- Выходите, выбирайтесь из своих убежищ, маленькие бестии. Я вас чую... - бормотал Старьевщик, пробираясь между грудами сломанных вещей.
Но те, кого он звал, напротив, прятались поглубже в своих приборах и старых механизмах. Они знали, что Старьевщик невменяем, как всегда в это время суток.
- Выбирайтесь, малыши, идите к папочке.
Но малыши и не думали выбираться.
Старьевщик руководил пунктом приема техники на запчасти и ремонтной мастерской. Случалось, ночами он куда-то уходил, может быть, домой. Но вечера для обитателей склада были настоящим адом. Мало того, что Старьевщик спьяну сам охотился за ними, так еще и расплодил в подсобке тараканов, мышей и крыс.
За окном завывал ветер, стекла в окнах дрожали и мерцала лампочка без абажура, висящая под потолком. Огромный человек с газетой в руке озирался по сторонам, ожидая, когда покажется жертва. Уже несколько лет ожидания его не оправдывались, но сегодня на складе появился почти новый, во всяком случае, вполне живой прибор.
Системный блок компьютера. Изнутри доносились едва различимые звуки, намекающие на то, что в белой металлической коробке протекала какая-то тайная жизнь. Время от времени ящик тихонько посапывал и пофыркивал, особенно, если хорошенько его потрясти. Любой другой человек ничего бы не заметил, может, списал бы странные звуки на разряды статического электричества или еще что в таком же духе, но Старьевщик знал, кого ищет. От него невозможно было укрыть следы разумной мини-жизни. Он вышел на свою охоту несколько лет назад, и успел поднабраться опыта в том, что касается поиска маленьких существ.
Старьевщик несколько раз ударил по системному блоку газетой. Внутри что-то затаилось и перестало пыхтеть. Он снова постучал, уже сильнее, а когда ничего не произошло, отбросил газету, поднял системный блок и начал трясти:
- Я вышибу тебя отсюда, маленький негодяй, лучше выходи сам.
Никто, ясное дело, не вышел. Старьевщик долго тряс прибор, поворачивая то так, то эдак, но скоро убедился, что все усилия безрезультатны. В это время его маленький враг болтался от стенки к стенке, хватался за провода, но даже кончик его уха не высунулся наружу.
Тогда Старьевщик попытался пальцами расковырять корпус. У него вполне могло получиться, несмотря на то, что корпус выглядел вполне надежным. Старьевщик был человеком молодым и очень сильным. Двухметровый гигант в спортивных штанах и майке без рукавов выглядел угрожающе даже с человеческой точки зрения.
Вдруг за спиной Старьевщика заработала швейная машина. Машина была старая, механическая, с ножным приводом, и любой другой человек мог бы подумать, что в действие ее привела какая-то потусторонняя сила или еще чего похуже. Но Старьевщику эта сила была очень хорошо известна, и он знал, что к магии она не имеет никакого отношения. Просто кое-кто отвлекал его внимание...
Человек взревел, размахнулся и обрушил системный блок на швейную машину.
Из покореженного корпуса на пол посыпались детали и связки проводов, а вместе с ними и тот, кого Старьевщик стремился извлечь наружу.
Маленький перепуганный человечек.
Человечек был одет в курточку, штанишки и ботинки на толстой-толстой подошве, а его пушистые снежно-белые волосы находились в трогательном беспорядке. Худенькое, маленькое существо, похожее на живую куклу, выглядело безобидно и даже забавно, но Старьевщик зарычал от гнева и попытался растоптать его. К счастью, малыш был шустрее большого человека. Он перекатился по полу, вскочил на ноги и бросился наутек.
В незнакомом месте малышу было трудно сориентироваться, он метался туда-сюда, озирался по сторонам в поисках надежного укрытия.
Со всех сторон его окружали горы восхитительной бытовой техники, давно устаревшей и сломанной, а порой почти новой, имеющий лишь незначительные поломки. От приборов, от больших и маленьких машин самого разного назначения шел чудный запах горелой изоляции, смазки, холодного металла и оплавленной пластмассы. Если бы не огромный злой человечище, малышу показалось бы, что он попал в рай. Самый настоящий рай для техно-домовых.
- Сюда! Сюда! - закричал кто-то из-за швейной машины. Голосок был тоненький, тихий, и мог принадлежать только собрату малыша. Человечек из компьютера бросился на голос. Он видел, как в темноте, под грудой рухляди поблескивают лукавые глазки, и маленькая тонкая ручка манит его, зовет в безопасное место.
Старьевщик отшвырнул в сторону то, что осталось от компьютера, и рухнул на пол, пытаясь пригвоздить миниатюрное существо к полу кулаком. Какая-то часть его сознания говорила, что убивать человечка не следует, но при виде шустрого существа Старьевщик страшно разозлился. Еще никто никогда не смог так легко увернуться от его удара. Старьевщик рухнул на пол, от чего все приборы угрожающе затряслись и заскрежетали, и стал бить руками по линолеуму, тщетно пытаясь прихлопнуть малыша.
Не тут то было! Мало кому даже в трезвом уме и при памяти случалось поймать человечка, что уж говорить о Старьевщике, чьи вредные привычки и пагубные пристрастия не могли не сказаться на быстроте движений.
Малыш выскользнул из-под огромной лапы Старьевщика и бросился наутек. Блеснула молния, дождь за окном полил еще сильнее. В общем, все вокруг выглядело достаточно ужасно.
Маленький человечек прополз под педалью швейной машины и скрылся в какой-то щели между стеллажом с инструментами и старым холодильником. Загремел гром, лампочка под потолком замигала. Старьевщик просунул руку под педаль швейной машинки, но рука застряла, прижатая к полу. Человек взревел, выдернул руку и стал медленно подниматься. Он твердо решил, что сегодня человечек от него не уйдет.
Старьевщик уже несколько лет пытался изловить маленького обитателя мастерской, однажды попавшегося ему на глаза. По всей мастерской были расставлены мышеловки и крысоловки самых разных моделей и размеров. Кое-где хозяин намазал клеем пол, разложил по углам лакомства, начиненные снотворным, но человечек не попадался.
Скоро Старьевщик заметил, что малыш в мастерской не один. Возможно, их было много, но ему на глаза попадались всего двое. Сегодня на склад прибыл и третий. В конце концов, Старьевщик смекнул, что малышей не проймешь снотворным и крысоловками. Кажется, они представляли собой какой-то особый вид разумной жизни. Разумной и находящейся на достаточно высокой ступени развития.
Маленькое существо - это не то, что какой-нибудь снежный человек. Те, кого Старьевщик принимал за домовых или гарантийных человечков из книги Успенского, носили одежду и обувь, причем, наряды их были изготовлены весьма искусно и шились из тончайших, под стать размеру самих существ, тканей. Миниатюрные существа прекрасно разбирались в технике, могли пользоваться любыми приборами, несмотря на то, что росточку в малышах было сантиметров 18-20. Казалось бы, таким крошкам воткнуть вилку в розетку - непосильная задача. Не тут то было! Они не только использовали, но и чинили бытовые приборы, могли добавлять им новые функции, а порой мастерили и что-то свое.
Возможно, инопланетяне, - думал Старьевщик, - или это домовые эволюционировали. Но то, что существа так здорово разбирались в технике, делало их ценной добычей. Он еще не знал, позволит ли журналистам за большие деньги их фотографировать, или будет использовать сам для ремонта тонкой электроники. В любом случае, маленькую бестию следовало изловить и изучить как следует.
Тем временем малыш протиснулся в щель приоткрытой дверцы холодильника и нос к носу столкнулся со своим соплеменником.
- Ты кто? - спросил человечек из компьютера. И сразу представился. - Я Сони.
