Тук-тук. Острый пальчик тычет в плечо. Слим, щурясь, поворачивает голову. Женщина, миловидная, в жёлто-оранжевом платье на бретельках. Платье должно быть красным, но это не принципиально.
- Эй, - говорит женщина с легкой сексуальной сипотцой, - не угостите даму вискариком?
Слим щёлкает пальцами в сторону стойки, и бармен ловко наполняет низкий стакан.
Дама присаживается на высокий стульчик и проворачивает его попкой. Туда-сюда. Она пьет из стакана, нагло демонстрируя длинную гладкую шею. Все идет в рамках основного варианта. Слим тоже отхлебывает виски. Они несколько минут говорят о пустяках, словно пробуют друг друга пустыми фразами, потом женщина нагибается к нему и говорит:
- Ты такой душка. Не хочешь подняться ко мне? У меня здесь номер на двенадцатом.
От женщины пахнет духами.
Слим улыбается углом рта, расплачивается и встает со стула.
Они поднимаются в лифте на двенадцатый этаж и выходят в коридор. Женщина качает бедрами на полшага впереди Слима.
- Как тебя зовут, красавчик?
Женщина лжёт. Слим отнюдь не красавчик. У него овальное невыразительное лицо со смазанными чертами, невнятный цвет волос, аккуратно-стандартная стрижка. Серый пиджак, серые брюки, черная рубашка без галстука. Единственное, что примечательно в сером плохо запоминающемся лице - это глаза. Яркие. Насыщенно синие... Слим носит контактные линзы с тонировкой, чтобы сделать взгляд невыразительно серым.
- Остин, - говорит мужчина.
Это тоже ложь, но таковы правила игры.
- А меня Глория.
Квартира в конце жилого блока. Всё, как в аптеке. Слим входит за женщиной в просторную комнату.
- Я быстро, - говорит Глория.
Облитые оранжевым бедра уплывают в сторону ванной, хлопает дверь. Слим осматривается. Широкое окно в полстены, кушетка, кресла, столик на одинокой ножке, светильник в виде часов. Глория появляется в комнате. Она выглядит посвежевшей, губы заново подведены.
- Виски?
Слим кивает. Широкий стакан, почти такой же, как в баре, ложится в пальцы. Ладонь ощущает прохладу гладких тяжелых граней. В руке Глории другой стакан, на четверть полный дорогим напитком. Женщина призывно покачивает стеклянным донышком. Слим нагибает свой стакан, быстро окунает в жидкость кончик мизинца и брызгает в воздух. Глория удивленно приподнимает брови.
- Маленький ритуал, - произносит Слим. - Я шаманист.
На самом деле никакой он не шаманист. Просто, по сценарию предсектора, в виски добавлен мощный эростим, а под ногтём мизинца кристаллики антидота-нейтрализатора.
Мужчина отхлебывает виски, секунду смакует напиток, затем нажимает несколько кнопок на кромке стола, и оконные жалюзи начинают опускаться, закрывая широкий проём.
Женщина смотрит на него вопросительно.
- Так приватнее, - объясняет Слим, и на губах Глории появляется улыбка.
Это её устраивает. Это в самый раз. Слим пристально смотрит ей в лицо, протягивает руку и касается голого загорелого плеча. Пальцы скользят по ключице, по стройной шее, по скуле.
- У тебя крошка, - быстро говорит Слим, сщипывая с щеки миниатюрную гранулу микрофона.
Глаза Глории широко раскрываются. Полусекунды ей хватает на то, чтобы сообразить, сориентироваться и (похвальная реакция) выдернуть из волос длинную отточенную шпильку. Слим перехватает кулачок с острым шипом и стремительно бьёт в нервный узел. Женщина всхлипывает и начинает оседать на пол. Слим подхватывает её подмышки и впивается в губы длинным поцелуем, одновременно возвращая микрофон на место. Все в пределах основной версии.
