с вином и закурила. Лена подошла к ней, встала на колени и взяла её за руку.
- Кошка, чего ты хочешь?
- А что ты умеешь?
- Всё... - прошептала Лена и положила голову на колени девушке.
Катя насмешливо смотрела на неё. Лена сидела в такой позе пять минут, вдыхая слабый аромат её духов, потом подняла голову и посмотрела на Катю.
- Кошка, позволь мне любить тебя.
- Почему?
- Потому что ты мне нравишься.
- Я тебе не сдамся. - Катя залезла в кресло с ногами и интригующе посмотрела на девушку.
- Я же вижу. Тебя выдают глаза. Ты меня хочешь.
- Ха! Даже если бы я и хотела, я бы всё равно не сдалась тебе.
- Да? - Лена провела рукой по бёдрам девушки. - Не сдашься?
- Нет!
- Ну смотри.
Она сорвала пиджак с Кати и бросила его на пол. Под ним обнаружилось дорогое нижнее бельё. Лена обняла девушку и поцеловала её в шею. Потом нежно провела языком за ушком девушки и зарылась лицом в её волосы. Каждая клеточка Катиного тела наполнилась безумным желанием и страстью... Лена начала ласкать девушку. Дальше Катя уже не помнила ничего...
Она очнулась, когда Лена уже брала её. Она брала её грубо, не заботясь о Катином удовольствии. Она снова и снова входила в неё, разрывая девушку на куски, доводя её до безумия, до дикого, звериного экстаза...
Костюм от Dior и бельё из Дикой Орхидеи валялись на полу. Катя сидела в кожаном кресле, раздвинув бёдра и запрокинув голову.
- Значит, не сдашься? - улыбалась Лена. - Не сдашься? - она с силой ворвалась в девушку. Катя резко прогнулась, изнемогая от страсти, и впилась ногтями в ручки кресла. Лена продолжала брать её, с каждой секундой входя всё глубже.
- Не сдашься? - она начала покусывать бёдра девушки. - Ты всё ещё не сдаёшься?
Катя полулежала в кресле, закрыв глаза и раскинув руки в разные стороны. Казалось, она спала. Пока она отдыхала, Лена рассмотрела квартиру.
В квартире оказалось две комнаты. Одну занимал просторный зал в песочно-голубых тонах, с кожаными креслами, мягким ковром песочного цвета и большими статуями сиамских кошек. В одном углу комнаты стоял стол с ноутбуком, в другом - большой кожаный диван под цвет кресел. На стене напротив дивана висел телевизор. На остальных стенах висели абстрактные картины в морских тонах.
Другая комната была спальней. Это было настоящее торжество роскоши. Первое что бросалось в глаза при входе в эту комнату - это огромная кровать. Её почти неприличная роскошность словно бы намекала на характер хозяйки. Кровать была сделана из светлого дерева, с невысокими полукруглыми спинками, в которые удобно было вцепиться... по-кошачьи выгнуть спину... Лена уже видела эту девушку, обнажённую, изнемогающую от страсти и желания на этой роскошной кровати. Вот она лежит, запрокинув голову и закрыв глаза, её полуоткрытые губы трепещут, она выгибается как кошка и постанывает от наслаждения. Пальцы вцепились в волосы партнёрши, которая доводит её до безумия, лаская её... Лена тряхнула головой, отогнав видение и ещё раз посмотрела на постель. Она была смята, подушки в беспорядке были разбросаны по пышному матрасу. Комната была оформлена в голубых тонах. Несмотря на холодность этого цвета, она казалась тёплой и загадочной. Мягкий, приглушённый свет шёл из угла комнаты, создавая атмосферу романтики и безудержной страсти. Огромная зеркальная люстра занимала большую часть потолка. На огромных окнах висели тяжёлые портьеры тёмно-синего цвета. Около кровати стояло огромное зеркало, на котором лежала тонкая цепочка с каким-то синим камнем. На полу стояли босоножки на шпильках. В общем, комната была сделана на прихотливый вкус хозяйки - изысканно и со вкусом. Лена вздохнула и вышла из спальни.