- Я а Гудвин, - и собеседник поклонился ему с весьма важным видом. Он носил кружевную рубашечку необыкновенной красоты и прекрасно скроенные модные штанишки, а пушистые синие волосы Гудвина были гладко причесаны и открывали острые ушки, увешенные маленькими сережками. - Старьевщик в грозу всегда бесится, но мы сейчас закроемся, и он нас не достанет.
Гудвин закрыл дверь, ловко вскарабкался по полочкам, покопался в замке и слез вниз. В закрытом холодильнике было совершенно темно, но Сони слышал, как Гудвин взбирается наверх и возится с ручкой холодильника.
- Я заклинил дверь. Теперь он до нас не доберется. - сообщил он.
- А мы как вылезем? - спросил Сони принюхиваясь. Холодильник был пуст и давно заброшен. Пахло в нем гадко, и малыш опасался, что не продержится здесь долго.
- Не бойся, если сами не выберемся, Вольт нас выпустит. Мы тут вдвоем обитаем, я и Вольт. Он добрый домовой и всегда что-нибудь придумывает.
В это время снаружи раздался угрожающий скрежет. Очевидно, Старьевщик отодвигал мебель, в надежде отыскать спрятавшегося человечка.
- Ой-ой! - Сони закрыл ручками лицо. - Я так и знал! Говорят же, если человек нас увидит, не успокоится, пока не изловит.
- Не бойся, Старьевщик нас чуть не каждый вечер ловит, но еще не поймал, сам видишь. А как ты в компьютере оказался? - спросил Гудвин, видимо, пытаясь отвлечь Сони от мрачных мыслей.
- В Интернете сидел, - Сони убрал руки и сразу оживился. - Я в компьютерном клубе жил. Здорово было. Музыка все время играет, и по части пропитания хорошо. К нам школьники ходили, у них ссобойки, шоколадки, сыр. - Сони мечтательно засопел носиком. - Я себе оборудование смастерил, чтоб к Интернету подключаться и гнездышко оборудовал в корпусе одного из системных блоков. И вот сегодня воры в клуб залезли, вытащили мой системный блок, погрузили в машину, и сдали сюда.
- Чего ж ты сразу не выскочил?
- В проводах запутался. А потом не смог вылезти, они бы меня заметили...
В этот момент дверь холодильника затряслась. Человечки юркнули в уголок, обнялись и затихли.
- Я вас чую, маленькие бестии! - Ревел Старьевщик по ту сторону двери, - сейчас я до вас доберусь!
- Почему вы отсюда не сбежали? - Спросил Сони, трясясь от страха.
- Тут гремлинов нет. - Шепотом ответил Гудвин. - Старьевщик гремлинов тоже гоняет, они его боятся. А Вольт страсть как гремлинов не любит. Да и я не особенно, хоть и не видел их никогда.
Старьевщик перестал дергать дверь. На несколько мгновений стало тихо.
- Он караулит снаружи, - предположил Сони.
- Караулит? Держи карман шире! Сейчас начнет склад громить. Он тебя видел, так что не успокоится, пока не достанет...
- Ой! - Сони снова затрясся.
-...Или пока Вольт его не достанет.
- Так ведь нельзя причинять вред человеку.
- А он его безвредно достанет...
И тут на холодильник с грохотом обрушилось что-то большое и тяжелое. Убежище домовых затряслось и угрожающе заскрипело. Через несколько секунд удар повторился. По стене за спиной малышей побежала трещина, что-то закапало с потолка. Вонять стало пуще прежнего.
- Топор нашел, - констатировал Гудвин.
Сони попытался раздвинуть края трещины, чтобы выбраться наружу, но едва смог просунуть в нее пальцы.
Старьевщик снова стал дергать дверь, но теперь ее заклинило окончательно. Потолок холодильника прогнулся, стенки деформировались. Сони поспешил убрать пальцы, чтоб их не защемило.
Старьевщик оставил дверь в покое и еще раз с размаху ударил по холодильнику топором. В потолке образовалась дыра. Сквозь нее внутрь просочился желтый электрический свет, посыпались куски пластика и наполнителя. Человечки прижались друг к другу и зажмурились. Гудвин как сторожил, конечно, пытался держаться отважно, но у него это все хуже получалось с каждой секундой. Было ясно - если Старьевщик проделает в холодильнике дырку, достаточную для того, чтобы просунуть внутрь руку, он вполне может словить маленьких человечков. Деваться-то им некуда.
- Идите сюда, негодяи. - Старьевщик еще раз ударил по холодильнику. Дырка в потолке стала шире. Но она располагалась слишком высоко, Старьевщик не смог бы дотянутся до малышей, притаившихся на самом дне холодильника. Очевидно, он и сам это понял, потому стал колотить топором по дверце.
Одна из полок оторвалась, рухнула вниз, скребя пластиковыми краями по стенкам. Хохлики мгновенно оттолкнули друг друга и бросились в разные стороны. Следом за первой полочкой от дверцы оторвалась и вторая, потом третья. Человечки кувыркались и подпрыгивали, уворачиваясь от летящих со всех сторон обломков. Все пространство внутри старого холодильника, заполнилось пылью и кусками пластика. Гудвин и Сони потеряли друг друга. В дверце уже образовалась дыра. Оба малыша старались держаться от нее подальше. Старьевщик еще раз ударил топором в дверцу, холодильника, расширяя прореху.
-Ты жив? - раздался голосок откуда-то сверху.
-Жив! - отозвался Сони.
-Я слышу вас, негодники. Сейчас папочка придет.
И Старьевщик просунул в дыру свою огромную волосатую ручищу. Свет немедленно померк, но глазам малышей его вполне хватало. И Сони и Гудвин, находясь у разных стенок холодильника, не видя друг друга, оба мечтали зажмуриться. Ничего не получалось. В движении грязных, покрытых рыжими волосами пальцев было что-то завораживающее. Каждый из них казался мохнатым удавом, который выполз на поиски кролика. Рука все тянулась и тянулась, пальцы шевелились, пытаясь нащупать добычу. Сони вжался спиной в стенку холодильника и замер, опасаясь, что малейшее движение привлечет Старьевщика. А рука все приближалась. Пальцы перебирали воздух, волосы на них шевелились. Старьевщик все глубже и глубже просовывал руку в дыру, шарил внутри, ощупывая сокрушенные полки, куски пластика.
Вдруг свет погас. Отключилось электричество. Старьевщик злобно взвыл, рука его дернулась и замерла в нескольких сантиметрах от Сони. Малыш все видел. Темнота не стала полной, через дыры в холодильник вливался свет фонарей с улицы.
-Это вам не поможет! - крикнул Старьевщик. Его рука продвинулась чуть вперед. Теперь указательный палец человека едва не упирался в грудку Сони. Малыш замер и изо всех сил старался не трястись. Палец еще приблизился и уперся прямо в малыша. Тот выдохнул, втянул живот и попытался прикинуться неодушевленным предметом. От напряжения на глаза Сони навернулись слезы. Он сморгнул, и вдруг ощутил, как нечто охватывает его под мышками.
Ужас! Неужели одного движения ресниц было достаточно для того, чтобы Старьевщик его обнаружил? Нет, тут было что-то другое. Сони не успел сообразить что именно. Какая-то сила оторвала его от пола и быстро-быстро потащила вверх.
