Аннотация: Писалось совместно с лучшей подругой. Давно, так что строго не судить %)
Сын Радуги.
Сегодня был необычный день. Солнце светило ярко, одаривая все вокруг ослепляющим золотом, но вскоре скрывалось за тучами, которые быстро неслись по небу, и снова появлялось, являя миру свое сияющее лицо, касаясь всего вокруг лучами света и тепла. Весь день дул ветер: заставлял трепетать верхушки деревьев, пытался закрыть тучами солнце, и в тот миг, когда землю укрывала тень, ему словно не нравилось это, и он прогонял тучу. Но в парке, казалось, не было ветра; лишь иногда было слышно его настойчивое шуршание в пожелтевших кронах деревьев. В этот дневной час здесь обычно бывает мало народу, по этой причине сюда тянуло больше всего - подальше от земной суеты и рутины. От этой части парка всегда веяло какой-то отчужденностью. Печальные ивы склоняются здесь над старой, частью поломанной, с посеревшей и облупившейся белой краской беседкой, пол которой усыпан прелыми листьями. Вокруг царит атмосфера заброшенности и неухоженности. Лишь однажды, осенью, собирает здесь дворник граблями листья, жжет их, распространяя вокруг едкий запах дыма, запах, который всегда у меня ассоциируется с этим временем года, - и все без толку, потому что на следующий день обязательно все дно беседки и все пространство вокруг нее опять покроются листьями засыпающих деревьев.
Всю жизнь, сколько помнила себя, меня тянуло к чему-то необычному. У меня нет и никогда не было возможности путешествовать по свету, узнать мир, увидеть множество таинственных вещей, разгадки которых еще никем не найдены; быть может, мне удалось бы найти ответы ко многим загадкам. Мне не дано разгадать ни тайн далеких египетских или ацтекских пирамид, ни секретов Стоунхенджа, зато дано разгадывать самую большую загадку на свете - секрет человеческой души.
Не случайно мое знакомство с женщиной, которая шла со мной по осенней аллее мимо заброшенных клумб. В ней было что-то странное, но что, я так и не смогла понять. Быть может, дело в ее осознанной молчаливости, может - в тоскливом взгляде, но жизнь явно ей была неинтересна; нет, не скучна - просто не имела смысла. Глаза ее были полны такой печали, что невольно я начинала испытывать то же самое чувство. Ее замкнутость не отталкивала меня, только еще сильнее заставляла узнать историю этой женщины. Но что-то было еще в ней необычного. Это трудно объяснить словами. Нужно было просто находиться в ее присутствии, и тогда можно было понять - что-то не так - какое-то шестое чувство подсказывало. Она наверняка столкнулась в жизни с чем-то необычным, с тем, что может изменить навсегда, необратимо...
В очередной раз, солнце закрыла сероватая туча, ветер перестал напоминать о себе шелестом листьев, и через некоторое время полил дождь. Мы укрылись под сводом беседки и, опять же молча, наблюдали за крупными каплями и маленькими ручейками, которые срывались с края крыши и падали, разбиваясь о потрескавшиеся плиты дорожки. Но вскоре дождь прекратился, ветер очнулся после недолгой передышки, угнал тучу вперед и открыл солнечным лучам простор. Я взглянула на свою спутницу и увидела, как ее глаза засияли, а грустное, усталое лицо оживилось; это было впервые с тех пор, как я узнала эту женщину. Я проследила за ее взглядом и увидела... кусочек радуги. Было видно совсем чуть-чуть - пестрый клочок, выглядывающий из-за деревьев. Не могу передать, какое восхищение охватило мою душу в тот момент!.. Радуга! Я так давно не видела этого чудного явления! Я тут же вспомнила далекое детство, когда мечтала пройтись по разноцветному мостику... Но вскоре краски стали медленно таять, исчезать... Так грустно стало от того, что радуга не может вечно радовать глаз!
Тут я услышала, что моя спутница слегка прокашлялась, прочистив горло, и впервые за всю нашу долгую прогулку заговорила:
- Для меня тогда был ужасный и в то же время странный день, - начала она свой рассказ - разгадку тайны, которую мне не понять до конца...
* * *
- Что это такое?! - редактор швырнул на стол плотную папку. - Мы уважаемое издание, - его трясло от ярости, - я не буду печатать это! Никогда! Ты слышишь! Сколько раз я тебя предупреждал, брось эту чушь! В газете не место твоим сказкам!