Слим осторожно опускает женщину на кушетку, делает укол и клеит рядом с микрофоном фальштранслятор. Теперь тот, в соседнем доме, будет фиксировать вздохи, сбитое дыхание и учащение сердечного ритма. Все, как надо. Искусная имитация полового акта под эростимом, неудержимо тягучая череда оргазмов.
Не теряя времени Слим проходит в ванную. Баночки косметических средств на зеркале, голубоватый, в цвет унитаза, кафель, мохнатый овальный коврик. На полочке плоский прямоугольник предсектора, замаскированного под обычный компифон. Видимо, Глория выгрузила его здесь из сумочки или потайного кармашка. Порывшись в пиджаке, Слим достает баллончик со смесью 'стенолома' и чертит на полу хитрую пентаграмму. Дожидаясь пока пенятся и шипят широкие дорожки расчерченного круга, он берёт предсектор с полки. Простенькая недорогая одноходовка. На экранчике до сих пор висит загрузка. Предсектор пытается просчитать меняющуюся ситуацию. Слим усмехается, пробует носком ботинка эрзацкафель. Похоже, всё. Слим не любит проделывать подобные трюки, но входная дверь сто процентов под наблюдением.
Слим прижимает локти к бокам и всем корпусом, двумя пятками прыгает в центр белёсого рисунка. Фальшивый кафель и синтетическая мембрана перекрытия разлетаются под его подошвами вдребезги. Слим проваливается в ванную комнату нижней квартиры. Падает в полутьму на скользкий кафель. Некоторое время, сидя на корточках он прислушивается. В квартире, как и обещано, никого нет. Слим машинально отряхивает грязеотталкивающую ткань костюма и выходит в полутьму пустой квартиры, а потом, через входную дверь, в пустой широкий коридор.
Здесь его никто не ждёт. Слим находит лифт, и несётся наверх, на самый последний этаж. Универсальная отмычка легко вскрывает дверь на крышу. Под ногами мягко пружинит кровельное покрытие. Парапет едва доходит Слиму до пояса. Перегнувшись через край крыши, он высчитывает нужное окно в соседнем доме. Ещё три минуты уходят на то, чтобы достать и надеть загодя подвешенные в ливневом стоке ботинки 'бигджамп'. Слим разбегается и делает отчаянный прыжок. Ботинки, выплевывают реактивные струи, толкая его в воздух.
Бывалые люди шутят, что прыгать на 'бигджампах' просто, трудно приземляться. У Слима хорошая подготовка. Он падает на крышу, делает два кульбита и ловко встаёт на ноги. Между домами пропасть в полсотни ярдов. Задним числом делается жутковато, но бояться уже некогда. Не пользуясь лифтом, Слим спускается на двенадцатый этаж, безошибочно находит нужную дверь и открывает её все той же универсальной отмычкой. Смазанные петли проворачиваются совершенно бесшумно. Слим, прижавшись спиной к притолоке, тихонько закрывает дверь.
- Девять-шестнадцать, - говорит в отдалении мужской голос. - Всё штатно.
Это очень кстати. Теперь у Слима есть голосовые параметры объекта. Можно действовать. Слим неслышно пересекает коридорчик и замирает на пороге комнаты. Свет погашен, но наблюдателя хорошо видно на фоне оконного проема. Он скучает, положив на колени винтовку 'трувер' с коротким толстым стволом. Слим поднимает трубочку 'вырубалки', наводит на абрис короткой толстой шеи. Тихий шипящий хлопок, и наблюдатель начинает валиться со стула. Слим подхватывает тело, приводит в вертикальное положение, фиксирует к спинке, лепит на небритую щёку наклейку фальштранслятора, синхронизирует таймер с таймером на руке бесчувственного амбала. Вот и порядок. Смотрит на часы. У него ещё почти сорок минут. Всё штатно, всё в порядке цифрового сценария. Слим невольно ощупывает сквозь ткань кармана продолговатую панельку предсектора и ловит себя на мысли, что думает о маленьком гаджете, как о подельнике или боевом товарище.
