Вместе с Пуаро я расследовал множество странных случаев, но ни один из них, я думаю, не мог сравниться с той необычайной серией событий, которые интересовали нас на протяжении многих лет и которые завершились главной проблемой, которую Пуаро должен был решить. Наше внимание впервые привлекла семейная история Лемесюрье однажды вечером во время войны. Мы с Пуаро совсем недавно снова встретились, возобновив старые времена нашего знакомства в Бельгии. Он занимался каким-то мелким делом для военного министерства и решил его к их полному удовлетворению; и мы обедали в «Карлтоне» с Медной Шляпой, который в перерывах между трапезой осыпал Пуаро обильными комплиментами. Медной Шляпе пришлось спешить, чтобы встретиться с кем-то, и мы неторопливо допили кофе, прежде чем последовать его примеру.
Когда мы выходили из комнаты, меня окликнул знакомый голос, и я обернулся, чтобы увидеть капитана Винсента Лемесюрье, молодого человека, которого я знал во Франции. Он был с пожилым мужчиной, чье сходство с ним указывало на то, что он принадлежал к той же семье. Так оно и оказалось, и его представили нам как мистера Хьюго Лемесюрье, дядюшку моего юного друга.
Я вообще не был близко знаком с капитаном Лемесюрье, но это был приятный молодой человек, несколько мечтательный в манерах, и я вспомнил, что слышал, что он принадлежал к старинной и элитной семье, владевшей поместьем в Нортумберленде, построенным еще до Реформации. Мы с Пуаро никуда не торопились и по приглашению молодого человека сели за стол без двух новообретенных друзей и довольно приятно поболтали на разные темы. Старшему Лемесюрье был мужчина лет сорока, с сутулыми плечами, напоминающими ученого; Судя по всему, в данный момент он был занят какой-то химической исследовательской работой для правительства.
Наш разговор был прерван высоким темноволосым молодым человеком, который подошел к столу, видимо, в каком-то душевном волнении.
«Слава богу, я нашел вас обоих!» воскликнул он.
— В чем дело, Роджер?
— Ваш хозяин, Винсент. Плохое падение. Молодая лошадь. Остальные замолчали, когда он отвел другого в сторону.
Через несколько минут двое наших друзей поспешно покинули нас. Отец Винсента Лемесюрье попал в серьезную аварию, когда тренировал молодую лошадь, и предполагалось, что он не доживет до утра. Винсент смертельно побледнел и, казалось, был почти ошеломлен этой новостью. В каком-то смысле я был удивлен, поскольку из нескольких слов, сказанных им по этому поводу во время пребывания во Франции, я понял, что он и его отец не были в особенно дружеских отношениях, и поэтому его проявление сыновнего чувства теперь скорее удивило меня. .
Смуглый молодой человек, которого нам представили как двоюродного брата, мистера Роже Лемесюрье, остался, и мы втроем пошли прогуляться.
— Довольно любопытное дело, — заметил молодой человек. — Возможно, это заинтересует господина Пуаро. Знаете, я слышал о вас, мсье Пуаро, от Хиггинсона. (Хиггинсон был нашим другом в Медной Шляпе.) «Он говорит, что ты кит в психологии».
— Да, я изучаю психологию, — осторожно признался мой друг.
— Ты видел лицо моего кузена? Он был совершенно сбит с толку, не так ли? Знаешь почему? Старое доброе семейное проклятие! Хотите об этом услышать?
— Было бы очень любезно с вашей стороны рассказать мне об этом.
Роже Лемесюрье посмотрел на часы.
«Много времени. Я встречаюсь с ними в Кингс-Кросс. Что ж, господин Пуаро, Лемесюрье — старинная семья. Еще в средние века один Лемесюрье с подозрением относился к своей жене. Он застал даму в компрометирующей ситуации. Она клялась, что невиновна, но старый барон Гюго не слушал. У нее был один ребенок, сын, и он поклялся, что мальчик не был его ребенком и никогда не унаследует. Я забыл, что он сделал — какая-то приятная средневековая выдумка вроде замурования матери и сына живьём; так или иначе, он убил их обоих, а она умерла, заявляя о своей невиновности и торжественно проклиная навеки Лемесюрье. Ни один первенец Лемесюрье никогда не должен наследовать наследство — так действовало проклятие. Что ж, прошло время, и невиновность дамы была установлена без сомнений. Я считаю, что Гюго носил власяницу и заканчивал свои дни на коленях в монашеской келье. Но любопытно то, что с того дня и по сей день ни один первенец так и не унаследовал поместье. Оно досталось братьям, племянникам, вторым сыновьям, но не старшему сыну. Отец Винсента был вторым из пяти сыновей, старший из которых умер в младенчестве. Конечно, на протяжении всей войны Винсент был убежден, что кто бы еще ни был обречен, он определенно был обречен. Но как ни странно, два его младших брата были убиты, а сам он остался невредимым».