Весь красный, со вздувшимися венами на висках, редактор разъяренно стукнул кулаком по столу. Молодая женщина попыталась возразить, но он не дал ей произнести и звука.
- Замолчи! Я не желаю слушать тебя! Ты - уволена. Я нашел человека, который справится с делом лучше тебя. А теперь - вон! - мужчина вытянул руку, указывая на дверь.
Женщина, не давая воли чувствам, молча развернулась и вышла. В каком-то полусне она спустилась вниз по лестнице, не обращая внимания на вопросительные взгляды коллег, машинально схватила с вешалки светлый плащ и, не видя никого и ничего перед собой, направилась к выходу.
"Уволена!.." - слова редактора все еще звучали, отдаваясь многоголосым эхом в голове. Ущемленная гордость не позволяла оправдываться и вымаливать нового задания для статьи.
- Нет, - зло пробормотала она, - катитесь вы ко всем чертям! Я верю, и мне этого достаточно...
Ее монолог с самой собой прервал кто-то... Он входил в редакцию, и женщина налетела на него, чуть не сбив с ног. Мельком отметив про себя, что незнакомец одет в косуху, она отпихнула его, даже не заметив странного взгляда, которым ее проводил мужчина, и выскочила на улицу. Та тут же обдала ее гомоном толпы, шумом проезжающих машин и холодным ветром, несмотря на то, что в прорехах между темными низкими тучами проглядывало яркое солнце...
..."Будьте вы все трижды прокляты! Не нужна вам, нужна кому-нибудь другому!" - думала она, стремительно удаляясь от редакции.
"Так, спокойно, - заставляла она себя сохранять трезвость рассудка, - нужно успокоиться". Это удавалось с трудом. Казалось, что весь мир ополчился против нее и готов растерзать ее на части. Ей вдруг нестерпимо захотелось выпить. Ощутить приятное жжение в горле и желудке, почувствовать легкую слабость в теле и туман в голове. "Черт, дома же нет ни грамма спиртного" - вспомнилось вдруг. С этими мыслями она совсем не заметила мчащейся на полном ходу машины. А когда заметила, было уже поздно... Уворачиваясь от фонтана брызг, она резко отскочила в сторону и точно упала бы, если б не чьи-то руки, вовремя подхватившие ее.
- С вами все в порядке? - Тип в кожаной косухе и черной бандане выглядел озабоченно.
- Идиотский день! А у вас что, праздник, что ли сегодня?! - зло бросила она.
Выхватив свою сумку из рук ничего не понимающего незнакомца и рассматривая испорченный плащ, женщина зашагала к ближайшему супермаркету.
В руке ее была вожделенная бутылка коньяка, водку она не пила. Она поставила ее на стойку перед кассиршей, раскрашенной в пух и прах, молоденькой девчонкой, которая громко пикнула сканнером, проводя по штрихкоду на этикетке.
"Жвачка, сигареты, записная книжка, помада, зеркальце, зажигалка... - рылась в сумке женщина. - Где кошелек?! Может, в редакции оставила? Нет, я его не доставала там... Дома?.. Нет... Утром сигареты покупала... УКРАЛИ!!! Ну, точно, этот тип в косухе и спер!!!"
- Девушка, так вы будете платить? - прервал ее поиски высокий голосок кассирши.
- Нет.
Разъяренная, она вышла из супермаркета и направилась домой. "Весь мир сошел с ума! Уволили, плащ испортили, обокрали! Вообще не надо было сегодня просыпаться... Идиотский день!". Уставшая от неудач дня, разбитая, с мрачной миной, она добралась до дома, до родного дома, где ждет ее уют и тепло, а, возможно, и любимый человек. Одно лишь нажатие на кнопку - приедет лифт, и ей больше практически не придется передвигать ногами. "Только бы дойти до двери".
Сколько она не пыталась вызвать лифт, тот не приезжал. Ее совсем не прельщало подниматься на восьмой этаж после тяжелого дня, когда хочется лечь на кровать и забыть обо всем. Но другого выбора у нее не было.
Добравшись, наконец, до квартиры, она вставила ключ в замок и вдруг прислушалась. Какие-то стоны доносились из-за двери. Женщина повернула ключ...
