Аннотация: Во тьме ночной, пуская по воде одинокий венок, осмотритесь вокруг. Может за вами наблюдает самый древний вампир на планете?
Ночь окутала небеса над дремучим мрачным лесом заботливой дланью. На небе рассыпались, миллионы алмазов мерцающих звёзд, а кромешную тьму рассеивал лишь серебристый свет полной луны, что сияла в небе, изредка прячась за невесомыми облаками.
Ночной лес наполнился таинственными звуками природы. Вот в изумрудной траве сверчок поёт свою старую, как мир мелодию. Лягушки с периодичностью квакают в камышах. На одинокой ветке многовекового дуба, удобно устроившись и хлопая своими огромными янтарными глазами, издаёт протяжённое "угу" сова.
Над мирной гладью иссиня-чёрной реки распластался тягучий туман, обволакивая всё вокруг. Изредка слышался тихий шёпот ветра, нежно колыхающий камыши и ветви одинокой ивы, что раскинула свои "прутья" на водном зерцале. На воде кружили воронки, образуя маленькие водовороты.
Девичья фигура, облачённая в хлопковую "вишиванку" ниже колен, неспешно пробиралась сквозь заросли кустарника близ к ночной речке. Тоненькие пальчики сжимали объёмный венок со свечёй, украшенный полевыми цветами. Ноги в мягких плетёных босоножках утопали во влажной почве, свидетельствуя о том, что девушка находится недалеко от воды.
Вредные ветки, словно мерзкие костлявые пальцы, цеплялись к одежде, а одна из них безжалостно хлестнула по лицу. Она тихо "ойкнула", сморщив носик, и провела ладонью по щеке, чувствуя под пальцами склизкую жидкость. Кожа от удара неприятно пощипывала. Девушка покачала головой, сетуя себя за неосторожность и неосмотрительность, продолжая свой путь, пробираясь сквозь колючие заросли.
Спустя несколько минут вышла к небольшому бережку, усыпанному миллиардами золотистых песчинок. Она сняла босоножки и ступила на влажный песок, чувствуя, как он слегка царапает ступни. Девушка медленно вошла в воду, ощущая, как от холода кожа покрывается мурашками, а волоски встают дыбом. Она задохнулась от нахлынувших ощущений, а сердце ускорило свой ритм, отбивая в груди чечётку. Кончики пальцев на руках и ногах начали покалывать, словно сотни маленьких иголочек впились в кожу.
Треск ломающейся ветки заставил её резко обернуться и застыть подобно статуе. Сердце пропустило удар. Она испуганно озиралась по сторонам. На секунду ей показалось, что меж деревьев промелькнул тёмный силуэт. Страшно ли ей стало? Да, страшно. Говорила ведь бабка в деревне "не ходи в темень по лесу одна. Нечисть всяко выходит на поверхность при полной луне". Но она-то не из робкого десятка, вурдалаков не боится. В лес вон сломя голову полетала, как полночь пробила. А сейчас и стоит, как изваяние каменное, открыв рот, высматривая непонятно что в кромешной тьме между деревьями.
- "Ай, да ничего там нет!" - махнула девушка рукой, заходя глубже в воде.
И где только такие бесстрашные особы берутся?
От холода по телу начала бить мелкая дрожь, зуб на зуб не попадал, но она упорно продолжала идти. Оказавшись по пояс в воде, девушка опустила венец из цветов и прикрепила, на сплетенное из нескольких веточек донышко, горящую свечу. От венка медленно, не спеша начали разрастаться круги, постепенно становясь шире, а свеча причудливыми кляксами отражала свой медовый свет в тёмной бездне реки. Удивительно, как она не погасла, ещё во время её маленького путешествия.
Девушка, стуча зубами, охрипшим от холода голосом произнесла:
- Суженый мой, ряженый, приди ко мне наряженный.
Она чуть оттолкнула венок от себя, наблюдая, как его подхватило течение и понесло край берега. Огонь свечи бодро колыхался, но не потухал.