— Интересная семейная история, — задумчиво сказал Пуаро. — Но теперь его отец умирает, и он, как старший сын, добивается успеха?
'Точно. Проклятие заржавело и не выдерживает напряжения современной жизни».
Пуаро покачал головой, словно осуждая шутливый тон собеседника. Роже Лемесюрье еще раз взглянул на часы и заявил, что ему пора идти.
Продолжение истории произошло на следующий день, когда мы узнали о трагической гибели капитана Винсента Лемесюрье. Он ехал на север шотландским почтовым поездом и, должно быть, ночью открыл дверь купе и выскочил на линию. Считалось, что шок от несчастного случая с его отцом, наступивший на фоне контузии, вызвал временное психическое отклонение. Любопытное суеверие, распространенное в семье Лемесюрье, было упомянуто в связи с новым наследником, братом его отца, Рональдом Лемесюрье, единственный сын которого погиб на Сомме.
Полагаю, наша случайная встреча с молодым Винсентом в последний вечер его жизни обострила наш интерес ко всему, что касалось семьи Лемесюрье, поскольку два года спустя мы с некоторым интересом отметили смерть Рональда Лемесюрье, который был подтвержденным инвалидом в больнице. время его наследования родовым поместьям. Его преемником стал его брат Джон, здоровый и бодрый мужчина, у которого был мальчик в Итоне.
Конечно, злая судьба омрачила Лемесюрье. Уже в следующий отпуск мальчику удалось застрелиться. Смерть его отца, произошедшая совершенно неожиданно после того, как его ужалила оса, он передал поместье младшему из пятерых братьев — Хьюго, с которым, как мы помним, познакомился в роковую ночь в «Карлтоне».
Мы не только комментировали необыкновенную серию несчастий, постигших Лемесюрье, но и не проявляли личного интереса к этому вопросу, но теперь приближалось время, когда нам предстояло принять более активное участие.
II
Однажды утром было объявлено о «миссис Лемесюрье». Это была высокая, активная женщина лет тридцати, которая своим поведением выражала большую решимость и сильный здравый смысл. Она говорила со слабым трансатлантическим акцентом.
'М. Пуаро? Я рад познакомиться с вами. Мой муж, Уго Лемесюрье, встретил вас однажды, много лет назад, но вы вряд ли вспомните об этом.
— Я прекрасно это помню, мадам. Это было в «Карлтоне».
— Это очень чудесно с вашей стороны. Господин Пуаро, я очень обеспокоен.
— А что, мадам?
— Мой старший сын, ты знаешь, у меня двое мальчиков. Рональду восемь, а Джеральду шесть.
— Продолжайте, мадам: почему вы должны беспокоиться о маленьком Рональде?
'М. Пуаро, за последние шесть месяцев он трижды чудом спасся от смерти: один раз от утопления, когда мы все были в Корнуолле этим летом; однажды, когда он упал из окна детской; и один раз от отравления птомаином.
Возможно, лицо Пуаро слишком красноречиво выразило то, что он думал, поскольку миссис Лемесюрье поспешила продолжить, почти не останавливаясь: — Конечно, я знаю, что вы думаете, что я просто глупая женщина, делающая из мухи слона горы.
— Нет, действительно, мадам. Любую мать можно простить за то, что она расстраивается из-за таких происшествий, но я едва ли вижу, чем я могу быть вам чем-то полезна. Я не le bon Dieu, чтобы управлять волнами; для окна детской я бы предложил железные решетки; а что касается еды, что может сравниться с материнской заботой?
«Но почему это должно случиться с Рональдом, а не с Джеральдом?»