Спуск до чёрного входа проходит в расчётном режиме. На углу дома частная парковка, где ещё в пятницу оставлена серая 'тойота'. Мотор заводится с пол-оборота, и машина, минуя сеть узких улочек выруливает на проспект.
Через двадцать минут Слим добирается до района Мервитц, где паркует машину на маленькой стоянке за кубом хилтоновской гостиницы. В двадцати шагах от стоянки, в тени высокого парапета, спуск в тоннели технических коммуникаций. Слим прикрывает за собой узкую дверь и всматривается в темноту. Его линзы с эффектом 'ночной глаз' быстро подстраиваются под серый сумрак. Потолок совсем низко и приходится пригибать голову, чтобы не расшибиться. Поворот направо, поворот налево, ещё раз направо, длинный переход под городской улицей и ещё одна дверь. Червяк винтовой лестницы выводит Слима к грузовым лифтам и выше, в коридоры реконструируемого пыльного комплекса. Мужчина открывает дверь с облезлым номером сто десять и входит в небольшую комнату. Древние полы тоскливо скрипят под ногами. Пальцы Слима, облитые тончайшей полимерной плёнкой, находят щель между синтетическими половицами. Из открывшейся ниши появляется сверток, в нём матово-черная винтовка с телескопическим стволом. Слим проверяет обойму, оттягивает затвор. Всё в норме. Можно работать.
Придерживая оружие за цевьё, Слим поднимает лежащую на полу табуретку, ставит её перед окном, приподнимает раму и садится на жёсткое сиденье. От окна веет свежестью. Короткий взгляд на циферблат старомодных часов. Если верить предсектору, ещё есть от шести до одиннадцати минут. Слим вынимает гаджет из кармана. Предсектор у Слима такой, что с виду не отличить от стандартного трехходового 'Оракул-бонуса'. Чтобы просмотреть более глубокие слои информации, нужно ввести пароль.
Слим вводит нужное сочетание и проверяет изменения в протосценариях. Изменений пока нет. Слим отключает приборчик и складывает экран. На самом деле подобные гаджеты есть только у государственных спецслужб.
Штучный предсектор собрал для Слима Таракан. Взял за это хорошие деньги. Оно и понятно, за плохие Таракану работать не резон. Таракан не просто башковитый хэтэшник, который любит бабло и имеет доступ к серьезным разработкам. Таракан своего рода гений. Просчёт вариантов - его специальность, и он знает, что если контактировать с одним частным покупателем и быть очень осторожным, то можно удержаться на краю. За готовыми изделиями следят очень пристально, а вот на уровне процесса можно кое-чего и срисовать. Срисовать и продать...
Но однажды Таракан попадётся, обязательно попадётся. Слим просто надеется, что это произойдёт не сегодня и не завтра. Завтра Таракан обещал принести рабочую копию прототипа нового поколения. Прокачанная семиходовка. О большем даже мечтать грешно. Заполучив такую штуку, можно будет по крайней мере пару лет чувствовать себя совершенно спокойно. Контакт с Тараканом вообще огромная удача и нужно успеть выдавить из него по максимуму...
Из окна хорошо просматривается обширная площадка перед городским особняком дона Капо, часть ярко освещённой стены со сторожевыми вышками, угол трёхэтажного дома и кусочек зимнего сада под куполом из бронестекла. Дом словно замер в напряженном ожидании. Слим вновь смотрит на часы, и в тот же момент на площадку начинают въезжать два бронированных чёрных лимузина.