Спустя мгновение Сони оказался на крыше холодильника. Рядом с ним стоял еще один маленький человечек. Все происходило очень быстро, но Сони успел разглядеть его. Несомненно, перед ним стоял упомянутый Гудвином Вольт. Малыш носил черный комбинезон из необычного материала, очевидно, предназначенный для того, чтобы защищать человечка от электрических разрядов. В этом комбинезоне домовой казался еще более худеньким, чем Гудвин или Сони, но держался, не в пример им, уверенно и храбро. Бордовые волосы Вольта были собраны в хвост, а на лбу красовались защитные очки. Он улыбнулся:
- Ползи к задней стенке и спускайся вниз. Я сейчас вытащу нашего чудика.
Он снял с Сони аркан, на котором вытаскивал его из холодильника, и снова склонился к дыре в крыше. Сони послушно пополз к задней стенке, но тут Старьевщик снова заревел и стал шурудить в холодильнике интенсивнее и быстрее, чем прежде. Казалось, весь мир затрясся. Вольт быстро спустил аркан вниз, но тут же вытащил его снова. Вытащить Гудвина с первого раза у него не получилось. Холодильник ходил ходуном. Сони перебрался на заднюю стенку, встал ногами на решетку, но спускаться вниз не спешил. Как-то очень уж угрожающее дрожало все вокруг. Вольт несколько раз едва удержался, чтобы не провалиться в дыру. Наконец, он смог подцепить арканом Гудвина и, упершись ногами в края провала, принялся быстро-быстро перебирать веревку. Сони подскочил к нему, желая помочь.
- Ты все еще здесь? - нахмурился Вольт. Мордашка его, как и всех прочих домовичков на свече, представляла собой нечто среднее между личиком детским и кукольным: имела правильные нежные черты, маленький носик и огромные лукавые глаза. Но всему этому Вольт научился придавать довольно строгое выражение. - А ну, брысь вниз!
- Я хотел помочь...
Но Вольт уже вытащил наружу покрытого пылью и мусором Гудвина.
- Он там застрял! В смысле, его рука застряла. Вот здорово! - прокомментировал тот, едва выбравшись из дыры. Гудвин не выглядел напуганным, наоборот, сиял от счастья. - Я ж тебе говорил, Вольт нас выручит.
- Еще не выручил, - погрозил ему пальцем Вольт. - Спускайтесь на пол.
Решетка на задней стенке холодильника как будто специально придумана для удобства маленьких человечков. Малыши спустились очень быстро, а потом Гудвин повел их к сейфу невиданно древней конструкции. Он стоял в дальнем углу, специально прикрытый всякими коробками и тряпками, чтобы не бросаться в глаза большим людям, которые могли сюда войти.
Все это время холодильник продолжал сотрясаться. Старьевщик стоял на коленях, обхватив его левой рукой, а правой шурудил внутри. Время от времени он приговаривал что-то вроде: "Идите к папочке, маленькие бестии", но сегодня его уже никто не боялся.
Человечки пробрались к сейфу. Гудвин открыл хорошо замаскированную дверцу на задней стенке и приказал:
- Ждите меня здесь.
Сони и Вольт подчинились. Несколько секунд они стояли, искоса поглядывая друг на друга, и молчали. Каждому хотелось заговорить, но ни Сони, ни Вольт не могли придумать, о чем. Из сейфа доносилась возня и тихое посапывание Гудвина. Старьевщик продолжал терзать холодильник. Наконец, Сони сообразил, что они с Вольтом еще, в сущности, не знакомы, и решился заговорить первым.
-Я - Сони, - представился он. Сони страшно хотелось, чтобы Гудвин и Вольт позволили ему остаться здесь, в мастерской. Они так ловко провели Старьевщика, что тот перестал казаться серьезной угрозой. До сих пор Сони жил в компьютерном клубе совершенно один и встречал всего нескольких домовых, не считая приятелей по Интернету. Паразитов техники гремлинов, а также призрачных компьютерных тормозисторов Сони видел в превеликом множестве, и давно мечтал найти тихое место и надежную компанию. Вопреки представлениям большинства маленьких человечков, он не считал, что лучше всего жить в одиночестве и самому командовать всем хозяйством на своей территории.
- А я Ники Вольт. Можно Ники, можно Вольт.
- Ого! У тебя целых два имени!
- Да. Это оттого, что сначала меня звали просто Вольт, а потом мои любимые хозяева назвали меня домовенком Никитой, - Вольт печально улыбнулся и замолчал.
Сони увидел, что Вольт огорчается, вспоминая своих любимых хозяев, и не стал его больше ни о чем расспрашивать. Сперва Сони боялся, что Вольт злой и прогонит его. Гудвин казался куда более дружелюбным, и поболтать был не прочь. Но теперь Ники улыбался, тихонько посапывал носиком и выглядел в целом очень миролюбивым существом.
Вернулся Гудвин. Он нес рюкзачок, от которого пахло едой, и волок за собой пластмассовую баночку сыра "Янтарь" - одного из излюбленных лакомств маленьких человечков.
- Мы там еду храним, - пояснил он, указывая на сейф. - В тайнике Старьевщика. Сейф с двойной задней стенкой, и в потайном отделении лежат хозяйские деньги и всякие ворованные вещи.
-Там прохладно внутри, - кивнул Вольт. - И мыши до еды не могут добраться, если только дверцу хорошо закрывать.
Тем временем Старьевщик высвободил руку и встал с пола. Он не сдался, судя по выражению лица, у него имелся хитрый план. Домовые притаились и наблюдали за действиями хозяина, высовываясь из-за угла.
Старьевщик прикрыл отверстие в дверце холодильника подошвой ботинка, а сам потянулся к шкафчику, висевшему на стене. На складе по-прежнему было темно, и человек пытался ощупью найти в шкафчике нужный предмет. Он подносил к носу пузырьки и баночки, и мечтательно улыбался. Наконец, он нашел то, что искал. Открыл один из пузырьков, убрал ногу, прикрывавшую дыру в дверце, и вылил содержимое пузырька в холодильник.
По комнате разлился сильный характерный запах.
- Валерьяночка! - принюхался Сони. - Как пахнет вкусно, красота.
- Он думает, что вы еще внутри, - усмехнулся Ники. - Надеется, что вы уснете, а он вас потом вытащит оттуда спящими.
- Это уже не первый раз, - подтвердил Гудвин.
Старьевщик довольно потер руки, взял со швейной машинки какую-то тряпку и заткнул ею дыру в дверце холодильника.
Вольт и Сони подхватили баночку с сыром, а Гудвин шел следом, неся рюкзак с прочими припасами. В общем-то, техно-домовые куда сильнее, чем кажутся, ведь они привыкли жить в человеческом мире - мире огромных расстояний и больших-больших вещей. Им приходится постоянно бегать, прыгать, лазить, подтягиваться и перетаскивать очень тяжелые предметы. Но пластиковую баночку с сыром малышу трудно унести в одиночку, поскольку она круглая и слишком большая, чтобы можно было удобно обхватить ее руками.
Убежище домовых располагалось возле сейфа за кучей старого хлама. Сверху от посторонних глаз их закрывала перевернутая коробка из-под ксерокса. Она была установлена криво, одной из сторон опираясь на старый тостер, потому под коробку можно было забраться незаметно, не приподнимая ее. Такое укрытие не может считаться надежным. В компьютерном клубе Сони устроил себе логово в вентиляционной системе. К его счастью, клуб располагался на первом этаже многоквартирного дома и кто-то из соседей перекрыл вентиляционную шахту, сделав в ней нишу под холодильник. Потому в домике Сони было сухо и не дуло. Он прекрасно отсыпался там долгими днями.
Но во временном убежище под коробкой тоже оказалось неплохо. Пахло клеем, бумагой и горелыми тостами, можно было выглядывать в прореху между полом и стенкой перевернутой коробки, чтобы наблюдать за Старьевщиком. Тот сидел в кресле напротив разгромленного холодильника и ждал.