...Открыв дверь и стараясь не шуметь, она зашла в прихожую. Стоны не прерывались... В глаза сразу бросилась пара женских ботинок на тракторной подошве. Сердце ее замерло, боясь, что худшие из предположений могут сбыться... Осторожно включив свет, она увидела в беспорядке разбросанную одежду. "Они торопились," - мрачно подумала женщина. Скинув туфли, она тихо подкралась к спальне и заглянула туда. На большом ложе среди скомканных простыней и одеял сплелись двое тел. Женщина кашлянула...
- Ты?!! - полный ужаса голос принадлежал вскочившему от неожиданности мужчине. - Но ты... ты... ты должна быть на работе, - запинаясь бормотал он.
- Вот именно, - ледяным голосом произнесла она, - д о л ж н а...
Рядом с ее любовником лежала... рыжая, так она про себя окрестила девицу. Спутанные, десять раз перекрашенные волосы закрывали ее лицо. В один момент молодая женщина оказалась у кровати и схватила рыжую за ухо. Та пронзительно завизжала.
Вытащив голую девицу из постели, женщина, все еще держа ее за ухо, да так, что та могла передвигаться только на цыпочках, повела ее по коридору. Распахнув дверь ногой, она вытолкнула непрошеную гостью за порог.
Захлопнув дверь, женщина несколько мгновений прислушивалась к воплям на лестничной клетке, сопровождаемым настойчивым стуком, но к мольбам осталась глуха. Ей предстояло сделать еще одно дело...
- Я тебе все объясню, - лепетал мужчина, заворачиваясь в одеяло.
Она, не обращая на него ни малейшего внимания, принялась собирать вещи рыжей. Безвкусную короткую юбку, кружевное белье, безразмерный свитер и черные колготки. Собрав все это в охапку и прихватив боты, она открыла дверь, сунула весь ком его хозяйке, с грохотом захлопнув ни в чем не повинную дверь, прислонилась к стене и закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями и понять, что же теперь делать...
- Ты все не так поняла, - раздался в прихожей голос.
Он что-то говорил и говорил, запинаясь, будто школьник, не выучивший урок. Она же молча смотрела на него, чувствуя все большее и большее отвращение. Он замолчал. В доме воцарилась гнетущая тишина. Она давила своей тяжестью, пригибала к полу. Слезы душили женщину. Только гордость и нежелание показать свою боль не позволяли ей плакать. Все неудачи что-то надломили в ней, но не сломали до конца.
Приняв, наконец, давшееся с трудом решение, она схватила с антресолей большую дорожную сумку и снова вернулась в спальню. Открыв шкаф, она одним махом запихнула в нее всю его одежду, благо он еще не успел совсем переехать к ней, и вещей было немного. Далее она проследовала в ванную. В один момент зубная щетка и бритва оказались вместе с вещами. Кинув сумку в прихожей, она опустилась на табурет в кухне, в ожидании, когда же он справится, наконец, с пуговицами на рубашке.
- Дорогая...- он не успел договорить.
- П о ш е л в о н, - с расстановкой процедила она, - ВОН!!! - ее голос сорвался до визга.
Она слышала, как он одевался, слышала, как хлопнула входная дверь.
- Подожди...
Дверь отворилась. Она не видела его лица, но догадывалась, что оно светится надеждой. И тут она обрушила на него заранее заготовленную фразу:
- Ключи верни.
Кольцо с ключами со звоном упало на пол. Снова глухо хлопнула несчастная дверь и снова воцарилась гробовая тишина, будто весь мир был лишь сказкой, чудесным сном, чьи сладкие грезы разрушены пронзительным звоном будильника...
* * *
Она встала с табурета и долго стояла перед холодильником, вспоминая, чего хотела. Потом, наконец, поняла, что ей надо выпить, но поиски ее не увенчались успехом. Только через некоторое время она вспомнила, что выпивки в доме давно нет - все было выпито на Его день рождения. Женщина полезла в сумочку, ведь там была почти целая пачка сигарет, и... обнаружила пропавший кошелек... Он лежал прямо сверху.
- Как?.. - вырвалось у нее, но сил на обдумывание, откуда взялся кошелек, у нее уже не было.
Женщина достала сигареты и зажигалку в виде огнедышащего дракона. Это Он подарил - привез сувенир из Китая. Она несколько раз провела по колесику на шее дракона, но тот лишь плевался искрами и пламя пускать не хотел.