А вот и Бакстер. Отто Бакстер по кличке Рулет. Слим кладёт ствол винтовки на край окна, упирается в подоконник широко разведёнными локтями. Лимузины тормозят. В окуляре прицела видно, как открываются передние двери. Въезд чужих машин на территорию особняка дона Капо - табу, дерзость, граничащая с оскорблением. Рулет Бакстер не настолько крутая шишка, чтобы нарушать традиции. Сейчас он оставит транспорт на парковке и отправится на аудиенцию пешком. Это редкий шанс, которым нужно воспользоваться. Слим дышит глубоко и спокойно. Трое парней в дорогих костюмах загораживают широкими плечами заднюю дверцу второго лимузина. Сейчас из машины вылезет их босс, и они, взяв его в плотный клин, поведут к воротам. Стрелять в Рулета придется, как и предсказано, через правого охранника. Два костюма с бронеподкладом серьезная защита, но для RJ-5 с пулей 'гаттак' это орешки. Хотя попасть необходимо точно, максимально точно. Слим задерживает дыхание.
- Даже не думай, - говорит сзади хриплый голос, и твёрдый ствол пистолета упирается в затылок.
За секунду Слим думает сразу множество вещей. Он думает о том, что попал, что козлина, целящий ему в голову, ловкий малый, если подкрался так бесшумно, что лучше не делать резких движений, и главное, что это, чёрт бы её взял, нештатка.
Мешок, надетый на голову, смутно пахнет бензином. Слим, со скованными за спиной руками, лежит на твердом покачивающемся полу. Он в кузове фургона и его куда-то везут. После того, как Слима скрутили и надели на голову мешок, машина долгое время просто стояла, а киллер просто лежал, слушая негромкие голоса охранников, время от времени ощущая запах табака. Теперь его везут, и он даже знает куда. Пол покачивается в сонном ритме, значит машина идёт по трассе. Когда он пытается пошевелиться, подошва чужого ботинка мягко наступает ему на плечо. Вот и сейчас Слим ощущает незлой тычок. Одновременно с этим пол начинает трястись сильнее, и Слим понимает, что машина свернула с трассы. Последний толчок подкидывает его кверху и он едва не переворачивается. Приехали. В темноте за душной тканью оживленная возня и негромкие голоса. Слима подхватывают за плечи, вытаскивают из машины и ставят на ноги. Под ногами сухо хрустит. Кто-то возится внизу, разрезая клейкую ленту вокруг лодыжек. С головы снимают мешок, сдергивают кусок скотча, которым заклеен рот. Слим усиленно моргает и ворочает шеей, попутно осматриваясь. Диспозиция понятна. Он в лесу на той самой поляне. Не очень далеко, за деревьями приглушенно шумит трасса. Уже никаких сомнений, это она, чёртова нештатка.
Вокруг широким кольцом семь человек. Значит, вот чего ждали так долго... Рулет собственной персоной чуть позади бритоголового набыченного верзилы. Кривая улыбочка на рыхлом, покрытом оспинами лице.
- Думал, самый умный, да? - весело спрашивает Рулет.
Слим молчит, глядя на носки ботинок.
- Хрен с тобой, - говорит Рулет. - Я даже не спрашиваю, кто тебя нанял, потому что сам знаю.
Слим молчит.
- Ничего, - бормочет Рулет. - Очень скоро тощая падаль составит тебе компанию... Мальчики, - произносит он громко. - Дайте ему лопату.
- А ну-ка, - приказывает знакомый хриплый голос.
Скованные руки Слима шевелят, снимают наручники. Пленник загнанно осматривается и трёт запястья. Ему суют в руки черенок лопаты.
- Давай, - непреклонно требует Рулет. - Копай.
Слим несколько мгновений смотрит в его рыхлое лицо, потом ещё раз оглядывается через плечо и яростно втыкает лопату в засыпанную хвоёй почву. Он копает с каким-то особенным остервенением. Шестеро амбалов переминаются с ноги на ногу, кто-то сплевывает. Взгляды точно узкие лучи прожекторов простреливают пространство поляны. Комья земли летят с широкого плоского лезвия. Слим закапывается всё глубже, постепенно расширяя будущую яму в сторону двух сросшихся деревьев. По спине бегут струйки пота.
- Как бы от натуги сам не сдох, - едко говорит хрипатый.