Девушка, аккуратно ступая, стараясь не споткнуться о камни на дне, вылезла из воды. Прохладный ветер вмиг окружил маленькую фигуру. Она пуще затряслась, ощущая, как холод пробирает до самых костей. Губы посинели, сродни мертвецу. Ткань неприятно облепила хрупкий стан, не позволяя согреться. Девушка поднесла закоченевшие пальцы ко рту, пытаясь согреть их горячим дыханием.
- "Вот балда. В лес-то поскакала, как резвая лань, а укрыться чем от ветра не взяла". - Корила себя она, медленно идя по берегу и наблюдая за своим творением, которое мирно шествовало по течению.
Она прошла сотню метров, утопая ногами во влажной почве и умудрилась порвать босоножки, когда пробиралась через камыш и кустарники. Чуть было не упала, споткнувшись о булыжник. Девушка уже успела пожалеть, что пошла на поводу у подруг с этими глупыми гаданиями и ритуалами. Сейчас бы сидела дома и нежилась на тёплой перине.
Вокруг стояла давящая тишина, она не видела перед собой ровным счётом ничего и шла лишь на ощупь, полагаясь на приглушённый свет луны.
Она взглядом проследила, как венок медленно прибился к берегу и ударился о маленький обрыв, который возвышался над водой буквально в нескольких сантиметрах. Будто в замедленной съёмке девушка наблюдает, как к нему тянется изящная мужская рука в перчатке и аккуратно с некой грацией вынимает девичий венец из воды.
Она застыла, бегая глазами по тёмной, высокой фигуре и безмолвно открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Перед ней стоял мужчина, но из-за темноты она не имела возможности узреть его черты. Она могла лишь видеть горделивый, ровный стан и величавую осанку, свидетельствовавшую о том, что мужчина перед ней явный представитель аристократии. Она глазами проследила, как его рука медленно вынимает свечку из венка и подносит ближе к лицу. Она тихо ахнула от восхищения, разглядывая прекрасные черты. Лик, будто выточен из камня: прямой с маленькой горбинкой нос, узкий гладкий подбородок, медные длинные пряди обрамляли его лицо, а слегка пухлые губы были плотно сжаты. Яркие, светящиеся в темноте голубые глаза в немом удивлении взирали на неё. Они действительно святились, без преувеличения и это...пугало... Он был невероятно красив, но красота эта была обжигающе холодна, как лёд. Тёмный плащ развивался на ветру, делая его похожим на летучую мышь. Она никогда не видела таких мужчин.
- Что юная леди забыла в тёмном и опасном лесу в ночное время суток? - раздался тихий бархатистый голос с явным акцентом. Она бесцеремонно пялилась на мужчину и лишь спустя пару минут поняла, что он ждёт от неё ответа.
- Я... Эм... Следовала традиции. - Пискнула девушка, заливаясь багряным румянцем под его пристальным пугающим взглядом.
- Традиции? Что же это за традиции у русского народа, раз юная особа бросается в лес, в ночь, одна? - мужчина изящно заломил рыжую бровь, крутя в руках венец, с которого начали осыпаться лепестки ромашек, кружа в медленном танце и оседая на землю.
От чего-то у неё мурашки по коже бежали от него. От незнакомца исходила некая аура опасности, она почти ощущала её на себе, будто вязкий туман, обволакивал тело. Словно стараясь защитить от его чар, она обняла себя руками, отходя на шаг назад.
- Вы замёрзли? Вот возьмите. - Он расстегнул на шее железные застёжки и протянул вещь, но девушка, испуганно дёрнулась, отодвигаясь ещё дальше.
- Вы боитесь меня? - Мужчина улыбнулся уголками губ, но глаза его были также холодны. - Полно, миледи. Я лишь пытаюсь помочь вам не замёрзнуть.
Она сделала робкий шаг вперед, неуверенно забирая вещь себе. Ткань оказалась довольно тяжёлой и очень плотной. Сразу видно - дорогая, явно сделана лучшими мастерами. Это ещё больше подтверждало догадку, что её ночной знакомый происходит из богатой семьи. Что он забыл в столь глухих местах?
Девушка дрожащими руками накинула на себя плащ, застегнув на шее. Да вот только тепла человеческого не почувствовала. Лишь морозный холод, словно вещь вытащили из айсберга. Её передёрнуло. Сразу вспомнились предостережения бабки о вурдалаках и упырях. Не зря ж в деревне все щебечут об исчезновении людей. И, в конце концов, не может же от человека веять могильным холодом?