Гроза утихла, но дождь еще шел. Под коробкой царил приятный полумрак. Ники и Гудвин как гостеприимные хозяева постелили на пол бумажку и принялись выкладывать на нее еду. Сони уже сидел на полу и радостно посапывал. В рюкзачке Гудвина обнаружился термос с чаем и три стаканчика. Конечно, все это было изготовлено из колпачков и крышек от разных пузырьков. Надо сказать, и сам рюкзак был таким же модным и красивым, как наряд самого Гудвина. Сони, проводивший целые ночи в Интернете, знал в моде толк. И в человеческой и в той, какую придумывают специально для кукол разных форм и размеров. А также в той моде, какая принята у маленьких человечков: ботинки на толстых-толстых подошвах, большие-большие пуговицы, широкие-широкие застежки и тончайшие ткани. Разумеется, Сони мечтал обзавестись такими же замечательными вещами, как у Гудвина и Ники. Взамен он готов был изготовить им самые лучшие мини-компьютеры, какие только существуют на планете Земля, именно изготовление мини-электроники было любимым занятием Сони. Но пока что он только предавался мечтам и тихонько посапывал носиком, как это принято у культурных и благовоспитанных домовых.
Наконец все расселись и приступили к ужину в торжественном молчании. Малыши зачерпнули ладошками сыр из банки и принялись смачно обсасывать пальцы. Они старались не чавкать, чтобы Старьевщик их не услышал.
- Сони, оставайся с нами, - вдруг сказал Гудвин. - Вот и Ники со мной согласен. Да?
- Да, оставайся! - подхватил Вольт. - Тут на несколько кварталов вокруг никого из наших, а гремлинов полно!
- Одному пропасть недолго, - закивал Гудвин.
- С удовольствием! - Сони чуть чаем не подавился от радости. - Конечно, я остаюсь. Спасибо. Мне уже одному надоело, мне компания нужна. - И он тут же принялся строить планы. - Надо будет собрать то, что от большого компьютера осталось и спрятать. Пригодится. Я потом из этих гигантских плат сделаю нормальные вещи. Конечно, когда большущий человечище уйдет. Он вообще когда-нибудь уходит?
- Старьевщик? Уходит, - тихонько захихикал Гудвин. - Бывает, на целые дни пропадает. Конечно, сотрудники мастерской иногда заглядывают сюда, но они так громко топают, что мы спокойно успеваем спрятаться. Старьевщик к утру проспится и пойдет домой.
После ужина человечки тихонько растащили уцелевшие части компьютера и попрятали их по самым темным углам. Ники снова включил электричество, опасаясь, что хозяин, проснувшись, полезет в щиток сам. Старьевщик крепко спал. Он храпел смачно и заразительно. Спящий большой человечище выглядел безобидным и почти трогательным.
У Ники и Гудвина были оборудованы спаленки, а новичку они предоставили возможность самому выбрать себе убежище. Малыши показали Сони все укромные уголки и уютные полости внутри приборов, а заодно рассказали ему о себе.
Вольт, как оказалось, жил за электрическим счетчиком в стенной нише, увитой проводами. Ему казалось, что это одно из самых уютных в мире мест. Оно напоминало ему о родной лаборатории.
Когда-то Вольт поселился в научно-исследовательском институте. Там было множество удивительных приборов, почти ничем не уступающих технологиям маленьких человечков. Ученые были очень наблюдательными, и скоро обнаружили, что в их сверхсекретной лаборатории обитает некое дружелюбное маленькое существо. Существо всегда выключало то, что забывали выключить ученые, ночами поддерживало порядок в лаборатории и устраняло незаметные человеческому глазу неполадки. Никто и никогда не видел Вольта, но коллеги-люди оставляли для него всякие лакомства и даже маленькие игрушки. Он был назван домовенком Никитой.
Но через несколько лет институт атаковали гремлины. Они портили все, что попадалось им на глаза, быстрее, чем люди и Вольт успевали все это чинить. На новые приборы требовалось все больше денег, а толку от работы ученых становилось все меньше, ведь гремлины отличаются невероятной вредоносностью.
Разумеется, Вольт объявил гремлинам войну, и немалое их количество изгнал из лаборатории с позором. А кое к кому даже применил лампы дневного света, ведь всем известно, что гремлины живут только в темноте. Маленький отважный домовой изобрел целый арсенал противогремлинного оружия: и ультрафиолетовые фонарики, и мины-вспышки, и много чего еще. Но это не помогло. Лабораторию все равно закрыли. На ее месте появился коммерческий магазин одежды, и Вольт покинул насиженное место. Он долго скитался, пока не нашел мастерскую, хозяин которой ненавидел гремлинов почти так же, как он сам. Вольт сразу проникся к хозяину симпатией, хоть тот и имел некоторые странности. Но хозяин есть хозяин, и Вольт честно заботился о его имуществе.
Все было бы хорошо, но однажды Старьевщик обнаружил Ники, который что-то подправлял в электросчетчике. Дело в том, что у Старьевщика имелись некоторые простые человеческие слабости. В частности, он любить красть все, включая электричество. Для этого Старьевщик копался в счетчике расхода электроэнергии и устанавливал всякие пожароопасные самодельные устройства. Ники не мог допустить пожара, как, собственно, и неправильной эксплуатации оборудования. Он был очень ответственным и дисциплинированным человечком. Разумеется, стоило хозяину отвернуться, домовой извлекал из счетчика все лишнее и приводил его в порядок.
Сперва Старьевщик подозревал в этой подрывной экономической деятельности своих сотрудников: приемщицу Лену и мастера Семеныча. Они не сознались, и Старьевщик решил выследить того, кто подпольно чинит счетчик. В один прекрасный момент он резко распахнул дверцы электрического щитка, и обнаружил там маленького человечка, который деловито извлекал инородный объект.
Конечно, натренированный в боях Ники легко улизнул от Старьевщика, но был разоблачен. Он уже решил покинуть мастерскую и отправится искать другое пристанище, но тут как раз появился Гудвин.
Сони думал, что Гудвин раньше жил в каком-то ателье, возможно, даже в Секретном Городе Домовых. За это говорила его виртуозно изготовленная одежда и общее стремление домового к порядку и красоте. Такой не допустит, чтобы пуговица была пришита не туда, куда надо, а из швов торчали нитки.
Ничего подобного. История его была удивительной, полной чудес и почти что взаправдашней магии.
Оказалось, что прежде Гудвин жил в цирке, в реквизите фокусника. Он устроил себе гнездышко в ящике с двойным дном. Разумеется, малыш не сидел без дела. Его усилиями все тончайшие тросики и проволочки всегда были натянуты, как следует, все системы зеркал отлажены, все потайные дверцы приведены в порядок. Со временем он даже стал принимать участие в выступлениях, разумеется, невидимый ни для кого. Он скрывался по ту строну зеркал и черных шторок, поворачивая их и открывая когда нужно. Он поправлял упавшие фальшивые органы ассистенток, когда девушек разрубали или пилили в ящиках.
Скоро его хозяин иллюзионист обрел всемирную славу, ведь у него практически не случалось неудач. Некоторые зрители даже думали, будто в представлениях знаменитого иллюзиониста задействовано волшебство. И когда они аплодировали великому мастеру чудес, то и Гудвину как будто тоже, хоть не знали и не могли знать, о маленьком дружелюбном человечке, затаившемся по ту сторону зеркал.
Гудвин даже бывал в разных далеких странах.
К счастью, фокусник вернул свой реквизит домой прежде, чем исчезнуть.