Когда она зашла в зал, Катя уже открыла глаза.
- Что случилось? - спросила она.
"Она очаровательна, когда сонная. Она похожа на ребёнка", - подумала Лена. "Я могла бы..."
- Что... - Катя осеклась. С её лица моментально спало выражение наивной детскости. Она снова стала гордой независимой женщиной.
- Между нами произошло небольшое недоразумение. - она на секунду замолчала. - Извини, но тебе пора идти.
Лена вопросительно посмотрела на девушку, подошла к двери и тихо прикрыла её за собой. Как только за дверь за ней закрылась, Катя бросилась на роскошную кровать и разрыдалась.
Глава 2.
Катя сидела в своём кабинете и разбирала бумаги, связанные с делом Власовой. За время работы над этим делом она придумывала тысячу версий, снова и снова отбрасывая их, потому что они казались ей недостаточно убедительными и точными. По факту это было предумышленное убийство двадцатичетырёхлетней девушкой своего отчима. Масса свидетелей, которые знали о её намерении, не оставляли никаких сомнений в её виновности. Нужно было хорошо подумать над тем, как составить защиту таким образом, чтобы она вышла на свободу и с неё были сняты все обвинения. А это не всегда осуществлялось законными методами. Однако за это дело была обещана огромная сумма - у неё была очень состоятельная семья, которая сделала бы всё для своей дочери. К тому же, это дело принесло бы Кате бешеную известность. Вот она выходит из зала суда, все её поздравляют... Газеты не перестают печатать всё новые и новые обстоятельства дела. И среди всего этого - она, адвокат, который добился всего этого сам. Этот процесс стал бы апогеем её деятельности. За четыре года она выиграла немало сложных запутанных дел, но это было бы самым пиком.
Но какой ценой ей всё это досталось! Катя начинала работать в Медицинской Академии на кафедре иностранных языков простой лаборанткой за такую смешную зарплату, что её даже стыдно было назвать. Занималась переводами и контрольными. Она закончила Челябинский Государственный Университет по специальности лингвист-переводчик, а теперь получала второе высшее - юридическое. Ее зарплаты не хватало даже на то, чтобы снять квартиру. А нужно было ещё откладывать на учёбу. Катя ходила в одной и той же одежде, жестоко урезала себя во всём, откладывала деньги, сдала госэкзамены и наконец получила диплом юриста.
А потом начался стремительный карьерный рост. Екатерина Седова была далеко не глупой девушкой, и скоро это заметили все на кафедре. Помимо работы на компьютере, в её полномочия стали входить курсы разговорного английского языка, которыми заведовала кафедра иностранных языков. Однажды на кафедру зашёл юрист крупной Челябинской фирмы - нужно было сделать перевод документа. Так Катя начала сотрудничать с фирмой "Альтер Эго". Через три года она открыла свою фирму. Её партнёром стала лучшая подруга Женя, человек очень рассудительный и здравомыслящий. Женя была "здравой стороной" их адвокатского дела, чем резко отличалась от Кати, которая была очень эмоциональной и импульсивной девушкой.
Визитной карточкой Кати стала маска независимой, взрослой женщины, которая никогда не показывает свои эмоции. За шесть лет работы ее один-единственный раз видели в слезах. Это была Женя, которой Катя могла доверить абсолютно всё. На работе, а позже и в жизни Катя научилась полностью скрывать свои эмоции, так, что никто не мог догадаться, что у неё на душе. А там было очень и очень неспокойно. За четыре года работы в адвокатской конторе, которая неизменно была связана с бесчисленными выступлениями в суде, где нужно было держать себя во что бы то ни стало, маска, которую Катя одевала на работе, приросла к ней. Она так долго училась полностью скрывать свои эмоции, что уже просто не могла показать элементарную привязанность к человеку. "Да, Женя, спасибо", - это было всё, что она говорила. Женя радовалась такой перемене, поскольку всегда говорила, что чувства мешают Кате правильно принимать решения. Она говорила, что Катя наконец повзрослела. Катя тоже была этому рада, но иногда что-то словно покалывало в том месте, где должно быть сердце.