- Так вы ответите на мой вопрос? - слегка улыбнувшись поинтересовался мужчина.
- Какой?
- Какой традиции вы следовали, раз пошли одна в лес?
- Ах, вы об этом. - Отмахнулась она, плотнее зарываясь лицом в одежду. Пара пшеничных прядей упало на её лицо, загораживая весь обзор. От чего-то, хотелось как можно сильнее закрыться от него, пусть это выглядит по-детски.
- На день Ивана Купалы незамужние девы в полночь по воде пускают венок со свечой, приговаривая при этом ритуальные слова. Считается, что тот, кто найдёт венец и есть суженый.
Девушка зарделась от собственных слов, увидев его заинтересованный взгляд на себе. Она опустила голову ещё ниже, стараясь скрыть красные щеки. Как глупо получилось...
- Вот как... - Задумчиво произнёс он. - Как вас зовут, милая леди?
- Мирослава.
- Мирослава. - Тихо повторил мужчина, растягивая гласные, смакуя на языке её имя. По телу от его голоса медленно разлилась волна тёплой дрожи, когда она услышала, с каким придыхание он произносит её имя. Она никогда не придавала этому значение, какая глупость думать о том, с какой интонацией произносят твоё имя? Но почему то сейчас это возымело значение.
- А вас? - Робко поинтересовалась она, поднимая взгляд.
- Вильгельм. Мне очень приятно познакомиться с вами, Мирослава. - Мужчина бесшумно подошёл ближе, грациозно беря её руку и запечатлевая невесомый поцелуй на запястье. Она вздрогнула от холода его губ и поспешила отстраниться, заливаясь краской. Этот жесть ввёл её в глубочайший ступор. Никогда и никто не обращался с ней так. Но больше всего её удивил хлад его кожи, даже через перчатки она чувствовала лёд его пальцев.
- "Как у покойника". - Пронеслось в мыслях.
- Необычные способы у русских дев искать своего суженого. - Улыбнувшись, обнажая ряд белоснежных зубов. Заметил мужчина. От его улыбки к горлу подступил комок страха - улыбка это не была доброй, скорее хищной.
- А что вы делаете в лесу ночью? - пропустив его замечание мимо ушей, озвучила она, тревоживший на протяжении всего разговора, вопрос.
- Я живу в поместье, оно в чаще леса, вон на том холме. - Он указал рукой на выступающий участок леса, на территории которого виднелась огромных размеров постройка. - Думаю, вы слышали о нём.
У Мирославы от его слов волосы дыбом встали, а слова застряли где-то в горле. Она охнула, отступив к дереву, как можно дальше от мужчины. Конечно же, она слышала о мрачном старом поместье, принадлежавшее жуткому и ужасному графу, приехавшему из далёкой Англии триста лет назад. О нём ходили страшные легенды, которые актуальны и по сей день. Одни говорили, что граф ест сердца детей; другие утверждали, что он пьёт кровь девственниц, оттого и сохраняет вечную молодость. Отчаянные смельчаки посягали раз в несколько десятилетий на территорию имения, но поговаривают, что никто не возвращался.
Таинственного хозяина мрачного владения никто никогда не видел ни триста лет назад, ни по сей день. Но были люди, которые близ деревни видели странного мужчину, будто призрака - ни один не мог разглядеть его лица. В деревне ходили слухи, что и вовсе там никто не живёт, а все эти страшные легенды лишь глупый вымысел, чтобы пугать детей. Откуда на Проклятом холме (так прозвали в народе территория имения) взялось поместье неизвестно, будто и вовсе из воздуха появилось.
Мирослава сама никогда воочию не видела таинственного владения легендарного графа и сейчас лишь могла дивиться, как приходя раньше на речку, не замечала его за деревьями.
- Вы тот самый граф, что приехал из Англии триста лет назад? - Девушка прикусила язык, понимая, что сморозила сущую глупость. Она услышала мелодичный смех мужчины и могла поклясться, что никогда не слышала звука приятнее для своих ушей. И он был...искренним. Таким задорным, весёлым, живым, что абсолютно не вписывалось в мрачную и холодную аура мужчины.