Маленький человечек еще долго ждал хозяина. Забытые зеркальные ящики и шкафчики с двойным дном были свалены в чулане цирка. Гудвин выбирался из него очень редко и ненадолго, только чтобы помыться в раковине и добыть еду. Он боялся, что во время его отсутствия фокусник вернется, и на арену вынесут волшебные фонари, сундуки и блестящие шпаги, коробки с потайными отделениями и столики с зеркальными шторками...
Но однажды Гудвин услышал, как люди говорят о хозяине. Он навсегда уехал в какую-то далекую страну, где фокусникам платят очень много денег, и его старый реквизит дирекция цирка решила вывезти на помойку. Гудвин не поверил. Но на следующий день в чулан пришли рабочие и стали выносить вещи. Маленький человечек спрятался в ящике швейной машины, выброшенной из костюмерной. Увы, машину также погрузили в грузовик, но отвезли не на свалку, а в мастерскую Старьевщика.
Здесь, в мастерской, Гудвин продолжал спать в ящике швейной машины. Он привык обитать в маленьких потайных отсеках магического реквизита и в узком тесном ящике чувствовал себя очень уютно. На всякий случай он сделал себе пару запасных выходов для срочной эвакуации, и ему не раз случалось воспользоваться ими, когда Старьевщик принимался в очередной раз обшаривать все углы и закоулки.
Как только появился Гудвин, Ники передумал уходить из мастерской. Несколько дней они ругались, дрались и пытались делить территорию. Потом выяснилось, что в компании проще выживать, чем одному. Вольт хорошо защищал мастерскую от крыс и мышей, которых человечек из цирка ужасно не любил. А уж гремлины и вовсе забыли дорогу к жилищу домовых. Ники быстро обезвреживал ловушки Старьевщика, и был мастером на всякие розыгрыши, ведь хозяин и так уже знал о его существовании. Гудвин, в свою очередь, оказался более самостоятельным. Его хозяин приписывал свои успехи исключительно собственному таланту, потому о Гудвине никогда никто не заботился. Он привык сам добывать еду и предпринимал далекие путешествия в поисках чего-нибудь вкусного. Даже бесстрашно странствовал в соседний продуктовый магазин.
Сони оба хозяина мастерской были рады. Ники называл его "пополнением" и обещал взять на войну с гремлинами. Гудвин выдал новичку ворох теплых лоскутков и подушку - бывшую игольницу.
Маленький домовой долго не мог выбрать место для ночлега и в конце-концов постелил себе в сейфе, в потайном отделении, где вкусно пахло едой и под боком хрустели пачки купюр. Здесь же хранилось множество огромных человеческих украшений: колец, цепочек, брошей из драгоценных металлов. Для домовых все это представляет собой ценность лишь постольку, поскольку золото не окисляется, а серебро лучше всех других металлов проводит ток.
Сквозь сон человечки слышали, как Старьевщик проснулся, порылся в холодильнике, выругался и ушел. Громко хлопнула входная дверь, щелкнули замки, и стало тихо.
Раньше Сони спал днями, под музыку и пиликанье, издаваемое компьютерами. Но сегодня получилось так, что спать домовые улеглись ближе к утру, а проснулись около полудня. К счастью, в отличие от злобных гремлинов, дружелюбные маленькие человечки не боятся света, но предпочитают прятаться днем из страха быть обнаруженными. Сегодня мастерская была закрыта, и домовые выбрались из своих убежищ, ничего не опасаясь.
Сони разбудил Гудвин.
- Пойдешь со мной за провизией? - спросил он. - Вольт там швейную машинку чинит, а я решил пополнить запасы.
- Пойду! - обрадовался Сони. Он пока что побаивался хозяйничать, лазить в здешних машинах, что-нибудь ремонтировать, хотя, конечно, ему очень хотелось.
Перед потайной дверцей лежал какой-то серый меховой сверток. Гудвин с гордым видом развернул его, и Сони отпрянул в ужасе. В руках Гудвина были две крысиные шкуры.
- Это костюмы для маскировки, - пояснил Гудвин, потрясая своими ужасными трофеями. - Только ты не думай, что мы крыс убили или еще что в таком духе. - Предупредил он. - Костюмы плюшевые.
И он деловито стал облачаться. Сони с недоверием осмотрел плюшевую шкуру. Он подумал, что Гудвин в бытность свою цирковым артистом научился хорошо подражать всяким зверям. Сони не мог похвастаться такой способностью, потому неуверенно спросил:
- Ты точно уверен, что у меня получится?
- А что тут сложного? Залазишь в костюм, застегиваешь потайную "молнию", надеваешь капюшон, и все.
- Но я не умею быстро бегать на четвереньках. Человек может меня поймать.
- Я тоже не умею, - беззаботно отмахнулся Гудвин. - Но немногие люди склонны к ловле крыс. Обычно они крыс бояться и шарахаются от них, как от огня.
- Но я вообще не очень хочу ползком передвигаться, - смущенно признался Сони. - У меня колени не приспособлены, и вообще, я ж не артист, чтоб крысу изображать.
- Зачем на четвереньках, ходи себе нормально, - рассмеялся Гудвин и пояснил. - Лучше пусть человек увидит крысу о двух ногах и с рюкзаком, чем одного из нас.
- С рюкзаком?
- Конечно с рюкзаком. Мы ж не артисты, чтоб съестные припасы в зубах носить.
И Гудвин вытащил из-за угла два огромных, в половину роста человечка, рюкзака:
- Если вдруг, откуда ни возьмись появиться человек и пристально на тебя посмотрит, падай и прикидывайся дохлой крысой, придавленной рюкзаком, - инструктировал Гудвин. Он уже облачился в плюшевую шкуру, набросил на голову капюшон с пришитыми глазками бусинками и торжественно прохаживался перед Сони, изображая учителя. Сони тоже нехотя стал наряжаться. Он не разделял энтузиазма своего товарища. Дело в том, что Гудвин в карнавальном костюме не имел ничего общего с крысой, был какой-то очень уж тощий, жалкий и неказистый, плюшевая шуба висела на нем мешком.
- Послушай, - наконец произнес Сони, решившись, - никто не поверит, что мы крысы. Ну, посмотри на меня, разве я похож на крысу? - он застегнул "молнию" и набросил на голову капюшон с пришитыми ушами и глазами.
- Совершенно не похож, конечно же, - согласился Гудвин. - У тебя с крысой нет ничего общего, ты высокоразвитое разумное существо и не стоишь даже в отдаленном родстве с грызунами. Но для людей сойдет. Я несколько лет работал в шоу-бизнесе, и точно знаю, что люди никогда не верят своим глазам! Они чему угодно готовы верить, только не тому, что у них прямо под носом.
Сони ничем возразить не мог и согласился. В конце концов, он тоже был о людях не лучшего мнения, особенно после того, что они сами о себе вывешивают в Интернете.
И маленькие человечки отправились за продуктами. Сони все время горестно вздыхал, он ужасался при мысли, что выглядит так же глупо, как Гудвин. А тот шустро топал впереди, придерживая хвост, чтобы Сони на него не наступил. С высоты швейной машины на них ободряюще взирал Ники. Похоже, ему казалось, что Сони и Гудвин выглядят прекрасно. Сам он копался в старом "Зингере" и просто излучал счастье. "Разумеется, - думал Сони, - это ж не ему приходится ходить в огромной жаркой шубе с пришитым веревочным хвостом".
Сони и Гудвин взобрались на подоконник, цепляясь за края отставших от стены обоев. Лазить в костюмах крыс было не очень удобно, но вполне сносно. Потом Гудвин встал на плечи Сони, подпрыгнул и повис на задвижке форточки. Все эти акробатические пирамиды выходят у маленьких человечков сами собой, им не нужно сговариваться, поскольку малыши привыкли жить в мире, где все вещи очень-очень большие. И Сони в голову бы не пришло обижаться за то, что его используют в качестве лесенки.