Что касалось личной жизни, Катя довольствовалась только удовлетворением тела, а не души. Устав от бесконечных переживаний, она выбросила эту душу в форточку. Время от времени в её жизни появлялись увлечения, но всё это было лишь на пару ночей. Два обнажённых тела на роскошной кровати, разбросанная на полу одежда - потом она даже не помнила ту, с которой провела ночь. А так было бы хорошо по настоящему привязаться к человеку. Просто по-человечески привязаться. И ЛЮБИТЬ.
Но любить не хотелось. Хотелось работать, снова быть представительной личностью и зарабатывать много денег. Ещё часто хотелось секса. Ну это-то она всегда могла получить. А где же была та единственная, которая могла сорвать маску независимости с её лица? Девушек в Кате прельщало в основном богатство, независимость, внешность и, конечно, хищная сексуальность. Ни с кем из этих девушек Катя не снимала маску даже в постели. Она перестала быть самой собой.
"Небольшое недоразумение", как она его назвала, произошедшее с ней в эту пятницу, словно бы дало толчок к осознанию того, что что-то нужно изменить. Эта странная Лена с огромными глазами и тёмным настоящим заставила её пересмотреть своё отношение к жизни. Так хотелось иногда довериться, просто довериться первому встречному человеку... Но ей было НЕЛЬЗЯ. Нельзя показывать на людях эмоции. Это было доверено только роскошной кровати с атласным покрывалом.
Катя вздохнула и снова начала просматривать бумаги. У неё есть своё дело. У неё есть хороший партнёр. У неё есть своя квартира. У неё есть деньги. И всё же... всё же...
Вдруг дверь открылась и вошла Женя. Это была высокая худая готическая девушка с тёмными волосами и большими карими глазами, с серьёзным выражением лица. Это была Катина лучшая подруга и очень надёжный человек, который всегда мог дать дельный совет и успокоить в трудной ситуации. Катя очень дорожила ей. По-настоящему дорожила.
- Катя, обнаружился ещё один факт по делу Власовой. Оказывается, отчим купил для неё квартиру.
- И что?
- В эту квартиру он приходил к ней каждую ночь и оставался до утра.
- Откуда ты это знаешь? - спросила Катя.
- Я только что была у неё, она мне рассказала. Кать, извини, конечно, можешь меня уволить, но я больше с ней общаться не буду. Мне трудно заниматься её защитой, сама знаешь, что я её терпеть не могу.
- Да, знаю, - вздохнула Катя. - Прости, не надо было заставлять тебя делать это. Просто я была слишком занята. Больше ты не будешь с ней встречаться.
Катя прекрасно помнила, из-за чего всё началось. Те далёкие семь лет назад жизнь казалась безумной каруселью, полностью состоящей из чувств и эмоций, смерти и любви... Катя попала в эту карусель, центром которой была Екатерина Власова. К сожалению, было слишком много того, чего время никогда не сможет вылечить, и Катя и Женя об этом знали. Но предпочитали молчать. Для Кати же это был шрам, оставленный лёгкой рукой на сердце и ровно половина украденных лет её жизни.
- Извини, Жень. Я не буду больше отправлять тебя к ней. Она что-нибудь ещё говорила? Я-то знаю, что он её насиловал с двенадцати лет, но она-то сама что сказала?
- Она сказала, что с семи. По три-пять раз за ночь.
- Что?? Ну я не знаю просто, как с ней дело иметь. Это мне из этих лоскутков, из этих отрывков, которые совершенно противоречат друг другу, нужно собрать правдоподобную защиту?! Она же постоянно врёт!