- Черт, - прошипела она, зашвырнув зажигалку в угол.
Взяв коробок, женщина обнаружила в нем всего лишь три спички, которые не зажигались, а только ломались в непослушных, трясущихся от нервов, руках. Все три с коробком и сигаретами последовали за драконом.
Она села за стол, подперев подбородок руками, и заметила, что лицо ее мокрое от слез. Жизнь катилась ко всем чертям. Она начинала жалеть себя, но тут же ругала, потому что от жалости слезы лились еще сильнее. Она была слишком горда, чтобы плакать из-за этого...недостойного ее; из-за не в меру придирчивого редактора, который не раз отправлял ее труды в мусорную корзину (они казались ему слишком неправдоподобными); из-за обрызганного плаща, который ей неоднократно приходилось стирать и раньше; из-за украденного кошелька, который изрядно потрепал ей нервы, но, в конце концов, почему-то оказался на месте. Она вообще не любила лить слезы, что бы ни случалось, и гордилась своим сильным характером и волей...
Когда истерика утихла, женщина пошла в зал и села на диван, обняв маленькую подушку. В горле першило, внутри была какая-то опустошенность, вдобавок ко всему разболелась голова. Она долго сидела так, уставившись в одну точку, и думала о чем-то отвлеченном; сидела до тех пор, пока головную боль невозможно стало сносить.
Женщина подошла к высокому окну, чтобы проветрить душную комнату и щелкнула нижним шпингалетом. Для того чтобы открыть верхний, ей пришлось встать на подоконник. Защелка долго не поддавалась, но, хоть и с усилиями, вторая створка открылась - в лицо женщине дунул ветер и обдал осенним холодом. Она посмотрела вниз, и голова ее закружилась...
"Свободна, словно птица!" - мысль пронеслась очень быстро. Так быстро, что она не успела ничего сообразить... Весь мир вдруг перевернулся, стал размытым, и темнота накрыла ее... Полет был легким, страшным и, казалось, длился вечность
* * *
Она проснулась оттого, что ей стало холодно. Ветер задувал в окно, отчего штора колыхалась, словно знамя. Молодая женщина сидела в том же положении: откинувшись на спинку дивана и обняв маленькую подушку.
Она встала, закрыла окно. Быстрая мысль промелькнула в ее голове и тут же погасла: "Когда я открыла окно?". Но этот вопрос не волновал и не удивлял ее. На душе было свободно, словно ее жизнь началась заново. Она чувствовала себя только что родившимся цветком. В каждом движении ее тела и мысли была легкость и плавность. Казалось, что ей ничего не стоит подпрыгнуть и зависнуть в воздухе, а потом тихонько приземлиться, словно пушинка.
Ее потянуло на свежий воздух, на улицу. Лифт, как ни странно, уже работал, и женщине не пришлось ломать ноги на лестнице.
Она вышла из подъезда. Вокруг стояло много людей, большинство из которых были ее соседями, еще несколько машин милиции и милиционеры. Бросив беглый взгляд на толпу, она пошла в дальний конец двора, чтобы найти свободную лавочку и посидеть в тишине. На одной из лавочек сидел Он. Тот самый тип, что, по ее предположению, украл кошелек, который вовсе и не был украден. Она села рядом.
- У вас закурить не найдется, - спросила она.
Мужчина как-то недовольно поморщился, будто не хотел, чтобы она курила, и протянул ей пачку сигарет и зажженную зажигалку в виде огнедышащего дракона... Сигарета выпала из ее рук.
- Нет, спасибо. Я бросила, - едва проговорила она.
- Здесь, случаем, странных вещей не происходило? - она посмотрела в сторону скопища людей.
- Да, - его голос был мягким и приятным. - Какая-то женщина выбросилась с восьмого этажа. Ее уже увезли.
По спине ее пробежал холодок. Этот сон... Что он значил?.. Она посмотрела в его глаза. Они были цвета весенней зелени, нежные и глубокие. В них была, в то же время, какая-то тайна, которая не давала отвести взгляд. Возникало желание разгадать ее.
* * *
Лицо и глаза моей собеседницы снова засияли, когда повествование дошло до этого мужчины.
- Весь вечер мы разговаривали. Я спрашивала у него что-то, не помню что, но помню - это была полнейшая чушь. Чушь он и отвечал. Мы вообще несли какую-то несуразицу, но слушали друг друга с таким вниманием, словно это были умнейшие слова на свете.