— Шанс, мадам… le hasard !
— Ты так думаешь?
— Что вы думаете, мадам, вы и ваш муж?
Тень скользнула по лицу госпожи Лемесюрье.
— К Хьюго идти бесполезно, он не слушает. Как, возможно, вы слышали, должно быть проклятие на семью — ни один старший сын не сможет добиться успеха. Хьюго верит в это. Он погружен в семейную историю и суеверен до последней степени. Когда я прихожу к нему со своими страхами, он просто говорит, что это проклятие, и нам не избежать его. Но я из Штатов, мосье Пуаро, и там мы не особо верим в проклятия. Нам они нравятся как принадлежащие к настоящей высокомерной старинной семье — это придает некий оттенок , знаете ли. Я была всего лишь актрисой музыкальной комедии в небольшой роли, когда Хьюго встретил меня, и я подумала, что его семейное проклятие было слишком прекрасным, чтобы его можно было выразить словами. О таких вещах можно рассказывать у костра зимним вечером, но когда дело касается собственных детей, я просто обожаю своих детей, мсье Пуаро. Я бы сделал для них все.
— Значит, вы отказываетесь верить в семейную легенду, мадам?
«Может ли легенда перепилить стебель плюща?»
— Что вы говорите, мадам? - воскликнул Пуаро с выражением великого изумления на лице.
— Я спросил, может ли легенда — или призрак, если вам нравится это так называть — разглядеть стебель плюща? Я ничего не говорю о Корнуолле. Любой мальчик мог зайти слишком далеко и столкнуться с трудностями, хотя Рональд умел плавать, когда ему было четыре года. Но плющ другой. Оба мальчика были очень непослушными. Они обнаружили, что могут карабкаться вверх и вниз по плющу. Они всегда это делали. Однажды (Джеральд в это время был в отъезде) Рональд сделал это слишком часто, и плющ поддался, и он упал. К счастью, он не повредил себя серьезно. Но я вышел и осмотрел плющ: он был срезан, мсье Пуаро, срезан намеренно.
— То, что вы мне говорите, очень серьезно, мадам. Вы говорите, что вашего младшего сына в данный момент не было дома?
'Да.'
— А во время отравления птомаином его еще не было?
— Мисс Сондерс, гувернантка детей, и Джон Гардинер, секретарь моего мужа…
Миссис Лемесюрье помолчала, словно слегка смутившись.
— А кто еще, мадам?
— Майор Роже Лемесюрье, с которым вы, по-моему, тоже встречались той ночью, часто гостит у нас.
— Ах, да, он мой двоюродный брат, не так ли?
— Дальний родственник. Он не принадлежит к нашей ветви семьи. Тем не менее, я полагаю, что теперь он ближайший родственник моего мужа. Он милый человек, и мы все его очень любим. Мальчики преданы ему.
— Это не он научил их взбираться по плющу?
— Возможно, так оно и было. Он достаточно часто подстрекает их к злодеяниям.
— Мадам, я прошу прощения за то, что сказал вам ранее. Опасность реальна, и я верю, что смогу помочь. Я предлагаю вам пригласить нас обоих погостить у вас. Ваш муж не будет возражать?
'О, нет. Но он поверит, что все это бесполезно. Меня бесит то, как он просто сидит и ожидает, что мальчик умрет».
— Успокойтесь, мадам. Давайте методично проведем все приготовления».
III
Наши приготовления были тщательно подготовлены, и на следующий день мы полетели на север. Пуаро погрузился в задумчивость. Он вышел из него и резко заметил: «Именно из такого поезда упал Венсан Лемесюрье?»
Он сделал небольшой акцент на слове «упал».
— Вы, конечно, не подозреваете здесь нечестную игру? Я спросил.
— Вам не приходило в голову, Гастингс, что некоторые смерти Лемесюрье можно было, скажем так, организовать? Возьмем, к примеру, Винсента. Потом мальчик из Итона — несчастный случай с огнестрельным оружием всегда неоднозначен. Предположим, этот ребенок выпал из окна детской и разбился насмерть — что еще естественный и не вызывающий подозрений? Но почему только один ребенок, Гастингс? Кому выгодна смерть старшего ребенка? Его младший брат, семилетний ребенок! Абсурд!