- Мой тебе совет, Катя - бросай это дело. Тебе мало было?
- Сама знаешь, что мне это обещает. Огромная сумма. Успех. Новые перспективные предложения. Женя, это очень выгодно. Это перекроет всё, что я когда-либо делала.
- Ну сама смотри. Ты однажды уже вляпалась.
- Нет, мне это нужно. Но я просто не представляю, как можно построить защиту при таком обилии улик, свидетельствующих против неё. Можно было бы, конечно, представить это как самозащиту при изнасиловании, но с другой стороны, мы имеем дело с цианистым калием, следовательно, это было не синхронное убийство во время изнасилования. Понимаю, если бы она его застрелила. Понимаю, если бы в целях самозащиты убила его ножом или чем-нибудь ещё. Но она сделала это ПОСЛЕ, а это уже похоже на предумышленное. При таком количестве улик можно, конечно, выделить множество смягчающих обстоятельств и значительно сократить срок наказания, но чтобы ПОЛНОСТЬЮ снять с неё все обвинения - это надо очень и очень постараться. Но за такие деньги, я думаю, можно.
- Ой, Катя, не сидится тебе на месте. Ищешь проблем на свою задницу. Ладно, ты же Женю никогда не слушаешь... Дело у тебя на столе.
- Да, я видела, спасибо.
- Пойду я...
- Ну иди уж. Завтра я сама пойду к ней. Послушаю, что она теперь скажет. Ну давай, Жень, иди, отдыхай.
- Давай. До завтра.
Женя закрыла дверь.
Глава 3.
- Лен, мне хорошо с хвостом? Или лучше распустить? - по комнате бегала девушка в рубашке и колготках. Лена сидела в кресле и курила. Как хорошо, ей сегодня никуда больше не надо было ехать. Она собиралась немного пройтись. Посидеть где-нибудь в парке, попить пива и подумать о своей жизни. О той девушке, которая жила одна и ездила на "ягуаре". Нет, о той девушке она думать не будет. Нельзя. Не стоит. Она недостойна её. Она должна быть благодарна за ту единственную ночь. А об остальном размышлять не имеет смысла.
... Всё началось с того, что Лену положили в больницу с ангиной. Там она познакомилась с девушкой по имени Аля, которая предложила ей пожить у неё. На тот момент у Лены были очень напряжённые отношения с матерью, поэтому она согласилась. Кроме них с Алей, в двухкомнатной квартире жили ещё две девушки. Через два дня Лена поняла, чем они занимаются. Оказалось, что у них в квартире была контора. Лену это не возмутило, не поразило, ей просто было интересно. Человеческое любопытство - основной фактор движения вперёд. Через неделю девушки попросили её съездить с ними, забрать деньги с заказа, а через пять дней предложили попробовать себя в роли проститутки. Лена согласилась. Почему она это сделала? Она не знала. Возможно, это было простое любопытство. Возможно, она находилась в слишком сильном душевном упадке, для того, чтобы управлять своими чувствами. Ей хотелось узнать жизнь. Познакомиться с людьми, научиться лучше разбираться в их психологии. Парадоксально, но именно по этим причинам она стала проституткой.
В первый раз она поехала на заказ в сауну - двое парней решили взять девушек на час. Их поехало трое - Лена, Аля и девушка, которая забирала деньги. Аля сразу же сообщила молодым людям, что Лена здесь в первый раз и попросила как можно аккуратнее с ней обращаться и не перенапрягать. Молодые люди взяли пива. По истечении этого часа у Лены ни с кем не было секса. Они посидели, попили пива, Лена получила свои триста пятьдесят рублей и поехала домой.
После этого случая началась её взрослая жизнь. Им звонили, договаривались, и они ехали на заказ. Получали деньги и ехали домой. Лена никогда не делала этого на трезвую голову. Сначала ей надо было расслабиться. А потом всё становилось как-то безразлично...
Однажды по объявлению, которое они давали, им позвонили и позвали на лесбийский секс. Когда девушки приехали, пара отказалась, и им заплатили только за то, что они потеряли время.
Но это было лишь начало. Вступив на ухабистую дорогу, будь добр, не жалуйся, что тебе ноги сбивают камни. Это было одно из тех страшных воспоминаний, которое нужно забыть и никогда не допускать в свою голову, иначе можно просто сойти с ума. Однажды Лена поехала на заказ. Всякий раз, когда они приезжали в квартиру, одна из девушек обходила её и тщательно всё осматривала, чтобы не было посторонних людей, иначе могли возникнуть большие проблемы. Это был именно тот случай. Лена приехала на заказ. Когда она зашла в квартиру, из шкафа неожиданно вылез мужик и потребовал, чтобы она немедленно удовлетворила его тридцатилетнюю жену у него на глазах, иначе ей придётся туго. Лена испугалась. Испугалась неожиданности, с которой этот мужик вылез из шкафа - ведь они идеально осмотрели всю квартиру, и неясно, откуда он мог взяться, испугалась секса с женщиной - тогда она ещё не знала, что это такое. Её начинало трясти. Она видела расширенные зрачки того мужика, который стоял над ней и орал. Лена разделась и начала ласкать женщину. От страха у неё свело все мышцы. Муж этой женщины стоял и смотрел на них, постоянно повторяя, что если она не удовлетворит его жену, ей придется туго. Это был как раз такой тип мужиков, которые относятся к проституткам, как к грязной бездушной тряпке. Они знали, что тряпки бывают разных цветов и фактуры. Больше они не знали ничего. Такую тряпку можно было купить, попользоваться ею и выбросить в помойку. Для него такой тряпкой сейчас была Лена.
Она понимала, что в таких ситуациях лучше делать так, как они говорят. Она должна была ко всему относиться спокойно. Плакать, закатывать истерики, умолять было категорически запрещено. Иначе можно было навредить самой себе и сделать только хуже. Будь бездушной куклой - когда-нибудь она надоест и её просто вышвырнут. Это Лена сразу же уяснила.
Лена продолжала ласкать женщину, хотя совершенно не умела этого делать и никак не могла психологически настроиться. Потом женщина наконец-то додумалась выгнать мужа в другую комнату и он нехотя вышел. Женщина в объятиях Лены испытывала оргазм. Лена молилась, чтобы всё это закончилось поскорее. Наконец наступил финал. Лена вылетела из квартиры.
Больше она их не видела.
Да, конечно, всё это было до тошноты некрасиво, но это была жизнь. И она сама была в ней виновата.
С девушками, с которыми она жила, было совершенно не о чем поговорить. Никто из них никогда не читал книг. Лена себе что-то покупала из литературы, они же - никогда. В основном они сидели, попивая пиво и разговаривая ни о чём: чаще о музыке или о клиентах. Спрашивали, как у кого прошёл день. "Всё нормально" - это был ответ. И не более. Часто они ходили на дискотеки, там знакомились с парнями, разводили их на пиво и без них ехали домой.
Сначала они снимали полуторку. Работали и платили процент Гале, у которой они жили. Кроме Гали, ещё там жила её мать и двенадцатилетняя дочь, уровень развития которой был как у шестилетнего ребёнка. Мать знала, чем дочь занимается, но ей на это было совершенно наплевать. Лишь бы деньги были. А ребенок, возможно, и понимал что-то, но всегда молчал...
Потом Ленина компания переселилась к Свете - Галя брала много денег и они не уживались. Из-за неё у девчонок всегда возникали серьезные проблемы. Так они от неё ушли.