Снова закрапал дождь. Повеяло холодом. Но уходить не хотелось - рассказ был слишком интересен.
- Это был удивительный человек, - продолжила она, - если Его можно так назвать. Вместе мы провели целую неделю. Это были самые лучшие дни в моей жизни. Он водил меня в самые удивительные места города, о существовании которых я и не подозревала. И вот однажды мы поехали в лес...
* * *
Она не помнила точно, сколько времени они шли. Час, два или три. Время, казалось, переставало существовать рядом с ним. Железнодорожные пути остались далеко позади, а они все углублялись в лес. Наконец они оказались на лесной поляне. Один край ее, резко обрываясь, уходил вниз песчаным склоном. Со всех остальных сторон она была окружена старыми кленами. Их золотисто-багровые кроны чуть заметно шелестели, будто перешептываясь друг с другом. На земле, словно отражение крон, лежали ярким ковром опавшие листья.
Они долго стояли молча, смотря вдаль. За откосом, на сколько хватало взора, простирались поля, кое-где перерезанные линиями дорог.
- Они знают так много, - раздался его мягкий чарующий голос, - эти деревья были свидетелями... Когда-то давно здесь жили другие существа, эльфы. Они так любили этот лес. Его прохладу во время летного зноя, его ослепительную красоту, когда осень одаривала золотом кроны деревьев.
Он прислонился к дереву и закрыл глаза, будто что-то вспоминая.
- Они помнят все...
Он нагнулся и поднял с земли кленовый лист, ярко-желтый с красными крапинками, потом еще один и еще. Дальше его руки стали сплетать листья в замысловатом узоре. Он продолжил, не отрываясь от плетения:
- Они, эльфы, устраивали здесь праздники. Прекраснейшие эльфийки танцевали под журчащие звуки флейт и нежное пение скрипок. Их прозрачные легкие одежды под цвет осенних листьев словно жили своей собственной жизнью, похожие на огоньки свечей или языки пламени. Такие же непостоянные и такие же прекрасные. Они кружились в танце, увенчанные венками из листьев, которые дарили им их возлюбленные в знак вечной любви. Этот лес был полон смеха и музыки, его стволы и ветви помнят все это до сих пор. Теперь же в нем нет ничего, кроме печали. Глубокой, разрывающей сердце, безграничной печали.
Мужчина положил руку на серый кленовый ствол.
- А где теперь...эльфы?
- Их нет... Мы... Они ушли. Просто однажды их не стало... - Он склонил голову, рассматривая то, что сотворил из листьев. - Они ушли в лучший мир, по крайней мере, они так думали. Но некоторые остались. Их очень мало...
- Откуда ты все это знаешь? - смутные предчувствия и догадки мучили ее, но она не решалась задать терзавший ее вопрос.
- Пойдем, я покажу тебе кое-что.
Молодая женщина подошла.
- Положи руку на ствол. Вот так. - Он накрыл ее руку своей ладонью. - Смотри...
Сначала она ничего не замечала. Но вскоре стала различать еле уловимые силуэты, двигающиеся между деревьями. Это были лишь смутные тени, но можно было различить их стройные фигуры, развевающиеся одежды и длинные струящиеся волосы. Теперь она могла точно сказать, что они танцевали. Через несколько мгновений она уже различала волшебную музыку, взявшуюся из ниоткуда. Тонкий голосок флейты и печальные звуки скрипки сливались воедино, образуя шелковые нити мелодии, вплетающиеся в душу. Грациозные движения девушек, похожих на лесных нимф, завораживали взор. Не в силах пошевелиться, женщина наблюдала за танцем. Но вот мелодия начала стихать и тени становились все бледнее и бледнее, пока совсем не растворились, не оставив и следа...
Мужчина отнял свою руку от дерева, не выпуская ее ладонь. Она повернулась и взглянула в его бездонные, печальные глаза.
- Кто ты? - шепот ее был еле слышен.
Вместо ответа он молча возложил на ее голову огненный венок...
* * *
- И тогда он сказал мне свое имя, - рассказчица понизила голос, и я наклонилась к ней поближе. - Но я не могу раскрыть тебе его, так как тот, кто знает имя эльфа, владеет его душой. Скажу лишь одно: на нашем языке оно звучит как Сын Радуги.
