Все менялось, только Порш, казалось, оставался прежним. Сам он никогда не нагружал себя "дремлющими функциями". Ему было достаточно того, что этим искусно владела его подруга. Личный интерес, должно быть, был прописан в нем и не угасал никогда. В этом лишний раз убедилась Лореаль, когда он неожиданно пришел к ней, всерьез озадаченный проблемами внеземных цивилизаций. Что его заинтересовало в них, понять было сложно, возможно он сам еще не знал, что именно хотелось позаимствовать у собратьев по Разуму. Однако то, что он набрался информации, пытаясь разыскать с помощью Лореаль еще несколько миллиардов, у неё не вызывало сомнений.
С малых лет даже Порш не сомневался в наличии инопланетян. Одних лишь "Звездных войн" он насмотрелся и наигрался вдоволь. Он точно знал, что только в нашей галактике в соответствии с формулой Дрейка должно быть, по меньшей мере, несколько цивилизаций, способных поддерживать межзвездную связь.
Но на этот раз Порш был явно озадачен, если не возмущен, "парадоксом Ферми", переосмысленным им буквально недавно. Еще с пеленок всем было известно, что выдающийся физик, который и хотел бы поверить в иные цивилизации, не смог сам отразить причин, хоть как-то объясняющих их молчание. Так и не найдя ответа, Энрико Ферми лишь подбросил миру свой "парадокс", который до сих пор оставался неразрешимым, болезненно отражаясь и на покое Порша.
Согласно предложенной логике Ферми внеземные цивилизации, подобные земной, в случае их присутствия, за тысячи лет экспоненциального развития должны были колонизировать Вселенную. Было время, когда Порш не взялся бы это оспаривать. Ведь все мы давно устали слушать эфир в надежде обнаружения внеземного Разума. И по-прежнему упираемся в неразрешимость этого парадокса в рамках общепринятого мировоззрения. Что же кроется за этим загадочным парадоксом.
Из него, по соображениям Порша, следовало, что, либо цивилизаций, подобных земной, вовсе нет, в чем сам он лично глубоко сомневался. Либо, достигнув определенного развития, цивилизации обретают иную жизнь, найдя в самих себе больше интереса, чем во всем далеком и чуждом им окружении. Порш явно горел желанием найти эту разгадку. Своим особым чутьем, можно сказать и кожей, он ощущал, что ответ где-то рядом. Ему не нужно было многого, ему нужна была всего лишь одна такая цивилизация.
Видно было, что он хорошо освоился с понятиями "игр Планет" и, вероятно, хотел хоть как-то заглянуть на "второй уровень", будучи уверенным, что там непременно найдется все. Как это сделать он еще не представлял, но у него же была Лореаль.
Лореаль тут же напомнила ему, что одна из попыток найти разгадку "парадокса" уже давно была сформулирована "отсутствием у высокоразвитых цивилизаций космической экспансии".
Однако Поршу была ближе идея Джордано Бруно. В ней предполагалось, что "для блага существ, населяющих множество обитаемых миров, Бог сделал так, чтобы они между собой не общались".
- Что касается космической экспансии, - подыскивая знаменатель во мнениях, высказался Порш, - то ее истоки нужно искать на Земле. Ведь сила, как мы знаем, не помощник в завершении "игрового уровня", она лишь опасный атрибут и смертельный партнер. Поэтому не исключено, что цивилизация, поднявшаяся уровнем выше, каким-то образом должна быть лишена этого опасного чувства или страсти. Но "отсутствие космической экспансии" и "нежелание общения" это одного поля ягоды.
- Смотря, с какой стороны на это взглянуть, - выразила неуверенность Лореаль.
- Если говорить только о развитии цивилизаций, - продолжил свою мысль Порш, - то их переход на ступень выше начинается с технологий, раскрывающих и доступ к бессмертию. А это уже тот контрольный пакет, с которым можно создавать всё, вплоть до резервных Планет. И нечему удивляться, если цивилизация бессмертных, обладающая этим пакетом, не будет нуждаться ни в чём. Ни в экспансии, ни в потребности в поиске и даже общении.
Порш не оспаривал мнения, что попытка разгадки парадокса так глубоко ушла в метафизику, что переместилась в другую реальность, отнеся иные цивилизации к потустороннему миру. Но его всегда раздражал такой подход. И он был убежден, что на самом деле гений Джордано взял эту идею из глубокого понимания человеческой сути.
- Они для нас "неуловимы", поскольку мы еще не достигли должного развития, - пытался донести он свою мысль до Лореаль. - Мы "неуловимы" для них, поскольку попросту не нужны им. Ведь даже в Объединенную Европу в прошлые времена впускали крайне осторожно, не желая нарушить сложившийся в ней мир и покой. У них есть все, и даже более, чем можем дать им мы. Их, должно быть, воротит от нашей любознательности, навязчивости и, конечно же, навеянной таинственности.