Форточка открылась. Сигнализация, конечно же, была в руках маленьких человечков, они включали и отключали ее незаметно для людей, когда хотели. Ники позаботился об этом еще утром. Гудвин выглянул наружу. Перед окном рос раскидистый, пожелтевший к осени куст, потому прохожие не видели, что там творится, на форточке. Тем более, в это время суток многие люди были на работе. Бродячих животных, природных врагов маленьких человечков, поблизости видно не было. Гудвин сел на форточку верхом и спустил вниз хвост-веревочку для Сони. Малыш подпрыгнул, ухватился за кончик хвоста и быстро взобрался наверх.
После ночной грозы на улице было свежо и довольно прохладно. Ветер срывал с деревьев желтые листья, устилал ими тротуар и тропинки, ведущие вглубь двора. В своей обычной одежде малыши могли бы замерзнуть, но плюшевые шубы прекрасно защищали от холода.
Домовые спустились по решетке до карниза, спрыгнули вниз и быстро юркнули под куст. Вокруг было очень грязно, но человечки рассудили, что перепачканное серое существо больше похоже на крысу, чем существо аккуратное и чистое, и спокойно отправились в путь.
Пока Гудвин и Сони добывали продукты, Ники починил швейную машину. Потом исследовал холодильник, но тот был безнадежен. Малыш позавтракал остатками сыра, слизывая их со стенок баночки. После этого он изучил компьютеры, спрятанные под грудой картонок и прочего хлама. Те самые, которые привезли вчера. Все они были исправны. Только один компьютер, по мнению воров, имел неполадки, точнее, их смутило то, что внутри корпуса что-то болтается. Болтался внутри запутавшийся в проводах Сони, но об этом никто не должен был знать.
Малыши не разбирались в человеческих деньгах и стоимости разных вещей, но понимали, что воровать нехорошо. Сами они могли стащить что-нибудь у своего хозяина, но оправдывали себя тем, что это - для дела. Кроме того, они ведь ничего не выносят из дома. Старьевщика человечки тоже не осуждали, они вообще не задумывались о его привычке все красть. Хозяин есть хозяин, хоть он и со странностями. Домовые ведь всегда привязывались к хозяевам, как все равно к родителям, которых у них никогда не было. А если хозяин плохой человек, то его не только любишь, но и жалеешь. Потому, несмотря на то, что Старьевщик обижал своих домовых, гонялся за ними и ставил мышеловки, маленькие человечки ни за что не дали бы его в обиду.
Сегодня Ники не ждал возвращения Старьевщика. Обычно после неудачной охоты тот исчезал на день-два. Мастерская в это время была закрыта. На двери ее висела табличка "Переучет" или "Перерыв", или "Сандень". Товарищи Старьевщика, те, которые приносили на склад всякие ворованные вещи, днем никогда не являлись. Но сегодня все пошло не так.
Ники услышал, как щелкнул замок на входной двери и быстренько спрятался. Не хватало еще, чтоб его унесли в корпусе компьютера, как Сони. А ведь Сони и Гудвин вполне могут отправится его спасать. Ники казалось, что если кому-то когда-то придется его спасать, он умрет, не вынеся позора. Вот самому кого-то спасать - другое дело. Это ему очень нравилось. Он рад был спасать Сони и Гудвина снова и снова, избавлять от любых бед и забот за то, что они позволили ему однажды почувствовать себя героем.
И теперь им опять нужна его помощь, ведь вернувшийся Старьевщик мог обнаружить открытую форточку. И то, что сигнализация не сработала, когда он открыл дверь.
Ники уже слышал громкие шаги Старьевщика в помещении мастерской, тот шел к телефону. Следом за ним вошли еще три больших человека. Они переговаривались, но Ники не прислушивался. Он бросился к своему потайному переключателю, с помощью которого манипулировал сигнализацией. Старьевщик уже подошел к телефону. Если он дозвонится сейчас, оператор скажет ему, что сигнализация не сработала на открытую дверь...
Ники промчался по комнате, лавируя между сломанными приборами, рискуя быть замеченным из помещения мастерской. На повороте он едва не шлепнулся на пол, но все же устоял на ногах, и с разгону прыгнул на металлический стеллаж. Тот затрясся, но не настолько сильно, чтобы привлечь внимание.
Старьевщик снял трубку и уже набирал номер.
Ники со скоростью перепуганной белки вскарабкался по стеллажу, дотянулся до своего тайного тумблера и включил сигнализацию.
Старьевщик дозвонился до оператора, назвал пароль. Судя по всему, Ники успел, но осталось еще одно дело. Форточка! Если хозяин увидит открытую форточку, он обязательно ее закроет, и Сони с Гудвином не смогут забраться в дом. А на улице средь бела дня им оставаться опасно. Даже в костюмах плюшевых крыс.
Вольт воспользовался своим арканом, зацепив его за провод лампы, висящей под потолком. Оттолкнувшись от края шкафа, малыш пролетел через комнату и приземлился на подоконнике. Он подергал веревочку особым образом, чтобы распутать ее, быстро смотал и повесил на пояс. Малышу пришлось несколько раз подпрыгнуть, пока он наконец-то не зацепился пальцами за край форточки.
Ники прикрыл форточку, но не запирал ее на задвижку. Наружу, как было заранее условлено с Гудвином, он вывесил перышко на нитке - знак того, что в окно влезать нельзя. После этого Ники спустился с подоконника и спрятался за батареей.
Большие незнакомые люди и Старьевщик в модном кожаном пальто вошли в мастерскую. Они разгребли картонки и тряпки, под которыми Старьевщик прятал ворованные компьютеры.
- Одного не хватает, - сказал незнакомый человек.
- Он...того... разбился, - нашелся Старьевщик. - На пол упал и разбился.
Но собеседник отвернулся, давая понять, что слушать не хочет объяснений Старьевщика.
Люди принялись выносить компьютеры. Хлопала входная дверь. Ники затаился и следил за происходящим.
- И это забирайте! - командовал Старьевщик. - Скоро ко мне наведается милиция, можете не сомневаться. Это потому, что вы слишком шумели, когда вчера вечером выгружали компьютеры.
-А ты не шумел, когда ронял их на пол? - спросил все тот же незнакомый человек и, не дожидаясь ответа, гордо вышел из комнаты.
Старьевщик скрипнул зубами, и Ники сразу же пожалел его. Люди ничего не знают о Трех Великих Правилах Домовых, первое из которых гласит: "Быть дружелюбным". Люди, конечно, не придерживаются их, и ужасно страдают от этого, обижают друг друга все время, и сами обижаются. Неисполнение второго и третьего правил тоже не приносит людям никакой пользы. А суть их такова: "Не допускать поломок и неправильного использования оборудования" и "Бороться с гремлинами и побеждать".
Скоро дверь захлопнулась, Старьевщик выпроводил своих гостей, но сам остался. Он прохаживался туда-сюда, осматривал стены и потолок. В общем, явно что-то замышлял.
Ники затаился за батареей. Уже затопили, и теперь он морщился, прижимаясь к горячей железке. Не слишком надежное и уютное убежище, зато к окну близко.
"Что будет с Сони и Гудвином", - думал он? Вдруг Старьевщик снова примется устанавливать крысоловки, а это отнимает у него очень много времени. Все его ловушки были ни по чем маленьким человечкам, но домовые не могли высовываться из укрытий, когда хозяин в мастерской. А что если он пробудет тут весь день? Сони и Гудвин не могут оставаться на улице так долго, ведь там люди, бродячие собаки, а, может, даже гремлины.