Слим копает, время от времени выворачивая и выбрасывая из ямы камни. Земля доходит ему почти до колен. Очередной раз втыкая лопату в край продолговатой щели, он наконец замечает среди комьев кусок сигнального шнура. Шнур покрыт особым составом и Слим в своих линзах видит его как росчерк люминесцентной краски. Еще несколько раз тыкнув лопатой поблизости от невидимой для других яркой змейки, он нагибается, словно для того, чтобы выбросить очередной булыжник, и запускает руки в рыхлую землю. Пальцы моментально нащупывают кусок пластика, а под ним рифлёную рукоять восьмисотой 'береты'. Патрон дослан в патронник заранее. Слим взводит курок. Даже с закрытыми глазами он помнит, где стоит каждый из бойцов Рулета. На три, на шесть, половину седьмого, на десять, на двенадцать... Слим выдёргивает пистолет и начинает стрелять. Три, шесть, половина седьмого, десять... Он палит, проворачиваясь вокруг невидимой оси, будто шериф из древнего вестерна. Звонко отскакивает затвор, бронебойные пули прошибают пиджаки ничего не понимающих мальчиков. У падающего навзничь Рулета недоуменное лицо с выпученными глазами. Кто-то хрипит, пытаясь перевернуться. Слим, не глядя, дважды стреляет на звук и выскакивает из недорытой могилы.
Рулет-Бакстер лежит на спине. Воздух из его рта вырывается с тонкими всхлипами. Слим наводит пистолет и стреляет в середину залысого лба, потом присаживается на корточки и ощупывает карманы пиджака. Он конечно же здесь - предсектор, похожий на 'Оракул-бонус'. Для того, чтобы увидеть глубокие слои протосценария, нужно ввести пароль... Рассчитывая нештатку, оракул предсказал всё, кроме одного. Загодя зарывая пистолет, киллер никак не ожидал, что объект приедет сюда сам. Что ж, на то оракул и с бонусом...
Слим прячет предсектор в карман, ещё раз обводит взглядом поляну с разбросанными телами, затем размахивается и швыряет беретту в серую путаницу кустов.
За ближайшими деревьями фургон с погашенными фарами, тот самый, в котором везли Слима, рядом с фургоном бронированный джип, рядом с джипом байк. Никакого байка в сценарии не было, но оказия очень кстати. Слим нахлобучивает на голову шлем, поворачивает оставленный в замке ключ и прыгает в седло. Мотоцикл рвёт с места, оставляя позади поляну с ямой и трупами. Адьёс, ребята. Приятных сновидений...
***
Он проснулся после полудня. До встречи с Тараканом оставалось меньше двух часов. Следовало поторапливаться, но, прежде чем приготовить кофе, Слим наскоро просмотрел сайты новостей. О смерти Рулета трубили все крупные агентства. Виновник информационного переполоха удовлетворённо хмыкнул и принялся за завтрак. Уже перед самым стартом он заглянул в предсектор, запущенный на просчёт сегодняшнего дня. Полицейской засады у подъезда, судя по всему, не предвиделось, и Слим со спокойной душой вышел из квартиры.
На улице было солнечно, сновали пешеходы и машины. Тёплый ветерок и птички. Постепенно приходя во всё более приподнятое настроение, Слим доехал до Клаус-Центра, в первом же из банковских автоматов проверил кодовый счёт и, убедившись, что клиент перевёл гонорар, обналичил нужную сумму. Там же, в кабинке банкомата, Слим ещё раз просмотрел изменения в протосценарии. Теперь на экране значилось: 'Уже завтра я стану тебе не нужен...'
- Ну-ну, - неловко пробормотал киллер, пряча гаджет в карман. - Не стоит так трагично, старичок, ведь ты всего лишь устройство.
До Зентерплатц Слим добрался пешком. Помахивая серым пакетом с деньгами, он побродил между маленьких фонтанов, затем двинулся к центральной части площади. Ровно в три он остановился перед скамейкой, на которой сидел костлявый молодой мужчина.
- Разрешите? - улыбаясь, проговорил Слим.