Лореаль слушала его и ничем не могла возразить. Ведь развитие все дальше разделяет как людей, так и целые цивилизации, по интересам. Давно стало общепринятым, что у человека пропадает желание общаться с людьми другого "клуба" или соседом по дому. Не говоря уже об отсутствии желания устраивать в дремучем лесу благотворительные представления и презентации нашим собратьям по разуму. Как Бог задумал, так и получилось.
Но это было не все. Логическое мышление Порша предлагало и другой подход. Как убежденный сторонник Дрейка, он не сомневался, что множество обитаемых миров существует во Вселенной. Их большая часть не доросла до Земного развития и значительно меньшая превышает его.
- Ведь для освоения игр "первого уровня" Земле потребовалось около четырех миллиардов лет, - напоминал он Лореаль, - из которых только последние два тысячелетия она "отмерила календарем". И лишь последнюю неполную сотню лет пытается говорить с Вселенной и слушать ее.
Лореаль и сама понимала, что к моменту выхода в эфир Вселенной технологический рост на Планете становится экспоненциальным. Он и отводит Земле максимум два столетия до завершения "первого уровня игры Планет". Этого времени более чем достаточно, чтобы подойти к рубежу "Последней Войны" и, перешагнув его, перейти на следующий уровень игр Создателя. В противном случае сжигается Планета, возвращая развитие на исходный "игровой уровень".
- Именно поэтому, - говорил Порш, - любой Внеземной цивилизации, научившейся говорить и слушать, Создателем выделяется те же две сотни лет. Это период возможного общения, позволяющий искать собратьев по Разуму, прослушивая далекие миры, и с радостью оповещать Вселенную о своей зрелости. Но этого лимита, отведенного на двустороннюю связь, далеко не достаточно и для того, чтобы радиосигнал пересек даже одну нашу Галактику.
- Что касается необходимой и достаточной зрелости, - высказывала свое мнение Лореаль, - лишь проникновение человека в Торсионное поле будет являться её точкой отсчета. Как только человек найдет в этом поле свою Душу, он найдет и все другие. А скоростям для поиска и общения уже не будет границ.
По той же аналогии, Порш готов был предположить, что из каждых четырех миллиардов Планет Вселенной, подобных Земле, на двух тысячах уже существует жизнь с "висящим календарем". Говорить же с Вселенной пытаются не более двухсот, т.е. одна Планета из каждых двадцати миллионов подобных нашей. При этом орать в одну сторону они могут не более двух столетий, после которых либо себя погубят, либо, выйдя на уровень выше, станут интересоваться звуками Космоса не более, чем мы сейчас пением птиц. Зов вопиющего в этой Космической пустыне непременно будет услышан. Но захочет ли сытый ответить тому, кто даже с себе подобными говорить еще не научился.
Мысли, навеянные Поршем, не находили отторжения у Лореаль. - Ведь даже до Господа, которого мы относим к иному миру, невозможно достучаться. И в то же время не хочется верить, что он потерял интерес общения с нами. Видимо мы еще не доросли до того, чтобы до конца понять это. Чем шире развивается Разум, тем глубже он уходит в себя.
- Два столетия, это капля в море из четырех миллиардов лет. - Продолжал убеждать ее Порш. - И вероятность услышать и быть услышанными присутствует только у цивилизаций, находящихся в начальной точке экспоненциального развития и в ближайшем радиусе. Не столь велика эта вероятность, хотя она и присутствует. Только до указанной точки развития цивилизации еще с желанием продолжают попытки общения. Все остальные уже играют в молчанку.
Жизнь нашей цивилизации в масштабе Вселенной представлялась Поршу бабочкой однодневкой, выпущенную над океаном. Умея просто рассуждать, она без сомнения бы возомнила себя единственным разумным созданием на всем белом свете. Но Порш уже не сомневался, что нашел решение каверзного парадокса, и что Земля не одинока. В то же время его не интересовали цивилизации, подобные земной, он искал лазейку на "второй уровень" и хотел, чтобы Лореаль помогла ему найти секрет Планеты МОЛЧУНОВ.
На этом он закончил свою вводную часть. Выслушивая логические выкладки Порша, Лореаль читала его меж строк. Она даже решила не перебивать его и выслушать до конца, чтобы понять для себя, какой же путь поиска он предлагает и в своем ли Разуме еще находится.
Однако вдруг для нее стало очевидным, что мозги Порша всегда были в теме и сейчас они бьют точно в десятку. Ведь Земля сама находится на границе перехода в зону молчания. А потому, то, что ищет Порш, нужно искать не на далеких Планетах Молчунов, а в Разуме Фрэнка. Ведь это именно то, что ищет она сама.
А милый Порш, по-видимому, хотел бы получить и на этот раз из ее рук волшебный результат, еще сам не ведая того, на что замахивается. Возможно, даже он готов предложить ей очередную "американку".
Лореаль показалось забавным, что же мог бы предложить ей Порш за реальную возможность стать богом.