Но скоро Старьевщик ушел, предварительно переговорив с кем-то по телефону. Похоже, он собирался купить что-то дорогое и сомневался в качестве товара. Что именно он хочет купить, Старьевщик не сказал, но Ники надеялся, что это будет какой-нибудь новый прибор.
Едва за Старьевщиком закрылась входная дверь, Ники выбрался из своего укрытия, взлез на стеллаж и переключил свой секретный тумблер. Потом забрался на подоконник, быстренько открыл окно и снял с решетки промокшее потрепанное перо. Снова начался дождь. Маленькие друзья уже ждали, притаившись в ворохе листьев. Ники помахал им рукой, поторапливая. Вдруг Старьевщик передумает и внезапно откроет дверь? Гудвин и Сони карабкались по оконной решетке, похожие на мокрых грязных лемуров или вообще какую-то нечисть.
- Здесь становится невозможно жить, - пожаловался Ники. - Дружки Старьевщика вынесли отсюда половину вещей. Сам он входит и выходит когда хочет.
-А сейчас он где? - спросил Гудвин, спрыгивая с форточки на подоконник. Сони последовал за ним.
-Уехал покупать что-то. Он долго ругался по телефону с продавцом.
-Покупать? - удивился Сони. - Я думал, он все крадет. Я спал сегодня в сейфе на деньгах и думал, зачем Старьевщику столько денег, если он постоянно все ворует?
-Ну, он не все, наверное, ворует, - ответил Гудвин, подавляя смешок. - Видимо, для разнообразия он время от времени делает покупки, как все нормальные люди.
У домовых нет денег, они не торгуют, а меняют одни вещи на другие, потому Сони казалось, что, воруя все необходимое, Старьевщик здорово облегчает себе жизнь. Никаких лишних подсчетов и бестолковых бумажек в карманах - это же замечательно, а иначе - зачем воровать?
Ники закрыл форточку и снова включил сигнализацию. Гудвин и Сони наконец-то избавились от промокших и отяжелевших плюшевых костюмов и теперь раскладывали припасы в тайничке внутри сейфа.
За обедом, угощаясь изюмом, они рассказывали друг другу о сегодняшних приключениях. Тут Ники вспомнил, что Старьевщик упоминал о милиции, которая вот-вот наведаются в мастерскую.
- Он упрекал своих друзей в том, что они очень шумели, когда выгружали из машины ворованные компьютеры, - сказал он. - Кстати, соседка, которая живет этажом выше, в самом деле, очень бдительная старушка.
- Они все здесь обыщут, надо припрятать наши вещи, - смекнул Сони.
- А еще они могут найти ворованные вещи Старьевщика. Эти огромные украшения из золота и серебра, которые он прячет в сейфе. - добавил Гудвин.
- Давайте ему поможем, - предложил Ники, вскакивая на ноги. - Он же наш хозяин!
Домовые не знали, хорошо это или плохо - помогать преступнику, но решили, что, наверное, хорошо, если это из любви. Ведь все домовые очень любят своих хозяев и готовы всегда и во всем помогать большим людям, которые, сами того не зная, дали им приют. Кроме того, вчера, когда Старьевщик спал в кресле после неудачной охоты, он выглядел таким трогательным и одиноким... И Ники помнил, как плохо разговаривал с хозяином один из его друзей, как-то свысока, домовые никогда так друг с другом не разговаривают. И домовые даже решили, что хозяин ловит их потому, что одинок и несчастен.
Маленькие человечки перетащили все деньги и вещи из потайного отделения сейфа в крысиную нору. Ни один большой человек не добрался бы до тайника, а чтобы хозяйские купюры не погрызли крысы, в нору пришлось засыпать много стирального порошка и разных химикатов. Сами человечки чуть не задохнулись от них. Заодно Сони лишился своей спаленки, человечки испугались, что ее обнаружат, но продукты в тайнике оставили, в них ведь не было ничего странного и разоблачительного - обыкновенная человеческая еда.
После этого домовые убрали все, что могло выдать их присутствие и спрятались сами. Наилучшим убежищем в таких случаях было логово Вольта, расположенное по ту сторону электрического счетчика. В него вела узкая трещина между кирпичами, даже маленькому человечку не так то просто протиснуться внутрь. К счастью, в отношении техно-домовых справедлив закон, гласящий: если голова в дыру пролазит, то пролезет и все остальное.
Первым в укрытие забрался сам Ники и включил желтый переносной фонарь. Гудвин и Сони протиснулись внутрь следом за ним. Оказалось, что за счетчиком обустроена маленькая, но уютная и чистая пещерка. Имелся даже запас воды и пакетик с фисташками - на случай продолжительной осады. А вот запасного выхода не было, потому все трое человечков почувствовали себя немножко в безопасности, но чуть-чуть и в западне.
Скоро вернулся Старьевщик. Позвонил на пульт сигнализации, малыши слышали его голос. Ники погасил фонарь, чтобы свет, идущий из прорехи между кирпичами, не выдал спрятавшихся человечков. Через несколько минут до них донесся неприятный звук разрываемого картона и шелест упаковочной бумаги. Гудение электрического счетчика заглушало звуки, идущие снаружи, но вскоре человечки услышали чужой, незнакомый голос. Похоже, Старьевщик кого-то привел.
Два больших человека долго-долго возились в комнате, большую часть времени храня молчание, и от этого становилось еще страшнее. Выглядывать наружу через щель между кирпичами было опасно, уж это Ники знал точно. После того, как Старьевщик застукал его, копающимся в счетчике, маленький человечек стал особенно осторожен, и небезосновательно. После того случая хозяин уделял счетчику особое внимание, порой замирал, уставившись на него, и стоял так чуть ли не по часу. С одной стороны, всем известно - лучше всего спрятано то, что лежит на виду. Но, с другой стороны, высунувшись из-за счетчика, легче всего было попасться Старьевщику на глаза.
Маленькие человечки так устали от неизвестности и страха, что уснули, скорчившись по уголкам пещерки, вжимаясь в стены и вздрагивая от любого шороха.
Им снился подземный Мини-Минск - Секретный Город Домовых, откуда все они родом, но куда ни один маленький человечек не может вернуться по своей воле.
Проснулись они ближе к утру, когда, судя по тишине, царившей в мастерской, хозяин уже ушел.
Ники хотел было выглянуть наружу, но замер в нерешительности. А вдруг как раз в этот момент Старьевщик по своему обыкновению стоит прямо перед счетчиком, на расстоянии вытянутой руки, и смотрит прямо на то место, откуда сейчас высунется малыш. А что если хозяин схватит его? Тогда Сони и Гудвину придется его выручать, а ведь Ники хотелось бы, чтобы все было наоборот.
-Ты что-то слышишь? - насторожился Сони. - Я ничего не слышу. По-моему, там никого нет.
Ники кивнул и полез в дыру. В конце концов, он куда проворнее больших людей, а уж Старьевщика со всеми его дурными привычками и пагубными пристрастиями - подавно, и это нельзя было не признать, несмотря на всю любовь к хозяину.
Но в мастерской, в самом деле, никого не оказалось, человечки спокойно выбрались наружу и спустились на пол.
- Что они тут делали? - нахмурился Ники. - Зачем Старьевщик приводил сюда незнакомого человека? Что-то тут нечисто!
И они стали оглядывать мастерскую. В предрассветных сумерках их глаза видели прекрасно, но вокруг было столько вещей, сразу и не разберешься, что изменилось. Человечки стояли на полу, на свободном от испорченных вещей пространстве. В сером свете кружились пылинки, будто редкий снег. Мир для домовых выглядит совсем не так, как для больших людей, потому им непросто с одного взгляда обнаружить какие-либо изменения. Если бы Старьевщик поставил на окно вазон или быстренько переклеил обои, человечки могли бы заметить это только спустя несколько дней, но то новое, что появилось в мастерской, быстро привлекло внимание Гудвина. Малыш, привыкший манипулировать тончайшими лесками и проволочками внутри зеркальных ящиков, был очень внимателен к мелочам.
- Вижу... - прошептал Гудвин и глаза его округлились от ужаса. - Кошмар какой! Бежим!... Хотя, уже поздно..
- Да что там такое? - не понял Ники. Он не заметил ничего угрожающего, а Сони вообще еще не привык к новому жилищу, все здесь было ему в новинку.
- Камеры! - встревожено засопел носиком Гудвин. - Он установил камеры видеонаблюдения! Вон одна, там другая, над дверью - третья.
И малыш принялся указывать ручкой то на одну камеру, то на другую.
- Вот это номер! - Ники нахмурился. - Теперь понятно, зачем сюда приходил этот незнакомый человек. Он установил камеры потому, что хозяин сам не умеет. - Ники помолчал, мрачно озираясь. - Прятаться, конечно, поздно. Но вот что я думаю, не добраться ли нам до этих камер, чтобы найти носитель, на который записывается изображение?
- Правильно! - обрадовался Гудвии. - Давайте все сотрем, а камеры разберем, там, в них, может быть много всяких замечательных вещей.
- Какие-то они очень маленькие, не думаю, что изображение записывается на карту или диск, спрятанные внутри камер, - почесал затылок Сони. - Мне кажется, провода от них должны тянуться к какому-нибудь записывающему прибору, установленному в соседней комнате, там, где Старьевщик принимает посетителей...
Но договорить Сони не успел. Ключ заскрежетал в замке, снаружи донеслись голоса нескольких человек.
Малыши бросились врассыпную и затаились.
Дверь открылась. Слышно было, как Старьевщик бормочет что-то невразумительное. Потом более уверенный голос незнакомой женщины произнес:
- Я - следователь, зовут меня Софья Михайловна Шкода. Граждане понятые, войдите.
- Это милиция! Быстро в вентиляцию! - приказал Ники, выскочив на середину комнаты. Он замахал руками, увлекая приятелей за собой, и со скоростью бегущего пламени вскарабкался по отставшему от стены краю обоев до самой решетки, прикрывающей вход в шахту. Гудвин и Сони последовали его примеру, правда, Сони, непривычный к лазанью по отсыревшей бумаге, чуть не свалился вниз целых два раза. В уголке проржавевшей решетки зияла дыра, тайно проделанная Ники в то время, когда он только обживался здесь. Человечки проникли через нее внутрь шахты и стали быстренько взбираться наверх по выщербленному кирпичу.
Со здешней вентиляцией все было в порядке, потому в бетонном колодце гулял затхлый ветер, как все равно в подземелье каком-нибудь, и было ужасно холодно. Сверху и снизу шахта уходила в неведомую темную даль, и, хотя человечки не страдают от падений со шкафов или люстр, теперь им было страшно. Внизу шелестели крысы, устраивающие в подвале свои гнезда, и слышно было, как милиционеры обыскивают мастерскую.
Домовые не стали забираться высоко, им было любопытно, что там будет твориться в мастерской, и малыши устроились на ближайшем выступающем кирпиче, болтая ногами и прислушиваясь к звукам, доносящимся из их жилища.
- Я много странностей за ним замечаю. Вечно у него что-то грохочет по ночам, - говорила бдительная старушка, та самая соседка, жившая этажом выше. Ники и Гудвин узнали ее голос. - По-моему, он торгует краденым.
- Ничего подобного! - возмутился Старьевщик. - Не слушайте эту старую кочергу, вот мои документы, у меня все в порядке.
Было слышно, как открывается сейф и шелестят бумаги. Милиционеры изучали документы Старьевщика, все его лицензии, разрешения и гарантийные талоны, а сам Старьевщик продолжал переругиваться с соседкой.
- Очень подозрительный тип! Посмотрите сами, какая морда у него преступная!
- Сама подозрительная! И котом вашим паршивым весь подъезд провонял!
Человечки хихикали и толкали друг друга локтями, отмечая самые удачные ругательства. Они болели за своего хозяина.
В мастерской будто ураган разгулялся, все время что-то скрипело, хлопало и двигалось. Вещи перемещались с места на место. Чьи-то огромные руки расшатали и вынули решетку, прикрывающую вентиляционную отдушину. Малыши притихли. Большой человек пошарил внутри рукой, но до них он не мог добраться.
- Вы мне весь склад разворотили, - сказал Старьевщик. И голос его звучал очень-очень недовольно.
- Это вынужденная мера, - ответила Софья Михайловна, как бы извиняясь.
- А вы не извиняйтесь перед ним, это ж матерый бандит! - отвечала соседка. - Арестуйте его пока не поздно.
- Все эти обвинения звучат довольно бессмысленно, пока мы не имеем доказательств. - Терпеливо объясняла женщина.
- Вы в его глаза бесстыжие посмотрите - разве это не доказательство?..
Милиционер заглянул в вентиляцию и посветил внутрь фонариком. Малыши быстро подтянули ноги, затаились.
- Ничего нет.
Человек перестал светить, исчез из поля зрения, а через секунду решетка была возвращена на место. Малыши вздохнули с облегчением, снова уселись поудобнее, опять принялись болтать ногами и толкать друг друга.
-У сейфа двойная задняя стенка, - внезапно произнес один из милиционеров.
Старьевщик и бабка разом замолчали. Человечки тоже замерли, хотя им было прекрасно известно, что обнаружат милиционеры в потайном отделении сейфа.
- Это тайник. Что я вам говорила! - радостно воскликнула старушка. - Там он хранит награбленное!
Раздался скрежет металла по металлу. Потом женщина милиционер изумленно спросила:
-Что это?
-Припасы, - гордо ответил Старьевщик. - Орешки, изюм, плавленый сырок, пакетик чая. Это склад гарантийных человечков.
Малыши чуть не свалились с кирпича прямо в черную пропасть шахты.
-Кого? Кого? - переспросил мужчина милиционер.
-Ну, гарантийных человечков. Техно-домовых.
-Он еще и сумасшедший. - вставила соседка.
-Кстати, да, - согласился мужчина, - вы это серьезно?
-Наукой не доказано, но в народе поговаривают... - многозначительно ответил Старьевщик. - И вообще, если вы чего-то не видели, это не значит, что этого чего-то нет, правда? Вот вы сейчас улик никаких не видите, но ведь пытаетесь же что-то найти.
-А сами вы видели упомянутых домовых? - совершенно серьезно спросила женщина.
-Может быть. Какая разница. Никаких ворованных вещей вы у меня не нашли, так? Значит, всего хорошего.
Но милиционеры еще какое-то время рылись в мастерской. Малыши слышали скрип отодвигаемой мебели, старых стиральных и швейных машин, миксеров, тостеров, грилей. Шелестела оберточная бумага и перестукивали в ящиках стола мобильные телефоны.
Вдруг откуда-то издалека, очевидно, из соседней комнаты, раздался голос Старьевщика:
-Вы не имеете права. Видеозаписи - это моя частная собственность.
Человечки переглянулись, округляя глаза и покусывая губы. Вот ужас-то! Им сразу стало ясно, о каких видеозаписях идет речь.
-Это улики, - твердым голосом ответила Софья Михайловна. - Возможно, на записях ваши сообщники, которые вывезли и перепрятали похищенное имущество. Подозрения с вас еще не сняты, так и знайте.
-Вы просто хотите увидеть гарантийных человечков. Моих техно-домовых, вот что я знаю! - ответил Старьевщик.