Таракан молча сдвинулся к краю скамейки, и Слим опустился на сиденье. Свой серый пакет он небрежно поставил рядом с почти таким же, уже стоявшим на скамейке, затем откинулся на спинку и, щурясь, принялся наблюдать за игравшими между скамеек детьми. Спустя некоторое время, всё так же не произнося ни звука, Таракан встал, подхватил пакет Слима и зашагал прочь. Слим подождал пару минут и тоже поднялся. Пакет Таракана был восхитительно увесист.
Тихо насвистывая, Слим шёл в сторону автомобильной стоянки. За спиной звонко щебетали детишки, молодая мамаша, сюсюкая, склонялась над самоходной коляской, парень в игровых очках увлечённо тыкал пальцем в экран компифона. Губы Слима сами собой раздвигались в широкой улыбке.
- Простите, мистер, - проговорила красивая мамаша. - Вы не подскажете?..
- Что? - продолжая улыбаться, спросил Слим и в следующий миг увидел перед самым лицом миниатюрный ствол 'вырубалки'.
Тупая деревянная боль пронзила грудь и шею. Слим рванулся, роняя пакет, но сбоку на него кинулся парень в игровых очках, что-то толкнулось сзади в немеющие колени. Цветная мозаика брусчатки, переворачиваясь, ударила по щеке. Слим судорожно разинул рот и потерял сознание.
***
Стул накрепко привинчен к кафельному полу, руки зафиксированы сзади, где-то за металлической спинкой. Тугая лента наручников стягивает запястья. В голове ещё шумит от недавнего химического рауша. Слим медленно шевелит шеей. Седоволосый человек с жёсткими чертами лица вежливо улыбается ему с другой стороны стола. Слим сглатывает густую слюну.
- Ну что ж, сынок, - говорит седоволосый, - похоже, ты серьёзно влип.
- Я вам не сынок, мистер, - непослушным ртом говорит Слим. - И я этого так не оставлю.
Седоволосый добродушно качает головой.
- Напрасно волнуетесь, мистер... - Он заглядывает в настольный терминал, - Перэн. Моя фамилия Штольвиц. Старший инспектор Штольвиц. Как видишь, мы уже навели о вас справки.
- Я буду жаловаться.
- Имеешь право, - равнодушно соглашается инспектор. - В соседнем кабинете твой дружок Йозеф уже даёт показания.
- Какой ещё Йозеф? - упрямо говорит Слим.
- Тот, который передал тебе краденый прототип. Ты по уши в дерьме, сынок. Мы давно знали, что в корпорации происходит утечка, просто не могли поймать крысу. Чертовски сложно просчитать ходы человека, когда он просчитывает твои с той же степенью разрешения.
- Дудки, - Слим криво улыбается. - Ничего не докажете. На том, что лежит в пакете, по любому нет моих пальцев.
Штольвиц серьёзно кивает:
- На том действительно нет, зато есть на этом.
Пристально глядя на Слима, он выкладывает на стол предсектор, как две капли похожий на 'Оракул-бонус'. Слим невольно нагибается вперёд и читает с экрана гаджета: 'Уже завтра я стану тебе не нужен, потому что завтра ты будешь в тюрьме'.
- Мы взломали пароль, - говорит Штольвиц. - Там достаточно улик, чтобы засадить тебя до конца дней.
Слим резко выпрямляется.
- Надо было ещё раз прочесть сценарий перед площадью, - сокрушённо говорит он.
Запираться дольше не имеет смысла.
Инспектор качает седой головой:
- Ошибаешься, сынок. Сценарий достроился потом, после твоего задержания... По информационному факту. Упреждения не было.
- Ерунда, - бормочет Слим. - Откуда взялся спецназ на площади, если вы не считали протосценарий?
Штольвиц слегка жмёт плечами:
- Группу вызвал я, когда заметил твоего дружка, Йозефа.
- А как же вы сами оказались на Зентерплатц?
Губы старшего инспектора растягиваются в тонкой сардонической усмешке: