30июля1767г., в Москве, в Кремле императрица Екатерина ll дала торжественный прием по случаю начала работы Комиссии над составлением нового Уложения, т.е. Свода Законов.
В Кремль императрица прибыла из Головинского дворца церемониальным поездом с гофмаршальскими жезлами, скороходами, арапами, статс-дамами и прочими величавыми украшениями, какие придумал век формулярных чувств и символического мышления. Государыня находилась под приятными впечатлениями от своей волжской поездки, особенно от встречи в Казани. Екатерина привезла из этой поездки более 600-т челобитных записок, большая часть которых наполнена была жалобами крепостных крестьян на тяжесть господских поборов. Все челобитные были отданы Екатериной в Сенат, с наказом, впредь таких не принимать.
Комиссия заседала в Кремле в Грановитой палате. На первых заседаниях Комиссия устраивалась, выбирала маршала, т.е. председателя, которым стал депутат костромского дворянства Бибиков. Далее Комиссия продолжила свою работу над чтением статей "Наказа", составленного самой Екатериной ll, наполненный идеями Монтескье, Вольфа, Локка и других идеалистов и публицистов. Труд государыни, "Наказ", более служил руководством для правящих кругов, нежели для широкой публики. "Наказ" был выслушан депутатами с восхищением, даже с жадностью. Особенно поразили депутатов статьи о том, что гонение - человеческие умы раздражает, что лучше, чтоб государь ободрял, а законы угрожали, что вопреки ласкателям, которые ежедневно твердят государям, будто народы для них сотворены, "Мы думаем и за славу себе вменяем сказать, что Мы сотворены для нашего народа". Так восторженно гласили некоторые статьи "Наказа".
Многие депутаты плакали. Восторг достиг высшей степени от заключительных слов одной статьи: "Боже сохрани, чтобы после окончания сего законодательства был какой народ больше справедлив и, следовательно, больше процветающ на земле - несчастие, до которого я дожить не желаю". Избыток восторженности вызвал излишек усердия: Комиссия просила императрицу принять титул Великой, Премудрой, Матери отечества. Екатерина в красивом личном ответе депутатам и не приняла и не отклонила поднесенного титула, а в записочке маршалу, как будто даже выразила свою досаду на депутатов: "Я им велела составить Российской империи законы, а они делают апологии моим качествам".
Несмотря на это, Сенат, присоединившись к мнению, царившему в Комиссии, предоставил себе удобный случай и исполнил желание императрицы.
Комиссия продолжила свою работу до начала первой войны в царствование Екатерины с Турцией, и таким большим составом более не собиралась. Ее работу продолжили частные комиссии, которые проработали много лет, так и не составив проекта нового Уложения.