После этих слов моя знакомая снова замолчала, наблюдая за моей реакцией. Я сделала вид, что не обратила внимания на ее выжидающий взгляд и спросила:
- Что же было дальше?
- Что было дальше... - с горечью в голосе повторила она, - сказке пришел конец... Мы уже собирались возвращаться назад после целого дня, проведенного в лесу. Последний раз мы посмотрели с откоса на поля, освещенные закатным солнцем, как вдруг кто-то окликнул Его...
* * *
Кто-то выглядывал из-за серого ствола старого клена. Он явно не хотел показываться.
- Подожди, я сейчас вернусь, - мужчина направился в сторону незнакомца.
Молодую женщину насторожило появление нового человека. Ей казалось, что он появился не к добру и мог помешать недавно обретенному счастью. Она прислушалась к тихому разговору. До нее долетали обрывки фраз, но она не понимала ни слова.
Сначала их разговор был всего лишь тихой беседой, но потом слова становились все резче и острее, слетая с губ осколками стекла. Голоса их стали громче. Они о чем-то яростно спорили. Никогда она еще не видела Его таким: Он был похож на загнанного зверя. Она больше не могла стоять на месте бездействуя. Подойдя ближе, она смогла рассмотреть незнакомца. Оба мужчины были схожи чертами лиц, но у второго были черные как смоль волосы и холодные стальные серые глаза.
- Говори на их языке! Она должна знать, что я выбираю путь Отречения! - заговорил ее любимый.
- Как брат я не позволю тебе сделать это! - ответил незнакомец. Он прокричал что-то непонятное, и от его голоса зазвенело в ушах. Неожиданно воздух стал сухим, отчего стало трудно дышать. Краски смешались и поплыли, словно размытые водой. Тот, который назвал себя братом, словно впитывал в себя часть этого мира. Затем он выбросил вперед руку в сторону Сына Радуги, метнув волну, струящуюся, словно марево над раскаленным асфальтом.
- Нет! - вырвался крик из ее груди. Она толкнула своего любимого, закрывая его. Что-то сильное ударило ее, отчего потемнело в глазах и перехватило дыхание. На мгновение ей показалось, что она тонет во мраке. Но зрение тут же вернулось к ней. Это было странное состояние: тело молодой женщины лежало где-то рядом. Она понимала, что это ЕЕ тело, но почему-то ей было безразлично. Она не слышала ничего, но могла видеть. Все движения были медленными, словно время сбилось с ритма. Черноволосый эльф тащил за собой другого, который упирался, пытался вырваться и кричал что-то, протягивая руки в сторону умершей. Ужас от ощущения потери охватил ее. Ей хотелось закричать, дать знать, что она здесь, рядом, что все еще можно исправить, но у нее не было голоса. Это было сродни чувству, когда во сне хочешь бежать от чего-то ужасного и не можешь сдвинуться с места. Только сейчас женщина полностью осознала, что у нее нет тела.
Она снова беззвучно закричала, погружаясь в темноту...
* * *
- Очнулась я дома, на полу, возле окна. Страшно болела голова. Видимо я не устояла и упала с подоконника... Кое-как я добралась до телефона и вызвала скорую. А дальше ты знаешь. Теперь я здесь. Я согласилась приехать сюда только потому, что мне не хотелось возвращаться к прежней жизни. Я до сих пор не могу понять, почему так все закончилось. Как мог целый кусок из моей жизни вот так просто исчезнуть, ведь я до мелочей помню те дни, проведенные с Ним... Как?
Она посмотрела на меня так, будто я могла дать ей ответ на этот вопрос. Но что я могла ответить?
- Ты можешь ничего не говорить, - она словно угадала мои мысли, - я знаю, ты не веришь мне. Я не буду убеждать тебя в своей правоте и что-то доказывать. Мне просто нужно было выговориться, и я благодарна тебе за то, что ты меня выслушала. А теперь мне пора.
Молодая женщина направилась к санаторному корпусу. Моя же смена давно уже подошла к концу, и пора было возвращаться домой...
На следующий день я заглянула в палату к своей вчерашней собеседнице, но ее там не было. В этой комнате уже не жил никто... Никто не видел, как она ушла - просто исчезла. Дальнейшая судьба этой женщины мне не известна, больше я никогда ее не видела... Кто знает, может быть, она ушла искать своего эльфа, или он вернулся за ней...этого мне никогда не узнать...