Утром меня аккуратно разбудил Мут, укрыли Гиги и вышли. Брат сказал одеться и выйти из прокуренного дома. Далеко не ушли, застряли около крыльца. Мут мерил шагами дорожку и курил. Долго так ходил, я подмерзнуть успела, пока он с мыслями собрался. Хотя брат обычно весельчак и потому сейчас крайне странно на него так смотреть. Все-таки приход его бывшей женщины - слишком сильно на нем отразился.
- Что с Гиги? - нормально вообще у меня это спрашивать?
- Мут, что с его матерью?
- Он должен это пережить сам.
Выхватила из его рук сигарету и закинула ее в сугроб. Ох, как он меня сейчас раздражал. Нормально так, хотя метод точно чисто мужской. Сам разберется, ага, как же, со всеми передерется, наколдует, и будем разгребать потом все это, еще не один день. Внутренне я сейчас была просто расстроена, да так сильно, что даже переведя взгляд от брата на обстановку вокруг, поняла что никак не могу успокоиться. Всегда была несдержанная, но последние события слишком необычны для нашего жизненного ритма.
- Мут! Ты конечно ему отец и мне брат, но иногда мне тебя убить хочется.
Я настолько была зла, что решила уйти, чтобы не наговорить ничего лишнего. С грохотом захлопнула дверь и направилась к себе. В комнате все так же мирно спал Гиги. Я долго всматривалась в его лицо, сейчас такое расслабленное и безмятежное, от чего кривая улыбка вылезла на лице. Потому как его мать, я просто была готова растерзать. Вспоминая свои отношения со своей мамой, и не могла ее просто понять. Тем более после некоторых уточнений брата. Я сжала кулаки, провела рукой по мягким волосам племянника, и еле удержалась, чтобы не цапнуть его за нос.
По-тихому собралась на работу и вышла, столкнувшись с ЛакТаком. Он меня за плечо удержал, а сам взгляд отводит. Да и двоюродный брат, самый смуглый среди нас и даже мне кажется, немного он заалел. Стыдно ему, что застукала его, а я что, ничего глаза ничего не видели, уши не слышали, и вообще я девушка приличная, я ночью спала у себя в комнате. Настроение, слава Богу, немного улучшилось и отодвинуло на задний план мысли о матери Гиги.
Мы так в тишине еще наверно минуты две стояли, я глупо улыбалась, глядя на него, он старался не смотреть на меня. И кажется, совершенно забыл, для чего сюда шел. Я перевела взгляд на зеленые обои в мелкие ромбики желтого цвета, что бы перестать улыбаться и успокоиться. Что надо признать у меня плохо получалось.
- Тебя отец ищет.
Наконец ЛакТак хоть что-то сказал, я только кивнула и прошла мимо него. Только вот он придержал меня за плечо. Озадаченно на него посмотрела и впервые увидела, как он жалобно смотрел. Правда, плохо у него получалось, практики видимо маловато. Такие мысли меня настолько позабавили, что я понимала, что могу немного манипулировать двоюродным братом. Это стало для меня открытием. Его рука как-то не спешила отпускать меня и от того, я не сдержалась и расплылась в улыбке.
- Яни, перестань.
Вот как ему объяснить, что я не специально при виде него улыбаюсь. Я постаралась сделать серьезное лицо, насколько могла в данной ситуации. Отмечая для себя, что на боку у него висит кобура с ампулами, подивилась, с чего бы он ее вытащил на свет. Вроде же никуда не собирались в последнее время уезжать. По крайней мере, отец и брат не говорили о таком. Я снова посмотрела на цветные ампулки с пробками и разные мешочки. Мне всегда было завидно, когда я смотрела на магические штучки, потому что в моих руках они были бесполезны словно пыль.
- Хорошо.
Все еще не переставая лыбится ответила, потому что не могла успокоиться, и пошла в дым первого этажа. Тут стояла тишина, что несколько меня отрезвило и натолкнуло на мысли, что брат возможно, еще стоит на улице и курит там. Я прошлась к двери выглянула в окно, не увидела никого и услышала звуки из подсобки. Поняла, что пропащий нашелся, и стала искать отца.