«Они собираются покончить с остальными позже», — предположил я, хотя и имел весьма смутные представления о том, кем были «они».
Пуаро покачал головой, как бы недовольный.
«Отравление птомаином», — размышлял он. «Атропин вызывает почти такие же симптомы. Да, наше присутствие необходимо.
Госпожа Лемесюрье приветствовала нас с энтузиазмом. Затем она отвела нас в кабинет своего мужа и оставила с ним. Он сильно изменился с тех пор, как я видел его в последний раз. Его плечи ссутулились еще больше, чем когда-либо, а лицо приобрело странный бледно-серый оттенок. Он слушал, как Пуаро объяснял наше присутствие в доме.
— Как точно похоже на практический здравый смысл Сейди! - сказал он наконец. — Обязательно оставайтесь, мсье Пуаро, и я благодарю вас за то, что вы пришли; но — что написано, то написано. Путь беззаконника труден. Мы, лемесюри, знаем: никто из нас не сможет избежать гибели.
Пуаро упомянул о спиленном плюще, но Хьюго, похоже, это не впечатлило.
«Наверное, какой-нибудь нерадивый садовник — да, да, инструмент может быть, но цель его ясна; И вот что я вам скажу, мосье Пуаро: это не может долго откладываться.
Пуаро внимательно посмотрел на него.
— Почему ты так говоришь?
— Потому что я сам обречен. Я ходила к врачу в прошлом году. Я страдаю от неизлечимой болезни — конец нельзя откладывать надолго; но прежде чем я умру, Рональда заберут. Джеральд унаследует.
— А если что-нибудь случится и с вашим вторым сыном?
«С ним ничего не случится; ему ничего не угрожает».
— А если бы это было так? — настаивал Пуаро.
— Мой кузен Роджер — следующий наследник.
Нас прервали. Вошел высокий мужчина с хорошей фигурой и хрустящими вьющимися каштановыми волосами с пачкой бумаг.
— Не беспокойтесь об этом, Гардинер, — сказал Уго Лемесюрье, а затем добавил: — Мой секретарь, мистер Гардинер.
Секретарь поклонился, произнес несколько приятных слов и вышел. Несмотря на красивую внешность, в этом человеке было что-то отталкивающее. Я сказал об этом Пуаро вскоре после этого, когда мы вместе гуляли по красивому старому саду, и, к моему удивлению, он согласился.
— Да, да, Гастингс, вы правы. Он мне не нравится. Он слишком красив. Он всегда будет сторонником мягкой работы. Ах, вот дети.
Миссис Лемесюрье приближалась к нам, двое ее детей следовали за ней. Это были симпатичные мальчики, младший темноволосый, как его мать, старший с каштановыми кудрями. Они довольно мило пожали друг другу руки и вскоре были полностью преданы Пуаро. Затем нас познакомили с мисс Сондерс, невзрачной женщиной, которая завершила вечеринку.
IV
Несколько дней мы жили приятно и легко, постоянно бдительно, но безрезультатно. Мальчики вели счастливую нормальную жизнь, и казалось, что все в порядке. На четвертый день после нашего прибытия к нам приехал майор Роже Лемесюрье. Он мало изменился, по-прежнему беззаботен и весел, как прежде, с той же привычкой относиться ко всему легкомысленно. Он, очевидно, пользовался большой любовью у мальчиков, которые приветствовали его появление радостными криками и тут же утащили его играть в сад с дикими индейцами. Я заметил, что Пуаро незаметно последовал за ними.
В
На следующий день нас всех, включая мальчиков, пригласили на чай с леди Клейгейт, чье место соседствовало с местом Лемесюрье. Г-жа Лемесюрье предположила, что мы тоже должны были приехать, но, похоже, испытали большое облегчение, когда Пуаро отказался и заявил, что предпочел бы остаться дома.
Когда все приступили, Пуаро приступил к работе. Он напомнил мне умного терьера. Я думаю, что не было такого угла дома, который бы он оставил необысканным; однако все это делалось так тихо и методично, что на его движения не обращалось никакого внимания. Видно, что в конце он остался неудовлетворенным. Мы пили чай на террасе с мисс Сондерс, которая не присутствовала на вечеринке.