- Ой, простите... Я... Ну, думаю, вы в курсе, что в деревне ходят разные слухи об этом поместье. Я в том смысле, что многие поговаривают, будто там живёт страшный и жестокий граф, который на завтрак, обед и ужин есть сердца детей. - Она нервно усмехнулась, а в голове уже планировала свой побег, глазами ища, чем можно защититься.
- А как считаете Вы? - мужчина приблизился ещё на шаг, становясь почти вплотную.
- Я никогда не задумывалась об этом. - Она чувствовала его тёплое размеренное дыхание на своём лице, не смея поднимать взгляд, смущаясь от этого ещё больше. Казалось, она покраснела до кончиков ушей. От подобной близости дыхание спёрло, а сердечный ритм заметно ускорился.
- Так вы не верите в это?
- Не то, чтобы не верю... Просто, по-моему, это абсурд.
- От чего же? - Казалось, он искренне удивился, но уже через секунду спрятал свои эмоции за маской безразличия.
- Таинственный трёхсотлетний граф, который есть сердца младенцев и пьёт кровь девственниц, чтобы не стареть? Разве это не абсурд?
- Люди никогда не начинают говорить просто так. Вы так не думаете?
- Я считаю, что если и жил там кто-то, то этот некто уже давно скончался, и поместье пустовало до недавнего времени. - Пожав плечами, ответила девушка.
- Что ж, вполне разумный ответ. - Мужчина хотел было что-то добавить, но услышал тревожные возгласы со стороны леса - к ним кто-то приближался.
Мирослава заслышав знакомые голоса, встрепенулась, вытянув голову, пытаясь рассмотреть в кромешной темноте знакомые силуэты. Она облегчённо вздохнула - видимо бабка послала поисковый отряд с деревни.
- Думаю, нам пора прощаться. Но я уверен, что это не последняя наша встреча. - Вильгельм подался чуть ближе, наклоняясь к девушке. Мирослава стояла столбом, в немом ожидании наблюдая, как мужчина неминуемо сокращает расстояние между ними. Мгновение и ледяные губы мягко припали к её разгорячённым устам, запечатлевая лёгкий поцелуй, который заставил девичье сердце биться с ускоренной силой. Его губы были чуть шершавые, но такие сладкие... Этот поцелуй уносил её в бездну новых, неизведанных ощущения, полностью лишая рассудка. У неё подкосились ноги и, если бы не сильная мужская рука, подхватившая её за талию - она бы непременно упала.
Как из толщи воды она слышала торопливые шаги и знакомые голоса, окликающие её.
Мужчина с неохотой оторвался от податливых девичьих уст и, не дав девушке опомниться, обернулся в летучую мышь, скрываясь за ветвями многовековых деревьев.
Мирослава, открыв глаза в ступоре начала осматриваться в поисках таинственного мужчины. Она развернулась вокруг своей оси, но... ничего. Лишь пустота и непроглядная тьма, он будто испарился. Девушка дотронулась до чуть припухших губ от поцелуя, молясь, чтобы всё это было не миражем.
Голоса всё приближались и приближались, и наконец, несколько мужчин, держа в руках ружья и керосиновые лампы, вышли к берегу, сопровождаемые её сёстрами и бабкой.
- Вот несносная девчонка! Поплелась одна в лес! - начала бранить внучку седовласая старуха, хватая её за руку и волоча за собой, как тряпичную куклу. - Говорила ведь, сиди в доме! Ан нет, упрямая девчонка! Ух, я тебе сейчас дома трёпку-то задам!
А Мирослава будто бы и не слышала бабку, прислонив пальцы к губам, пытаясь воспроизвести сладостный и такой мимолётный поцелуй в памяти. Ей было уже начало казаться, что всё это лишь плод её разыгравшегося воображения, но плащ, накинутый на хрупкие плечи, подтверждал судьбоносную встречу.
А Вильгельм, сидя в кресле у камина, с наслаждением попивал бордовую жидкость из стакана, планируя вторую встречу со своей невестой и последнюю с её родными.