С клиентами всё было по-разному. Кому-то надо было потрахаться - нескончаемое одно и то же, ты лежишь, смотришь в потолок и ждёшь, когда же это всё закончится. После такого секса Лена покупала себе бутылку пива, залпом выпивала её и курила три-четыре сигареты подряд. Тогда она ходила полностью опустошённая и теряла всякий интерес к жизни. Кому-то надо было поговорить. Некоторые мужчины относились к ней не как к проститутке, а как к девушке. В этом присутствовала какая-то доля уважения. И тогда она получала некоторое удовольствие от того, что делает.
Обычно Лене везло на разговоры. Она стала очень тонким психологом и всегда могла предугадать человека - от наркомана и до депутата. Она подстраивалась под этих людей, зная уже заранее, чего они хотят и как они хотят, даже начинала уважать их. Она всегда повторяла себе: "мне ничего плохого не будет, мне ничего плохого не будет, всё хорошо"...
Опустошённость. Страшная пустота во всём теле. Она была похожа на сосуд, из которого только что вылили всю воду. Когда после работы она разговаривала с девчонками о клиентах, ей было абсолютно всё равно. В глубине души на двери висел замок, ключ от которого был очень-очень далеко...
Погружённая в свои мысли, она шла по улице и не заметила, как дошла до парка Гагарина. Был уже поздний вечер, и народ начинал понемногу расходиться. Кое-где на лавочках сидели редкие компании с пивом. Лена взяла себе бутылочку и села. Ей хотелось отвлечься. На улице было спокойно - чем и был хорош этот парк, так это тем, что в нём было относительно тихо и можно было придти отдохнуть.
Лена глотнула пива. Сегодня её опять морально изнасиловали. Сегодня опять попользовались её телом. Она понимала, что во всём этом виновата она сама... это она сама ушла из дома, от мамы и пошла туда. Это ей знакомая девчонка предложила поторговать своим телом, это она на это согласилась. Это она по нескольку раз за день раздвигала бёдра перед незнакомыми мужчинами и смотрела в потолок. Это её грубо трахали сегодня. Это было грязно, это было мерзко и унизительно, но ей сейчас было всё равно. Очень часто хотелось плакать, и тогда она уходила. Сидела где-нибудь с бутылочкой пива и думала о том, какая же она дура. Потом плакала. Плакала, не жалуясь почти беззвучно. В такие моменты она чувствовала себя безумно старой. Потом, повинуясь бесу противоречия, в ней возникало желание погрузиться по уши в эту грязь, спуститься на самое дно и посмотреть, что там. Тогда она становилась весёлой, очень разговорчивой и немного вульгарной. Очередной клиент, традиционные неестественные стоны на постели, её раздвинутые ноги на его плечах - всё повторялось заново. Потом снова наступала апатия...
Очень часто звонили и вызывали себе девушку на дом, чтобы просто пообщаться. Они сидели, пили пиво, разговаривали и потом уходили. Разговор шёл на самые разные темы - от жены и работы до последнего недавно просмотренного фильма. Лена неплохо разбиралась в психологии и всегда могла выслушать, посочувствовать и дать дельный совет.
Были мужчины, которые звонили по нескольку раз и просили позвать именно Лену. Как, например, случай с китайцем. Когда Лена приехала к нему в первый раз, она попробовала настоящую японскую кухню, причём вся пища была приготовлена при ней и специально для неё. Изюминкой того вечера стало настоящее японское саке. Потом китаец звонил каждый день и просил Лену. А однажды прождал её целый день, так и ни разу не выйдя из квартиры.
Несмотря на весь ужас происходящего, такая жизнь всё же дала Лене кое-что: она научилась лучше разбираться в людях. Она научилась находить выход из трудных жизненных ситуаций. Она узнала жизнь.
Но это не было оправданием. И Лена это знала. Да и правда, что-то она раскисла. Жизнь прекрасна, пока есть пиво в стакане. Тогда всё хорошо и сердце не болит.
Допив бутылку, Лена выбросила бычок и собралась домой.
Глава 4.