— Мальчикам это понравится, — пробормотала она своим бледным голосом, — хотя я надеюсь, что они будут вести себя хорошо, не повредят клумбы и не подойдут к пчелам…
Пуаро остановился в самом процессе питья. Он был похож на человека, увидевшего привидение.
— Пчелы? — потребовал он громовым голосом.
— Да, мсье Пуаро, пчелы. Три улья. Леди Клейгейт очень гордится своими пчелами…
— Пчелы? - снова воскликнул Пуаро. Затем он вскочил из-за стола и начал ходить взад и вперед по террасе, подперев руки головой. Я не мог себе представить, почему маленький человек так волновался при одном упоминании о пчелах.
В этот момент мы услышали, как возвращается машина. Пуаро был на пороге, когда группа сошла с места.
— Ничего страшного, — сказала миссис Лемесюрье. «Он даже не опух. Мы залили его аммиаком.
— Дай-ка посмотреть, мой маленький человечек, — сказал Пуаро. — Где это было?
— Здесь, сбоку от моей шеи, — важно сказал Рональд. — Но это не больно. Отец сказал: «Молчи, на тебе пчела». А я молчала, и он снял его, но оно меня сначала ужалило, хотя и не особо больно, только как булавку, и я не плакала, потому что я такая большая и в следующем году пойду в школу. '
Пуаро осмотрел шею ребенка, затем снова отстранился. Он взял меня за руку и прошептал:
«Сегодня вечером, mon ami , сегодня вечером у нас небольшой роман!» Ничего не говори никому.
Он отказался быть более разговорчивым, и весь вечер меня снедало любопытство. Он рано ушел на пенсию, и я последовал его примеру. Когда мы поднялись наверх, он поймал меня за руку и дал инструкции:
— Не раздевайся. Подожди достаточно времени, погаси свет и присоединяйся ко мне.
Я повиновался и обнаружил, что он ждет меня, когда пришло время. Он жестом приказал мне молчать, и мы тихонько прокрались по крылу детской. Рональд занимал отдельную небольшую комнату. Мы вошли в него и заняли позицию в самом темном углу. Дыхание ребенка звучало тяжело и спокойно.
— Неужели он очень крепко спит? - прошептал я.
Пуаро кивнул.
— Наркотик, — пробормотал он.
'Почему?'
— Чтобы он не кричал на…
— Что? — спросил я, когда Пуаро остановился.
— При уколе иглы для подкожных инъекций, mon ami ! Тише, давайте больше не будем говорить — не то чтобы я ожидал, что что-то произойдет в ближайшее время.
VI
Но в этом Пуаро ошибся. Не прошло и десяти минут, как дверь тихо открылась, и кто-то вошел в комнату. Я услышал звук быстрого, торопливого дыхания. Шаги приблизились к кровати, а затем послышался внезапный щелчок. Свет маленького электрического фонарика упал на спящего ребенка — держателя его все еще не было видно в тени. Фигура положила фонарь. Правой рукой он достал шприц; левой рукой он коснулся шеи мальчика —
Мы с Пуаро прыгнули в одну и ту же минуту. Фонарь скатился на пол, и мы в темноте боролись с незваным гостем. Его сила была необычайной. Наконец мы одолели его.
— Свет, Гастингс, я должен увидеть его лицо, хотя, боюсь, слишком хорошо знаю, чье это будет лицо.
Я тоже, подумал я, нащупывая фонарь. На мгновение я заподозрил секретаря, подстрекаемый моей тайной неприязнью к этому человеку, но теперь я был уверен, что человек, который выиграет от смерти двух своих детских кузенов, был тем монстром, которого мы выслеживали.
Моя нога ударилась о фонарь. Я взял его и включил свет. Оно сияло на лице… Хьюго Лемесюрье, отца мальчика!
Фонарь чуть не выпал у меня из рук.
— Невозможно, — хрипло пробормотал я. 'Невозможный!'
VII
Лемесюрье был без сознания. Мы с Пуаро отнесли его в комнату и уложили на кровать. Пуаро наклонился и осторожно вытащил что-то из правой руки. Он показал это мне. Это был шприц для подкожных инъекций. Я вздрогнул.
'Что в нем? Яд?'
— Думаю, муравьиная кислота.
'Муравьиная кислота?'
'Да. Вероятно, получен путем перегонки муравьев. Помните, он был химиком. Смерть могла быть отнесена на счет укуса пчелы».