Папа нашелся в лавке, он сидел на моем месте с зажатым листом в руке. Я отметила, что он сидит в куртке и уличных ботинках, словно только пришел откуда-то. Шапка валялась на столе поверх моей рабочей книги. По тому насколько он был суров, стало ясно, что разговор предстоит серьезный. Пришлось тащить табурет ставить напротив места где восседал отец и ждать того что он скажет.
- Нам придется отдать Гиги матери.
От его фразы мне дурно стало, и я порадовалась, что Мут не с нами, при этом разговоре. Хотя обычно все решаем вместе и ни от кого ничего не таим. Я открыла рот, закрыла его и постаралась не начать тут истерику, пришлось несколько раз вздохнуть и говорить глядя папе в макушку. Потому что лица он не поднимал на меня.
- С какой стати! - возмущению моему не было предела.
- Он несовершеннолетний, его это спасет в отличие от тебя.
Отец протянул мне смятый лист, и я лихорадочно пыталась сообразить, почему Гиги замешен в информации на этом клочке бумаги. Информация тут была скупой и деловой, и касалась она, судя по всему всех жителей дома. Ну то, что братья и отец понятно, но я и Гиги каким образом?
- Все понимаю, но зачем Гиги отдавать матери.
- При общем сборе, если доказать, что он сын ведьмы, то она имеет полное право забрать его, чтобы не участвовать в этом.
Общий призыв обычно созывался крайне редко и каждый раз, когда в стране происходили неизвестные всплески энергий, и она искажала и калечила наш мир. Либо если надвигалась война. Которых не было много столетий. Просто объявление о сборе.
- Меня и Мута, забирают завтра, на тебя и ЛакТака еще документы не пришли.
- А как же Гиги? - все понимала кроме ситуации с племянником.
- Видимо ведьма знала и потому пришла. Гиги не попадет в сбор если не добровольцем, я и тебя не желаю видеть там, но к сожалению, увы, ты на год старше. Ты половины правды о сборе не знаешь, там погибает большинство магов. ЛакТак практик, так же как и мы, но ты.
Отец стиснул мне руки и наконец, поднял лицо от пола, не отпускал взглядом. После такого заявления мне казалось, я дышать и моргать перестала навечно. Так там поляжет в любом случае большинство. Так вот что маги зачастили, вероятно шпионы уже обо всем донесли. Меня стало знобить, по мере того как смысл стал проникать в мою голову. Первой мыслью было, что это точно происходит не со мной, второй, что это очередная шутка родственников. Третья что все это - правда, потому что глаза отца неожиданно повлажнели.
Так что же будет с нашей семьей? Разделение - это конечно плохо, но смотря, с какой стороны. Если будем вместе, тогда отец увидит, как кто-то погибнет, это еще тяжелей. Пока мысли лихорадочно метались и я, так же как и отец пришла к выводу. Раз ведьмы не призываются в сбор, Гиги лучше отослать с ней. Отец редко проявлял нежности и потому, когда обнял меня, я застыла в его руках, не смея пошевелится. После он отдал мне распоряжения и отправил домой, поговорить с племянником. Только вот выйдя за дверь и прислушавшись, явно поняла, что отец действительно переживает за всех, кто живет в этом доме. Потому что я услышала стук и затем тихое всхлипывание. От чего мне стало еще тревожней и страшней.
Ноги отказывались идти в дом и потому я так, и топталась в домашней одежде посередине улицы. Не могла никак войти, только облачка пара, вырывавшиеся изо рта, напоминали, что я еще жива и сбежать из такой ситуации, никак не получится. Я смотрела на старые стены нашего дома, на окна, на заснеженную крышу словно вижу ее в последний раз. Слезы я прогнала усилием воли, заменяя их чувством гнева. Потому что все эти события и так слишком сильно влияют на нас всех и в частности на нас с Гиги.