Катя стояла у себя в офисе и собиралась уходить. Сегодня ей предстояло снова встретиться с Власовой. Снова слушать её ложь, снова смотреть в её карие бессовестные глаза, которые цеплялись за неё, Катю. Снова из обрывков её искорёженной правды выдёргивать главное и составлять более-менее правдоподобную защиту. Дело, конечно, интересное, если бы она не лгала постоянно...
За дело Власовой Катя взялась сразу же. Это был очень хороший метод применить свои умственные способности и проверить свои силы. Катя сидела у себя в офисе, листала бумаги, и тут вошёл человек и предложил ей заняться делом госпожи Власовой. За него её родственники - а у неё были очень состоятельные родственники, которые готовы были пожертвовать чем угодно, лишь бы с Кати были сняты все обвинения - предложили огромную сумму. Катя сразу согласилась, потому что не сомневалась в успехе предприятия.
Вторая причина, по которой она решила этим заняться - это то, что Власова была психологически похожа на Катю. Катя была в похожей ситуации - у неё тоже был отчим, с которым они были на ножах, и девушка частенько подумывала о том, чтобы убить его. В шутку, конечно. Но в каждой шутке была доля шутки... и известная доля правды. Но Катя не стала претворять свои замыслы в жизнь. Возможно, это было слабоволие, возможно, здравый смысл... но она не стала этого делать. А Власова пошла по другому пути. Она хотела это сделать, и она это сделала. Как бы прокурор не вытащил на свет её переписку с Катей, которую они вели много лет назад. В её последнем письме, которое она написала в день убийства, было ясно и конкретно написано, что она уже всё решила. Что она уже достала цианистый. Что, пока он ел торт, у неё звенело в ушах. Только бы не достали это письмо, потому что оно бы сразу отправило её в тюрьму. К тому же, сейчас было совершенно неизвестно, где оно находилось... Когда Катя и Власова расставались, они вернули друг другу все свои письма. Таким образом, у Кати остались свои письма, у Власовой - свои. Так что оно скорее всего могло быть ещё там, у неё дома. Странно, что она не напомнила Кате о нём. Наверное, забыла. Надо будет позвонить её маме и сказать, чтобы она попыталась его найти. Нет, скорее лучше сейчас позвонить, пока его не нашёл прокурор.
Катя села и набрала до боли знакомый номер. Сейчас, по служебной необходимости, ей приходилось часто звонить туда, чего она явно предпочла бы не делать, если бы это было возможно.
- Светлана Анатольевна? Здравствуйте. Это Екатерина Седова. Я тут недавно вспомнила об одном письме, которое может очень и очень навредить вашей дочери. Мы раньше переписывались... Вы не находили дома пачку писем, написанных её рукой?
- Да, я находила какие-то письма. Они вам нужны?
- Да, пожалуйста, если можно немедленно. Там очень много компромата. Я надеюсь, их никто не видел, кроме вас?
- Нет, никто... Я не знаю, те это или не те письма... Они очень большие, там большая стопка. Без конвертов. Я к вам тогда сегодня зайду, принесу их.
- Да, пожалуйста. И посмотрите, чтобы в квартире больше ничего не оставалось из её писем. Она могла и кому-то другому писать. Она же не только со мной переписывалась.
- Хорошо, я заеду к вам. Вы до скольки работаете, когда лучше приехать?
- Ну сейчас я собираюсь съездить к Кате, ещё раз поговорить с ней... давайте часов в пять.
- Хорошо, я приеду. Екатерина Андреевна, вся надежда на вас. Пожалуйста... - вдруг мама Кати разрыдалась.
- Я сказала, что я сниму с неё все обвинения - и я это сделаю. Успокойтесь, пожалуйста. Я всегда стараюсь выполнять обещания. Ваша дочь выйдет из тюрьмы.
- Спасибо... - мама Кати всхлипнула. Слышно было, как она старается взять себя в руки. - Я приеду... До свидания...