— Боже мой, — пробормотал я. — Его собственный сын! И вы этого ожидали?
Пуаро серьезно кивнул.
'Да. Он сумасшедший, конечно. Я полагаю, что семейная история превратилась для него в манию. Его сильное стремление завладеть поместьем привело его к совершению длинной серии преступлений. Возможно, эта идея впервые пришла ему в голову, когда той ночью они с Винсентом ехали на север. Он не мог допустить, чтобы предсказание было сфальсифицировано. Сын Рональда уже был мертв, да и сам Рональд умирал — они слабые люди. Он устроил несчастный случай с пистолетом и — о чем я до сих пор не подозревал — инсценировал смерть своего брата Джона тем же методом, введя муравьиную кислоту в яремную вену. Тогда его амбиции осуществились, и он стал хозяином семейных угодий. Но его триумф был недолгим: он обнаружил, что страдает неизлечимой болезнью. И у него была навязчивая идея сумасшедшего: старший сын Лемесюрье не может наследовать. Я подозреваю, что инцидент с купанием произошел по его вине — он побудил ребенка уйти слишком далеко. Потерпев неудачу, он распилил плющ, а затем отравил еду ребенка».
«Дьявольское!» - пробормотал я с дрожью. — И так умно спланировано!
— Да, mon ami , нет ничего удивительнее необычайного здравомыслия безумцев! Если только это не необыкновенная эксцентричность здравомыслящего человека! Я полагаю, что только в последнее время он полностью перешел грань, в его безумии изначально был метод».
— И подумать только, что я подозревал Роджера — этого великолепного парня.
— Это было естественное предположение, mon ami . Мы знали, что той ночью он также отправился на север с Винсентом. Мы также знали, что он был следующим наследником после Гюго и детей Гюго. Но наше предположение не подтвердилось фактами. Плющ распилили, когда дома был только маленький Рональд, но в интересах Роджера было бы, чтобы оба ребенка погибли. Точно так же отравилась только еда Рональда. А сегодня, когда они пришли домой и я обнаружил, что его отец сказал только одно, что Рональда ужалили, я вспомнил другую смерть от укуса осы — и я знал!
VIII
Уго Лемесюрье умер несколько месяцев спустя в частном приюте, куда его перевели. Год спустя его вдова снова вышла замуж за мистера Джона Гардинера, каштанового секретаря. Рональд унаследовал обширные земли своего отца и продолжает процветать.
— Ну-ну, — заметил я Пуаро. — Еще одна иллюзия исчезла. Вы очень успешно избавились от проклятия Лемесюрье.
— Интересно, — очень задумчиво сказал Пуаро. — Мне действительно очень интересно.
'Что ты имеешь в виду?'
— Mon ami , я отвечу вам одним многозначительным словом — красный !
'Кровь?' — спросил я, понизив голос до благоговейного шепота.
— У тебя всегда мелодраматичное воображение, Гастингс! Я имею в виду нечто гораздо более прозаическое — цвет волос маленького Рональда Лемесюрье.
OceanofPDF.com
Об авторе
АГАТА КРИСТИ — самый широко публикуемый автор всех времен, уступающий по продажам только Библии и Шекспиру. Ее книги были проданы тиражом более миллиарда экземпляров на английском языке и еще миллиарда на сотне иностранных языков. Она умерла в 1976 году.
www.AgathaChristie.com.
Посетите сайт www.AuthorTracker.com , чтобы получить эксклюзивную информацию о ваших любимых авторах HarperCollins.
OceanofPDF.com
Коллекция Агаты Кристи
Мужчина в коричневом костюме
Секрет дымоходов
Тайна семи циферблатов
Таинственный мистер Куин
Тайна Ситтафорда
Паркер Пайн расследует
Почему они не спросили Эванса?
Убийство — это легко
Тайна регаты и другие истории
И тогда их не было
К нулю
Смерть приходит как конец
Игристый цианид
Свидетель обвинения и другие истории
Кривой дом
Три слепые мыши и другие истории
Они прибыли в Багдад
Пункт назначения неизвестен
Испытание невинностью
Двойной грех и другие истории
Бледная лошадь
Звезда над Вифлеемом: стихи и праздничные рассказы